Текст книги "Хроники московского провала [СИ]"

Автор книги: Валентин Горблюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Как же его можно заполучить?

– Не знаю. Надо думать.

Вдруг Лена-Финера вспомнила об Эодене, матери спасенного ею ребенка. Может быть, она сумеет помочь. Девушка лихорадочно стала рыться в карманах своего джинсового платья. Нащупала визитку женщины. Позвонила по телефону. Трубку взяла сама Эодена. Лена-Финера попросила ее о встрече. Времени оставалось меньше трех суток, им надо было торопиться.

Небольшое кафе располагалось около Яузы. Набережная этой маленькой зловонной речки была обозначена лишь символически. Над бывшим руслом бежал тротуар, по которому двигались людские потоки. Лена-Финера неторопливо потягивала из бокала суррогатный фруктовый сок. Это Заведение предназначалось только для Служителей Верховного первого уровня и выше. Роман-Элум снабдил девушку небольшой суммой денег на карманные расходы. Бармен настойчиво предлагал ей одурманивающие добавки к напитку. В полумраке помещения за дальним столиком сидела парочка. Они тихо ворковали. Иногда девушка взрывалась заразительным смехом. Других посетителей не было.

Словно призрак в проеме входной двери на фоне красного уличного освещения появилась женская фигура– это была Эодена.

Лена-Финера подняла руку. Женщина подошла к столику.

Проворный бармен оказался рядом и сразу же протянул меню новой посетительнице. Из натуральных продуктов было только тушеное крысиное мясо и соленые пиявки, остальное – разнообразно обработанная биомасса. Когда работник кафе ушел исполнять заказ, они по-дружески обнялись. Эодена нежно взяла Лену-Финеру за плечи и отстранила от себя. Стала разглядывать ее лицо.

– Так вот ты какая, наша спасительница. В тот страшный день, признаюсь, я не запомнила тебя. Хотя мне говорили, что происшествие показывали по телевидению, и ты давала интервью. Честно говоря, тогда мне было не до этого. Я от пережитого стресса вообще три дня боялась выходить на улицу. Своего милого мальчика до сих пор держу взаперти с бабушкой. Как вы сами поживаете, Финера? Вы теперь Полезная первого уровня. Поздравляю. Это большое достижение.

– Спасибо, Эодена. Я очень рада за вас, за вашего мальчика. Пройдет время и этот жуткий случай забудется.

– Финера, извините меня, что я не пригласила вас в мой дом. Мой муж важный чиновник и проходит стажировку. Скоро мы все перейдем в четвертый уровень.

Женщина наклонилась к уху девушки и прошептала:

– Вам это покажется странным, но я не хочу становиться уродиной. Не смотря на такие огромные привилегии.

– Как, но ведь это мы с вами выглядим уродливо. Мне об этом сказал сам Правитель. Я вот тоже скоро стану женой Цербера.

– Девочка, моя, мне вас очень жаль. Подумайте хорошо, прежде чем принять такое решение.

Лена-Финера почувствовала, что у них с этой женщиной очень много общего. И она рассказала ей все о себе. Только упустила самое важное – что она из другого мира. В конце своего повествования обратилась к Эодене за помощью.

Женщина задумалась и молчала минуты две.

– Знаете, Финера, мне бы конечно легче оказать вам помощь деньгами или продуктами. Но все же у меня есть возможность вам помочь. Правда, я сильно рискую. Слушайте меня. Начальник Департамента имеет собственный плазмолет. На работе он находиться ровно десять часов. Машина стоит в гараже, который никто не охраняет, так как территория Департамента окружена высоким забором. Я не знаю где в машине находиться этот датчик, но, пользуясь должностным положением, могу выписать пропуск на территорию Департамента вашему ученому другу. В его распоряжении девять часов, чтобы изучить устройство датчика. Короче, сделать все, чтобы потом воспроизвести копию. Это все, что я могу.

Лена-Финера горячо поблагодарила свою новую подругу. Бармен принес закуски. Опять предложил клиенткам одурманивающие добавки, но те дружно отказались. Перекусили и через двадцать минут расстались.

