Текст книги "Штурм Шейкура"

Автор книги: Урсула Цейч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Дармос был уверен, что у него хватит времени разрушить библиотеку и все ценное, прежде чем некромант сможет их захватить. Огонь уничтожит все и не оставит ничего, кроме черных от копоти камней, в которых больше не будет душ предков.

Возможно, это и есть избавление, которого ждет проклятый народ: сохранив свою честь, принести себя в жертву ради Фиары и за это получить возможность пересечь Реку Душ.

– Говори же, в конце концов! – закричал Руорим. – Ты же знаешь, выбора у тебя нет!

Дармос открыл рот, но объявить свою волю не смог, так что никто никогда не узнал, какое же решение он принял.

Потому что в этот момент из крепости показался Ур.

Огромный красно-золотой дракон вылетел прямо из горы и взмыл высоко над Шейкуром. Едва он взмахнул своими мощными крыльями, над войском пронеслась буря. На стенах шейканы, чтобы удержаться, вцепились в ограждения.

– Что он?… – удивленно спросил Фугин. – Он ведь не…

Договорить шейкан не успел. Ур издал громовой рык, еще быстрее замахал крыльями и бросился вниз.

– Через четыре сотни лет, – почтительно произнес Дармос. – Я знал, долго он не выдержит. Хотя он и боялся, что слишком стар…

– Нисколько не стар! – с восторгом завопил Фугин. – Как будто ничем другим и не занимался!

Дракон снова взмыл в воздух, набрал высоту и крикнул второй раз, кружа над Шейкуром. Потом на мгновение замер и перешел в падение. Как смертельный ураган, он пронесся над войском Хокана Ашира… И изрыгнул огонь.

ГЛАВА 4
Айзенштурм

После окончания войны Шести Народов орки Жарока основали на северо-востоке Грак и Жарок-Нар и создали свою собственную империю. А оставшиеся на юге группы разошлись в разные стороны и превратились в банды мародеров. И только Айзенфюрсту удалось объединить и организовать дикие кланы; некоторые подчинились добровольно, других пришлось убеждать с помощью топора.

В конце концов он повел их вдоль черного побережья на запад к Вратам Мечей, когда-то главной крепости темных эльфов. Среди руин цитадели орки основали свой лагерь, срубили леса и создали защитные сооружения, по прочности почти не уступающие каменным. Айзенфюрст был первым, кому удалось объединить орков на основе веры в Цараха. Он принял также представителей темных народов, у которых не осталось ни родины, ни родичей. Великий предводитель орков был достаточно умен, чтобы оставить кланам их самобытность и названия. Они получили полную независимость, но под знаменем Айзенштурма. И когда Айзенфюрст призывал к оружию, за ним следовали все без исключения.

Айзенштурм, находившийся на истерзанной войнами земле вулканического происхождения, был в конце концов признан другими народами в качестве самостоятельной империи, а Хоенмарк даже определил ее границы. Был заключен мирный договор, который, с небольшими поправками, действовал до сих пор.

Прежде всего Айзенфюрст умел защищаться: у Надельберга и у Врат Мечей построил две новые крепости, которые охранялись большей частью варварами и троллями. В случае войны они быстро приводили вооружение в боевую готовность и могли долго противостоять любой осаде.

Айзенфюрст был мудрым правителем, который наладил более или менее мирные отношения с народами Света. Он пережил войну Шести Народов, которая никого не обошла стороной.

– Скажи сразу: ты был с Айзенфюрстом во время его скитаний по Зеленому морю, – начал подшучивать Вольфур Гримбольд, когда Крэйг закончил с приятными воспоминаниями.

Большей частью дрэгон был молчалив, но иногда на него нападала странная меланхолия, и он становился разговорчивым.

– Именно об этом я и толкую, – ответил дрэгон. – Я уговорил его попытаться объединить своих, как это удалось Жароку на севере. В тот момент темные народы – орки, тролли и норканы – были близки к исчезновению. Мы проиграли войну и утратили бы будущее, если бы нам не удалось организоваться и создать собственные империи, прежде чем люди, гномы и эльфы успели захватить все. Итак, норканы, которые не хотели покидать Фиару, основали Лар, и я, когда оказался лишним в собственных землях, поддержал Айзенфюрста.

– Значит, к тому моменту они тебя уже выкинули. Как бы там ни было, это и есть причина, по которой Айзенфюрст перед тобой в долгу?

