Текст книги "Страшилка Стелла и школа привидений"
Автор книги: Унни Линделл
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Глава двенадцатая
О гобеленовых призраках
Стелла уже пролетела первые два зала, когда в голову ей пришли слова Софии Страхомудрой о Гобеленовых призраках. О том, какие они опасные и злые. И ещё о трудностях, с которыми она может столкнуться. Внезапно Стелла похолодела от ужаса. Интересно, о каких трудностях говорила София Страхомудрая?..
Стелла вдруг ощутила чей-то взгляд. Она огляделась: никого. Над картинами горели крошечные лампочки, а вокруг было темно. Ей стало не по себе, когда она летала из зала в зал в гробовой тишине.
Она искала, сама не зная, кого хочет найти, и вслушивалась в тишину, не понимая, что именно ожидает услышать. Однако ясно осознавала, что она здесь не одна.
Стелла подлетела к большой картине. На табличке снизу было написано: «Фредерик Шопен».
Стелла вгляделась в портрет рыжеволосого мужчины с крупным носом. Ей вдруг показалось, что в картине что-то изменилось. За спиной у мужчины что-то происходило. Приблизившись к полотну, она увидела там небольшой оркестр. Послышались тихие звуки – казалось, они доносятся совсем не отсюда.
Замерев, Стелла смотрела на движение фигур на этой старинной картине и вслушивалась в её слабое звучание.
– Это Шопен, – раздался внезапно шёпот у неё за спиной. Резко обернувшись, Стелла оказалась лицом к лицу с каким-то бледным существом, закутанным в скатерть.
– Ты кто? – испуганно вскрикнула она. – Уйди!
Однако существо не двигалось с места.
– Лучше посмотри на картину рядом и послушай её музыку.
Существо говорило на знакомом языке – Стелла поняла всё, что оно сказало.
– Это ещё зачем? – Стелла отлетела в сторону и посмотрела на маленькое потемневшее полотно.
– Видишь того человека на заднем плане? Это композитор – вон та маленькая фигурка рядом с женщиной в жемчужном ожерелье. «Рождественская оратория», – зашептало существо – Бах. Он вдохновлялся музыкой немецких, французских и итальянских мастеров.
– Уйди, – повторила Стелла. Она чувствовала – здесь что-то не так. Всё это очень странно. Тем не менее существо продолжало приближаться, так что в конце концов она ощутила, как колеблется воздух, расходившийся от него тёмными кругами. Теперь он был совсем близко, так близко, что она видела чёрную злобу в глубине его глаз. Его – точно, так и есть, это существо мужского пола. Стелла заметила, как излучаемая им темнота окружает её. Может, это начинаются трудности, о которых упоминала София Страхомудрая?
Музыка с картины становилась всё громче и громче, а существо принялось летать по залу. Вновь повернувшись, Стелла ещё раз взглянула на полотно, опять уловив какое-то движение внутри картины. Вообще-то музыка ей понравилась. А чего она, собственно, боится? Может, это отвратительное существо и есть Виктор? А вдруг нет?
Существо вновь зависло у неё за спиной. Она ощутила на шее его дыхание и резко отпрянула.
– Ты Виктор?
Он не отвечал.
– Да или нет?
Существо открыло рот и произнесло:
– Подойди ближе!
Услышав это, Страшилка Стелла рванулась в сторону, вылетела в следующий зал, а оттуда пронеслась над лестницей с широкими ступеньками, покрытыми красным ковром. Звуки летели вслед за ней.
En vérité, la demeure de mon cœur
N’est pas un palais digne d’un prince…
Кто-то пел, но слов она не понимала.
Mais un sombre caverne;
Pourtant, dés que les rayons de ta grâce…
Куда же ей спрятаться?
Повернувшись, Стелла увидела, что существо летит за ней по пятам. Она подлетела к высокой белой статуе и спряталась за ней. Может, именно об этом и говорила София Страхомудрая, когда сказала, что Стелле нужно учиться отличать красоту от опасности?..
