Текст книги "Волжские сказки"

Автор книги: Валентин Беспалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Муравьишка в рыжих штанишках

Проснулся Муравьишка в рыжих штанишках, на кроватке потянулся, встряхнулся, соскочил на пол, усики почистил, надел рыжую рубашку и побежал завтракать на лопух – там муравьи молочных тлей пасли и всех муравьишек сладким молоком кормили.

Увидел на лопухе Муравьишку пастух и усмехнулся в усы:

– Э-э, ещё один рыжий муравьишка объявился! Иди скорей, молочка попей!

Попил Муравьишка в рыжих штанишках молока отправился на яблоню – взглянуть, как там и что.

В то же утро в сад вышел хмурый и сонный парень. В руках у него была большая железная лопата и здоровенная метла. Надумал парень сад очистить от всего лишнего. Дескать, пускай яблоням ничто и никто не мешает.

Начал парень с земли все подряд срезать – траву, кустики, цветы и одни яблони оставлять. Подошёл к муравейнику, в котором Муравьишка в рыжих штанишках жил. Подошёл и лопатой муравейник срезал да через забор в соседний сад забросил, где всякой травы-живности полным-полно было.

Муравьишка в рыжих штанишках увидел такой разбой и закричал:

– Ты чего делаешь?

– Вы яблоням мешаете! – грубо сказал парень, схватил метлу и метлой муравьишку с яблони раз! Запутался Муравьишка в метле и не успел охнуть, как очутился за забором.

Парень продолжал сад очищать, а муравьи около разоренного муравейника горевали. Суетились, бегали, не знали, с чего начать. Не то дом строить, не о тлей собирать, не то муравьишек спасать.

Очнулся Муравьишка в рыжих штанишках недалеко от муравейника. Забрался он на подсолнух и крикнул:

– Понапрасну тужить – вторую беду нажить! Давайте так – одни пусть муравейник строят, другие муравьишек спасают, а третьи тлей собирают. Четвертые, самые сильные и молодые, ко мне!

Послушались муравьи Муравьишку в рыжих штанишках. Сумел он дельное слово сказать, в одно всех собрать. И это тогда, когда войско почти всё погибло, стариков побило.

Пастух пошевелил усами и сказал:

– Видно недаром я кормил Муравьишку в рыжих штанишках самым вкусным молоком.

А Муравьишка в рыжих штанишках спустился с подсолнуха и приказал молодым муравьям в строй становиться, военным наукам обучаться, потому как надо было муравейник от нежданных врагов защищать.

Когда войско обучилось, отправился смелый Муравьишка в рыжих штанишках в поход. Половину сада обошел, никого не нашел, а как вторую половину стал обходить, встретился с таким же Муравьишкой в рыжих штанишках, как сам.

Ты зачем сюда пришел? – спросил чужой муравьишка. – Это моя страна!

– Ладно, – сказал Муравьишка в рыжих штанишках, – в твою страну мы не пойдем. И давай так договоримся – вместе будем сад от всякой нечисти очищать, друг друга не обижать!

А пока муравьишки говорили, два войска выстроились, ждали, чем разговор окончится.

Чужой муравьишка подумал-подумал и ответил:

– Слышал я про вашу беду от своих разведчиков. Живите в нашем саду. Места всем хватит.

На том и порешили. А на другой день вышел в сад седой старик, увидел второй муравейник, обрадовался:

– То-то будут у меня в этом году яблоки! И откуда только новые муравьи взялись? Да какие веселые, крепкие! Один к одному!

– А ты бы нам лучше помог, чем подхваливать, – сказал Муравьишка в рыжих штанишках. – Тлей у нас мало, а малыши есть хотят!

– Всё сделаю, – согласился старик, – как же я моим друзьям верным не помогу?

И он отправился искать тлей по на лопухах, а Муравьишка в рыжих штанишках объявил охоту на червяков, гусениц, жуков.

А парень что? Парень в саду всю землю очистил, яблони голышом оставил.

– Вот теперь порядок! – довольно засмеялся парень, – будут у меня яблони на свободе расти, яблоки мне самые крупные дадут. Яблоки я отвезу на базар, наберу на них разного товару!

Дождался парень осени, явился в сад, а многие яблони без листьев стоят – гусеницы их поели. А где и появились яблоки, в них червяки много дырок понавертели.

