Текст книги "Автодидактика"

Автор книги: Валерий Куринский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Теперь несколько слов о международной фонетической транскрипции. Есть так называемые знаки международной фонетической транскрипции, их можно найти в хороших словарях, тем более, что количество знаков на все языки мира не превышает сотни. Конечно же, они имеют очень много специфических разных трактовок, применений и т. д., потому что знак – очень грубая форма записи подлинного звучания звука. Но мы в автодидактике работаем с международной таблицей фонетических транскрипций несколько иначе, нежели в традиционном узусе. Мы используем знаки как ноты движений, понимая их как повод для того, чтобы совершить, во-первых, правильную изготовку и, во-вторых, результацию. Релаксация чаще всего сливается в словодвижении со следующей изготовкой. Но это не значит, что она ликвидируется. Ее надо иногда использовать для того, чтобы хорошо натренировать какие-то движения. Но об этом мы еще обязательно поговорим, потому что, к сожалению, ни один учебник по языкам на дает системных описаний приготовления речевого аппарата. И в результате это приводит к тому, что, заканчивая инязы, у нас все равно говорят: "Ай лав ю и ты меня лав". Все. А один студент, лет восемь назад, как-то прочитал здесь: "Тэнк ю веру мух майселпст". По-моему, он это серьезно, хотя, нет, наверное, шутил...

А теперь возьмите, пожалуйста, "Кубла Хан" С.Колриджа. Попробуем в темпе, в пассажном стиле научиться следить за строкой, используя правило линеарной концентрации внимания. Мы уже рассматривали с вами круг плоскостной концентрации. Здесь чуть-чуть иначе. Контролируя на слух луч внимания, мы применяем так называемое линеарное возвращение, стараясь вникнуть в то, что только что сказано, повторить и слушать дальше. Заметили? -опять принцип раздвоения внимания. Очень просто на первый взгляд, но нужна тренировка. Итак, "Кубла Хан" -"Kubla Khan".

In Xanadu did Kubia Khan

A stately pleasure-dome decree:

Where Alph, the sacred river, ran

Through caverns measureless to man

Down to a sunless sea.

So twice five miles of fertile ground

With walls and towers were girdled round:

And there were gardens bright with sinuous rills,

Where blossomed many an incense-bearing tree;

And here were forests ancient as the hills,

Enfolding sunny spots of greenery.

But oh! that deep romantic chasm which slanted

Down the green hill athwart a cedarn cover!

A savage place! as holy and enchanted

As e'er beneath a waning moon was haunted

By woman waiting for her demon-lover!

And from this chasm, with ceaseless turmoil seething,

As if this earth in fast thick pants were breathing,

A mighty fountain momently was forced:

Amid whose swift half-intermitted burst

Huge fragments vaulted like rebounding hail,

Or chaffy grain beneath the thresher's flail":

And 'mid these dancing rocks at once and ever

It flung up momently the sacred river.

Five miles meandering with a mazy motion

Through wood and dale the sacred river ran,

Then reached the caverns measureless to man,

And sank in tumult to a lifeless ocean:

And 'mid this tumult Kubia heard from far

Ancestral voices prophesying war!

The shadow of the dome of pleasure

Floated midway on the waves;

Where was heard the mingled measure

From the fountain and the caves.

It was a miracle of rare device,

A sunny pleasure-dome with caves of ice!

A damsel with a dulcimer

In a vision once I saw:

It was an Abyssinian maid,

And on her dulcimer she played,

Singing of Mount Abora.

Could I revive within me

Her symphony and song,

To such a deep delight 'twould win me,

That with music loud and long,

I would build that dome in air,

That sunny dome! those caves of ice!

And all who heard should see them there,

And all should cry, Beware! Beware!

His flashing eyes, his floating hair!

Weave a circle round him thrice,

And close your eyes with holy dread,

For he on honey-dew hath fed,

And drunk the milk of Paradise.

