Текст книги "Возвращение республиканца"

Автор книги: Вадим Полищук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Вольдемар шел всю ночь, благо местный аналог земной Луны позволял немного видеть дорогу. Сориентироваться по звездам так и не удалось, слишком мало он знал о рисунке местных созвездий. По дороге попался ручей. От мысли пройти по его руслу, чтобы сбить со следа собак, Вольдемар отказался. Вода холодная, а русло каменистое, споткнешься – можно разбитым лбом и не отделаться. К утру Дескин решил, что пора подумать и о преследователях. Выбрав место, где на каменистом склоне не оставалось следов, сделал несколько петель. Дорожку отхода присыпал смесью Сиплого. Метров через восемьсот повторил операцию и снова присыпал дорожку отхода, потом еще один набор петель через километр от второй. На этот раз Вольдемар вернулся к первой ловушке другой дорогой и устроил засаду в двухстах метрах от нее. Если разгадают все хитрости, то по открытому склону, где ни один камень не давал надежного укрытия, им до него долго добираться, если только катер не вызовут. Кстати о катерах сверху Вольдемар наложил на себя мелких камней, не бог весть, какая маскировка, но другой все равно нет.

Преследователи появились, когда местное светило было почти в зените, то есть ближе к полудню. Десять полицейских, вооруженных винтовками и собака вышли на рассвете. Они преследовали одиночного беглеца уже почти шесть часов. Днем они двигались намного быстрее, чем Дескин ночью и к полудню здорово вымотались. Только крупная черная псина бодро тянула поводок, ее лай и разбудил Вольдемара. Продрав глаза, Дескин просунул винтовку между камнями и приготовился наблюдать за действиями погони, жаль, что оптики никакой не было.

Пройдя по первой петле и вернувшись в исходную точку, собака закружилась на месте, пытаясь поймать свежий запах, но смесь имени Сиплого не давала ей сделать это. Проводник повел ищейку по большому кругу и вскоре след был найден, ведомая четвероногим другом всего человечества погоня, рванула к следующей ловушке. Там история повторилась, но найти свежий след удалось далеко не сразу. Проводнику с собакой пришлось сделать три круга все большего радиуса, прежде чем бодрый лай объявил об удаче. Удачи хватило еще на километр, а там наматывание кругов уже не давало результатов. В конце концов, нанюхавшаяся адской смеси собака отказалась работать дальше, да и люди вымотались окончательно. Строгий приказ заставлял их продолжать преследование, но как?

Полицейские попытались организовать прочесывание местности, чтобы визуально обнаружить следы, но на камнях никаких следов не осталось. Пытались опять использовать собаку, но та только скулила и все время норовила лечь. Наконец вызвали атмосферный катер. Тот около часа кружился над горами время от времени зависая в подозрительных местах. Вольдемару тоже пришлось пережить две неприятных минута, когда катер, оглушая свистом двигателей, висел буквально в сотне метров от камней, в которых он прятался.

Когда над горами начали сгущаться сумерки, катер забрал группу преследователей-неудачников вместе с собакой и убрался обратно на свою базу. Утром они вернуться, обязательно вернуться, просто так убийцу полицейских они не отпустят. Ну и пусть возвращаются. Когда стемнело, Вольдемар вернулся обратно к ручью, стараясь держаться своего вчерашнего следа. В темноте это не очень получалось, ну и не важно, здесь они уже прошли, и второй раз начнут поиск с места, где оборвался след. Пусть ищут, пусть носом землю роют, а здесь тихо посижу. Дескин поднялся вверх по течению и выглядев подходящее для укрытия место шагнул туда.

