Текст книги "Нижегородцы на чеченской войне"

Автор книги: Валерий Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Через несколько дней на блокпосту не остановилась по требованию автомашина. Началась погоня, милиция была вынуждена стрелять по колесам. Одна из пуль случайно попала в водителя и он умер. Им оказался 16-летний мальчишка, без спроса взявший машину у отца. У здания РОВД собралась возмущенная толпа местных жителей. И вновь полковнику Конышеву пришлось идти разрешать конфликт, рискуя получить пулю. Уговорил людей разойтись, родным погибшего организовал поминки.

А вскоре "отличились" чеченцы. Из Калужского ОМОНа, находившегося в оперативном подчинении С. Конышева, пропали двое бойцов. Потом их вернули, но с перерезанными глотками. Ребята подружились было с чеченскими девушками, а те сдали их бандитам. Теперь надо было удерживать своих, чтобы сдержать от мести чеченцам за убийство товарищей.

Союзники

В Гудермесском районе с возвращением федеральных сил постепенно стали создаваться органы власти и из местных кадров. Мэр Гудермеса – женщина, бывший директор школы Малика Гезимиева. По оперативным данным, многие ее ученики в бандах, и сама она поддерживает связи с бандитами. По отзывам людей, близко ее знающих, Малика Шамсутдиновна по своему характеру и темпераменту похожа на героинь народной артистки Нонны Мордюковой. Рассказывали, например, такой эпизод: " Зашел к ней в кабинет какой-то чеченец, бумагу подписать. Она нахмурилась, повертела бумагу, подписала, а потом как закричит: "Ты почему, скотина, вошел без стука! Когда у вас будет культура!"

О понимании Маликой Шамсутдиновной основ законности свидетельствует такой фактик: однажды она написала начальнику Гудермесского РОВД полковнику С. Конышеву заявление с просьбой под ее личную ответственность отпустить задержанного нижегородской милицией одного подозреваемого в серьезном преступлении. Полковник Конышев, прочитав послание мэра города, схватился за голову: таких просьб в его практике еще не бывало.

Повидать Малику Гезимиеву не удалось, поскольку она не любит кабинетный стиль работы. Но и положительных отзывов о ней много. Мэр Грозного действительно много сделала для восстановления в городе работы коммунальных служб, наведении элементарного порядка на улицах. Гудермес сегодня – это огромная помойка. Дворники здесь не работали несколько лет. Даже такому крупному организатору борьбы за чистоту улиц, как начальнику управления благоустройства администрации Нижнего Новгорода Владимиру Лапаеву работы здесь хватит на три месяца. Однажды пришлось наблюдать, как у здания мэрии десятка два женщин шустро махали лопатами, раскидывая только что выпавший снег. Здесь же стояли, руки в карманы, десятка три мужчин. Лопат им, конечно, не хватило.

Малику Гезимиеву выдвинул во власть 26-летний авторитет Ямадаев, который возглавляет местное ополчение из 120 бойцов. При желании, говорят местные жители, он может свистнуть и к нему тут же придут триста вооруженных мужчин. А вот куда они повернут свои автоматы – вопрос. Представители федеральной власти не доверяет Ямадаеву, но вынуждены считаться и даже сотрудничать с этой силой, которая не пускает в город бандитов с гор.

В Гудермесе живет муфтий Чечни Кадыров. Его охраняют несколько десятков вооруженных до зубов мужчин в новеньких американских камуфляжах, лихо разъезжающих по городу на джипах. Местные жители, не боясь гнева Аллаха, говорят, что вся охрана муфтия Кадырова – бандиты.

Наконец, в городе расположены и многие другие представительства возрождающейся власти в Чечне, лояльной Москве. Вообще властей в городе много, каждая из них считает себя главнее другой, но у кого реально в городе власть – зависит порой от времени суток и конкретной ситуации. А старейшины в Гудермесе думают, что в городе все в конечном счете решают они.

