Текст книги "Таинственная надпись"

Автор книги: Валентин Зуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Валентин Зуб
Таинственная надпись

ВОПРОС ПЕРВОСТЕПЕННОЙ ВАЖНОСТИ

Школьные звонки, которые возвещали перемену или созывали учеников на урок, давно умолкли. Шли экзамены. В школе царила торжественная тишина. Сдавала вторая смена.

Вдруг дверь одного из классов распахнулась и в коридор с шумом выбежала группа раскрасневшихся ребят.

– Сда-ли! Сда-ли! – радостно кричала Нина Бурейко, маленькая девчушка с красными лентами в светлых косичках. – Последний экзамен сдали – вы понимаете, ребята? Толик, а что мы теперь будем делать? – вдруг обернулась она к высокому стройному пареньку с серыми шустрыми глазами.

– а ты в каком кружке?

– В краеведческом…

– Внимание! – крикнул ребятам Толик. – Всех членов краеведческого кружка прошу остаться. Нужно обсудить план нашего летнего похода.

– а что там обсуждать! – заговорил приземистый, широкоплечий Женька Караваев. Он все время держался возле Толика, как будто оберегал его от натиска ребят. – Нынче нам надо поехать куда-нибудь подальше, скажем, в Беловежскую пущу или в Минск: посмотреть, как строится город, побывать в музее Отечественной войны…

– Прежде чем так далеко ехать, надо познакомиться со всем интересным, что есть в своем районе, – возразила Нина Бурейко.

– а если наш район совсем неинтересный? Никаких древних сооружений нет, курганов тоже… Не знаю, с чем ты будешь знакомиться, – стоял на своем Женька.

– Ну, это ты уже загнул – район неинтересный… – набросились на Женьку другие ребята. – а как из мела известь делается, это тебе не интересно? А Шервинский лес, партизанские землянки?…

– Так я и говорю: все интересное, что есть в нашем районе, мы уже знаем, а теперь нам нужно расширить масштаб походов.

– Женька верно говорит! – поддержал Караваева кто-то из ребят. – Свой район мы уже вдоль и поперек исходили.

– Вдоль и поперек? а на стеклозаводе мы были? а растительный и животный мир мы хорошо знаем? и вообще, ты хоть раз живого лося видел?

– Тише, ребята! – поднял руку Толик. – Маршрут похода – вопрос первостепенной важности. Надо обсудить его со всех сторон. Есть два мнения. Первое…

– Никаких двух мнений быть не может! Ребята все разом повернулись на этот тоненький

голосок. Перед ними стоял Василек Крылович – смуглый розовощекий мальчуган. Он сдавал экзамены в первую смену и успел уже побывать дома. Теперь он откуда-то примчался, весь обливаясь потом; его и без того розовые щеки еще пуще раскраснелись.

– Кто за тобой гнался, что ты отдышаться не можешь? – иронически спросил Толик.

– Никто не гнался, уф-ф… – смешно отдуваясь, проговорил Василек. – Я просто очень спешил… У меня такая новость!…

– Что там за новость? – нетерпеливо спросил Женька. – Давай говори скорей.

– Погоди, пусть отдышится, – возразил Толик. Толик всегда был спокоен, рассудителен, никогда

не горячился; прежде чем что-нибудь сказать – всегда подумает. Ребята любили посмеяться над этой Толиковой серьезностью, но в душе все уважали его. а некоторые, как, скажем, Женька Караваев и Василек, были просто в восхищении от него и помогали ему во всем. Толик был редактором классной стенной газеты, а Женька и Василек – корреспондентами. Вместе они и оформляли газету. И надо сказать, что газета четвертого «А» считалась лучшей в школе. Почитать и посмотреть, как она оформлена, приходили даже ребята из старших классов. «По совместительству», как он говорил, Толик был и председателем краеведческого кружка.

– Я видел, – говорил уже спокойнее Василек, – какие-то таинственные буквы…

– Какие буквы, где? – горячился нетерпеливый Женька.

– На строительстве электростанции… Мать послала меня набрать щепок, там начали уже тесать бревна. Я побежал, набрал полнехонький мешок и собирался уже домой идти. А потом мне захотелось влезть на бревна и посмотреть с высоты на нашу деревню.

– Короче, короче, – перебил его Женька. – Слишком длинное вступление. Давай о деле.

– Ну так вот, – продолжал Василек. – Я залез на самый верх и вдруг вижу – на одном бревне какие-то таинственные буквы.

– Какие буквы-то?

– Да я еще сам толком не рассмотрел.

