Текст книги "Профиль равновесия"
Автор книги: Вадим Дежкин
Соавторы: Том Фетисов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Туман над Лос-Анджелесом
В наше время, по крайней мере, недальновидно возражать против технического прогресса вообще. Разве солнце виновато в появлении ожогов на теле тщеславной модницы, стремящейся за два дня приобрести «шикарный» шоколадный загар? Разве умно поступил персидский царь, распорядившийся отвести в каналы реку, которая «осмелилась» поглотить его любимого коня?
Находится много людей, которые путают причины со следствием и протестуют против технического прогресса в целом. Они забывают, что, например, успехи современной медицины, более чем вдвое увеличившей среднюю продолжительность жизни человека в некоторых странах, теснейшим образом связаны с развитием науки и техники.
Технический прогресс – важнейшее средство для построения бесклассового, коммунистического общества. Наивным было бы пытаться одержать победу в соревновании двух мировых систем, не пользуясь плодами научно-технической революции.
«Первоочередной задачей остается ускорение научно-технического прогресса, – подчеркнул на XXV съезде КПСС Л. Брежнев, – …Мы, коммунисты, исходим из того, что только в условиях социализма научно-техническая революция обретает верное, отвечающее интересам человека и общества направление. В свою очередь, только на основе ускоренного развития науки и техники могут быть решены коренные задачи революции социальной – построено коммунистическое общество».
…Опасен не сам технический прогресс, а его издержки, диспропорция между целями и методами их достижения. Техническая цивилизация, когда в это понятие вкладывают критический смысл, означает односторонний путь развития общества, преклонение перед чисто инженерно-технологическими путями решения всех стоящих перед человечеством проблем, забвение принципов Великого Равновесия или нигилистическое неверие в них. В конечном же итоге цивилизация станет гармонической, учитывающей необходимость разностороннего подхода к развитию производительных сил общества и самих людей.
Недальновидным было бы закрывать глаза на ущерб, который издержки технического прогресса уже нанесли человечеству, и полагаться на то, что «благоразумие возобладает». Временное торжество технической цивилизации не случайно. В мире наживы ее породили конкуренция, стремление к обогащению любой ценой, потребительская всеядность современных мещан. В тех случаях, когда мы сталкиваемся с нарушениями принципов гармонического развития производительных сил у нас, причины следует искать в отставании экономических исследований, в межведомственных противоречиях, в предпочтениях, отдаваемых сегодняшним потребностям перед нуждами будущего, в недостаточной квалификации или в недобросовестности отдельных руководителей предприятий и специалистов, работающих в сфере природопользования.
Люди, которым сейчас 65–70 лет, были свидетелями рождения открытий и изобретений, за несколько десятилетий преобразивших весь уклад жизни человека. Они видели путь авиации от самолетов братьев Райт до сверхзвуковых реактивных машин, первые несовершенные автомобили, похожие на двигающиеся без лошадей пролетки, слушали первые радиопередачи. И они же с волнением следили за полетами первых спутников Земли, за выходом человека в космос, за его шагами по Луне. Трудно поверить, что все это вместилось в одну человеческую жизнь, произошло на глазах у одного поколения.
40–45-летние также немало перевидали на своем веку. Но техническим прогрессом их удивить уже было труднее, хотя, конечно, появление ядерного оружия или освоение космического пространства не могли оставить равнодушными современников любого возраста. Нас и наших ровесников больше поражало и поражает другое: стремительность изменения облика Земли – населенных пунктов, ландшафтов, сила воздействия технического прогресса на природу.
Люди и природа (по вине людей) оказались неподготовленными к встрече с технической цивилизацией. Вообще же у человечества имеется к ней несравненно более крупный счет. Ограничимся, выражаясь языком финансистов, отдельными статьями счета, не повторяя уже сказанного во введении и не предваряя содержания последующих глав. Его статьи очень пространны, поэтому прибегнем в основном к языку цифр и фактов.
* * *
Почва – это главное богатство Земли, возникшее в результате сложнейших физико-химических и биологических процессов; почва имеет постоянный обмен веществ и находится в состоянии подвижного равновесия с окружающей средой. Резкое нарушение устойчивости ведет к изменению почв, их перерождению и гибели. Оно в отличие от естественно-геологической эрозии, протекающей постепенно и безболезненно, носит название ускоренной эрозии. Эрозию почв называют «смертью земли».
