Текст книги "На распутье"

Автор книги: Валентин Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Вместе с тем И. В. Сталин, в отличие от В. И. Ленина, считал, что немыслимо «серьёзно улучшить дело регулирования деятельности наших хозорганов, совершенно обходя вопрос о составе и некотором изменении конструкции некоторых наших центральных регулирующих органов». Последнее заявление также прямо направлено против уверений Л. Д. Троцкого о том, что с помощью предлагаемой им реорганизации новую систему можно будет создать без «радикальных законодательных изменений» в настоящее время. Сталин предложил предоставить административные функции Совету Труда и Обороны, а также фактически проигнорировал ленинское предложение о предоставлении Госплану законодательных функций.

План Сталина включал в себя следующие положения: во-первых, «сосредоточить дело увязывания и руководства деятельностью наших хозорганов не в Госплане, а в СТО». Во-вторых, «превратить СТО из междуведомственной согласительной комиссии в надведомственную руководящую комиссию, введя в его состав исключительно» заместителей председателя СНК СССР, председателя Госплана СССР и народного комиссара финансов СССР, что делало ненужным существование Финкомитета (выделено авт. -B.C.). В-третьих, оставить Госплан, как комиссию СТО, дающую для него заключения. В части, касающейся личных назначений, И. В. Сталин предложил поставить во главе ВСНХ СССР ГЛ. Пятакова, а Л. Д. Троцкого назначить заместителем председателя СНК СССР, «отдав ему под специальную его заботу ВСНХ». Как видно, главные вопросы Сталин решал в рамках созданной Лениным системы управления народным хозяйством, но повышая её способность к оперативному руководству им.

Предложенный Сталиным план придал дискуссии новый импульс и поставил в центр её вопрос о способности альтернативных вариантов обеспечить преодоление ведомственности. В письме от 15 января Л. Д. Троцкий³⁶ негативно оценил его, поскольку он оставлял в неприкосновенности «финансовую диктатуру», обеспечивавшую «самодовлеющую постановку финансовых вопросов» и её следствие – «скачущий рубль», который не только «не может быть регулятором хозяйства», но и подталкивает финансовые органы к «азартной спекуляции» «за счёт государственного хозяйства». Троцкого не устраивало также, что в проекте Сталина «неправильным взаимоотношениям между финансами и промышленностью» дано «новое организационное выражение», и, в результате, интересы промышленности остались не отраженными и должным образом не защищенными, а «диктатура промышленности» не обеспеченной. Изменить ситуацию, по его мнению, можно было только в том случае, если бы «во главу угла» были поставлены «интересы объединенной государственной промышленности», что мог обеспечить только Госплан СССР «разработкой всех плановых вопросов» «прежде всего под углом зрения интересов промышленности». Допущенные им ошибки могли бы исправляться «поправками», идущими «сверху со стороны СТО». Чтобы гарантировать поступление от Госплана в «высшие учреждения» доброкачественного материала, хорошо разработанного с учётом позиций и интересов советской власти, Госплан следовало «прибрать… к рукам, т. е. дать в его состав для постоянной текущей работы ответственных работников, комбинируя их в надлежащем сочетании со спецами»³⁷. Заканчивая письмо, Троцкий сравнил предлагаемую систему управления народным хозяйством с управлением армии: «Для аналогии скажу, что Госплан будет играть роль штаба, а СТО – роль Реввоенсовета».

17 января И. В. Сталин в ответ на это предложение Л. Д. Троцкого направил в ЦК письмо³⁸, в котором показал, что его предложения базируются на ошибочных представлениях о существовавшем хозяйственном аппарате: «Тов. Троцкий пишет о „самостоятельной Коллегии Замов“ как об одном из руководящих и объединяющих органов в центре. Я утверждаю, что никакой самостоятельной Коллегии Замов, яко бы руководящей и проч., нет и не бывало. Есть Финкомитет, как один из объединяющих органов в центре, но он как по составу, так и по характеру своей работы, не имеет ничего общего с тем, что представляется тов. Троцкому, как Коллегия Замов». И. В. Сталин подтвердил, что предложение «об упразднении Финкомитета и превращении СТО из междуведомственной согласительной комиссии в надведомственную руководящую хозяйственную комиссию СНК» является «основным» в его плане.