– Так почему же таинственные?

– Мне так кажется.

– Васильку всегда и во всем что-нибудь чудится, – безразлично махнул рукой Женька. – Давайте лучше обсуждать маршрут путешествия.

– Нет, ты погоди, – перебил Женьку Толик, – нужно как следует разобраться.

– Конечно, нужно, обязательно… – заговорили ребята.

– Так где, ты говоришь, эти буквы-то – ближе к верхушке или к комлю? – стал расспрашивать Василька Толик.

– А может быть, их дровосеки вырезали? Какие-нибудь условные знаки? – высказал свою мысль Женька.

– Да нет! Они как раз возле того места, где отпилено, и такие давние, что и разобрать трудно, – говорил Василек. – Потому я и подумал, что тут что-то есть.

– Ну ладно, – сказал Толик, обращаясь к ребятам. – Давайте сходим посмотрим.

– Только напрасно время убивать, – гнул свое Женька. – Кто-то ножом чиркнул по коре, а он – таинственные буквы…

Однако, подчиняясь большинству, он поплелся вслед за друзьями.

Деревня Ляховцы, где происходили эти события, во время войны была почти начисто уничтожена фашистами. Ко времени, о котором здесь говорится, деревня отстроилась и стала куда красивей, чем была. Колхозники из землянок переселились в новые дома. Для ребятишек построили новую двухэтажную школу. В центре деревни вырос просторный клуб, рядом с ним – здания сельсовета и врачебного участка. А нынешней весной началось строительство колхозной электростанции. Сюда, на стройку, и прибежали ребята.

– Таинственные буквы вон там, наверху, – показал Василек на самый высокий штабель бревен.

– Вот заладил: таинственные, таинственные… – насмешливо махнул рукой Женька. – Сказал бы просто: «какие-то буквы».

– А тут и правда что-то написано, – послышался сверху голос Толика. Он сидел на верхнем бревне штабеля и внимательно рассматривал стершиеся и почерневшие от времени буквы.

Все ребята как по команде стали карабкаться на бревна. Девочки стояли внизу и требовали, чтобы им обязательно обо всем докладывали.

– Вот это не то «г», не то «т», – показал Василек, который уже сидел рядом с Толиком.

– Это «т», – решил Толик, – потому что за ним идет «у», потом снова «т», и получается «тут».

– А дальше ничего не разберешь, – вздохнул Василек.

– Пусти меня, – попросил Женька, отстраняя Василька.

– Тебя? Не пущу… – заупрямился Василек.

– Это почему?

– Ты даже идти смотреть не хотел…

– А теперь захотел! – ответил Женька и, оттеснив Василька, наклонился над бревном. – Вот этот серпик, наверно, будет «с», а вот это – «п», – догадался он, присматриваясь к буквам.

– Разгаданы еще две буквы – «с» и «п», – передавал девочкам последние новости Василек.

– Дальше идет буква «р» – она совсем отчетливо видна, – сообщил Женька. – А за ней вроде «я»…

– Вот и получается: «Тут спрятан…» – подвел итог Толик.

– Ну-ну, интересно, – заерзал на бревне Василек. – А дальше что?

– Я уже следующее слово разобрал, – радостно оповестил Женька. – Вот погляди, Толик: это «т», а это вот, кажется, «р», хотя оно и не очень разборчиво; дальше, конечно, «у», а с хвостиком – «д»… Вот и выходит: «Тут спрятан труд…»

– А что могут значить эти слова? – задумчиво проговорил Василек.

– Кто ж его знает, – задумался и Толик. – Здесь еще что-то написано, только не разберешь – как раз попало под распил.

– Может, геологи что-нибудь нашли под этим деревом и написали, чтобы не забыть, – крикнула снизу Нина.

– Они просто написали бы: «Здесь найдена нефть», или, скажем, уголь, или соль, а то – «труд», – неудовлетворенный таким объяснением, возразил Женька. – Может, это чья-нибудь шутка?

– Нет, непохоже, – сказал Толик. – В шутку такого не напишешь. Там было бы: «Здесь спрятан клад» или еще что-нибудь такое, только не «труд». Жаль, что как раз самое главное слово, которое нам все могло объяснить, попало под пилу. Вот если бы его прочесть!…

– Это невозможно, – грустно проговорил Женька, – тут остались одни только верхушки от букв.

– А я думаю – можно! – не согласился Василек.

– Но как, как? – разволновался и Толик.

– Пень от этого дерева нужно найти, вот что! – А как ты его найдешь, если неизвестно

даже, с какой делянки бревна?

