Текст книги "Ставка на Зеро"

Автор книги: Валерий Ильичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Да у меня при моей жизни новостей никаких нет и быть не может. Все новости у вас, да и их мы из печати узнаем. Вот сегодня купил газетенку в киоске, а там статья о Джокере каком-то, бьющем всех тузов в колоде налево и направо. Не читал?

– Читал, как же не читать! Нам подборку всех публикаций по нашей линии пресс-центр готовит. Так что знаком.

– А действительно он такой уж ловкий мужик? Что-то я год назад слышал мельком об этой фигуре, но очень уж она тогда мелкой показалась.

Вот он и начал переход к главной теме, ради которой и появился здесь, разыграв случайность встречи, – подумал подполковник. Намеренно затягивая время, разлил по рюмкам коньяк, прикинул в уме, что он может рассказать этому человеку, не нарушая служебной тайны. Пожалуй, только внешнюю канву событий, о которой и так открыто судачат в преступном мире.

– А вот ты сам посуди, Джокер этот начинал как наперсточник, потом свое дело завел. Провел несколько удачных операций, пошел в гору. Завязал крепкие связи и в уголовном мире, и среди легальных бизнесменов. Но таких, как он, немало, и конкуренция сейчас большая. А потому выскочек, способных занять место под солнцем и схватить больше, чем могут заглотнуть, не любят. Короче, на его пути к вершинам Олимпа стояло несколько авторитетных людей, которых он никак обойти не мог. А вот удалось. И ведь как бы само собой получилось, без его видимого участия. Многих мы посадили, другие не своей смертью умерли. Сам знаешь, как это бывает. Он рос, поднимаясь в иерархии преступного мира, подминая под себя тех, кто помельче. Ну и вырос. Так что эту статью в газете, видимо, люди, недовольные его возвышением, заказали. Ане он сам, как ты мог предположить.

Да, старик по-прежнему на три метра под землей видит, – подумал Сыщик. – Надо с ним держаться более осторожно.

А подполковник, с удовольствием закурив, продолжил, словно не заметив легкого смятения своего гостя:

– Особенно он пошел в гору в последние несколько месяцев. Везет ему просто необыкновенно. Вот возьми случай с взрывом в подмосковном ресторане. Он туда приехал последним, за минуту до того, как устройство сработало. И оказался единственным, возьми на заметку, единственным, кто из всех приглашенных авторитетных гостей остался в живых. А спасительной соломинкой оказался сотрудник ГАИ. Тормознул некстати машину этого Джокера за превышение скорости. Жаль, а то бы мы сейчас о нем не говорили.

– А может быть, подстроено все это было с гаишником? Джокер сам заказ сделал и нарочно запоздал войти внутрь, где всех смерть ждала?

– И мы, и братва блатная тоже так подумали. Проверили, конечно. Нет, все чисто. Гаишник парень молодой, неопытный, ничем не замазанный, всего второй раз на дежурство вышел. Братва ещё тщательнее нас проверяла. Разборка солидная была, но его оправдали. Да к тому же и не опоздал он, ровно за минуту до назначенного срока прибыл. Вот тебе и информация к размышлению номер один.

– А что, есть и номер два?

– Есть, да ещё какая. Секреты я тебе, поверь, не открываю. Весь уголовный мир Москвы знает, как у Косого боевиков постреляли и склад оружия увели. Косой посмешищем стал, а уж ты его знаешь – человек серьезный. Так мало того, неустойку вынужден был заплатить за то, что обещанный товар не поставил. Это его бизнес сильно подорвало. А конкурент он, между прочим, того же Джокера. И следов опять нет. Косому без видимых причин, да ещё после такого удара, начинать войну с сильным противником нельзя. Он пробовал к ворам в законе обратиться, а те его на смех подняли: кто же голословное обвинение выдвигает? Опять – ни у блатных, ни у нас никаких зацепок.

– Неужели никаких подходов к нему нет?

Сказав это, Сыщик смутился, поняв, что увлекся и задал лишний вопрос. Но подполковник отреагировал спокойно.