Конечно, сразу вы никогда в жизни не должны заниматься воспроизведением пассажей, вы должны, образно говоря, сначала научиться говорить [к] в названии. Теперь перевернем страничку и почитаем "La nue" Теофиля Готье на французском языке. Мы делаем это в качестве эксперимента, чтобы вы потренировались в преодолении того страха, на котором я сейчас поставил акцент специально, и поняли, что он совершенно не обоснован, потому что вы уже видите перед собой дорогу и не заметите за три-пять-семь недель, как все ваши страхи окажутся позади.

A 1'horizon monte une nue,

Sculptant sa forme dans 1'azur:

On dirait une vierge nue

Emergeant d'un lac au flot pur.

Debout dans sa conque nacree,

Elle vogue sur le bleu clair,

Comme une Aphrodite etheree,

Faite de 1'ecume de 1'air;

On voit onder en molles poses

Son torse au contour incertain,

Et 1'aurore repand des roses

Sur son epaule de satin.

Ses blancheurs de marbre et de neige

Se fondent amoureusement

Comme, au clair-obscur du Correge,

Le corps d'Antiope dormant.

Elle plane dans la lumiere

Plus haut que 1'Alpe ou 1'Apennin;

Reflet de la beaute premiere,

Soeur de "1'eternel feminin".

A son corps, en vain retenue,

Sur 1'aile de la passion,

Mon ame vole a cette nue

Et 1'embrasse comme Ixion.

La raison dit: "Vague fumee,

Ou 1'on croit voir ce qu'on reva,

Ombre au gre du vent deformee,

Bulle qui creve et qui s'en va!"

Le sentiment repond: "Qu'importe!

Qu'est-ce apres tout que la beaute?

Spectre charmant qu'un souffle emporte

Et qui n'est rien, ayant ete!

"A 1'Ideal ouvre ton ame;

Mets dans ton coeur beaucoup de ciel,

Aime une nue, aime une femme,

Mais aime! – C'est 1'essentiel!"

Последняя строфа:

"Открой идеалу твою душу,

Но положи в сердце много небес,

Полюби обнаженную, полюби женщину,

Но полюби! – Вот, что существенно!",

"C'est 1'essentiel!"

А теперь давайте, не делая перерыва, тут же моментально переключимся на немецкий настрой: "Dresden". Heinrich Heine -Генрих Гейне, "Buch der Lieder" – "Книга песен".

Es war mal ein Ritter, trubselig und stumm,

Mit hohlen, schneeweiBen Wangen;

Er schwankte und schlenderte schlotternd herum,

In dumpfen Traumen befangen.

Er war so holzern, so tappisch, so links,

Die Blumlein und Magdiein die kicherten rings,

Wenn er stolpernd vorbeigegangen.

Oft saB er im finstersten Winkel zu Haus;

Er hatt sich vor Menschen verkrochen.

Da streckte er sehnend die Arme aus,

Doch hat er kein Wortlein gesprochen.

Kam aber die Mitternachtsstunde heran,

Ein seltsames Singen und Klingen begann

An die Ture da hurt er es pochen.

Da kommt seine Liebste geschlichen herein,

Im rauschenden Wellenschaumkleide

Sie bluht und gluht, wie ein Roselein,

Ihr Schleier ist eitel Geschmeide.

Goldlocken umspielen die schlanke Gestalt,

Die Auglein gruBen mit suBer Gewalt

In die Arme sinken sich beide.

Der Ritter umschlingt sie mit Liebesmacht,

Der Holzerne steht jetzt in Feuer.

Der Blasse errotet, der Traumer erwacht,

Der Blode wird freier und freier.

Sie aber, sie hat ihn gar schalkhaft geneckt,

Sie hat ihm ganz leise den Kopf bedeckt

Mit dem weiBen, demantenen Schleier.

In einen kristallenen Wasserpalast

Ist plotzlich gezaubert der Ritter.

Er staunt, und die Augen erblinden ihm fast

Vor alle dem Glanz und Geflitter.

