Текст книги "Фаетон. Научно-фантастический роман. Часть 1"

Автор книги: Валентин Колесников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Вон та, – он кивал в сторону удалявшемуся авто, – со сверкающей брошью в волосах, очень мила! – восторженно говорил он. Ведь теперь для Эфеса не существовало преград в общественном сословии классов. Став приближенным Президента, Эфес наивно считал себя аристократом.

– Знакомство на улице не принято в высших кругах.

Холодно заметил Азон. Эфес насупил брови. Хорошенькая горничная, цокая каблучками, с пустой корзиной на руке грациозно приближалась к ним. Ее полупрозрачный безукоризненно облегающий тело белый комбинезон с огромным вырезом на груди подчеркивал все достоинства манящего тайнами тела. А глаза, умело спрятанные под зеркалом темных очков, разжигали любопытство. Азон первым заговорил, поравнявшись с девушкой: – Скажите, пожалуйста, мы правильно идем или нет?..

– Да, вроде вертикально и не шатаетесь. – Перебила девушка чуть грудным бархатным голосом, повергая Азона в трепетное состояние души. Эфес, следовавший дальше, остановился, скучая от нетерпения.

– Простите, но я не договорил! – продолжал Азон, – нам необходимо найти придворные особняки из жилого фонда Президента.

– Правильно идете. Я горничная майора Жевиля.

– Это то, что нам нужно, особняк капитана Думара где?

– Я такого не знаю. – Гордо ответила девушка. В ее тоне звучала та наигранная гордость, которая свойственна особам ее молодого возраста и положения горничной при высоком чине.

– Это капитан личной охраны Тира.

– Его же Ортом зовут.

– Нет, у него имя Думар.

Девушка недоуменно пожала плечами, в ее очках отразилось солнце.

– Там их особняки.

– Спасибо! – поблагодарил Азон. – А как ваше имя?

– Это не обязательно! – виляя изящными линиями со спины, она уже ушла дальше.

Эфес удивился. Азон, глубоко вздохнув, догнал сержанта.

– Какая женщина! – восхищенно заметил он.

– Ничего особенного не нахожу, служанка. – Снисходительно ответил Эфес.

– "Странное влечение к прислуге, когда вокруг ходят такие женщины! На каждой из них украшений стоимостью на миллион, – удивлению сержанта не было предела, – мне бы его звания и манеры…" – мечтательно подумал Эфес о богатой и красивой невесте. О преданной любви и сердечной теплоте жены. О многочисленных его детях. О том, как они гурьбой навестят беднягу Дена и о многом другом, что может дать богатство в дополнение к семейному очагу. Тем временем показалась площадь Лакия. В центре площади стоял памятник царской особе. Фигура человеке в парадном мундире, отлитая из бронзы, запечатлена в скорбной позе со склоненной непокрытой головой. В суровом облике благородных черт угадывалось величественное молчание в минуту траура по сыну. Кисть правой руки пряталась за лацканом мундира, а взор устремлен вниз на лежащее в траурном одеянии женское тело матери Тира, несчастной изгнанницы.

Тир распорядился установить скульптуру именно в этом месте, где некогда впервые столкнулся лицом к лицу с пустыней, а рядом воздвиг аристократические кварталы знати. Площадь обсажена со всех сторон молодыми деревцами и пальмами. Обильно поливаемые, они плохо приживались, но все же бедная зелень на ветвях шелестела в порывах еще вольного ветра пустынника. За памятником Лакию в заходящих лучах солнца сверкало высотное здание комбината по обслуживанию района. За ним располагались двухэтажные особняки, разбросанные среди щетинившейся, поросли из молодых насаждений. Собор Северной звезды был в центре города, и с площади Лакия месторасположение его угадывалось по готическому шпилю, лишь чуть виднеющемуся отсюда из-за крыш высотных зданий из стекла и бетона.

– Нам, кажется, туда.

Азон был больше занят дорогой, чем разглядыванием по сторонам. Эфес еле поспевал следом. Вчерашнего пастуха интересовало все; и площадь, и памятник, и дома, и встречные прохожие, и автомобили, особенно богатые молодые и красивые женщины в них, старых он не любил, равно как и молодых служанок. Азон тем временем следовал уже мимо чопорных двухэтажных особняков из красного кирпича. Аккуратные дворики с выложенными из бетонных квадратных плит дорожками были огорожены невысокими металлическими заборами. На калитках были прикреплены таблички с названием улицы и номером особняка. Эфес растерянно вертел головой, перебегая взглядом с одной

таблички на другую.