– Много говорить здесь не буду. Есть у нас утечка информации, завелся какой-то гад. Все проваливается на самом последнем этапе. Вот были у нас сведения, что трое отморозков из Подмосковья выполнили пару его заказов. Мы к ним уже подбираться начали, думая через них и на Джокера выйти. Так нет! Несколько дней назад их прямо на выходе из ресторана положили. И в результате мы лишились важных свидетелей, через которых могли выйти на Джокера. А где у нас гарантия, что не сам Джокер и убрал ставших опасными боевиков?

За столом установилась тишина. Сыщик молчал, видя, что подполковник хочет дать ещё какую-то важную информацию. Но пока колеблется. Наконец тот решился:

– Ты, кстати, не читал три дня назад в этой же газетенке, что убили одного нашего опера из отделения милиции? Так журналист написал в конце заметки: Неизвестно, связано ли убийство сотрудника милиции с выполнением его служебного долга или он стал жертвой обычного уличного нападения. Ну так вот опер этот зацепил кого-то на крючок из группировки Джокера и близко к нему подобрался. Но в бумагах убитого ничего конкретного не нашли, видимо, хотел сначала дело сделать, а уж потом доложить начальству. С кем он встречался тем вечером, мы не знаем, но обещал вернуться с интересным материалом. Не вернулся. – Подполковник снова разлил коньяк по рюмкам, но пить не стал, а продолжил: – Ножом его резанули. Удар хорошо поставлен как у десантника. Может, на людей, устраняющих конкурентов Джокера, выйти не можем потому, что они не из уголовной среды и действуют изолированно. А чего удивляться: сейчас много наших без дела болтаются. Могут за большие деньги и подписаться на такие дела.

Сыщик хотел возразить, но вовремя прикусил язык. Он сидел, молчал и обдумывал информацию подполковника: Так, значит, все замыкается на Джокере. Хотя все это только предположения и оперативные версии подполковника. Бывают же в жизни совпадения? Да сколько хочешь! Вот и гаишник неопытный спас жизнь этому Джокеру. А то, что все время крутимся возле дел Джокера, так потому, что его группировка сейчас самая активная.

Думая так, Сыщик все же понимал, что это слабое утешение, хотя, конечно, в жизни самые невероятные совпадения случаются гораздо чаще, чем люди полагают.

– Слушай, а, случайно, этот Джокер завладением квартир одиноких стариков не занимается?

– Нет, насколько я знаю, их группировка на такую мелочь охоту не ведет.

Ну вот, хоть одна приятная новость за весь день, – обрадованно подумал Сыщик. – Значит, наши дела связаны не только с группировкой Джокера. Это уже дает надежду. Возможно, и все остальное не более чем совпадения.

Наблюдая за сменой настроения своего собеседника, подполковник тягостно размышлял о том, что если его предположения верны, то этот молодой ещё человек, подававший когда-то надежды в оперативной работе, вляпался по неосторожности в какую-то историю и сам не понимает, что происходит. Но вот интерес к Джокеру не может не насторожить. Скорее всего его внезапное появление здесь связано со статьей в газете. Хотя, возможно, это не больше чем очередное совпадение. Но если он пришел ко мне впрямую, то ему здорово приспичило. Не может же он не понимать, что я обязан буду написать рапорт начальству о его назойливом интересе к Джокеру. И все-таки он рискнул. Значит, что-то серьезно его беспокоит.

А Сыщик думал о своем: Нет, не разрешил он моих сомнений. Все сходится на этом Джокере. И шанс, что все происходящее только цепь случайностей, – ничтожен! Скорее всего мне теперь терять нечего и я должен показать ему фотографию Зеро. Я просто физически ощущаю, что вся эта сдуру затеянная история подходит к концу. А если этот тип продался и работает на Джокера, используя нашу бригаду, то в случае моей гибели подполковник его так просто не отпустит.