Госплан должен был давать «заключения» для СТО или «разрабатывать задания» по его поручению. Совет Труда и Обороны, а не Госплан должен был стать «единственно руководящим и объединяющим органом по плановому хозяйству». Вместе с тем он выразил согласие с Л. Д. Троцким о необходимости большего учёта интересов промышленности при решении всех проблем народного хозяйства, но, как и В. И. Ленин, предложил варианты, идущие вразрез с намерениями Троцкого и развивающие свой собственный план: ввести в состав СТО «кроме Замов, ПредГосплана и Наркомфина» также и «представителя ВСНХ». Одновременно он подтвердил свое возражение «против совмещения в одном лице ПредВСНХ и ПредГосплана». При этом, вопреки соображениям Троцкого, Сталин полагал, что «количество Замов придётся не уменьшить… а увеличить, назначив ещё двух Замов: т. Троцкого и от Украины». Ввиду отказа Троцкого принять на себя обязанности заместителя председателя СНК с поручением курировать ВСНХ, Сталин предложил другой вариант: назначить Троцкого «одновременно» «либо Замом ПредСНК и Председателем ВСНХ», либо «Замом ПредаСНК и Председателем Госплана».

20 января Л. Д. Троцкий ответил на письмо И. В. Сталина своим³⁹, в котором снова на первый план выдвинул критику работы института заместителей председателя СНК, а также предложения Сталина об увеличении их количества, на том основании, что каждый из них загружен множеством обязанностей. Повышение эффективности их работы в СТО он предлагал искать за счёт подбора подходящих кандидатур на должности заместителей председателя СНК, отвечающих предъявляемым к ним требованиям: «Думать, что можно достигнуть вневедомственности или надведомственности учреждения тем, что членов его освободить от определённых обязанностей и дать им звание замов – в корне не верно. Если нынешние члены Совнаркома и СТО слишком узкие ведомственники, надо поставить во главе ведомств, по крайней мере, наиболее важных, т. е. тех, что входят в СТО, наиболее ответственных и компетентных работников. Другого пути нет».

Обратившись к проблеме выяснения способности системы управления народным хозяйством, предложенной Сталиным, преодолевать узковедомственный подход к решению общегосударственных задач, Троцкий перенёс центр дискуссии в новую область. Борьба по проектам реформ закономерно «уходила» из сферы критики существующей системы управления «вглубь» проблем управления, в которых Троцкий, как управленец, был не силён, а как политик, был очень уязвим для критики, поскольку сам, лоббируя интересы государственной промышленности, выступал за самую крайнюю ведомственность, грозящую социальной и политической катастрофой.

И. В. Сталин принял вызов. 24 января он ответил Троцкому письмом⁴⁰, в котором показал несостоятельность его надежд на преодоление узковедомственного подходя к вопросам управления народным хозяйством с помощью подбора кадров, и развил аргументацию в пользу решения этой проблемы за счёт соответствующих изменений в системе хозяйственных органов. По мнению И. В. Сталина, главная причина неспособности «нынешнего СТО» преодолеть узковедомственность и справиться с задачей регулирования народного хозяйства крылась в его составе, состоящим «в своём большинстве из представителей ведомств». СТО не осилил задачу регулирования потому, что представители ведомств «естественно, тянут в разные стороны, а это обстоятельство исключает возможность регулирования с точки зрения общегосударственной». В этих условиях функция регулирования фактически перешла в руки «непредусмотренного советскими постановлениями Финкомитета». Именно этот опыт практической работы приводил И. В. Сталина к мысли о том, что решение проблемы следует искать за счёт изменений в системе управления, а не подбора кадров. Отсюда его предложение: «либо легализовать Финкомитет и упразднить СТО, либо упразднить Финкомитет и сделать СТО единственно руководящим по плановому хозяйству органом, превратив его из междуведомственной согласительной комиссии СНК в надведомственную руководящую (выделено авт. -B.C.) комиссию». «Последнюю комбинацию» он считал «единственно целесообразной в данный момент».

