Текст книги "От алмаза до бриллианта"
Автор книги: Валерий Ваганов
Соавторы: Богдан Прокопчук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Как же все-таки добываются алмазы?
Ряд способов (зачастую весьма оригинальных) добычи алмазов в древности известен нам из легенд, сказок, преданий, записок очевидцев. При этом, несмотря на явный ореол сказочности, сопровождающий описание некоторых из этих способов, можно видеть, что они основаны на реальных свойствах алмазов, в частности на их способности прилипать к некоторым видам жиров.
В великом античном творении – древнегреческой эпической поэме «Одиссея» рассказывается, как, бродя по одному из островов в поисках источника пресной воды, царь острова Итака Одиссей и его спутники обнаружили глубокую яму. Заглянув в нее, Одиссей уронил туда меч, рукоятка которого была украшена драгоценными камнями. Один из спутников Одиссея вызвался достать меч из ямы. Он спустился в яму на веревке и обнаружил воткнувшийся в землю меч. При этом его поразило, что на дне ямы сверкало множество мелких ярких камешков. Заткнув меч за пояс, воин прихватил горсть этой земли, и в этот момент его ужалила змея. Тут только воин разглядел, что помимо камешков в яме были еще целые клубки ядовитых змей. Он громко закричал от боли и ужаса, и его быстро вытащили наверх.
Перед смертью воин успел сказать Одиссею, что в яме обилие блестящих камешков и много змей. Разжав ладонь умершего, Одиссей узнал в камешках алмазы. Но как достать их из кишащей змеями ямы? Не зря, однако, царь Итаки славился своим умом и носил прозвище «хитроумный Улисс». Он заметал, что в небе парило много орлов и грифов, а на галере еще оставались живые свиньи. Одиссей приказал зарезать несколько свиней, набросать куски мяса возле ямы и в яму, а сам с товарищами спрятался рядом в кустах. Птицы быстро растащили мясо, лежавшее около ямы, и стали нырять за ним в яму. Поднимающихся из ямы с добычей птиц Одиссей приказал подбивать стрелами. Когда затем он вынул куски мяса из когтей хищников, все увидели, что к жиру свинины прилипло множество алмазов.
Аналогичным образом поступали и герои арабской сказки о Синдбаде-мореходе, чтобы добыть алмазы, рассыпанные на дне глубокого ущелья и охраняемые скопищами ядовитых змей. Они тоже бросали на дно ущелья куски сырого жирного мяса, к которым прилипали алмазы. Отовсюду слетались орлы, привлеченные мясным запахом. Они хватали куски мяса и поднимались к своим гнездам. Герои сказки карабкались по кручам, добирались до орлиных гнезд и с боем отнимали у хищников их добычу.
Такого рода легенды были широко распространены. Описания подобного способа добычи алмазов приводятся в сочинениях греческого философа Эпифания Кипрского, русском «Азбуковнике», записках Марко Поло.
Способность алмаза сгорать на воздухе при высоких (850– 1000 °C) температурах также послужила основанием для создания одной из легенд о добыче алмазов. Так, в одной из провинций Южного Китая алмазы добывались будто бы следующим способом: люди ходили в соломенных лаптях по алмазоносному песку, алмазы впивались в солому, после чего лапти сжигались и из пепла извлекались алмазы.
Ясно, однако, что вряд ли упомянутые выше способы были пригодны для промышленной добычи алмазов. Алмазы тем не менее добывались, и в заметных количествах. Как же происходил процесс добычи на самом деле?
Побывавший в Индии англичанин Метгольд писал: «…мы пошли на копи, расположенные в двух милях от города Голконды. На них работало около 30 тысяч человек: одни рыли землю, другие насыпали ее в корзины, третьи вычерпывали воду из ям, четвертые относили землю на сглаженные и утоптанные площадки и разравнивали ее в виде слоя толщиной от четырех до пяти дюймов, для быстрейшего высыхания. На следующий день рабочие тщательно перебирали подсохшую землю и выбирали попадавшиеся камни. Землю рыли в глубину в виде квадратных и прямоугольных ям. Появлявшуюся в них воду вычерпывали ведрами, которые передавали друг другу с большой быстротой…»
В течение многих столетий для добычи алмазов использовался рабский ручной труд. В результате обвалов, болезней, недоедания и по другим причинам (мало ли от чего может умереть раб!) гибли многие тысячи алмазодобытчиков.