Doch halt ihn die Nixe umarmet gar traut,

Der Ritter ist Brautgam, die Nixe ist Brant,

Ihre Jungfraun spielen die Zither.

Sie spielen und singen, und singen so schon,

Und heben zum Tanze die FtlBe;

Dem Ritter, dem wollen die Sinne vergehn,

Und fester umschlieBt er die SuBe

Da loschen auf einmal die Lichter aus,

Der Ritter sitzt wieder ganz einsam zu Haus,

In dem dustern Poetenstubchen.

Мне хочется вас поздравить, что вы выдержали столь длительное исполнение на иностранном языке стихов. Содержание стихов, а также мыслей, которые выражаются на каком-либо языке (на одном из естественных, конечно, языков), передается прежде всего морфологическим рядом, то есть звучанием и движениями, которые ради этого звучания возникают. На первый взгляд, это труднопонимаемо, но очевидно, что вы, слушая все более и более, пропитываетесь состоянием не потому, что есть какое-то лексическое выражение – не только поэтому во всяком случае, -а потому, что вы проникаете в глубины подсознания национальной культуры, которая и связана с речевыми движениями.

Лекция третья. АПЛОДИСМЕНТЫ ОДНОРУКИХ, ИЛИ СОРАБОТНИЧЕСТВО ОБРАЗОВ

Польза противоречий. – Об огорчении одной японки. – Значение вводных статей, или Нужно ли готовиться к экзамену за одну ночь. -Уподробненное видение. Закон немедленного применения знаний. – Слово с большой буквы. – Косвенные справочники. – Бессонница как благо. – Периферизация знаний и парадоксальные намерения. – Художественно-энергетическое вещество. – Стратегия и тактика в автодидактике. – Когда мечтают – гениальны. – Как учебник становится шедевром. – Жизнь созерцательная или жизнь активная? – Ницше о мысли-поступке. – Когда и "Фауст" интересен Фаусту. – Сердитый человек как проблема. – Импринтинг у людей. – Атомарная честность и таланты. – Гипноз изнутри. – Невспаханные поля... мозга. – Мышление и самоанализ. – Попытка раздвоения внимания. – Очищение поэзией. – Экология внутри нас. – Откуда взялось "левое полушарие" мозга. – Парадокс важных занятий. – Не набат, а колокольчик... – Отчуждение личности. – Момент духовности и рутина. – Как нажимать клавиши. – Красота и зажатость. – Философия движений. Эйдетическая работа языком. – Практика перефокусировок. – Речь, каллиграфия и мышление. – Звукодвижение. – Правда о французской картавости. – Семейство немецких R. – Коварство вчерашнего навыка. – Излечима ли обученная беспомощность? – Недоброкачественное волнение – ангуасс. – Загвоздка с неосознанным движением. – Пример с силачами. – Вначале было движение. Осознанное несовершенство. – Ноты для движений. – Пожизненный интенсив вместо блицкрига. – Неожиданные связи. – Парадоксальные намерения. Поучимся у И. С. Баха. – Духовные образцы. – Знать три иностранных языка все равно что уметь ходить. – Ахматова перед зеркалом. – Секреты буквы "щ". – Нечестно – значит невыгодно. -Внутренний ландшафт. -Голова должна быть "пустой".

Итак, мы остановились на последнем правиле: "Необязательность усвоения предыдущего для перехода к последующему. Достаточность понимания". Естественно, такое утверждение вызовет бурю негодования у традиционалистов, потому что, с их точки зрения, оно не совсем логично. Или даже алогично. А теперь давайте всмотримся в него с наших позиций. Что же такое "неусвоение предыдущего"? Мы тихой сапой уже подбирались к этому очень "опасному" (в кавычках, естественно) утверждению, когда говорили о том, что невозможно добиться совершенного знания и полного понимания какого-либо предмета сразу. А если это невозможно, то, вероятно, и усвоение аналогичным образом состояться никак не может. Остается только принять и испытать это правило, чтобы убедиться в его истинности. А критерием истинности в данном случае будет релаксированность психики, то есть если я не ставлю сверхзадачу обязательно усвоить, а потом перейти к последующему, с этаким пафосом, и даже псевдопафосом, я добиваюсь релаксированности психики. У меня нет той зажатости, которая губит меня как ученика, ибо ученик, по нашему определению, должен любить то, что учит, иначе он не будет учеником, он не будет учиться, если не будет любить.

