Текст книги "Словарь-справочник по психоанализу"

Автор книги: Валерий Лейбин

Аллопластическое отношение к реальности связано со способностью человека добиваться удовлетворения внутренних потребностей и желаний посредством окружающего мира. Эта способность потенциально свойственна человеку и проявляется на самом раннем этапе инфантильного развития. Однако, если аллопластическая адаптация становится единственным средством удовлетворения внутренних запросов взрослого человека, а также превалирующим механизмом разрешения его внутрипсихических конфликтов, то в этом случае может иметь место не нормальное, а патологическое отношение к реальности.

 


АМБИВАЛЕНТНОСТЬ – противоположность установок, чувств, импульсов и эмоций, направленных на один и тот же объект. Данное понятие введено в научный оборот швейцарским психиатром Э. Блейлером (1857–1939) применительно к шизофрении, характеризующейся расщепленностью сознания больного в результате его противоречивого отношения к объекту. Различая волевую, интеллектуальную и аффективную амбивалентность, Э. Блейлер считал, что противоположность чувств и установок может наблюдаться не только у шизофреников, но и у нормальных людей.

 

З. Фрейд рассматривал амбивалентность как введенное Э. Блейлером удачное название противоположных влечений, часто проявляющихся у человека в форме любви и ненависти к одному и тому же сексуальному объекту. В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) он писал о противоположных влечениях, объединенных в пару и относящихся к сексуальной деятельности человека. В «Анализе фобии пятилетнего мальчика» (1909) З. Фрейд отмечал, что жизнь чувств у людей складывается из противоположностей. Контрастные пары в сфере чувств у взрослых доходят одновременно до сознания только на высоте любовной страсти. У детей они могут долгое время сосуществовать друг с другом, как это наблюдалось, например, у маленького Ганса, который одновременно любил своего отца и желал его смерти. Выражение одного из амбивалентных переживаний маленького ребенка по отношению к близким ему людям не мешает проявлению противоположного переживания. Если же возникает конфликт, то он, по мнению З. Фрейда, разрешается благодаря тому, что ребенок меняет объект и переносит одно из амбивалентных душевных движений на другое лицо.

Будучи нормальным явлением в жизни человека, амбивалентность чувств может достичь такой степени проявления, которая характеризуется развитием невротического расстройства. Как показал З. Фрейд, при фобиях (навязчивых страхах конкретного содержания) ненависть, как одно из амбивалентных чувств, противоположных любви, переносится на замещающий объект. В случае маленького Ганса противоречивые чувства к отцу проявились в двойственном отношении ребенка к лошади.

В работе «Из истории одного детского невроза» (1918) З. Фрейд соотносил амбивалентность с одновременным проявлением у ребенка пассивных и активных стремлений. Анализ случая, названного им человеком-волком, позволил выявить картину соответствия интенсивной и длительной амбивалентности больного с развитием противоположных влечений, связанных с активно-садистскими целями и мазохистскими намерениями.

Понятие амбивалентности использовалось основателем психоанализа и при рассмотрении такого явления, как перенос, с которым приходится иметь дело аналитику в процессе лечения пациентов. Во многих работах он подчеркивал двойственный характер переноса, имеющего позитивную и негативную направленность. В частности, в написанной в конце жизни и неопубликованной после его смерти работе «Очерк о психоанализе» (1940) З. Фрейд подчеркивал, что «перенос амбивалентен: он включает в себя как положительную (дружелюбную), так и отрицательную (враждебную) позиции в отношении психоаналитика».

Последователи З. Фрейда внесли изменения в психоаналитическое понимание амбивалентности. К. Абрахам (1877–1925) связывал амбивалентность с фазой кусания, характерной для анальной стадии психосексуального развития ребенка. В статье «Опыт описания истории либидозного развития на основе психоанализа душевных расстройств» (1924) он провел различие между доамбивалентной (ранней оральной) стадией, связанной с сосанием ребенком материнской груди, амбивалентной (поздней оральной и анально-садистской) стадией, на которой наблюдается враждебное отношение ребенка к объекту, и постамбивалентной (фаллической) стадией, характеризующейся способностью ребенка к сохранению, обереганию объекта от его разрушения.