Однако в древние и средние века разрабатывались исключительно россыпные месторождения, где глубина горных выработок была в целом незначительной. Добыча же алмазов из открытых позднее в Южной Африке коренных месторождений стала еще более опасной, особенно при работе по системе отводов. Каждый старатель разрабатывал свой участок (отвод), не считаясь с интересами и безопасностью соседей. Различия в прочности грунта, а также в умении и трудолюбии старателей приводили к тому, что каждый отвод углублялся с различной скоростью, и одни участки принимали вид колодцев, а другие торчали в форме башен. Естественно, что нередко эти «башни» просто-напросто обрушивались. Для вывозки алмазоносной породы среди отводов оставлялись дороги, возвышающиеся наподобие дамб. По мере углубления котлована края дамб также осыпались, заваливая близлежащие участки.
Из каждого отвода алмазосодержащая порода транспортировалась наверх с помощью ведер и ковшей, скользивших по стальным канатам. Большое количество канатов и их тесное переплетение создавали впечатление, что котлован покрыт гигантской паутиной.
Вот как описывались очевидцами в 1880 г. алмазные копи в Кимберли: «…перед нами открывается внизу огромная пропасть, громадный зияющий котел овальной формы. Вокруг по краю копи работает около 10 тысяч человек. Внизу на глубине копошатся черные пигмеи. Через весь этот громадный колодец от краев до дна тянется густая сеть бесчисленных железных проволок; некоторые опускаются почти вертикально, другие протянуты далеко в центр. По этим проволокам с помощью стоящих наверху приводов вытаскиваются со дна колодца ведра с алмазоносной землей. Наверху землю провеивают через сита, качающиеся подобно детским люлькам, на сетках которых остаются алмазы…».
По мере того как котлован углублялся, увеличивались масштабы и разрушительные последствия обвалов: каждый из них приводил к многочисленным человеческим жертвам. Поэтому стали переходить от открытых разработок к эксплуатации месторождений подземным способом. Но это требовало проходки глубоких шахт, применения сложного дорогого оборудования, что было не под силу ни отдельным старателям, ни их небольшим артелям. Тогда на авансцену выступали крупные капиталистические компании, обладавшие необходимыми финансовыми средствами.
Разработка кимберлитовой трубки подземным способом производится следующим образом. На некотором расстоянии от трубки проходят вертикальную шахту, ствол которой соединяется с телом трубки горизонтальным тоннелем – главной штольней. Пробивают также несколько других горизонтальных выработок – вспомогательных штолен. Эта система штолен позволяет выбрать блок кимберлитов высотой до 200 м. Затем шахту углубляют на 200 м и весь цикл работ повторяется.
После того как алмазодобычей занялись крупные капиталистические предприятия, в значительной части горные работы были механизированы, но главный принцип – «черная работа для черных» – продолжал выдерживаться неукоснительно. Академик А. Е. Ферсман писал: «Весь труд по добыче алмазов держится на десятках тысяч кафров, живущих в особо отгороженных колючей проволокой сараях… сотни миллионов долларов крупных алмазных синдикатов, сотни тысяч загубленных жизней рабочих …».
До конца смены рабочие заперты в тесных и душных шахтах. Осуществляется строжайший контроль и производятся обыски надсмотрщиками. Скрытая телевизионная аппаратура позволяет охране тайком наблюдать за каждым движением рабочих на таких важных операциях, как добыча, сортировка и упаковка алмазов. Телевизионная «полиция» сочетается с рентгеновскими установками, через которые обязаны пройти все выходящие из шахт рабочие.