А любовь к какому-либо предмету бывает, к сожалению, только один раз. Эта фраза из дневника Михаила Пришвина. Он писал ее, будучи совсем молодым человеком. Понятно, что каждая весна – это рождение снова, это новое понимание природы, это новая демонстрация невиданного феномена. И сам феномен этот тоже новый – явление, которого никогда не могло быть. Чувствуете приближение вечного обновления, сверху донизу пропитанного, пронизанного противоречиями? "Die Welt ist bewegt mit dem Widerspruch", "Миром движет противоречие" (мы теперь уже немножко владеем немецким языком, во всяком случае на фонетическом уровне) – глубочайшая мысль великого диалектика по имени Hegel. Противоречие является движителем, по мнению Гегеля. Следовательно, чтобы продвинуться в познании какого-то Предмета, мы должны... войти с ним в противоречие. То есть чтобы предыдущее было, как мы говорим в школе, усвоено, мы должны нечто извлечь из последующего. Или, другими словами, чтобы дальше продвинуться, нужно обязательно немножко забежать вперед.

Я могу рассказать маленькую историю, которая случилась когда-то в Киеве: один мой знакомый пригласил японскую студентку домой на чай, тут же бегал его маленький сын, который говорил на русском языке хуже, чем японская студентка, приехавшая в Киев учить русский язык. Студентка страшно обрадовалась тому, что говорит лучше, чем трехлетний русский ребенок Володя. Но прошел год, и снова было чаепитие, и Володя говорил гораздо лучше, чем очень прилежная, очень трудоспособная, здоровая, настойчивая студентка из Японии. Почему? Да потому, что она не учла, что усвоение предшествующего для перехода к последующему не нужно. Она усваивала предшествующий материал так, как ее учили: вы это хорошо усвойте, а потом перейдете к последующему. Володя в силу своей здоровой природы это учел, ибо мы все в своем детстве великие педагоги, в самом подлинном смысле этого слова, потому что являемся всего-навсего проводниками диктовки, веления, императива природы. Володя не бегал за мамой и не говорил: "Мама, можно я у тебя что-то другое спрошу, я это уже усвоил". Володя спрашивал то, что ему было интересно, и получался отбор, получался какой-то оптимум знаний.

Как-то в техникуме нефти и газа, – кажется, так он называется официально, – в Одессе, по моему, так сказать, наущению, был проделан следующий эксперимент. Первого сентября преподаватель архитектуры вошел в аудиторию со словами: "Все равно вы будете учить предмет в последнюю ночь перед экзаменом. Даю вам ночь – завтра экзамен". "Как? Что? Когда?" студенты, естественно, бросились учиться и "великолепно" выучили архитектуру за одну ночь, утром пришли на экзамен, а им: "Вы что, серьезно готовы сдавать?" – "А чего?!" Студент все может, как известно, согласимся с анекдотом и с действительностью. Но экзамен отложили на две недели. Ребята ничего не поделаешь – вновь обратились к учебнику, он показался интересней то, что было сделано за одну ночь, очень помогало ориентироваться в предмете. Появились отправные точки, как говорят французы, "points de гер??ге". Во второй раз экзамен перенесли на три месяца, к Новому году, и вдруг у большинства студентов разгорелся потрясающий интерес, потому что они невольно приобрели навыки самостоятельного мышления. Этим же приемом, кстати, когда-то пользовались русские профессора, которые писали блестящие обзоры изучаемого предмета, называвшиеся "Вводная статья к курсу". Студент, познакомившись с кратким изложением предмета, имел все самые нужные ориентиры. Вот почему мы утверждаем, что совершенно необязательно усваивать предшествующее, чтобы познакомиться с последующим, материал нужно просматривать сначала в целом, а потом – со все возрастающей уподробненностью.