– Не только поэтому, кузнец Вольфур, которому не долго осталось быть кузнецом, если он не научится придерживать свой слишком длинный язык. Еще на войне мы, бывало, сражались бок о бок.

– Странный ты, Крэйг, даже не знаю, смогу ли я тебя когда-нибудь понять. Одно точно: твое общество мне в сто раз приятнее, чем присутствие высокочтимых эльфов, которые считают себя существами высшего порядка и дают это понять всем и каждому.

– Высокомерие не есть добродетель воина, – отозвался Крэйг и снова погрузился в привычное молчание.

Вольфур Гримбольд выразил удовольствие, когда они наконец добрались до плодородных земель, где тепло и в изобилии водится дичь. По этой причине он пообещал ехать вперед днем и ночью почти без отдыха. Попадая на маленькие рынки, они меняли лошадей. Крэйг всегда знал, где можно оставить сообщение, чтобы попросить помощи для Шейкура. Запасшись продовольствием, они тут же отправлялись дальше, так что продвигались достаточно быстро.

В Коннахе они остановились в последний раз и переночевали на постоялом дворе. Крэйг потребовал аудиенции у губернатора, на которую, правда, не допустили Вольфура. Кузнеца это вполне устроило: он с удовольствием отдал должное роскошному обеду, решив как следует набить свой живот, ставший, по его собственному утверждению, таким плоским, что на него нельзя смотреть без слез. Хозяин время от времени интересовался, как Вольфур собирается расплачиваться. Сначала кузнец реагировал довольным урчанием, но, когда подобное упорство начало его раздражать, пообещал бесплатно подковать несколько лошадей.

Новостей из мест возле Клинка Аонира сюда до сих пор не поступало. Коннах находился совсем недалеко от Айзенштурма, здесь проходила граница между землями орков и троллей, а через царство гномов Ундерхолл можно было попасть в Финонмир, к светлым эльфам. В процветающем городе встречались все народы, сюда приезжали контрабандисты из всех частей Фиары. Коннах был маленьким островом в бушующем море. Местных жителей не очень интересовало, что происходит на севере. Но когда Вольфур Гримбольд наконец заговорил, то тут же нашел внимательных слушателей и неподкованные лошади были забыты, а кузнец своими историями заслужил еще один обед. При этом на мощных коленях он покачивал двух хохочущих служанок, которым очень понравилась его густая шерсть.

– Это со мной случилось, когда… – обратился он, оглушенный винными парами и мечтами о будущем, к Крэйгу, который тащил его вверх по лестнице, и запнулся. – Подожди, этого же еще со мной не случилось!

– Иди спать, Вольфур, – невозмутимо ответил Крэйг и засунул его в крошечную комнату. – Рано утром отправляемся в путь.

– Как мне спать? В этот крошечный ящик поместятся разве что мои сапоги! – хныкал Вольфур.

– На полу лежат шкуры, места тебе хватит. – Крэйг закрыл замок на ключ.

– Что ты делаешь? – донесся из-за двери глухой голос Вольфура.

– Стараюсь обеспечить тебе ночной покой, потому что утром ты мне потребуешься бодрым и отдохнувшим. – Крэйг сунул ключ в маленький карманчик жилета и перешел на другую сторону коридора. Поскольку он знал, как громко храпит во сне Вольфур Гримбольд, то предусмотрительно выбрал самую дальнюю от него комнату.

Утром Крэйг освободил страдающего от похмелья кузнеца, и вскоре они отправились в путь.

Айзенштурм представлял собой невозделанную холмистую местность с выжженными карстовыми равнинами вулканического происхождения. Легко защищать, тяжело нападать. Но попадались и плодородные долины, позволяющие добывать кое-какое пропитание. Приличные дороги свидетельствовали об оживленной торговле. Вдалеке, покрытые дымкой, возвышались Врата Мечей с огромными темными силуэтами укрепленных башен.

– Похоже, Айзенфюрст не беден, – заметил, как всегда невозмутимый, Крэйг. – Орки неплохо потрудились с тех пор как я был здесь в последний раз.

– Только поэтому он и смог продержаться так долго, – откликнулся Вольфур.

Ближе к вечеру они остановились и долго смотрели на вытянутую долину, по которой текла извилистая речка. Вдоль берегов стояли большие деревянные постройки, окруженные мощными каменными стенами. Здание на правом берегу, где находился центр города, возвышалось над всеми прочими. На крыше развивалось знамя Айзенштурма.

– Низменность Урам Гор, – сказал Крэйг. – Вольный город орков, нынешняя столица Айзенштурма.