Полицейский комиссар столичного округа, потер красные от бессонницы глаза. Четверо суток назад больше шестидесяти заключенных совершили побег, унеся с собой, пять лазерных винтовок. Комиссар перебрал четыре оставшихся на столе папки. Четверых так и не поймали, вместе с ними ушли два лазера. В руках оказалась самая тонкая папка, комиссар перебрал тонкие листы пластика. Странное дело, посадили этого Мюллера по самой легкой статье, на следствии никакой агрессии не проявлял, бежать не пытался, а тут полицейского ломом по голове приложил, пальчики с железяки уже сняли. Все хватит, полицейский бросил на стол тонкие листы пластика. Операцию пора прекращать, четверо суток больше пятисот сотрудников полиции по горам лазают вместо того, чтобы в городе службу нести, а если добавить тех, кто на постах стоит и тех, кто операцию обеспечивает, то больше двух тысяч набирается. Люди устали, а результаты за последние сутки нулевые. Черт с ней с этой четверкой, с планеты все равно никуда не денутся, рано или поздно попадутся, тогда с ними и посчитаемся.

Комиссар нажал клавишу коммуникатора, вызывая своего заместителя, непосредственно руководившего операцией.

– Сворачивайте поиск и возвращайтесь в город.

– А как же…

– Скорее всего, они проскочили оцепление и уже далеко. Будем искать оперативно-розыскными методами.

Комиссар отключил связь, завтра предстоит идти на ковер к министру, а перед этим нужно выспаться, больше сегодня он уже ничего сделать не сможет.

Три дня Дескина никто не беспокоил, никто кроме голода, последнюю крошку хлеба он дел в середине второго дня. Ночью к голоду добавлялся холод. Ближе к утру у Вольдемара зуб на зуб не попадал. Однако вылезти из своего убежища и хоть немного размяться он не рискнул. Во-первых, не хотел попасть в объектив какого-нибудь полицейского тепловизора, во-вторых, экономил энергию. На то, что операция по поиску беглецов продолжается, свидетельствовали полицейские катера несколько раз появлявшиеся над горами. Дважды он их видел, но чаще слышал, вжимаясь в камни и стараясь не шевелиться.

К концу третьей ночи, проведенной у ручья, Вольдемар понял, что если задержится здесь еще на какое-то время, то рискует просто потерять силы и не выбраться отсюда вообще. На рассвете он двинулся в путь, старясь держаться естественных укрытий и постепенно спускаться вниз, надеясь рано или поздно выйти к людям, лучше конечно раньше, пока силы не оставили его окончательно. К полудню, когда винтовка уже потяжелела втрое, Вольдемар наткнулся на пастушеский домик с загоном для овечьего стада. Возле дома стоял грузовой транспортер, куда и грузили животных. Похоже, не один Хофман промышляет в этих горах экологически чистыми баранами.

Дескин не знал, что после окончания полицейской операции и разблокирования дорог, выращенное в естественных условиях мясо спешили доставить жаждущим его гурманам в столицу. Дождаться пока уедет грузовик, и нанести визит? Но там кроме овечек есть еще и пара собачек весьма звероватого вида. Тихо поживиться не удастся, а на то, что здесь живет второй Хофман рассчитывать глупо. Нет можно конечно не оставить свидетелей. Против лазера собаки не помогут, а хватятся пастуха не скоро. К тому времени Вольдемар будет уже далеко, но хладнокровное убийство за кусок хлеба претило всей его натуре. Видимо еще не настолько оголодал. Интересно, а есть ли предел, после которого офицер республиканского флота капитан третьего ранга Вольдемар Дескин перешагнет через свои моральные принципы? Голод страшное чувство, он отупляет, подавляет все остальные чувства и мысли. Слабого духом он превращает в животное, доводит до людоедства и трупоедства. Только сильный человек может удержаться на грани и не переступить ее. Не хотелось бы проверять.

Вольдемар сорвал несколько стеблей травы, пожевал и выплюнул. Не понравилось. Определил направление ветра и начал обходить это горное ранчо так, чтобы собаки его не почуяли. Часа через три Дескин вышел к дороге, а на дороге… На дороге стоял грузовой транспортер, тот самый с овцами в кузове. Или с баранами, кто их разберет. Подобравшись ближе, он увидел водителя. Тот лежал под грузовиком и что-то там делал. Мелькнула мысль обзавестись колесами, более удобный случай трудно себе представить. По здравому размышлению от этой мысли пришлось отказаться. Вольдемар не был уверен, что справится с этой тяжелой машиной. С истребителем справлялся, а грузовиком управлять еще не приходилось. Водителя за руль посадить? Все равно дальше первого поста не уехать, да и хватятся грузовик самое позднее сегодня вечером, когда он не привезет животных, и сразу начнут искать. Нет, не годится оставлять такой явный след, пусть едет.