Смерть необратима. Разрушение почв водой и ветром также несет в себе черты необратимости. Для создания плодородного слоя в 18–20 сантиметров природа затрачивает от 1500 до 7 тысяч лет. Сильный ливень или мощная пыльная буря могут уничтожить такой слой за несколько часов. Действительно, это похоже на почти мгновенную смерть, завершившую длительную жизнь. «Ускоренная эрозия представляет собой сейчас самое серьезное и самое тяжелое последствие вторжения человека в окружающую его среду», – пишет французский зоолог профессор Ж. Дорст.
Причины грозного явления известны: вырубки лесов, нарушение естественного растительного покрова, неправильные методы земледелия (особенно распашка легких почв и злоупотребление монокультурами), чрезмерный выпас скота и другие. Ослабленная почва, с нарушенной структурой, легко размывается водой, развеивается ветром. Овраги съедают пахотную площадь, убивают плодородие почв.
Вот наглядные цифры, показывающие, как влияет характер растительного покрова и система обработки почв на их устойчивость. Верхний слой почвы толщиной в 20 сантиметров под пологом леса может быть размыт только через 174 тысячи лет; в травянистых степях – через 29 тысяч лет. На правильно обрабатываемых сельскохозяйственных почвах он погибнет через 100, а на поле, занятом монокультурой кукурузы, – всего лишь через 15 лет.
Ущерб, причиненный и все еще причиняемый водной и ветровой эрозией почв, громаден. Есть сведения, что за последние 100 лет от этого бедствия пострадало 2 миллиарда гектаров сельскохозяйственных угодий, или 27 процентов всех обрабатываемых земель. Не менее 50 миллионов гектаров полностью и безвозвратно вышли из строя. По данным ООН, во всем мире уже потеряно из-за эрозии и засоления около 500 миллионов гектаров пахотных земель.
В Соединенных Штатах общая площадь эродированных земель превышает 400 миллионов гектаров, причем ежегодно она значительно увеличивается. 3 миллиарда тонн твердого вещества почвы смывается каждый год с полей этой страны! Одна только Миссисипи уносит за год астрономические количества питательных веществ: 62 188 тонн фосфора, 1 626 312 тонн калия, 22 446 379 тонн кальция и 5 179 788 тонн магния!
В начале 30-х годов на территории США несколько лет стояли жестокие засухи. Земля была иссушена, полностью лишилась растительного покрова, превратилась в пыль.
12 июля 1934 года ветры невероятной силы разбушевались над штатами Канзас, Техас, Оклахома, Колорадо. Они подняли в воздух огромные массы пыли и понесли их на восток. Некоторые пыльные бури имели фронт до 500 километров, вздымали частички почвы на высоту до 3 тысяч метров, охватывали площадь почти в полмиллиона квадратных километров и переносили более 200 миллионов тонн пыли. Черные тучи заслонили солнце, полуденные сумерки долго висели над большей частью континента. Перенесенная в другие районы страны, пыль засыпала поля, луга, жилища, собиралась в огромные валы у дорог, заносила водоемы.
В нашей стране, в районах, подверженных водной эрозии, в конце 60-х годов находилось 150–160 миллионов гектаров пашни и 130–140 миллионов гектаров естественных кормовых угодий. Из общей площади эродированных в различной степени земель 60–65 процентов приходилось на смытые почвы пашни, 30–35 – на пастбища, 5–10 процентов – на овраги.
Академики ВАСХНИЛ В. Панкикоз и С. Соболев подсчитали, что в реки Советского Союза ежегодно попадает 500–600 миллионов тонн продуктов эрозии почв, с которыми уносится около 1,2 миллиона тонн азота и 0,6 миллиона тонн фосфора. Рек достигает всего лишь третья часть смытой почвы, так что общие потери важнейших питательных веществ – азота и фосфора – значительно больше и оцениваются примерно в 720 миллионов рублей. При этом не учитывается смыв калия, кальция, магния, серы, микроэлементов, а также органической части почвы. Только в европейской части СССР на поврежденных почвах не добирается около 14 миллионов тонн урожая в переводе на зерно.
Пыльные бури стали и нашими гостями. В Ростовской области за последние 25 лет они свирепствовали в среднем раз в три года. В 1969 году пыльные бури налетали на область трижды.
