Текст книги "Арби"

Автор книги: Умар Гайсултанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Обычаи гостеприимства священны

Дядя Фёдор готовился к отъезду и ожидал сигнала от своих.

Город Грозный был уже в руках белогвардейцев, и вести доходили самые страшные: рабочих, большевиков расстреливают, вешают. Близлежащие аулы, которые не покорились им, деникинцы сожгли, сровняли с землёй, в других объявили мобилизацию: от каждых одиннадцати дворов – по одному коннику в полном снаряжении. Кроме того, они потребовали от всех чеченских аулов немедленной выдачи русских.

И вот наступил день, когда жители аула по зову муллы Ислама собрались на площади у мечети. Никто не знал толком, зачем их созвали, каждый пытался узнать у другого.

Появился мулла, и все притихли.

– Как вы знаете, – начал мулла, – у нас в ауле есть русские. Я никакого зла против них не имею; солдат даже спас жизнь моему сыну, а такое вовек не забывается. Но власти, как это ни печально, требуют выдачи всех русских…

– Какие власти? – крикнули из толпы.

– Ну те… что сейчас, – замялся мулла.

– Наша власть – мы сами! – крикнул тот же голос.

Хамид посмотрел поверх мохнатых папах и увидел возбуждённое лицо Ибрагима. «Спасибо, друг», – про себя поблагодарил Хамид.

– Как же можно без власти? – растерялся мулла. – Сами подумайте.

– Наша власть – большевики, – твёрдо сказал Хамид. – Скоро они вернутся, и наши гости сами выйдут им навстречу.

– Быстро бежит река, да не всегда с морем сливается, – ядовито возразил мулла. – А кто будет скрывать русских, навлечёт беду на весь аул.

– Погоди-ка, мулла Ислам. – Вперёд вышел старик с белоснежной по пояс бородой. Он поднял длинный посох и закричал, потрясая им – Кто посмеет нарушить завещанные нам отцами вековые обычаи гостеприимства? Кто посмеет предать гостя? Вы знаете, случалось, горцы погибали, защищая жизнь гостя, если даже сам он не спас в ауле ни одной жизни…

Мулла Ислам понял намёк и пожал плечами. А площадь гудела:

– Среди нас нет предателей!

– Обычаи гостеприимства священны!

Когда шум немного стих, мулла сказал мягко:

– Это не предательство, а наша обязанность. Соседние аулы её уже выполнили. Зачем же нам идти против всего народа? Подумайте хорошенько, прежде чем решать. Наши соседи тоже не глупые люди…

– Верно, мулла! – раздался молодой голос.

Все оглянулись, чтобы видеть, кто поддержал муллу. А тот уже сам протолкался вперёд, в середину. Никто в ауле не знал этого юношу. Обрадованный мулла закивал головой. Незнакомец продолжал:

– Мы, ваши соседи, тоже не глупцы и знаем, что устоит лишь та крепость, защитники которой дружны и едины. Вчера в нашем ауле была сходка, и знаете, что мы сказали?

Люди презрительно молчали. Только лентяй Гома, ещё более жалкий и ободранный, чем всегда, высунулся вперёд:

– Говори!

– Мы ответили: не предадим!

Гул одобрения и радости прокатился над площадью.

Мулла не решился продолжать спор и осторожно ускользнул домой.

«Пусть делают как хотят. Нельзя спорить с народом, когда уже видишь, что своего не достигнешь. Вот Супани этого не понимал и погиб страшной смертью, а люди радуются», – мысленно оправдывался мулла перед своими вчерашними ночными гостями – владельцем отар овец Жабраилом и муллой Хасаном из соседнего аула. Это они передали ему важное поручение – выдать русских.

Долго не спали вчера мулла и его гости. Мулла Хасан говорил:

– Белогвардейцы хотя и русские, но наши друзья. Нам нужны союзники, которые умеют вести хозяйство. А у большевиков ни кола ни двора.

Жабраил перебил его:

– О чём разговор! Мулла Ислам и сам не маленький, понимает, с кем нам по пути.