И тут опять проявилась кривая ухмылка фортуны. Закончив стучать какой-то железкой, водитель выбрался из-под машины и решил перекусить. Достал пакет с бутербродами, термос, присел прямо на подножке. Однако спокойно поесть ему не дал вызов коммуникатора. О чем шел разговор Дескин не слышал, но судя по жестикуляции, он в чем-то оправдывался. Ну конечно в задержке. Водитель отшвырнул пакет и полез в кабину, экологическая культура у местного населения ниже плинтуса. Не успела осесть пыль на дороге, как Вольдемар уже вцепился зубами в содержимое пакета. С трудом удержался от того, чтобы не съесть все сразу, кусок хлеба оставил на следующий день. Жить сразу стало веселей, даже винтовка стала легче. Завтра эти проблемы встанут снова, но это будет завтра. А сейчас он жив и свободен, даже почти сыт, что еще нужно человеку для счастья.

Против лазера замок продержался недолго. Вольдемар вихрем ворвался в магазин. Прикинув, где может висеть одежда его размера, схватил первое, что попалось под руку. В свете уличного фонаря увидел кассовый аппарат. На Онате там должны быть деньги в виде местных монет. Второго удара прикладом аппарат не выдержал. Как не торопился, но монеты выгреб аккуратно, стараясь не оставить отпечатки пальцев. Затем подхватил с пола брошенную одежду и выскочил на улицу, когда завывания полицейской сирены были слышны совсем рядом.

– На первый взгляд обычное ограбление, но замок был вскрыт с помощью лазера.

Начальник городской полиции заметно волновался.

– Отпечатки пальцев нашли?

– Эксперт продолжает работать.

– Значит, не нашли. Видеозапись есть?

– Магазин не оборудован…

– Понятно. Что похитили, известно?

– Да, дневную выручку из кассы, несколько курток и брюк, но часть украденного он потом бросил.

– Когда произошло ограбление?

– Сигнализация сработала в четыре ноль восемь.

– Так почему Вы докладываете только сейчас?

– В темноте никто не обратил внимания на способ вскрытия замка. Эксперт приехал только утром, но как только мне доложили, я немедленно…

– Немедленно пришлите мне описание украденной одежды и дайте всем постовым ориентировку на человека одетого во что-то подобное, в руках у него может быть тубус или футляр музыкального инструмента. Сами пусть задержать не пытаются, только вызывают группу захвата.

– Слушаюсь, господин комиссар!

Комиссар выключил коммуникатор. Ну как можно так работать? Один из беглецов совершил ограбление более шести часов назад, а он только сейчас узнает об этом. Комиссар нашел этот городишко на карте. Куда он мог податься? Если успел воспользоваться монорельсом, то уже мог уехать за пределы столичного округа. Мысль о том, что беглец мог направиться в столицу, где на каждом шагу полицейские патрули проверяют документы, у комиссара не возникло.

На небритого и не очень хорошо пахнущего субъекта пассажиры поезда подозрительно косились, но полицию никто не вызвал. Вел он себя тихо, сидел в углу, держал между ног какую-то обмотанную тряпками штуку, никого не трогал, ни с кем не разговаривал. Да и не было в поезде полицейского патруля, после четырех дней усиленного режима несения службы часть полицейских еще отдыхала. Контролерша, наморщив носик, проверила у бродяги билет и пошла дальше. Рискованно, конечно, а что делать? Срок третьего сеанса связи уже близок, а результат спрятан в вентиляционной камере столичного вокзала.

В то время когда начальник полиции докладывал комиссару о происшествии, Вольдемар уже стучал в дверь вентиляционной. Минут через пять его усилия увенчались успехом. Лязгнул запор, дверь приоткрылась и в проеме нарисовалась уголовная морда.