Эрозия почв – бич и других стран, других континентов. В ГДР ущерб, причиняемый эрозией в районах ее распространения, составляет в среднем 275 марок на гектар за год, в более благополучных районах – 100 марок. Общая сумма ущерба, который терпит ежегодно хозяйство этой страны от эрозионных процессов, достигает 80–90 миллионов марок.
В Африке разрушение почв, вызванное сведением тропических лесов, привело к тому, что пустыня неудержимо наступает на саванну, завоевывает все новые и новые прежде плодородные земли.
Огромные массивы плодородных пойменных земель навечно погребают водохранилища ГЭС. В нашей стране акватория водохранилищ превышает сейчас 10 миллионов гектаров. Такова площадь затопленных ими лугов, лесов, припойменных пашен.
Очень большие потери плодородных почв вызывает их засоление вследствие ненормальной (неграмотной) ирригации.
Болезни почв очень опасны. Их «смерть» грозит благополучию всего человечества.
* * *
Вода. Без нее нет жизни, вода все время находится в движении, участвует в обмене и переносе веществ. Ее можно образно назвать кровью Земли.
Раненому человеку часто грозит смерть от потери крови. Другая опасность – ее заболевания, когда кровь утрачивает способность выполнять свои основные функции.
То же самое происходит сейчас с водой: ее уже недостаточно в местах интенсивного использования: под влиянием различных форм загрязнения она может «заболевать», становиться не только непригодной для потребления, но и опасной.
Общий объем воды на земном шаре огромен – около 1,5 миллиарда кубических километров. Но 94,2 процента ее сосредоточено в океане. На континентах большая часть воды, 60 миллионов кубических километров, находится под землей, в том числе в зоне активного водообмена – только 4 миллиона. Остальная вода распределена так: ледники – 24 тысячи, озера – 230 тысяч, почвенная влага – 75 тысяч, пары атмосферы – 14 тысяч кубических километров.
Множество рек и ручьев на нашей планете; соединенные вместе, они протянулись бы на много миллионов километров. И трудно поверить, что общий запас речных (русловых) вод составляет только 1,2 тысячи кубических километров, или одну десятитысячную долю процента от всего объема гидросферы.
Цифры цифрами, но о чем они говорят? Много у нас воды или мало? Отвечая на этот вопрос, прежде всего следует отметить, что пресные воды составляют 3 процента от общего объема воды. При определении пригодных для использования вод необходимо почти полностью исключить те, которые сосредоточены в ледниках. Остается 4 миллиона кубических километров. Однако к основным источникам водных ресурсов относят ее подвижные запасы; эксплуатация постоянных запасов допустима лишь в той степени, в какой она не будет сказываться на круговороте воды, не нарушит его. Следовательно, водные ресурсы далеко не так велики, как это может показаться при взгляде на физико-географическую карту Земли, где явно преобладает голубой цвет.
Очень многие виды хозяйственной деятельности человека отрицательно сказываются на гидрологическом режиме: вырубка лесов, распашка степей, осушение болот, ирригация, промышленное и городское строительство, эксплуатация подземных «морей». Главным нежелательным фактором можно считать ускорение поверхностного стока вод, которое происходит по различным причинам.
Тысячелетиями существовал определенный путь для осадков, выпавших на сушу. Значительная часть их постепенно впитывалась в почву, скапливалась в водоносных горизонтах; скрытые от глаз человека потоки неслись в ручьи, речки, озера, достигали в конечном итоге морей.
Влага хорошо впитывается задерненной, покрытой растениями почвой. Срублен лес, распахана степь, вытравлено пастбище – меньше осадков попадает в подземные горизонты, больше скатывается по поверхности в ручьи и реки, увлекая с собой частицы почвы. Асфальтированные дороги, улицы, площади также содействуют усилению поверхностного стока. Массы воды сливаются в проточные водоемы, так и не выполнив своего основного предназначения: почти не увлажнив почву, не пополнив подземные реки. Быстрый приток дождевых и талых вод вызывает переполнение речных долин, разрушительные паводки. В конечном итоге вода слишком быстро оказывается в морях и океанах.
В последние десятилетия уровень Мирового океана повышается в среднем на 1,2 миллиметра в год. Чтобы вызвать такой подъем, требуется 430 кубических километров воды в год. Ее океан «отнимает» у суши.