Вооруженная охрана стреляет даже по птицам, залетающим на места работ. Правда, для этого есть определенные основания. Как известно, птицы зачастую склевывают мелкие камешки. В зобу одного из голубей, убитого охранником рудника в Южной Африке, обнаружили 43 мелких алмаза общей массой 5,5 карата. А в Якутии работница алмазного рудника, охотясь, подстрелила куропатку, в желудке которой оказались камешки, в том числе высококачественный алмаз массой 0,5 карата.
Алмазодобывающие компании для борьбы с подпольной утечкой алмазов широко пользовались и пользуются услугами провокаторов, которые входят в доверие к рабочим и выдают себя за скупщиков краденых драгоценностей. Боролись с воровством алмазов и другими путями; например в ЮАР был издан закон, по которому покупать алмазы имели право лишь лица, получившие специальное разрешение. Всякий другой при обнаружении у него необработанных алмазов подвергался крупному штрафу.
В настоящее время верхние горизонты большей части алмазоносных кимберлитовых трубок отрабатываются открытым способом. Так как верхняя граница карьера значительно шире, чем контуры трубки, то этим полностью исключается возможность обвалов стенок карьера. Стенки карьера имеют достаточно небольшой наклон и ступенчатый профиль. Спиралевидной лентой обвивает весь карьер проложенная по этим «ступенькам» дорога, по которой днем и ночью медленно двигаются могучие многотонные автомобили: сначала вниз, где мощные экскаваторы загружают их разрыхленным взрывами кимберлитом, затем вверх, доставляя руду на обогатительные фабрики (рис. 13).
Рис. 13. Современный алмазный рудник на кимберлитовой трубке.
На фабриках кимберлит сначала дробится с помощью специальных мельниц. Затем раздробленный материал поступает в промывочные машины, каждая из которых является одновременно мешалкой и центрифугой и обеспечивает смыв легких частиц. Оставшаяся часть разделяется на несколько порций (фракций) по величине зерен (как говорят специалисты, на несколько классов крупности) и направляется в отсадочные аппараты. В итоге всех этих операций получают концентрат, объем которого во много раз меньше, чем объем исходной пробы кимберлита.
Следующая задача – извлечь из этого концентрата алмазы. И вот здесь-то вступает в действие древнейший способ Синдбада-морехода – Одиссея, правда, в его несколько модифицированном, современном виде.
Французский журналист Жан Виллан, побывавший на одном из южноафриканских алмазных рудников, принадлежавших компании «Де Бирс», так описывал свои впечатления от обстановки, в которой производится извлечение алмазов на этой стадии: «дубовая дверь со сложными запорами. Кнопка звонка передает внутрь секретный опознавательный знак, пароль. Шаркающие шаги, позвякивание ключей. Мы в тесной клетушке: из-за стеклянной перегородки глазами кобры за нами следит охранник. Входная дверь снова захлопывается, щелкают замки, и мое имя заносится в книгу. Ее относят к какому-то незримому, всегда бдящему церберу, потом она возвращается, и перед нами раскрывается следующая дверь – к легендарным „гризи тейблз“ – столам с покрытой жиром поверхностью (рис. 14).
Рис. 14. Схема извлечения алмазов на жировом столе.
