Текст книги "Девайс (СИ)"

Автор книги: Валентин Ненормальный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Сам он только учился в институте внутренних дел, но должность ему была уже обеспеченна мамой майором. Плюс подкожный характер, и полное отсутствие даже намека на честь, позволят ему быстро подняться по карьерной лестнице. Но, а мама поможет.

Конечно же, девушка его не любила, но уйти от него не могла. Он бы ее попросту, не отпустил бы. Вот она и ждала, когда парень с ней наиграется и сам бросит. Но тот твердо решил для себя, что Лена ему идеально подходит. Что не мешало Дмитрию при этом, иметь еще как минимум двух любовниц, о которых хоть ей открыто не говорил, но особо и не скрывал. Она даже была уверенна, что если прямо спросит, то Дима не станет увиливать, а может и секс втроем предложит, а может и вчетвером.

Лена даже не сомневалась, в том, что главная причина их отношений, это только то, что ее можно безнаказанно бить. Родителям все равно, а любое заявление от такой как она, на такого как он, быстро растворится, под острым взглядом его мамы, души в нем не чающей. Правда, пока он дальше пощечин не заходил, да и на те, оправдания были самые железные. Не то сказала, не с тем заговорила, у меня такой характер брутальный, я же мужик.

– Нет, я почти около дома, как раз собиралась заходить.

– «Жди меня на остановке, я скоро буду».

После этих слов он отключил телефон, а девушка, молча, поникшим взглядом смотрела на гаснущий экран. Делать ей ничего не оставалось, и она медленно направилась к остановке. При этом, даже не зная, куда ее сейчас поведут, но все равно шла. В голове лишь крутилось, что завтра на работу, а уже и так поздно. Но кого это волнует. Он не спрашивал, он приказывал. Потому ей оставалось только надеяться, что планы парня надолго не затянутся.

Дима появился действительно быстро. Буквально минут через десять подъехала маршрутка, из которой он и выскочил.

Вид у Дмитрия был весьма женственный. Но не в стиле одеваться, и тем более не в манере общения или поведения. Он был внешне, физически женственный. Причем далеко не в лучшем смысле. Он был очень тучный, даже огромный, его фигура была расплывшаяся, бесформенная, с по-женски висящей грудью. Лысая голова казалась маленькой в пропорциях к телу, а лицо было словно у ребенка, разве что густая щетина намекала на возраст.

Дима, выйдя из маршрутки, даже не подошел к Лене, а направился в нужную ему сторону. Девушка же моментально последовала за ним, и вопросительно стала смотреть парню в глаза.

– Опять в ты в своей броне. Ты ее до дыр заносишь, – только и услышала Лена, и обиженно посмотрела на свою толстовку, главная цель которой, была скрывать синяки на руках. – Ты спаришься!

– Она совсем легкая, в ней вообще не жарко – потом чуть подождав, наконец, спросила, – А куда мы идем?

Дима же, вопросительно посмотрел на нее и открыл свои маленькие глазки так широко и наигранно как мог.

– А кто бы сомневался? Говорили-говорили. Теперь понятно, почему ты одета как бомжиха.

Лена виновато стала вспоминать, что же было запланировано на сегодня, о чем она могла забыть. Но ничего не вспомнила.

– К Жене, у него первый рейс, – раздраженно, но все также наигранно ответил Дима, и посмотрел на нее как на умственно отсталую.

– Ты мне не говорил, – ответила Лена, как можно тише и сразу же опустила глаза.

– Ты издеваешься?! Идем быстрее!

Девушка послушно ускорила шаг.

– Что у тебя с лицом? Да тебя на люди нельзя выводить.

Лена не сразу поняла, о чем говорит Дима, но потом все-таки вспомнила о пощечине. Нет, не из-за того, что не придавала ей уже значение, а из-за быстро сменяющихся тем.

– Отец ударил, – все так же тихо ответила она.

– За что?

– Из-за матери. Она набралась и стала на меня орать. Потом пришел отец, та ему наплела, черт знает чего, и он мне заехал. Свинья кривая.

