Текст книги "Ставка на Зеро"

Автор книги: Валерий Ильичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Механик сочувствовать не стал:

– Ушла, и хорошо! Тебе меньше забот. Вот посмотри, какие кругом девочки. Правда, почти одни проститутки. Даже те, что со своими мужиками сюда пришли, все равно проститутки, так как из-за денег с этими новоявленными бизнесменами связались... Да наплевать нам на них. Вон в уголке две крали сидят, скучают. Клиентов поджидают. Одна черненькая, толстая, а другая беленькая, с фигуркой гимнастки. Давай подснимем! А что? Денег у нас сегодня достаточно. А перед Зеро отчитаемся, мол, для соблюдения конспирации баб продажных зацепили. Ведь ясно уже, что наш объект здесь сегодня не появится!

– И все-таки давай немного подождем. Ну, скажем, ещё минут двадцать. Если уж станет ясным, что серьезной работы не будет, то можно и подснять этих женщин, – согласился Гонщик и почувствовал холодок в груди от собственной смелости. Он тяжело знакомился с женщинами и не умел за ними легко и беззаботно ухаживать. А уж тем более никогда бы сам не отважился взять проститутку.

А может быть, они и не продажные женщины, а попали сюда случайно. Ну, например, отметить день рождения, даже подумал он, и тогда их с Механиком предложение будет воспринято как оскорбление.

Дав опрометчивое согласие на знакомство с проститутками и жалея об этом, Гонщик мысленно желал, чтобы в зале вдруг объявились Ленчик, Клык и Змей, и тогда у него появится повод для достойного отступления. Но одновременно ему хотелось, чтобы все же Механик договорился с девушками, и тогда он наконец-то после долгих дней одиночества и воздержания окажется в постели рядом с молодым женским телом. Пожалуй, лучше, если это будет та худощавая блондиночка с настороженными и немного испуганными большими глазами. Но здесь инициатива принадлежала Механику, и он не решился сказать о своем желании. Стрелка часов, равномерно перескакивая с деления на деление, казалось, делает это нарочито медленно. Теперь Гонщик уже жалел, что отсрочил на двадцать минут ставшее вдруг нестерпимо вожделенным для него знакомство.

Механик неторопливо разлил уже не в рюмки, а в фужеры остатки коньяка:

– Будем закругляться!

– Наверное, многовато будет, переберем и удовольствия не получим, засомневался Гонщик. – Да и время истекает, – добавил он, опасаясь, что намеченных ими женщин кто-нибудь перехватит раньше их.

– Ну что же, пойдем на абордаж, – лихо предложил Механик.

– Да нет, я посижу подожду, а ты иди договорись за обоих.

Механик покачал иронически головой и понимающе хохотнул:

– Ну ты даешь! Может быть, для тебя девку раздеть и к тебе в постель положить? Ну ладно, посиди. Я сейчас, мигом.

Гонщик с волнением в душе, ругая себя за то, что позволил втянуть в эту авантюру, наблюдал, как Механик о чем-то весело спорит с оживившимися молодыми женщинами. Те охотно поддерживали разговор и смеялись, но тут Механик повернулся и ткнул пальцем прямо в него. Гонщик смутился, привстал и неуклюже поклонился.

Вот идиот, тут же подумал он о себе, увидев, как вновь весело засмеялись подруги. А Механик, сказав им что-то, насмешившее их ещё больше, направился обратно к нему:

– Все в порядке. Я обо всем договорился. Я себе беру черненькую, ты уж не обижайся, а с блондиночкой пойдешь ты. Сейчас расплатимся за ужин и разъедемся. К себе их везти нам нельзя из-за конспирации. Так что придется ехать к ним на хаты. Давай деньги. За то, что сняли девочек, вон тому хмырю у стеночки надо отвалить требуемую сумму. Ну а за удовольствие – плата отдельная. Эти девки ещё не очень дорогие. По нашим деньгам.

И, повернувшись к официанту, он требовательно подозвал его к столику.

