Текст книги "Автодидактика"

Автор книги: Валерий Куринский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Tir'd with all these, for restful death I cry As to behold desert a beggar born, And needy nothing trimm'd in jollity, And purest faith unhappily forsworn, And gilded honour shamefully misplac'd, And maiden virtue rudely strumpeted And right perfection wrongfully disgraced, And strength by limping sway disabled, And art made tongue-tied by authority, And folly – doctor-like – controlling skill, And simple truth miscali'd simplicity, And captive good attending captain ill:

Tir'd with all these, from these would I be gone, Save that, to die, I leave my love alone.

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж

Достоинство, что просит подаянья, Над простотой глумящуюся ложь, Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,

И девственность, поруганную грубо,

И неуместной почести позор,

И мощь в плену у немощи беззубой,

И прямоту, что глупостью слывет,

И глупость в маске мудреца, пророка,

И вдохновения зажатый рот,

И праведность на службе у порока.

Все мерзостно, что вижу я вокруг... Но как тебя покинуть, милый друг!

(Перевод С. Маршака.)

Обратите внимание на звук [э:]. В результании он напоминает франко-немецкий лабиализованный [0], только в английском языке [э;] исполняется при таком же растянутом положении губ. как и [i:]: "see" [si:] "sir" [ss:]. Мы произносим [э:], загнув кончик языка и зафиксировав его в этом положении, словно удерживая стакан воды в руке и стараясь, чтобы он не упал. Этот звук тоже должен не упасть: " work"[ wa:-a:-a'-ak ]. Кстати, растянутое положение губ особенно характерно при произнесении [э:] после [w]:

"wold" jwa:ld]. Исполняйте движение, корректируя его на слух.

А теперь давайте выясним, что мы делаем, когда читаем? Исполняем движения. Причем не просто подчиняя каждое движение правилам его исполнения – свои законы диктуют словодви-жения и пассажная техника. Один из главных законов в культуре движения -закон темперации, темперирования, определяющий, как последующее движение влияет на предыдущее, естественным образом формируя речевой аппарат. Когда-то очень давно И. С. Бахом был написан так называемый "Хорошо темперированный клавир". Это произведение стало возможным только тогда, когда между нотами до, ре, ми, фа, соль, ля, си появились черные клавиши – диезы и бемоли, которые находились сверху или снизу без преимущественного тяготения к предыдущей или последующей ноте. Другими словами, сложилось такое семантическое соотношение, когда стало возможным иметь нефальшивую вертикаль за счет формирования упорядоченности, стушеваннос-ти тяготений, потому что не фальшивя по горизонтали в пифаго-ровом строю, мы в сочетании обязательно имеем фальшивый аккорд.

Что такое темперация в языковом смысле? В лингвистике каждое последующее слово, каждая фаза движения, каждое звукодвижение естественно влияют на предыдущее. У нас есть определенные слова, которые мы произносим как бы заведомо не

200

правильно. Помните наш анализ произношения слова "дождю"? Мы не говорили тогда о законе темперации, но слово "дождю" при исполнении его речевым аппаратом также подчиняется закону темперации, как любое движение, тем более сложное. Окончание этого слова – "ю" – является сложным и состоит из двух звуков:

"и" и "у''. "И" имеет изготовку у основания нижних зубов, что вам уже известно из описания движения Ich-Laut в немецком языке. Звук "а "произносится с опущенным кончиком языка, передней спинкой у альвеол. Изготовка "ж" – чуть выше. Что же происходит? Если я произношу ..дож" изготовка последнего звука вверху, затем "дожд" – язык мгновенно перемещается вниз, и, наконец, "дожди" – язык еще ниже, – чувствуете, как я насилую свой речевой аппарат? А если я подчинюсь императиву, идущему из будущего, – я изменю, приспособлю предыдущий звук, учитывая положение последующего, и произнесу "дожъжъу" во избежание нарушения этого закона.

А теперь возьмем стихотворение и разберем закон темперации на примере языка, который не является для нас родным, но который мы можем природнить, используя законы, автоматически применяемые в родном языке. Итак, "Kubia Khan":

"In Xanadu did Kubia Khan". [in zae:nad9 did Ди:Ыэ "ktt :n]

Что мы наблюдаем? При произнесении английского [i] кончик языка упирается в нижние зубы, губы не напряжены, слегка растянуты или остаются неподвижными: [i-i-i]. Краткий [i] напоминает русский "и" в безударном положении, но проявляет тенденцию к удлинению, особенно перед звонкими согласными: [wi-1], [i-n]. [N] произносился с кончиком языка у верхних альвеол. Между кратким гласным и звонким согласным он произносится протяжнее, чем в остальных положениях: [i-n-]. Кстати, сонант [п] склонен слегка назализовать стоящие до и после него гласные:

[Г-п-].