Дима даже остановился.

– Еще раз так про мать скажешь, я тебя с другой стороны ушатаю.

Лена от неожиданности и испуга автоматически сделала несколько шагов назад.

– Мать для человека это святое! Она у тебя больная, помни об этом!

В ее голове не умещался одновременно образ ее матери и ассоциации со словом святое. Но Лене не хватило смелости возразить, и она лишь покорно, в который раз опустила свой взгляд.

Спустя еще минут пять они подошли к большому и ярко-освещенному бару, где как оказалось, ждали Димины друзья Женя и Паша. Лена обоих, их уже знала, но друзьями они не стали.

Женя был уже изрядно подвыпивший, и стоял у входа в бар с телефоном в руках. Вид у него был дорогой. Брюки и майка, которые стоили каждая Ленину зарплату, а сам он был высокий, и как противоположность Димы худой и с грубыми чертами лица.

Когда он увидел Дмитрия с Леной, то сначала едва заметно скривился, но потом быстро исправился и расплывчато улыбнувшись, махнул рукой.

– Ого, вот и он! – потом прислонив руку к голове, как отдают честь солдаты, добавил, – разрешите пригласить Вас гульнуть.

Дима широко улыбнулся и ответил.

– А чертяка! Ну, пошли. Все уже на месте?

– И уже давно. Идем, – сказал Женя и поправил воротник выглаженной белой рубашки Димы.

Но, а Лена, которую все это время не замечали, стала как вкопанная и тихо, но настойчиво твердила.

– Я не могу, я не одета.

Женя в ответ обошел ее сзади и стал легко толкать в спину.

– Синдирелла, всем плевать, все уже заправились.

Лена послушно вошла внутрь, но краем глаза заметила, как Женя неодобрительно взглянул на Диму. Так и читалось, на кой ты ее привел. Тот же, просто пожал плечами, показывая, что он и сам не знает.

В глубине бара стоял круглый, шаткий столик, за которым сидели две девушки и Паша. Паша был самым молчаливым из их компании, потому Лене он больше всех и нравился, правда, он ее практически всегда игнорировал, но хоть не задирал. Парень просто старался делать вид, что ее рядом нет, даже не задумываясь, задевает ли это девчонку. Смуглый, угрюмый, как и Женя высокий, и вычурно одет, что правда физически подтянут.

Девушки были столь безлики, и столь одинаковы, что Лена даже не посмотрела в их сторону, а просто молча села возле Димы. Она всячески старалась не привлекать внимания, и когда узнала что, уже на всех заказали, вздохнула с облегчением, радуясь тому, что теперь можно не выходить из тени.

Вечер шел активно, а часы летели быстро. Лене удавалось оставаться незамеченной для увлеченных друг другом парней, но вот девушки всячески полушепотом полоскали Ленины кости, то и дело, поглядывая в ее сторону, и оскорбительно хихикая. К счастью из-за общего шума, Лена не слышала о чем именно они говорят, но иногда все-таки слова до нее доносились. Например, толстовка, прическа, бездомная, дешевка.

Так под общий фон, Лена уходила в себя все глубже и глубже. Она пыталась понять, за что с ней так обращаются, совершенно незнакомые люди, ведь девчонка не давала ни единого повода, и все время сидела молча. Ее не предупредили, она не знала, а макияж нанесла вообще случайно для простой прогулки. А тут такое оживленное обсуждение уже не первый час, практически без остановочного ржания, и издевательских подколок, беспрерывным потоком льющимся из их грязных уст, приправленное злым невежеством и нежеланием понять. И, в конце концов, Лена приняла смелое для себя решение. Выждав момент, когда Дима будет максимально отвлечен, а девушки заняты друг другом, она тихо встала и медленно направилась к выходу. Про Пашу и Женю, девчонка и не думала, понимая, что и так им противна, и своим уходом, сделает только одолжение. А выдержать эту обстановку несчастная Лена, больше не могла.

Уже на улице, когда девушка отошла от бара на метров сто, ее немного отпустило, и напряжение сошло. Она моментально стала мягкой, будто все ее кости вдруг превратились в резину. Лена чуть даже не упала, едва успев схватиться за фонарный столб.