Расплатившись, они взяли по бутылке водки с собой, чтобы продолжить веселье. Затем Механик подошел к вальяжно развалившемуся в кресле мужику, кивнул в сторону уводимых ими проституток и отсчитал необходимую сумму. Тот благосклонно махнул женщинам, и те послушно, как по команде, встали и направились к выходу. Гонщик и Механик последовали за ними. На минуту они задержались перед дверью, чтобы Сыщик с Десантником заметили их уход.

Затем Механик подтолкнул блондиночку к Гонщику:

– Вот тебе на сегодняшнюю ночь партнер. Только не обижай его, он у нас сегодня новичок. Считай его своим крестничком, – и он захохотал, обняв за толстую талию чернявую смешливую красотку. Беляночка, по-хозяйски схватив Гонщика за руку, кивнула:

– Там за углом леваки стоят, ждут пассажиров. Поехали! У тебя есть куда ехать? Нет? Ну ладно, придется ко мне, хотя не хотелось бы! Да делать нечего!

Ехали они довольно долго, петляя по окраине Москвы. Наконец их высадили возле низкого двухэтажного дома. Беляночка, стараясь не шуметь, отперла дверь, прижав палец к губам, провела его по длинному коридору в коммунальной квартире и, миновав кухню, где висело мокрое после стирки белье, остановилась у деревянной, когда-то окрашенной в белый цвет двери, краска на которой облезла от горячего воздуха и влаги из кухни.

Оставив его снаружи, блондиночка проскользнула в комнату, и он услышал приглушенную ругань и препирательства. Наконец шум стих, дверь со скрипом открылась, и он проскользнул внутрь вслед за призывным жестом женщины. С трудом разглядел в полумраке комнаты кровать со спящим ребенком, за ней небольшой круглый стол и маленький диванчик в углу, на котором сидела старуха с распущенными волосами и в ночной рубашке. Она бросила злобный взгляд на незваного гостя.

Не обращая на неё внимания, женщина взяла его за руку и повела по направлению к окну мимо платяного шкафа с зеркалом. Глянув в него, Гонщик невольно почувствовал комизм сложившейся ситуации: со стороны увидел оказавшуюся не такой уж молодой и привлекательной усталую женщину, ведущую за руку, как испуганного ребенка, высокого мужика, а на заднем плане виднелась неряшливая старуха, напоминающая нахохлившуюся хищную птицу. Все это плохо вязалось с недавней праздничной атмосферой света и музыки в зале ресторана.

Женщина завела его за шкаф, где стояла кровать, и задернула, словно ширму, ситцевую занавеску, прикрепленную между шкафом и окном.

– Ты, наверное, не ожидал, что я живу в таких условиях? Ехать-то все равно было некуда. Я-то в ресторане не постоянно обретаюсь. Так, иногда подрабатываю. Спасибо Евгеше – местному сутенеру: пускает иногда за отдельную плату подработать. Да ты не беспокойся – обслужу даже лучше, чем профессионалка. Ведь и мне не так уж часто перепадает мужская ласка. Давай раздевайся и не тушуйся.

Скидывая с себя одежду, Гонщик, чтобы не молчать, кивнул в сторону отгораживающего их от остальной части комнаты шкафа:

– Это твоя мать?

– Да нет, свекруха. Муж-то, дурак, в тюрьме уже третий год отдыхает, а я тут вынуждена крутиться как волчок, чтобы его мать и сына прокормить. Да ты не беспокойся. Давай сюда водку, что с собой принесли, нальем ей полстакана, и она подобреет.

Женщина вынесла водку за ширму. Было слышно, как старуха, булькая и хрипя, заглатывает беззубым ртом веселящую жидкость.

– Ну вот, теперь спи и не возникай! – приказала женщина свекрови и вернулась к нему. Подправив занавеску, начала торопливо раздеваться. Не желая её смущать, Гонщик отвернулся к стене.

Действительно, парень новичок, неиспорченный совсем. Ну тем и лучше. Даже интереснее – и женщина скользнула к нему под одеяло.