Звуки стихли, и она с опаской посмотрела вперёд. Существо исчезло, и одновременно этажом ниже умолкли звуки.
– Ну что ж, – сказала Стелла сама себе, – пора возвращаться к Пиннеусу.
Видно, Виктора мне не отыскать. – Не успела она это сказать, как рядом с ней появилось нечто. Стелла облетела вокруг статуи, но не смогла ничего разглядеть, потому что это новое существо двигалось необычайно быстро. Вжик! Вжик! – только и слышала Стелла. Затем до неё донеслись какие-то неприятные приглушённые звуки, словно шорох тяжёлой ткани. Однако новое существо оказалось сильнее, и темные круги, появившиеся с приходом бледного существа, исчезли.
Стелла вновь рванулась вперёд и, будто маленькая ракета, влетела в другой зал. Там она остановилась и опять прислушалась. Приглушённые звуки приближались. Движущаяся материя… Тяжёлая парча… Что-то очень нехорошее! Гобеленовые призраки, о которых рассказывала София Страхомудрая. Стелла не сомневалась – это они. Призраки приближались, злые и беспощадные.
Стены в комнате, где она оказалась, были обиты красивой ярко-алой тканью с золотым узором. На небольшом возвышении стояла короткая и очень красивая кровать. «Наполеон», – прочитала Стелла надпись на табличке спереди. «Видно, это какая-то знаменитая кровать», – подумала Стелла, подлетая ближе. По длинному коридору с грохотом и шумом к ней спешили Гобеленовые призраки.
На стене висел красноватый ночник, а на противоположной стене – большое зеркало в позолоченной раме, в котором тонули красноватые полоски света. Стелла бросилась на кровать и улеглась поверх шёлкового одеяла. Теперь она была немного похожа, на маленькое покрывало.
Через несколько секунд в комнату проникли Гобеленовые призраки. Стелла замерла от ужаса, а призраки всё прибывали и прибывали. Внезапно Стелла заметила их тени в слабом свете лампы.
Они отбрасывают тень! Стелла поняла, что они и впрямь злые, ведь у обычных привидений, её знакомых, тени не бывает.
Гобеленовые призраки принялись медленно обходить комнату и принюхиваться, словно могли обнаружить её по запаху. Страшилка Стелла лежала совсем тихо, словно мышь, и лишь самый нижний её краешек чуть вздрагивал.
Гобелены несколько раз обыскали комнату, потом на минуту исчезли в следующем зале, но тут же вернулись. Свет лампы дрожал. Один из призраков завязался вдруг в узел и, издавая ужасные звуки, принялся быстро летать по комнате. Он двигался с такой скоростью, что его было совсем не видно. Шипя и рыча непонятные слова, он приближался к ней и в следующую же секунду отдалялся.
Стелла снова зажмурилась. Как же страшно! Как же страшно и холодно! Ей достаточно просто тихонько вздохнуть – и они тотчас обнаружат её! Сколько световых лет ей придётся здесь пролежать? И сможет ли кто-нибудь её спасти?
Гобеленовые призраки принялись ругаться друг с дружкой. Стелла поняла, что ругаются они из-за неё – они никак не могли решить, куда же она подевалась. Внезапно самый большой Гобелен начал громко кричать. Слов Стелла не поняла, однако ей показалось, что он говорит: «Мы убьём тебя, убьём тебя, убьём тебя!»
Они вновь облетели комнату, указывая в разные стороны. Всё, теперь они наверняка её найдут! Объятая ужасом, Стелла съёжилась, прижавшись к вышитой подушке, лежавшей возле позолоченной спинки кровати.
Глава тринадцатая
О гостеприимном Леонардо
«Топ-топ, топ-топ», – донёсся до Стеллы новый звук. Это явно были шаги. Человеческие шаги. Вжик – и привидения исчезли, словно их здесь и не было. По залам шёл охранник с фонариком. Его шаги эхом отдавались в темноте музея. Стелла увидела, как он входит в зал. Охранник приближался, и вот он уже совсем рядом с кроватью Наполеона. «Интересно, кто опаснее, – подумалось Стелле, – люди или Гобеленовые призраки?»