– Нет, мы не найдем.

– Кто хочет, тот найдет. – Уверенно заметит Азон. Эфес сделал плоские глаза, на лице его запечатлелось недоумение.

– Вот не думал, чтобы Думар жил рядом с этим негодяем. Заметил раздраженно Эфес.

– Не злитесь, сержант. Для вас он негодяй, для нас коллега, ведь мы подчинены одному и тому же начальству.

– "Снова как мальчишку учит" – недовольно подумал Эфес. Его самолюбие было задето. Он отвернулся, стараясь не смотреть в сторону Азона. Молча они проследовали мимо дома Орта. Мраморные ступени крыльца и фасад выделяли особняк среди других.

Азон уверенной поступью шагнул к калитке и дернул ручку.

Замок не открылся.

– Что за шутки?!

Он повторил действие, но калитка явно была заперта изнутри. Справа вверху загорелась красная лампочка на коробке переговорного устройства, вслед захрипел передатчик:

– Вам кого угодно?

– Капитан Орт дома?

– У себя, но… – На другом конце провода возникла длинная пауза.

– Но что?! – нетерпеливо спросил Азон.

– Он у себя наверху, уже вторые сутки не выходит.

– Собственно, мы не хотим его беспокоить. Вы скажите, где живет капитан Думар?

– А-а. Это двадцать седьмой номер, что дальше?

– Спасибо. – Азон чуть отодвинулся от переговорного устройства, взглянул на номер Орта. Там значилась цифра три.

– Это куда же идти? Влево или вправо?

– Молодой человек! – язвительно заметил Азон, – Учитесь и

перенимайте опыт.

Эфес побледнел от злости, но сдержался.

– Надо стать лицом к нечетной цифре. – Продолжал невозмутимо Азон. – Затем обратить внимание на левую и правую руку, и там, где у вас правая рука, в той стороне будет номер двадцать семь. Эфес мгновенно сориентировался и уже был в движении, когда

Азон кончил говорить. Они шли мимо садиков к нужному номеру довольно долго. Солнце уже спряталось в песках, на улицы пали сумерки и живительная прохлада. Бодрее дышалось. Азон снял очки и спрятал в левый нагрудный карман просторной белой рубашки.

– Темень какая.

После его слов мгновенно вспыхнули уличные фонари.

– Вы колдун, Азон? – Сделал попытку задеть наставника Эфес.

– Да, если учесть, что ночь в пустыне наступает почти мгновенно с моими заклинаниями.

Эфес почти возненавидел Азона. Пылкий норов пастуха будоражил этот горожанин. Ему многое казалось непонятным, и молчаливая сдержанность лейтенанта, и непроницаемый взгляд голубых холодных глаз, и осознанное его превосходство. Особняк Думара оказался предпоследним, на окраине города. Площадь парка за последней двухэтажкой тянулась почти до горизонта. Сюда ветер нанес песка. Он хрустел под ногами, набивался в сандалии и натирал ступни Азона. Эфес же предусмотрительно оделся. И в его наглухо зашнурованных ботинках с заправленными в них штанинами не попало даже песчинки.

Азон нажал кнопку переговорного устройства. Окна были освещены. Там мелькали тени людей.

– Вам кого? – спросил глухой, искаженный передатчиком голос.

– Капитан дома?

– Я слушаю!

– Это мы, Азон и Эфес.

Ответа не последовало, но тут же щелкнул замок, и калитка открылась. На освещенной площадке стояли роскошные лимузины разных конструкций.

– Ого, какие гости! – восхищенно сказал Эфес, указывая на легковые модные модели авто.

Азон не ответил, он лишь чуть улыбнулся уголком рта. Эфес не заметил улыбки. Он жадными глазами пожирал перламутровые, блестевшие разными цветами кузова. Ему захотелось иметь такой же изящный автомобиль, а не довольствоваться служебным мотоциклом. В освещенном проеме парадной двери стоял Думар с рюмкой в правой руке. Одет он был, как показалось Эфесу, вообще нелепо. На тело наброшена белая простыня, на ногах домашние тапочки.