– Это узнать нетрудно. Расспросим тех, кто возил.

– Ага, неплохая идея! – согласился с Васильком Толик. – Действительно, надо будет разузнать, с каких делянок возили бревна для электростанции.

– Этим мы с Ниной займемся. Ладно, Нина? – крикнул сверху Василек.

– Ладно, – отозвалась Нина. – Мы быстро узнаем: мой отец был бригадиром возчиков.

– А потом, – развивал свою мысль Толик, – когда мы узнаем, откуда привезены бревна, мы отпилим конец бревна с буквами и пойдем искать тот пень. Я считаю, что буквы не простые. Тут есть какая-то тайна.

– А почему ты думаешь?

– Посмотрите, как криво они вырезаны. Наверно, человек, который их вырезал, очень торопился. А может, он был тяжело ранен и хотел перед смертью открыть людям тайну, которую он знал…

– А поблизости никого из своих не было, – закончила мысль Толика Нина.

– Тяжело ранен?… Откуда ты взял? – недоверчиво спросил у Толика Женька.

– А ты посмотри, как низко буквы от земли, у самого комля. Вот так и кажется, что кто-то вырезал их сидя или даже лежа, – ответил Толик. – Ты, Василек, когда будешь расспрашивать у возчиков про делянки, спроси заодно: может, они там что-нибудь интересное видели? Для нас это очень важно.

– Видишь, Женька, – сказала Нина, – а ты говорил, что за интересным нужно ехать далеко, за тридевять земель. Я думаю, что наш спор, ехать ли далеко или пойти по своему району, разрешился сам собой, а? Как ты думаешь, Толик?

– Я и сам не знаю. Посоветуемся с Зинаидой Антоновной, стоит ли всему кружку заниматься этой надписью.

– Но дознаться, в чем дело, нужно обязательно! – горячо проговорил Василек.

– Да, обязательно, – поддержал его Толик.

– Ну, тогда пошли скорей к Зинаиде Антоновне.

– Пошли! – весело откликнулись ребята. Им хотелось как можно скорее поделиться необыкновенной новостью со старшим товарищем и другом – пионервожатой Зинаидой Антоновной. И ребята, обгоняя друг дружку, пустились бежать.

ПОРУЧЕНИЕ ОТРЯДА

Зинаида Антоновна готовилась к очередному сбору отряда. Тема сбора – «Значение лесов для народного хозяйства». Пионервожатая хотела, чтобы ребята, отправляясь в поход по родному краю, не только интересно отдохнули, но и пополнили свои знания, научились любить природу. А они всегда считались с мнением Зинаиды Антоновны. Разговаривала она с ними просто, как равная с равными, да и с виду пионервожатая – невысокая молодая девушка с узкими плечами и тугой каштановой косой, уложенной вокруг головы, – мало чем отличалась от своих воспитанников.

Однажды Витя Капустин, задиристый и непослушный мальчишка, принес в класс скворца, которого он по дороге убил из рогатки.

Ребята отнеслись к этому событию по-разному. Одни бранили Витю за то, что он убил полезную птицу, другие восхищались его меткостью. Самого Витю так и распирало от гордости. Неожиданно в коридоре он повстречался с Зинаидой Антоновной.

– Что это у тебя в руках? – спросила она. – Птичка.

– Какая?

– Скворец.

– Покажи. – Зинаида Антоновна взяла птицу, посмотрела на нее, погладила, а потом спросила: – Кто убил?

– Я, – признался Витя.

– Та-ак… Ладно, пусть она останется у меня. А вечером был сбор отряда. Зинаида Антоновна

положила на стол перед собой убитого скворца и спросила:

– Ребята, кто знает, чем так полезны скворцы, что люди даже делают для них специальные скворечни?

– Они пожирают разных насекомых, жучков, козявок, гусениц и этим охраняют сады от вредителей, – ответил Женька, который сидел на первой парте.

– Верно. А знаете вы, сколько разных козявок съедает за день скворец или любая другая птица, которая питается насекомыми?

Ребята молчали. Никто точно не мог ответить.

– Ну, тогда я вам скажу, – продолжала Зинаида Антоновна. – Насекомоядная птица может уничтожить за день столько вредителей сада, что их вес в два-три раза будет больше, чем весит сама птица. Особенно полезны скворцы, синицы, стрижи, ласточки, мухоловки. Синица, например, когда она уже не хочет больше есть, просто убивает свою добычу. Кому принес Витя вред? Себе, нам с вами, нашему колхозному саду…

Потом Зинаида Антоновна рассказала про жизнь разных птиц, про их повадки.