Ночью Гонщик просыпался несколько раз. Лежащая рядом с ним женщина дышала ровно и спокойно. За занавеской натужно хрипела старуха и посапывал ребенок, который иногда вскрикивал в тревожном сне. И Гонщик с тоской думал, когда же начнет светать и он сможет уйти из этого душного мрачного закутка, в котором оказался по собственной глупости. Наконец он не выдержал и, стараясь не задеть и не разбудить свою случайную партнершу, встал и начал одеваться. Но женщина спала чутко и, приподняв голову, равнодушно спросила:

– Уже уходишь? Деньги положи на тумбочку.

– А сколько? – глупо спросил Гонщик.

– С твоим другом на лимон договаривались.

Она, конечно, врала. Это было ясно. Но и вечером, при знакомстве, и ночью, в постели, она почувствовала неуверенность новичка и знала, что он не заартачится и заплатит. Так оно и получилось. Гонщик, стараясь особенно не скрипеть половицами, подобрался на цыпочках к двери и, выбравшись на улицу, облегченно вздохнул. Его раздирали противоречивые чувства: к испытанному физическому удовлетворению примешивалось горькое разочарование и обстановкой, в которой происходило действо, и видимым равнодушием к его особе женщины, к тому же явно и бессовестно его обманувшей. Он с горечью сплюнул, решив больше никогда не связываться с проститутками, и зашагал в сторону видневшейся невдалеке станции метро.

На следующий вечер Механик сидел с Сыщиком в машине на заднем сиденье и, наблюдая за входом в ресторан, в деталях расписывал, как повеселился ночью на деньги Зеро. Они уже знали, что Ленчик и его неразлучные спутники недавно прошли и скрылись за массивными дверьми ресторана. Там уже за ними вели наблюдение Взрывник и Десантник, наслаждаясь выпивкой и вкусной едой за казенный счет. Оставалось только ждать выхода жертв на улицу. И возможно, именно близкое предвкушение предстоящего дела волновало Механика и заставляло беспрерывно трепаться.

Сыщик его почти не слушал. Он продолжал думать о своих подозрениях и необходимости привлечь к их проверке ещё хотя бы одного члена группы. Механик не очень-то подходил на роль помощника: и опыт не тот, и погулять любит. Но у Сыщика не было иного выхода. Нужно было спешить, и он понимал, что вряд ли ещё скоро представится удобный случай поговорить с глазу на глаз с кем-нибудь из членов их бригады. Ленчик находился в ресторане уже более часа и мог выйти оттуда в любой момент.

И Сыщик решился:

– Слушай, Механик, сейчас с тобой подробно говорить не буду. Здесь не место и не время. Предупреждаю, дело серьезное, и я тебе доверяю. Мне нужен твой совет. Если ты согласишься дать мне свой телефон, то в субботу утром я тебе позвоню, и мы встретимся ненадолго, минут на десять-пятнадцать.

– Зеро запретил узнавать друг о друге что-либо, – недоверчиво протянул Механик, опасаясь провокационной проверки со стороны этого хитрого опера.

– А мы ему не скажем, он и не узнает, – уверенным голосом ответил Сыщик.

До чего же любопытна человеческая психология! Казалось бы, очень простые слова, словно между детьми, собирающимися совершить шалость, а вот все-таки возымели свое действие, и Механик после некоторых колебаний, почувствовав по тону Сыщика, что дело действительно нешуточное, назвал номер своего телефона. Сыщик несколько раз повторил цифры про себя, привычно сложив в легко запоминающиеся комбинации.

И тут, словно дождавшись их договоренности, из ресторана вышел Ленчик в сопровождении своих неразлучных дружбанов. Сыщик помигал стоп-сигналами своей автомашины, давая знак Гонщику подъехать и подключиться к акции.

И Змей, и Клык, насмотревшиеся западных кинобоевиков, вели себя как настоящие крутые парни. Они настороженно осмотрелись вокруг, затем Клык выдвинулся вперед, закрывая Ленчика от возможных врагов, а Змей стоял чуть сзади, страхуя своего хозяина от неожиданностей. Они осмотрелись и, решив, что все в порядке, двинулись к своей тачке. Но их осторожности хватило всего на несколько мгновений. Сделав несколько шагов, они оказались вровень с Ленчиком и шли с ним рядом, представляя собой легкие мишени. Вслед за ними из дверей ресторана выскользнули Взрывник и Десантник и тут же резко ушли вправо, чтобы не попасть под огонь Механика и Сыщика.