В голове по-прежнему стоял шум бара, а перед глазами мелькали издевающиеся улыбки девушек. Все это так въелось в мозг, что Лена не справившись с эмоциями, расплакалась. И сквозь слезы, тихо прошептала присев на корточки у столба.

– За что?..

***

Утро пришло очень быстро. Лене казалось, что она только легла, как уже и прозвонил будильник. В душе радуясь, что хоть не проспала, девушка медленно встала и прошла в ванную.

В коридоре стоял стойки запах алкоголя.

– Вечер удался не только у меня…, – тихо, но иронично прошептала Лена сама себе.

Ее отсутствие, как и предполагала девчонка, прошло незамеченным. Бабушка ничего не сказала, а в комнату никто не заходил.

Немного придя в себя, Лена проверила телефон. Пропущенных звонков не было, что ее неимоверно обрадовало. В голову пошли позитивные мыли, о скором и главное тихом расставании с Димой, о парне поваре, о новой жизни, о побеге из этой тюрьмы. Она мягко улыбнулась себе в зеркало и также тихо сказала, будто опасаясь спугнуть хрупкую удачу.

– Лишь бы не сорвалось.

Потом, уже заметно веселее, Лена оделась, собрала свой маленький рюкзачок, и вышла в коридор. Она заметила на кухне свою бабушку, которая пила чай и тихо смотрела телевизор. В эту минуту слабости, Лена даже не задумываясь, заскочила на кухню к ней, достала себе немного из вчерашних остатков застолья, и села напротив.

Девушка выглядела уставшей, и Тамара не могла этого не заметить.

– Девочка моя, что-то случилось вчера?

Лена лишь удивленно посмотрела на нее. Потом подумав над последствиями, все-таки решила не усугублять ситуацию и портить себе, и без того редкое хорошее настроение, а просто ответить.

– Все в порядке бабуля. Дима повел на гулянку не предупредив заранее, я была не готова. Потом там допоздна сидели.

Тамара немного посерьезнела.

– Ну, ты ведь не пила?

Тут уже и Лена посерьезнела.

– Я насматриваюсь на этот цирк дома. И у меня есть мозги, чтобы вот так просто не стать его частью. Нет, бабуля, не пила, и не дрель.

Бабушка растерянно улыбнулась, чувствуя вину за сказанное, и попыталась реабилитироваться.

– Я не хотела тебя обидеть. Я ведь за тебя переживаю.

На что Лена ответила довольно сухо, понимая насколько незначительно все ее переживание.

– Обидеть? Боюсь, бабуля, это уже невозможно, – потом добавила, немного смягчив голос, – Не переживай. Как ты там любишь говорить мне? Все скоро кончится.

Девушка, закончила есть и встала. Она бросила беглый взгляд на свою бабушку, и с удивлением заметила, что после последней фразы та заметно и как-то резко утихла. Но узнать причину Лена не успела, так как в комнате родителей началось монотонное движение, словно тронулся ледник. Это Александр собирался на смену, и будучи еще под действием вчерашнего мероприятия, крайне не аккуратно пытался залезть в штаны.

Встречаться с отцом, Лена совершенно не хотела, при этом, даже понимая, что тот все давно успел забыть. Но запах перегара и его заплывшая физиономия, были неплохими мотиваторами быстрей одеться и уйти на работу.

– Пока бабуля.

– Удачи, девочка моя. Беги, я все уберу.

После этих слов, Лена махнула головой спасибо, и быстро вышла из квартиры. Поймав лишь у двери беглый, тяжелый взгляд отца. Он, как ни странно, просто молча, провел ее глазами, даже не изменившись в лице.