И Сыщик молча вытащил и протянул подполковнику сделанную недавно фотографию Зеро. Тот сдержанно кивнул головой:

– Ну конечно, я его знаю. Наш с тобой коллега, работал в соседней области. Я с ним раза два встречался по делам. Показался мне грамотным оперативным работником. Там у них, в управлении, начальство сменилось. Он с новым руководством не поладил – ушел в отставку год назад. Ничего предосудительного на него не было, да и сейчас нигде по оперативным материалам не проходит. Если тебе не жалко, то оставь мне фото на всякий случай: я покажу кое-кому.

Сыщик кивнул в знак согласия, а подполковник достал записную книжку, в которой лежало несколько фотокарточек. Он выловил одну из них и протянул Сыщику:

– Ты мне, я тебе. Это Джокер. Не правда ли, солидный мужчина, не скажешь, что бандит? Возьми на всякий случай в обмен.

Сыщик всмотрелся в улыбающееся лицо молодого красивого мужчины и с неприязнью подумал: Неужели мы все это время работали на него? Вот сволочь Зеро: использовал нас втемную для бандитских дел. А может быть, все-таки мерещится мне и я зря фото Зеро перед подполковником засветил, наводя его на нашу бригаду? Да нет, что я, как забеременевшая девица, себя уговариваю, что, может быть, ещё обойдется! Все плохо! И разговор кончать надо.

Но подняться и просто так уйти было неудобно. И вновь подполковник пришел на помощь:

– Ну, давай ещё по одной, на посошок, чтобы беда ушла, а успех остался!

Они молча выпили, и Сыщик уже встал, когда подполковник сказал ему каким-то деланно равнодушным тоном:

– Я в предстоящие два дня выходной. Редкий случай, что и субботу, и воскресенье гулять позволили, а в понедельник мой непосредственный начальник в отгуле будет. Так что впереди ровно трое суток свободного полета. Повторяю: три дня и три ночи.

Сыщик кивнул, поняв, зачем подполковник докладывает о своей относительной свободе: Намекнул, что у меня всего три дня на самостоятельные действия, а начиная со вторника он вынужден будет сообщить рапортом начальству о нашей беседе, и машина сыска безжалостно завертится. Трое суток, конечно, немало, но и я смогу активно действовать только с понедельника, а завтра, в субботу, лишь подключу к проверке Механика. Может быть, через него удастся выйти и на кого-нибудь ещё из бригады, минуя Зеро.

Протягивая ему на прощание руку, подполковник знал, что этот человек хорошо понял его последнюю фразу. И он задал последний вопрос:

– Чем я ещё могу тебе помочь?

И, ответив на его крепкое рукопожатие, Сыщик безнадежно покачал головой:

– Мне уже никто помочь не может.

– Ну тогда – до свидания!

– Прощай.

Отметив про себя это безнадежно произнесенное слово, подполковник, глядя вслед бывшему коллеге, с грустью подытожил: Значит, дела совсем плохие. Жаль парня.

Сыщик миновал охранника у дверей и вышел на улицу. Тот сразу бросился к телефону и набрал уже надоевший ему номер. И тут наконец на том конце провода взяли трубку. Охранник суетливо, боясь, что его услышат посторонние, сообщил о состоявшемся контакте подполковника с его бывшим коллегой. Тот, кому звонили, выслушав, положил трубку и в задумчивости зашагал по комнате. Сыщик и раньше вызывал у него подозрения, а сейчас и вообще стал совсем опасен. Надо было принимать срочные меры, и он набрал номер телефона человека, способного решить эту беспокоящую его проблему.

Глава 7

ТУЧИ СГУЩАЮТСЯ

Весь оставшийся вечер после встречи с подполковником Сыщик названивал Механику, но телефон не отвечал. Сыщик матерился и, вспоминая, как Механик и Гонщик подсняли женщин легкого поведения в ресторане, где ждали появления Ленчика с охранниками, предполагал, что опять этот ловелас путается с какой-то бабенкой. Ну да ладно, пусть гуляет, пока молодой. Но как же этот ветреный мужик ему нужен! Где он шляется так поздно? Хоть бы ночевать домой приволокся!