Все роли были распределены между ними заранее. Ленчика брал на себя Сыщик, а Механик и Гонщик должны вести огонь по его телохранителям. Причем по договоренности, не зная, как они будут располагаться на местности, Гонщик должен был убрать того, что слева, а Механик – справа от Ленчика.

Вот они уже в пяти шагах от их автомашины, и промахнуться практически невозможно. Механик и Сыщик выстрелили одновременно. И тут же, с запозданием в несколько секунд, Гонщик из соседней машины метким выстрелом сбил замершего в ужасе при первых звуках стрельбы Клыка. Сбоку к упавшим подбежали, как и было запланировано, Взрывник и Десантник и не мешкая произвели контрольные выстрелы в лежащие неподвижно тела.

И тут случилось непредвиденное: голова Взрывника резко дернулась, и с мгновенно залитым кровью лицом он неловко начал валиться вперед на поверженные бандитские тела. Десантник, мгновенно сориентировавшись, подхватил тело товарища и потащил его к машине. Гонщик помог уложить Взрывника на заднее сиденье, и они рванулись вслед за машиной Сыщика, спеша удалиться от этого опасного места, где мог прозвучать ещё один таинственный неслышимый выстрел и унести жизнь любого из них.

Выехав за город, они свернули с шоссе в лесок и обступили машину, в которой лежало тело Взрывника.

– Мертв, – сказал Механик, пощупав пульс на холодной руке.

– И без тебя видим, – раздраженно огрызнулся Десантник. – Кто же это его? Пуля со стороны ресторана прилетела, но у входа никого не было.

Установилось молчание, которое прервал, подозрительно прищурясь, Гонщик:

– Может быть, мы чего-то недоучли, а, Десантник? Ты у нас все планировал, вот и объясни!

– Ничего я не знаю, так же как и вы, и сказать мне нечего, – пожал плечами Десантник.

А Сыщик за него заступился:

– В таких делах все предусмотреть невозможно. – Он, конечно, лукавил: подтверждались его худшие подозрения, хотя он страстно хотел ошибиться. Но нет, пока мне сказать ребятам нечего, вот в ближайшие день-два все выясню, тогда и поговорим, – решил он.

– Что делать с трупом будем, Сыщик? – Они вновь обращались к нему как к главному и самому опытному.

– Конечно, лучше было бы его закопать здесь и не рисковать. Но вдруг у него семья? Так что придется везти. Пусть похоронят хотя бы по-человечески, – поддался Сыщик первому душевному порыву.

– Это глупо, Сыщик, тащить тело до Москвы. Если не хочешь закопать, то пусть уж лежит в машине. Все равно она залита кровью и бросать её надо. А мы вчетвером на твоей тачке будем выбираться. Тут в десяти минутах езды уже городские автобусы ходят. Там и рассредоточимся. Что скажешь?

Сыщик колебался лишь мгновение:

– Ты прав, Десантник. Не будем терять времени на похороны. Но и оставить тело здесь нельзя. Облей машину бензином и сожги вместе с телом. Иначе могут и на нас выйти. Давай побыстрее.

Привычного ко всему Десантника не надо было долго уговаривать. Достав канистру с бензином, он начал обливать машину с лежащим на заднем сиденье трупом.

– Не нравится мне все это. Похоронить бы надо, – недовольно заметил Гонщик.

– Нет у нас времени! Наверное, уже шум поднялся, и надо успеть выскользнуть, пока менты оцепление не выставили, – зло отреагировал Десантник.

Стремясь смягчить ситуацию и не допустить ссоры, Сыщик пояснил:

– Ничего страшного здесь нет. В крематории все равно людей сжигают, а уж чей пепел потом хоронят, никто и не знает. Место мы запомним и потом горсть пепла отсюда захороним, если будет возможность. Ну все, кончаем дискуссию, зажигай, и поехали.