– Я помню, – тихо ответил Вольфур. Дрэгон быстро повернулся к кузнецу:

– Значит, ты уже тут бывал?

– Я… э… с тех пор прошло очень много времени, – запинаясь, произнес Вольфур. – Слишком много, если хочешь знать. – Он пришпорил лошадь. – Лучше, если мы попадем внутрь засветло!

У ворот караулили тролли под командованием низкорослого мускулистого орка, который тщательно расспрашивал каждого путешественника. Когда подошла их очередь, Крэйг представил себя и своего спутника и пояснил, что хотел бы получить аудиенцию у Айзенфюрста.

– Он меня примет, потому что мы старые знакомые. Дело, о котором мне нужно поговорить, чрезвычайно важное, так что я был бы крайне признателен, если бы ты, не мешкая, послал к нему гонца.

Орк смерил взглядом сначала Крэйга, а потом Вольфура:

– И я должен вот так просто вам поверить?

– Ну, при наличии достаточно хорошо вооруженной охраны риска почти нет, – возразил дрэгон. – Для начала передай мои слова Айзенфюрсту, опиши мою внешность и дождись ответа.

По лицу Крэйга было видно, что он считает ниже своего достоинства больше необходимого беседовать с каким-то малозначительным служакой.

– Ждите здесь. – Орк исчез, а они остались ждать у ворот.

Оба тролля признаков беспокойства не выказывали, но глаз с них не спускали. Наконец орк вернулся:

– Все в порядке. Можете войти. – Он оскалил неухоженные, покрытые коричневыми пятнами зубы. – Приятного времяпрепровождения.

– Спасибо! – с видимым облегчением сказал Вольфур и вместе в Крэйгом въехал в город.

Едва они миновали ворота, как их тут же окружил отряд орков, с угрожающим видом направивших на них свои пики и копья.

– Послушайте, нас же пропустили! – возмутился Вольфур.

– Заткнись, убийца короля! – раздался за их спинами голос орка-караульного. – Ты арестован, и твой бледный остроухий подельник тоже.

– Почему… – медленно произнес привыкший к разочарованиям Крэйг, – почему же я не удивлен?

По крайней мере, орки их не разделили, и до дворца Айзенфюрста добрались сразу оба пленника. Правда, они попали на самый глубокий этаж под винным погребом. В мягком грунте была выдолблена шахта, укрепленная толстыми деревянными балками. Вниз вел только один вход, по крутой лестнице, потом шел узкий коридор, а справа и слева находились камеры. Поскольку они оказались заняты все до единой, Крэйга с Вольфуром сунули вместе в темное вонючее помещение, закрытое решеткой. Из-за близости реки здесь было очень влажно и невыносимо воняло гнилью, в коридоре чадили факелы, других источников света не имелось.

Вольфур попытался сделаться маленьким и незаметным, но даже в почти полной темноте он чувствовал направленный на него сверкающий взгляд разгневанного Крэйга.

– Я арестован из-за тебя, а не наоборот, – высказался наконец дрэгон. – Со мной так бывает крайне редко. Ну и о чем, собственно говоря, идет речь?

– Я думал, за пятнадцать лет все давно забылось, – пробормотал Вольфур.

– Как видно, нет. Итак, по какой такой причине я пребываю в столь унизительном положении? Не люблю повторяться. Жду твоей истории, о великий рассказчик. Почему ты вдруг язык проглотил?

– Ты очень сердишься?

– Скажем так, я выведен из равновесия и крайне зол, потому что ты утаил от меня некоторые сведения, из-за чего у нас такая задержка, хотя цель мы преследовали совсем другую.

Вольфур вздохнул.

– Я… я родом из Граргов, – выдал он наконец правду. – Я урод, вызывающий отвращение даже у орков.

– Правда? Из-за шерсти? Это же несерьезно! С каких это пор орки придают значение красоте? Оставим сейчас в стороне тот факт, что все вы одинаково неуклюжи и отвратительны.