И. В. Сталин рассчитывал, что в случае реорганизации СТО по его плану (пять заместителей председателя СНК, Наркомфин, председатели ВСНХ и Госплана), в его составе «будут преобладать замы, являющиеся по своему положению (а не по своим качествам) неведомственными, а неведомственность является первым условием, необходимым для увязывания работы отдельных комиссариатов с точки зрения неведомственной, общегосударственной». Каждый из заместителей председателя СНК, курируя работу определённой группы комиссариатов, будет хорошо знаком с их деятельностью, «а такое знакомство со стороны людей не ведомственных, является первым условием, необходимым для правильного руководства из центра с точки зрения планового хозяйства». Что касается Госплана, являющегося «комиссией СТО», который в свою очередь является «комиссией СНК» то, поскольку он «не пошёл в своём развитии дальше вспомогательного органа СТО, подготавливающего материалы» для него и «разрабатывающего задания последнего», то нет оснований превращать его в орган «практически руководящий» хозяйственными комиссариатами и «проводящий свои заключения без обязательной санкции СТО».

Все возникшие в ходе переписки принципиально важные вопросы были обсуждены. Основные аргументы предъявлены. И. В. Сталин считал, что после состоявшегося «обмена мнений в порядке переписки между товарищем Троцким и мною можно прийти к некоторым выводам, могущим облегчить работу членов Цека по разрешению вопроса о наших регулирующих органах», и поэтому предложил «перейти от слов к делу и поставить затронутые в переписке вопросы на обсуждение Политбюро в ближайшие дни».

25 января Л. Д. Троцкий в очередном письме⁴¹ согласился со Сталиным в том, что их переписку следует считать «как исчерпавшую себя». Вместе с тем, он подтвердил высказанные ранее критические замечания в адрес существующей системы управления и плана И. В. Сталина, а также свой вариант реорганизации Госплана и отказался от предложения стать одним из заместителей председателя СНК СССР. Переписка Сталина и Троцкого завершилась. Вопрос был передан на решение Центральному Комитету РКП(б).

Предложенный И. В. Сталиным план реформирования системы управления народным хозяйством означал важный шаг на пути приспособления её к условиям и целям нэпа. Это проявилось, во-первых, в утверждении представлении о государственном планировании как средстве, позволяющем государству в условиях рынка обеспечивать решение комплекса важнейших экономических, социальных и политических проблем развития страны; во-вторых, в переустройстве системы управления народным хозяйством с целью повышения её способности служить во благо всему хозяйству, как целому; в-третьих в расширении возможностей государства подчинять интересы отдельных социальных слоев общества интересам всех трудящихся города и деревни, составлявших социальную базу советского общества, за счёт баланса их интересов, соотнесённых с возможностями их удовлетворения в данных условиях развития страны.

В ходе предсъездовской дискуссии вопросы, поднятые в переписке Троцкого и Сталина, переросли первоначальные рамки, ограниченные проблематикой эффективного управления. Логика их обсуждения выдвинула на первый план принципиально более важный вопрос – о роли правящей партии в деле осуществления экономической политики. Принять решение по нему в тех условиях мог только предстоящий в марте 1923 г. XII съезда РКП(б). Троцкий, отстаивавший идею фактического отстранения политического руководства государства от текущей работы по управлению народным хозяйством и передачи её из рук политического руководства страны в руки хозяйственников и специалистов, потерпел на съезде поражение. Вскоре после съезда вопрос о системе управления народным хозяйством был решён на основе сталинских предложений. 4 июля 1923 г. Пленум ЦК РКП(б) постановил провести её реорганизацию «в направлении слияния СТО и Финкомитета и образования из СТО единого направляющего органа в составе Замов и представителей необходимых ведомств или же персонально»⁴². На домогательствах Троцкого переделать на свой лад систему управления был окончательно поставлен «крест». Вслед за этим (5, 12 июля и 2 августа 1923 г.) Политбюро ЦК РКП(б) приняло решения о реорганизации и персональном составе СНК СССР, СТО СССР, «заглавной тройки» Госплана СССР, а также СНК и Госплана РСФСР⁴³. Троцкий не получил в новой системе желаемой власти, а с ней и возможности оказывать решающее влияние на экономику страны и политику государства. Не был он назначен и заместителем председателя СНК СССР⁴⁴. Троцкий был включен в СТО, но не в том качестве, в каком хотел, не в качестве вождя и «экономического диктатора», не в качестве одного из политических лидеров, даже не в качестве одного из заместителей председателя. В составе СТО он оказался лишь в качестве рядового члена СТО – как руководитель военного ведомства и РВСР⁴⁵. Требование Ленина – не пускать Троцкого в Госплан также было учтено и выполнено – он не вошёл в состав «заглавной тройки» Президиума Госплана⁴⁶. Л. Д. Троцкий потерпел полное поражение, а линия, намеченная В. И. Лениным и развитая И. В. Сталиным, победила.