Десантник, аккуратно поливая бензин из канистры маленькой струйкой, проделал невидимую горючую дорожку в сторону от автомобиля, в котором лежало мертвое тело. Затем бросил спичку, и огонек, весело петляя, помчался зигзагами, чтобы достичь легковоспламеняющейся лужи и охватить весь автомобиль с притаившимся внутри страшным грузом.

Затем Десантник нырнул в ожидавшую его машину, и оставшиеся в живых члены бригады помчались по направлению к Москве. Перед поворотом Гонщик обернулся. Позади полыхал огромный костер. Словно в конце смены в пионерском лагере, – некстати подумалось ему.

Им повезло: они успели прорваться в город и разъехаться. Как и было оговорено, Сыщик, бросив машину в одном из тихих переулков, позвонил на конспиративную квартиру к Зеро и сообщил о случившемся.

Зеро был краток:

– Ну ладно, пока гуляйте. Главное, что задание выполнили. Молодцы! И с телом Взрывника поступили правильно. Отдыхайте. Я позвоню, когда понадобитесь. Все. Отбой!

Непохоже, чтобы он сильно расстроился, подумал Сыщик. И тут ему вспомнилась перепалка между Взрывником и Зеро по поводу казни офицеров. Может быть, он потому и не жалеет? Хотя, возможно... – Жуткая догадка потрясла Сыщика. – Нет, так долго продолжаться не может. Завтра я должен буду все выяснить, пусть и с риском разоблачения. А в субботу встречусь с Механиком. В воскресенье съезжу на рыбалку, поразмышляю, успокоюсь, отдохну, а с понедельника начну действовать. Если нас подставили, то Зеро первый пожалеет об этом.

Эта мысль его несколько успокоила. Он даже не предполагал, составляя распорядок своей жизни на ближайшие три дня, что кто-то более могущественный уже все продумал за него и не даст возможности осуществиться его планам.

Глава 6

ОТ ТРЕХ БОРТОВ В ЛУЗУ

Утром Сыщик проснулся рано: сон был коротким, тяжелым из-за забот и тревог последних дней. Он не знал, повезет ли ему встретить человека, с которым необходимо побеседовать во что бы то ни стало. Обычно подполковник по пятницам появлялся в Доме творчества, чтобы поиграть на бильярде. И только участие в сложном раскрытии убийства могло нарушить этот его раз и навсегда заведенный ритуал. Он был хороший, опытный сыщик и не менее уважаемый среди игроков мастер, способный положить по пять-шесть шаров с одного кия. Правда, в американку он играл редко, предпочитая пирамиду с её хитроумными комбинациями выведения полосатого шара на позицию, удобную для нанесения очередного удара по шарам, представляющим наибольший интерес. Наверное, игра в пирамиду напоминала ему оперативную работу, также требующую точного расчета и предвидения дальнейшего развития событий на несколько ходов вперед.

Впрочем, Сыщик полагал, что его бывший коллега и товарищ во время игры на бильярде совсем даже не вспоминает о профессиональных заботах, забывает обо всем на свете точно так же, как и он сам, когда выезжает на рыбную ловлю на знаменитое озеро в соседнюю область.

Вспомнив о своем любимом занятии, Сыщик представил себя, с удочкой замершего над подернутой легкой рябью водой, и явственно почувствовал, как успокоение вливается в его встревоженную душу. Нет, что бы там ни было, хоть землетрясение, хоть потоп, но он завтра же выберется туда, на природу, подальше от людей с их постоянным беспокойным устремлением к достижению, казалось бы, важных, но, в сущности, пустых и никчемных целей.

Да я и сам такой же: возомнил себя целителем общества, бесстрашным охотником, беспощадно уничтожающим злобных хищников и иную скверну. Но если сегодня, после встречи с подполковником, подтвердятся мои подозрения, то получится, что никакие мы не охотники, а в лучшем случае – свора шавок, загоняющих зверя под пули своего не знающего жалости хозяина. И если только Зеро подставил их бригаду для решения задач какой-то хитроумной сволочи, я пойду на все, чтобы покарать этих подлецов.