Погода стояла ясная, небо чистое, солнце яркое, и ни намека на ветер. Без синоптиков было понятно, что будет удушающая жара. Город уже давно не спал и гудел во все фанфары. Пора отпусков и каникулы, совершенно не мешали даже по утрам улицам и транспорту, быть наполненными людьми. Все шли не оборачиваясь. Шли как заведенные игрушки, как роботы. У них была короткая и понятная задача, при том у каждого своя, но до смешного одинаковая. Идти. Идти на свою работу, или даже на место отдыха, может на автобус или поезд, но главное идти. Разве это и называется жизнь? Разве быть живым значит просто двигаться? К цели? Или к чему там еще рекомендуют двигаться мудрецы? Каждый шаг, ровно как каждое любое другое движение, имеет свое предназначение, но не имеет смысла. Будь-то птица, будь-то человек, все они лишь заведенные игрушки, идут, пока не кончится завод. А кончится, заведут и пойдут дальше. И так пока механизм не сломается. Может жизнь это ошибка. Если смотреть на неживой мир то он практически всегда, в своем понимании, идеален. Планеты без атмосферы это всегда миры спокойствия камня или льда. А звезды или газовые гиганты, такой же идеальный мир, но вечного движения и беспрерывных перемен. Но а что дает жизнь? Заведенные игрушки, которые идут к цели?

Среди них шла и Лена. И даже не смотря на приподнятое настроение, шла она медленно, потому как сказывалась усталость, и девушка никак не могла проснуться. Она даже сильно злилась на себя, за свой слабый характер, что не настояла, и не ушла раньше. Но в то же время она понимала, что ничего изменить в себе не могла, по крайней мере, в одиночку. Но, а кроме ее самой, у нее никого и не было.

Подойдя к входной двери магазина, Лена остановилась и посмотрела на время. Она уже на десять минут как опаздывала, но все равно решила хоть одну минуту постоять и собраться с мыслями и морально подготовиться к вечному давлению со стороны коллег. Даже хорошее настроение померкло перед мыслями о новом рабочем дне, о злых лицах вокруг, о тех насмешках, которые ей придется выслушать из-за своего вида, и легкого, но все-таки заметного синяка, на месте пощечины отца. Плюс сверху к этому, девчонка сегодня, из-за Александра, не взяла с собой обед, а значит останется голодной до вечера.

Собравшись с духом, девушка вошла, и быстро попыталась проскочить мимо охранника. Но тот, молча, указал на камеру и ехидно улыбнулся. На это Лена лишь опустила голову и ушла в подсобку, ловя по дороге корящие взгляды кассиров. По-правде, такое опоздание на столь незначительное время, у обычного сотрудника, вообще бы осталось незамеченным, если конечно, было бы несистематическим. Но Лена, в этом магазине всегда была в центре внимания, в самом плохом смысле этого слова. На нее часто сваливали недостачи в кассе, и часто принуждали заниматься не своей работой, от которой все остальные успешно отказывались. Лена практически без возражений, всегда за нее бралась, и этим любили пользоваться. Среди женского коллектива, бытовало мнение, что если администратор не побрезгует, то без особого труда сможет заняться с ней сексом, хоть в подсобке, хоть в туалете. Тем кстати, они и оправдывали чрезмерную антипатию к Лене у помощника администратора, которая явно метила в жены тому администратору.

Лена как можно быстрее переоделась и вышла к своей кассе, но та была уже занята беловолосой девушкой. Она увидев подошедшую Лену, брезгливо пробежалась по ней глазами, а затем кивнула в сторону старшего кассира.

– Расставь пока молочное, – не дождавшись реакции Лены, твердо сказала старшая. Высокая, худая женщина, с острыми и грубыми чертами лица, тоже светловолосая, но кучерявая, серьезная и подвижная, лет тридцати семи, на последних сроках беременности.

Лена испуганно обернулась на нее, и ничего не ответив, мигом направилась к холодильникам с молочной продукцией. А едва подойдя, она из-за всех сил попыталась, как можно быстрее вникнут в суть дела. Перед ней стояли распакованные коробки, с разного рода товарами, и Лена аккуратно начала их доставать и расставлять. Девчонка так боялась еще больше провиниться, разлив хоть что-нибудь, что делала это все чересчур аккуратно, словно это не бутылки с кефиром, а музейные экспонаты.