Когда обстановка стала несколько стабилизироваться, Гудермесский РОВД получил директиву начать набор в милицию из местного населения. На призыв откликнулось около 300 человек. Главные критерии отбора – желание работать в милиции и отсутствие криминального прошлого, которое, впрочем, нетрудно скрыть. Отобрали 75 человек, зачислили их в штат РОВД в качестве стажеров, выдали форму и оружие. Все чеченцы-милиционеры приняли Присягу на верность России.

Скоро некоторые новоиспеченные сотрудники милиции на службу стали приходить без вверенного им оружия. "Где автомат?" Сотрудник подает справку от главы сельской администрации, из которой следует, что ему разрешено продать оружие "в связи с тяжелым материальным положением". Другой продал автомат, потому что нет средств лечить больную жену. Вот с какими "кадрами" приходится работать в Гудермесе нижегородской милиции. Есть и серьезные сотрудники, которые действительно искренне помогают в деле наведения порядка в городе. Но им приходится считаться и с обычаями кровной мести, и с круговой порукой чеченцев.

Комендант

– Главное, с чем пришлось прежде всего столкнуться – огромное количество беженцев, – сказал при встрече комендант зоны безопасности Гудермесского района генерал-майор Александр Столяров, – В городе не было ни воды, ни газа, ни электричества, вырублены все деревья.

Генерал Столяров в начале второй чеченской компании был заместителем командующего оперативной группы войск "Запад", куда был назначен с должности заместителя командующего 22-й армии. Когда в начале ноября прошлого года встал вопрос, кого назначить комендантом Гудермеса, который вот-вот будет взят, выбор пал именно на генерала Столярова. Его хорошо знают, как человека исключительной воли, умелого организатора.

– Я поднял российский флаг в Гудермесе двенадцатого ноября, куда прибыл с оперативной группой в пятьдесят человек, – рассказал генерал Столяров, – С чего начал наводить порядок в городе? Главное – воля к победе, поэтому собрал все оставшееся руководство, твердо поставил задачи и тут же начал контролировать беспрекословное исполнение. Быстро пересчитали население и беженцев, оказалось, что в районе проживает сто сорок тысяч человек, наладили снабжение продовольствием.

Через несколько дней в городе, в котором совсем было остановилась жизнь, появился газ, электричество, стало налаживаться снабжение водой. А сейчас в Гудермесе фактически создана система жизнедеятельности, с первого декабря работают школы, больницы, вышло два номера районной газеты, в которой публикуются даже стихи местных поэтов, заработал один канал телевидения.

Именно генерал Александр Столяров, сам нижегородец, настоял, чтобы временный РОВД в Гудермесе был сформирован из нижегородцев, поскольку его хорошо знают в области, а это облегчает работу.

Пять месяцев ежедневного адского труда, чтобы Гудермес стал наконец оживать – во многом здесь заслуга его коменданта.

У комендатуры всегда ждут приема несколько чеченцев, которые больше надеются на слово генерала Столярова, чем на обещания Малики Гезимиевой.

– Пришел похлопотать, чтобы мне скорее стали платить пенсию, рассказал, например, 67-летний Хамзат Магомедович Темирбулатов, – Я сорок лет отработал на железной дороге помощником машиниста, но два года без пенсии. У сына Малики, которого она назначила пенсионными делами заниматься, ничего не могу добиться. А за Столяровым, народ говорит, главное слово, он поможет.

"Работы здесь на десять лет..."

В руководстве группировки войск и сил МВД России в Чечне еще двое известных нижегородцев. Заместитель начальника ГУВД Нижегородской области полковник милиции Сергей Кучерук возглавляет штаб группировки, а начальник Волго-Вятского РУБОП генерал-лейтенант Иван Кладницкий – первый заместитель командующего. Встреча с ними прошла в Ханкале.

Стоя над подробной картой Грозного и окрестностей, полковник С. Кучерук детально рассказал о ходе военного этапа операции по уничтожению бандформирований:

– Войска вытеснили банды в южную часть Грозного, в Черноречье, где были заранее заминированы большие площади. Более тысячи бандитов попали на минные поля и были там уничтожены. Здесь и был ранен Басаев. Параллельно подразделения СОБР и ОМОНа вели отработку таких населенных пунктов, как Аргун, Шали, Комсомольское. За трое суток после взятия Грозного было задержано около трех тысяч боевиков, взято более четырех тысяч единиц различного оружия, много боеприпасов. Сейчас главная задача – проводить профилактические мероприятия в тылу и зачищать освобожденные войсками населенные пункты.