Завопил парень истошным голосом:

– Елки-палки вы, а не яблони! Я для вас старался, а вы урожай мой загубили!

Муравьишка в рыжих штанишках как раз на заборе сидел. Услышал он вопли парня и усмехнулся:

– Не яблони, а ты урожай погубил! Посмотри, какие яблоки у старого старика! Мы всех червяков, гусениц и жуков убрали с каждой яблони, с каждого яблока!

– А почему же ты мне о своей работе ничего не сказал? – угрюмо спросил парень.

– А ты мне и слова не дал досказать, метлой вымел, – ответил Муравьишка в рыжих штанишках, – надо уметь не только самому говорить, а других выслушивать.

Опустил голову парень, просит:

– Вернись, муравьишка! Что хочешь для тебя сделаю! Для каждого муравья отдельный муравейник построю!

Засмеялся Муравьишка в рыжих штанишках:

– Вернулся бы, да кто тебя знает? Вдруг ты вздумаешь яблони корчевать, сад прибирать?

Сила слова

Однажды шёл путник по дороге и наткнулся на огромный камень. Наткнулся и закричал:

– Эй, ты, камень, убирайся с дороги, ты мне мешаешь!

Но камень – ни с места. Тогда путник начал его ругать. Долго ругал, а камень хоть бы пошевелился.

В это время к камню подъехал всадник.

Путник ему и говорит:

– Видал? А ещё говорят, что сильнее слова ничего нет на свете. Я целую гору слов наговорил, а камень – ни туда ни сюда. Лежит и пройти не даёт!

Всадник слез с коня, обвязал камень верёвкой, и конь оттащил камень с дороги.

– Вот это другое дело, удовлетворённо сказал путник.

– Э-э, нет, – ответил всадник. – слово-то всё-таки сильнее всего на свете. Ты мне сказал, что тебе камень мешает, я его и убрал. А когда ты слова на ветер бросал, у тебя ничего и не получалось.

Точка зрения

Как-то после дождя вылез из земли Червяк и произнес:

– Весь мир – это глина, песок, камни и земля. Он черный, твердый и сырой.

Услышал эти слова Жаворонок и возразил:

– Ты не прав. Весь мир – это голубое небо, зеленые леса, золотые поля!

– Э-э, нет! – высунулся Карась из пруда. – Оба вы говорите глупости. Весь мир – это ил и вода!

Червяк ничего не ответил. Он полез в землю, чтобы убедиться, что он прав.

Жаворонок поднялся высоко в небо, чтобы убедиться, что прав он.

Карась шлепнул хвостом и ушел в воду, чтобы убедиться в своей правоте.

Червяк, Жаворонок и Карась не могли доказать свою правоту, потому что каждый из них смотрел на мир только со своей точки зрения.

Бессмертник

Враги ползком через лес подбирались к маленькому мирному городку. Они уже считали городок своим, а жителей – рабами.

В лесу собирал грибы мальчик. Он увидел врагов, хотел было убежать, но подумал: «Я убегу, а враги всё равно придут в городок. Лучше я их встречу здесь». И он громко-прегромко, так, чтобы услыхали в городке, запел песенку о том, что враги, словно змеи, ползут через лес к городку.

Предводитель врагов приказал схватить певца, заставить замолчать и привести к нему. Мальчика привели, и предводитель спросил, сколько в городке солдат.

– Все жители – солдаты, – сказал мальчик, – а если я вру, пусть меня родная земля не примет.

И тут же ушёл в землю по колена.

Предводитель нахмурился, а мальчик обрадовался. Враги побоятся нападать на городок!

– Сколько в городке пушек? – насупился предводитель.

– На каждого из вас по пушке! – ответил мальчик. – А если я вру, пусть меня родная земля не примет!

И тут же ушёл в землю по пояс.

Предводитель почернел, а мальчик обрадовался. Враги побоятся нападать на городок!

– Сколько к пушкам ядер? – выдавил предводитель.

– Сколько звёзд на небе! – ответил мальчик. – А если я вру, пусть меня земля родная не примет!

И тут же с головой ушёл в землю.

Предводитель приказал войску повернуть назад.

Когда войско вернулось домой, предводитель сказал:

– В городке не было солдат и пушек, но если там живут такие мальчики, то как же будут защищать городок взрослые! Земля бы у нас загорелась под ногами!

Солдаты подивились мудрости своего предводителя и были рады, что живыми выбрались с чужой земли.