– Мамочка Му, помоги мне, – тихо заплакала Стелла, вспоминая, как по ночам её мать после работы возвращалась на Швейную фабрику. Стелла помнила, как она боялась, что мама вдруг возьмёт и не вернётся.
Однажды по пути домой она намокла и заледенела. Она как раз летела над полем с тыквами, упала на одну большую тыкву и пролежала там всю ночь. В её заиндевевшем теле отражался свет звёзд. Мама смогла вернуться домой лишь под утро, когда встало солнце и она оттаяла.
Стелла посмотрела на охранника, остановившегося возле кровати Наполеона. Он поднял фонарик и посветил прямо на Стеллу. Полоска света несколько раз проползла по её телу. Стелла почувствовала на миг тот же свет, каким обладала её мать. Её будто кто-то ласково погладил по спине. Она вспомнила, как однажды, сидя на фабричном дворе, она спросила мать: «А правда ли, что привидения старше деревьев?» Та засмеялась и ответила: «Правда. Посмотри вон на те деревья – их листочки похожи на маленькие флажки».
Охранник не двигался. «Наверное, я сейчас умру со страху», – подумала Стелла. Она была так напугана, что все происходящее здесь, в музее, казалось ей ненастоящим. Интересно, может ли привидение умереть от ужаса?
Когда охранник с фонариком наконец удалился, Стелла быстро приподнялась, опустилась вниз и полетела в коридор, стараясь держаться поближе к полу. Затем она пролетела над двумя лестницами. Ей непременно нужно попасть на верхний этаж, отыскать дверь с табличкой и найти Виктора.
Однако никакой двери не было. Куда бы она ни полетела, она всюду утыкалась в тупик.
Стелла вновь спустилась вниз, сначала вдоль одной лестницы, затем вдоль другой. В конце концов она очутилась в первом зале – там, где слышала музыку.
В голове у неё крутилась лишь одна мысль: нужно спуститься в подвал и найти Пиннеуса. Нет, слишком поздно: она вновь услышала шорох Гобеленовых призраков. И вот они уже мчатся по лестнице вслед за ней!
– Пиннеус! – отчаянно закричала Стелла. – Пиннеус!
Слишком поздно. Он не поможет ей, он всё равно её не услышит. Всё потеряно. Упав на пол, Стелла свернулась в комочек. «У меня ничего не получится, – думала она, – никакой радуги мне не видать. И седьмой звезды – тоже. Мне никогда не познать вечной истины».
– Заползай под меня!
Вздрогнув, Стелла, приподняла голову и встретилась взглядом со старым персидским ковром с золотым узором.
– Я Леонардо, – сказал он, приподнимая край, – я ждал тебя. Торопись!
Стелла заползла под ковёр, и Леонардо прикрыл её. «Какой же он добрый!» – с облегчением вздохнула Стелла.
– Спасибо, – сказала она, чувствуя, как по телу разливается тепло. В ту же секунду на ковёр ступили Гобеленовые призраки, и Стелла почувствовала тяжесть их поступи. Они не уходили.
– Не волнуйся. Сейчас Гобеленам тебя не достать, – успокоил её Леонардо.
– Какие же они Уррг! – дрожа, сказала Стелла.
– Пусть себе ходят, скоро за тобой придет Виктор, и тогда они уже не посмеют к тебе приблизиться.
Так оно и оказалось. Вскоре эти злодеи исчезли.
– Виктор вот-вот придёт. Подожди ещё чуть-чуть.
– Чуть-чуть – это сколько?
– Почти что сейчас, Страшилка Стелла.
– Ты знаешь, как меня зовут?
– Конечно, тебе же тоже известно моё имя, – ответил Леонардо, приподнимая краешек.
Стелла выползла из-под него и столкнулась с Виктором. Он был из золотой парчи с красным бархатным узором.