С. Кучерук отметил, что СОБР и ОМОНы из Нижегородской области в операциях в Чечне показывали себя с самой лучшей стороны и действовали практически без потерь.

Генерал И. Кладницкий в самом начале предупредил, что все о действиях подчиненных ему спецподразделений в войне в Чечне рассказать сможет только через пять лет.

На столе у генерала – пачка фотоснимков. Это командиры бандформирований. Немало знакомых всем лиц – Масхадов, Басаев, Арсанов.

– Исмаилов Исламбек – убит, Исрапилов – убит, – рассказывает о своих "подопечных" генерал Кладницкий, – Удугов здесь, в Чечне. Гелаев – знаем, где находится. Недавно задержали врача, который ампутировал ногу Басаеву. Раньше у чеченцев руководство шло из единого центра, сейчас этого нет. Некоторые командиры действуют сами по себе. Есть элементы растерянности.

Генерал Кладницкий полистал распечатки радиопереговоров полевых командиров бандитов. Интересны свидетельства, как тяжко им приходится под огнем российской артиллерии, как они советуются друг с другом, куда отступать.

– Но они тоже сканируют все наши радиопереговоры, – сказал генерал.

Целая пачка захваченных документов сотрудников спецслужб Ичкерии. Немало среди них и женщин.

За последнее время спецподразделения под руководством генерала Кладницкого провели четыре широкомасшабных операции по уничтожению бандформирований.

– Пять суток ходил наш СОБР на операцию, без воды и тепла. Выследили банду из сорока человек. Шестнадцать взяли в плен, остальных уничтожили, рассказал генерал, – На днях наш разведчик обнаружил в горах лагерь бандитов, принес его схему. Привязали ее к местности, а потом нанесли бомбо-штурмовой удар. На следующий день насчитали там триста пятьдесят трупов боевиков. Об этой операции еще никто не знает...

Генерал Иван Кладницкий рассказал, что его спецподразделения задерживали чеченских разведчиков, попадались им и женщины-снайперы, и украинцы, воюющие в отрядах Басаева, и арабы.

– Все они были, судя по взятым у них рабочим тетрадям, которые они заполняли в учебных лагерях, настоящими отличниками боевой подготовки, отметил генерал, – и бились до последнего. А вообще – работы нам здесь, в Чечне, на десять лет... – давая понять, что разговор пора заканчивать, сказал Иван Иванович.

17. "Трехсотые"

Пока одни раненые солдаты разговаривают со своими мамами по сотовым телефонам, предоставленных бесплатно компанией "Сотел-НН", другие, ожидая своей очереди позвонить, тихонько рассказывают, как они оказались в госпитале. "Груз-300" – так принято называть раненых на войне. Им повезло, они не стали "грузом-200". Хотя каждый из них постоял на краю смерти.

"Терпимо..."

– Стал снимать гранату с растяжки и усики разогнулись, – рассказал Константин из Воронежа, – Полк десантников здесь стоял, потом уехал, после них много осталось боеприпасов. Я взял запал, смотрю – он уже без кольца. И первый щелчок. Стал выкидывать, она и взорвалась. Оторвало два пальца. Бегом побежал в санчасть. Испугаться не успел. Крови было много... А вообще терпимо...

Ранен Константин был 16 февраля, под Тарги. Его военная специальность механик-водитель 3-го класса, служил в ремроте, в Чечне пробыл месяц.

– Домой звонил, слышно хорошо, – рассказал Костя, – Письмо тоже написал, левой рукой. Здесь с 16 марта, до этого был во Владикавказском госпитале.

Как же теперь жить без пальцев...

– Попробую устроиться на работу, – не унывает Костя, – Я автослесарь. Еще отец обещал помочь устроиться учиться.