Наконец около двадцати трех часов Механик снял трубку. Он был не один, с очередной девицей, и его совсем не обрадовала перспектива на ночь глядя тащиться на встречу с Сыщиком, несмотря на все уважение к этому умному и смелому мужику, но голос Сыщика был неподдельно взволнован, он намекнул, что их жизни под угрозой. А после не совсем понятной гибели Взрывника, получившего неизвестно откуда прилетевшую пулю в висок, каждый в бригаде чувствовал себя в опасности. Хотя Зеро и пытался их успокоить, ссылаясь на неизвестного сообщника Ленчика, выстрелившего из открытого окна ресторана. Но любому ясно, что пуля, вошедшая в висок и вышедшая возле подбородка, выпущена сверху, как минимум с крыши ресторана. А это уже не случайность! Как бы то ни было, но теперь им уже не казалось, что они в относительной безопасности и успех очередной акции зависит только от их ловкости и сообразительности. И потому Механик, досадуя и злясь, выпроводил девицу из дома и поехал на встречу.

Сыщик выскользнул из дома, убедился, что слежки за ним нет, и поехал в центр. Они встретились на станции метро, присели на скамеечку, ближе к тоннелю, куда каждые несколько минут юрко ныряла электричка, унося прочь очередную порцию пассажиров. Здесь можно было общаться без помех. И лишь шум проносящихся мимо вагонов прерывал время от времени их разговор. Сыщик решил не тянуть и сказать все напрямую:

– Похоже, мы все вляпались в грязную историю.

– Да, мы знали, на что шли.

– Да я совсем не о том. Похоже, работаем мы не на правоохранительные органы, а на мафиози.

– Да ты что, обалдел, Сыщик, с чего ты взял? Зеро наш человек, полковник бывший. Или не полковник?

– Полковник-то он настоящий, а вот какая у него в самом деле крыша и под чью дудку он нас плясать заставляет – это вопрос. Все, что мы налепили за эти последние недели, на руку некоему авторитетному бандиту по кличке Джокер. В основном устранялись неугодные ему люди. Правда, ликвидация нами потенциальных убийц стариков – владельцев квартиры – в эту картину не вписывается и версию о работе Зеро на Джокера все-таки искажает. Но слишком много фактов вызывают подозрения.

И Сыщик рассказал Механику и о чудесном спасении Джокера от взрыва, и о его заинтересованности в захвате чужого арсенала, и о ликвидации ставших опасными боевиков. Упомянул он и о машине, часто стоявшей на другой стороне улицы и словно несущей боевое дежурство напротив дома, где находилась их конспиративная квартира. Велел записать её номер с парной шестеркой. Сыщик умолчал только о своей встрече с подполковником.

Было видно, что Механик – чистый технарь, неискушенный в оперативных делах – расстроен и сбит с толку сообщенными ему сведениями. Из всего нагромождения фактов он понял только одно, что, возможно, их подло обманули и подставили, используя стремление к активной тайной войне с преступностью. До своего увольнения из органов внутренних дел он проработал в технических подразделениях всего три года, пока не погорел на глупой случайности.

Ходил он тогда в свободное от работы время подрабатывать: то сам по объявлению предложит свои услуги, то к нему подошлют новых клиентов оставшиеся довольными прежние заказчики. А он на все руки мастер: мог починить почти любую технику от утюга до автомобиля. Но особенно любил он возиться с сейфами. И работы ему хватало: то секретный код забудут, то ключ потеряют.

Вот и в тот раз обратились к нему через знакомых и попросили приехать поздно вечером на одну из фирм, чтобы вскрыть сейф. Прибыл он на место, его встретили, провели в кабинет солидного вида человека, показали сейф, к которому не было ключа, предложили солидную сумму вознаграждения.