Итак, [in] – кончик языка вверху, [z] – кончик языка тоже вверху. Помните, что при произнесении русского "з" язык занимает дорсальное положение, когда кончик опущен, а спинка касается верхнего нёба? Опуская кончик языка, вы будете насиловать свой речевой аппарат, потому что следующий согласный [ п] имеет альвеолярную постановку.

Звук [ае] произносится со значительным расстоянием между челюстями и низко расположенным во рту языком, напоминая нечто среднее между русскими "о" и "э". Это исторически краткий звук, который в последнее время имеет тенденцию к удли

201

нению, особенно перед звонкими согласными. Эту тенденцию можно объяснить все уменьшающимся качественным отличием [ае] от [е]. Увеличение долготы служит дополнительным признаком звука [ае], отличающим его от Ге]. Итак, [i-n– "za3:nada]. На долготу Гае.] будет влиять его положение под ударением и склонность последующего [п] к удлинению предшествующих гласных.

Следующий звук – [9 ] – очень нейтрален и настолько зависит от расположения, что не имеет конкретного отчетливого тембра. Частота его употребления очень высока в английском языке. потому что почти все английские гласные в безударном положении превращаются в [э], ибо редуцирование гласного в неударном слоге весьма характерно для разговорной речи. Для правильной постановки [э] все артикуляторное усилие нужно сосредоточить на ударном гласном, а гласный безударного слога приблизить к звуку [э:] без его напряженности и долготы. D. Jones* выделяет три основных варианта [э], различающихся между собой по степени открытости: 1) открытый, в конце слова, напоминающий [Л]: [^aB^ada^; 2) закрытый – в положении рядом с заднеязычными [k, g, t]], что объясняет его "отодвинутость назад" и похожесть на русский ,,ы": [/ku.-bla^k^n]; 3) средний по открытости наиболее употребительный – практически неотличим от сокращенного и ненапряженного ^Q:]: j^zae.-na^da].

Дальше легко заметить автоматическое действие g"k] на [d], которое тоже нужно осознать и проанализировать, потому что эти влияния должны быть обязательно осознаны. При произнесении [k] задняя спинка языка смыкается с поднятым нёбом, образуя полную преграду, за счет чего [d] теряет альвеолярный взрыв, так как кончик языка остается прижатым к альвеолам до тех пор, пока задняя часть языка не сомкнется с мягким нёбом.

Сочетание fbl] произносится слитно. Губы размыкаются только тогда, когда кончик языка уже прижат к альвеолам и струя воздуха проходит по бокам языка: f/ku:bla koc:n]. Кстати, главное при произнесении [ о. '.] – умение отводить как можно более назад и вниз корень языка. Этот звук по своей артикуляции и звучанию напоминает звук, производимый при показе горла врачу: [а-й-й] -язык оттянут назад, задняя спинка приподнята к мягкому нёбу:

[i-n-^ae^nada did,ku:bla 1a:n1.

Читаем дальше:

,,А stately pleasure-dome decree". i'a Steitii'ple^a^daum di^kri:]

Автор знаменитого словаря английского произношения.

202

Законы постановки движения и темперирования должны быть исполнены в первую очередь, особенно в тех трудных случаях, где вы обязаны применять их почти сверхосознанно. Если все удобно -ради Бога, если неудобно моментально осознаем закон темперации. Итак, [s], который, как и [z], произносится с постепенным подъемом кончика языка к альвеолам. Переход к альвеолярным ft] и [I], надеюсь, не принесет никаких осложнений: [a steitii]. . Если за звуком [t] следует звук [I], кончик языка остается прижатым к альвеолам до тех пор, пока не произносится [I]. Струя воздуха проходит по бокам языка, образуя боковой взрыв. Сонант [1] часто бывает слогообразующим, занимая место, обычно занимаемое гласными, и образуя слоги с предшествующими согласными. После ударного аспирированного [р] произносится приглушенный вариант [I]. Оглушение [1] вообще характерно для аспирированных [р, t. k] и важно для выработки правильного английского произношения: [a steitii 'pleja].