– Ух ты, – воскликнула Стелла.
Виктор крепко обнял её.
– Вот и ты наконец-то!
– Меня зовут Страшилка Стелла, – пропищала Стелла, – а ты явился прямо как гром средь ясного неба и спас меня.
– Теперь тебе нечего бояться, – проговорил Виктор, чуть коверкая слова, – я, как и Леонардо, желать тебе только добра. Я знал, что он защитит тебя. Нас здесь много. А зовут меня Виктор.
– Я знаю.
Стелла всё ещё дрожала. Своим маленьким льняным тельцем она ощущала мягкую ткань, из которой был сделан Виктор.
– Моя маленькая Козетта, ты моя Леопольдина, – прошептал он, унося её.
– Те привидения – они совсем не чувствуют страха!
– Да, это правда, но ты не бойся. Они всегда были злыми, и в другом измерении тоже.
– В другом чего-о?..
– Знаешь, индивидуальности меняются. Считать, что мир – это лишь то, что нам открыто, – самообман.
– Инди… самообман… и чего там дальше?!
– Не забивай голову. А что это за человек с тобой пришёл?
– Пиннеус. Он внизу, в раздевалке.
– А, Пиннеус, ну хорошо.
Держа Стеллу в руках, Виктор полетел по длинным коридорам, над лестницами с удивительными резными перилами, а потом через огромные залы с картинами, статуями и бюстами в стеклянных футлярах. Стелла заметила, что тени Виктор не отбрасывал.
– Ты поможешь мне отыскать Луизу Подлизу? Всё это так Уррг! – срывающимся голосом сказала Стелла. – София Страхомудрая сказала, что… мне надо торопиться, потому что Луизу могут продать. Такие сумки…
– Да, это довольно Уррг, я знаю. О, я, кажется, помнить Софию Страхомудрую.
Она преподавать в Школе привидений, так?
Стелла улыбнулась. Виктор и правда знал её учительницу.
– Да, в Школе маленьких привидений Софии Страхомудрой.
– Это есть хороший школа.
Стелла прислушалась. Тишина. Ни шороха, музыка стихла.
– А куда мы летим?
– В одно место, которого не существует.
– «Это не здесь», – вспомнила Стелла.
– Вот именно, – ответил Виктор, поднимаясь над последней небольшой лесенкой. Они оказались перед дверью с табличкой.
Стелла с облегчением вздохнула. Наконец-то она нашла это место!
– А куда делись те злые привидения? Они исчезли?
– Нет, они по-прежнему здесь, просто я сильнее их, – уверенно сказал Виктор своим мягким голосом.
Глава четырнадцатая
«Это не здесь»
Попав в башню, Стелла наконец опустилась на пол. Виктор принес её в уютную маленькую комнатку, где всё, казалось, излучало покой и тепло. В овальном закутке с высокими окнами стояла скамейка с серо-голубыми бархатными подушками. Стены были обиты кремовыми обоями с золотым узором, вокруг расставлена резная мебель в белых и серебряных тонах. На стульях лежали белые шёлковые подушечки. В двух канделябрах горело десять свечей.
Мало того – на столе стояли красивые стеклянные блюда с вкуснейшей едой – безе и бисквитами.
– Ох, – сказала Стелла, – как же здесь хорошо.
– Да, здесь уютно. Садись, Стелла, поешь. Сейчас я налью тебе чего-нибудь попить.
Поев, Стелла вспомнила о Пиннеусе, однако в этот момент за стол сел Виктор, и Пиннеус тотчас вылетел у неё из головы.
– Иногда всё становится чересчур сложным, – сказала Стелла.
– Жизнь привидений вообще сложная. Сама посуди – на протяжении пяти световых лет ты только и делать, что летать по миру.
Стелла серьёзно посмотрела на него.
– Все вокруг наполнено временем, – так же серьёзно продолжал Виктор, – и время существует между понятиями было и будет, это так называемое Промежуточное время. Люди называть это время «сейчас».
– Оно существует здесь?