А жители городка на том месте, где стоял мальчик, нашли скромный цветок. Они назвали его Бессмертником. Этим цветком они украсили герб городка. Так мальчик вернулся домой.

Как Ерофеюшка имя потерял

Жили-были отец и его сынок Ерофеюшка. Отец трудился, а Ерофеюшка делу учился. Отец яблоньку поливает, отец ромашку поливает, отец репку поливает, Ерофеюшку наставляет:

– К делу привыкай, дело узнавай, в дело вникай! Береги своё имя, как яблоньку, люби своё имя, как ромашку, храни своё имя, как репку! Без имени ты кто? Никто! Как яблонька без яблока, как ромашка без лепестков, как грядка без репки!

Ерофеюшка посматривает на отца с высокого крыльца, посмеивается:

– Да что ты, отец, стращаешь? Разве я твоего простого дела не изучу? Разве я без имени останусь? Разве я дурак дураковский?

А отец в ответ:

– Дело-то моё простое! Да ведь не дольёшь, не нальёшь, перельёшь – беда придёт. Меры не знать – других смешить, самому слёзы лить.

А Ерофеюшка своё:

– Сумею и налить, и полить, и не перелить! Пойду-ка я лучше силы пытать, своё счастье искать!

Что отцу делать? Когда время приспеет, яблоко на яблоне не удержать. Собрал сына в дорогу, с крыльца проводил.

По весёлой дороге за час куда надо дойдёшь, по скучной дороге и года мало. Но, говорят, какая бы дорога ни была, а конец у неё всегда найдётся.

Шёл Ерофеюшка, шёл и в царство-государство девицы-красавицы пришёл. А девица-красавица как раз всенародно объявила:

– Кто правильно яблоньку, ромашку, репку польёт, за того и замуж пойду!

– Ого! – обрадовался Ерофеюшка, – счастье само ко мне в руки идёт!

Ерофеюшка даже пыль дорожную с ног не стряхнул, сразу к дому девицы-красавицы повернул. А навстречу ему женихи, женихи, женихи! Усатые и безусые, высокие и низкие, старые и молодые. Все разные, а слёзы льют одинаковые.

Что такое? Почему? – остановился Ерофеюшка.

А женихи в ответ:

– Удачи нам нет! Думали, девица-красавица забаву ищет, а она ищет делу помощника! Думали, воду лить дело простое, а оно золотое!

– Дураки вы набитые, дураки вы отпетые, дураки вы прописные! – обрадовался Ерофеюшка. – Другого имени вам и нет!

Припустился бегом, влетел в дом девицы-красавицы, выдохнул:

– Я-я!

– А что – ты? – полюбопытствовала девица-красавица. – Кто ты есть, из каких – таких мест явился? Мне на смех, себе на слезы или обоим на радость?

– Обоим на радость! – выпалил Ерофеюшка, пристукнул каблучком, вскинул победную головушку. – Такое простое дело и не сделать? Дураком на до быть гольным!

– Простое, говоришь, дело? – нахмурилась девица-красавица. – Ну, коли так, иди и полей мою яблоньку! Да так, чтобы яблонька тебе в пояс поклонилась, яблочком нас одарила.

– Это я сейчас! – махнул рукой Ерофеюшка. – Не привыкать воду разливать!

– Лить лей, да дело разумей! – отговорилась девица-красавица.

А Ерофеюшка уже и не слышит – схватил ведро, побежал в сад, плеснул воды под яблоньку, крикнул:

– Готово!

А у яблоньки сразу ветки высохли, застонала она:

– Как тебя после этого зовут?

И сухими сучьями вдоль спины Ерофеюшку вытянула, самомнение вышибла, к девице-красавице выкинула.

Покачала девица-красавица головой, вздохнула:

– Недолил!

– Да ведь отец меня учил! – оправдался Ерофеюшка.

– Выходит, недоучил! – усмехнулась девица-красавица. – Ну, на первый раз прощаю. Иди и полей ромашку! Да так, чтобы расцвела, погадала – любишь ты меня или не любишь!

А Ерофеюшка уже и не слышит – схватил ведро, скоком на луг, опрокинул ведро на ромашку, крикнул:

– Готово!

А ромашка мокрой плетью стала, простонала:

– Как тебя после этого зовут?

И мокрой плетью вдоль спины Ерофеюшку вытянула, беспечность вышибла, к девице-красавице выкинула.