Уровень грунтовых вод понижается не только из-за ускорения поверхностного стока. Глубокие шахты и карьеры «разрывают» подземные реки, поглощают большое количество воды. С того момента, как началась интенсивная разработка железорудных месторождений около Курска, на много десятков километров вокруг сильно понизился уровень воды в колодцах – очевидное свидетельство падения грунтовых вод. В Польше в некоторых промышленных районах снижение уровня грунтовых вод привело к остепнению и опустыниванию ландшафта.
Значительно ухудшилось состояние многих проточных водоемов. Их грунтовое питание стало явно недостаточным. Потоки воды, низвергающиеся в них после сильных дождей, несут с собой огромное количество твердого вещества почвы и вызывают заиливание. На состоянии рек и ручьев отрицательно сказывается и избыточное осушение болот.
Через Воронежский заповедник протекает небольшая речка Усманка, приток Воронежа. Она хорошо знакома авторам. Известный журналист В. Песков родился и вырос в селе Орлове, расположенном вниз по течению Усманки, километрах в десяти от заповедника. Осенью 1970 года он прошел по реке от ее истоков до устья. Впечатления похода описаны им в очерке «Речка моего детства». Безрадостные впечатления остались у журналиста от нынешней Усманки, которая разительно отличается от речки 30–40-х годов. Она обмелела, утратила свою живописность, перестала играть прежнюю роль в жизни местного населения. Почти не стало рыбы, перевелась дичь.
Журналист без труда обнаружил причины, губившие его родную речку: исчезновение системы мельничных плотин, вырубка пойменных лесов и кустарников, распашка пойменных лугов, осушение болотец и озерков, чрезмерный выпас скота; и все это не только на самой Усманке, но и по питавшим ее полевым ручьям, от многих из которых и следа не осталось…
«Все ли мы понимаем, какое это сокровище – речка? И как оно уязвимо, это сокровище? – говорится в очерке. – Можно заново построить разрушенный город. Можно посадить новый лес, выкопать пруд. Но живую речку, если она умирает, как всякий живой организм, сконструировать заново невозможно…
Когда говорят: „Миссисипи мелеет“, или „Мелеет Дон“, не все понимают, что корень проблемы лежит на берегах маленьких Усманок и даже безымянных речек и ручейков. И если какой-нибудь город начинает страдать от жажды, если мелеют большие реки, первую из причин этому надо искать там, где расположены „капилляры“ водной системы, – на малых реках…»
Мировой расход воды на все виды водоснабжения в конце 60-х годов составлял немногим более 600 кубических километров в год, в том числе безвозвратно – 150 кубических километров, или менее одного процента ресурсов устойчивого стока. Казалось бы, немного. Но, во-первых, основной забор воды для промышленности, энергетики и бытовых нужд приурочен к сравнительно небольшим и часто недостаточно обводненным территориям. Во-вторых, на очистку одного кубометра использованной воды тратится 12–15 кубометров чистой естественной. Неудивительно, что в настоящее время в хозяйственный оборот вовлечено уже больше 12 процентов устойчивого стока.
Мы, горожане, привыкли к комфорту, к тому, что, повернув кран, всегда можем получить сколько угодно горячей и холодной воды. И вот уже оказывается, что один парижанин расходует на бытовые нужды в среднем 450 литров воды в день, житель Нью-Йорка – 600, Вашингтона – 700, а Рима – даже 1000 литров!
Мы привыкли к тому, что промышленность постоянно производит для нас превосходные синтетические материалы, красивые, легкие, удобные, дешевые. Появляются все новые товары, улучшающие благосостояние человечества. Но за все платит природа. На производство тонны стали расходуется в среднем 250–300 кубометров воды, вискозы 800, синтетического каучука и искусственных волокон – 2,1–3,5 тысячи и т. д.
Современная потребность США в воде составляет 5206 миллиардов литров в день, в том числе безвозвратно 296 миллиардов. В ФРГ при ежегодном потреблении воды (около 15 миллионов кубометров) уже используется для водоснабжения более половины имеющихся водоносных площадей.
В Советском Союзе, несмотря на огромные водные ресурсы, возникли районы, где воды уже не хватает ни для промышленности, ни для бытовых нужд. К ним относится, например, Донбасс.
Недостаток в воде испытывает уже третья часть населения планеты.