– Да, здесь или там, в зависимости от того, где ты находишься. Там, где ты существуешь.
– Где я существую?
– Да, а ты существуешь в Прошлом.
– Почему в Прошлом?
– Когда-нибудь поймешь. Помимо настоящего для людей ничего не существует.
– Тогда нас бы здесь не было, – сказала Стелла, откусывая огромный кусок безе, который тут же рассыпался у неё во рту.
Виктор улыбнулся:
– Именно так. Поговорим об утрате?
– Ты о моей матери, о Му?
– Да, – ответил Виктор, – впрочем, об этом говорить ещё рано. Все истины за один раз не узнаешь, дитя моё. Некоторые из них настолько прекрасны, что с ними можно и подождать.
– Прекрасны? То есть слишком прекрасны? А они есть в Промежуточном времени?
– Подождём с этим. Время ожидания существует в Промежуточном времени, хотя может появляться и в Прошлом, и в Будущем. Но сначала тебе надо отыскать Луизу Подлизу. Луиза – это Настоящее.
– Да, – тихо вздохнула Стелла.
– Маленькая моя девочка, – наклонившись, Виктор погладил Стеллу по голове, – посмотри в окно, – сказал он, поднимаясь, – пока ты быть здесь, внутри, и всю ночь спасаться от зла, на улице шёл дождь. Однако ты об этом не знала, n’est ce pas?[4]4
Не правда ли? (фр.).
[Закрыть] Внутри и снаружи – это два совершенно разных места.
Стелла поднялась и подлетела поближе к Виктору. Тот обнял её за плечи. Она посмотрела в высокое узкое окно. Белая луна над крышей музея напоминала вырезанный из бумаги круг.
– Да, дождь прошёл, – повторила она. На вымощенном булыжником дворе появились большие лужи. В них отражалась луна, получалось множество маленьких лун. Внезапно Стелла заметила на крыше какую-то фигуру.
Обернувшись, она посмотрела на Виктора:
– На крыше кто-то сидит. А ещё, Виктор, кажется, будто в каждой луже своя луна. Довольно странно.
– Да, получается, что на земле тысяча лун, а на небе всего одна. Ты, Стелла, словно маленький ангел, который ещё не потерял крылья.
– Никакой я не ангел, я привидение. У меня ведь нет перьев!
Виктор распахнул окно:
– Ты только послушай! Стелла услышала дивное пение, раздававшееся на крыше.
– Это Эдит, – улыбнувшись, сказал Виктор. – Она петь о том, что в жизни не надо ни о чём жалеть. Это есть очень красиво.
Он вдруг стал серьёзным и, прикрыв окно, произнёс:
– На рю де Флерюс, в доме номер двадцать семь, есть небольшой магазинчик. Он называется «Баске». Там живут двое наших, Гертруда и Алис. Алис – это шёлковая штора на окне, где стоят манекены, а Гертруда – большой ковёр. Она висеть за кассой, возле зеркала. Она послать мне весточку, поэтому я знаю, что Луиза Подлиза попала туда, в этот магазинчик. Её поставили под стекло. У неё каёмка в синий цветочек и бамбуковый ручка, n’est ce pas?
– Да, это она, – с облегчением ответила Стелла.
– Владелица магазинчика очень молода и наивна, поэтому вы с Пиннеусом с легкостью обвести её вокруг пальца. Она постоянно одеваться в цветастые платья. Вы отправиться туда совсем скоро, как только солнце встать из-за моря.
Повернувшись, Стелла посмотрела на Виктора:
– Мы ещё увидимся?
Словно в замедленной съёмке, он на минуту закрыл глаза. Когда он вновь открыл их, то показался Стелле каким-то грустным.
– День и ночь тесно связаны, и нам нужно их победить, – прошептал он.
– Ну так как, Виктор, увидимся мы ещё?
– Я подарить тебе одну книгу. – Он подошёл к книжному шкафу. – Вот, держи, – сказал он, протягивая ей томик в кожаном переплете.
Стелла взяла её и открыла.