"Глубокий тыл..."

Женя из 14-го погранотряда:

– Обстреляли, недалеко от Тавтороя, попали в ногу, пулей из автомата навылет. В Чечне с 10 февраля. Почти два года отслужил, после госпиталя в часть приеду и надо увольняться. Двадцать суток шли по Чечне, маршем. Стояли лагерями, передвигались.

– Больно было, когда ранило?

– Да нет, лечить больнее, чем когда попало.

Еще один парень с гипсом на руке.

– Снайпер его ранил, – подсказали ребята.

Пуля попала в кость и дырка в ней – с пятак.

– Я водитель, но машину потерял, когда колонна попала под минометный обстрел, вот и перевели в пехоту, – рассказал солдат.

Еще раненые – из Таманской и Кантемировской дивизий.

– Я водитель, ехал на "Урале" из Червленой, с боеприпасами, нас обстреляли из минометов, это в двадцати километрах от штаба западной группировки. Все документы сгорели в машине. Ехали днем вроде бы наша территория, глубокий тыл...– рассказал один из них.

– Мы тоже колонной шли, попали под обстрел. И подмоги не было, четыре "Урала" всего, без сопровождения. Ничего не дали, ни "бэхи", ни "зушки"... Только что проезжали через село – было чисто, и вдруг, когда мы его проехали, часа через два сообщают, что село "чехи" взяли, – рассказал второй раненый.

"Малолетки будут мстить..."

– Едешь селами – лбы у дорог стоят! Они на тебя смотрят такими глазами – убить готовы! А тебе нельзя. Я бы рад автомат передернуть и всех их перестрелять. Одних женщин оставить. Остальных всех перестрелять. Ему двенадцать лет, он берет "муху" и ползет...– начал рассказывать третий.

– Ну перебьем мы взрослых боевиков, а потом эти малолетки будут нам мстить за своих убитых отцов. У них же кровная месть. Или всю Чечню стереть... Наверное, в Афганистане погибло меньше, чем сейчас в Чечне.

– Осколками задело, и переломы таза, – рассказал о своем ранении водитель-таманец. – Двое суток без сознания. Раз очнулся, глаза открыл вроде в бэтре еду. Потом чувствую, как маску с наркозом надевают на голову. В себя пришел в Моздоке. Две недели лежал – ни вправо, ни влево повернуться не мог.

– "Чехи" из Грозного хотели пройти в Алхан-юрт, а там саперы поле заминировали, сорок человек боевиков подорвалось, их потом "кошками" вытаскивали. Пять человек вытащили, хотели поменять на медичку, которая попала к ним из нашей колонны. Но чеченцы не согласились меняться, потому что их убитые были с отрезанными ушами, – рассказал солдат.

Зашел разговор о женщинах-снайперах, воюющих на стороне бандформирований:

– По рации разговаривали с женщинами, девчонками из Челябинска, обеим по 19 лет, они биатлонистки. Успокаивали, что убивать нас не будут, а стреляют только по коленкам, да в пах. Мне вот коленную чашечку и раздробила пулей...

– Пацаны рассказывали, что в Моздок привезли москвичку-снайпера, двадцати пяти лет. Ее чуть не убили...

– А у нас поймали одну такую и сразу разорвали двумя БМП, пока офицеры не видят...

"Пуля в грудь ушла..."

Под капельницей лежит Михаил, родом из Архангельской области, пулеметчик 56-го десантно-штурмового полка. Воевал шесть месяцев, начал с Дагестана. Бледный, на руке следы от ожогов – "схватился за ствол пулемета..."

– Ранило числа второго марта. В Аргунском ущелье, где весенняя кошара, будь она проклята, – Михаилу трудно говорить, – Из автомата попали. Одна пуля палец перебила, другая в грудь ушла. Легкое насквозь пробито. Сознание потерял не сразу, страха не почувствовал. Сначала в Ханкалу, в госпиталь, там пулю вытащили и в Моздок, оттуда сюда бортом.

– Как сейчас себя чувствуешь?