И вот знамение века: чистая вода становится товаром. ФРГ начала покупать пресную воду у Швеции, США платят Канаде по 5 центов за кубометр пресной воды. В конце 1971 года в газетах промелькнуло сообщение о том, что на прилавках голландских магазинов появились литровые бутылки воды, импортированной из Норвегии. Гонконг получает по трубопроводу питьевую воду из Китая. На привозной воде существует целое государство – Алжир.
«Есть нечто парадоксальное в том, что человек с незапамятных времен привык сбрасывать свои отходы в источники, откуда, как правило, он получает питьевую воду», – пишут Б. Уорд и Р. Дюбо.
Еще до недавних времен степень загрязнения вод находилась в прямой зависимости от уровня развития промышленности страны. В США, например, загрязненность наземных вод к 1960 году возросла почти в 6 раз по сравнению с 1900 годом. За 60 лет загрязнение воды бытовыми сточными водами увеличилось в три с лишним раза, а промышленными – в 10.
Бытовые стоки составляли в США 20 триллионов литров в год, промышленные – 49 триллионов. Объем отбросов, поступающих ежегодно в канализационные системы американских городов, достигал 245 миллиардов литров. До середины 60-х годов 25 процентов бытовых сточных вод сливалось в реки безо всякой очистки, 31 процент – после первичной обработки, и только 44 – очищались более или менее удовлетворительно.
Все это привело к тому, что в США были исключительно сильно загрязнены 25 рек, в том числе такие крупные, как Миссисипи и Миннесота (ниже города Манкейго река признана непригодной даже для орошения). В бедственном положении оказались Великие Американские озера. Так, южный бассейн Мичигана имеет замкнутую циркуляцию; в нем накапливались неорганические химические вещества из отходов сталелитейных заводов, расположенных на берегу. Всего же в это озеро сбрасывали свои отбросы 250 промышленных предприятий и 310 канализационных систем! Только одно чикагское предприятие черной металлургии ежегодно направляло в озеро 1,8 миллиона тонн отходов. «Умирающим озером» звали Мичиган американцы.
Даже озеро Верхнее, расположенное в местности, почти лишенной промышленности, начинает загрязняться отходами от новых технологических процессов обогащения железной руды. В озеро ежегодно попадают 14 миллионов тонн отходов, из которых 8 откладываются в дельтах рек и на глубине, а 6 уносятся за пределы штата Миннесота. «Пока в борьбе с загрязнением воды мы терпим поражение», – горестно констатировал тот же американский эколог Р. Парсон в книге «Природа предъявляет счет».
В ФРГ до недавних пор очищалось около половины промышленных стоков. В Саарском промышленном районе заводы сосредоточены в узких долинах с небольшими речками. Загрязнение воды стало настолько катастрофическим, что практически в тамошних реках уничтожено все живое. Неузнаваем Рейн, некогда воспетый Гейне как одна из самых красивых рек Европы.
Чрезвычайно сильно загрязнены воды Франции, Бельгии, Люксембурга, Англии и других стран.
В книге польской писательницы и деятельницы охраны природы А. Леньковой «Оскальпированная земля», изданной у нас в 1971 году, описано трагическое происшествие. В один из последних дней января 1959 года девятилетний Каролек Ковалик из города Катовицы-Завоздь возвращался из школы после уроков. Он вместе с товарищами задержался на берегу реки Равы, грязные и мутные воды которой текут по искусственному руслу. Школьники начали пускать по течению бумажные кораблики. Каролек неосторожно наклонился с берега, потерял равновесие и упал в воду. На крики детей прибежали взрослые. Они вытащили Каролека из реки, оказали ему помощь и доставили в больницу. Но спасти мальчика не удалось: он умер через несколько дней, став жертвой отравленной реки.
Но особо трагические случаи произошли в Японии, стране с чрезвычайно высокой концентрацией промышленности. Болезнь Минамато. Это зловещие слова стали для многих символом оборотной стороны технического прогресса в сочетании с преступной безответственностью и жаждой к наживе. Прогрессивные японские кинематографисты показывали фильм об этой болезни в Доме дружбы народов в Москве. Искаженные мучительными гримасами лица. Скорченные руки и ноги, тела, находящиеся в непрестанном неуправляемом движении. Многолетняя пытка нечеловеческими муками. Дети-уроды, заболевающие еще в чреве матери.