Возьмите один учебник. Ознакомьтесь с ним, не насилуя себя, работая над кусками и измельчая материал не только с целью актуализации интереса, а и в связи с законом, о котором я сейчас скажу. Если вы, – я надеюсь, были среди вас пытливые, – дома нарисовали круг концентрации внимания и попытались выяснить, действительно ли можно держать свое внимание в этом круге столько, сколько хочешь, вы обязательно пришли к очень интересному открытию и заметили, что видите в круге гораздо больше, чем звездочка, крестик, волнистая и прямая линии. Вы наверняка начинали видеть нечто напоминающее фактуру бумаги, а потом, может быть, и еще что-то более мелкое. А для самых-самых настойчивых вдруг открывалось нечто, что кажется даже неимоверным, – им представлялось, что они видят чуть ли не молекулы! Это совершенно естественно, потому что человек, который пролонгирует экспозицию материала, не отвлекаясь от него, получает результат уподробненного видения. Если вы это поняли сейчас, вы поймете и другое – чтобы дорасти до уподробненного видения, необходимо пройти отрезки пути к нему. А в итоге получается: чтобы быстро что-то выучить – нельзя спешить. И, чтобы быстро что-то выучить, нужно переходить к последующему, сначала как бы в общем рассматривая его и дожидаясь, когда весь предмет, как бы он велик ни был перед вами, начнет открывать свои подробности, свои имплицитности, свои сокрытости, свой эзотеризм. Думаю, что вы попробуете делать это на модели синхронного изучения английского, немецкого, французского языков.

Познакомьтесь для начала полностью с фонетическим курсом одного из трех названных языков. Например, с фонетическим курсом немецкого за три минуты, за пять с фонетическим курсом французского или английского. Завтра откройте и перелистайте не за пять минут, а за двадцать пять, посмотрите, рассмотрите, руководя своим интересом, расщепляя материал, но ни в коем случае не насилуя своего "Я", которое, может быть, в это время хочет пойти на танцы или поинтересоваться чем-то другим. Руководство собой в данном случае будет заключаться в том, чтобы мы не уподоблялись легендарному китайцу, который вытягивал из земли ростки, чтобы они росли быстрее. Мы тогда уподобляемся этому китайцу, когда пытаемся усвоить материал, который не может быть усвоен, ибо ответы на те вопросы, которые возникают у начинающего, содержатся в последующем материале, материале, который предстоит узнать. Вот почему мы так долго останавливаемся на этом чрезвычайно важном правиле, которое недаром поставлено в конце и как бы вынесено мной за скобки.

Закон немедленного применения знаний.

Да, есть такой закон в автодидактике. Если сегодня я не применил свое, обласканное моей душой Слово, мое, только что природненное ко мне, значит, я это Слово потеряю, имея в виду Слово с большой буквы. Это не что-то внешнее, абстрактное, это то, что я полюбил сегодня. Например, у меня было когда-то очень любимое слово, которое я, конечно, и сейчас люблю, но какой-то другой, безусловно, уже трансформированной любовью, – слово "прочернь". Когда-то я был в диком восторге от красоты этого слова, я восторгался гением языка, когда шел и смотрел на проталины и видел те самые прочерни. Вероятно, у меня оно индивидуально как любимое, но у каждого должно быть нечто такое. Я, конечно, немножко упростил задачу, для того чтобы назвав слово, воспользоваться символом и таким образом получить формулу. На самом деле это могут быть и какие-то объемные знания. Нужно поделиться ими с кем-то. Нужно не стесняться, наконец, говорить не только о футболе, не только о том, в какой команде играет Мельниченко, не только о том, как он щеточкой забил гол в ворота марадоновой команды, – не только об этом, я же не говорю, что вообще об этом не надо, вы, вероятно, заметили, – но и о том, что, например, сегодня у Ницще я узнал, что "Gedanken sind Handlungen", то есть "Мысли есть действия". Я могу сказать, что если вы еще не в силах преодолеть себя и сказать это кому-нибудь из своих знакомых в подлиннике, боясь, что вас обвинят в снобизме, то, простите меня, пожалуйста, это и будет значить, как раз наоборот, что в вас взыграл снобизм. Тот и есть сноб, который все время думает, что это говорить нехорошо, зачем умничать! Так мы и довели уровень нашей интеллигенции до того, что она уже и вовсе не умничает. Немедленное применение знаний должно стать Законом! А иначе нет смысла их приобретать, если социально активно не пользоваться ими. Это не значит, что я пойду хвастаться. Нет, я должен найти уместность, как находят экологическую нишу мышки и лягушки. Мы тоже должны искать свою нишу в виде социогруппы. Обязательно! Сегодня же! Завтра же! Самая большая трагедия для обучающегося, тем более для самообучающегося – не применять немедленно своих знаний.