– И откуда аллах принёс их на наши головы! – скорбно вздыхал мулла Хасан.

– Завтра мы выпроводим русских, – заверял муллу Ислама богач Жабраил, умалчивая, что они едва унесли ноги из своего аула.

Ночные гости надеялись, что смогут потом ставить в пример односельчанам соседей, потому так и уговаривали муллу Ислама. Слышали бы они сейчас, как он шепчет им вслед:

– Моё дело – сторона, пусть решают, как хотят…

А у Хамида и Санет в эту ночь тоже был новый гость. Он растормошил уснувшего Арби, Ванюшку, Бексолту, крепко обнялся с дядей Фёдором и Хамидом, низко поклонился Санет.

– Как ты возмужал, Бека, – порадовалась она.

– Видишь, друг, – невесело пошутил дядя Фёдор, – у тебя больше нет врагов в ауле, зато из-за меня пришлось тебе прятаться от солнца.

– Ничего, – засмеялся Бека. – Я теперь ночная птица.

Он не спешил рассказывать, что пришёл в аул как связной между штабом партизан в горах и подпольной организацией города. Местный житель, которому ведома в горах каждая тропка, он, кроме того, был проводником для тех, кого приходилось срочно переправлять к своим.

Мальчики не сразу сообразили, что уходить с Бекой собирается один только дядя Фёдор. Арби, услышав строжайшее повеление оставаться в ауле, вздохнул, но Ванюшка взбунтовался:

– Важные дела. Кон-спи-ра-тивные. Мы же маленькие, – говорил он, задыхаясь от горькой обиды.

– Если ты в самом деле наш помощник, ты останешься, – настаивал дядя Фёдор. – Думаешь, это смелость? Нет, малодушие. По-твоему, я к своим не рвался? А ведь ждал. И вы дождётесь. Но пока не позовём, чтоб духу вашего в городе не было. Это я тебе, Ванюшка.

Ванюшка глянул исподлобья: прямо мысли читает этот дядя Фёдор. Ведь он-то думал сейчас, что Арби – проводник не хуже Беки, и можно, не откладывая в долгий ящик…

– Ладно, – сказал он мрачно. – Есть оставаться, пока не позовут!

Дядя Фёдор и Бека начали прощаться, но Хамид решительно сказал:

– Я с вами, товарищи. Большевики говорят, что власть принадлежит рабочим и крестьянам. Значит, мы, крестьяне, в трудную минуту должны быть защитниками своей власти…

Дорогой к Беке и дяде Фёдору присоединились Маммид, Папаш, Ибрагим и ещё несколько вооружённых горцев. Один за другим они бесшумно возникали из темноты, чтобы спешить на помощь тем, кто в крови и огне бился с врагом.

Бронепоезд идет вперед

Зато мальчики с этого дня начали всерьёз ссориться.

– Нужно было идти следом, и всё, – говорил Ванюшка и косился на Арби. – Самим нам, ясное дело, дорогу не найти, и показать некому.

Арби пропускал обидный намёк мимо ушей.

– А ты забыл своё обещание?

– Мне тут делать нечего.

– Если и нечего, надо ждать. Думаешь, это смелость?

– Знаю. Малодушие, – пренебрежительно перебивал Ванюшка. – А чужие слова повторять – это…

– Похоже, у нас скоро и дружба врозь, – печально говорил Арби.

Тогда Ванюшка умолкал.

Такие ссоры повторялись изо дня в день, лишь с небольшими изменениями. Бексолта в них обычно не вмешивался. Он внимательно слушал одного и другого и всякий раз склонялся на сторону Арби – очень ему не хотелось, чтобы друзья ушли. А кроме того, разве можно ослушаться такого человека, как дядя Фёдор!

Однажды Ванюшка заявил:

– Я своё слово сдержу. Буду ждать ровно неделю.

Не прошло и трёх дней – в аул вернулись двое раненых. Ребята вслед за взрослыми помчались узнавать новости. Стараясь выглянуть из-за спины пожилого горца, Ванюшка слушал сбивчивый рассказ.