– Чего?

– Того.

Дескин ткнул стволом замотанной в тряпку винтовки туда, где у морды должен быть живот. Когда обладатель этих частей тела согнулся, то получил прикладом винтовки по затылку, лишние свидетели Дескину были не нужны. Штыком он выковырял из знакомой щели грязь и затыкавшую ее тряпку. Подцепил кончиком штыка карточку удостоверения личности, а потом и карту памяти. Все на месте. Будем надеяться, что информация уцелела. Впрочем, кристаллы карт памяти – штука надежная. На выходе Вольдемар проверил пульс у тела, лежавшего возле выхода. Жить будет. Через пять минут он уже смешался с толпой на улицах столичного города.

Вольдемар стволом винтовки отодвинул мешавшую обзору ветку и замер, прислушиваясь к лесной ночи. Прошло минуты три, никого. Тогда он осторожно, стараясь ступать бесшумно приблизился к радиомаяку. Но стоило ему откинуть крышку панели управления, как сзади раздалось.

– Стой! Двадцать.

– Минус три, – не сразу сообразил Дескин.

– Капитан Деми!

Вольдемар обернулся.

– Горм?!

– Так точно, господин капитан!

– А я вас уже похоронил. Ты один?

– Один. Ранили меня в самом начале. Ребята меня камнями завалили и гвардейцев отвлекли, а собак у них не было. Я так под камнями двое суток и пролежал, когда все закончилось, выбрался и сюда. Почти три месяца здесь сижу.

– Как рана? Не беспокоит? А ешь ты здесь что?

– Рана беспокоит, но не сильно. А летом в лесу от голода не умрешь. Вот когда нас в пустыню выбрасывали, тогда с едой действительно туго было.

– Мне бы твои навыки, – позавидовал Вольдемар. – А что же катер не вызвал?

– Да пока без сознания был, адрес в сети забыл, – даже в темноте было видно как расстроен своей промашкой Горм. – Информации нет, группы нет. Что я нашим скажу?

– Правду. В этом случае лучше говорить правду. Но теперь информация у нас есть. Ребята погибли не зря.

Вольдемар прогнал тест радиомаяка и убедился что все в порядке. Горм напряженно следил за его действиями.

– Порядок? – напрягся спецназовец.

– Полный.

Дескин нажал кнопку вызова, радиомаяк выплюнул в космос невидимый сигнал. Через несколько секунд пришел ответ.

– Нас услышали, – расслабился Вольдемар. – Слушай, а почему у тебя кличка такая странная – Горм.

– Я себе кличку Гром взял, – смутился спецназовец. – Да на учениях лопухнулся, коды связи перепутал. Тогда лейтенант Дэн и сказал, что на Грома я не тяну, только на Горма. С тех пор так и зовут.

Через двое суток за ними прилетел катер.

Глава 3. Начальник

Пот заливал глаза, винтовка тянула к земле, ноги подкашивались, а в правом боку начинало колоть. Вольдемар автоматически перебирал ногами, с трудом разбирая дорогу. В голове осталась только одна мысль, когда все это закончится. Конец наступил как всегда неожиданно.

– К бою!

Падая, Вольдемар сорвал лазер с шеи и направил ствол на внезапно появившегося «противника». Безуспешно постарался выровнять дыхание и доложил.

– Капитан Дескин к стрельбе готов.

– Огонь!

Десять выстрелов. Сержант-инструктор пискнул секундомером. Дескин поставил винтовку на предохранитель. Хорошо, что это была республиканская винтовка, с более тяжелой имперской было бы намного труднее.

– Уложился? – в голосе Вольдемара присутствовала слабая надежда.

– Не совсем, господин капитан.

– Сколько?

– Семнадцать секунд. Меткость сейчас доложат.

Семнадцать секунд! Ерунда. На первой тренировке он не дотянул до норматива больше двух минут, а в мишень попал всего два раза. Точнее в самый край мишени, почти промазал.

– Шесть попаданий, два в центре. – сержант озвучил результат, сообщенный ему по рации.