Теперь два слова о справочниках. Справочники бывают прямые, естественно, и косвенные. Вот эти косвенные справочники нужно научиться не отвергать. Понимаю, что для начинающего автодидакта– это нововведение, на котором нужно немножко подробнее остановиться. Человек идет по улице, он видит справочник, ему неинтересно, он его не берет. Хорошо. Согласен. В конце концов, это справочник, скажем, штукатура, а я – водопроводчик, я не хочу заниматься штукатуркой. Но если я вижу какую-то книгу, которая содержит огромное количество каких-то редчайших сведений о, например, поведении человека в экстремальных условиях, на каждой странице я нахожу пример, который меня поражает, а через страницу встречаю термин, который для меня совершенно нов, но в названии не указано слово "справочник" – значит, это справочник косвенный. Таким образом, мы решаем покупать книгу как справочник, хотя и не собираемся быть в экстремальных условиях. Проходить мимо книг сегодня, не поинтересовавшись, до конца не решив, нужна она или нет, надо научиться исключительно редко.

Практическая организация континуума занятий (прерывание на интересном месте, мантровый способ засыпания) вам уже известна. Тот, кто уже вчера и позавчера начал заниматься своим образом жизни по-автодидактически, тот, наверное, вспомнил, что говорилось с этих подмостков о мантровом способе засыпания: сам интерес и идею интереса можно поселить через этот прием в подсознание, нужно только обязательно помнить о том, что нельзя ложиться спать без ощущения хорошей усталости. И еще одно напоминаю: интеллигентный человек – это известно с древне-римских времен, но почему-то забыто Минздравом – спит на два часа меньше, чем обычный. Поэтому желание не спать воспринимайте как ростки интеллигентности, приветствуя и радуясь ему, -от бессонницы нельзя страдать более, чем от безделья. Кстати, американские ученые, которые занимаются бессонницей (бессонницелоги?!), советуют не спорить с ней, не избивать душу батогами, кнутами и прочими воображаемыми, правда, предметами, но тем не менее больно бьющими, а садиться и работать. Не жалейте, что вам интересно сегодня жить, тем более, что весной многие действительно спят по три-четыре часа, особенно здоровые юноши и девушки.

Некоторые лингвистические проблемы в автодидактике. Для успешного овладения иностранными языками по-автодидактически обязателен выход за рамки чисто языковой цели_– необходимо избрать какую-то внеязыковую цель. Мы используем языки не для того, чтобы хвастаться, и не для того даже, чтобы поехать за границу и заключать договора, хотя это полезней для автодидактики, чем просто хвастаться. Если я занимаюсь языком не только как языком, изучая его в свое удовольствие, а ищу какое-то для себя его применение, то я, таким образом, получаю колоссальную возможность периферизироватъ свои занятия, потому что . в действие вступает парадоксальная интенция, которая вам, милостивые государыни и государи, известна: я симулирую неважность, симулирую неглавность дела, делая его главным на самом деле. Для того, чтобы по-настоящему снабдить себя энергией, нам нужны инструментальные знания и приоритет духовности. Таким образом, если я буду самым важным применением своих инструментальных знаний иностранных языков в данном случае– считать бартер, лизинг и прочее витальное (конечно, очень жизненно полезное и необходимое), я приобрету гораздо меньше энергии для изучения языков. В этой точке заключается очень важная идея автодидактики: чем метафизичнее цель, тем более обеспеченность человека энергией. Вот почему мы говорим о страте, о слое в автодидактике, который называем культурой, пятым измерением культуры, эгрегором даже – не побоимся использовать и метафизические слова, слова-термины современных метафизиков.