– Как сказать... Осложнения пошли. Из легких вчера выкачали жидкости с пол-литра.

Михаил рассказал еще, что в последних боях у них было человек по пять за сутки "двухсотых", да раненых человек по пятнадцать. Роты хватило на трое суток.

– Потом батальон подошел. Знаю, что всех вывели из роты, кто остался.

Из Чечни домой он писал, но ни одного письма не получил. Сейчас удалось позвонить матери.

"По-другому смотрю на все..."

Эдик Миронов, наводчик-оператор БМП, родом из Башкирии, а служит в мотострелковом полку, в котором удалось побывать с группой моральной поддержки в ноябре прошло года. Он хорошо помнит концерт артистов Нижегородского гарнизонного Дома офицеров, который они дали на Сунженском хребте.

– Когда вы от нас уехали, мы пошли на село Подгорное, – стал вспоминать Этик, – Наша рота низиной шла, а на высотке шестая рота в засаду попала. Рота отошла, а два пулеметчика остались прикрывать отход. Потом двое суток до них не могли добраться, а когда пришли, они уже были убиты. Оба срочника, фамилий не помню. Их представили к званию Героев России. В этом же бою убило зам. командира полка. На горе у Первомайского стояли недели две. Спустились вниз, около Грозного стояли еще неделю, потом обошли его и входили в город с запада, на площадь Минутка. Там у нас погибло много солдат, из нашей роты человек восемь-девять, и раненых человек пятнадцать. Все развалины брали с боем. Грозный зачистили, денька два отдохнули, пятого февраля наших дембелей уволили, а шестого мы пошли в горы. Рядом с Комсомольским стояли, сначала мирная жизнь была, а потом опять бои начались.

Эдик получил травму в машине, когда вытаскивали сапера, подорвавшегося на мине в разведке .

– Чувствую, что изменился я за это время сильно, – сказал он, По-другому теперь смотрю на все...

Как теперь смотрит на мир солдат, понятно, если его товарищи, с которыми он разговаривал, через час погибали, а лучшему другу миной оторвало обе ноги и он умер от болевого шока...

Эти несколько раненых солдат со всей нашей огромной страны – лишь малая частичка рассеянной по госпиталям боли, и она почти незаметна для тех, кто здоров и живет обычной мирной жизнью. Но этой боли больше с каждым днем.

18. Разведчики погибают первыми

Ушел из кадра. И из жизни

В кабинете заместителя командира 84-го отдельного разведывательного батальона майора Салеха Агаева просматривали видекассету, снятую вашим корреспондентом в ноябре прошлого года, когда часть стояла в Чечне на Сунженском хребте. Офицеры и солдаты узнавали себя на экране, своих боевых товарищей.

– Стоп! Это же Курбаналиев, погибший под Дуба-юртом! – вскрикнул кто-то из солдат.

Курбаналиев в кадре был одну-две секунды. Стоявший перед ним разведчик чуть переступил и закрыл лицо погибшего через несколько недель разведчика. Ушел из кадра... А вскоре и из жизни. Потом на видеопленке разведчики нашли еще двоих своих погибших товарищей. Они тоже лишь чуть-чуть мелькнули в кадре. Если бы тогда знать, что они погибнут...

Восемнадцать солдат и офицеров потерял убитыми во второй чеченской кампании 84-й отдельный разведбат 3-й мотострелковой дивизии 22-й армии. Их имена сейчас выбиты на памятнике, который 21 июня был открыт в расположении батальона. Солдаты и офицеры смотрели ту фронтовую видеокассету, где они стояли в одном строю рядом с погибшими, и каждый думал: "А ведь и я мог бы оказаться в числе этих восемнадцати..."

Глаза и уши

Двадцать восьмого сентября 1999 года разведбат, как передовой отряд группировки российских войск, вошел в Чечню с севера. Тщательно подогнав снаряжение, проверив связь, оружие и боеприпасы, разведгруппы одна за другой уходили в свой первый боевой поиск. Уходили 19-летние, под командованием всего на три четыре года старше себя лейтенантов, в ночную мглу, в чужие холмы, в неизвестность. Ясной была только задача: установить опорные пункты противника, его численность и вооружение.