Шесть, а надо семь, как минимум. И на семнадцать секунд быстрее, чтобы выполнить простейшее упражнение республиканского спецназовца. Тренироваться, конечно, надо больше, а когда? Подотдел еще только создавался, и свалить все дела на заместителя, а самому свалить на полигон флотского батальона специального назначения удавалось не чаще, чем два раза в неделю. Но, вырвавшись из кабинета, Вольдемар тренировался до полного изнеможения. И результаты были. Не такие скорые, как хотелось бы, но были. По крайней мере, сейчас спецназовцам не пришлось бы таскать его на себе во время такого марш-броска, какой им пришлось совершить на Онате, уходя от преследования гвардейцев. Вспомнив Онату, Дескин помрачнел. Из всей группы их только двое осталось он и спецназовец из этого батальона Горм. Причем Горм до сих пор из госпиталя не выписался. Хорошо, что вспомнил, надо будет навестить.

Свой кабинет в штабе флота Дескин делил со своим заместителем, лейтенантом Эйно Табером. Бравый командир диверсионной группы из флотского батальона специального назначения был тяжело ранен во время боев на поверхности Варена и почти год пролежал в госпитале. Однако полностью восстановить здоровье лейтенанту не удалось и вернуться в ряды спецназовцев ему не светило. Тогда его и пристроили заместителем к Дескину. Табер быстро, гораздо быстрее, чем сам Вольдемар, освоился в штабе флота и теперь, по сути, тянул большую часть текущих дел. Свалив на заместителя текучку, Дескин занимался организацией поддержки специальных операций, в чем весьма преуспел.

– Что у нас на сегодня?

Табер вывел на экран свой ежедневник.

– В десять ноль ноль Ваш визит к начальнику штаба.

– Помню, что еще.

– Согласование плана по обеспечению высадки разведгрупп.

– Хорошо, дальше.

– Дальше обед, – напомнил Табер.

– Ну, это святое, – поддержал его Дескин. – А после обеда?

– Пока ничего существенного, но после визита к адмиралу что-нибудь, думаю, появится.

– Не сомневаюсь, – согласился Вольдемар. – Я пошел по начальству, а ты тут бди.

– Есть бдеть, господин капитан, – ответил Табер. – А что именно бдеть?

– Кресло мое бди. Здесь тебе не какой-нибудь имперский тыл, а штаб нашего родного флота. Здесь бдительность нужна позарез, а то не успеешь за дверь выйти, как кресло твое займут и скажут что так и было, – выдал установку Дескин уже закрывая за собой дверь.

– Шифровальщикам расписание сеансов связи отдайте, – в последнюю секунду вспомнил Табер.

– Ладно, давай, – Дескин взял у заместителя папку с грозным грифом.

Время до десяти еще было, и Вольдемар решил начать с шифровальщиков, точнее с шифровальщицы. За подотделом капитана Дескина была неофициально закреплена Вирджиния Кэрри. Девушка, закончившая математический факультет столичного университета явно метила на должность криптоаналитика, но пока набиралась опыта в качестве обычной шифровальщицы. Преодолев два поста внутренней охраны, Вольдемар нажал на кнопку звонка. Каждый шифровальщик занимал небольшую клетушку, полностью изолированную от внешнего мира. Щелкнул замок, и он попал в святая святых штабного узла связи.

– Здравствуйте, Вирджиния.

– Добрый день, господин капитан, – девушка встретила его доброжелательной улыбкой.

– Расписание сеансов на завтра.

Дескин протянул шифровальщице папку. Подобную информацию всегда передавали лично, не доверяя даже внутренней сети штаба.

– Спасибо, капитан.

Девушка углубилась в ее изучение. Взгляд Вольдемара задержался на блузке Вирджинии, две верхних пуговицы были расстегнуты. Еще тридцать секунд назад, когда он заходил в крошечный кабинет, блузка была застегнута полностью. Когда и как пуговицы оказались расстегнуты он не заметил, хотя находился всего в метре от девушки. И что это значит? Тонкий намек? Осознав, что он неотрывно пялится на грудь Вирджинии, Вольдемар поспешно отвел взгляд. Вроде официальная цель визита была выполнена, пора прощаться.