Девушка добралась домой перед самым началом общего оцепенения.

Все были на месте, только Вячеслав Иванович-Борл бродил где-то по Москве, наслаждаясь своей трехмесячной неприкосновенностью. Оказывается, Роман-Элум подарил бывшему узнику свой лучший костюм. Лена-Финера улыбнулась, представив немолодого мужчину в строгом костюме со светящейся лысиной и биркой на шее. Тут же устроили совещание. Хозяин магазинчика обнадежил Лену. Да, скорее всего, такой специалист найдется, вот только сумеет ли он за два дня изготовить приборчик. В этом мире вечер-утра мудренее. Все легли отдыхать. Через час явился возбужденный Вячеслав Иванович-Борл.

– Представляете, я пру мимо Цербера, а он пятится от меня как от прокаженного. Эти сволочи, наверное, все уже знают, что я тесть начальника– Цербера. Ну, Ленка, ха-ха, уважила мужика. Я еще не получал такого удовлетворения.

Побег в Самару.

Роман-Элум нашел специалиста по электронике. Радар собственника оказался не таким уж и сложным устройством. Один из физиков, друг хозяина магазинчика, за короткое время собрал его на базе обычного сканера. Плазмолет подавал сигнал начальника Департамента родственников ЗАРАЗНЫХ. Как выяснилось, Алексей Васильевич-Фовас в том мире, откуда он пришел, был хорошим механиком-водителем. Ему не стоило особого труда освоить машину. Плазмолет взмывал над землей настолько быстро, что ни один Цербер не мог засечь место его дислокации. Физик в полете обучал старика управлять этой штукой. Фовас жадно вдыхал свежий ветер, врывавшийся в приоткрытое боковое окно. В полу кабины встроено большое стекло одностороннего обзора. В нем проплывали ночные улицы Москвы, озаренные красным светом. Толпы народа подобно черным змеям ползли в разных направлениях. Иногда пилотам дорогу пересекали другие плазмолеты, приветственно мигая белым светом на крышах кабин. Часто попадались химеры, высматривающие свои очередные жертвы в толпе. Вот и окраины столицы. Алексей Васильевич был поражен открывшимся перед ним видом чудовищных монстров-зданий спального района. Триста этажей сплошного огня от светящихся окон. Строения бесконечной стеной уходили к горизонту, за ними следующие ряды. Он успел насчитать двадцать три жилых кольца. Боже мой, это сколько же народу в этом ужасном мире. Они летели вдоль улицы на высоте около тридцати метров. Людей с такой высоты было не разглядеть. Алексею Васильевичу очень хотелось посмотреть на них поближе, и он снизился до пятнадцати метров. Физик все это время дремал. На панели управления замигала лампочка, и заверещал зуммер. Ученый проснулся, в глазах сверкнули огоньки ярости. Он резко выхватил рычаг управления плазмолетом у Фоваса, отжал его вниз, и машина резко взмыла к небу.

– Вы с ума сошли, воскликнул инструктор, вы же людей пожгли. Нельзя опускаться ниже двадцати пяти метров.

Только сейчас Алексей Васильевич увидел, что он натворил. Внизу вдоль улицы, на протяжении двухсот метров корчились тела, вокруг суетились люди, оказывая пострадавшим помощь.

– Что же теперь будет?– ученик-водитель был в ужасе.

– Нам абсолютно ничего. Если учесть, что в этих районах подонки из третьего и четвертого уровня Служителей Верховного периодически устраивают охоту на ПРОСТОЛЮДИНОВ. Несчастные, скорее всего так и подумали, что это забава очередного охотника. Я обязан передать информацию об инциденте в санитарное управление, иначе нас будут искать.

– Не понял, почему?

– Если сюда сейчас же не прибудут санитары, то многие из пострадавших попытаются присоединиться к ЗАРАЗНЫМ. Говорят, что в этих районах давно прорыты и замаскированы лазы в Метро. Мы испортим карьеру начальнику Департамента, так как плазмолет издает его позывной. И загремит он в тюрьму лет эдак на пять за пособничество низменным элементам.