– Ух ты, – сказала она. На первой странице было написано: «Fantine. Livre premier. Un juste». «Фантина. Книга первая. Праведник».
– Спасибо, – сказала Стелла, прижимая книгу к груди. – А кто такая Фантина?
– Фантина – девушка, у которой не было семьи. Это имя ей дать прохожий, который увидеть её ещё маленькой, когда она босиком бегала по улице. Имя у неё появилось так же просто, как падающие на волосы капли дождя. Она родить девочку, которую звать Козетта.
– То есть это книга про людей?
– Oui.
– И что было дальше?
Виктор улыбнулся:
– Козетта остаться совсем одна. На самом деле её не существовало, это выдуманный персонаж.
– Как мы?
Виктор не ответил.
– И кто стал заботиться о Козетте?
– Один человек, которого звали Жан, – сказал Виктор, – один порядочный мужчина, а душой он быть похож на меня, Виктора, живущего в комнате с табличкой, на которой написано «Это не здесь».
Услышав это, Стелла почувствовала, как по телу разливается тепло. Наверное, Виктор хотел сказать, что людям иногда тоже нужна помощь, они тоже могут потерять маму. И ещё – как ей показалось – он хотел сказать, что если не сдаваться и перетерпеть дождь, то в конце концов… можно вновь найти маму. Но сначала придётся познать множество истин.
Стелла взглянула на потолок. Местами он потрескался. В окно вползло тёмно-зелёное ночное облачко, похожее на птицу с двумя большими крыльями. Стелла вспомнила, как старая Жужа рассказала однажды забавную историю о том, как ночью в окно влетел клочок гусиного пуха, из которого и сделали Стеллу.
– Странно, – сказала она, – что мы можем чувствовать запахи. Я сейчас словно почувствовала запах перьев.
– Это всё из-за времени, – ответил Виктор, – из-за ударов крыльев и сердца. Расскажи, как давно ты себя помнишь?
– Я помню маму, – сказала Стелла, – однажды посреди бела дня она исчезла. И я буду искать её всю жизнь.
– Вот увидишь, всё будет хорошо. Знаешь, ведь свет, которого так боимся мы, привидения, – это есть всего лишь прослойка между двумя слоями тьмы.
– То есть с обеих его сторон темнота? – спросила Стелла.
– Всё окутано тьмой, Стелла, с обеих сторон всего сущего – тьма, – сказал Виктор. – Промежуточное время лежит между Прошлым и Будущим. Я уже кем-то был, я стар. Ты же молода, Стелла, поэтому тебе ещё предстоит кем-то стать. Понимаешь? Ты живешь в Прошлом, люди живут в Промежуточном, а я живу в Будущем.
– Ага, ясно, – с умным видом откликнулась Стелла, понимая, что это как-то связано с Первой истиной.
– Время, Стелла, не уходит. Оно приходит. Мне хочется, чтобы ты запомнила два важных слова: «начало» и «вечность».
– Начало?
– Бум – и появился мир.
Вечность, Стелла.
– Бум! – повторила Стелла. – Бум, – сказала она ещё раз и рассмеялась.
Глава пятнадцатая
О тайне стеклянной витрины
Свернувшись калачиком, Пиннеус сидел в самом дальнем уголке раздевалки с зелёным кафелем. В темноте он выглядел немного уныло. Волосы его были всклокочены.
– Пиннеус, – шёпотом позвала Стелла, – со мной столько всего произошло, ты даже не представляешь!
– Куда ты подевалась? – Пиннеус вскочил. – Я тут уже несколько часов сижу, жутко проголодался. – Он обиженно посмотрел на неё.
– Я узнала кое-что очень важное. Про вечность и про бум и ещё про то, как приходит время. Я попала в ужасную переделку. Представляешь, меня чуть не поймали Гобеленовые призраки. Ты слышал музыку?
– Ничего я не слышал, только как вода в трубах шумит, и всё! А что такое бум? Это такое пирожное? Похоже на «бублик».