– Мы считаем по-другому. Грарги – величайшее племя орков, корни которого уходят к эпохе Ксу. Они, правда, не пользуются особым уважением других племен, так как больше работают мечом, а не головой и поэтому никогда не занимают высоких постов. Но благодаря работорговле они богаты и потому считают себя равными остальным, а может, даже и превосходящими их. В любом случае моя мать была крайне недовольна, произведя на свет подобного урода, и нас чуть было не прогнали. Хорошо хоть не продали. В первые годы моей жизни нам пришлось несладко. Отец сразу ушел, потому что не мог сносить насмешек. Однажды, когда мне было лет шесть, мать тоже исчезла. Меня взял дядька, у него как раз умер волчонок по имени Клык, и ему срочно требовалось существо, над которым можно издеваться и каждый день избивать. Уже тогда я дал себе слово, что до конца дней жить, как живет моя семья, не буду. Но ты, наверное, и сам знаешь, как тяжело нашему брату добиться хоть какого-то признания. Орк считается пустым местом, ничтожеством, пока себя не зарекомендует. Нам приходится в поте лица добиваться званий и уважения, нам ничего не сыплется с неба. Чтобы получить чин ветерана, нужно прослужить не одно десятилетие, так что доживают до этого далеко не все. Многие умирают совсем молодыми, потому что не соответствуют требованиям и их съедают. Ну да, съедают остальные.

– Значит, ты сбежал, как только представился случай.

– Да. Я прошел длинный путь до Айзенштурма, держась в стороне от всех поселений, и был похож на дикого звереныша. Я надеялся в Айзенштурме начать новую жизнь, так как указ Айзенфюрста предоставлять убежище любым представителям народов Тьмы все еще был в силе. Так почему же не попытать счастья изгою вроде меня? Я пришел в Урам Гор и попросил работу. У меня была цель – однажды попасть в войско Айзенфюрста. Говорили, что солдаты Айзенштурма получают хорошее вооружение и достаточно пропитания, а после удачной битвы еще и пользуются уважением. Безусловно, я понимал, что уроду, тем более столь низкого происхождения, понадобится немало времени, чтобы добиться хоть какого-то признания. Но разве мне было что терять?

– Свою честь; впрочем, мне приходит в голову еще парочка вещей.

– Тебе легко говорить, Крэйг, при твоем высоком происхождении и том почтении, которое тебе оказывают даже в изгнании! А такой как я, с самого низа… мне должна улыбнуться удача, чтобы появилась возможность пойти наверх. – Вольфур медленно ходил по камере. – Поначалу я годился только на то, чтобы таскать камни, рубить дрова, тягать повозки, то есть для самой низкой работы, на которой обычно используют троллей. Но с возрастом я становился все больше и сильнее, а в восемнадцать лет тягаться со мной не мог вообще никто. Теперь они не могли делать вид, что меня нет, и не могли больше безнаказанно надо мной смеяться. Это я им объяснил весьма понятно. Тут до них дошло, что гораздо выгоднее найти мне другое применение, и в конце концов меня начали обучать военному делу. Работа все еще была очень трудной, и поднялся я вверх разве что на одну ступень, но это было начало. Когда у кузнеца освободилось место, я попросил разрешения стать его учеником. Так я выучился своему ремеслу. Учитель мой был строгим и жестоким, но в кузнечном деле разбирался неплохо. Он дал мне намного больше, чем собирался. Я тайно изготовил маленький кинжал, красиво его украсил, получилось очень симпатично; вообще-то я предназначал его для младшего сынишки Айзенфюрста. Хотел подарить ему игрушку. Только ждал благоприятного случая.

– Переходи к делу! – нетерпеливо перебил его Крэйг.

– Однажды, выполнив заказ, мой мастер собрался собственноручно передать правителю новое великолепное оружие и прекрасные доспехи, достойные Черного легиона! – В голосе Вольфура послышалась гордость. – А поскольку мой мастер не мог, конечно же, дотащить все сам, а хотел гордо прошествовать к Айзенфюрсту, то взял меня в качестве вьючного животного. Меня все устраивало, потому что таким образом я наконец приблизился к своей цели: подняться еще на одну ступеньку выше.

– А я приблизился к смерти, пока ты тут разглагольствуешь, – заметил Крэйг. – Я уже почти слышу ржание Черного коня.

Но Вольфур никак не мог остановиться:

– Он сидел на тяжелом черном троне, а рядом с ним на маленьком стульчике устроился мальчик, ему было всего года два. С другой стороны, чуть сзади, стоял твой соплеменник Аццигул. Когда-то он попросил убежища, а теперь добился звания доверенного лица. К тому же он был предсказателем; Айзенфюрст часто слушал его советы и серьезно относился к его видениям. Мастер продемонстрировал оружие и доспехи, Айзенфюрст остался очень доволен. Когда я, опустив груз, наконец выпрямился, малыш весело засмеялся и захлопал в ладоши.