Согласно М. Кляйн (1882–1960), сексуальное влечение человека амбивалентно по своей природе. Оно присуще ему изначально и связано с противоположными установками человека, направленными на овладение объектом и в то же время на его разрушение. Так, в виде психического представления грудь матери воспринимается младенцем как «хорошая», когда удовлетворяет его, и как «плохая», поскольку является источником фрустрации. Подобному восприятию, «амбивалентному отношению к первому объекту», способствуют, по ее мнению, процессы проекции и интроекции. Младенец проецирует свои любовные и деструктивные импульсы, приписывая их удовлетворяющей или фрустри-рующей его груди. Одновременно с этим посредством интроекции внутри психики младенца формируются представления о «хорошей» и «плохой» груди.

Понятие амбивалентности широко используется в современной психоаналитической литературе.

 


АМНЕЗИЯ – нарушение, расстройство, потеря, провалы памяти, связанные с пробелами в воспоминаниях человека.

 

Амнезия может быть обусловлена органическими (физическая травма, сотрясение мозга, нарушение церебральных функций) и психическими (расстройство психических функций) факторами. Она может быть также результатом интоксикации (алкоголь, наркотики) или возрастных изменений в старости. Различают ретроградную амнезию (неспособность вспомнить события, предшествующие заболеванию), анте-роградную амнезию (неспособность вспомнить события, имевшие место после начала заболевания) и парамнезию (расстройство памяти, сопровождающееся смешением реальных событий и фантазий).

В психоанализе объектом рассмотрения являются, как правило, выделенные З. Фрейдом два вида амнезии: инфантильная и истерическая.

В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) он писал, в частности, об амнезии, охватывающей первые годы детства (до пяти лет жизни ребенка). Инфантильная (детская) амнезия связана не с функциональными расстройствами памяти, а с недопущением в сознание ребенка его ранних переживаний. Соответствующие переживания, как правило, полностью забываются, они недоступны для памяти. Инфантильная амнезия прерывается большей частью лишь отдельными фрагментами воспоминаний, так называемыми маскирующими, покрывающими воспоминаниями.

Согласно З. Фрейду, относящиеся к инфантильной амнезии воспоминания связаны с впечатлениями сексуального и агрессивного характера. Они включают ранние травмы, наносящие урон Я и ведущие к возникновению личных обид. Травмами являются или переживания, связанные с изучением собственного тела, или чувственные восприятия, большей частью от увиденного и услышанного. Маленькие дети не способны различать сексуальные и агрессивные действия. Они воспринимают увиденные им, например сцены сексуального акта родителей, как проявление насилия, садизма.

Преобладание сексуальных мотивов становится важной составной частью детских впечатлений и переживаний. Именно с ними связана инфантильная амнезия. Речь идет о вытеснении детских впечатлений сексуального характера, которые, будучи забытыми, тем не менее оставляют глубокий след в душевной жизни ребенка и влияют на его дальнейшее развитие.

С точки зрения З. Фрейда, период инфантильной амнезии совпадает с проявлением ранней сексуальности. В этом отношении важным представляется период от двух до четырех лет. Именно в это время создаются предпосылки для возникновения неврозов, которые, по выражению основателя психоанализа, в известном смысле являются, в отличие от животного, «привилегией человека».

Последствия пережитой в детстве травмы могут быть двоякого рода – положительные и отрицательные. Положительные последствия связаны с усилиями взрослого человека вспомнить забытое инфантильное переживание или снова сделать его реальным, пережить его повторение, дать ему возродиться в аналогичном отношении к другому лицу. Происходит фиксация на травме, выражающаяся в навязчивом повторении того, что имело место ранее. Так, девушка, которая в раннем детстве была объектом сексуального совращения, может направить свою позднейшую сексуальную жизнь на то, чтобы вновь провоцировать подобные посягательства.

Реакции, связанные с отрицательными последствиями травмы, преследуют противоположную цель. Они направлены на то, чтобы не было никаких воспоминаний и повторений забытой травмы. Речь идет о защитных реакциях, о стремлении избежать ранее пережитое, что может принять форму всевозможных фобий (страхов).