Проведённая на основе предложений И. В. Сталина реорганизация системы управления народным хозяйством дала мощный импульс её развитию в направлении укрепления роли государства в экономике страны⁴⁷, что вполне соответствовало установке на создание системы «командных высот», которые позволяли обеспечить «государственное регулирование» рынка⁴⁸, без чего невозможно было Россию нэповскую превратить в Россию социалистическую.

Все эти разногласия по организационным вопросам были лишь проявлением противостояния Ленина и Троцкого не только в вопросах нэпа, но и в основных вопросах теории социалистической революции. В последних своих работах, известных как «политическое завещание», В. И. Ленин переводил свою уверенность в победе социалистической революции в плоскость конкретных предложений, а также теоретической и политической проработки важнейших вопросов социалистического преобразования советского общества, совокупность которых принято называть ленинским планом построения социализма. Некоторые, наиболее трудные и дискуссионные из этих проблем, будут рассмотрены в следующем разделе.

Примечания

¹ См.: Сахаров В. А. «Политическое завещание» Ленина: реальность истории и мифы политики. – М., 2003. С. 84–142, 179–192.

² Государственная плановая комиссия при Совете Труда и Обороны (СТО) РСФСР.

³Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 42. С. 157; Т. 43. С. 260–263.

⁴ Архив Троцкого: Коммунистическая оппозиция в СССР: 1923–1927.-М., 1990.-Т. 1.С. 16–17.

⁵ Высший совет народного хозяйства РСФСР.

⁶РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 88. Л. 1, 2, 5; см. также: Архив Троцкого. – Т. 1. – С. 16–17.

⁷ Там же. Ф. 17. Оп. 2. Д. 70. Л. 1; Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 44. С. 73, 537–538.

⁸Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 44. С. 538.

⁹ См.: Сахаров В. А. Указ. соч. – С. 95–97.

¹⁰ РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 2. Д. 50. Л. 35–38. "См.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 152–179.

¹²Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 45. С. 57, 511.

¹³ Там же. С. 61.

¹⁴ См.: Там же. С. 103–104, 113–114, 122 и др.

¹⁵ Там же. С. 114–116, 121–122.

¹⁶ Там же. С. 152–159.

¹⁷ РГАСПИ. Ф. 325. Оп. 1. Д. 407. Л. 44–45, 47.

¹⁸Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 180–182.

¹⁹ См.: Там же. – Т. 45. С. 343, 347, 354–355, 383–406, 442–450; Сахаров В. А. Указ. соч. С. 94.

²⁰ См., например: Одиннадцатый съезд РКП(б). Март – апрель 1922 г. Стенограф, отчет. – М., 1961. С. 84, 91–93,122–124, 302–312, 316–317, 319–320, 325–335, 338, 339–343, 345,346, 358.

²¹ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 1042. Л. 2.

²² Там же. Ф. 17. Оп. 3. Д. 324. Л. 8.

²³ См.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 207–222.

²⁴ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 305. Л. 1.

²⁵Сахаров В. А. Указ. соч. С. 653.

²⁶ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 305. Л. 1.

²⁷ Там же. Ф. 17. Оп. 2. Д. 87. Л. 1–2.

²⁸Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 45. С. 343.

²⁹ Известия ЦК КПСС. 1990. № 1. С. 157.

³⁰ Полный текст писем см.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 653–658. Подлинник: РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 305. Л. 1–5; Д. 306. Л. 1–2.

³¹ РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 4. Д. 10. Л. 13 об.

³²Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 45. С. 349–353.

³³ 27 декабря 1922 г. в секретариате В. И. Ленина был зарегистрирован конверт, в котором И. В. Сталину было направлено письмо В. И. Ленина. На конверте имеются пометы: «№ 10517» «тов. Сталину» «929/л – 27/ХП-22 г.» «84 к» «Лично». «Принял Назаретян» (См.: РГАСПИ. Ф. 5. On. 4. Д. 98. Л. 114–145). См. также: XIV Всесоюзной Коммунистической партии (б). 18–31 декабря 1925 г. Стенограф, отчет. М.: Л., Госиздат, 1926. С. 453–454.