– Я жду вас с нетерпением, друзья!

– Когда приглашают, говорят где живут. – Заметил Азон. Эфесу реплика не понравилась.

– А мы быстро нашли. Аристократический район все знают хорошо.

А язык и до сокровищ доведет. – Поспешил смягчить колкость друга Эфес.

– Считайте, что вам повезло. – Думар широким жестом пригласил друзей в дом.

Они по ступенькам вбежали на крыльцо и "нырнули" в освещенное пространство, откуда доносились звуки музыки…

Друзья попали в довольно просторный зал. Пол устлан оранжевым мягким ковром. На ковре возлежали в неестественных позах мужчины и женщины, все в набедренных повязках. Посреди ковра сидел, не шевелясь, седой старец. Ноги его скрещены, руки на коленях, сам он походил на статую. Перед каждым стояла рюмка с прозрачной жидкостью, точно такая же, как у Думара в руках. Заунывная мелодия свирели доносилась, казалось, из пространства и повергла Эфеса в состояние жуткого оцепенения, замешанного на изрядной доле страха. Эфес бегло осмотрел лежавших. У всех остекленевшие недвижимые глаза. Никто из присутствующих не дышал.

– Высшее достижение йоги. Испытание смертью. – Полушепотом объяснял Думар. – Они уже больше месяца находятся в этом состоянии без признаков жизни. Эфес был поражен. Поддаваясь природному любопытству, спросил: – Интересно, они бесчувственны так же, как и мертвецы?

– Да, конечно, но потом, когда жизнь возвращается к ним, возвращаются и чувства.

– Вот бы и мне постичь тайны йоги.

– Вы, Эфес, любопытны, как мальчишка. – Заметил Азон.

– Друзья! – вмешался Думар! – Я обещаю вам передать знание йоги.

– Как вы его выманили, Думар? – кивая в сторону Отшельника, спросил Азон.

– Он с радостью согласился, но как попал ко мне, я до сих пор ломаю голову.

Старик сидел, выпрямившись, его мертвенно-бледные впалые щеки и костлявая бездыханная грудь явно противоречили сказанному Думаром.

– А что в рюмках? – спросил Эфес.

– Бальзам, возвращающий силы. Транс смерти истощает организм, глоток бальзама возвращает крепость телу, а вода полноту мышцам.

– Мы помешали вам?

– Нет, Азон, я не могу сейчас этим заниматься по долгу службы, но обещаю вам, в ближайшее время я преподам урок. А сейчас, друзья, я прерываю свои занятия по йоге Шомонов, на сегодня довольно. Думар сбросил простыню с плеч. Перед друзьями предстал атлет. Эфес невольно засмотрелся на великолепное телосложение капитана.

Он вспомнил свое костлявое тело и смутился, опустив глаза на ковер.

– Вы пока отдохните. – Думар указал на террасу, где стояли плетеные кресла. – А я сейчас. – И исчез в двери смежной комнаты.

Друзья уселись в кресла. Вечерняя прохлада тешила бодростью, звала. Эфес в нетерпении задергал ногой. Азон со столика взял кипу журналов, блестевшие обложки заскользили, плохо удерживаясь в стопке, и полетели на пол.

Эфеса привлекло фото манекенщицы на одном из них: – Азон, как по-вашему, сколько стоят вот эти украшения?

– Ну, положим, если это колье настоящее…

– Как это понимать?!

Азон сдержанно улыбнулся.

– Ну, если оно состоит из бриллиантов, то миллиона два можно дать.

– Да вы что?! – вскричал крайне удивленный сержант. – Как же

так? – недоумевал Эфес. – Отец столько вложил труда, здоровья, времени, выращивая золотошерстых овец, а на шее у капризной женщины целых два миллиона. Где справедливость?!

– Не удивляйтесь. – Спокойно листая свой журнал, отвечал Азон. – Это еще что, видели бы вы…

– А вот и я. – Появился Думар. Он был облачен в кожаную модную куртку черного цвета и наутюженные серые брюки. Обут в начищенные до блеска черные туфли. – Идем!