В журнале боевых действий батальона – ежедневные скупые записи. "Поставленная боевая задача выполнена. Потерь личного состава и техники нет". – эти строчки характерны для первых недель кампании.

Противник, не рискуя вступать в бои с лавиной российских войск, отходил, почти не оказывая сопротивления, лишь изредка выставляя засады. Надо отдать должное: воюют чеченцы и наемники грамотно и осторожно. Впереди российских мотострелков шли разведгруппы. Если разведчики устанавливали расположение противника, немедленно по рации условными сигналами вызывали огонь артиллерии. Беспощадные залпы "Градов" и самоходных артиллерийских установок сметали опорные пункты, а затем вперед вновь шли разведчики. Шли, рискуя каждую секунду подорваться на мине, получить в лоб пулю снайпера. Радисты тревожно слушали эфир. Если связь вдруг прерывалась, в батальоне старались не думать о плохом .

В каждом поиске разведчики могли попасть в засаду. Удача во многом зависела от мастерства командиров, осторожности каждого бойца. Надо уметь увидеть след в траве, тонкую проволоку от гранаты на растяжке, услышать дальний стук лопат. Каждый звук имел значение.

Из журнала боевых действий батальона: "...Установлено активное движение автотранспорта между Алхан-Юрт и Шаами-Юрт, как в дневное, так и в ночное время... В засаде на броде боестолкновение с противником. Взяты документы убитого полковника Вооруженных Сил Чеченской республкии... В районе моста в засаде уничтожено две автомашины с боевиками и бензовоз КамАЗ, взяты образцы документов и боеприпасов....Уничтожено две пулеметных точки. Обнаружена группа боевиков и опорный пункт. Работа оптических приборов отмечена в квадрате 90551... Вызвали огонь артиллерии по обанруженным двум огневым точкам... Захватили бевика, устанавливавшего растяжку с гранатой..."

Разведбатальон выполнял задачи командующего группировкой "Запад" и действовал в интересах не только 3-й мотострелковой дивизии, но и соседей. Разведчики всю кампанию были "глазами и ушами" командования. Приходилось выполнять и задания особой важности. Например, успешно была проведена операция, в ходе которой надо было добыть вещественные доказательства прямого участия стран НАТО в чеченском конфликте. Это было 21 ноября. Тогда разведчики, устроив засаду, уничтожили пятерых бандитов. На них было обмундирование и снаряжение одной из стран НАТО, которое потом показали по центральному телевидению. И Запад на некоторое время перестал открыто поддерживать чеченский режим.

Первая кровь

Два с половиной месяца разведбатальон, все дальше продвигаясь в горы южной Чечни, воевал без потерь. Но все понимали, что рано или поздно беда случится. Разведчики, как и обычно, уходили на двое-трое суток, порой на 10-15 километров.

Десятого декабря одна из разведгрупп под Чири-Юртом установила штаб Басаева, но попала в засаду. Завязался бой. Разведчики сбили противника с высоты, потом на ее склонах нашли трупы десяти бандитов. В этом бою двое разведчиков получили ранения и погиб сержант Михаил Зосименко. Он успел уничтожить пулеметный расчет в окопе и троих автоматчиков. Бандиты обошли старшину и расстреляли его в упор.

Разведчики друзей не бросают

Чем дальше в горы уходили разведгруппы, тем упорней становилось сопротивление боевиков. Группа старшего лейтенанта Петра Захарова на подступах к Дуба-Юрту установила несколько схронов бандитов, уничтожила караван с оружием. В схватке было убито двое чеченцев, один из которых оказался ближайшим сподвижником Басаева. Разведчикам с трудом удалось уйти от погони.