Так спустя минут десять, когда нервы немного отступили, девушка резко почувствовала себя плохо, снова вернулась утренняя усталость, и опять сильно захотелось спать. От этого работа стала идти еще медленнее, но а выполнено было и без того не так много.

Продолжая расстановку, Лена краем глаза заметила очень пьяного пожилого мужчину, который в руке нес бутылку водки и большую пластиковую бутылку пива.

– Куда тебе еще, – тихо сама себе под нос сказала девушка, невольно радуясь, что она не на кассе.

Мужчина явно выглядел обеспокоенным и напряженным. Он направился к кассам и став в длинную очередь, начал неровно крутить головой, явно что-то высматривая.

– Твою мать! Лена! Это все! – раздался тонкий голос, молодой не по должности, помощницы администратора, напоминающей своим видом злодейку из диснеевских мультфильмов, такой же взгляд, и такие же движения. – Ты уже полчаса тут торчишь и только полкоробки! Одной!

От неожиданности девушка подскочила на месте и выронила бутылку йогурта из рук. Хорошо хоть та бутылка была пластиковая, так что она не разбилась.

– Молодец! Соберись! – все также раздраженно добавила помощник и резко развернувшись, ушла в сторону своего кабинета.

А Лена лишь обиженно посмотрела ей вслед и прошептала.

– Я стараюсь....

Но как только она вернулась к своей работе, вдруг у касс началось какое-то нездоровое движение. Не сильное, но активное. В основном люди стоящие в очереди стали возмущаться и расступаться. Подошел и охранник, но потом почему-то отошел и стал на место. Лена, с интересом, стала всматриваться в том направлении, и заметила, что в центре стоит тот самый пьяный мужчина. А так как, ей все равно нужно было отвлечься, она решила незаметно подойти поближе и посмотреть, что же случилось.

А вот случилось следующее. Тот мужчина начал мочиться в штаны, прямо стоя в очереди, и сделал это весьма обильно. Потому на полу быстро образовалась огромная лужа, а он с мокрыми штанами стоял прямо в ней. Но охранник его не выпроводил, и даже люди ничего напрямую ему не сказали, а лишь ворча, расступились и зло посматривали из под бровей в ту сторону. А мужчина, в свою очередь, громко им отвечал, что тут нет туалета и тому подобное, и что ему даже не стыдно, мол, уберут, ничего с ними не случится.

Когда прошла его очередь, и он шатаясь вышел в дверь, работники магазина практически одновременно стали пялиться на лужу, которая заняла почти половину и без того узкого прохода к кассам. Охранник по рации связался с пультом охраны, где ему и сказали что уборщицы уже нет. Он лишь повернулся к старшему кассиру и махнул плечами, тем самым сказав, выкручивайтесь как хотите. Старшая нервно мотала головой, то на лужу, то на кассиров. Но обе девушки моментально состроили отвращение на лице и безучастно продолжали пробивать товар, благо очередь меньше не стала, и у них было железное оправдание, та и лицом они намекали, хоть увольняйте. Но старшая понимала, что лужу нужно быстро убирать, от нее итак сильно несет алкоголем, а скоро и другой запах подключится. И тут она увидела тихо стоящую Лену, и даже улыбнулась.

– Лена! Быстро иди сюда! – довольно выкрикнула старшая, пиная на себя, что сразу об этом не подумала.

Лена быстро сообразила, что от нее сейчас будут требовать, и замерла на месте.

– Лена! – еще более настойчиво добавила старший кассир.

– Да, Мария Матвеевна? – тихо произнесла девушка, уже зная ответ наперед.

Та с важным видом указала в сторону лужи и бесцеремонно сказала, даже скорее скомандовала.

– Видишь, что творят. Нужно убрать. Возьму в каптерке причиндалы уборщицы, и быстренько убери.

Все это звучало так, будто входит в круг обязанностей Лены, но та отступивши назад, попыталась выкрутиться.

– Но где сама уборщица?

– Уже ушла, – твердо ответила Мария, и впилась взглядом в перепуганную Лену.