Конечно, он этой халтурой занимался для приработка. Но, кроме того, получал истинное наслаждение от решения сложной технической задачи. Вэтот раз ему пришлось повозиться, но через час он все же открыл массивную дверцу сейфа. Мельком взглянул на ровные ряды зеленых долларовых купюр и отодвинулся в сторону, пропуская к сокровищам хозяина кабинета. Сразу заторопившийся заказчик сунул ему обусловленную сумму, и он ушел. А утром, к изумлению коллег, его задержали прямо на работе. Да ещё сделали это нарочито шумно и с показушной бравадой, наручники надели, привезли в строгий кабинет соседнего оперативного ведомства.

Оказывается, его телефон на численнике был в той конторе записан, да и охранник его данные внес в журнал учета посетителей. Какой уж повышенный интерес имели оперативники из ФСБ к этой фирме, было неизвестно, только его с пристрастием допросили, пообещали посадить за участие в краже со взломом лет на десять, а затем велели ждать в коридоре, правда, сняв с него наручники.

Что он тогда пережил, невозможно описать: и страх пропасть в тюрьме, и стыд перед товарищами, и бессильную ярость от явной несправедливости. Но к концу дня оперативники все же разобрались. Оказалось, там и кражи-то не было. Просто один из совладельцев фирмы посчитал, что его при разделе обделили, и таким вот образом в отсутствие главы фирмы он самовольно взял то, что считал по закону своим. Это было обычное гражданское дело, не влекущее уголовно-процессуальных последствий.

К вечеру наконец разыскали этого компаньона. Вытащенные из сейфа доллары он уже спрятал. И, не отрицая самого факта изъятия ценностей из сейфа, сказал, что готов вернуть часть им взятого в той сумме, которую определит суд. Все стало ясно. ИМеханика освободили.

Пришел он на следующий день на работу. У всех глаза на лоб: как это его отпустили? А начальство ему объявляет, что он уволен. И никакие объяснения не помогли: раз тебя в наручниках увели, то, нет дыма без огня, и мы тебе не доверяем. В общем, перестраховалось начальство. Конечно, ему при его мастерстве прокормиться, и притом безбедно, всегда можно. Но очень уж он жалел, что его лишили возможности участвовать, хоть и косвенно, в борьбе с преступностью. Да если говорить откровенно, и расставаться с зеленой формой армейского образца ему было жаль. Она ему шла. И девушки на неё благосклонно реагировали. Хотя он и так, без формы, мог уломать любую на сладкий грех. Но как бы то ни было, а оказался он уволенным по причине недоверия. И эта несправедливость жгучей обидой терзала его душу, когда он не занимался возней с техникой и не гонялся за очередным предметом обожания.

Со временем обида несколько притупилась. А с того момента, как он вступил в бригаду, и совсем почти позабылась. Но вот сейчас он осознал, что судьба в очередной раз отвернулась от него из-за подлости подонков, использовавших их стремление к борьбе за законность и правопорядок. И этот очередной удар ему вряд ли удастся пережить. Он сидел бледный, запрокинув голову и прикусив губу, с тоской смотрел на толстый, излучающий желтый маслянистый свет плафон.

– Послушай, Сыщик, а может быть, все не так, как ты думаешь? Ведь факты по-всякому можно истолковать. К тому же квартирных бандитов мы ликвидировали явно не в интересах Джокера. Кроме того, имеется ещё один факт, не вписывающийся в версию, что мы работаем на него.

– Это какой ещё факт? – насторожился Сыщик и, видя, что Механик колеблется, боится сказать лишнее, потребовал полной откровенности: – Ты пойми, браток, что мы на краю пропасти – чуть толкни, и мы уже не удержимся. Говори все, что знаешь!