А все дело в том, что химическому комбинату в городе Минамато было выгодно использовать ртуть при производстве ацетальдегида. Отходы сбрасывались в морской залив, накапливались в организмах рыб. Люди ловили рыбу и ели ее. Зловещий финал: 784 заболевших, в том числе 68 со смертельным исходом. После длительной волокиты суд постановил выплатить 112 истцам в качестве компенсации по 16–18 миллионов иен. Но те, кто видел на экране страдания, причиняемые людям болезнью Минамато, понимает, что их не искупить никакими деньгами.
А в бассейне реки Дзинцу людей поражала новая болезнь – «итаи-итаи». Отбросы кадмия попадали с водой на рисовые поля и вызывали у людей, съевших зерна отравленных растений, заболевания костей, почек, желез внутренней секреции. Заболело 144 человека, умерло 44. Мрачная статистика….
Утверждать, что в последние годы произошел решительный перелом в борьбе с загрязнением вод в крупнейших капиталистических странах, было бы слишком смелым. Но кое-что в этом направлении делается. Иначе и нельзя, потому что дальнейшее ухудшение положения грозило катастрофой…
В Советском Союзе предпринимаются большие усилия по очистке промышленных и бытовых стоков. Это заметно хотя бы по Москве-реке, воды которой стали значительно светлее и вновь обогатились рыбой. В марте 1972 года партия и правительство приняли постановление о мерах по предотвращению загрязнения неочищенными сточными водами бассейнов рек Волги и Урала. В 1972–1975 годы для строительства очистных сооружений израсходовано около миллиарда рублей. Претворение в жизнь этого постановления позволило накопить опыт, который оказался чрезвычайно полезным в дальнейшем, при работе в других водных бассейнах страны. Весной 1976 года принято новое постановление о борьбе с загрязнением вод в бассейнах Черного и Азовского морей.
Но еще несколько лет назад масштабы загрязнения были очень большими. Общий годовой сброс промышленных и бытовых стоков в водоемы достигал 21 кубического километра. В РСФСР в начале 60-х годов из 16 миллиардов кубических метров стоков очищались лишь 4,5 миллиарда.
Надо ли говорить о том, какой вред природе, народному хозяйству наносился таким отношением к очистке промышленных стоков? Исчезала рыба, водоплавающая дичь, вода делалась непригодной для хозяйственных и бытовых нужд.
Виды и формы загрязнения воды чрезвычайно многочисленны, один их перечень занял бы десятки страниц. Каждое новое производство, новый технологический процесс, если они построены без учета влияния на окружающую среду, вносит свою лепту в опасное многообразие. Достаточно сказать, что только в нашей стране изучением проблемы занимаются сотни научно-исследовательских институтов и лабораторий.
Мы упомянем здесь еще лишь о трех формах загрязнения пресных и морских вод.
Сравнительно недавно установлено, что все увеличивающееся и в целом совершенно необходимое применение минеральных удобрений в сельском хозяйстве имеет и негативные стороны. Часть удобрений смывается в водоемы или попадает в подземные водоносные горизонты. В водоемах увеличивается количество питательных веществ. Первыми на них реагируют некоторые виды водорослей. Они начинают бурно размножаться, вызывая «цветение» озер и водохранилищ. Изменяется химизм воды, нарушается биологический круговорот веществ. Часто возникает дефицит кислорода, губительно сказывающийся на рыбах и некоторых других обитателях озер и рек.
«Сообщество легко разрушить, не только препятствуя его развитию, но и поощряя его, – писал по этому поводу американский эколог Д. Эренфельд в книге „Природа и люди“. – Поступление в экосистемы излишков питательных веществ имеет такие последствия, которые могут привести в конечном итоге к нарушению равновесия»…
…Опасно и загрязнение подземных вод. В отдельных американских штатах нитрификация колодезной воды привела к заболеванию людей и скота. Некоторые азотистые вещества могут накапливаться в молоке.
Вспышки размножения водорослей происходят не только вследствие эвтрофикации водоемов – так называется только что описанный процесс. Как известно, при работе тепловых и атомных электростанций и некоторых промышленных предприятий для охлаждения агрегатов используется вода. Если нет системы охлаждения или замкнутого технологического цикла, подогретые воды сбрасываются в естественные водоемы. Возникает так называемое тепловое загрязнение. Оно опасно прежде всего своими масштабами. В США ежегодно сбрасывается 430 миллиардов тонн горячей воды. Огромный постоянно действующий гейзер! По некоторым данным, если ничего не изменится, то к 1980 году 20 процентов всего стока пресной воды в стране будет расходоваться на охлаждение агрегатов атомных и тепловых электростанций.