Небо светлело от утренней зари. По улицам поползли клубы густого тумана. В красных отсветах уличных фонарей они производили зловещее впечатление, словно где-то поблизости находилось жерло вулкана. Город опустел. Лишь редкие прохожие спешили домой, чтобы не оказаться застигнутыми временем всеобщего оцепенения.

Перед самым домом Алексей Васильевич -Фовас остановился как вкопанный. Он увидел возле спортивного магазинчика оживление. Напротив витрины стояли два Цербера, Лена-Финера и Вячеслав Иванович-Борл. Идти дальше было опасно. Он прижался к стене и стал наблюдать за происходящим. Один из стражей что-то говорил девушке, жестикулируя своей лапищей. Та резко отвечала, затем повернулась и зашла в магазин. Другой Цербер пальцем ухватил Борла за воротник костюма и подтянул к себе. Положил ему руку на светящуюся лысину и стал ее поглаживать, при этом что-то говорил своему коллеге. Они вместе смеялись, словно лаяли. Спустя минут десять Лена-Финера вышла. В руке был пакет, которым ее одарил жених. Цербер одной рукой подхватил девушку за талию и усадил ее на свое огромное плечо. Другое чудовище отпустило испуганного Вячеслава Ивановича и внезапно указательным пальцем залезло девушке в декольте сарафана. Урод потянул Лену на себя. Она ухватилась двумя руками за ухо Цербера и сарафан лопнул, обнажив красивые белые груди. Девушка едва не упала с трехметровой высоты. Ее жених изо всех сил влепил затрещину своему коллеге. Верзила отлетел и с размаху ударился спиной о стену здания, да так, что вывеска слетела на землю и разлетелась вдребезги. Он подскочил к обидчику и зарычал на него словно лев, но тронуть не посмел. Все же начальник, да и покрупнее в размерах будет. Тот громко закричал: 'стоять скотина', и ударил его еще раз. Обиженный Цербер сразу сник и отошел в сторону. Затем повернулся и увидел растерявшегося Борла. Схватил его за плечо и, зычно крикнув 'чего вылупился мразь!', зашвырнул мужчину в дверь магазина. Внутри послышался звон падающего металла. Алексей Васильевич невольно зажмурился. Ему стало так страшно, что хотелось бежать, куда глаза глядят.

Когда он опять выглянул из-за угла, на улице уже никого не было. Стояла тишина. В окнах верхних этажей мелькали тени любопытных горожан, которые с интересом наблюдали за инцидентом.

Алексей Васильевич-Фовас, словно мышь, быстро перебежал улицу и юркнул в магазин. Роман-Элум шел к служебному входу, неся на плече пострадавшего Борла. Галамас своими детскими ручонками пытался поднять рассыпанные по залу металлические тренажеры.

– Сынок, что случилось?

– Пришли Церберы и забрали Финеру, ответил мальчик и заплакал.

Хозяин магазина попросил Алексея Васильевича закрыть входную дверь.

Задвижка со скрипом проскользнула в ушко на косяке. Больше в торговый зал никто не войдет. Из короткого рассказа Роман-Элума стало ясно, что жених Герундис все-таки нашел место обитания своей невесты и забрал ее в свой городок Церберию, как он сказал, для надежности. А ему пригрозил скорой расправой, если девушка окажется не девственницей. Этот урод приревновал меня к Лене.

План немедленного бегства в Самару был на грани провала. Что делать дальше они не знали и находились в полном замешательстве. Нужно было что-то предпринять для спасения девушки. Через сутки будет поздно. Лена-Финера превратится в чудовищную, увешанную целлюлитом лягушку. И ей будет все по барабану, кроме звериного секса. Этого нельзя было допустить, так как несчастная могла в худшем варианте просто наложить на себя руки.

На кровати застонал Вячеслав Иванович-Борл. Супруг Казаков подошел к нему.

– Как Вы себя чувствуете? Я все видел. Это было ужасно и унизительно.

– Ничего, ответил слабым голосом пострадавший, только бок очень болит.