Итак, инструментальность знаний мы обязательно должны снабдить неким культурологическим флером, тембром. Эти знания мне нужны прежде всего для того, чтобы читать сонеты Китса по-английски, "Фауста" Гете по-немецки, Бодлера по-французски. Господи, сколько прекрасной литературы, сколько нас ожидает, и – главным образом – это и есть источник, из которого черпается энергия, потому что сама по себе литература, которую мы называем шедеврами в разных культурах, состоит в общем-то как бы из художественно-энергетических веществ. Это тоже закон, но об этом мы поговорим гораздо позже, пока я постепенно готовлю ваше благосклонное внимание к восприятию этих в общем-то довольно-таки известных истин немножко по-новому.

Использование движений речевого аппарата при изучении языков мы обязательно должны ставить во главу угла. Первый этап постановки речи мы с вами уже начали. Теперь поговорим о стратегии и тактике в автодидактике. Что такое тактика, вы, надеюсь, знаете. Стратегия – это тоже понятно, потому что войны вокруг, потому что все в шахматы играют, ясное дело. Нас интересует другое – то, что стоит под номером один – завышение, постоянное завышение стратегической цели и постоянное занижение тактической. В начале автодидактического пути это, быть может, один из самых важных вопросов. Если я могу решить какую-то задачу, а эта задача сиюминутная, задача, которую мне нужно решить сейчас, я не должен брать ее, если по ощущению она кажется мне слишком сложной, я должен взять ту задачу, которая, наоборот, кажется слишком простой. Когда я такие, слишком простые по ощущению для меня в этот момент задачи научился решать, я могу позволить себе взять какую-то более сложную задачу, потому что пролонгация экспонирования, продления "рассмотрения", дает уподробнение, в том числе, конечно, и уподробнение в навыке, что и оканчивается хорошим динамическим стереотипом, то есть стереотипом крепким, усвоенным, и мы опять получаем возможность перейти к другой задаче, которая слишком проста, но сложнее, чем предыдущая. И сколько у меня оказывается лишней энергии, сколько я могу сделать!

У очень-очень молодых, этак лет семи-восьми, музыкантов есть такая тщеславная манера обращаться друг к другу, интересуясь: "Ты какой концерт играешь? (Если они, к примеру, скрипачи.) Вивальди? А я Зейца!!" Понимаете, тот, мол, концерт сложнее, а этот не такой сложный, как будто для музыканта есть несложная музыка! Ощущение непростоты у такого мальчика порождает зажатость, поэтому надо все время занижать тактику, а стратегия, наоборот, должна быть "свирепой". Вспомним Акиро Куросаву, который говорил, что когда человек мечтает, он гениален, вот это и есть завышение-мечта, которая дает энергию, мечта-завышение стратегического плана, мечта о прекрасном далеко, которое обязательно должно помогать тем, что оно выстраивается. В основном курсе у нас есть предпоследняя тема, которая так и называется: "Составление плана работы автодидакта" – название рутинное, примитивное, но это одна из самых веселых, самых прекрасных, самых, быть может, устремленных в будущее тем в автодидактике, потому что в ней мы пройдем ту технику мечтаний относительно наших инструментальных приобретений, которая поможет вам мечтать не так, как мечтал известный гоголевский персонаж, – а мечтать конкретно.