Решетки, решетки, решетки… А за ними наклонно поставленные, покрытые толстым слоем жира плоскости, по которым струятся, поплескивая, кристально чистые водопады. То тут, то там на „гризи тейблз“ что-то блеснет в текущей воде, и алмаз застревает в клейком ложе ручейка. Появляется пожилой человек в шерстяном пуловере без карманов, за которым наблюдает другой, еще более пожилой человек в жилете уже с карманами. У первого в руках лопаточка. Он торжественно открывает двойной висячий замок на окованном медными обручами бочонке и не спеша начинает очищать „гризи тейблз“. Осторожными движениями он отправляет зернистую массу в раскрытое горло бочонка. Так он собирает в течение дня около 3 тысяч каратов алмазов…»
В 1939 г. советский ученый М. Г. Богомольский предложил использовать для обнаружения и извлечения алмазов рентгенолюминесценцию, так как рентгеновские лучи вызывают свечение всех без исключения находящихся в руде алмазов. На практике это происходит следующим образом. Распределенный по степени крупности материал из бункера подается на ленту транспортера, передвигающуюся в закрытом аппарате. На ленту направляются рентгеновские лучи, которые вызывают люминесценцию алмазов, а также некоторых других минералов. Однако люминесценция алмазов в рентгеновских лучах настолько своеобразна, что четко отличается обычно от свечения других минералов. Оператор, наблюдая за ходом процесса через закрытое стекло, останавливает транспортер и вставленным в закрытый аппарат пинцетом (внешне это напоминает хирургическую операцию, проводимую в современной герметической камере высокого давления) снимает зерно алмаза и опускает его в специальный ящик, откуда алмазы достаются уже после отключения рентгеновского аппарата.
При больших объемах материала процесс отбора алмазов методом рентгенолюминесценции обычно автоматизирован. Разрыхленная алмазоносная порода из бункера движется по транспортеру, в конце которого облучается тремя узкими пучками рентгеновских лучей, отстоящих один от другого на расстоянии 10 мм. Попадая в просвечиваемую зону, алмаз начинает светиться. Световая вспышка улавливается фотоумножителями, преобразующими ее в электрический сигнал, подаваемый на пульт управления. Раздается звонок, транспортер останавливается, и специальное устройство мгновенно отсекает алмаз от породы. Он попадает в копилку-бункер, а порода после нескольких повторных проверок уходит в отвал. Вся операция автоматизирована полностью.
Сортировка алмазов производится так, что работающие на этой операции даже не прикасаются к ним. Алмазы с обогатительной фабрики по специальному желобу поступают в закрытый стеклянный ящик, в одну из стенок которого вмонтированы перчатки, в которые сортировщик всовывает руки. Перчатки сделаны из очень прочного материала, их нельзя вывернуть наизнанку. На сортировке трудятся только рабочие с особой остротой зрения. Обычно они сидят лицом к северу, так как для процедуры сортировки наиболее благоприятен непрямой ровный свет.
Добыча алмазов в крупных аллювиальных россыпях сейчас также практически полностью механизирована. Для этого на выбранном участке долины реки строят плотину и создают временное водохранилище с постоянным уровнем воды. На водохранилище монтируют драгу, по сути дела, плавучую обогатительную фабрику, оборудованную мощной землечерпалкой.
С помощью драги алмазоносные речные отложения поднимаются со дня реки, промываются и обогащаются. Оставшаяся после извлечения алмазов пустая порода переносится ленточными транспортерами и сбрасывается в воду за кормой плавучего завода. Передвигаясь шаг за шагом, драга пропускает через свои агрегаты огромное количество алмазоносного материала. Стоимость переработки 1 м3 породы при дражном способе добычи намного меньше, чем при эксплуатации коренного месторождения, поэтому оказывается экономически рентабельной даже разработка россыпей с существенно более низкими содержаниями алмазов, чем в кимберлитах.
В финансовых дебрях
Итак, мы уже рассмотрели два этапа длинного сложного пути, который алмазы проходят до потребления; во-первых, они должны быть найдены и, во-вторых, извлечены из алмазоносной породы. Далее этим не столь уж красивым на первый взгляд камешкам, прежде чем превратиться в умелых руках в сверкающие драгоценности предстоит пройти сложными каналами мирового алмазного рынка.
Перенесемся опять в XIX век в Южную Африку. Найдены первые алмазы, начался алмазный бум. Среди различного рода авантюристов в 1873 г. в Кимберли появился некто Сесил Джон Родс, сын бедного английского священника. Мечтая, как и все, о деньгах и славе, он тем не менее опоздал к началу дележа: почти все алмазоносные земли были уже расхватаны и находились во владении как отдельных старателей, так и множества мелких алмазодобывающих компаний. Да и, честно говоря, Родс ничего не смыслил в горном деле.