Эфес вздрогнул, переступая скрюченное тело красивой женщины.

– Думар, вас еще привлекут к ответственности за массовое убийство.

– Азон вы мне порядком надоели. – Хлопая дверцей автомобиля, отвечал капитан. Он раздраженно дергал рычаги управления, выезжая на проезжую часть дороги. Позади остались огни аристократического квартала Миража.

– Эфес, вы любите хорошеньких женщин? – нарушил молчание Азон.

Вчерашний пастух заерзал на сидении. А назойливый лейтенант не унимался:

– Нет, право, мы едем в филиал дома развлечений Наями, а сержант, как рыба в воде! Как это вам нравится, капитан?!

– Оставьте мальчишку в покое! – вмешался Думар.

Азон пренебрежительно отвернулся. Эфес почувствовал свою неполноценность. Мышцы его вдруг превратились в "клепки" из бочонка для засола огурцов, стянутые металлическими обручами, а язык в деревянную чурку. В этот миг он ненавидел Азона сильнее, чем заклятого врага, Орта. Думар, почувствовав "грозовые тучи", нависшие над отношениями друзей, свернул в кафе в квартале Ремесленников. Машина затормозила у болтающегося огромного сапога на стене дома. Под ним пестрела неоновая надпись: "У сапожника". Сквозь витрину кафе видно столики в виде сапожных лапок, только громадных, рядом стояли оббитые кожей табуреты. Внутри два столика были заняты. Не трудясь друзья нашли место в углу. Мгновенно появился официант с подносом, на котором стояли разнообразные напитки.

– Что угодно господам? – ласкающим голосом пропел он.

– Водки! – заказал Азон.

– Минеральной. – Попросил Думар. Эфес молчал. Официант счел, что заказ сделан, исчез. Все сидели насупившись. Разговор не клеился. Напротив, шлюха за соседним столиком пожирала глазами Эфеса. Появился официант, ловко расставил напитки и закуску. Азон налил себе рюмку водки и опрокинул. Спиртное быстро ударило в голову.

– Вы, Эфес, дерьмо! – начал он. Бедный сержант от неожиданности втянул голову в плечи, "обручи" врезались в тело, мешали дышать. – Это вам любой скажет. Предательские слезы наполнили глаза. Нечеловеческим усилием воли Эфес сдержал "плотину" синего "пруда". Думар молчал. Эфес счел это за предательство.

– Вы не мужчина. – Оскорбления сыпались на голову пастуха, осмелившегося стать наравне с приближенными Тира. В эти мгновения Эфес пожалел о своей службе. До боли ему захотелось к отцу, в горы, к овцам. Бежать, бежать прочь от этих кичливых петухов прочь. Он вскочил из-за стола. Очутившись на ногах, вдруг вспомнил о жестком нраве отца с нежностью, а это вмиг придало силы: – Мой отец служил в личной охране Лакия и получил увечье на службе. Я потомственный охранник царской фамилии, а не пастух,

помните это! – Он щелкнул каблуками и откланялся.

– Каков, а? Пасс-тух. – Придав голосу брезгливые нотки, сказал Азон.

– А ведь он прав. – Вмешался Думар! – Мы ему и в подошвы не годимся.

Азон побелел от злости, но уважение к Думару не позволяло спорить. В этот вечер лейтенант надрался до чертиков…

Эфес выскочил на воздух, грудь его наконец освободилась от оков и бурно дышала. Он не слышал шагов за спиной, он лишь ощутил чье-то прикосновение и в нервном порыве резко обернулся.

– Малыш, я тебя не обижу. – Нежный голос шлюхи тонул в многообещающем взгляде голубых продажных глаз. Эфес брезгливо отвернулся. Он бродил по безлюдным улицам города до утра. Было холодно. Не верилось, что днем под испепеляющими лучами солнца плавится асфальт…

Глава шестнадцатая

– Где Орт?! – спрашивал Тир у Думара.

Тот стоял посреди кабинета с опущенной головой, молчал.

– Вы будете говорить?!

– Умолк, по всей видимости, сменил костюм.

– А точнее?!

– Спросите у своего Советника. – Дерзко ответил Думар.

– Вы, капитан, не смогли уследить за объектом вашей слежки.

Вы заслуживаете устного порицания. Идите!