Шестнадцатого декабря, в густом тумане, в засаду попала разведгруппа старшего лейтенанта Михаила Миронова. Разведчики, оказавшись в окружении, приняли неравный бой. Сообщение по рации о случившемся принял командир разведгруппы старший лейтенант Александр Хамитов. Его группа только что заняла важную высоту, впереди был противник, готовый атаковать. Но Александр не мог оставить в беде своих товарищей. С половиной своей группы офицер пошел на помощь группе Миронова. Скрытно группа Хамитова зашла во фланг противнику и открыла шквальный огонь. Боевики вынуждены были ослабить натиск на окруженных разведчиков. Старший лейтенант Хамитов получил в бою многочисленные ранения в бедро, истекал кровью, но не покинул поле боя и лично уничтожил пулеметный расчет боевиков.

Благодаря смелому маневру разведгруппы старшего лейтенанта Хамитова была спасена большая группа разведчиков. Этой бой закончился без потерь. Если бы не помощь Хамитова, кто знает, сколько цинковых гробов ушло бы в Россию... Александр Хамитов, когда его окровавленным эвакуировали вертолетом в Моздок, думал о чем угодно, только не о том, что через несколько месяцев он будет стоять в Кремле рядом с президентом России, а на его груди засверкает золотая звезда Героя России... В двадцать четыре года...

А в том бою обе группы разведчиков, соединившись, заняли еще одну высоту и с боем удерживали ее до подхода пехоты.

Новый год в Волчьих воротах

Селение Дуба-Юрт раскинулось на входе в Аргунское ущелье. Волчьи ворота – так называется этот стратегически важный пункт. Здесь боевики крупными силами, которыми командовал Хаттаб, готовились дать упорный бой российским войскам, чтобы не пустить их в южные районы Чечни.

Разведчики получили приказ разведкой боем установить силы противника в этом районе. А до Нового года оставалось три дня...

Сначала напоролась на засаду у Дуба-Юрта одна разведгруппа. На помощь ей пришла группа старшего лейтенанта Соловьева. Разведчики потеряли двоих человек ранеными и отошли на исходные позиции. На следущий день, 30-го декабря, в поиск на бронетехнике пошли две разведгруппы. В ходе выдвижения одна БМП подорвалась на мине. Пока обходилось без потерь...

В 23 часа 30-го декабря одна из разведгрупп завязала в Дуба-Юрте бой с превосходящими силами противника. Удалось захватить несколько единиц стрелкового оружия, миномет и большое количество боеприпасов. Своих убитых чеченцы не оставляли. В три часа ночи в этот район выдвинулось еще две группы разведчиков. К шести часам утра разгорелся бой. На южной окраине Дуба-Юрта группа старшего лейтенанта Владимира Шлыкова попала в окружение. Разведчики, неся потери, все же закрепились в одном из зданий. На помощь окруженным уже спешила группа старшего лейтенанта Миронова, но боевики встретили ее огнем и не дали возможности пробиться к окруженным.

К девяти часам утра 31-го декабря по тревоге были подняты оставшиеся подразделения батальон – связисты, ремонтники, взвод тылового обеспечения... Надо было помочь разведчикам выйти из окружения, спасать живых, вынести раненых и убитых. Эвакуационную группу возглавил заместитель командира батальона по воспитательной работе майор Салех Агаев, настоящий бакинец и настоящий комиссар. Не в первый раз ему приходилось бывать в подобной ситуации. Когда 15 декабря одна из групп разведчиков попала в засаду, майор Агаев с подкреплением выдвинулся в район боя, ударил во фланг и огнем обеспечил отход группы. И вот – похожая ситуация. Под шквальным огнем группа майора Салеха Агаева отразила атаку бандитов и броском пробилась к окруженным в Дуба-Юрте. Майор Агаев вынес двоих раненых, а вся его группа десятерых и одного убитого.

– Обстановка осложнялась тем, что в сплошном тумане нам не могли оказать помощь вертолеты, – вспоминает майор Агаев, – Но позднее к нам на помощь пришли танкисты. Очень тяжело вспоминать этот бой...По нам стреляли даже из мечети. Четверых погибших не смогли сразу найти, их позднее обменяли на убитых командиров бандитов.