Покачала девица-красавица головой, вздохнула:

– Перелил!

– Да ведь отец меня учил! – оправдался Ерофеюшка.

Выходит, недоучил! – притуманилась девица-красавица. – Ладно, так и быть, и вторая промашка не в зачёт. Иди и полей репку! Да так, чтобы выросла сладкой и крепкой!

А Ерофеюшка уже и не слышит – схватил ведро, выбежал на огород да около грядки сообразил: «В одном месте недолил, в другом – перелил, а на грядку лучше уж и совсем не лить!»

А у репки коса сразу высохла, застонала репка:

– Как тебя после этого зовут?

И острыми листьями вдоль спины Ерофеюшку вытянула, память вышибла, к девице-красавице выкинула.

Покачала девица-красавица головой, вздохнула:

– Не налил!

– Да ведь отец меня учил! – скуксился Ерофеюшка.

– Выходит, недоучил! – нахмурилась девица-красавица. – Да не отец – ты сам. Устала я с тобой, пить захотела. Налей из ведёрка стаканчик водицы.

Ерофеюшке что? Приказано из ведёрка – значит лей из ведёрка! Черпачок с ведёрка снял, ведёрко над стаканом наклонил было, а всю воду на себя и вылил. Не выдержала девица-красавица, засмеялась:

– Да ты, мóлодец, меры не знаешь! Как тебя после этого зовут? Дурачком мокрым?

Заплакал Ерофеюшка, прочь пошёл, дурацкую песенку завёл:

 
И гадал – не угадал,
где я имя потерял.
 

Шёл-шёл вдоль да по дорожке, да поперёк леса, к отцу пришёл. А куда же ещё? Взялся не на крыльце стоять, а воду таскать, яблоню, ромашку и репку поливать. Да не как-нибудь, а по отцовской мерке. Год вёдра таскал, год поливал, год меру узнавал.

Через три года пришёл к девице-красавице, яблоньку полил, ромашку полил, репку полил, повинился:

– Тогда дело просто, когда потов сойдёт со сто!

Подошёл к ведёрку, черпачком почерпнул водицы, налил стаканчик, подал хозяйке.

Улыбнулась девица-красавица, сказала:

– Слышала, Ерофеюшкой зовут? Вижу, Ерофеюшка, хозяин ты своему делу, хорошим помощником мне будешь!

Спасибо Ерофеюшке! – откликнулись яблонька, ромашка и репка.

И подарили Ерофеюшке на свадьбу волшебное яблочко, волшебный цветок, волшебную репку. Сколько их Ерофеюшка ни раздаёт, а всегда они есть, не переводятся. И в саду, и на лугу, и на огороде!

Имя мастера прославляют.

Лёгкая работа

Повстречались как-то на дороге старик и парень. Пожаловался парень старику:

– Трудная у меня жизнь. За какую бы работу не брался, самое тяжёлое достаётся!

– О чём горевать! – качнул головой старик. – Я найду тебе самую лёгкую работу. Вот тебе пшеничное зерно. Брось его в землю – с хлебом будешь.

– Это по мне! – обрадовался парень. – Давай зерно.

Отдал старик парню зерно, бросил парень зерно, а оно не в землю, а на землю.

– Как же быть? – поглядел парень на старика.

– Да ты не бойся, пустячок один надо сделать, – утешил старик. – Вспаши землю, а потом зерно и брось.

Вспахал парень землю, три пота пролил, бросил зерно, а оно не в землю – поверху легло.

– Как же быть? – поглядел парень на старика.

– Да ты не бойся, пустячок один надо сделать, – утешил старик. – Заборонуй землю, а потом зерно и брось.

Забороновал парень землю, зерно в землю ушло.

– Вот оно когда в землю ушло! – вытер парень пот со лба.

– Ушло-то оно ушло, да мне его жалко стало тебе отдавать, – сказал старик, – возьму назад.

– Как возьмёшь? – заволновался парень. – Я столько труда положил, пока землю пахал, пока землю бороновал!

– Да мне и тебя за одно жалко стало, – возразил старик. – Подумай-ка, сколько труда тебе надо будет отдать: урожай вырастить, урожай собрать, зерно размолоть, хлеб испечь!

– Раньше бы жалел, когда пахать велел! – обиделся парень.

– Смотри, – сказал старик, – потом не кори. Вместо самой лёгкой самую трудную работу на себя берёшь!

