Текст книги "Словарь-справочник по психоанализу"

Автор книги: Валерий Лейбин

А

АБРАХАМ Карл (1877–1925) – немецкий психоаналитик, один из ближайших соратников З. Фрейда. Родился 3 мая 1877 года в северной части Германии в Бремене. Проявив интерес к изучению иностранных языков, он в возрасте 15 лет подготовил работу «Сходство языка у разных индейских племен Южной Америки». Обладая филологическими способностями, позволившими ему освоить английский, голландский, датский, испанский, итальянский, французский языки, он тем не менее не мог рассчитывать на соответствующее университетское образование. Скромное материальное положение родителей и их иудейское вероисповедание привело к выбору более «надежной» профессии для сына. По решению родителей он начал учиться на дантиста, но знакомство с различными медицинскими дисциплинами способствовало пробуждению его интереса, выходящего далеко за сферу стоматологии.

В 1901 году К. Абрахам подготовил диссертацию «К вопросу о филогенезе волнистого попугая», которая была представлена к защите на соискание докторской степени во Франкфуртском университете. С 1901 по 1904 год он работал в одной из психиатрических лечебниц в Берлине, с 1904 по 1907 год – в психиатрической клинике Бургхольцли в Цюрихе. В процессе совместной работы с Э. Блейлером и К.Г. Юнгом, проявившими в то время особый интерес к психоаналитическим идеям З. Фрейда, К. Абрахам не только познакомился с психоанализом, но и стал активно использовать его положения в своей исследовательской и терапевтической деятельности.

В июне 1907 года К. Абрахам послал З. Фрейду оттиск своего доклада о значении сексуальных травм в юношеском возрасте для симптоматологии шизофрении. Данный материал произвел на основателя психоанализа благоприятное впечатление и он пригласил К. Абрахама посетить его дом в Вене. В декабре того же года состоялась первая встреча К. Абрахама с З. Фрейдом, после чего началась их личная дружба, сопровождавшаяся деловым сотрудничеством. К. Абрахам привлек основателя психоанализа «родственными иудейскими чертами», ясностью мысли и той решительностью, с которой он отстаивал психоаналитическую теорию и практику.

За несколько месяцев до личной встречи с основателем психоанализа К. Абрахам покинул Швейцарию и вернулся в Берлин, где стал работать в качестве первого немецкого психоаналитика. Уже на начальном этапе своей психоаналитической деятельности он проявил незаурядные способности как в плане научных исследований и практической терапии, так и в организационном отношении. На протяжении 1908–1909 годов К. Абрахам выступил с рядом докладов перед немецкими врачами, познакомив их с психоаналитическими идеями. Он принял участие в первой Международной встрече психоаналитиков (Зальцбург, 1908), на которой представил доклад о психосексуальных различиях истерии и шизофрении. В 1909 году вышла в свет его публикация «Сон и миф. Очерк по психологии народов», основанная на использовании психоаналитических положений З. Фрейда о природе сновидений.

В 1910 году К. Абрахам основал в Берлине первое отделение Международного психоаналитического объединения. В том же году он прочитал лекцию, посвященную психоанализу одного случая фетишизма, а в 1911 году – впервые в Германии четырехнедельный курс по психоанализу. В тот период наряду с различными сообщениями и статьями, включающими размышления о сумеречном состоянии при истерии, садистских фантазиях в детском возрасте, сексуальных отношениях в невротических семьях, эдиповых сновидениях и психосексуальных основаниях депрессивных состояний, он подготовил и опубликовал работу «Джованни Сегантини. Психоаналитический этюд» (1911).

На протяжении последующих лет, вплоть до преждевременной смерти от воспаления легких 24 декабря 1925 года, К. Абрахам принимал самое активное участие в Международном психоаналитическом движении и развитии психоанализа в Германии. Начиная с 1914 года он неоднократно избирался президентом Международной психоаналитической ассоциации и был одним из организаторов созданного в 1920 году Берлинского психоаналитического института, положившего начало профессиональной подготовки психоаналитиков. У него прошли учебный анализ такие, ставшие впоследствии известными психоаналитиками, личности, как Ф. Бём, Х. Дойч, Дж. Гловер, Э. Гловер, Э. Зиммель, М. Кляйн, К. Мюллер-Брауншвейг, Ш. Радо, Т. Райк, К. Хорни.