³⁴ Известия ЦК КПСС. 1989. № 9. С. 198–199.

³⁵ См.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 658–660.

³⁶ См.: Там же. С. 660–662; Архив Троцкого. Т. I. С. 9–11.

³⁷ Так Л. Д. Троцкий отреагировал на предложение В. И. Ленина (записка «О придании законодательных функций Госплану») относительно назначения руководителем Госплана «особого лица из наших политических вождей» и о целесообразности сочетания в его руководстве разных людей, обладающих специальными знаниями и организаторскими способностями (см.: Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 45. С. 350).

³⁸ См.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 663–665.

³⁹ См.: Там же. С. 665–669; См. также: Архив Троцкого. – Т. 1. С. 12–15.

⁴⁰ См.: Сахаров В. А. Указ. соч. С. 669–671.

⁴¹ См.: Там же. С. 671–672; См. также: Архив Троцкого. – Т. 1. С. 18–19.

⁴² РГАСПИ, ф. 17, оп.2. д. 100, л.3.

⁴³ Там же. Ф. 17. Оп. 3. Д. 363. Л. 2; Д. 364. Л. 5; Д. 369. Л. 5.

⁴⁴ Там же. Д. 363. Л. 2.

⁴⁵ Там же. Д. 364. Л. 5.

⁴⁶ Там же. Д. 369. Л. 5.

⁴⁷Сахаров В. А. Указ. соч. С. 477.

⁴⁸Ленин В. И. Полн. собр. соч. – Т. 44. С. 212.

1.3. Ленинский план социально-экономического переустройства общества

В течение 1921–1922 годов таяли надежды на то, что в скором времени в развитых капиталистических странах Европы начнется пролетарская революция. Вопрос о перспективах развития социалистической революции в России с опорой на внутренние силы приобретал всё большую актуальность. В. И. Ленин, анализируя возможности нэпа, всё более утверждался в мысли, что объективные политические и социально-экономические условия победы, несмотря на капиталистическое окружение, у советской России и других советских республик имеются. В этих условиях происходило формирование его последних оценок и предложений относительно мер, способных обеспечить превращение России нэповской в Россию социалистическую.

Для этого в руках большевиков было только два средства: верная политика и хорошая организация. Именно на них указывал В. И. Ленин, формулируя принципиальные основы тактики, которая «предписывается» существующими условиями развития: 1) использовать противоречия между империалистическими государствами, а также между ними и эксплуатируемыми ими народами и странами Востока; 2) обеспечить упрочение власти диктатуры пролетариата, сохранение доверия со стороны крестьянства к ней и её способность руководить крестьянством; 3) за счёт предельной экономии средств обеспечить финансирование восстановления и реконструкции предприятий, а также нового строительства в промышленности¹.

К оценке общих перспектив социалистической революции в России В.И. Ленин обратился в записках «О нашей революции», высказав мнение, что доставшийся от прошлого недостаточный уровень культуры массы населения в условиях советской власти будет повышаться быстрее, чем мог бы расти в рамках прежней социально-экономической системы. Поэтому известная культурная отсталость России хотя и затрудняет развитие российской революции, тем не менее, не является непреодолимым препятствием на её пути². К вопросам перспектив социалистической революции Ленин обращался в связи с разработкой вопросов тактики дальнейшего социально-экономического строительства, изучением возможностей кооперации для вовлечения единоличного крестьянского хозяйства в процесс развития социалистической экономики, а также возможности изменения с помощью кооперации социальной природы крестьянства.

Свою уверенность в возможности успешного завершения российской социалистической революции В. И. Ленин выражал неоднократно. В своём последнем публичном выступлении на Пленуме Московского Совета 20 ноября 1922 г. он, в частности, сказал: «Социализм уже теперь не есть вопрос отдалённого будущего… Мы социализм протащили в повседневную жизнь и тут должны разобраться. Вот что составляет задачу нашей эпохи… как бы эта задача ни была трудна… все мы вместе, не завтра, а в несколько лет, все мы решим эту задачу во что бы то ни стало, так что из России нэповской будет Россия социалистическая».³ Все последние письма, записки и статьи Ленина – это проявление целенаправленной работы по выполнению этой задачи. Работы начатой, но не оконченной.