Согласно З. Фрейду, невротические симптомы – это компромиссные образования, включающие в себя вызванные в детстве травмой положительные и отрицательные реакции, стремления человека. Оба вида стремлений присущи взрослому, но проявление каждого из них может стать доминирующим. Из-за противонаправленности этих стремлений, из-за разнонаправленности реакций возникают конфликты, неспособность разрешения которых ведет к чрезмерной интенсивности и независимости их от других психических процессов. Когда это происходит, то достигается господство внутренней психической реальности над реальностью внешнего мира. Таким образом, открывается путь к неврозу или психозу.

Сравнивая душевную жизнь ребенка и психоневротика, З. Фрейд исходил из того, что инфантильная амнезия тесно связана с истерической амнезией. По его словам, без инфантильной амнезии не было бы и истерической амнезии, которая наблюдается у невротиков в отношении более поздних переживаний. Истерическая амнезия является непосредственным продолжением детской амнезии, имеющей место в душевной жизни нормальных людей. Задача психоаналитического лечения заключается в заполнении всех пробелов в воспоминаниях больного, то есть в устранении его амнезии.

Подобная ориентация классического психоанализа вытекала из представлений З. Фрейда о том, что невроз является следствием своего рода незнания, неведения о душевных процессах, о которых следовало бы знать. Это незнание обусловлено инфантильной и истерической амнезией. У невротика как бы прервана связь, которая способствует воскрешению воспоминаний.

С точки зрения З. Фрейда, у нормального, здорового человека процесс познания и воспоминания совершается автоматически, сам собой. В случае необходимости он всегда может восстановить в своей памяти события прошлого, последовательно пробегая мысленным взором по следам воспоминаний. Даже если он не осознает своих внутренних психических процессов, не понимает смысла происходящего, не видит логических связей между прошлым и настоящим, это никак не сказывается на его жизнедеятельности, поскольку всевозможные конфликтные ситуации находят свое разрешение на уровне символических представлений, активизирующихся в сновидениях или в художественном творчестве и не вызывающих каких-либо отрицательных эмоций.

Другое дело – невротик, психика которого находится во власти вытесненного бессознательного. В этом случае конфликтные ситуации получают только видимость разрешения. В действительности же у невротика нарушаются логические связи между прошлым и настоящим, в результате чего незнание становится у него патогенным (болезненным), вызывая сомнения, мучения и страдания, так как смысл происходящего и причины, породившие внутреннее беспокойство, ускользают из его сознания.

Для того чтобы превратить это патогенное незнание в нормальное знание, перевести вытесненное бессознательное в сознание, необходимо, как считал З. Фрейд, восстановить нарушенные внутренние связи, помочь невротику уяснить смысл происходящего и тем самым подвести его к пониманию подлинных причин, обусловивших его страдания. В принципе все это возможно, так как в психике человека нет ничего произвольного, случайного. Согласно З. Фрейду, каждый психический акт, каждый бессознательный процесс имеет определенный смысл, включает в себя смысловые связи, выявление которых представляется важной задачей психоанализа. Восполнение пробелов в памяти, устранение амнезий – необходимая составная часть этой задачи.

 


АНАГОГИЧЕСКОЕ ТОЛКОВАНИЕ – способ толкования мифов, ритуалов, сновидений и других символических образований с точки зрения рассмотрения их возвышенного, этического значения в отличие от аналитического толкования, ориентированного на выявление их сексуального содержания.

 

Представление об анагогическом толковании было выдвинуто психоаналитиком Г. Зильберером в работе «Проблема мистики и ее символики» (1914). Он исходил из того, что анагогическое толкование сновидений способствует пониманию универсальных символов, относящихся к духовному пласту человеческой психики и, следовательно, с успехом может быть использовано в психоаналитической терапии.

Исследуя гипнагогические состояния, Г. Зильберер провел различие между материальными, функциональными и соматическими явлениями. Он соотнес первые явления с символизацией объектов и представлений, вторые – с символизацией состояний и различных проявлений души, третьи – с символизацией телесных впечатлений. Общая направленность символики рассматривалась им в плане отражения универсальных ценностей этического, духовного порядка, а это давало ему основание говорить, в частности, о необходимости анагогического толкования сновидений.