Роман-Элум аккуратно приподнял у него рубашку. Там красовался огромный кровоподтек. Похоже на перелом ребра. Вячеслав Иванович-Борл осторожно поднялся с кровати и, не спеша, прошелся по комнате. Ушиб не мешал ходьбе, пострадавший даже не хромал.

– Скажите, вы сможете пройти километра три? – спросил его Роман-Элум.

– Думаю, что да.

– У вас сейчас действует иммунитет от Церберов. И вы можете ходить по спящему городу. Нам нужен совет моих друзей ученых, только они смогут найти выход из создавшейся ситуации. Я дам адрес и вот эту штучку, с этими словами Роман-Элум достал из кармана черный брелок и протянул Борлу, это наш опознавательный знак. Когда найдете их заведение, нажмете на кнопочку брелка. Смотрите в оба, что бы не дай бог, рядом не оказался Цербер. Откроется входная дверь, и зайдете туда. Там вас встретят. Скажете, что пришли от меня и расскажете все, что здесь произошло. Мои друзья творят чудеса, и я надеюсь, что они нам помогут выпутаться из этой тупиковой ситуации. Но если все же вам худо, то давайте подождем до ночи. Я схожу сам.

– Нет, нет, активно возразил Вячеслав Иванович-Борл, я готов. Давайте сейчас же адрес ваших друзей.

По записке нужно было идти до Сухаревской площади. Как коренной москвич, Борл прекрасно знал Москву и понимал, что это не близкий путь.

Сквозь густые испарения сиял бледный диск солнца. Почему здесь такой густой туман каждый день и, не смотря на раннюю осень, температура была в одной поре, как и в июльские дни. На расстоянии пятидесяти метров очертания зданий растворялись в молочной пелене. Улицы были пустынны, ни одной живой души. Дважды он сталкивался с Церберами. Те внезапно вырастали из клочьев тумана. Направлялись к нему, но, увидев на мужчине металлическую специальную бирку и крашенную лысину, махали своей уродливой лапой и проходили мимо. Один раз, мимо промчался огромный черный фургон с белым крестом, чуть не сбив его. Впервые Вячеслав Иванович увидел наземный транспорт. Это санитары занимались своим грязным делом. Чистили город от больных и обеспечивали сырьем заводы по переработке биомассы.

Вот и улица Гиляровского, дом 1. Странно, что здесь названия улиц, площадей имели те же имена, что и там, откуда они пришли в этот чуждый мир. Неужели здесь когда-то жил и работал писатель-однофамилец? Очень много странного и необъяснимого. Постоянно возникало ощущение нереальности. Словно это нелогичный сон.

Перед ним три двери. Вячеслав Иванович-Борл посмотрел по сторонам. Было страшно. Однажды, будучи маленьким мальчиком, он забрался самовольно на чердак своего многоэтажного дома. Там было темно, и отовсюду слышались шорохи. Начитавшись книжек про привидения, живо представлял себе летающую белую простыню. Набрался храбрости и шагнул в глубь чердака подальше от входного люка. Дошел до середины. У самого основания крыши метнулось прочь какое-то животное. Кошка или голубь. Это детское чувство страха вернулось к нему сейчас. Убедившись, что рядом никого нет, нажал кнопочку на брелке. Отворилась средняя дверь, Борл быстро вошел в темный проем. Дверь сзади захлопнулась. Мужской силуэт приблизился к нему и Вячеслав Иванович, почувствовал цепкий захват своей руки в районе локтя. Глаза никак не могли привыкнуть к темноте после яркого уличного света. Только на потолке прыгал светлый зайчик, испускаемый его светящейся лысиной. Вопрос прозвучал резко и недружелюбно: 'Вы кто?'

– Я от Элума. Меня зовут Борл. Нам нужна помощь,– скороговоркой ответил гость. После этих слов мужчина увлек его вглубь помещения. Дверь отворилась, они вошли в светлую комнату. Изнутри все стены были занавешены точно такой же материей, какую использовал Роман-Элум против Церберовского чутья. Видно здесь не любили пребывать в оцепенении и использовали время для других целей. В хорошо освещенном помещении Вячеслав Иванович рассмотрел хозяев помещения. Их было двое. Судя по тому, что они были очень похожи друг на друга, гость сделал вывод, что это родственники. Так оно и оказалось на самом деле. Ученые представились ему братьями Глоином и Дорном. Предложили Борлу выпить сока с одурманивающими таблетками. Гость не отказался от угощения. Ему нужно было сбросить нервное напряжение от вынужденного похода по спящим улицам Москвы.