– До свидания, Вирджиния.

– До свидания, капитан.

Дескин поспешно ретировался из шифровального отдела и по дороге к приемной вице-адмирала постарался выбросить из головы столь приятный мужскому глазу вид, который только что открылся ему. Начальник штаба находился в хорошем настроении, даже не поинтересовавшись текущими делами, сразу выложил две новости. Вопреки традиции, обе были хорошими.

– Вашему подотделу передается корабль для руководства действиями малых групп на поверхности планет. На полноценное штабное судно, конечно, не тянет, но своему назначению вполне соответствует.

– Разрешите вопрос. Это корабль специальной постройки?

На лице вице-адмирала расплылась ехидная улыбка.

– Вот завтра и узнаете. Не волнуйтесь, он Вам понравится. Корабль сейчас находится в доке, команда уже сформирована, завтра отправляйтесь принимать. Вторая новость – Вас наградили за доставку информации с Онаты.

– Надеюсь не меня одного, господин вице-адмирал.

– Естественно. Жаль что почти всех посмертно, но это война. А Вам в пятницу при полном параде надлежит прибыть в сенат в одиннадцать тридцать. Начало церемонии награждения в двенадцать ноль ноль. Вопросы?

– Никак нет, господин вице-адмирал.

– Тогда Вы свободны, капитан.

Добравшись до своего кабинета, Дескин отмахнулся от шутливого рапорта своего заместителя. Приземлившись в сохраненное заместителем кресло, Вольдемар задумался. Новый корабль это хорошо, но почему начальник штаба улыбался так ехидно. Ладно, завтра увидим что это за подарок. Мысли плавно перетекли на содержимое выреза блузки Вирджинии Кэрри. Когда симпатичная и образованная девушка из хорошей семьи появилась в штате шифровального отдела, то немедленно стала объектом атаки штабных самцов. Однако, и желторотые лейтенанты, и умудренные опытом капитаны всевозможных рангов не смогли добиться даже самых минимальных успехов в деле ухаживания за Вирджинией. Сам Дескин даже не пытался вступить в многочисленные ряды ухажеров и вдруг такой тонкий намек. Или ему показалось? В любом случае Вирджиния Кэрри это не на одну ночь, это очень серьезно. И что? Жениться? Хозяйством обзавестись, детишек нарожать? В последний момент Вольдемар удержался от плевка на блестящий пол кабинета. Набрал на коммуникаторе начальника шифровального отдела.

– Господин капитан, я прошу передать сеансы связи нашего подотдела другому шифровальщику.

– Госпожа Кэрри сделала что-то не так?

– Все нормально, никаких претензий к госпоже Кэрри нет, но я прошу выполнить мою просьбу.

– Ну хорошо, если Вы просите…

Вот так, раз и все. А желающих, чтобы их сеансы связи обслуживала Вирджиния Кэрри, в этом здании найдется немало. В очереди стоять будут.

– Жив! Жив, старый ворюга!

– Я и дальше жить буду, если Вы меня сейчас не задушите, господин капитан.

Двое мужчин в космических комбинезонах республиканского флота плавали по отсеку, натыкаясь на переборки. На них удивленно взирала остальная команда корабля. Никто не понял, с чего это вдруг новоявленный начальник, недослушав рапорт командира, вдруг кинулся обниматься с механиком.

Едва попав в док, Вольдемар понял ехидную улыбку вице-адмирала и его слова о «новом» корабле. Он узнал его сразу. Узнал, несмотря на обвешанный новыми антеннами корпус, другие двигатели, новые пусковые установки корабельных ракет и блестящую свежим покрытием обшивку. Только сам корпус и лазерная пушка остались от прежнего «Сокола» под номером четыре. И еще механик. Прежде чем добраться до него, Вольдемар еще раз пробежал взглядом по команде корабля в поисках знакомых лиц. Нет, больше никого, только седой сержант-механик. Остальные растворились в потоке времени, а также крупных сражениях и мелких боях этой затянувшейся войны.