Анагогическое толкование было поддержано К.Г. Юнгом, который рассматривал сновидение через призму его телеологической, проспективной функции. Противоположной точки зрения придерживался Э. Джонс, подвергший критике взгляды Г. Зильберера на анагогическую интерпретацию символики. В своей работе «Теория символизма» (1916) он выступил против расширенного толкования функциональных явлений и использования анагогических образов в ущерб сексуального понимания символики.

Что касается З. Фрейда, то его отношение к идеям Г. Зильберера было двойственным. С одной стороны, он одобрительно отнесся к его «интересной серии опытов» по изучению гипнагогических состояний, демонстрации того, с какой очевидностью работа сновидений переводит абстрактные мысли в зрительные образы, а также его доказательству принятия участия в образовании сновидений самонаблюдения как параноического бреда. С другой стороны, З. Фрейд критически отнесся к идее Г. Зильберера о необходимости осуществления анагогического толкования сновидений.

Размышления основателя психоанализа об идеях Г. Зильберера содержались в таких его работах, как «О нарциссизме» (1914), «Сон и телепатия» (1922), «Новый цикл лекций по введению в психоанализ» (1933).

 


АНАКЛИТИЧЕСКАЯ ДЕПРЕССИЯ – депрессивное состояние, возникающее у ребенка в результате устранения эмоциональных контактов с матерью.

 

Термин «анаклитическая депрессия» был введен в научную литературу австро-американским психоаналитиком Р. Шпитцем (1887–1974). Понятие «анаклитический» выражает неудовлетворительную потребность в опоре на кормящую и защищающую мать, физическую и эмоциональную зависимость от нее. В более широком понимании термин «анаклитический» означает такой тип зависимости, при котором один человек полагается на другого в удовлетворении основных потребностей.

В статье «Анаклитическая депрессия» (1946) Р. Шпитц высказал основанную на наблюдениях над детьми мысль о том, что если в результате каких-либо событий (болезнь, смерть и иные серьезные происшествия) ребенок разлучается с матерью, то это ведет к возникновению у него депрессивного состояния, сопровождающегося плаксивостью, раздражительностью, безучастностью, уходом в себя. В таком состоянии ребенок может страдать бессонницей, отказываться от пищи и быть подверженным простудным и инфекционным заболеваниям.

Анаклитическая депрессия возникает примерно на четвертом – шестом месяце жизни ребенка после того, как ранее достигнутая стабильность между матерью и младенцем нарушается и ребенок лишается проявления нежных чувств. Через три месяца после отлучения младенца от матери у него может наступить такое состояние, которое характеризуется «окоченелостью» и невосприимчивостью посторонних людей. В некоторых случаях последующий недостаток эмоциональных контактов способен привести к смерти ребенка. Если по истечении трех месяцев разлуки с матерью она возвращается к ребенку, симптомы ана-клитической депрессии ослабевают.

Последующие исследования и непосредственные наблюдения психоаналитиков над детьми показали роль и значение утраты ребенком эмоциональных контактов с матерью при возникновении депрессии. Идеи, содержащиеся в работах Дж. Боулби «Материнская забота и психическое здоровье» (1951), Р. Шпитца «Первый год жизни» (1965), М. Малер «О человеческом симбиозе и превратностях индивидуации» (1968) и других авторов, оказали заметное влияние на развитие современного психоанализа.

 


АНАЛИЗ БЕСКОНЕЧНЫЙ – процесс психоаналитической терапии, ориентированный на полное исцеление пациента и самосовершенствование аналитика. Представление о бесконечном анализе вытекает из признания неодолимой силы бессознательных влечений, несовершенства психоанализа как техники анализа и метода лечения, невозможности бесконфликтного существования человека, необходимости устранения тех негативных воздействий, которые могут возникать у психоаналитика в силу его профессиональной деятельности.

 

У З. Фрейда размышления о бесконечном анализе соотносились с постановкой вопросов о том, возможно ли с помощью анализа устранить все имеющиеся у пациента вытеснения, восполнить все пробелы в его воспоминаниях, преодолеть все его сопротивления лечению и достичь такого уровня «абсолютной психической нормальности», который был бы способен оставаться стабильным на протяжении всей последующей жизни человека. Отвечая на эти вопросы в работе «Конечный и бесконечный анализ» (1937), он полагал, что говорить об окончательно завершенном анализе можно лишь в том случае, если психическое расстройство обусловлено главным образом какой-либо травмой. Травматическая этиология невроза представляет наиболее благоприятную возможность для анализа, с помощью которого можно вспомнить прошлое, выявить травмирующее событие, довести его до сознания пациента и, благодаря окрепшему Я, заменить принятое в раннем детстве неудовлетворительное, приведшее к заболеванию решение более верным, адекватным образом отвечающим как требованиям общества, культуры, так и запросам, потребностям самого человека.