– Но у меня там работа..., – выдала последний аргумент девчонка и печально подняла глаза.

– А кто тебя к ней приставил? – не сбавляла темп старшая. – Правильно, я. Вот я тебе другую и даю. Или ты думаешь, что лучше заняться этим мне лично, – сказала и погладила свой сильно выступающий живот.

– Нет..., – тихо ответила девушка.

– Тогда может очередь остановим, и кассиров попросим? Или может администратора вызвать, пусть приедет, уберет?

– Нет....

– Бери тряпку и убирай.

Лена ели сдержав слезы, молча, обернулась и медленно ушла, при этом все же, заметила ухмылки на лицах молодых кассирш и охранника.

Несчастная девушка уже знала куда идти, так как ей не раз выпадало убирать то разлитую воду, то просыпанную крупу. Но, как назло, ни швабры, ни ведра, на привычном месте не оказалось, и Лена остолбенела. Она стала бегать из угла в угол, потом все же решилась и вышла в зал. Там она ходила от одного продавца к другому, и от каждого слушала одно и то же, короткое и сухое, не знаю. В мыслях девушки уже пробегало взять с прилавка, а потом попросить вычесть из зарплаты, но она была и без того маленькая, и еще уменьшать ее не хотелось.

Но по счастливой случайности, Лена заглянула за дверь нерабочей кабинки в туалете и обнаружила, что уборщица стала там хранить весь свой инвентарь, вполне возможно пряча его как раз от Лены. С заметным облегчением, та взяла все что нужно, и быстро поспешила на место происшествия, где ее уже давно ждала, крайне разозленная Мария.

– Где тебя носит! Ты в другом городе была!

– Я не могла найти швабру…, – попыталась оправдаться Лена, но услышала в ответ очередной упрек.

– Я не могла найти, я слепая, – перекривляя ее возмутилась старшая, – уже смердеть начинает. Быстрее убери, да моющего средства не жалей. И ты, конечно же, его не взяла.

Лена побледнела, и махнула головой, нет.

– Ты хоть школу закончила? Быстрее дуй за ним!

Лена уже все делала на автомате. Ей говорят, она делает. Своих мыслей в голове практически не осталось. Слишком уж дорогое удовольствие, уметь думать, для такого загнанного и всеми презираемого существа как она. Мысли рождают мнение, мнение формирует характер, характер фундамент личности. Но когда тебя со всех сторон пинают, не дают выпрямиться, унижают и лишают самооценки, то ты невольно превращаешься в робота, в пустую оболочку. Но пока в тебе есть хоть крупица характера, пока, пусть на самом дне твоего сознание, из-за всех сил орет твой внутренний голос, невзирая на то, что его почти не слышно, пока в твоих глазах, осталась хоть иска от блеска, все это значит, что твоя личность еще жива.

С отрешенным лицом, Лена вытирала лужу, стараясь сосредоточиться на шуме улицы, и проезжающих машин. Она монотонно возила тряпкой по полу, стоя на коленях словно раб. Вид у нее был жалкий, и затравленный. Нервы, усталость от короткого сна, и головокружение сыграли свою роль, и Лена резко встав, чтобы взять швабру, стоящую в мыльной воде, не удержала равновесия, и сильно качнулась назад. А там предательски стоял прилавок с канцтоварами, которые как по команде моментально разлетелись, и немалая их часть попадала на мокрый пол. Девушка замерла, и закрыла лицо руками.

– Твою мать! Безрукое! – моментально выкрикнула старший кассир.

Да и буквально в этот же момент с охранником связались, и он безучастным голосом повторил, что Лену срочно вызываю к помощнику администратора. Всем тут же стало ясно зачем, но при этом, не одно лицо не выразило жалости. Лишь ухмылки и косые взгляды.

– Давай иди. Катя, домой, – уже намного спокойней произнесла Мария, и даже ушла.

Девушка из ближней кассы, немного поворчала, но все же, решила послушаться, ведь основная грязная работа сделана, и теперь нужно только домыть шваброй. Она поставила красную табличку на ленту кассы, подошла к замершей Лене и брезгливо взялась собирать тетради.