Звук [ -i ] – французского происхождения. В английскую звуковую систему он вошел несколько столетий назад. Положение между гласными ~ редкий случай, когда этот звук полностью озвончен: [ple^a]. Произнести сочетание [т] и [d] помогает склонность сонантов к удлинению в положении перед звонким согласным: [ 'dsum– diTcri:]. Далее следует отметить влияние сильного глухого [k] на [г], который перемещается назад, приглуша-ясь. оба звука произносятся почти одновременно: [di'kri:]. Третья строка:

"Where Alph, the sacred river, ran". [wea aelf 5a seikrid^riva raen]

Интересно, что полугласный [w] в словах, имеющих в написании "wh", может быть несколько приглушенным. Некоторые носители стандартного английского произношения произносят сочетание .,wh" с гортанным фрикативным "h": [hwea]. Но для нас это необязательно, тем более что глухим вариантом [w] или [wh] пользуется все меньшее число британцев.

Сочетание [1, f, Я] непременно нужно осознать, сонант [1] вместо альвеолярного становится почти язычно-зубным, как и [И], а [f] исполняется легким касанием нижней губы к верхним зубам: [ self 3э]. При произнесении [d] в звукосочетании [dr] кончик языка находится не на альвеолах, а за альвеолами, и оба звука произносятся почти одновременно, если темп речи ускоренный. Но для начинающего автодидакта очень важно работать медленно, четко выполняя движения и следя за перемещениями языка и губ. У нас есть чем заниматься – материал налицо. Мы

203

морфологизируем, используя парадоксальную интенцию, а запоминание придет как следствие, тем более, что содержательный момент в педагогическом смысле слова здесь настолько сочный и многообразный, что нет необходимости уговаривать себя запоминать.

"Through caverns measureless to man Down to a sunless sea". [Brultaevanz/meralis ta "maen "daun tu a "s Anns, si:]

Опять стык: "Down to a sunless sea", который нужно обязательно осознать.

"So twice five miles of fertile ground with" [ sau Iwais ,faiv "mailz av fa:tail^graund wi5]

готовить [d] нужно, обязательно осознав изготовку [w], и только потом исполнять движение: [ 'graund wi6]

"With walls and towers". [wifl "wo.-lz an tauaz]

Интересно, что [d] теряется в английском языке в таких случаях, то есть мы произносим не [and tauaz], – хотя можно сказать "солнце", четко выговаривая "лн", – a [an tauaz]. Далее:

"With walls and towers were girdled round:

And there were".

[wia'wo:lz an tauaz wa 'ga:dlid raund

and беа wa ]

Интересный случай – сочетание [d] и [д]. Изготовка [d] – вверху, [Д] щелевая межзубная. Что получается? По закону темпериро-вания мы меняем изготовку [d] и вместо прикосновения кончиком языка к альвеолам исполняем прикосновение спинкой, слегка согнутым кончиком языка так, что впереди оказывается спинка: [and Деа]. Понимаете? Это очень важно осознать, иначе будет зажатость, будет что-то не то, появится тревога, ангуасс, а потом уже и читать не захочется. Абсолютно над каждой строчкой нужно работать с точки зрения закона темперации. И в награду вы получите радость от ощущения свободы.

"And there were gardens bright with sinuous rills". [and беа wa gocdnz/w)brait wi6 sinjuas ,rilz]

Видите, тут вступает в силу другой закон, связанный с законом темперации, – закон постановки движения. Обратите внимание, что [s] под влиянием [b] – это особенно ярко видно на стыке слов – обязательно озЪончится. [S] в конце слова в английском языке довольно звонкая согласная, но благодаря ярко звонкой [b] она станет еще звонче. Кроме того, здесь нужно учесть еще одну тонкость: перед [г1 в начале слова, а также если [т1 в начале слова скрыто одной, двумя согласными, произносится ^w i: Г (w)rait1, [(w)stri:t], [(w)brait]. To есть перед произнесением [г1 нужно вытянуть верхнюю губу чуть-чуть вперед. Это характерно даже для сегодняшнего английского,' хотя, конечно; более свойственно американскому.