Слово все вызвало противный озноб, холодок страха прошелся по его телу. Все означает гибель и смерть. Не идти же нам с повинной, чтобы потом долгие годы сидеть в колонии, старея, слабея и ожесточаясь на людей, и прежде всего на самих себя, так по-мальчишески глупо влезших в это безнадежное дело, пахнущее кровью.

А чего он вдруг так испугался? Ведь знали же, вступая в бригаду, что их век недолог. Но одно дело, когда не знаешь реального срока и это дает надежду, что судьба все же тебя помилует. И совсем иное, когда внезапно обнаруживаешь, что настал этот момент неминуемой гибели и нет возможности отсрочить исполнение приговора, вынесенного самому себе. Но самое страшное – это осознание собственной вины, смыть которую невозможно ни чужой, ни собственной кровью.

Страшась самой мысли, что подтвердятся его худшие опасения, Сыщик тем не менее надеялся, что все обойдется и его опасения надуманны и напрасны.

Возле станции метро он подошел к газетному киоску. Недовольный существующими новыми порядками, правителями, депутатами и бизнесменами, да и самим народом, безропотно терпящим все унижения, Сыщик принципиально не покупал газет и журналов. Но по пятницам публиковалась программа телевидения, и знакомый продавец – молодой спортивный парень, зная, что его интересует, сунул ему первую попавшуюся газетенку.

Обычно Сыщик избегал покупать это издание, но сегодня, от нечего делать, развернул газету, и сразу же его взгляд наткнулся на хлесткий заголовок: Джокер бьет туза. Он отошел в сторону и быстро прочитал статью. Так, ничего особенного: фактов никаких, а одни лишь слухи, недомолвки. Это понятно – журналисты боятся и за свою жизнь, и судебных исков. Но общий смысл сводился к тому, что преступный авторитет по кличке Джокер в последние месяцы набирает силу, захватывая многие прибыльные сферы как в легальном, так и в нелегальном бизнесе. А вот его конкурентам фатально не везет: то убьют их неизвестные лица, то сами разорятся, неосторожно вступив в сомнительную сделку. Беда, да и только! Прочитав статью, Сыщик с досадой покачал головой: накрутили материала на половину газетного листа, а практически ничего не написали. А главное, неясно, зачем писали и публиковали. На первый взгляд вроде разоблачительная статья, а с другой стороны, если вдуматься, сплошной хвалебный очерк об известном мафиози и его блестяще прокрученных делах.

Не удивлюсь, если вскроется, что он сам эту статью и заказал в целях рекламы. Да и после прочтения этого материала у конкурентов может создаться впечатление о его всемогуществе. Это в конечном счете убедит других подумать о бесполезности сопротивления, заставит многих переметнуться на его сторону. Потому и надо к подобным публикациям относиться с осторожностью, выясняя прежде всего – кому выгодна очередная разоблачительная публикация, – подумал Сыщик и посмотрел на часы.

Его бывший коллега из МУРа обычно появляется в бильярдной, где собирается ограниченный круг лиц, примерно около девятнадцати часов. Впереди был почти целый день. На работу в свою едва сводившую концы с концами контору, где он трудился юрисконсультом, Сыщик сегодня ехать не хотел. Ему было не до рассмотрения правильности составления мелких договоров и приносящих незначительный доход сделок. Его теперешнее начальство особенно и не настаивало на обязательном ежедневном присутствии своего юридического представителя. И Сыщик начал мучительно раздумывать, как ему убить оставшееся до вечерней встречи время. И тут же с насмешкой поймал себя на том, что, в сущности, это глупо – тратить долгие часы на совершенно бесполезное времяпрепровождение, когда, возможно, тебе осталось жить считанные дни до последней смертельной схватки с подлым и сильным врагом.