Наиболее трудная проблема, с которой столкнулась российская социалистическая революция – проблема вовлечения крестьянства в неё в качестве политически и экономически активного, социально заинтересованного участника этого процесса. Проблема для революционеров-марксистов была не нова, но чрезвычайно сложна для практического решения. Попытка применить классическую схему, предложенную К. Марксом и Ф. Энгельсом, окончилась неудачей. Вынужденный переход к новой экономической политике тому свидетельство. Новая экономическая политика создавала условия, сильно отличавшиеся от тех, в которых прежде мыслилось использование кооперации (быстрый темп развития мировой пролетарской революции, господство крупных форм организации производства в промышленности и сельском хозяйстве, отсутствие товарно-денежных отношений). Допущение рынка, необходимость приспособления государственной промышленности к возможностям и потребностям крестьянского хозяйства приводили к уступкам принципу частной собственности, к развитию товарно-денежных отношений, которые развязывали мелкобуржуазную стихию.

Возникшую проблему В. И. Ленин в своей последней статье «Лучше меньше, да лучше» сформулировал следующим образом: «Мы стоим, таким образом, в настоящий момент перед вопросом: удастся ли нам продержаться при нашем мелком и мельчайшем крестьянском производстве, при нашей разрозненности до тех пор, пока западноевропейские капиталистические страны завершат своё развитие к социализму?» Это развитие, по оценке Ленина, требовало немало времени⁴. Возможности развития страны лимитировались состоянием производительных сил в народном хозяйстве, значительно пострадавших от империалистической и гражданской войн, а также переменами в сельском хозяйстве, произошедшими в результате революции: ликвидация помещичьего землевладения привела к доминированию в деревне «мелких и мельчайших» крестьянских хозяйств, и, как следствие, к понижению производительности труда в сельском хозяйстве⁵.

В. И. Ленин, обратившись в «политическом завещании» к проблеме социалистического преобразования сельского хозяйства, продолжил разработку вопросов кооперации с выяснения возможности использования её для вовлечения массы крестьянства в процесс социалистического строительства. При этом он опирался на прежние свои разработки в области новой экономической политики, развивал заложенные в них идеи, а не противопоставлял им новые, как принято считать.

В. И. Ленин изначально рассматривал нэп не просто как уступку капитализму, а как шаг к социализму, при условии организации продуктообмена посредством госорганов и потребительско-сбытовой кооперации. Под продуктообменом он подразумевал и торговлю продуктами, принадлежащими государству («государственный продукт – продукт социалистической фабрики, обмениваемый на крестьянское продовольствие, не есть товар в политико-экономическом смысле, во всяком случае не только товар, уже не товар, перестает быть товаром»)⁶. Наличие продуктообмена, который мог удовлетворить хозяйственные потребности крестьянства⁷, В. И. Ленин считал показателем создания фундамента социалистической экономики. Соответственно, принятый X съездом РКП(б) вариант нэпа предполагал соединение государственной социалистической промышленности и крестьянского мелкобуржуазного хозяйства посредством продуктообмена. Однако логика развития нэпа к концу 1921 г. привела к развитию свободной торговли и фактически сделала невозможным использование этой схемы для социалистического переустройства деревни. Нэп способствовал развитию «торгашеской» кооперации, «вписанной» в рынок, а не кооперации, «вписанной» в систему продуктообмена.

Возникал вопрос: может ли потребительская и сбытовая кооперация, являющаяся в этих условиях «торгашеской», капиталистической, совершить превращение крестьянства, которое «неизбежно порождает мелкобуржуазные, капиталистические отношения, содействует их развитию, выдвигает на первый план капиталистов, дает им наибольшую выгоду»⁸, в класс социалистического общества?

У Ленина была общая идея, что «кооперативный» капитализм… является, при советской власти, разновидностью государственного капитализма, и, в качестве такового, он нам выгоден и полезен сейчас» так как он, во-первых, «облегчает учёт, контроль, надзор, договорные отношения между государством… и капиталистом» и, во-вторых, «облегчает объединение, организацию миллионов населения, затем всего населения поголовно, а это обстоятельство, в свою очередь, есть гигантский плюс с точки зрения дальнейшего перехода от государственного капитализма к социализму»⁹. Это было сказано почти за два года до диктовки Лениным записок «О кооперации». Вот эту идею В. И. Ленин попытался разработать в первом варианте записок «О кооперации».