Отношение к учебникам и словарям (круги) – восприятие в общем, дальнейшее уточнение. Этот тезис формулирует сказанное при обсуждении восьмого правила. Круги, заметьте, в скобках стоит, – это кружение над предметом, кружение над всем, что представляет большую культурную ценность, кружение всю жизнь. Нельзя прочитать Библию – это шедевр. Учебник, даже если он очень плохой, самый скверный в мире – шедевр. Иначе думать об учебнике нельзя, это безграмотно. Таким отношением мы должны владеть, как владеем ложкой. Не надо делать вид, что ничего нельзя с собой сделать: можно! Книги – это те же люди, за каждой книгой – судьба, мастерство, выстраданность, и если это неудача, а таких неудач, конечно же, очень много, нельзя осуждать только автора: были какие-то, наверное, причины, он старался, выбиваясь из сил, в меру своих способностей, хотел что-то сделать, а цензор взял и вычеркнул, и опять нужно изучать текст к уроку английского о том, где стоит мавзолей В. И. Ленина. И после этого, конечно, интерес к учебнику падает, а вы не имеете права терять интерес, потому что вы – автодидакт, вы можете переключиться на морфологизацию, занимаясь текстом не по семантике, а по форме, занимаясь творческим повтором. Не забывайте об этой интенциональной черточке автодидакта, ведь он никогда не сдается, он делает то, что можно делать в пределах предмета с допуском на всепрощение даже, потому что интеллигентный человек должен быть интеллигентом и наедине с собой и наедине с этими людьми, которые не могут ему ответить, не могут аргументировать.

Тактика занятий со многими учебниками и воспитание актуализированного интереса – вы уже знаете, что эти вещи связаны очень тесно, потому что переключаясь с одного учебника на другой, с объекта А на объект С, после общего знакомства дробя материал, я тем самым организую свой интерес к предмету. Как это может выглядеть практически? Очень просто. Когда я занимаюсь немецким, английским, французским вместе, как бы синхронно, каждый день, я могу утречком, когда готовлю кофе, посмотреть в один учебник минутку, во второй – минутку, а потом, когда... кофе сбежал, конечно, – в третий и т. д. Таким образом я получу многоканальность, которая моментально начнет ощущаться, я о ней уже немножко говорил.

Утомляемость и ассоциативное мышление. Сейчас я только намечу первый круг, а потом мы разберемся в этом вопросе гораздо подробнее, на более высоком уровне. Дело в том, что утомляемость связана с нашей способностью думать или не думать ассоциативно. Природа позаботилась о человеке, наградив его этой замечательной способностью, – которую, конечно же, нужно развивать, – позволяющей "выходить" из себя, как бы забывать о себе. Человек устает тогда, когда рефлексирует, не выбираясь за рамки своего "Я". Он должен уметь – вспомните советы мастеров аутогенных тренировок – превращаться во что-то. Как прекрасно дать возможность какому-то нашему чувству превратиться в чувство Пушкина, в чувство Китса, Шекспира – кого угодно. Всего около четырехсот человек такого рода и масштаба, что позволяет назвать их гениями, прошло по нашей земле. И нет ничего прекраснее, чем присоединиться к ним через то, что они написали.

Управляемость интереса и количество информации. Вы сами уже прекрасно поняли, что интерес, как и все в автодидактике, что касается этого процесса, нам подвластен. Когда книги и стоящие за ними люди начинают вступать друг с другом в реакцию, причем благодаря тому, что наша ручейковая логика сталкивает совершенно несовместимые, на первый взгляд, вещи (овсянку с Геродотом, например), получается невероятный эффект – эффект перенесения образной находки на технологию вашей специальности, то есть вы обязательно переходите в состояние творческое, креативное. Поэтому не надо думать, что так называемая vita contemplativa, то есть созерцательная жизнь, для современного думающего, мыслящего человека не является одновременно еще и vita activa, жизнью активной, действенной, когда действие, поступок ты непрерывно имеешь в виду как цель этого дня, цель этого часа, цель этого года, твоей жизни, в конце концов.