Однако Сесил Джон не пал духом. Он открыл плохонькую лавчонку, где занялся мелкой спекуляцией и перепродажей краденых алмазов. Скопив некоторую сумму, этот молодой человек, не брезгуя подкупом, шантажом, а при случае грабежами да и попросту убийствами, скупил несколько десятков алмазоносных участков. Среди них был и участок братьев Де Бирс, простых бурских фермеров. В свое время они приобрели ферму всего лишь за 50 фунтов стерлингов. И когда за их скромный участок предложили 6 тысяч фунтов, то в горячке тех сумасшедших дней братья не устояли и продали его. Позднее эта плохонькая ферма превратилась в рудник Кимберли!
Вокруг Родса сгруппировались такие же, как он, ловкие дельцы, не гнушавшиеся в борьбе с конкурентами никакими средствами. Так возникла знаменитая компания «Де Бирс консолидейтед манз», или просто «Де Бирс», ставшая на многие годы фактической правительницей в этой части земного шара.
В 1888 г. в алмазодобывающей промышленности разразился первый кризис перепроизводства – добыча алмазов существенно превысила спрос. Как и обычно, кризис привел к краху множества мелких фирм и укреплению ряда крупных компаний, в том числе «Де Бирс». Через год «Де Бирс» поглотила своего главного конкурента – компанию Барното, выплатив 5 млн. фунтов отступного. К 1892 г. «Де Бирс» во главе с Сесилом Джоном Родсом контролировала около 90 % всей добычи алмазов в Южной Африке. Захудалая лавочка Родса превратилась в Алмазный синдикат. Первым его президентом и неофициальным диктатором Южной Африки стал, естественно, сам Родс.
Синдикат обзавелся своими вооруженными силами и захватил земли Мономотапа, истребив или изгнав местное негритянское население. Эти разбойничьи действия получили полное одобрение английского парламента, провозгласившего захваченные территории британской провинцией Родса. Вскоре Родса избрали премьер-министром Капской колонии, т. е. фактически всей Южной Африки.
В 1897 г. месторождения алмазов были обнаружены в бурской республике Трансвааль. Буры создали свою горнодобывающую компанию, которая вскоре по объему добычи стала обгонять «Де Бирс». Родс принял решение ликвидировать саму бурскую республику и направил туда свои войска. Англия поддержала эту пиратскую акцию. Вспыхнула англо-бурская война, в результате которой через три года Трансвааль стал еще одной английской колонией в Южной Африке.
В 1902 г. Сесил Родс умер. В тот же год в Кимберли прибыл 22-летний Эрнст Оппенгеймер, сын табачного торговца из Берлина. До этого он работал в Лондоне в фирме, которая занималась посредническими операциями между горнодобывающими компаниями Южной Африки и некоторыми ювелирными конторами Европы и Америки. Попав в Южную Африку, Оппенгеймер с помощью богатых родственников сумел получить кредит от нескольких американских банкиров, подкупил нужных людей и вскоре превратился в Алмазном синдикате в довольно видную фигуру. Однако его положение все еще оставалось весьма шатким. Помогли случай и деловая сметка. Когда в 1905 г. был найден крупнейший алмаз в мире «Куллинан», то его по инициативе Оппенгеймера преподнесли в дар английскому королю Эдуарду VI. Король не забыл поистине королевского дара. Заручившись такой мощной поддержкой, Оппенгеймер быстро стал одним из влиятельнейших членов совета синдиката.