 


АБСТИНЕНЦИЯ – воздержание, выступающее в классическом психоанализе в качестве одного из правил или принципов аналитической терапии.

 

З. Фрейд (1856–1939) исходил из того, что специфика психоаналитического лечения требует воздержания от удовлетворения желаний пациента. Правило абстиненции включает в себя по меньшей мере два требования: во-первых, психоаналитик должен отказывать пациенту, рассчитывающему на ответное проявление эротических чувств, в удовлетворении его желания; во-вторых, он не должен допускать слишком быстрого освобождения пациента от его болезненных симптомов и страданий.

Несоблюдение правила абстиненции затрудняет или делает невозможным успешное осуществление аналитической терапии. Потакание прихотям пациента и удовлетворение его эротических желаний обесценивает психоаналитическое лечение, которое, как считал З. Фрейд, «должно быть проведено в воздержании». Слишком быстрое устранение симптомов заболевания и страданий пациента может привести к временному облегчению его состояния, но не дает никаких гарантий того, что аналогичное заболевание не повторится в дальнейшем. В конечном счете правило абстиненции предполагает ориентацию аналитика на отказ от удовлетворения эротических желаний пациента и длительное по времени лечение, требующее обстоятельной аналитической работы по выявлению и устранению причин возникновения патогенных внутри-психических конфликтов, приведших к психическому расстройству. По словам З. Фрейда, даже на поздних стадиях лечения необходимо «соблюдать осторожность» и не давать «разрешения симптома и объяснения желания» прежде, чем пациент непосредственно не приблизится к ним, чтобы самому достичь такого решения.

Принцип абстиненции подразумевает не физическое воздержание аналитика от удовлетворения желаний пациента, то есть его воздержание от полового общения, что само собой разумеется. Оно имеет более глубокий смысл и более широкое содержание. С точки зрения З. Фрейда, правило абстиненции предполагает соблюдение двух условий: необходимо сохранять у пациента потребность и тоску как силы, побуждающие его к работе и изменению, ибо уступка любовным требованиям или подавление их одинаково опасны для анализа; не допускать того, чтобы они отчасти ослабевали или успокаивались в результате получения суррогатного, а не настоящего удовлетворения, которое невозможно, пока не устранены вытеснения.

Как жестоко это ни звучит на первый взгляд, но З. Фрейд считал, что психоаналитик должен прилагать все усилия к тому, чтобы страдания пациента в достаточной мере не закончились преждевременно. Если благодаря аналитической работе по выявлению и обесцениванию симптомов заболевания страдание пациента уменьшилось, то необходимо восстановить его как-нибудь иначе, как «чувствительное лишение», поскольку в противном случае возникает опасность не достичь большего, чем неустойчивого улучшения. Это связано с тем, что при начальном «расшатывании болезни» вследствие анализа пациент начинает, как правило, создавать себе вместо своих симптомов новые замены удовлетворения, лишенные характера страданий, что приводит к растрате необходимой для продолжения лечения энергии. Кроме того, пациент может искать замещающее удовлетворение в самом лечении, в отношениях к аналитику и тем самым стремится вознаградить себя за все предшествующие лишения удовлетворения желаний. Психоаналитик же, по словам З. Фрейда, обязан придерживаться основного положения: «аналитическое лечение должно по мере возможности проводиться в лишении – при воздержании».

Принцип абстиненции был введен З. Фрейдом в процессе становления психоаналитической техники (от разъяснения смысла симптомов к раскрытию сопротивлений) и ее модификации (в зависимости от формы болезни и преобладающих влечений у пациентов). Так, в докладе «Что ждет в будущем психоаналитическую терапию?», прочитанном им на II Конгрессе психоаналитиков в Нюрнберге в 1910 г., он говорил о необходимости рассмотрения важных и в то время еще невыясненных вопросов, которые могут возникать при лечении невроза навязчивости. В частности, в поле зрения З. Фрейда оказались следующие вопросы: в какой степени можно разрешить «некоторое удовлетворение влечений больного», с которыми приходится бороться, и какое создается при этом различие, то есть оказываются ли по своей природе эти влечения активными (садистскими) или пассивными (мазохистскими)?