От принятого на грудь на душе стало спокойно и хорошо. Вячеслав Иванович осмотрелся. Комната была забита приборами и колбами с жидкостями и порошками. Ну, точно как на сказочной картинке 'В кабинете алхимика'. Глоин попросил рассказать о возникших проблемах, и посетитель изложил подробно все, что произошло с ними.

– Уважаемый Борл, я думаю, что мы сможем организовать спасение Финеры. Правда– это довольно рискованное мероприятие и может стоить жизни в случае провала. Когда вы готовились к перелету в Самару, мы с братом тут покумекали и изготовили костюм начальника Департамента Благодарения ПРОСТОЛЮДИНОВ. Точную копию. Обычно, плазмолеты не залетают далеко от Москвы. И это на случай, если на границе столицы Вас остановит военный патруль. Дорн примерь-ка обнову. Брат ученого вытащил из соседней комнаты резиновую оболочку телесного цвета, залез в нее. Затем нажал на кнопку, прикрепленную к конструкции, и оболочка стала раздуваться. Борл не поверил своим глазам. Перед ним стояло, согнувшись в три погибели из-за низкого потолка жабообразное человеческое существо. Абсолютно голое, во всем своем естестве. Такого огромного члена с яйцами он не видел никогда. Неужели эти уроды четвертого уровня Служителей Верховного так выглядят на самом деле. Финера рассказывала ему о его доброй жене, о ребенке. Как она могла спать с таким уродом. Видимо в этом мире стремление к социальному положению было настолько важно, что внешние физические данные не играли роли. Наверняка этот человек был даже красив до генетического преобразования.

– Остались небольшие детали, и все будет готово. Можно смело лететь в Церберию и похищать Вашу Финеру. Этот жених-урод не посмеет остановить девушку, если начальник департамента прикажет сесть ей в плазмолет. Кто оденется в этот костюм, пусть изгонит страх перед Церберами.

Вячеслав Иванович тоже захотел примерить оболочку. Когда он оказался в замкнутом пространстве надутой куклы, то почувствовал себя вполне комфортно. Ничего не давило, дышать было легко, и управлять конечностями не составляло особого труда. Когда он произнес какую-то одобрительную фразу, то не узнал своего голоса. Просто чудо техники.

Глоин предложил Борлу обсудить их исследования на тему трансформации в этот мир. Вячеслав Иванович никак не ожидал такого поворота от встречи с приятелями Роман-Элума. Конечно, он готов хоть часами слушать любые предположения ученых.

– Мы очень долго, на протяжении нескольких месяцев, искали причину Вашего внезапного появления у нас в Москве. Вопрос очень интересный, но вместе с тем и сложный. Благодаря поддержке нашей организации нам удалось побывать внутри станции метро Сокольники. Мы тщательно изучали каждый угол зала и прилегающих тоннелей, но ничего заслуживающего внимания не нашли. Мне бы очень хотелось услышать от вас любые подробности с того момента, как вы оказались в чреве метрополитена. Это необходимо для продолжения исследований.

Вячеслав Иванович подробно рассказал своим новым друзьям все подробности, какие только мог вспомнить. Потом поинтересовался, что это за организация, которая так стремится им помочь. Глоин подозвал своего брата и попросил посвятить гостя в подробности, сославшись на то, что ему необходимо, пока свежа память, сделать кое какие записи. Дорн с готовностью принял на себя обязанности рассказчика.

Выяснилось, что братья вовсе никакие не ученые, а самоучки. Если бы они носили официально это звание, то жили бы в городке Рахно-Филиуса, где ученым абсолютно наплевать на судьбы людей. Это обязательное правило Афроевразиании.