В середине 20-х годов на р. Вааль и в устье р. Оранжевой были открыты новые россыпные месторождения, которые разрабатывались предпринимателями, не являвшимися членами Алмазного синдиката. Над монополией нависла серьезная угроза сдать свои позиции, однако синдикату удалось выйти из этой трудной ситуации, заключив соглашение с правительством Южно-Африканского Союза, по которому синдикат получал полное право контроля над добычей алмазов, а правительство сохраняло за собой право продавать южноафриканским гранильщикам некоторое количество алмазов для стимулирования отечественной гранильной промышленности. Этот закон, охраняющий интересы монополии, действует и в настоящее время. Согласно ему, право разведки новых месторождений, выдачи разрешений на организацию новых компаний и найма рабочей силы для их освоения предоставлено министерству добывающей промышленности ЮАР. К тому же последнее является членом Алмазного синдиката и, естественно, стоит на страже его интересов.
В 1917 г., действуя сразу в нескольких направлениях, Оппенгеймер, получивший крупный денежный займ от американского миллиардера Моргана, основал компанию «Англо-Америкен корпорейшн оф Сауте Африка» (ААК). В дальнейшем, однако, ААК установила более тесные связи с английским финансовым домом Ротшильда. Но до второй мировой войны корпорация занимала довольно скромное место среди прочих южноафриканских горнопромышленных монополий.
Великий кризис, начавшийся в конце 20-х годов, потряс и мировой алмазный рынок. Под ударами кризиса не устояла могучая «Де Бирс», попавшая под контроль ААК. Произошла реорганизация Алмазного синдиката, в состав которого теперь входили «Де Бирс», ААК, банкирская группа Ротшильда и др. Была создана компания «Даймонд корпорейшн», которая затем объединилась с картелем «Ассоциация производителей алмазов».
Вскоре Э. Оппенгеймеру пришлось столкнуться с серьезным конкурентом в лице Дж. Вильямсона (помните историю открытия трубки Мвадуи?). Хотя сначала Вильямсон продавал свои алмазы на открытом рынке в Иоганнесбурге, вскоре «Де Бирс» заключила с ним пятилетнее соглашение, по которому он должен был продавать компании всю свою добычу целиком, получая в конце каждого месяца наличными. «Де Бирс» платила Вильямсону по 10 фунтов стерлингов за карат алмазов независимо от их качества (от борта до ювелирных сортов) и массы. Правда, каждый алмаз массой свыше 10 карат оценивался отдельно.
Условия сделки были выгодны Вильямсону, так как позволяли оперативно закупать необходимое оборудование и быстро расширять добычу. Однако вскоре он пришел к выводу, что «Де Бирс» недоплачивает ему около 10 %, порвал с компанией и попытался самостоятельно выйти на мировой рынок. Он отправил партию алмазов стоимостью 175 тыс. фунтов стерлингов в Лондон, однако никто из потенциальных покупателей даже не взглянул на камни Вильямсона. Большинство торговцев слишком сильно зависело от Алмазного синдиката, да и в любом случае мало у кого было столько денег, чтобы целиком закупить партию алмазов такой стоимости.
Вильямсон был прекрасным геологом, но плохим финансистом. Пока его алмазы лежали без движения в Лондоне (и, естественно, не приносили прибыли), он продолжал наращивать их добычу. Сверхплановые затраты быстро росли, и вскоре он задолжал банку 2 млн. фунтов стерлингов – сумму, слишком крупную даже для алмазного короля. Несмотря на обладание крупными запасами алмазов и наличие пяти личных самолетов, Вильямсон психологически попал почти в такое же положение, как и во время поисков трубки, когда у него иногда не было нескольких шиллингов, чтобы заплатить лавочнику за продукты.
В конце концов Вильямсон сдался. Он снова заключил договор с «Де Бирс» и был вынужден продавать синдикату все свои алмазы. В 1957 г. Вильямсон тяжело заболел. Удачно выбрав момент, Оппенгеймер снова (в который уже раз) предложил ему продать свой рудник. Сделка состоялась, а через несколько дней Вильямсон умер. Избавившись от конкурента и выгодно приобретя его рудники, Оппенгеймер стал настоящим алмазным монархом.