Сыщик тряхнул головой, словно изгоняя из своего сознания ненужные сейчас рассуждения, и вернулся домой, решив, что лучшей подготовкой к вечерней встрече будет бездумное лежание на диване. В полудремотном состоянии сквозь приопущенные веки он наблюдал за мерцающим экраном телевизора. И это балансирование между сном и бодрствованием позволило ему набраться сил и хотя бы частично сбросить напряжение. Он не хотел, чтобы его проницательный коллега при встрече догадался о его тревогах и смятенной душе.

Сыщик, подойдя к Дому творчества ровно в девятнадцать часов, на всякий случай приготовился к трудному разговору с охранником у дверей. Но, к его удивлению, человек, стоящий у входа, даже не сделал попытки остановить нового посетителя, и Сыщик проследовал в бильярдный зал. Если бы он оглянулся, то смог бы заметить, как деланно равнодушный взгляд охранника тревожно сверкнул и он поспешно поднял трубку стоявшего рядом на тумбочке телефона. Охранник набрал номер, но никто ему не ответил. Разочарованно положив трубку, он решил перезвонить позже: его сообщение о появлении в Доме творчества бывшего опера могло заинтересовать шефа. Еще как могло! А пока он решил понаблюдать – с кем этот мент будет общаться. Оставив охрану входа на напарника, он подошел к бильярдному залу и осторожно заглянул внутрь. Как он и предполагал, этот нежданный гость стоял у стола, на котором азартно забивал шары подполковник из МУРа. Время от времени они перебрасывались короткими фразами, но о чем – охраннику не было слышно. Хотя, судя по их лицам, разговор касался хода игры.

И он не ошибся. Как и всякий мастер, подполковник любил зрителей, ему льстило неподдельное восхищение взятием трудного шара. Особенно хорошо ему удавались удары дуплетом, и он обычно применял этот прием при всяком удобном случае, если только не было риска скорого поражения. Но эта партия склонялась явно в его пользу, и он мог себе позволить перекинуться парой слов со своим бывшим коллегой.

Подполковник был рад этой неожиданной встрече, считая несправедливым увольнение из милиции этого честного и профессионально грамотного оперативника. К тому же подполковник, отслеживая из случайных источников судьбу своих бывших коллег, знал, что тот не пошел в услужение в коммерческие структуры, а трудится на малооплачиваемой должности в государственной конторе. Это, по мнению подполковника, было плюсом, доказывающим лояльность бывшего коллеги к закону. А это он считал главным положительным качеством любого человека, с которым позволял себе общаться во внеслужебное время.

Завершив выигрышем партию, подполковник начал новую игру, беспечно разбив пирамиду шаров довольно сильным ударом – так, что шары разлетелись почти по всему бильярдному столу, словно дразня и подзадоривая противника. На самом деле подполковник лишь сделал вид, что предоставляет сопернику наилучшие шансы: полосатый шар откатился и прилепился к борту в такой намеченной им точке, что взять любой из шаров, так соблазнительно рассыпанных по зеленому сукну, было совсем не просто. И подполковник с удовлетворением заметил, что бывший коллега понял и оценил его блестящий удар, выглядевший как поддавок, а на самом деле оказавшийся ловушкой для противника, который будет вынужден, сдвинув полосатый шар с этой точки, выкатить его на удобную для удара подполковника позицию.

Это ему было приятно. И лишь тревожная мысль, что этот человек появился здесь не случайно и его ожидает серьезный разговор, беспокоила его. Всякие контакты во внеслужебное время теперь могли стать объектом подозрений со стороны не так давно созданной службы собственной безопасности. Этим ребятам только дай повод. Хотя, с другой стороны, его коллега не внушал опасений: он знал, что это честный и порядочный мужик.