– Ладно, – вздохнул парень, – зато и утеха есть. Зерно само зёрна растит.

– Не только, – подхватил старик. – Хлеб сам растёт – и человека растит.

Мастер

Зашёл мастер-ложкарь в один дом, смотрит: парень на постели лежит, храпит без просыпу. Подождал, когда парень нечаянно проснулся, спрашивает:

– Ты чего это делаешь?

– Не видишь? Время подгоняю, – пожаловался парень, – и убил бы, да не знаю как.

– А я тебе помогу, – развеселился мастер, – и не заметишь, как времени не будет не то что поспать, а и зевнуть. Вот тебе задача для интереса: сколько ложек сделаешь, столько и рублей получишь.

Соблазнился парень, подсел к мастеру. Мыслимое ли дело? Построгал от нечего делать – получай рубль?

Строгает парень, рубли получает, а мастер ложки обтачивает, окрашивает.

Однажды мастер делал-делал разноцветные ложки, рукой махнул:

– Эх, была не была! Для интересу! Сделаешь ты, парень ложку лучше меня, сто рублей кладу!

Тут уж парень и о времени забыл. Утром проснётся, вечером очнётся. И не заметил, как борода поседела, когда ложку лучше мастера сделал. Хотел было перед ним похвастаться, оглянулся – оказалось, он сам мастер и есть.

– Пошутил мастер, – огладил парень расписную ложку, – не пропало моё время! В ложке оно.

Волшебники из волшебников

Жили-были когда-то и где-то мать и сын. А жили-были они так: сын норовил поскучать, а мать старалась сына к делам приучать.

Подходит время, мать просит:

– Сынок, наруби дровец, обед сварю.

Сын рубит дрова, эхает:

– Эх, каждый день рубить и рубить дрова – скука смертная!

Подходит время, мать просит:

– Сынок, наноси водицы, рубашечку тебе постираю.

Носит сын воду, эхает:

– Эх, каждый день носить и носить воду – скука смертная!

Подходит время, мать просит:

– Сынок, попаси корову, молока надою.

Сын пасёт корову, эхает:

– Эх, каждый день пасти и пасти корову – скука смертная!

Однажды сын не выдержал, сказал:

– Скучно каждый день делать обычные дела – дрова рубить, воду носить, корову пасти. Слыхал, за рекой мудрая девушка живёт. К ней бы сходить надо. Может, она подскажет, где моё счастье?

Вздохнула мать, собрала сына в дорогу, сказала:

– Раз уж пошёл, пусть у тебя дорога будет лёгкой.

Вышел сын на дорогу, от радости ног под собой не чует. Идёт, подпрыгивает, бежит. А к обеду и есть захотел. Сунулся в мешок, а там вместо кренделей и пирогов – крупа, картошка, соль, котелок, топорик.

Эхнул сын:

– Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл!

Не буду дрова рубить, не буду обед варить!

Забросил топорик, выкинул соль, выкинул картошку, высыпал крупу, рукой махнул:

– Пусть у меня дорога и взаправду будет лёгкой.

Длинная дорога в пот вгоняет. Брёл, брёл сын, почувствовал – пропадает. Соль тело разъедает. Сунулся в мешок, а там вместо чистой рубашки – туесок да мыло.

Эхнул сын:

– Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл!

Не буду воду носить, не буду рубашку стирать!

Выбросил туесок, забросил мыло, закинул грязную рубашку, рукой махнул: – Пусть у меня дорога и взаправду будет лёгкой.

Ковылял, ковылял сын по дороге, домик мудрой девушки на крутом берегу реки увидал. На крылечке – никого, а около крылечка – корова хвостом крутит, мычит.

– Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл! Нечего и речку переплывать. Не буду корову пасти, не буду корову доить!

Повернул от реки и, где кувырком, где ползком, добрался до родного дома, замертво упал. Так бы ему и пропасть, да мать вышла. Увидела сына, попросила:

– Сынок, дровец наруби, обед сготовлю. Воды наноси, рубашку постираю. Корову попаси, молока надою.

Ничего не сказал сын. Из последних сил дров нарубил, воду наносил, корову попас.

Мать сына накормила, напоила, сама поела, рубашку нашла, постирала, сказала: – Ты за обычными делами скучал, а того не знал, что они волшебники из волшебников. Они и кормят, и поят, и одевают.

– И счастье дают? – поморщился сын.