– Есть! – Думар вышел, облегченно вздохнув.

Теперь он может заниматься в свободное время с Отшельником. О! Какие тайны расступились перед ним, какие возможности человеческого существа удалось ему открыть. Думар с нетерпением стал дожидаться конца службы…

Тир сидел в глубокой задумчивости. Проникнуть в его мысли невозможно, лицо в минуты радости и страданий, гнева и печали хранило монументальные холодные черты. Напротив, пальцы, нервные, длинные и гибкие, выдавали душевное состояние этого человека. Сжатые кулаки – гнев, переплетены между собой с легким подергиванием – нетерпение, поочередное поднимание и опускание – размышление и, наконец, застывшие – глубокую задумчивость.

А было над чем призадуматься…

– Что угодно, Господин Президент? – сказал вошедший Азон.

– Я вас вызвал по очень неотложному делу.

– Я весь внимание, Господин Президент.

– Необходимо установить точно, где Орт, чем он занимается?

– Я считал, что вы знаете. Только что видел его с Господином Советником у его кабинета.

Переплетение пальцев на руках задергалось.

– Я не хочу их арестовывать, обвиняя в захвате власти и тем самым продемонстрировать врагам свою слабость. Если знаешь все их замыслы, то этим обезопасишь себя.

– Господин Президент, я хочу предостеречь от подобного. Не лучше ли было бы их арестовать, и немедленно?

– Не лучше! Поражение – хуже наказания! Идите и докладывайте все о капитане Орте…

– Вы слышали. Орт, как я и предполагал, он нас и пальцем не тронет. – Потирая руки, говорил Риши! – а мы тем временем кое-что придумаем.

С этими словами Советник развернул карту Миража.

– Вот путь, по которому он следует. – Водил Советник красным карандашом по карте, делая отметки крестиком.

– Смотрите, Орт, он следует мимо собора и отеля "Луч" по направлению к своему бассейну. Вот тут, с крыши отеля, его надо убрать.

– Но это же огромный риск!

– Есть люди, которым это под силу.

– Вы нашли наемных убийц?!

– Да, Орт! – многозначительно посмотрел на него Риши.

– А может, лучше не влезать? Тир дает нам возможность жить тихо, не высовываясь из-за его спины.

– Вы не знаете Тира. Он будет играться с нами, как кот с мышками и в конце концов слопает, когда прогневается.

– Кто эти люди?!

– Не торопитесь. Орт. Вы невезучий, поэтому вам я ничего не сообщу, и благодарите Бога, что остались в живых. Сидите, как мышь в норе. Вы меня поняли?

– Так точно, Господин Советник!

– А теперь идите и отдыхайте, даю вам две недели. Орт выпрямился, отрываясь от карты, и, отвесив поклон, удалился.

– Рени, подойдите, я хочу вам сделать одно поручение.

– Я весь внимание! – возник из полумрака кабинета лакей.

– Вот здесь. – Риши ткнул пальцем в квадратик отеля на Соборной площади. – И здесь! – он обозначил крестиком квадратик строящегося небоскреба! – с пятнадцатого этажа удобные позиции для засады.

– Почему два пункта?

– Для верного исхода. Поражения на сей раз быть не должно! – сказал Риши, ткнув грифелем карандаша в карту. Красный конец стержня сухо треснул и покатился по полу.

– Вам, Рени, надлежит выбрать из ваших людей двух снайперов и убить Президента! Я гарантирую вам должность Советника в моем правительстве.

Лакей вдруг выпрямился, в глазах появился неестественный блеск, губы плотно сжались.

– Я готов, Господин Президент!

– Тогда действуйте, Господин Советник!

Оба застыли в предвкушении ближайших перемен, минуты приятно тешили самолюбие.

Рени первым очнулся от оцепенения власти, повернулся и выскользнул в дверь…

Азон вышел из кабинета Президента. Его встретил Думар.

– Ну, что он?! – кивая в сторону двери с золотой надписью "Президент", спросил Думар.

– Дал задание. – Ответил Азон.

– Я так и знал, что вы будете этим заниматься.

– Придется, что делать.

– Скажите, Азон, как вы добрались от меня?

– Превосходно. Попался какой-то счастливчик из молодоженов получивший квартиру.