– Были мы ещё в одном деле, только без тебя. Дня три назад. Позвонил Зеро, вызвал меня, Десантника и Гонщика. Сказал, что надо завалить всего одного человека, а потому ты в этом деле не нужен. Гонщик за баранкой сидеть будет. А мы с Десантником его и кончим, но без стрельбы: либо голову проломим, либо ножом заколем. Инсценируем как уличное ограбление, но ни в коем случае не заказ. Ну а про тебя ещё сказал: Пусть отдыхает. Здесь его оперативное мастерство не нужно. Мы без тебя и справились. Сам Зеро с нами в тот раз поехал к бульвару. Показал человека, сидящего на скамеечке. Тот нервничал, все на часы посматривал, а потом поднялся и пошел к метро. Мы проверились, слежки не было. Зеро дал сигнал. Мы догнали этого человека, и Десантник его одним ударом ножа в сердце завалил. Мгновенно сняли часы. Взяли бумажник и смотались. Потом все взятое у него на помойку выкинули. Да там и денег-то было всего тысяч семьдесят.

– А документов в бумажнике никаких не было?

– Я не знаю. Зеро в бумажнике копался.

– Так, значит, это на бульваре было? И его сам Зеро указал?

– Да, а что?

– А то, что газеты надо читать. Вы сотрудника милиции убили, опера одного из отделения милиции.

– Да знаю я. Зеро от нас этого не скрывал. Сказал, что убираем продавшегося мента, давно работающего на мафию. Он, кстати, должен был встретиться там на бульваре с кем-то из бандитов, чтобы предупредить преступников о грозящей им опасности. Да мы не дали.

Сыщик сидел, оглушенный услышанным: больше не было надежды. Теперь уже несомненно, что их группа работала под крышей и в интересах Джокера. И Зеро не взял его на ликвидацию оперативного сотрудника, опасаясь, что он может знать этого человека и тогда окончательно поймет, на кого они работают. Все. Круг замкнулся. Их использовали для игры втемную. И они, дураки, старались. Хотя, конечно, и гробили сволочь преступную. Но это было все же слабое утешение. Злоба и ненависть к Зеро и Джокеру, обманом втянувшим их в свои дела, охватила его. Но теперь надо было действовать разумно и осторожно, чтобы не вспугнуть своих хитроумных работодателей и переиграть их. И он взял себя в руки.

– Послушай, Механик, есть у меня сведения, что Джокер вашими руками устранил честного опера, вставшего у него на пути. Да и Взрывника они тогда ликвидировали у входа в ресторан не только потому, что он поспорил с Зеро из-за приговора офицерам. Думаю, они решили свернуть работу нашей бригады, ликвидируя нас одного за другим: мы слишком много знаем. Вот и начали со Взрывника, потому что он больше им не нужен.

– Ты подожди о Взрывнике. Откуда у тебя сведения, что мы нашего же честного парня на бульваре завалили?

Голос собеседника дрожал от волнения. И Сыщик понимал, что для этого мужика участие в убийстве своего же коллеги опера, честно выполняющего долг, означает не только крушение последних надежд, но и постоянное, неизбывное чувство вины. Но надо было отвечать:

– Информация от верного источника, не сомневайся.

– Слушай, давай, как только Зеро нас вновь соберет, возьмем его в оборот. Под пыткой гад все нам расскажет, – голос Механика дрожал от ярости и желания быстрее рассчитаться с обманувшим их мерзавцем.

– Не гони зря волну, парень. Это не выход. Во-первых, понимая, что признание в сотрудничестве с Джокером для него верная смерть, этот оборотень ничего нам не скажет. А во-вторых, каждый сыщик знает, что, выявив предателя, его сначала максимально надо использовать для начала оперативной игры и дезинформации противника. А потому давай при получении очередного задания и встрече с Зеро проследим за ним и, когда он выйдет на Джокера, обоих ликвидируем. А потом разбежимся в разные стороны, и, может быть, все обойдется. Есть и другой путь: попытаться, минуя Зеро, выйти непосредственно на Джокера и начать охоту за ним. После его ликвидации и Зеро будет не так опасен, как сейчас, при поддержке авторитета. Но пока гадать не будем, надо ждать звонка Зеро и одновременно искать выход на Джокера. Берем инициативу в свои руки. Жаль только, пока не можем подключить других наших ребят.