Ответ на первый вопрос привел к З. Фрейда к выдвижению и отстаиванию принципа абстиненции, который в явной форме был сформулирован им в статье «Заметки о любви-переносе» (1915). Однако в своей речи «Пути психоаналитической терапии», произнесенной на V психоаналитическом Конгрессе в Будапеште в 1918 г., он заметил, что в зависимости от природы заболевания и от особенностей пациента ему можно позволить кое-что. При этом З. Фрейд подчеркнул: если из полноты своего отзывчивого сердца аналитик будет отдавать пациенту все, что человек может получить от другого, то он допустит такую же экономическую ошибку, в которой повинны неаналитические санатории для нервнобольных, создающие для их обитателей благоприятные условия, в результате чего нервнобольные ищут в них вновь убежище от тягот жизни. В отличие от подобных учреждений в процессе аналитического лечения у пациента должно, по мнению З. Фрейда, оставаться много неисполненных желаний и целесообразно отказывать ему именно в таком удовлетворении, которое «он больше всего желает и настойчивее всего выражает».

Таким образом, несмотря на изменения техники анализа, принцип абстиненции оставался важным и существенным в классическом психоанализе. З. Фрейд не только не поддержал идею «активного анализа», выдвинутую в середине 20-х годов О. Ранком (1884–1939) и Ш. Ферен-ци (1873–1933), но и в начале 30-х годов выступил против нововведений Ш. Ференци, предложившего метод «изнеживания», в соответствии с которым аналитик отказывается от «сдержанной холодности», принимает на себя роль «нежной матери», уступает желаниям и побуждениям пациента, то есть не придерживается принципа абстиненции.

В современной психоаналитической литературе существуют различные точки зрения на необходимость соблюдения принципа абстиненции. Одни психоаналитики придерживаются взглядов З. Фрейда, считая абстиненцию необходимой предпосылкой любого аналитического лечения. Другие подвергают сомнению полезность данного принципа применительно ко всем психически больным людям и допускают отступление от этого принципа при работе с некоторыми пациентами. Третьи исходят из того, что «неустанная абстиненция со стороны аналитика может серьезно исказить терапевтический диалог, провоцируя бурные конфликты, которые являются в большей степени артефактом позиции терапевта, чем подлинной манифестацией изначальной психопатологии пациента». Последней точки зрения придерживаются, в частности, Р. Столороу, Б. Брандшафт, Дж. Атвуд, предложившие заменить принцип абстиненции указанием, что аналитик должен руководствоваться текущей оценкой факторов, ускоряющих или сдерживающих изменение субъективного мира пациента. Данная точка зрения нашла отражение в их работе «Психоаналитическое лечение. Межсубъективный подход» (1987).

 


АВТОНОМИЯ – независимое функционирование, способствующее саморегуляции психических процессов.

 

В психоанализе автономия соотносится, как правило, со способностью самостоятельного функционирования Я. Считается, что понятие автономии было введено в психоаналитическую литературу Х. Хартманном (1894–1970), который в работе «Психология Я и проблема адаптации» (1939) сформулировал теоретические положения, согласно которым некоторые состояния и функции Я могут быть автономными и независимыми от непосредственного влияния бессознательных влечений человека. Высказанная им точка зрения вызвала необходимость в переосмыслении представлений З. Фрейда о несчастном Я, находящемся в постоянной зависимости от притязаний со стороны внешнего мира, бессознательных влечений человека (Оно) и внутренней совести (Сверх-Я).

Действительно, в работе «Я и Оно» (1923) З. Фрейд не только рассмотрел связи и отношения Я с внешним миром и внутренними силами, но и показал его незавидную участь. Вместе с тем он говорил как о слабостях, так и о силе Я, которому доверены важные функции устанавливать последовательность психических процессов и подвергать проверке их на реальность. Другое дело, что в «Я и Оно» основной акцент был сделан на раскрытии слабостей Я, что не могло не сказаться на последующих психоаналитических исследованиях. Однако в таких работах, как «Конечный и бесконечный анализ» (1937) и «Очерк о психоанализе» (1938, опубликован в 1940 г.), З. Фрейд писал об изменениях Я и его возможной автономии. Так, в «Очерках о психоанализе» он замечал, что «задача Я – встречать требования, выдвигаемые по трем его связям – с реальностью, с Оно и с Сверх-Я, и вместе с тем одновременно сохранять свою собственную организацию и автономию». При невротических заболеваниях Я человека ослаблено и лишено автономии. Задача психоаналитической терапии состоит в том, чтобы помочь пациенту восстановить душевный порядок, довести психические процессы в его Я до нормального уровня и обеспечить его автономное функционирование.