– Нехорошо получилось с Эфесом.

– Да-а. – Неопределенно протянул лейтенант.

– Ну, мне пора, – откланялся Думар, – ждет пост.

Друзья разошлись в разные стороны.

Азон встретил Эфеса в отеле. Тот сидел в своем номере и с увлечением читал какой-то детектив из серии ограблений.

Когда Азон вошел, он отложил книгу в сторону, с раздражением оглядел его: – Чем могу служить, лейтенант? – сказал сдержано.

– Я к вам по очень важному и неотложному делу. Необходимо установить слежку за Советником и его охраной.

– Это необходимо Президенту?!

– Это касается службы! А что касается службы то нужно Президенту! – назидательно подчеркнул лейтенант.

–Я вам не доверяю, лейтенант. – раздраженно ответил Эфес.

–То есть как, старшему по званию?!!!

–Да! Старшему по званию, но и отъявленному хаму!

–Что-о-о?! -вскипел Азон.

Он весь подался вперед, намереваясь ответить силой на оскорбление, но в последний момент сдержал себя, процедив сквозь зубы: – Когда речь идет о жизни и смерти Президента, все наши ссоры ничто. Но, клянусь, когда мы справимся с этим я отвечу вам на оскорбление!

– С этого надо было начинать, лейтенант. – примирительным тоном ответил Эфес.

Азон подробно изложил, что нужно сделать для этого.

– Операцию проведете сегодня ночью, сержант!

– Хорошо, Господин лейтенант. Все?!

– Эфес, берегите себя и помните, вы мне нужны.

Сержант ничего не ответил, но было видно, как стиснуты руки в кулаки и все тело его напряглось подобно сжатой пружине. Лейтенант тем временем положил на стол в целлофановом пакетике набор микрофонов с клейкими прихватами и вышел. Эфес застыл в недоумении, затем успокоился и стал тщательно обдумывать операцию. Это увлекло его. У двери он обнаружил сумку, забытую Азоном с надписью "для Эфеса". Прочитав свое имя, он вскрыл молнию и нашел внутри черный костюм с подробной инструкцией для его назначения. Внимательно изучив написанное там, облачился в плотно облегающий тело черный шерстяной костюм, делающий человека невидимым в темноте. На голове укреплен маленький фонарик со строго сориентированным лучом. На ноги надел мягкие тапочки с резиновыми шипами для хорошего сцепления с опорной поверхностью, которые обнаружил там-же. Повертелся в этом снаряжении перед зеркалом и выключив свет, снова взглянул на предполагаемое свое отражение в зеркале. Глаза понемногу привыкали к темноте в слабом свете проникавшем через плотно закрытые жалюзи окна с улицы, он стал различать овал своего лица. Недовольно пожав плечами, он нащупал маску с прорезями для глаз, которая лежала на дне сумки и напялил ее на голову, и на лицо. При этом для фонарика было предусмотрено специальное отверстие в маске. Овал лица в зеркале исчез. Примерив все это на себе, Эфес разделся и лег спать, уже напрочь забыв о ссоре. Нужно быть в форме, ведь ночь предстоит бессонная. Предстоящее занимало его мысли и он вскоре уснул…

– Что удалось расшифровать? – спросил Тир по видеофону заведующего лабораторией по шифровальным операциям.

– Цифровая память имеет огромный объем концентрированной информации. Нужной пока нет.

– Черт побери, вы уже возитесь неделю! – кричал Тир в микрофон. – Мне необходимо знать, есть ли там информация о вооружениях?!

– Мы и так не спим уже седьмые сутки.

– Вое! Доложите завтра утром!

Он прервал связь…

Утром сонный голос лаборанта вежливо сообщил: – Уважаемый Господин Президент. Нам удалось расшифровать информацию о каком-то "квази-кварковом оружии".

Тир настороженно сжал переплетенные пальцы до выступившей синевы.

– Да не тяните, докладывайте?!

– Информация о способе получения этой бомбы сейчас на выходе…

– Почему раньше не сообщили?!

– Не хотели беспокоить ваш сон…

– Да какой к черту сон! Вы что там в бирюльки играете со мной?!