– И счастье принесут, если к тому же и такое обычное дело сделать: пойти и найти.

Сын молчком собрал мешок, к мудрой девушке пошёл. Дров нарубил, воды наносил, корову попас, спросил:

– Не пригожусь ли?

Посмотрела девушка на его дела, сказала мудро:

– По твоим делам тебе и привет.

И усадила в красный угол, и угостила, и приласкала, и на ушко сказала: – Давно ждала!

Ну разве обычные дела и впрямь не волшебники из волшебников?

Сказала мать сыну

Однажды сказала мать сыну:

– Сходил бы к соседке. Она и красива, и неспесива. И умом богата, и в работе таровата.

– Вот ещё! – возразил сын. – Пойду, а вдруг она мне дверь не откроет?

А если откроет, понравлюсь я ей или не понравлюсь?

А если понравлюсь, пойдёт замуж или не пойдёт?

А если пойдёт, переедет ко мне в дом или не переедет?

А если переедет, умеет щи варить или не умеет?

А если умеет, сварит она мне щи или не сварит?

А если сварит, подаст она щи на стол или не поставит?

А если поставит, будет сама есть или не будет?

А если будет, хватит мне щей или не хватит?

А если хватит, сказать ей спасибо или не сказать?

А если сказать, улыбнётся она или не улыбнётся?

А если улыбнётся, дать ей местечко на печке или не дать?

А если дать, я-то куда денусь?

Нет уж, лучше печка, чем колечко!

Ванюша-художник

Бараны бьют в барабаны, утки дуют в дудки, собаки квакают, коты гагакают, раки задом наперёд идут, щуки сети рвут, петушок заломил гребешок, коза таращит глаза, комарики-сударики камаринскую выкамаривают, воробышек поскакивает, чирикает:

– Прочь с дороги, не давите ноги!

Что за притча? Что за веселье? Свадьба, пир честной, новоселье? Ни то, ни другое, ни третье! Это вышел на прогулочку по родному переулочку Ванька, Ваня, Ванюша-сапожник, в своём деле великий художник!

Ах, как он широко двери мастерской открывает! Ах, как он заказчиков привечает! Ах, какие он сапожищи, сапоги, сапожки тачает!

Зайдёт заказчик, отдаст товар, поклонится, к двери заторопится, а не успеет дверь толкнуть, Ваня-Ванюша обрывает путь:

– Куда? Не успел словом перемолвиться, а без сапог домой торопится! Бери на радость моё изделие, носи без году неделю!

А сапоги блестят! А сапоги хрустят! А сапоги скрипят! Носить будешь – во век мастера не забудешь!

Вот так-то вот работает Ваня-сапожник, Ванюша-художник! Да что там! На ходу подмётку старую срежет, новую поставит! На товар взглянет, и сапоги тут же перед тобой стоят! И каждому по желанию, каждому по ожиданию, каждому по его вкусу!

Работникам царя Еропки он сапожищи сошьёт поуже, чтоб на любимую мозоль жали потуже, заставляли повеселее подскакивать, попрыгивать, побегивать. Подскакивают работнички, прыть выказывают работнички, бегают работнички, похваливают мастера:

– Ну, Ванька! Ох, Ванька! Ух, Ванька! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместо любимой мозоли!

А вечерком, когда снимут сапожищи, подсчитают, сколько раз похвалил царь Еропка за расторопность, добреют:

– Ах, Ванятка! Ох, Ванятка! Ух, Ванятка! Художник!

Мужикам мастер шьёт сапоги-скороходы. Хрустят мужики скороходами на всю деревню, скрипят мужики скороходами на всю округу, грохают мужики скороходами на всю вселенную, поминают мастера:

– Ну, Ванюха! Ох, Ванюха! Ух, Ванюха! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместо пробки в ушах!

А вечерком, когда снимут сапоги, подсчитают, сколько дорог исходили, добреют:

– Ах, Ванёк! Ох, Ванёк! Ух, Ванёк! Художник!

Девицам-красавицам мастер шьёт такие сапожки, такие сапожки! И чулочек так не натянется, ножку так не стянет! Прямо танцевать охота! Пританцовывают девицы-красавицы перед парнями, похваливают мастера:

– Ну, Ваня! Ох, Ваня! Ух, Ваня! Не был бы ты художником, быть бы тебе вместе ноженек!