Витя сидел как на иголках. До него дошло, что он вовсе не герой и напрасно хвастался перед товарищами. В конце сбора он встал и заявил, что больше не будет трогать птиц…

Зинаида Антоновна дописывала последнюю страницу конспекта, когда в дверь к ней вдруг постучали. Она выглянула в окно и сразу догадалась, что у ребят что-то произошло, – они были взволнованы, лица раскраснелись.

– Заходите, ребята! – пригласила она, открывая дверь.

– Здравствуйте, Зинаида Антоновна! – поздоровались все хором.

– Здравствуйте! Рассказывайте, что случилось.

– Мы нашли таинственную надпись, – заговорили ребята, перебивая друг друга.

– Василек нашел…

– На электростанции…

– Погодите, погодите, не все сразу. Василек, рассказывай ты.

Василек рассказал все по порядку: как он пошел за щепками, как увидел буквы… Зинаида Антоновна слушала очень внимательно, а когда ей рассказали, что удалось прочесть на том бревне, она даже встала и взволнованно заходила по комнате.

– Очень интересная находка… Неужели это письмо Степана Казимирова? – в задумчивости проговорила Зинаида Антоновна.

– Какого Степана? – заинтересовался Василек.

– Это я просто так… Вспомнила один случай, еще во время войны… Так вот, я думаю, что можно принять предложение Толика и Василька и попробовать найти продолжение надписи. Только всем идти не надо. Поручим это Толику, Васильку и…

– Мне! – вскочил Женька.

– Ладно. Я согласна. А вы, ребята?

– Тоже! Согласны! – дружно прозвучало в ответ.

– Думаю, что им на это дело хватит одного дня. Делянки, откуда возили бревна, близко – до самой дальней километров пятнадцать, и если они завтра встанут вместе с солнцем, то к вечеру, я думаю, сумеют вернуться. Не проспите?

– Что вы, Зинаида Антоновна, – за всех троих ответил Толик. – Да мы и ложиться не будем.

– Ну, это уже напрасно. Перед походом нужно как следует отдохнуть, чтобы быть бодрыми и выполнить поручение отряда.

– Выполним! – торжественно заверил Василек.

ЖЕНЬКА НАПАДАЕТ НА СЛЕД

Иногда получается так: сомневался человек в полезности какого-то дела, не верил в его успех. И вдруг своими глазами увидел, что ошибался. Дело-то интересное и нужное. И тогда этот человек становится самым страстным его сторонником.

Так случилось и с Женькой. Он с большим недоверием, чем остальные, отнесся к таинственным буквам. Ему все казалось, что это чья-то шутка или просто случайная надпись. И когда он просил, чтоб его вместе с Толиком и Васильком послали искать вторую половину надписи, то делал это только для того, чтобы быть вместе с друзьями и после посмеяться над Васильком.

Женька пришел домой, поужинал и сразу лег спать, потому что вставать условились рано. В избе было тихо, и он уже засыпал, когда хлопнула дверь и в комнату вошла мать. Он узнал ее по походке, не открывая глаз. Вслед за тихими шагами матери послышались еще чьи-то – тяжелые, гулкие. Должно быть, второй человек был в сапогах.

– Откуда оно возьмется, здоровье-то, – говорила мать, – когда такие муки довелось пережить?! И в голоде и в холоде сидели, вот оно теперь и сказывается. А что у нее признали?

– Туберкулез.

Женька по голосу узнал гостью – соседку тетю

Антонину. Вовсе еще не старая, она была совсем седая. Это после того, как фашисты угнали в Германию ее единственную дочь Аню. После войны Аня вернулась, но была все время какая-то задумчивая и тихонько кашляла в уголочек платка. А вчера тетя Антонина отвезла Аню в больницу.

– О-хо-хо, – тяжко вздохнула мать, – нет на свете нашего доктора Корнея Прокофьевича, он бы ее в два счета вылечил.

– Нет, Людочка, чахотку не так просто вылечить, нет еще такого лекарства, чтоб выпил – и поправился.

– А я тебе говорю, что у Корнея Прокофьевича было такое лекарство. Он целый труд про это написал, страниц на триста. Да вот беда – убили его фашисты, а все его бумаги с собой забрали. Вот в тех-то бумагах, видно, и был секрет этого лекарства, потому что после войны человек из Минска приезжал и все расспрашивал про Корнея Прокофьевича: как он погиб и не давал ли кому спрятать каких-нибудь бумаг. Походил-походил, да так и уехал ни с чем.