Пытаясь угадать истинную причину неожиданного появления старого знакомого в этой бильярдной, где они неоднократно бывали вместе ещё пару лет назад, подполковник продолжал удачную игру. Он взял много шаров с крупными цифрами, и для победы ему достаточно было забить туза с единицей на боку, не очень удобно стоящего для удара. Создалась ситуация, когда подполковник мог блеснуть своим мастерством. И он объявил, что будет играть туза от трех бортов в угол. Вообще-то, этот классный игрок ничем особенным не рисковал: если он не забьет шар такой повышенной сложности, то его никто не осудит. Но если забьет, то кладку этого шара запомнят надолго. Отключив сознание от всего постороннего, он мысленно проделал намечаемый путь туза от правого борта к другому, дальнему от него борту, а затем представил, как, оттолкнувшись от упругой резины третьего – левого – борта, шар покатится обратно к нему и плавно нырнет в лузу.

Подполковник даже не заметил, как нанес резкий короткий удар. Словно ведомый его волей, шар, мелькая очерченной на боку единицей, проделал точно тот путь, который он наметил для него. Но шар, направившийся было к лузе, вдруг замедлил ход. Он катился неторопливо, словно раздумывая, падать или нет в нее. Неужели он не рассчитал силы удара и, с ювелирной точностью направив путь заказанного шара, не достигнет цели? Все наблюдающие за игрой затаили дыхание, следя за медленным передвижением шара. Вот он приблизился к лузе вплотную. Показалось, что остановился на краю. Но, словно после некоторого раздумья, шар все же нехотя свалился и исчез в пустоте гостеприимной лузы. И только тут, услышав общий вздох одобрения, подполковник почувствовал, насколько он был напряжен, желая себе успеха.

Он повернулся к бывшему коллеге:

– Ну что, пойдем в бар, посидим и отметим мой успех? Я угощаю.

Гость согласно кивнул, и они пошли по узкому коридору к полуосвещенному залу, где можно было уединиться в углу за столиком и поговорить.

Зная по опыту свою меру, чтобы не мелочиться, сразу взяли бутылку коньяка и легкую закуску. Подполковник не любил наедаться в процессе выпивки, благоразумно считая, что двойная нагрузка на подточенный нервной работой организм в его годы непозволительное излишество. Сыщик же, любящий крепко и сытно заесть изрядные доли алкоголя, в этот раз даже не обратил внимания на изысканность закусок: он сюда пришел не за этим.

Подполковник, словно священнодействуя, разлил по рюмкам темно-коричневую жидкость, полюбовался на нее, рассматривая в луче висящей почти прямо над столом лампы, и затем намеренно лихим тоном, играя в простецкого парня, провозгласил: Ну, со свиданьицем! – и с наслаждением начал втягивать губами любимый напиток. В отличие от него Сыщик не любил коньяк и пил его, только если не было ничего другого. Он быстро, одним глотком опрокинул в себя содержимое рюмки и закусил ломтиком лимона.

Ну что же, приличия были соблюдены, и теперь можно было начинать разговор, но сразу переходить к главной цели своей встречи он не мог. На выручку пришел подполковник, и Сыщик не без интереса стал слушать его рассказ об общих знакомых. Да, за год его отсутствия произошли большие изменения: некоторые пошли на повышение, многие уволились, кто-то заболел, а два человека завершили свое земное существование. Вспомнив о них, подполковник налил ещё по одной, и, соблюдая традицию, они выпили, чтобы земля им была пухом.

Помолчали с минуту, и подполковник поинтересовался как бы между прочим:

– Ну а ты как живешь-можешь? – И, услышав в ответ о скучной работе юрисконсульта, сказал: – А чего к коммерсантам не пошел за длинным долларом? Ведь и среди них патриоты имеются, добра Родине желающие. Чего теряешься? Многие из них живут припеваючи. Жена небось совсем запилила?

Сыщик досадливо махнул рукой:

– Ее послушать, так дурнее меня и нет. Но я всегда был по эту сторону баррикад, а не по ту. – Ион резким жестом пояснил свою позицию.

Подполковник понимающе усмехнулся:

– Знаю, знаю тебя. Ты не меняешься. Я всегда говорил, что тебе, по формулировке Дзержинского, одной вещи не хватает: холодной головы. Ты в горячке способен глупости совершать. А это, сынок, в нашей работе вредно. Потому ты и перебираешь скучные бумажки в захудалой конторе за гроши. Ну ладно, расскажи все-таки, что у тебя нового?