Буквально двадцать лет тому назад, рассказывал Глоин, была создана подпольная организация и назвали ее 'Семиума' в честь отважной женщины, которая, потеряв мужа на непосильных работах, открыто выступила против власти. Она на виду у Церберов прошла с сумкой продуктов в одну из станций метро и потом вышла оттуда. Ее, естественно сразу схватили, судили и казнили. Все это транслировалось по телевидению. Но ПРОСТОЛЮДИНЫ был на стороне героини. Многие последовали ее примеру. В тот суровый год были казнены десятки тысяч людей. Страна была на грани внутренней войны. Плазмолеты летали над спальными районами Москвы и распыляли успокаивающие аэрозоли. Власти добились своего, превратив часть народа в дебилов. Многие сходили с ума и осуществляли суицидные акции. Это было время, когда продовольственный департамент распорядился выставлять контейнеры с пищевыми брикетами на каждом углу Москвы совершенно бесплатно. Впервые Церберы появились в спальных районах и заставляли прохожих набирать продовольствие.

Вячеслав Иванович-Борл был в ужасе от услышанного рассказа. Повествование ученого-самоучки воодушевило его, и он решительно настроился любой ценой спасти несчастных женщин.

В разговор вмешался Глоин. Высказал предположительную гипотезу о пересечении миров. Затем предложил встретиться еще раз, приблизительно через месяц. Им надо любой ценой побывать на трех станциях метро. Это очень рискованное мероприятие. На этом встреча закончилась. Братья упаковали оболочку и костюм в специальный контейнер на колесах. Сверху замаскировали пищевыми отходами. Как они объяснили, так передвигаются по городу мусорщики. Дали Борлу адрес гаража, где находится плазмолет и ключи от входной двери. Тот должен был доставить груз, а затем вернуться к себе домой. Просили быть очень осторожным. Церберы иногда не брезгуют проверять содержимое контейнеров. Перед тем как уйти, задал вопрос так его интересующий. В честь какого Гиляровского названа эта улица. Ответ был странным. Двести лет тому назад все улицы в Москве имели порядковые номера. Около одной из станций Метро нашли древнюю карту Москвы. На ней были поименованы улицы и станции. Властям понравились необычные и красивые названия. Гиляровский был, наверное, каким нибудь известным древним политическим деятелем. Борл улыбнулся и ничего не сказал, но при этом подумал с надеждой, что есть все-таки какая-то связь между их мирами.

Путь до гаража был долгим. Когда он почти достиг цели, из тумана вырос Цербер. Молча помахал ему пальцем, дескать, иди-ка сюда. У Борла затряслись от страха поджилки, но он собрал все свои внутренние силы и подошел к стражу порядка с улыбкой на лице. Тот внимательно прочитал бирку на его шее, погладил светящуюся лысину. Не спеша, засунул свою волосатую лапищу в контейнер и на мгновение замер.

Все это мой конец, подумал задержанный Вячеслав Иванович. Цербер гадливо высунул руку из контейнера. На кончиках пальцев свисали гроздья слизи. Чудовище протянуло свою испоганенную руку к лицу мужчины.

– Ну-ка, мерзкая тварь, лижи.

Борл замешкался. За что сразу получил приличную затрещину. Из глаз посыпались искры. Он зажмурился и стал лизать пальцы Цербера. Слизь оказалась обычным сладким желатиновым желе. Про себя подумал о находчивости братьев-ученых. После окончания процедуры страж растворился в тумане, а Вячеслав Иванович еще долго и гадливо сплевывал слюни на землю.

Когда он вернулся домой, началось время бодрствования. Народ покинул жилища и совершал свой очередной ритуал шествия. Уставший, но довольный плюхнулся на кровать. Перед тем как погрузиться в сон, сказал Роман-Элуму и Алексею Васильевичу– Фовасу, что все завершилось благополучно, можно действовать. Закрыл глаза. Только сейчас почувствовал тупую ноющую боль в боку. Травма давала о себе знать.

* * *

Здравствуй жена, здравствуй дочка. Наконец-то я вернулся из этого паскудного мира. Вячеслав Иванович приподнял голову. Он лежал на больничной койке. Жена ласково надавила рукой на лоб мужа.