Закончив излияние чувств, и выплеснув поток радостных эмоций от встречи с сержантом Данилевичем, капитан Дескин выслушал рапорт командира корабля – свежепроизведенного младшего лейтенанта. Тот еще не отошел от легкой эйфории вызванной получением нового звания и должности командира корабля. Вольдемар вспомнил свои чувства при виде побитой временем и событиями старой галоши, теряющей полпроцента корабельного воздуха за одни стандартные сутки. Тогда за ремонт шлюза пришлось махать кулаками, а случайно подвернувшийся комплект труб для топливопровода считался большой удачей. Но это был его второй шанс и он его не упустил.

Сейчас корабль уже был переклассифицирован из сторожевика в командно-десантный корабль с бортовым номером КДК-1. Для этого на нем установили соответствующую аппаратуру и оборудование для сброса десантной капсулы, а также узел для стыковки с космическими катерами. Ангар для десантного катера в такой маленький корпус не влез, а жаль. Это обстоятельство исключало использование КДК для эвакуации разведывательных групп с поверхности планет. Новый командир гордился своим кораблем, он просто светился от гордости, когда знакомил с ним начальника подотдела. Младший лейтенант подробно расписывал возможности новой аппаратуры, сыпал техническими характеристиками и цифрами. Чувствовалось, что свой корабль он изучил досконально, а срок пребывания в должности командира у него был совсем невелик. За последнее время офицерский состав здорово очистили от балласта. Закончив осмотр новой боевой единицы, Дескин поставил новому подчиненному жирный плюс и подвел итог.

– Как я понял, лучше всего вы можете прикидываться большой каменной глыбой?

– Так точно. Отраженный от корабля сигнал радиолокатора полностью соответствует сигналу от метеороида.

– То есть, пока Вы не используете двигатели или собственный локатор, идентифицировать цель как корабль можно только визуально?

– Так точно, – подтвердил командир КДК. – Но визуально… Вы же понимаете.

– Я понимаю, что если какая-нибудь гадость может случиться, то она обязательно произойдет, причем непременно с Вами. А способность Вашего корабля прикидываться булыжником и не отсвечивать будет проверена в ближайшее время.

Закончив официальную часть, Вольдемар на часы. До отхода катера на планету оставалось тридцать пять минут.

– Вы можете отпустить Вашего механика на тридцать минут?

– Конечно. Я понимаю, вы же вместе служили.

Через тридцать минут Вольдемар прощался с Данилевичем у катерного шлюза.

– Может все-таки устроить тебе перевод на планету, сколько можно рисковать.

– Спасибо, капитан, но я остаюсь. Там у меня никого и ничего нет, а здесь я привык уже. Почти тридцать лет на кораблях.

– Удачи тебе, сержант.

– Чувствую, она мне скоро понадобится.

Ровный строй офицеров в парадной форме был начищен, наглажен и заинструктирован. Впрочем, не только офицеров, в строю были три сержанта и даже один рядовой. Флотские мундиры смешались с космодесантниками, а между ними зеленели вкрапления сухопутчиков. Распорядитель церемонии награждения расставил награждаемых в одному ему известном порядке и сейчас в десятый раз давал указания по порядку церемонии.

– Вы, господин майор…

– Я капитан второго ранга, – возразил стоящий в середине строя невысокий крепыш.

– Вы, господин капитан второго ранга, – бесстрастно продолжил распорядитель. – После входа в зал, поворачиваете направо, и идущие за Вами занимают кресла второго ряда…

Вольдемар пропускал эти инструкции мимо ушей, все-таки второй раз уже здесь. Наконец высоченные двери распахнулись, и колонна участников церемонии втянулась в зал. Капитан Дескин оказался во втором ряду. Устроившись поудобнее, Вольдемар пробежал взглядом по парадному залу. Ничего не изменилось, все те же ряды кресел, кафедра для произнесения речей, награждающие, награждаемые, гости. Стоп! Дескин перехватил чей-то взгляд. И чего этот на меня уставился? Может кто-то из знакомых? Хотя, откуда у меня знакомые в сенате.