Если З. Фрейд лишь обратил внимание на возможность автономного функционирования Я, то Х. Хартманн выделил первичную и вторичную автономию функций Я. Первичная автономия функций Я связана с процессами физического и психического развития человека независимо от внешнего влияния. Вторичная автономия – с защитными механизмами, возникающими и действующими в качестве реакции человека на внешнее воздействие.

Исследование первичной и вторичной автономии функций Я осуществлялось Х. Хартманном с точки зрения раскрытия специфики дифференциации и интеграции самих функций и возможностей адаптации человека к существующим условиям жизни. Последующие психоаналитики сконцентрировали внимание на изучении адаптационных способностей человека, нарушении или снижении степени его адаптивности в случае психического расстройства и задачах аналитической терапии по восстановлению и усилению адаптационных возможностей Я. В рамках подобной ориентации возникло направление, получившее название психологии Я (эго-психологии).

 


АГОРАФОБИЯ – психическое состояние, характеризующееся боязнью открытых пространств и стремлением человека избегать их.

 

Проблема фобий, в том числе и агорафобии, находилась в центре исследовательского и терапевтического внимания З. Фрейда. Она получила свое осмысление во многих его работах.

В статье «Пути психоаналитической терапии», отражавшей доклад, произнесенный З. Фрейдом на V психоаналитическом Конгрессе в Будапеште в 1918 г., им было выделено два класса агорафобии: более легкий и более тяжелый. В первом случае больные страдают от страха каждый раз, когда выходят на улицу. Тем не менее они все же не отказываются от того, чтобы выходить на улицу без провожатых. Во втором случае больные защищаются от страха тем, что перестают выходить на улицу одни. По мнению З. Фрейда, аналитик должен принимать во внимание различие между этими классами агорафобии. Вряд ли можно справиться с агорафобией второго класса, если ждать пока анализ заставит больного отказаться от нее. Больной в таких случаях не дает в анализе материала, необходимого для разрешения агорафобии.

С точки зрения З. Фрейда, у больных, страдающих тяжелой формой агорафобии, можно добиться успеха только в том случае, если благодаря влиянию анализа их можно заставить вести себя как при агорафобиях первой степени, то есть «выходить на улицу и бороться со страхом во время таких попыток». Сначала нужно добиться того, чтобы агорафобия стала слабее. Когда благодаря требованиям аналитика это будет достигнуто, у больного появятся те мысли и воспоминания, которые делают возможным разрешение агорафобии.

 


АГРЕССИВНОСТЬ – в психоанализе: отношение человека к другим людям и к самому себе, характеризующееся насилием, разрушением, унижением, причинением страдания.

 

На начальных этапах своей исследовательской и терапевтической деятельности З. Фрейд столкнулся с проявлением амбивалентности (двойственности) влечений и желаний человека. Работа с пациентами и осуществленный им в 90-х годах ХIХ столетия самоанализ подвели его к утверждению, что уже в раннем детстве человек может испытывать одновременно любовные и враждебные чувства к своим родителям, братьям, сестрам. Это двойственное проявление чувств у человека наблюдается не только в реальной жизни, но и в его сновидениях, фантазиях. В работе «Толкование сновидений» (1900) З. Фрейд писал, что нередко в сновидениях человека изображается смерть близких ему людей, и это можно расценивать как отражение своего рода агрессивности по отношению к данным людям, которая могла иметь место когда-нибудь в детстве сновидящего. Он считал необоснованным утверждение, что отношение детей к их братьям и сестрам является по преимуществу любовным. Имеется много примеров вражды между братьями и сестрами в зрелом возрасте, и эта вражда, как считал З. Фрейд, «ведет свое происхождение с детства и даже наблюдается с самого их рождения».