Значительное повышение температуры воды создает условия для размножения некоторых водорослей со всеми вытекающими отсюда последствиями. Причем подобные явления отмечены не только во внутренних водоемах, но и в морях, например у западного побережья Швеции, где за последние годы произошли значительные изменения в поверхностной флоре и фауне.
Часто жалуются на моторные лодки, как на источник шума и беспокойства на малых реках, как на транспортное средство, которое взяли на вооружение браконьеры. Но, оказывается, это наименьшее из зол, пришедших к нам вместе с моторизацией малого речного флота. В последние годы выяснилось, что подвесные двухтактные моторы… убивают жизнь в водоемах.
Дело в том, что «отходы» моторов поступают непосредственно в воду. В них содержатся углеводороды и окислы свинца, которые плохо поддаются биохимическому разложению, и легко распадающиеся, но очень опасные фенолы. Они вызывают гибель некоторых полезных микроорганизмов. На водоемах, особенно замкнутых и слабопроточных, образуется тончайшая поверхностная пленка, затрудняющая процессы газообмена между водой и атмосферой. Если количество лодочных моторов на водоеме не соответствует его буферным, восстановительным способностям, происходит гибель некоторых видов рыб, а в отдельных случаях вода становится непригодной для питья. Водоемы утрачивают драгоценнейшую способность к самоочищению.
Очень сильно пострадали от «безобидных» моторок знаменитое Баденское озеро в Швейцарии, некоторые реки и озера ФРГ и США.
О загрязнении внутренних водоемов можно писать бесконечно. Это трагедия. Но еще большую трагедию представляет собой загрязнение Мирового океана. Мы уже приводили мрачное предостережение эколога П. Эрлиха, который указывал на страшную опасность от заражения морских вод ДДТ и хлоридами. В последние годы растет угроза «нефтяной чумы». В открытых водах промывают свои резервуары танкеры, сбрасывают нефтяные отходы другие суда. Происходит утечка нефти на морских промыслах. Нередко терпят бедствия и аварии огромные танкеры, тогда тысячи и тысячи тонн нефти добавляются к тем, которые уже плавают на поверхности морей и океанов.
«Нефтяная чума» появилась не сегодня и не внезапно. Еще в 1922 году в Великобритании принято постановление, запрещающее слив нефти в ее территориальных водах. В 1926 году даже подготовили проект международной конвенции, в котором предусматривалось установление запретных зон для слива нефти, однако она не была ратифицирована.
В дальнейшем заключались международные соглашения, проводились международные совещания, создавались советы и комитеты по борьбе с нефтяным загрязнением морей. Но благополучного разрешения проблемы пока не видно.
Особенную опасность представляют аварии танкеров. С каждым годом судоверфи различных стран спускают на воду все более крупные нефтеналивные суда. Водоизмещение рекордсменов танкерного флота уже превысило 500 тысяч тонн. И если раньше авария на танкере в 20–30 тысяч тонн водоизмещения являлась очень большой неприятностью, то катастрофу современного гиганта можно сравнить со стихийным бедствием.
В конце апреля 1969 года танкер «Гамильтон-Трейдер» столкнулся в Ливерпульском заливе с каботажным судном. Вытекло несколько тысяч тонн нефти. Нефтяное пятно стало быстро расползаться на поверхности залива, достигло северного побережья Уэльса, берегов графств Ланкашир и Камберленд. Нефть несла с собой медленную мучительную смерть всем морским птицам. Пропитанное нефтью оперение теряло свои теплоизолирующие свойства, переставало защищать птиц от воды и переохлаждения, они утрачивали способность летать.
Известны и более крупные катастрофы танкеров, вследствие которых нефтяное загрязнение распространялось на десятки тысяч квадратных километров акватории океана, уничтожало сотни тысяч птиц, достигало пляжей лучших мировых курортов и надолго выводило их из строя. Так, при аварии танкера «Тори-Каньон» вытекло сразу 119 тысяч тонн нефти…