"Where blossomed many an incense-bearing tree". [wes 'bbsamd meni an "insens bearin 'tri:]

Переход от слова к слову, окончание одного слова и начало другого должны быть соединены осознанно в согласии с тем, что мы знаем о культуре движений речевого аппарата. Тогда можно тренироваться, как спортсмену, используя, конечно, приемы контрастного чтения, которые мы с вами вскоре пройдем, и, безусловно, многое другое. Но спортивная, двигательная сторона, которая дарит нам инерцию повтора, должна быть всегда на первом плане. Только тогда мы сможем работать эффективно и в состоянии интенсивного бодрствования. Мы обязаны заниматься настоящими текстами, а если текст настоящий, он и фонетически организован как семантический текст. И вы потихонечку начинаете понимать. что смысл живет и в движении, и в фонетике тоже. Но только при условии, что это движение сфокусировано правильно. Я убедился когда-то, что такое читать Данте правильно и что такое читать Данте неправильно на языке оригинала. Добавляется немаловажная часть смысла, которая идет по этому фонетическому, двигательному каналу, – им пренебрегать нельзя. Но учтите, повторю еще раз, двигательный канал открывается только то^да, когда мы правильно фонетически фокусируем движения.

Теперь давайте вернемся к нашей маленькой теме, которая мила нам. наверное уже, и еще не закончена. Итак, сомнение есть отсутствие конкретной комфортной ассоциации. Почему мы воюем с сомнением? Сомнение – это психическое напряжение, но без сомнения нет движения вперед, мы постоянно должны сомневаться. Бороться с сомнением как с психическим перенапряжением нужно, создавая так называемую гипотезу. Мы придумываем болванку приблизительную ассоциацию, без которой невозможно работать в автодидактике. Затем стараемся уточнить материал. Это уточнение может продолжаться как одну минуту, так и все остальное отведенное нам время. То есть остаток жизни. Уточнение похоже на выяснение этимологии слова, когда ученый, посвятивший себя выяснению какого-то первичного смысла слова. отлает этому занятию всю свою жизнь; а потом оказывается, что он, утверждая нечто, был совершенно неправ. Таких примеров очень много, но не это важно – важен сам процесс. Мы должны работать по схеме, с сомнением, обретая большую спорность.

А теперь посвятим несколько слов скорочтению, которое в автодидактике просто необходимо. Сейчас кто-то плохо подумает о моей недавней лаудации: пел только что хвалебную песню медленному чтению, а теперь говорит о необходимости скорочтения! Да. скорочтение очень, очень нужно. Но скорочтение чего? Давайте разберемся. Если у вас в библиотеке есть масса мусора, а засоренных библиотек среди известных мне чрезвычайно много, мусор нужно вымести при помощи скорочтения. Я не говорю о совершенной чепухе, которая не нужна ни в медленном, ни в быстпом исполнении. У вас наверняка есть научно-популярные книги: книги для смежников: в которых автор приводит тысячу раз описанные, скомпилированные мысли, выдавая их за свои. Как мы должны это читать: медленно или быстро? Естественно, как можно быстрее, но так. чтобы и от этого польза, была. Поэтому мы опять должны заниматься морфологизацией. Мне не нравятся очень многие вещи, которые делаются в широко распространенном скорочтении: хотя подход здесь, в общем, правильный, но без должной философски-психологической подготовки. Самое главное, конечно, – думание вперед. Для того, чтобы оно состоялось, необходимо делать все чрезвычайно медленно. Алгоритм действия при скорочтении тот же, но с некоторыми оговорками. Мы очень медленно читаем все, что называется аппаратом книги:

название, чему она посвящена и т. д. Уверяю вас, вы не пожалеете, если посмотрите фамилию корректора, цену, дату, когда книга подписана к печати, тираж. Я никогда не упускаю возможности познакомиться с этим, в аппарате книги есть некоторые вещи, которые очень легко позволят оценить первые шаги книги, как они состоялись, задержалось ли подписание к печати, почему? Очень много значит редакторский состав – постепенно знакомясь с некоторыми известными редакторами, вы заранее получите представление о качестве книги. Это может стимулировать или не стимулировать чтение. Потом, вы. конечно, просмотрите оглавление. И тут начинается то, что обязательно нужно научиться делать очень хорошо. Мы вступаем в отношения с оглавлением, все время пытаясь расшифровать, забегая вперед, предполагая, что может быть написано в очередной главе. Это предположение невероятно важно и проводится, естественно, медленно. И теперь, наконец, вы приступаете к собственно к быстрому чтению – к скорочтению, к просматриванию Немцы называют ээто Uberflitgen, перелетание-пролетании, не пролистывание, а именно заинтересованное "пролетание". Таким образом и происходит этот процесс. Со временем, конечно, вы научитесь и другим вещам – я буду стараться постепенно излагать все практические приемы, которые покажутся нам нужными.

Продолжение следует