– Бум – это начало всего, Пиннеус. Это звук, шум. Приходит конец Тишине, и на смену ей появляется земля. Или Вселенная.
– Какой-то взрывающийся бублик, – сказал Пиннеус.
– Странно, что ты ничего не слышал, – сказала Стелла, – а теперь нам пора в тот магазин сумок. Он называется «Баске», мы обязательно должны отыскать там Луизу Подлизу. Нам надо выбраться отсюда, как только музей откроется. Я опять обвяжусь вокруг твоей шеи и буду шарфом. Вот, держи, понеси, пожалуйста, эту книгу.
– Что это за книга? – спросил Пиннеус, рассматривая старый кожаный переплёт.
– Мне дал её Виктор.
– Стелла, я есть хочу.
– Купишь себе по пути чего-нибудь вкусненького.
Пиннеус улыбнулся.
– Так я и сделаю, – сказал он.
В витрине висела тёмная шёлковая штора. В складках притаились два умных усталых глаза.
– Это Алис, – сказала Стелла.
Пиннеус жевал французский батон.
– Хороший батон, вкусный и свежий, – сказал он, отщипывая кусочек для Стеллы.
В магазине было тихо и чисто. Пахло чем-то сладким. От солнечного лучика на полу образовалось золотистое пятно. За маленькой кассой никого не было. «Может, зеркало на стене прозрачное и кто-нибудь прячется за ним?» – подумала Стелла.
Пиннеус подошёл к кассе, стоявшей на маленькой стеклянной витрине. Стелла посмотрела туда. Внутри лежала Луиза! Это она! Рядом с ней стояли милые маленькие сумочки и косметички, сшитые из ткани с розочками. Стелла радостно рассмеялась.
– Это вон та сумка с голубой оторочкой? – спросил Пиннеус, вглядываясь в глубь витрины.
– Да, это и есть Луиза Подлиза. Мы нашли её.
Луиза недовольно смотрела на Стеллу, а у той даже дыхание перехватило. Только бы не заплакать! Она подумала о Малу и Кошмарисе – как же они обрадуются, когда вновь увидят свою любимую дочку!
Внезапно из служебного помещёния вышла тёмноволосая женщина с ярко-голубыми глазами. Как и сказал Виктор, на ней было цветастое платье, колыхавшееся в такт её шагам.
– Bonjour[5]5
Добрый день (фр.).
[Закрыть], – сказала она, обращаясь к Пиннеусу, но тот лишь недоуменно пожал плечами.
– Покажи на Луизу, – прошептала Стелла, немного приподнявшись.
– Сумка, – выдавил наконец Пиннеус, тыкая пальцем, – вот эта! Нам нужна вот эта!
Женщина покачала головой и замахала руками.
– Non, – твёрдо сказала она. Как поняла Стелла, Луизу уже отложили по просьбе какого-то покупателя. К ней была прикреплена небольшая записка с именем.
– Нет, во имя всех призраков, – прошептала Стелла.
Женщина достала с полки за кассой другую сумку – она была из красной лакированной кожи с оранжевой застёжкой. Стелла так сильно затряслась, что женщина с изумлением принялась разглядывать шарф Пиннеуса.
– Non, – твердо сказал Пиннеус.
В ответ на это женщина лишь обиженно пожала плечами и удалилась в служебное помещёние.
В ту же секунду ковёр, который, судя по всему, был Гертрудой, подал им знак. До этого она просто тихо висела на стене, наблюдая за происходящим, но теперь рассерженно заколыхалась.
– Я помогу вам, – решительно прошептал ковёр, спрыгивая со стены. Гертруда оказалась сильной: она с лёгкостью подняла крышку витрины. – Вот так, вылезай быстрее, авоська.
Луиза Подлиза выпрыгнула из витрины и упала на пол. Но выпрыгнула она не одна. Пять косметичек в розочку вылетели вслед за ней. Все они завопили от счастья. Гертруда закрыла крышку витрины, а косметички принялись радостно кружить по магазину.