Лена медленно, с опущенными руками направилась в сторону кабинета помощницы. Она прекрасно понимала, что не имеет ни единого шанса уговорить ее или вымолить прощения. У девчонки даже не оставалось аргументов, так как и без того уже должна была отработать целый день.

Кабинет помощника администратора, был рядом с пультом охраны. Он был маленький, но ярко-освещенный. В нем все было по последнему слову техники, да и ремонт был весьма продуманный, не безвкусица.

Лена тихо заглянула в открытую дверь и молча, стала в проеме.

– Входи, – негромко произнесла помощница, едва оторвав глаза от папки с документами, в которых Лена рассмотрела свои фотографии и ксерокопии.

В голове все поплыло, и она уже просто стояла и ждала своего вердикта.

– Лена, – подняв глаза, начала ее начальница. – Ты прекрасно знаешь, что я человек мягкий. Но на тебя постоянно идут жалобы, ты не вписываешься в коллектив. Шанс мы тебе дали, но ты им не воспользовалась. Еще на тебя жалуются клиенты, а клиенты для нас это все. Дважды была запись в книгу пожеланий и жалоб. Ты догадываешься, что записи были не пожеланиями. В общем, мы расстаемся. Ты можешь доработать июль, но я могу пойти тебя на встречу. Я выплачу тебе полную зарплату, а ты можешь уже не выходить. Запись тоже сделаем задним числом.

Но тут она и пристально посмотрела на Лену, а потом начала принюхиваться.

– Что это за запах? – резко и раздраженно спросила она, – от тебя? Что это? Водка и моча? Моча?

У Лены округлились глаза, и она тут же начала оправдываться.

– Но я, же убирала. У кассы. Там был случай. Вы разве не знаете?

Но ее никто уже не слушал.

– Да как ты смеешь так на работу приходить! Убирайся вон!

– Но это не я….

– Вон! За книжкой и деньга придешь, когда вымоешься! А за стирку формы я у тебя вычту! Грязная девка!

Лена в слезах, не веря тому, что слышит, выбежала в коридор и наткнулась на охранника из пульта, который вышел на крик. Он моментально и жестоко схватил ее за руку, просто проигнорировав слезы. И только когда помощница администратора, одобрительно кивнула, охранник отпустил девушку, и та беззвучно выбежала прочь.

***

Прошло больше часа, пока Лена смогла хоть немного успокоиться. Она сидела на лавочке, при чем специально на солнце, чтобы никто не подсел. Сидела и тонула в мрачных мыслях и безысходности, в несправедливости и собственной слабости.

Способность соображать, вернулась не сразу. Сначала сошел шок. Лена каждую минуту нервно нюхала свои руки, вылавливая уже практически ушедших запах. Она так быстро собралась и выбежала из магазина, что даже не помыла их там, а вымыла уже намного позже, в фонтане. Там же она умыла и лицо, смыв весь размазанный макияж.

Происходящее медленно, но уверенно, стало терять физическую форму и все больше превращаться в сон, или даже скорее кошмар. События последних дней, нельзя было назвать чем-то уж таким особенным. Вся ее жизнь была перенасыщена подобными происшествиями, падениями и неудачей. Но в последнее время они стали заметно тяжелее переноситься, а их последствия становились ощутимей. Девушка даже не сомневалась, какая реакция будет у ее родителей, и уже морально подготавливалась ее принять.

Так, спустя долгий и мрачный час, Лена, все же набралась сил встать. Но на улице было только утро, и она понятия не имела куда ей деваться, а в голове не хватало фантазий, даже придумать варианты. И чтобы не оттягивать неизбежное, девчонка решали просто пойти домой и во всем признаться.