– Лежи милый, лежи и не шевелись. Ты вчера упал с крыльца и сломал себе ребро. Через недельку тебя выпишут. В больничное окно врывался летний теплый ветерок, и ласковые солнечные лучики прыгали по белым строгим стенам палаты, оживляя их желтыми яркими пятнами.

– Ксюша, милая, пошли домой, я не хочу здесь лежать. Мне по силам дойти пешком. Я только что это доказал.

Но родные почему-то не слышали его. А он шевелил губами и старался кричать как можно громче. Его никто не слышал. Подошли врачи и стали ощупывать его тело. Борл так хотел их оттолкнуть, но руки не слушались.

Один из врачей стал трясти его за плечо. Отчего усилилась боль в боку.

* * *

Вячеслав Иванович открыл глаза. Никак не мог понять, где он и что с ним. Сон оставил приятные воспоминания о прошлом.

– Нам пора, вы проспали около суток. До свадьбы Лены – Финеры осталось меньше четырех часов.

Все начали спешно собираться. Роман-Элум принял важное для себя решение лететь с ними. Предыдущей ночью он отвез сына к сестре, которая жила в спальном районе Теплого Стана.

Последний раз оглянулись на двери магазинчика с висящей на ней табличкой ' В магазине ремонт, приношу извинения за неудобства'. На протяжении многих месяцев этот уютный угол давал им надежный кров и укрытие. Придется ли им когда нибудь вернуться сюда? Направились к гаражам. К счастью эти строения находились недалеко от Сокольников в районе Колодезной улицы.

Вот он красавец плазмолет. Створки крыши раскрылись, и машина резко взлетела над городом, над улицами, кишащими народом. Алексей Васильевич-Фовас умело управлял машиной, и они стремительно летели в сторону Церберии. Вячеслав Иванович напялил на себя оболочку начальника департамента и включил насос. Роман-Элум-Элум с удивлением взирал на весь этот карнавал. Борл со смехом взял в руки огромный член Полезного и стал стучать им по спинке кресла. Все весело засмеялись. Затем он натянул поверх куклы брюки, рубашку и костюм. Это был настоящий, один к одному, важный чиновник.

Церберия находилась за городом, сразу за спальным районом. Высокий двадцатиметровый забор огораживал огромную территорию. Внутри строгими рядами располагались полукруглые сферы– казармы. Посередине площадка, на которой стояли несколько плазмолетов. Здесь и приземлились.

К ним подбежал дежурный Цербер. Вячеслав Иванович, вжившись в роль крупного чиновника и понимая, что пути к отступлению нет, грозно приказал чудовищу привести к ним Герундиса и его невесту. Прошло минут пятнадцать, казалось – целая вечность. Напряжение возрастало. Алексей Васильевич до посинения пальцев держал стартовый рычаг и был готов в любую минуту привести машину в действие. Наконец они увидели ее, идущую в сопровождении человеко-обезьяны. Все, кроме Борла, спрятались за спинками кресел. Когда парочка приблизилась, Борл заорал на Цербера, почему тот расслаблен, а не стоит по стойке смирно. Герундис вытянулся перед чиновником, как только мог.

– Я вынужден временно забрать Вашу невесту в департамент, для выяснения некоторых обстоятельств. У нас есть предположение, что она связана с ЗАРАЗНЫМИ.

Трусливая обезьяна отодвинулась от девушки. Цербер не мог в силу своего генетического кодирования ослушаться руководства, и обязан безоговорочно подчиняться законам государства.

– Но я же потратил на эту самку столько личных денег и продуктов.

– Мы компенсируем ваши расходы и еще выплатим премию, если подозрения подтвердятся.

Животное заискивающе улыбнулось и склонило голову в знак покорности.