В. И. Ленин привлёк внимание к тому обстоятельству, что кооперация позволяет поставить частную инициативу крестьянина в такие условия, которые объективно способствуют развитию в крестьянстве коллективистской психологии. Она, с одной стороны, позволяет ограничить мелкобуржуазную стихию и экономическую связь единоличного крестьянского хозяйства с частным капиталом города и деревни, а, с другой – позволяет переключить его на развитие связей с социалистическим сектором экономики. Поэтому Ленин делал вывод, что при сосредоточении в руках государства диктатуры пролетариата «всех средств производства», при установлении «союза пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян», а также «обеспечения руководства за… пролетариатом по отношению к крестьянству» успех социализма зависит от «максимального кооперирования населения»¹⁰.

Далее Ленин развивает мысль: в рамках нэпа была сделана уступка крестьянину, «как торговцу, принципу частной торговли», кооперация крестьян позволяет обеспечить «соединение частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения общим интересам». Позволяя поставить частный интерес крестьянина на службу социалистической революции, «торгашеская» кооперация приобретает огромное значение для социалистического переустройства общества. Особенно Ленина привлекало то, что такая кооперация обеспечивала переход «к новым порядкам (т. е. к коллективным хозяйствам, к социализму. – B.C.) путём возможно более простым, лёгким и доступным для крестьянина», и позволяла учиться строить социализм так, чтобы «всякий мелкий крестьянин мог участвовать в этом построении». Поэтому важнейшая задача, считал Ленин, состоит в том, чтобы «кооперировать в достаточной степени широко и глубоко русское население»¹¹. Правда, для этого, в качестве предварительного условия, необходимо было «цивилизовать» всю массу крестьян, для чего, по его оценке, требовалось 10–20 лет, возможно, больше¹². В результате мог возникнуть «строй цивилизованных кооператоров». Именно такой «строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией – это есть строй социализма»¹³.

Это положение иногда рассматривается как свидетельство того, что В. И. Ленин изменил свои прежние представления о социализме и методах его построения и стал сторонником кооперативного социализма. Такой вывод необоснован, поскольку в данном случае Ленин ведёт речь не о кооперации вообще, а о кооперации крестьянства. Недаром он постоянно говорит о работе кооператоров в деревне, о необходимости использовать метод материального стимулирования для вовлечения крестьян в кооперацию, о необходимости повышения уровня культуры крестьянина («цивилизоваться») для того, чтобы он мог «быть толковым и грамотным торгашом». Ясно, что к рабочим, всё сказанное, отношения не имеет. Говоря о населении, о русских людях, он имеет также в виду именно крестьян («это пусть намотают себе на ус русские люди или просто крестьяне»)¹⁴.

Это обстоятельство лишает всякого основания попытки обосновать тезис о том, что В. И. Ленин стал сторонником кооперативного социализма, и, значит, сохранения при социализме товарно-денежных отношений, рынка и т. д. Если «строй цивилизованных кооператоров» мог возникнуть примерно через 10–20 лет, то, значит, он возникнет тогда, когда истечет срок, установленный В. И. Лениным для нэпа (10-15-20 лет; если в Европе начнётся пролетарская революция и она одержит победу, то отказ от нэпа и переход к товарообмену произойдёт раньше¹⁵), т. е. тогда, когда допускаемая нэпом по необходимости свободная торговля будет сначала заменена товарообменом, который, в свою очередь уступит место продуктообмену¹⁶. Следовательно, «строй цивилизованных кооператоров» относился В. И. Лениным к тому времени, когда существующая система экономических (товарно-денежных) отношений должна была замениться иной системой отношений (продуктообмен), соответствующих уже иным социально-экономическим отношениям в обществе – социалистическим.

Выводом о том, что строй цивилизованных кооператоров в политических условиях, уже обеспеченных успехами социалистической революции, «есть строй социализма», заканчивается первый вариант записок «О кооперации». Кажется, всё ясно, ответ найден и обоснован. Этот вывод часто принимается как истина в последней инстанции. Однако Ленин почему-то тут же начинает разработку этой проблемы снова (второй вариант записок).