Тир долго еще разносил "вдоль и в поперек" сотрудников лаборатории, но все же разразился благодарной речью и закончил: – Ждите повышения в должности!…

– Вы слышите, Рени?! – Риши подслушивал разговор с нескрываемым злорадством. – Он еще запустит бомбу в производство и поможет нам обрести к тому же еще и силу!

– Вами говорит Провидение, Господин Советник. – Согласился лакей.

– Сегодня же убрать этого щенка! – зло приказал Риши.

– Мои люди готовы. Складные ружья с оптическими прицелами они понесут в ящиках для слесарного инструмента. Проникнут на объекты под видом слесарей-ремонтников.

– Действуйте, Рени, да хранит вас Провидение!

В то же время в лаборатории Азон и Эфес, склонившись над усилителем-приемником, тщетно пытались поймать передающую волну установленных Эфесом в кабинете Риши микрофонов. Кроме треска эфира да свистящих шумов ничего не прослушивалось.

– Как я не догадался! – воскликнул Азон! – Риши не такой дурак, как нам кажется.

– А в чем тут дело?

– Он включает помехи каждый раз, когда говорит с кем-нибудь.

– Азон, послушайте, я вчера видел на его рабочем столе карту Миража с изображением на ней каких-то отметок.

– Это интересно, и где они тут? – Азон развернул подошел к висевшей на стене карте.

– Вот тут, где наша гостиница, красный крестик. Здесь, где вот этот небоскреб, на Пятой улице, тоже крестик, и по другой улице от дворца до виллы Президента красная черта.

– Да это же маршрут, по которому каждый день ровно в 16.00 проезжает Президент. Вы молодец, Эфес!

– А что это может означать? – наивно спросил он.

– Все, что угодно. А самое страшное – засаду. Вы ничего не трогали на столе?

– Нет, все там на месте.

– Немедленно, Эфес, мчитесь к небоскребу, а я на крышу отеля. Если это засада, считайте, что вы во второй раз спасаете жизнь Тиру. Вперед, друг!

Эфес ошарашенно смотрел на Азона: – "Шутит он или смеется над наивностью пастуха", -но во всем облике лейтенанта не было и тени насмешки. И Эфес ринулся следом за ним…

Они выбежали из лаборатории, каждый устремляясь в свою сторону по многолюдной улице. Был час пик. Кортеж автомобилей уже выехал из дворца, направляясь по Пятой улице в сторону Собора Северной звезды.

Убийца сводил курок, когда Эфес вскочил на тридцатый этаж строящегося небоскреба и появился за его спиной. Тот вздрогнул от неожиданности. Пуля просвистела у головы Тира и шлепнулась в дверцу открытого автомобиля. Президент мгновенно остановил

кортеж.

– Немедленно наверх! Оцепить квартал! Никого не выпускать! Проверять всех! – командовал он охране. Думар, сидевший рядом с водителем, сообщил по рации майору Жевилю о происшествии. Полицейские тут же оцепили улицу, начались обыски прохожих. Эфес в два прыжка очутился рядом с широченной спиной стрелявшего. Тот резко обернулся, нацеливая ружье на него. Но было уже поздно. Эфес уже стоял рядом с длинным дулом, правая рука его железной хваткой легла на ствол. Перед ним возвышался огромного роста верзила. Его тяжелая челюсть и плоский перебитый нос, почти вдавленный в череп, наводили на мысль о переделках, в которых побывал их обладатель. Нависшие лохматые брови почти закрывали колючие маленькие глазки, а лысина побагровела от напряжения. Руки с медвежьей медлительностью стали поднимать ружье для удара. Кривая усмешка исказила уродливое лицо убийцы, говорившая о том, что ее обладатель действует наверняка. Эфес хладнокровно, воспользовавшись медлительностью врага, нанес первым удар головой в солнечное сплетение. Увалень потерял равновесие и со всего маха ударился спиной и головой о

кирпичную кладку. Эфес попытался оглушить преступника ударом кулака по лысине. Но кроме хлесткого хлопка ничего из этого не получилось. Исчезнувшая было улыбка с лица убийцы вновь заняла свое место и сильные, как лемеха плуга, ладони пятернями сгребли бедного сержанта за ворот форменной куртки. Крест-накрест сдавливая воротник, убийца принялся душить свою жертву. Борьба киллеру затянула время для отступления. Подоспевшие полицейские быстро связали преступника, уложив его на носилки и понесли вниз. Эфес шел рядом с неопровержимым доказательством покушения – ружьем. Пострадал в этой истории только Эфес, его голос изменился и сипел, но его рассказ все же слушался серьезно и бес шуток со стороны охраны…

– Лейтенант Азон! – торжественным голосом говорил Тир, обращаясь к застывшему в стойке смирно охраннику. Рядом стоял Эфес.