Женька вдруг подскочил на кровати как ошпаренный. Бумаги! А может, это и есть труд доктора? Может, он как раз и спрятан под тем деревом? Там ведь так и написано: «Тут спрятан труд…»

– Мама, все, что ты сейчас рассказала тете Антонине, правда?

Мать удивленно посмотрела на сына.

– Ты что, еще не спишь? Конечно, правда. А почему это тебя так интересует?

Однако Женьки уже и духу в избе не было. Он мчался к Толику, мчался с такой скоростью, что только в ушах свистело. Прибежал, а Василек уже там. Он боялся проспать и ночевал у Толика.

– Ребята! – взволнованно заговорил Женька. – Надпись там не случайная и не в шутку… Я все знаю… Знаю даже, что дальше написано: «Тут спрятан труд Долохова».

– Какого Долохова? – спросил Василек.

– Доктора Долохова… Корнея Прокофьевича. Что немцы расстреляли.

– Это того самого, что твоему брату операцию делал?

– Ну да, того самого.

И Женька рассказал ребятам все, что он услышал от матери.

– Если так, мы должны во что бы то ни стало отыскать эти бумаги, – сказал Толик.

– Вот только удастся ли найти тот пень с продолжением надписи, – усомнился Женька.

– Найдем, обязательно найдем, – горячо заговорил Василек. – Мне даже кажется, что тут нет ничего сложного. Кусок бревна с буквами мы будем примерять к каждому пню, пока не найдем тот, который нам нужен.

– А ты узнал, с каких делянок возили бревна?

– Узнал, все узнал… С Косинской делянки. Правда, возчики, когда возили эти бревна, ничего интересного не видели. Только возле одного дерева нашли какой-то старый сапог. А Нинин отец, дядя Кастусь, говорил, что на Косинской делянке еще в 1944 году, сразу после освобождения, нашли убитого партизана и на нем был только один сапог. Дядя Кастусь сказал, что партизана похоронили в братской могиле там же, в лесу.

– Это все очень важно, – заметил Толик. – А возили только с одной делянки или еще с каких-нибудь?

– Только с Косинской…

– О, это облегчает задачу.

– Как сказать, – вставил свое слово Женька. – Там же по дороге болота – ни пройти, ни проехать. Нам придется целую экспедицию организовать. Тут одним днем не обойдешься.

– Верно, – согласился Толик. – Если бы зимой, другое дело, а сейчас, после дождей, напрямик и соваться не стоит…

Тогда давайте быстрей готовиться к экспедиции! – заволновался Василек и хотел уже куда-то бежать. Но Толик остановил его:

– Подожди, надо еще наметить маршрут. До Шервинского леса, где находится Косинская делянка, можно добираться по речке и лесом, в обход болота. Так какой путь мы выберем?

– Давайте поплывем на лодке, это ведь так здорово! – как всегда, без долгих размышлений предложил Василек.

– Можно и на лодке, только назад добираться против течения не так-то легко будет, – возразил Толик.

– А я думаю, это будет все-таки легче, чем тащить на себе рюкзаки с запасом продуктов да еще лопаты в придачу, – поддержал Василька Женька.

– Пешком идти нам все равно придется, – заметил Толик, – потому что от Бродов, где мы пристанем и откуда начинается Шервинский лес, до Косинской делянки километров восемь.

– Ну, восемь это не тридцать восемь, которые нам придется пройти, если пойдем в обход. А, кроме того, интересно-то как!…

– Ладно, – сдался наконец Толик. – На лодке так на лодке. Только чур: не ныть, если в походе трудно придется, если мозоли будут во всю ладонь…

– Ура-а! Плывем! – весело закричал Василек и заскакал на одной ноге.

– Не спеши в пляс пускаться, – немного остудил радость Василька Женька. – Еще, гляди, дома не пустят.

– Верно, – поддержал его Толик, – без спроса в такую дорогу пускаться нельзя: это не прогулка в местечко.

– Меня пустят, – беззаботно сказал Василек. – А если еще расскажу куда и зачем, то и подавно.

– Думаю, меня тоже пустят, – не совсем уверенно проговорил Женька. – Если отец дома – пустят…

– Дома твой отец, – порадовал друга Толик, – недавно видел, как он из местечка ехал.

– Ну, тогда нам просто везет.

– А теперь спать! – дал команду Толик. – На рассвете отчаливаем.

– Я побежал. Доброй ночи! – попрощался Женька с друзьями.

Смотри завтра не опаздывай!

– Не опоздаю… – долетел Женькин голос уже из-за дверей.