«Какой смешной! – закричал он. – Папа, можно я возьму его себе?» Тут Айзенфюрст впервые обратил на меня внимание и оглядел с ног до головы с некоторым удивлением, в котором, однако, не было ни капли отвращения.

«Подойди», – велел он. Это и было тем самым благоприятным случаем, которого я так долго ждал.

«У меня есть кое-что для вашего сына», – сказал я, показывая игрушечный кинжал. «Он такой острый, что одним-единственным ударом можно вспороть брюхо кошке», – гордо пояснил я. Мастер мой кипел от злости, но ничего поделать не мог. Ребенок пришел в восторг, радовался, Айзенфюрсту подарок понравился, он взял меня к себе на службу развлекать его сына, а заодно изготавливать драгоценные вещицы.

– И тогда ты стал счастливым орком, – высказал предположение Крэйг, отказавшийся от своего намерения добиться сокращения повествования и ограничения оного самыми необходимыми сведениями.

– Да, только очень ненадолго, – ответил Вольфур. – Мне нравился мой господин, а мальчика я любил так, словно он был моим собственным сыном. Но однажды ночью стражники вытащили меня из кровати, избили и арестовали. Едва я пришел в себя, мне объявили, что мой любимый маленький подопечный убит, а я и есть тот самый подлый убийца. Я пытался доказать свою невиновность и просил справедливого разбирательства, но мне не дали сказать ни слова. В ту же самую ночь я был продан в рабство и отправлен в Долину Слез, обреченный до конца дней выполнять там обязанности кузнеца. Благодаря Горену через пятнадцать лет я освободился, так что теперь я его должник.

Крэйг долго молчал.

– Из-за того, что ты скрыл столь важные сведения, я должен был бы перерезать тебе глотку, – сказал он наконец. – Но очень медленно, чтобы ты достаточно настрадался. О чем ты только думал?!

– Мне представился случай покончить с этим, – сказал Вольфур. – К тому же я полагал, что все давно всё забыли.

– Само собой разумеется, ведь ты такой неприметный, да и дело-то шло всего-навсего о каком-то там сыне правителя, – язвительно заметил дрэгон. – Неужели ты серьезно рассчитывал, что приговор отменен? Тем более что сведения о событиях в Долине Слез наверняка добрались и сюда. Ты считаешься сбежавшим и сам лезешь к ним в руки – тут любому придет в голову, что ты намерен отомстить.

– Да я и так намерен отомстить! – отбивался Вольфур Гримбольд. – Настоящим преступникам! Дело в том, что, пока меня тащили, я вспомнил, что наблюдал странную встречу. Моего мастера и норкана Аццигула. Мне показалось, что они передавали друг другу золото. Тогда я не обратил на это внимания, но потом, задним числом, сделал вывод: мастер хотел разобраться со мной, потому что я его обскакал, а Аццигул по каким-то политическим причинам хотел убрать с дороги малыша. Так что они спелись и продали меня как убийцу!

– Но почему они тебя не убили?

– Наверняка мастеру хотелось, чтобы я долго мучился. Таковы орки, они никогда не прощают, если кто-то более низкого происхождения оказывается лучше их. К тому же старик мог получить за меня золото, а с мертвого-то взять нечего. Возможно, он много лет регулярно получал долю от продажи изготовленных мной оружия и доспехов. Поскольку меня быстро увезли, он, скорее всего, решил, что все будет шито-крыто. Кто бы мне поверил?

Крэйг подошел ближе:

– А кто бы поверил тебе сейчас, глупец?

– Я думал, ты, – ответил простодушный кузнец с открытой душой.

– А почему бы нет? – проворчал Крэйг. – Твоя безграничная наивность исключает всякую хитрость. Но как ты представляешь себе дальнейшее? Думаешь, тебя услышат?

– Ты же со мной, – возразил Вольфур. – Айзенфюрст знает, что ты не можешь иметь никакого отношения к убийству его сына, так что захочет выяснить, почему тебя сопровождаю именно я. Мы можем все прояснить, справедливость восторжествует, и из благодарности Айзенфюрст нас поддержит, потому что обязан нам!

– Это и есть твой план?

– Да. Он мне понравился. Но я не был уверен, что ты его одобришь, поэтому ничего тебе и не рассказал.

Казалось, Крэйг Ун'Шаллах вот-вот взорвется:

– Мне больше семисот лет, но я никогда еще не имел дела с таким скопищем сумасшедших, как ты, Горен и все остальные!