В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) З. Фрейд уделил внимание проблеме садизма и мазохизма, рассмотрел склонность некоторых людей причинять боль сексуальному партнеру, показал связь между сексуальным удовлетворением и испытанием физической и душевной боли со стороны сексуального объекта. По его словам, сексуальность большинства мужчин содержит «примесь агрессивности», «склонности к насильственному преодолению сопротивления» сексуального объекта, и садизм в таком случае может соответствовать ставшему самостоятельным и занявшим главное место «агрессивному компоненту сексуального влечения».

На протяжении последующих 15 лет З. Фрейд рассматривал агрессивность не в качестве особого влечения, наряду с влечениями к самосохранению, а как составную часть сексуального влечения. Он исходил из того, что, хотя история культуры человечества является наглядным свидетельством тесной связи жестокости и полового влечения, тем не менее существование противоположной пары садизм-мазохизм нельзя объяснить только «примесью агрессивности». В то время основатель психоанализа не разделял точку зрения тех аналитиков, которые, подобно А. Адлеру (1870–1937) или С. Шпильрейн (1885–1942), выступали с идеей существования особого «агрессивного», «деструктивного» влечения.

Только в 20-е годы З. Фрейд пересмотрел свои представления об агрессивности. В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) он подчеркнул, что сама любовь к объекту показывает полярность между «нежностью» и «агрессивностью» и что в самом Я обнаруживаются «деструктивные влечения». В работе «Массовая психология и анализ человеческого «Я» (1921) он отметил готовность людей к ненависти и агрессивности.

В 20-е годы З. Фрейд еще говорил о том, что происхождение агрессивности неизвестно и хотелось бы приписать ей примитивный характер. В работах 30-х годов он не только соглашался с предположением А. Эйнштейна о присущем людям «инстинкте ненависти и уничтожения», но и писал о том, что в случае слишком большой активизации процесса поворота агрессивности вовнутрь можно ожидать ухудшение здоровья человека, в то время как поворот «деструктивных влечений» во внешний мир «облегчает живые существа и действует на них благоприятно».

В написанной в конце жизни и опубликованной после смерти работе «Очерк о психоанализе» (1940) З. Фрейд недвусмысленно подчеркивал: «Сдерживание агрессии в целом является вредным для здоровья и ведет к заболеванию (подавлению)».

Представления З. Фрейда об агрессивности нашли свое дальнейшее развитие в исследованиях психоаналитиков. В частности, М. Кляйн (1882–1960) высказала предположение, что между агрессивными и ли-бидозными импульсами всегда существует проявляющееся в различных пропорциях взаимодействие. Она полагала, что периоды свободы от голода и напряжения у грудного ребенка являются не чем иным, как равновесием между этими двумя импульсами, а изменения в равновесии между ними дают начало возникновению жадности, являющейся первичной на оральной стадии инфантильного развития. Причем любое увеличение интенсивности жадности укрепляет, по ее мнению, «ощущение фрустрации и, в свою очередь, агрессивные импульсы».

 


АГРЕССИЯ – импульс или намерение, предопределяющие такое поведение человека, которое характеризуется разрушительностью и деструктивностью. В психоаналитической теории и практике уделяется значительное внимание агрессивности человека. Вместе с тем психоаналитическое понимание агрессии и агрессивности не является однозначным. Во всяком случае различные психоаналитики дают свое толкование природы и истоков возникновения агрессивности человека.

 

В период становления психоанализа З. Фрейд не уделял особое внимание агрессии как таковой. Более того, он критически отнесся к идеям А. Адлера (1870–1937) и С. Шпильрейн (1885–1942) о присущем человеку влечении к агрессии и деструктивности. Не разделял он и мнения В. Штекеля (1868–1940), согласно которому ненависть первичнее любви. Но это не означает, что в своей клинической практике З. Фрейду не приходилось сталкиваться с бессознательными влечениями человека, характеризующимися проявлением враждебности по отношению к другим людям. Напротив, обращая внимание на сексуальные влечения, он обсуждает проблемы садизма и мазохизма, включая реальные случаи и фантазии битья.