И сейчас во главе Алмазного синдиката стоит младший Оппенгеймер-Генри («бриллиантовый Гарри»), миллиардер, под чьим контролем находится около 500 компаний и фирм. Это о нем писала западная пресса: «Роста ниже среднего, весит 382 500 карат…»
В настоящее время Алмазный синдикат – крупнейшая транснациональная монополия, контролирующая около 80 % мирового алмазного рынка. Синдикат осуществляет и регулирует политику цен, приспосабливает объем предложений к спросу, контролирует поставку алмазов на рынок в зависимости от конъюнктуры. В руках компании «Де Бирс» сосредоточена добыча алмазов. Закупкой занимается компания «Даймонд корпорейшн». Специальные сбытовые организации, прежде всего центральная (ЦСО), находящиеся в Лондоне, позволяют стоять на страже алмазной монополии Великобритании и диктовать свои условия в мировом масштабе.
Компания имеет четыре дочерних предприятия, которые занимаются сортировкой, оценкой и реализацией ювелирных алмазов; два дочерних предприятия осуществляют аналогичные операции с техническими алмазами.
И в наши дни синдикату, несмотря на свое господствующее положение, иногда приходится вступать в борьбу с конкурентами, проявляющими строптивость и желающими самостоятельно вести дела (и получать прибыль). Так, Заир в 1981 г., когда истек срок его 14-летнего соглашения с ЦСО о сбыте через эту организацию алмазного сырья, не возобновил соглашения и вышел из-под контроля ЦСО. А результат? Доходы Заира от продажи алмазов уже через год упали с 68 до 45 млн. долл. Почему? Чтобы снизить цены на заирские алмазы, предназначенные для продажи в Индию, ЦСО выбросила на рынок большое количество аналогичного алмазного сырья. Кроме того, ЦСО оказала давление и на рынок технических алмазов, начав продавать через своих агентов борт по цене 1,6 доллара за карат вместо обычных 2,8 доллара. В конце концов Заир снова заключил соглашения с ЦСО.
Итак, Лондон – главный центр, сердце мировой капиталистической системы распределения и перераспределения алмазов. Считается, что купить алмазы может любой, но на деле распределение их находится в руках брокеров (посредников) и клиентура синдиката остается практически постоянной.
Постоянным клиентам не рекомендуется обращаться с запросами в Алмазный синдикат, пока они не получат специального уведомления о предстоящих продажах. После этого покупатель посылает запрос, в котором указывает сумму, на которую он предполагает произвести покупку, и сообщает интересующий его сорт товара. В случае положительного ответа, покупатель переводит соответствующую сумму на счет синдиката и получает алмазы.
Нередко продажа алмазов осуществляется партиями несортированных алмазов в том виде, в каком они поступили с рудника. Такая партия обычно содержит камни разного качества и неодинаковой стоимости. Зачастую высококачественные ювелирные кристаллы составляют не более 20 % всей партии, а остальные 80 % представлены более дешевыми сортами (дефектными, несовершенной формы и окраски, трудными для обработки), вплоть до борта, годного лишь для переработки в алмазный порошок. Покупатель может приобрести всю партию целиком или же отказаться от нее, но он не вправе выборочно купить лишь высококачественные алмазы. Однако и такие партии обычно покупаются, так как торговец боится потерять возможность получать алмазы через синдикат (на так называемом свободном рынке цены обычно существенно выше).
Второй по значимости центр международной торговли алмазами – Антверпен, где в основном происходит перераспределение партий ювелирных алмазов, закупленных в Лондоне. Антверпенские фирмы, приобретая алмазы на продажах ЦСО, снабжают главным образом бельгийские гранильные компании. Эти фирмы имеют традиционно тесные связи с Алмазным синдикатом, поэтому ЦСО обычно продает им несколько больше алмазов, чем это необходимо для нужд Бельгии, таким образом частично перекладывая на свою антверпенскую клиентуру функцию распределения алмазов. Естественно, что бельгийские перепродавцы действуют в полном соответствии с главным направлением рыночной политики «Де Бирс».