Во всех других случаях возникновения психических расстройств оказывается, что завершенный, казалось бы, анализ в действительности требует продолжения. На то имеются различные причины, обусловленные разнообразными факторами и делающие анализ длительным и трудоемким. В частности, «конституционная сила влечений» и возникшие в защитной борьбе искривленность и суженность Я пациента являются, по З. Фрейду, факторами, неблагоприятно воздействующими на анализ и способствующими его продолжительности до бесконечности.

Основатель психоанализа не абсолютизировал конституционную силу влечений. Он исходил из того, что благодаря психоаналитической терапии можно устранить конфликт между патогенным требованием сексуального влечения и влечениями Я, то есть не столько полностью и окончательно устранить бессознательные влечения, сколько «приручить» их. При этом он признавал, что, ставя перед собой цель излечения невроза, обеспечения контроля над бессознательными влечениями, анализ «всегда прав в теории, но не всегда на практике». В результате анализа контроль над бессознательными влечениями становится лучше, но все-таки остается несовершенным, так как преобразование защитных механизмов пациента оказывается далеко не полным, средства анализа не беспредельны, ограничены, а его конечный результат непредсказуем.

Если учесть, что на каждом этапе психоаналитического лечения приходится бороться с инертностью и разнообразными сопротивлениями пациента и что устранение одних внутрипсихических конфликтов не исключает возможности возникновения со временем других, то невольно приходишь к мысли о бесконечности анализа. Сложность и трудность анализа заключается в том, что, как считал З. Фрейд, в процессе лечения «терапевтические усилия, подобно маятнику, постоянно раскачиваются от фрагмента анализа Оно к фрагменту анализа Я». Это означает, что в процессе психоаналитического лечения у пациента возникает сопротивление раскрытию сопротивления, появляется сопротивление не только осознанию бессознательных влечений Оно, но и анализу в целом. Тем самым исход психоаналитического лечения во многом зависит от силы сопротивления пациента против его Я, и чем сильнее это сопротивление, тем больше вероятность того, что анализ может стать бесконечным.

Кроме того, следует иметь в виду, что существует, по мнению З. Фрейда, так называемое архаическое наследие, которое относится не только к Оно, но и к Я, то есть свойства Я, выступающие в качестве сопротивления, могут быть обусловлены наследственностью. Необходимо учитывать и то, что сопротивление лечению нередко обусловлено сознанием вины, то есть исходит от Сверх-Я. И наконец, в процессе терапевтической деятельности у самих аналитиков пробуждаются те влечения, которые они способны подавить в обычных условиях жизни и, следовательно, в целях повышения эффективности своей профессиональной работы каждый аналитик периодически снова должен проходить анализ. Таким образом, как считал З. Фрейд, не только лечебный анализ больного, но и собственный анализ психоаналитика становится «вместо конечной задачи бесконечной». Единственным утешением может служить лишь то, что в теоретическом отношении анализ действительно не имеет конца, в то время как конечная цель психоаналитической практики состоит по возможности в успешном осуществлении лечения или, во всяком случае, в завершении анализа.

 


АНАЛИЗ ДИДАКТИЧЕСКИЙ – учебный анализ, который проходит кандидат в психоаналитики в процессе профессиональной подготовки. Он является одной из трех составных частей психоаналитического обучения, включающего в себя освоение теоретического курса по психоанализу, прохождение учебного анализа и супервизии, то есть разбор клинических случаев с опытным психоаналитиком.