В «Трех очерках по теории сексуальности» (1905) содержатся размышления З. Фрейда об агрессивном компоненте сексуального влечения. Теоретические представления об эдипове комплексе также включали в себе идею агрессивности человека, поскольку речь шла об отцеубийстве, о чем он рассуждал в работе «Тотем и табу» (1913). Вместе с тем в ранних своих работах З. Фрейд не решился признать наряду с другими и на одинаковых правах с сексуальными влечениями «особое агрессивное влечение», о чем поведал в работе «Анализ фобии пятилетнего мальчика» (1909). Только в работах 20-х годов он пересмотрел свои первоначальные гипотезы о первичных влечениях человека, выдвинув предположение о существовании инстинкта жизни и инстинкта смерти, что привело его к признанию наличия в человеке агрессивности.

В работе «По ту сторону принципа удовольствия» (1920) З. Фрейд писал о полярности между любовью (нежностью) и ненавистью (агрессивностью). В книге «Массовая психология и анализ человеческого Я» (1921) он подчеркивал, что, согласно психоанализу, продолжительная эмоциональная связь между двумя людьми содержит осадок враждебных чувств. При этом З. Фрейд исходил из того, что в поведении людей проявляется готовность к агрессивности, имеющей примитивный характер. Эти идеи нашли отражение и в его последующих трудах. Так, в работе «Будущность одной иллюзии» (1927) он отстаивал идею о необходимости считаться с тем фактом, что у всех людей имеют место деструктивные тенденции. В книге «Недовольство культурой» (1930) З. Фрейд утверждал, что агрессивность человека царила в древнейшие времена, заявляет о себе в детском возрасте у всех людей и является неискоренимой чертой человеческой натуры.

В письме А. Эйнштейну, известному под названием «Почему война» (1932), З. Фрейд недвусмысленно писал о том, что инстинкт самосохранения нуждается в агрессивности, влечение к разрушению присуще каждому живому существу, а возникновение совести объясняется поворотом агрессии вовнутрь. В конечном счете З. Фрейд пришел к выводу, согласно которому желание лишить человека агрессивности практически неосуществимо, надежда на избавление от агрессии является иллюзией, полностью устранить человеческое влечение к агрессивности невозможно, но можно попытаться направить его в такое русло, которое бы не находило свое выражение в форме войны.

В целом, с точки зрения З. Фрейда, агрессивное влечение человека является главным представителем инстинкта смерти и, следовательно, смысл культурного развития состоит в борьбе между инстинктом жизни и инстинктом деструктивности. Человек направляет свою агрессию или вовне, разрушая и уничтожая других людей, или вовнутрь, приводя к саморазрушению, обусловленному углублением конфликтов между Я и Сверх-Я, поскольку Сверх-Я в виде совести использует против Я свою готовность к агрессии. Сдерживание агрессии, подчеркивал З. Фрейд в «Очерке психоанализа» (1940), неизбежно ведет к заболеванию. «В припадке ярости человек часто демонстрирует, как подавленная и направленная вовнутрь агрессивность приводит к саморазрушению: он рвет на себе волосы или бьет себя по лицу кулаками, хотя вполне очевидно, что он предпочел бы направить эти действия против кого-то другого».

Последователи З. Фрейда по-разному отнеслись к его идеям о свойственной человеку агрессии. Одни из них поставили знак равенства между агрессией и ненавистью, деструктивностью и садизмом. Другие попытались конкретизировать понятие агрессии, соотнося его с либидо, критическими фазами инфантильного развития или используя его для типологии личности. Третьи поставили под вопрос правомерность сведения агрессии к первичному влечению человека.

К. Хорни (1885–1952) обратила внимание на тип личности, у которой преобладают агрессивные наклонности. В книге «Наши внутренние конфликты» (1945) она подчеркнула, что в отличие от уступчивого и отстраненного типов личности агрессивный тип характеризуется враждебной установкой по отношению к другим людям. Для него свойственно ощущение мира как арены борьбы всех против всех. Его система ценностей основана на философии джунглей. Агрессивный тип считает всех своими потенциальными врагами.