– Я выношу вам личную благодарность и добавляю вам жалования за обезвреживание покушения и поимку убийц.

– Рад служить Миражу! – выпалил Азон.

– Вам, Эфес, за поимку убийцы выношу благодарность и также

добавляю жалование.

– Рад служить Миражу! – сказал в свою очередь Эфес.

– А теперь, друзья мои, я вправе наградить вас по вашему желанию.

– Господин Президент! – сказал Азон. – Я хотел бы просить вас повысить Эфеса в звании. Он достоин носить знаки отличия лейтенанта вашей личной охраны.

– Простите, лейтенант, но он помог вам, а не вы ему.

– Это не так… – Азон рассказал, как Эфесу удалось раскрыть заговор.

– Так вы, сержант, настоящий герой! Грош цена тому Президенту, который не замечает смекалистых бойцов. Я повышаю вам звание, отныне вы лейтенант!

– Служу Миражу! – восторженно воскликнул Эфес.

– Идите, друзья! – приказал Тир. И оба вышли из кабинета.

– Что угодно, Господин Президент? – в кабинете Президента появился Думар.

Тир испытывающее глядел на вошедшего.

– Я вызвал вас для доставки поручений Президенту Аркии Вику. Это задание чрезвычайной государственной важности.

– Я весь внимание, Господин Президент!

– Доставите содержимое капсулы и дождетесь ответа. Затем немедленно ко мне.

– Есть, Господин Президент! – Думар подошел к столу Тира и взял из его рук капсулу.

– Идите!

– Есть!

Думар вышел. Сразу же вошел адъютант.

– Что угодно, Господин Президент?

– Майора Жевиля ко мне!

– Есть.

Через три минуты майор Жевиль явился в кабинет.

– Передайте официальный приказ Советнику об его отстранении от занимаемой должности и передайте устно, что Президент учитывает его заслуги перед государством и дарует ему пенсионное пособие. Пусть живет в своем особняке и носа не высовывает за пределы Лакии!

– А как быть с его личной охраной?

– Охрана ни при чем, будет новый Советник, будут и новые приказы.

– Ясно, Господин Президент.

– Идите!

Жевиль вышел из кабинета. Тир еще долго ходил из угла в угол с заложенными за спину

руками, с застывшим переплетением пальцев…

Риши сидел в своем кабинете, обдумывая новое покушение, когда на пороге появился начальник дворцовой охраны майор Жевиль.

Советник вскинул от удивления брови: – "Какое хамство входить без стука." – подумал он и открыл было рот для нравоучений, но Жевиль начал первым: – Волею Президента, Вы отстраняетесь от занимаемой должности и уходите на заслуженную пенсию. – С этим он вручил Риши листок с приказом, скрепленным подписью Тира.

– Что-о-о?! – бледнея и вскакивая со стула, воскликнул фальцетом Риши.

– Тир просил передать, что, учитывая ваши заслуги перед государством…

Но слова эти уже не слышал Риши. Хватая воздух ртом, он свалился без чувств на ковер у рабочего стола. Жевиль высунул голову из кабинета: – Адъютант! врача!

Сам бросился к Риши. Тот хрипел, на тонких губах выступила желтая пена. Жевиль приподнял голову бывшему Советнику и вложил ему в рот таблетку сердечного средства, затем влил воду. Верный Рени стоял рядом, безразлично наблюдая за обмороком уже простого человека, уже безликого, уже превратившегося, по

лакейским меркам, в ничто. Появился врач с двумя санитарами. Он выслушал и осмотрел Риши, затем сделал укол. Санитары осторожно уложили его на носилки и унесли в дворцовый госпиталь…

Думар вернулся на следующий день под вечер с незнакомого угрюмого вида человеком.

– Я давно жду вас, капитан! – первым заговорил Тир.