– Я, возможно, смогу уже завтра найти Гонщика. Однажды высадил его у метро, а он говорит: Мне ехать никуда не надо, я вон в тех домах живу, пять минут ходу. А когда трепались в ресторане, поджидая Ленчика, он сказал, что развелся и теперь вся его семья – это собака, долматин Линда, и дряхлый Запорожец. Похожу там и, думаю, сумею его отыскать.

– Ну что же, если найдешь, то объясни ситуацию. Пусть будет осторожен. Но пока ничего не предпринимайте. Нас уже будет трое, и мы сможем действовать сообща по особому плану. Мы ещё не знаем, кто будет их следующей жертвой. Мне кажется, что начнется охота именно за мной. Не зря же Зеро меня на последнюю акцию не взял: не доверяет, подлюга! Я на всякий случай завтра с открытием метро рвану на вокзал и поеду на рыбалку, а с утра в понедельник позвоню тебе, и мы встретимся. И если с нами будет ещё и Гонщик, то я смогу спланировать и провести такую комбинацию, что они пожалеют о своих подлых делах. Если я в понедельник сам на связь не выйду, то на всякий случай вот тебе мой телефон. И еще, возьми фотокарточку Джокера. Мне она больше не нужна: я эту самодовольную харю и среди тысячи людей узнаю. Покажи её Гонщику, если его найдешь, конечно.

Сыщик встал, считая, что разговор окончен:

– Давай разъезжаться, а то скоро уже последний поезд уйдет. И не тушуйся: надежда умирает последней. Может быть, и прорвемся! С потерями, но прорвемся. – Говоря так, он действительно надеялся на благополучный исход, ещё не зная, что о его контакте с подполковником стало известно и Руководитель и Зеро уже приняли решение.

Механик смотрел вслед уходящему товарищу, пока тот не скрылся из виду, а затем поднялся и пошел в противоположную сторону. Уже подъезжая к своей станции, он вдруг подумал, что и ему неплохо бы подстраховаться и не ночевать дома: А вдруг следующий на очереди я, а не Сыщик? И он, выйдя из метро, поймал такси и поехал к своей давнишней знакомой, зная, что та его всегда охотно примет.

Будильник звонил тревожно, нетерпеливо. Сыщик быстро поднялся и заставил замолчать безжалостный механизм, вернувший его из сладкого забытья в жуткую действительность, полную скрытой, но, казалось, густо разлитой в окружающем пространстве угрозы.

Сыщик выглянул в окно: пасмурно! И трудно понять, то ли ещё не рассвело, то ли утреннее солнце закрыто тучами и день обещает быть ненастным.

Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить жену и ребенка, он быстро умылся, оделся и, взяв с вечера заготовленный рюкзак и чехол со снастями, отправился к выходу. В подъезде чуть задержался, осторожно выглянул, осмотрел улицу и, решив, что все спокойно, быстро зашагал к станции метро. Перед тем как юркнуть в только что открывшиеся для пассажиров двери, Сыщик ещё раз проверился, нет ли за ним слежки, и, успокоенный, двинулся вперед с надеждой на двухдневный безмятежный отдых над гладью озера. Возможно, это моя последняя рыбацкая вылазка. Ну и пусть! Хоть мгновения радостного азарта, да мои! Да и дядю Васю повидать нелишне.

Возле основательного, спокойного и рассудительного старика Сыщик часто ловил себя на мысли, что завидует этому человеку, казалось бы, всегда знающему, как надо поступить и что из этого может получиться.

Ему, конечно, хорошо в деревне, вдалеке от городской суеты, быть неторопливым и мудрым. Да там и сама природа заставляет жителей вести себя тихо, размеренно и достойно. Хотя это я вру. У них Леха-шофер спьяну нередко буянит, и урезонить его могут только участковый инспектор Карташов с помощью мордобоя и связывания да дядя Вася рассудительными уговорами. Вот и выходит, что природа природой, а у дяди Васи характер действительно сам по себе золотой.

Думая так о предстоящем отдыхе и встрече с приятным ему человеком, Сыщик незаметно доехал до нужной ему станции метро.