Медленно шагая в сторону дома, она прокручивала в голове все ветви своей судьбы. Были даже такие, в которых, она попросту сбегает, но идти ей было все равно некуда, а стать бездомной, для молодой и красивой девушки, к тому же не алкоголику или наркоманке, было хуже смерти. Мелькали и более оптимистичные идеи. Пройтись по другим магазинам или похожим местам, в надежде сразу же найти другую работу, а дома соврать, мол, с одной ушла на другую, на еще лучшую. Но документов никаких на руках не было, и вспоминая сколько времени ушло чтобы устроиться на предыдущую, этот вариант становился все прозрачней и прозрачней, пока вовсе не исчез. Ссылаться на самочувствие было бесполезно, а пытаться оправдаться, даже говоря правду, тем более. Никто ее не будет слушать. Мелькал вариант даже уйти к Диме, напросится, жить как комнатная собачка, выполняя все прихоти. Но тогда она из одной клетки попадет в другую, и возможно даже в хуже. Если дома, когда все идет своим чередом, и нет поводов, то Лена могла оставаться незамеченной, и вечерами запираясь в комнате, читать книги или наоборот убегать на улицу, и там гулять весь вечер, хоть до утра, в полном, и комфортном одиночестве. То с Димой, она будет постоянно на виду и, вспоминая участь своей бабушки, жизнь ее будет ждать тяжелая. А самое главное, Лена навсегда утратится тот маленький шанс, который есть у каждой несчастной девушки, встретить кого-то и вырваться из этой смертельной трясины.

И вот Лена стояла у своих дверей. В этот момент она точно знала, как выглядят ворота в ад, и выглядят они как эти двери перед ней. Медленно девчонка провернула ключ и вошла.

Уже в коридоре она вспомнила, что отца нет дома, и вернется он со смены только утром. С одной стороны это было хорошо, так как она может отделаться только криками и оскорблениями, но с другой стороны все это растянется на два дня. Так же девушка понимала, что такая провинность ей просто так с рук не сойдет. Ведь тут замешены деньги, пусть даже такая мелочь как зарплата кассира, с постоянными штрафами. А жадность к деньгам ее матери, просто не даст девчонке спуску, пока та вновь не устроится на работу. Но, конечно же, самый тяжелый это первый день.

Еще в коридоре Лену увидела Тамара. Она растерянно посмотрела на внучку и едва открыла рот, чтобы спросить в чем дело, как из комнаты раздался голос Раисы.

– Лена! Это ты? Какого ты так рано?

Девушка застыла в страхе и закрыв глаза, как можно сильнее из себя выдавила.

– Меня уволили.

– Что?! – почти криком донесся скрипучий голос матери, и сразу за ним последовал шум неровного движения.

Лена понимая, что сейчас произойдет, решила зайти на кухню, чтобы как можно меньше криков ушло в подъезд. А бабушка перепугано переглянулась и так же перепугано скрылась в своей комнате, что впрочем как всегда.

– Да что с тобой не так?! – Раиса в своем засаленном халате и на одном костыле вышла в коридор.

Лена терпеливо ждала и виновато смотрела в пол.

– И руки и ноги есть. А мозгов нет!

Потом посыпались маты и оскорбления, взбешенной Раисы. Она разошлась не на шутку и, ковыляя костылем, то и дело хваталась за стену.

– Тварь безмозглая! Ты моей смерти хочешь?! Та еще чуть-чуть подожди! Сама подохну! А если тебе не имеется, так зарежь!

Раиса подняла со стола нож и кинула в дочь. На счастье она промахнулась, и тот с резким звоном упал около окна. Затем мать, подошла к Лене и стала кричать на нее в упор. Она ее обвиняла во всех грехах, материла, оскорбляла, отрекалась, плакала и даже стонала. Такое яркое поведение, было не свойственно даже для нее, и вчерашний конфликт, кстати тоже. Невольно напрашивались выводу, о стремительно развивающемся, психическом расстройстве, даже скорее заболевании. Но естественно, им заниматься никто не будет, и патология, начнет прогрессировать как того захочет сама. И вот, в конце концов, Раиса со всей силы и не один раз, ударила Лену по лицу. Девушка отскочила к стене и попыталась закрыться руками, но, не удержав равновесие, тут же упала на пол. Раиса же резко схватила свой костыль за низ, и несколько раз перетянула им по ребрам дочери, продолжая при этом неистово кричать и ругаться.