– Финера, приказываю тебе сесть в машину. Кстати, Герундис, а вы случайно не посвящены в планы этой заговорщицы? Вас я тоже желал бы увидеть в департаменте,– при этом со страхом подумал, не переигрывает ли он? Вдруг этот страж согласится лететь с ними. Тогда придется его пристрелить. Вот только пока эта туша издохнет, она искромсает весь плазмолет и всех находящихся на борту. Но Цербер в страхе попятился назад. И стал горячо отрицать свою осведомленность о планах врага общества. Поплел несусветицу о том, что девушка, наверное, хотела отравить стражей порядка и втерлась к нему в доверие и напросилась пожить в Церберии. Лена-Финера с недоумением и презрением наблюдала за своим женихом. Потом резко запрыгнула в заднюю дверь плазмолета, при этом выкрикнула 'лучше смерть, чем быть женой этого придурка'. Машина резко взмыла вверх, обдав жаром плазмы растерянную обезьяну, и направилась к центру города. Это был необходимый маневр, чтобы Церберы не заподозрили неладное. В темной кабине Лена-Финера разглядела Роман-Элума. Из-за высокой передней спинки она не могла видеть пилота. Глаза ее расширились. Господи, неужели и его тоже арестовали. Едва шевеля губами, прошептала: 'Роман-Элум, а вас за что? Где Галамас?'. Едва сдерживая смех, тот прижал указательный палец к губам: 'Тсс, а то услышит' и показал глазами на чиновника. Голова этого урода упиралась под самый потолок плазмолета.

– Отставить вопросы, – грозно прорычал начальник департамента и повернулся к сидящим сзади. Одной рукой повернул на шее какой-то обруч, и голова безвольно легла на собственную грудь. В месте расположения шеи образовалось большое отверстие. Лена-Финера застыла от удивления и ужаса. Из черной дыры показалась вторая голова. 'Гидру я еще среди них не видела' – промелькнула мысль. Но, увидев, кому принадлежит эта важная часть человеческого тела, ахнула от удивления. Кабина взорвалась от общего гомерического хохота. Девушка пришла в себя и кинулась обнимать мужчин. Затем встала во весь рост и заглянула за спинку пилота.

– Боже мой, какое счастье, мы все вместе. А я то думала, что мне конец. И не избавлюсь я от этого дьявола Герундиса. Правда, эти два дня он очень хорошо обращался со мной. Когда Церберы привели, вернее, принесли меня в свое стойбище, то жених вызвал своего напарника на поединок за то, что он оскорбил меня около магазина. Тот долго отпирался и пытался уладить ссору. Видно чувствовал, что слабее Герундиса. У этих человеко-обезьян отказ от поединка равноценен изгнанию. Мне было страшно. Вдруг противник победит. Я останусь в этом аду одна без всякой защиты. Битва была недолгой. Впервые, я увидела их страшную нечеловеческую силу. Дрались они в спортивном зале на кулаках при полном стечении Церберов, находящихся в это время в городке. Это было что-то! Герундис двумя ударами в район горла противника сломал ему кадык. Тот захрипел и упал на пол. И тогда мой жених стал буквально разрывать его на части. Затем вырвал у него сердце и сожрал, а мне в качестве сувенира преподнес ухо противника. Меня прямо там и стошнило. Видели бы вы его глаза сразу после боя. До сих пор не могу поверить, каким он был напуганным и жалким в присутствии высокопоставленного чиновника.

– Выходит у Церберов поощряются бои между собой?

– Во всяком случае Герундиса никто не наказал.

Девушка закончила свой короткий рассказ и стала смотреть под ноги. Внизу проплывала Москва. Она почти ничем не отличалась от того города их родного мира. Не видно было только Москвы-Реки. На месте бывшего русла тянулась широкая дорога и по ней брели нескончаемые толпы народа. Алексей Васильевич – Фовас повернул рычаг и плазмолет устремился на юго-восток в сторону Самары. На горизонте забрезжил рассвет. Нужно было срочно покидать столицу Афроевразиании. В оцепеневшем городе они могли оказаться на виду и нарваться на военно-воздушный патруль. Городские кварталы тянулись бесконечно. Когда достигли новых спальных районов, счетчик показал, что пролетели они больше чем двести пятьдесят километров. Выходит, эта столица в пять раз крупнее той Москвы. Лена-Финера была шокирована зрелищем мириад огней трехсотэтажек. Она насчитала пятнадцать колец жилых массивов и сбилась со счета.