 

В начале своей исследовательской и терапевтической деятельности на вопрос, как можно стать аналитиком, З. Фрейд отвечал: «посредством анализа собственных сновидений». Однако такая подготовка не могла считаться достаточной для всех желающих изучать анализ, так как далеко не всем удается растолковывать свои собственные сновидения без посторонней помощи. Кроме того, чтобы психоаналитик был в состоянии пользоваться своим бессознательным, как «инструментом при анализе», он сам не должен допускать в себе никаких сопротивлений, что предполагает необходимость подвергнуться «психоаналитическому очищению». Поэтому, когда цюрихская школа в лице К.-Г. Юнга (1875–1961) выдвинула более жесткое, по сравнению с необходимостью осуществления самоанализа, требование к будущим аналитикам, то З. Фрейд поддержал его. Отныне всякий желающий подвергать анализу других людей предварительно сам должен был пройти анализ у специалиста. Именно об этом З. Фрейд писал в своей работе «Советы врачу при психоаналитическом лечении» (1912).

Подготовка практикующих психоаналитиков предполагает знакомство с теорией и техникой психоанализа, освоение того и другого. Теория психоанализа дает представление о бессознательных психических процессах, механизмах функционирования психики, причинах возникновения внутрипсихических конфликтов и невротических симптомов, природе невротических заболеваний и возможностях освобождения человека от душевных страданий. Техника психоанализа демонстрирует соответствующие приемы и методы, с помощью которых вскрываются защитные механизмы пациента, выявляются истоки возникновения у него невротических симптомов, осуществляется осознание бессознательных процессов, достигаются позитивные результаты аналитической терапии.

Однако знание теории и техники психоанализа само по себе оказывается недостаточным для осуществления эффективной терапевтической деятельности, поскольку в практике психоанализа каждый аналитик преуспевает в той степени, в какой позволяют ему его собственные комплексы, внутрипсихические конфликты, защитные механизмы, сопротивления. Поэтому будущий психоаналитик предварительно сам должен подвергнуться анализу. Лишь в ходе такого личного анализа, когда кандидаты в психоаналитики на собственном опыте действительно переживают обнаруженные анализом процессы, они приобретают, по словам З. Фрейда, убеждения, которыми «позднее руководствуются в качестве аналитиков». Помимо всего прочего, такой анализ является лучшим путем для получения сведений о «личной пригодности к будущему занятию притязательной деятельностью».

Основатель психоанализа считал, что благодаря дидактическому анализу удается в более короткий срок и с наименьшими усилиями познать скрытое в самом себе и получить такие впечатления и доказательства, которые невозможно приобрести, изучая книги и слушая лекции. Подобный анализ остается незавершенным, однако он многое дает будущему психоаналитику, который имеет возможность не только познакомиться с действующими в психоанализе особыми приемами, но и на самом себе прочувствовать силу бессознательных влечений, защитных механизмов и сопротивлений.

В 1922 г. в Берлине на Конгрессе Международной психоаналитической ассоциации официально было поддержано требование осуществления дидактического анализа для тех, кто собирался стать психоаналитиком. Это требование легло в основу психоаналитического обучения, впервые осуществленного в берлинском психоаналитическом институте, основанном К. Абрахамом (1877–1925), Э. Зиммелем (1882–1947) и М. Эйтингоном (1881–1943). С тех пор и по сегодняшний день подготовка психоаналитиков включает в себя дидактический анализ как необходимую и обязательную часть образовательных программ психоаналитических институтов во всем мире.

При жизни З. Фрейда поднимался вопрос о продолжительности дидактического анализа. В 1922 г. на берлинском Конгрессе было предложено, чтобы продолжительность такого анализа составляла не менее шести месяцев. Два года спустя были утверждены правила психоаналитического обучения, в соответствии с которыми продолжительность дидактического анализа должна была составлять два года. З. Фрейд полагал, что в силу соображений практического характера подобный анализ может быть кратким и неполным. В работе «Анализ конечный и бесконечный» (1937) основатель психоанализа подчеркивал, что цель дидактического анализа – позволить учителю решить, стоит ли допускать кандидата в психоаналитики к продолжению дальнейшего обучения. По его словам, этот анализ выполняет свою роль, «если дает ученику твердое убеждение в существовании бессознательного, если помогает ему воспринять в себе при проявлении вытесненного нечто такое, что иначе показалось бы ему неправдоподобным». И хотя этого недостаточно для обучения психоанализу, тем не менее З. Фрейд исходил из того, что полученные в процессе дидактического анализа стимулы не сойдут на нет с его окончанием и что в дальнейшем прошедший дидактический анализ будет продолжать аналитическое исследование своей личности в виде самоанализа.