Дескин отвернулся и постарался сосредоточиться на церемонии. Не получилось. Нет, определенно знакомая морда. Где я мог его видеть? Вольдемар начал перебирать лица, сохранившиеся в памяти. Астгартус? Варен? Нет, не то. Тара? Галарда? Совсем мимо. Зеда? Точно! Капитан третьего ранга даже подпрыгнул, невысоко, но ордена на груди даже звякнули. Вот это встреча! А он изменился, поседел, солидности набрал, костюмчик более чем приличный, рубашечка накрахмаленная с галстуком в клеточку. Но он меня первым увидел, вон как уставился и ручкой машет. Да узнал, узнал, но в ответ махать не буду, распорядитель и так уже волком смотрит. Придется отложить встречу до конца церемонии.

А церемония затягивалась. Два десятка награждаемых, речь награждающего, ответная речь награждаемого, поздравления. И все это время, время. Вольдемар даже заерзал от нетерпения. Чуть не пропустил свою фамилию. Вышел на автомате, принял коробочку со звездой из рук престарелого сенатора, выслушал его приветственное бормотание. Ответную речь толкнул вдохновенно, награждавший его дедушка чуть не прослезился. Плюхнувшись обратно в кресло, опять поймал взгляд из рядов гостей. О, знаки какие-то подает, еще понять бы, что он сказать хочет. И как он вообще сюда с Зеды попал? Ладно, конец этого балагана уже не за горами.

Повинуясь знаку распорядителя, военные потянулись из зала, их ожидала наиболее интересная часть приема – банкет. Однако Вольдемар решил сначала разыскать старого знакомого. Оторвавшись от общей группы, он направился к выходу для гостей, но по дороге был перехвачен крепким молодым человеком в строгом костюме.

– Вольдемар Дескин?

По искре интеллекта в глазах спрашивающего Вольдемар догадался – охранник.

– Да, я Дескин.

– Сенатор Теодор Нейман приглашает пройти Вас к нему в кабинет.

– Кто? Сенатор!?

Вольдемар с трудом проглотил восклицание, но буря эмоций, прокатившаяся по лицу, не осталась не замеченной. Секьюрити едва заметно улыбнулся.

– Следуйте за мной.

Вот это кульбит! Из инженера занюханных электрических сетей в сенаторы! И всего-то десять лет прошло. Каков гусь! Вслед за охранником Дескин зашел в кабину сверкающего зеркалами и хромом лифта, который вознес их на верхние этажи здания сената. Здесь располагались рабочие кабинеты сенаторов. Отделка коридора оказалась неожиданно скромной.

– Вам сюда.

Охранник указал на одну из дверей, которая ничем не отличалась от остальных, никакой таблички с указанием имени владельца кабинета не было, только четырехзначный номер. Вольдемар нажал на ручку, за дверью оказалась приемная с диваном и столом секретаря. И диван, и кресло секретаря пустовали, Дескин прошел ко второй двери, снова нажал на ручку и сделал шаг вперед. Хозяин кабинета поднялся навстречу из монументального кресла, которое стояло за еще более монументальным столом.

– Здравия желаю, господин сенатор! – рявкнул вошедший.

Не ожидавший такого Нейман даже притормозил, потом заметил.

– Достаточно было просто сказать здравствуйте.

– А кто его знает, может господин сенатор забыл, как мы с ним в темноте на четвереньках ползали?

– Забыл? – возмутился «господин сенатор» – Глянь-ка туда.

Указующий перст сенатора нацелился на стеклянную дверцу витрины, стоявшей у стены, справа от стола. За стеклом, на роскошной деревянной подставке стояла потертая ручная граната.

– Неужели?! – изумился Дескин.

– Та самая, – подтвердил Нейман. – А ты, говоришь, забыл. Чудом сохранилась, вот и решил на память оставить. Подставку заказал, детонатор из запала убрали, но сам заряд, кстати, на месте.