Подняв Луизу, Пиннеус повесил её себе на плечо за бамбуковую ручку.
– Зачем ты так со мной поступила, Стелла? – недовольно заныла Луиза.
– Луиза, давай не сейчас! – ответила Стелла, отвязавшись и летая по магазину вместе с косметичками.
Однако Луиза не унималась:
– Ты сбросила меня с полки!
– Что тут сказать?.. – пробормотала Гертруда.
Алис, висевшая возле окна, лишь тяжело вздохнула.
Внезапно в магазине вновь появилась владелица – на этот раз её приятное лицо было перекошено от ярости.
– Non! – закричала она, указывая на Луизу Подлизу и косметички. Гертруда поднялась с пола и снова повисла на стене. Алис вздохнула. Долетев до двери, Стелла быстро протиснулась сквозь замочную скважину. Через окно она видела, как Пиннеус и владелица магазина пытаются вырвать друг у дружки Луизу.
– Пиннеус, бежим! – крикнула Стелла. В этот момент она заметила в витрине отражение: к магазину спешил полицейский.
– Ни с места! – кричал он.
Время пришло. Сражаться или сдаваться? Завязавшись в узел, Стелла полетела прямо на мсье полицейского. Она принялась кружить вокруг его головы, одновременно колотя его узлом по плечам.
В ту же секунду дверь магазинчика с грохотом распахнулась, и оттуда выбежал Пиннеус. В руках он держал Луизу Подлизу. Следом за ним неслась владелица магазина.
– Zut alors[6]6
Не отдам! (фр.)
[Закрыть]! – кричала она, шевеля красными губами и размахивая руками. Проскочив между её ног, косметички с радостным визгом полетели по улице.
Полицейский упал. Стелла едва дышала.
– Один – ноль в мою пользу! – прокричала она полицейскому, который попытался встать на ноги. На кон была поставлена его репутация. Вокруг них уже собралась целая толпа народа.
– Бежим, Стелла, – крикнул Пиннеус, удирая со всех ног. Однако бегал он не очень-то быстро, поэтому, рванувшись вперёд, Стелла сразу же нагнала его и бросилась ему на шею. Мимо проносились машины. Многие громко сигналили.
Завернув за угол, Пиннеус резко остановился.
– Нам надо казаться спокойными, – запыхавшись, пробормотал он. Стелла согласилась. Луиза не издавала ни звука.
«Теперь всё будет по-другому», – подумала Стелла, разглядывая Луизу. Та была ужасно сердитой.
– Почему ты раньше меня не спасла, Стелла?
– Слушай, Луиза, вообще-то мы в Париже! Добраться сюда – это тебе не в булочную слетать! – Ой, – воскликнула Стелла, – мы же на Елисейских Полях!
– Невероятно, – сказал Пиннеус, изо всех сил стараясь вести себя как ни в чём не бывало. Со всеми этими приключениями ему нелегко пришлось, а прогулка по центральной улице Парижа требовала определённого достоинства. Пиннеус же, несмотря ни на что, был лишь толстым мальчишкой в белом шарфе, да ещё и с дамской сумочкой с синей окантовкой и бамбуковой ручкой в придачу.
Прогулявшись до Триумфальной арки и обратно, они поймали такси и вернулись в большой аэропорт. Возле стойки регистрации Пиннеус на время распрощался с Луизой Подлизой: её пришлось сдать в багаж, поэтому на неё приклеили полосатую бумажку с номером и поставили на багажную ленту рядом с большими тяжёлыми чемоданами.
– Бедняжка Луиза, – вздохнула Стелла, которая вновь обернулась вокруг головы Пиннеуса в виде тюрбана.
– Скоро мы будем дома, – сказал Пиннеус, вытаскивая из кармана паспорт индийского мальчика.
Когда Луиза подъехала к багажной шахте, Стелла крикнула ей:
– Луиза, я обещаю, что помогу тебе поверить, будто ты такая, какой хочешь казаться! Но и ты обещай мне то же в ответ!