В последнее время ЦСО заключила с ведущими бельгийскими фирмами ряд долгосрочных контрактов (раньше такие контракты заключались лишь между синдикатом и алмазодобывающими компаниями). Это позволяет антверпенским торговцам осуществлять долгосрочное планирование своей торговой политики и дает значительное преимущество перед покупателями из других стран.
Сейчас Бельгия закупает у ЦСО около 85 % потребляемых алмазов. Остальные приобретаются на свободном рынке или контрабандным путем. Некоторые независимые от Алмазного синдиката алмазодобывающие фирмы держат в Антверпене свои сбытовые конторы.
Помимо Лондона и Антверпена, существуют и другие места, в которых производится продажа и перепродажа как необработанных, так и ограненных алмазов. Это Франция, ФРГ, Израиль, Швейцария. Последняя специализируется на операциях по скупке алмазов на рынках европейских стран и их перепродаже в страны долларовой зоны.
Существует и черный рынок алмазов. Высокие пошлины и налоги на алмазы, особенно ограненные, заставляют фирмы искать незаконные пути сбыта. Так, огранка алмазного сырья нередко ведется в странах с более дешевой рабочей силой. Например, из Бельгии алмазы контрабандой переправляются в ФРГ, где огранка обходится намного дешевле, а затем снова контрабандой возвращаются в Бельгию, где готовые бриллианты продаются по более высокой цене. Эти контрабандные перевозки стали настолько распространенным, обычным делом, что появились даже нелегальные страховые компании, страхующие контрабандные операции и взимающие за это 3,5–5 % от стоимости алмазов.
О размахе подпольного бизнеса можно судить хотя бы по такой цифре: по официальным данным, в США из Великобритании, Венесуэлы и Бразилии ввозится нелегально алмазов на сумму свыше 40 млн. долларов в год. В Заире в 1981 г. из общей добычи в 9,7 млн. карат около 4 млн. карат было добыто нелегально и контрабандой переправлено в Антверпен через Браззавиль (Конго). А в Анголе в 1982 г. нелегальная добыча и контрабандный вывоз камней в Антверпен через Португалию составили 1,5 млн. карат, что превысило даже официальную добычу в 1,4 млн. карат. Правительство Анголы было вынуждено обратиться к правительству Португалии с просьбой о помощи в борьбе с контрабандой алмазов.
Все же в целом по капиталистическому миру всего лишь около 10 % всех алмазов поступают на рынок помимо Алмазного синдиката, однако политика синдиката оказывает сильнейшее влияние и на их сбыт. Обладая крупными финансовыми ресурсами и выступая на свободном рынке как покупатель алмазов, синдикат осуществляет контроль над ценами.
Цена … А сколько же, действительно, стоят алмазы? Ясно, что очень дорого. Еще Плиний Старший писал: «Величайшую цену между человеческими вещами, а не только драгоценными камнями имеет алмаз, который долгое время только царям, да и то весьма немногим, был известен».
Ну а все же – как дорого? Сколько это будет в какой-нибудь современной валюте?
Стоимость алмаза определяется многими факторами: величиной кристалла, его прозрачностью, цветом, наличием или отсутствием дефектов, трещин и т. д. Первым стоимость алмаза выразил в деньгах арабский ученый Тейфоши в 1150 г. В современном эквиваленте алмаз оценивался тогда в 30 долларов за карат. Бенвенутто Челлини приводит другую цену – 97 долларов за карат. Начиная с 1550 г., цены на алмазы постоянно повышались. Так, русский император Павел I купил бриллиант красно-розового цвета массой 10 карат за 100 тыс. рублей (для сравнения укажем, что в те времена корова стоила около 5 руб.) В настоящее время высококачественные ювелирные алмазы в зависимости от величины и других особенностей оцениваются от 1,5 тыс. до 4–5 тыс. долларов за карат, причем покупатель может ждать появления требуемого камня на рынке в течение нескольких лет.