Выходя из вагона, ещё раз осмотрелся и, убедившись, что слежки за ним нет, поднялся по эскалатору наверх, вышел на улицу и направился к пригородным поездам. Сидя в вагоне, в силу старой оперативной привычки, доведенной до автоматизма, внимательно присмотрелся к пассажирам. Здесь были в основном дачники, туристы и несколько таких же, как он, рыболовов. Никто из сидящих в вагоне не вызывал опасений и настороженности. Ион, недоспавший в эту ночь, поставив рюкзак на пол и зажав его на всякий случай ступнями, с удовольствием погрузился в приятную дремоту. Время от времени он заставлял свое внимание всплывать на поверхность сознания, фиксируя объявляемые машинистом названия станций.

Где-то минут за десять до нужной ему остановки Сыщик стряхнул с себя остатки дремотного состояния и, с удовлетворением отметив, что теперь действительно отдохнул, прошелся взглядом по лицам пассажиров. Из садившихся вместе с ним в Москве осталось всего несколько человек, в том числе и те трое рыбаков, на которых он смотрел с симпатией, разделяя их увлечение и понимая испытываемые ими нетерпение и азарт.

Выйдя из вагона на нужной ему станции, Сыщик, уже в который раз подстраховываясь, окинул настороженным взглядом сошедших вместе с ним людей. Здесь были рыболовы со снастями, туристы с тяжелым снаряжением, дачники-огородники и местные жители, возвращающиеся из далекой Москвы к своим родным домам. Нет, ничего не внушало ему подозрений, и он поспешил взобраться в автобус местного маршрута. Замелькавшие по ходу движения за запыленными стеклами стволы пятнистых белых берез и вечнозеленых сосен и сверкающая порой между ними бликами поверхность озера окончательно его успокоили, дали возможность расслабиться в предвкушении безмятежного отдыха.

Но это было опасное заблуждение. Казалось, он предусмотрел все, кроме одной, но весьма важной детали: в материалах, собранных на него Зеро, в разделе Привычки и увлечения было зафиксировано место его постоянных многолетних вылазок на рыбную ловлю. Им и не надо было следить за ним весь путь от дома до этой дальней деревни.

Сыщик данного варианта не учел, и это было его ошибкой.

Как его ни уговаривал дядя Вася, качая крупной головой с густой седой шевелюрой, Сыщик отказался от угощения и сразу начал хлопотать, чтобы поскорее очутиться среди нависших над водой ветвей деревьев, отражающихся в зеркальной глади озера.

Он почти не слушал хозяина, рассказывающего ему последние деревенские новости, казавшиеся старику значительными и судьбоносными. Какое дело ему, городскому жителю, до смертей и свадеб и просто споров между жителями, нарушающих спокойствие и размеренный быт местного населения! Не было ему дела и до генерала, по словам дяди Васи, прибывшего с многочисленной свитой в специальный рыбацкий домик, предназначенный для знатных гостей и местного начальства. Заметив рассеянность гостя, дядя Вася замолчал. Он не обиделся: у каждого свои заботы, мало ли какая нужда человека сегодня сюда на вольную рыбалку загнала? И только спросил:

– С берега ловить будешь или понтончик возьмешь?

– Понтончик возьму, – лаконично ответил гость.

Он любил рыбачить на этой надувной лодочке, способной вместить только одного человека. Обычно, сидя в ней – множество раз залатанной разноцветными кусочками резины, – он начинал чувствовать себя словно парящим между водной и воздушной стихиями, способными своими благодатными струями хоть немного очистить полную смятения душу...

Идти было недалеко: через небольшой перелесок до озера, затем – вдоль берега, обогнув небольшой заливчик, выйти к месту, куда не очень-то охотно шли другие рыбаки из-за крутизны берегов. Здесь удобно было рыбачить лишь с лодки.

В этот субботний день на озеро приехало много народу. Повсюду виднелись автомашины и туристские палатки городских обитателей, спешащих насладиться остатками ещё сохранившейся природы, напоминающей об их когда-то первобытном, более полезном для души и тела состоянии.