Х. Хартманн, Э. Крис и Р. Лёвенштейн рассмотрели вопрос о пластичности агрессии и классификации целей агрессии в соответствии со степенью и средствами разрядки, которую они обеспечивают. В совместно написанной работе «Заметки по теории агрессии» (1949) они выделили четыре типа конфликтов, под влиянием которых изменяются цели агрессии, и четыре процесса, изменяющие влияние агрессии. По их мнению, цели агрессии могут изменяться в том случае, если: агрессия и либидо вступают в конфликт, когда энергия обоих влечений направляется на один и тот же объект (конфликт влечений); реакция объекта на агрессивные акты представляет опасность для индивида (конфликт с реальностью); частично идентифицированное с объектом Я подготовлено к опасности, но существуют помехи для завершения агрессивного акта (структурный конфликт с участием Я); имеет место конфликт с моральными ценностями (структурный конфликт с участием Сверх-Я). Изменение же влияния агрессии может осуществляться под воздействием следующих процессов: смещения агрессии на другие объекты, затруднений в реализации целей агрессивных импульсов, сублимации агрессивной энергии, слияния агрессии с либидо.

На одном из семинаров, имевшем место в 1953 г., французский психоаналитик Ж. Лакан (1901–1981) поставил вопрос о необходимости проведения различий между агрессивностью и агрессией. По его мнению, лишь в определенных условиях агрессивность становится агрессией, в то время как последняя не имеет ничего общего с витальной реальностью. Словом, агрессия – «это экзистенциальный акт, связанный с воображаемым отношением».

Э. Фромм (1900–1980) выделил несколько типов агрессии. В отличие от З. Фрейда он провел различие между доброкачественной агрессией (биологически адаптивной, способствующей поддержанию жизни) и злокачественной (не связанной с сохранением жизни). В работе «Анатомия человеческой деструктивности» (1973) он рассматривал и такое явление, как псевдоагрессия. Последняя, по его мнению, включает в себя непреднамеренную, оборонительную, игровую агрессию и агрессию, связанную с самоутверждением. Доброкачественная агрессия соотносилась им с поведением человека, предусматривающим самооборону, ответную реакцию на угрозу. Злокачественную агрессию он понимал как специфическую человеческую страсть к абсолютному господству над другим живым существом, желание его разрушить и убить. Злокачественная агрессия не порождена животным инстинктом. Она свойственна исключительно человеку, является важной составной частью его психики. Как считал Э. Фромм, только человек подвержен влечению мучить, уничтожать себе подобных и при этом испытывать удовольствие.

В современной психоаналитической литературе до сих пор остаются дискуссионными следующие вопросы. Является ли агрессия самостоятельным, наряду с сексуальным, инстинктивным влечением человека или она тесно связана с либидо? Если имеет место первое, то способно ли либидо нейтрализовать разрушающее воздействие агрессии на окружающий человека мир и его самого или агрессивность как самостоятельное влечение принципиально неустранима? Если имеет место последнее, то представляют ли агрессивные и либидозные влечения некое единство с момента рождения индивида или оно возникает в процессе становления и развития личности? Существуют ли принципиальные различия между агрессивностью и агрессией и как эти феномены связаны с реальностью?

 


АДАПТАЦИЯ – приспособление человека к окружающему миру.

 

Психоаналитическое понимание функционирования психики человека основывалось на представлениях о возможностях удовлетворения его бессознательных влечений. З. Фрейд исходил из того, что психическая деятельность координируется внутренними механизмами, приводящимися в движение колебаниями между повышением и снижением напряжения, возникающего в результате ощущения удовольствия-неудовольствия. Когда притязания бессознательных влечений Оно, ориентированных на получение непосредственного удовольствия (принцип удовольствия), не находят своего удовлетворения, появляются невыносимые состояния. Ситуация удовлетворения возникает при помощи внешнего мира. Именно к нему обращено Я (сознание, разум), принимающее на себя управление и считающееся с реальностью (принцип реальности). Бессознательные влечения Оно настаивают на незамедлительном удовлетворении. Я стремится защититься от возможной неудачи и выступает посредником между притязаниями Оно и ограничениями, налагаемыми внешним миром. В этом отношении деятельность Я может осуществляться в двух направлениях: Я наблюдает за внешним миром и пытается поймать благоприятный момент для безопасного удовлетворения влечений; Я оказывает влияние на Оно, стремясь укротить его влечения путем отсрочки их удовлетворения или отказа от них за счет какой-либо компенсации. Так происходит приспособление человека к внешнему миру.