А вечерком, когда стянут сапожки, подсчитают, сколько взглядов завистниц словили, добреют:

– Ах, Ванюша! Ох, Ванюша! Ух, Ванюша! Художник!

Дочка царя Еропки так-то ахала-охала и вбила себе в голову, что Ванюша и есть её суженый. И скажи, как получается! Не гадаешь – повстречаешь, а захочешь увидать – ходи год, а не повстречать.

Так и с дочкой царя Еропки приключилось. Нечаянно Ванюшу встречала – не замечала, а захотела встретить – кругом беда, кругом незадача! То Ванюши нет, то отец в светлицу загоняет, наставляет:

– Доченька ты моя ненаглядная! Не смотри ты на сапожника, а смотри на заморского гостя матросика! Что тебе сапожник? Сапожник всегда без сапог! А заморский гостюшка матросик сам в шелках щеголяет, тебя в шелка нарядит! И язык у него не наш – заморский, и мастер он отменный! Хочешь – лодочку-самоходочку смастерит, хочешь – кораблик с паруском построит! Да и меня заморский гостюшка не обойдёт, штаники с колокольцами подарит!

А сердце девичье попробуй в золотую клетку запереть! Все самые хитрые запоры отомкнёт, не заметишь, как упорхнёт!

Не надобен царской дочке заморский гостюшка матросик, а надобен царской дочке этот ветродуй Ванюша-художник!

Уследила однажды девица, как Ванюша выходит на прогулочку по родному переулочку, шепнула:

– Без тебя – никуда! А застит нам дорожку заморский гостюшка матросик. Прельстил отца штаниками с колокольцами!

– Загадала загадку! – тряхнул кудрями Ванюша. – Если я в своём деле художник, то и матросик, должно, в своём – музыкант. Да где наша не пропадала!

Царя Еропку зло на Ванюшу разбирает, а сделать ничего не может. Художник не работник, его не заставишь скакать, бегать, да прыть показывать. Ладно, к утешению сердечному заморский гостюшка матросик в барабан ударил.

– А-то? Мы-то? Наше дело понаряднее! Гроша ломаного сапожное дело не стоит!

И вдоль да по площади гуляет, грудь навыкат, нос вверх.

А Ванюша что? Бочком, бочком, поклонился:

– Не мне, хозяину, наперёд лезть! Гостю первая тарелка, первая чашка, первое слово!

Отнекивается заморский гостюшка матросик:

– Гостю, конечно, уважение, да хозяину – первая ложка. Вдруг недосолено, вдруг пересолено?

Так-то переговаривались-перекорялись, Ванюша выдохнул:

– Да где уж нам в калашный ряд! Известно, сапожник всегда без сапог, а у тыквы ума нет!

Тут заморскому гостюшке матросику и деваться некуда. Не в его привычке дурнем себя выказывать. Потому набрался духу, говорит гордо:

– Наше дело выше всех дел! Кораблики все моря, озёра, реки бороздят! Ветер их не остановит, волна их не собьёт! Моторы, знай, постукивают, снасти, знай, поскрипывают!

– А что, и по земле постукивают? – спросил Ванюша спроста, – и по земле поскрипывают?

Охнул заморский гостюшка матросик, а честно признал:

– Твоя взяла! Без корабликов на земле можно обойтись, а без сапог в море не обойдёшься! Великое твоё дело, Ванюша, хоть и мало кто ценит!

– Да и без твоего дела водицу не одолеть, – уважительно отозвался Ванюша, – а раз у тебя незадача, прими сапоги-скороходы, чтобы до моря веселее дойти. Там, гляди, на море, и девица тебя какая поджидает.

Видит царь Еропка, штаники с колокольцами уплывают, крепко-накрепко дочку за руку держит. А дочка чуть пальчиками шевельнула – и рука уже у друга любезного, Ванюши желанного!

Эх и ударили бараны в барабаны! Эх и задудели утки в дудки! Эх и заквакали собаки! Эх и загагали коты! Эх и поползли раки задом наперёд! Эх и рванули щуки сети! Эх и заломил петушок свой гребешок! Эх и вытаращила глаза коза! Эх и откомарили комарики-сударики камаринскую! Эх и подскочил воробышек, чирикнул:

– Прочь с дороги, разгуляйтесь, ноги!

Развеселился народ на целый год, затеялся пир на весь нашенский мир!

И я там был, сладкий квасок пил да эту сказочку для вас прихватил.