За эвакуацию раненых и убитых майор Агаев был награжден орденом Мужества... Через полтора месяца, в феврале, Салех Агаев отличится еще раз, когда с бронегруппой вызволил попавших в засаду разведчиков. А в начале марта он с группой прорвался на высоту, где вели бой разведчики, организовал ее оборону и эвакуировал раненых. Вскоре после этого награжден вторым за кампанию орденом Мужества.

"В немилосердной той войне..."

Из журнала боевых действий батальона и наградных листов на погибших в тот день разведчиков вырисовывается по-армейски скупая на краски картина самого тяжелого боя, в котором погибли 10 и получили ранения 29 разведчиков...

Сержант Владимир Щетинин был убит снайпером, когда вылезал из своей подбитой гранатометчиком боевой машины. В бою до последней минуты вел огонь из пушки и пулемета БМП, помогая огнем эвакуировать раненых товарищей...

Младший сержант Станислав Куликов погиб от снайперской пули в конце боя, когда группа начала отход. В бою действовал умело и храбро, прикрывая огнем группу, которая эвакуировала раненых.

Рядовой Владимир Серов убит снайпером, когда обеспечивал отход группы. Его товарищи помнят, что он был ранен, попал под перекрестный огонь противника, но продолжал вести бой...

Сержант Александр Захватов убит выстрелом из гранатомета. Вел бой в окружении, был ранен, сумел застрелить снайпера, снова ранен. Товарищи видели, как он отстреливался, пока не исчез в разрыве.

Рядовой Николай Адамов, водитель БМП, убит снайпером. Когда боевая машина попала в засаду и была подбита, Николая тяжело ранило, но он все же обеспечил высадку из машины своих товарищей.

Сержант Виктор Ряховский сгорел в башне БМП. Когда его боевая машина была подбита, он занял место наводчика в башне и вел огонь. В БМП попал еще один выстрел гранатомета, но Виктор продолжал вести огонь, обеспечивая отход своих товарищей. Отстреливался до последней минуты жизни.

Сержант Сергей Яскевич убит прямым попаданием выстрела из гранатомета. Когда его БМП попала в засаду, умело организовал круговую оборону. Сергею оторвало ногу, но он продолжал вести огонь, уничтожил две огневых точки боевиков.

Рядовой Сергей Воронин убит снайпером. Когда группа попала в засаду, он был тяжело ранен, но отстреливался до последнего мгновения.

Рядовой Эльдар Курбаналиев тоже погиб от пули снайпера. Его БМП была подбита, но Эльдар вел огонь, прикрывая своих товарищей.

Сержант Владимир Шаров погиб от прямого попадания выстрела из гранатомета. До последней секунды с пулеметом прикрывал фланг попавшей в засаду группы.

Рядовому Александру Коробке разрывом мины оторвало обе ноги и тяжело ранило в голову. Он промучился до 29 апреля и умер. В бою под Дуба-Юртом, когда разведчики попали в окружение, умело вел бой и уничтожил двух пулеметчиков. На видеопленке Саша, стоявший во время съемки в строю во втором ряду, тоже мелькнул в кадре всего на одну-две секунды. Разведчики во время просмотра пленки несколько раз возвращали эти кадры, где он был еще живым. По отзывам его однополчан, это был очень скромный парень, благодаря ему остались живы многие его товарищи.

Волчьи ворота защищали отряды Хаттаба и Басаева, в общей сложности около тысячи бандитов. Разведчики установили силы противника, но потом мотострелкам, танкистам и артиллерии пришлось драться здесь целую неделю.

– Перед этой операцией мы готовились к Новому году, – вспоминает майор Агаев, – В Моздоке купили для ребят шампанское и мандарины. Но всем нам было не до праздника... Очень тяжело было на душе после таких потерь.

"Спасибо за детей..."

После Дуба-Юрта были новые бои, ночные поиски, засады. Разведчики батальона первыми вышли на окраину села Комсомольского, за которое шли особенно ожесточенные бои, и, как вспоминает майор Агаев, "тащили за собой пехоту". Список погибших в батальоне пополнился еще на несколько имен. И бандиты поставили еще несколько десятков шестов с зелеными флажками на своих могилах.