В отличие от З. Фрейда венгерский психоаналитик Ш. Ференци (1873–1933) полагал, что дидактический анализ должен быть не менее тщательным и глубоким, чем лечебный анализ. По его мнению, будущий психоаналитик должен пройти исчерпывающий анализ, чтобы тем самым быть готовым к аналитической работе с пациентами. Если З. Фрейд исходил из того, что «невозможно вести обучение анализу абсолютно тем же путем, что и терапевтический анализ», то Ш. Ференци не видел «принципиальной разницы между лечебным и дидактическим анализом». И хотя до сих пор вопрос о продолжительности и исчерпываемости дидактического анализа остается дискуссионным, тем не менее необходимость прохождения его кандидатами в психоаналитики считается общепризнанной в рамках Международной психоаналитической ассоциации.

З. Фрейд придерживался взгляда, что прохождение анализа необходимо не только для будущих практикующих психоаналитиков, но и для всех тех, кто хотел бы использовать психоаналитические методы и идеи в разнообразных областях духовной жизни. Он полагал, что апеллирующим к психоаналитическим методам исследования представителям гуманитарных наук недостаточно учитывать лишь результаты, накопленные в психоаналитической литературе, и они могут понять по-настоящему психоанализ только единственным путем, который открыт для этого, а именно тем, что «они сами подвергнутся анализу».

 


АНАЛИЗ КОНЕЧНЫЙ – установление сроков завершения психоаналитической терапии в зависимости от успешного или, напротив, недостаточно успешного хода лечения пациента.

 

З. Фрейд исходил из того, что предназначенная для освобождения человека от его невротических симптомов, внутренних барьеров и аномалий характера психоаналитическая терапия – это долгий по времени процесс и трудоемкая работа, требующая значительной затраты энергии со стороны врача и пациента. В отличие от других методов психотерапии психоаналитическое лечение может осуществляться на протяжении многих месяцев и даже нескольких лет.

В рамках психоанализа предпринимались разнообразные попытки по сокращению сроков лечения. Так, венский психоаналитик О. Ранк (1884–1939) в работе «Травма рождения» (1924) выдвинул предположение, что источником невроза является травма рождения, аналитическая проработка этой травмы делает ненужной продолжительную работу, связанную с выявлением причин невротического заболевания, и, следовательно, психоаналитическая терапия сокращается до нескольких месяцев вместо того, чтобы длиться годами.

З. Фрейд не разделял подобную точку зрения, считая, что предложенная О. Ранком стратегия психоаналитической терапии напоминает собой действия пожарной команды, которая при пожаре, вызванном опрокинутой керосиновой лампой, довольствуется вынесением этой лампы из помещения вместо того, чтобы тушить огонь. Поэтому ни о каком сокращении длительности лечения в этом плане не может быть и речи. Вместе с тем он был согласен с тем, что аналитическая терапия не может длиться бесконечно и в ряде случаев сокращение сроков лечения не только желательно, но и необходимо.

До Первой мировой войны З. Фрейд предложил один из способов ускорения процесса аналитического лечения. Это имело место при его работе с русским пациентом, известным в истории развития психоанализа под именем «Человек-волк». На протяжении трех лет З. Фрейд лечил молодого, прибывшего к нему совершенно беспомощным пациента (Сергея Панкеева) и добился определенных успехов, так как его подопечный частично обрел свою самостоятельность, у него пробудился интерес к жизни и ему удалось упорядочить свои отношения с наиболее значимыми для него людьми. Однако дальнейшее лечение пациента не продвигалось вперед, наступило то, что З. Фрейд назвал «затормо-живанием лечения». Это заставило основателя психоанализа прибегнуть к новой стратегии: он назначил пациенту срок завершения лечения; объявил ему, что это будет последний год их совместной работы независимо от того, что удастся добиться за оставшееся время. В результате объявленного срока завершения анализа у пациента ослабли его сопротивления лечению, он стал активнее и охотнее вспоминать события прошлого, наступило желательное изменение в ходе лечения.