– Косят вовсю. Белым достаётся. Крепко. Наших с каждым днём всё больше. Дерутся – просто львы. Мы даже не ожидали, что рабочие так умеют. Но и горцы врагу спину не показывают…

В те минуты, когда затихали расспросы или один из раненых не сразу находил ответ, издалека доносились глухие раскаты – это грохотали пушки, а мальчикам казалось, что они зовут их в город, на подмогу своим, на геройские подвиги. Не только Ванюшка, но и Арби приуныл, не вступал в споры с другом. Ребята из аула почти не навещали их, у каждого хватало своих забот.

Прошла неделя. Как уговорились ещё накануне вечером, мальчики, даже не попрощавшись с Бексолтой и Санет, вышли на дорогу, ведущую в город. Арби утешал себя тем, что Бексолта всё поймёт и объяснит матери, а у Санет Арби сам попросит прощения – ведь очень скоро они с Бекой вернутся сюда уже надолго…

Громче, грознее звучали выстрелы, стрекотали пулемёты. С горки ребята увидели, что дорога круто сворачивает в сторону и делает большой крюк. Решили идти напрямик, через поросшее травой поле.

Вскоре они добрались до окраины города и остановились около железнодорожного полотна.

– Кажется, поезд шумит… – пробормотал Арби.

И в самом деле на рельсах показался бронепоезд.

Ванюшка разобрал яркую надпись на паровозе:

– «Бо-рец за власть и сво-бо-ду тру-до-во-го…» Ура! Наши!

– Наши! Наши! – закричал Арби, как только разглядел красный флажок.

Ванюшка снял фуражку и, размахивая ею, завопил:

– Эй, на бронепоезде! Э-эй!

Их заметили. Бронепоезд, тяжело отдуваясь, замедлил ход и остановился. Отворилась дверца, на землю спрыгнул солдат с красной лентой на рукаве.

– Дядя Коля, машинист! – узнал Ванюшка. – Ой, бежим!

И оба кинулись бежать обратно, в сторону поля.

– Ванюшка! – догнал их властный голос. – Назад!

Ребята нехотя двинулись навстречу дяде Коле.

– Что это значит? – сурово спросил машинист.

Ванюшка отвернулся. Арби решил выручить друга, а заодно и себя.

– Мы ждали наших в ауле. Целую неделю. А после подумали, что про нас, наверно, забыли… Хлопот ведь много. А мы, может, и пригодимся…

– «Пригодимся»! – передразнил дядя Коля и улыбнулся.

В эту секунду Ванюшка взглянул направо и вдруг заметил отряд всадников, что летел во весь опор прямо на бронепоезд.

– Ой, кто это?

Дядя Коля вздрогнул и тут же помахал рукой в сторону бронепоезда:

– Товарищи! Казачий отряд! – И скомандовал ребятам: —Ложись!

С бронепоезда застрекотали пулемёты. Сквозь траву было видно, как растерянно остановились, заметались всадники, беспорядочно повернули назад.

– Ишь какие, – сказал дядя Коля. – Решили внезапной атакой захватить бронепоезд. Губа не дура! Ну, сорванцы, некогда тут с вами возиться…

Ребята взобрались на подножку паровоза, и крепость на колёсах двинулась к городу. Но у моста дядя Коля высадил непрошеных пассажиров.

– Бегите к Варваре, ясно? И никуда больше. Морока мне с вами.

Отсюда уже отчётливо можно было расслышать каждый выстрел. Бой в городе не прекращался.

Варвара, Ванюшкина тётка, жила за слободкой. Пробираясь к её дому по опустевшим улицам, ребята издали видели марширующие по городу вооружённые отряды рабочих. Иногда, размахивая саблей, отстреливаясь, пролетал всадник на коне.

Ванюшка сперва всё оглядывался, потом остановился.

– Слушай, а ведь тётка Варя нас сразу под замок. А вдруг нашим помощь понадобится?

И оба, не сговариваясь, свернули в ближайшую подворотню.

Отсюда можно было разглядеть, что линия фронта протянулась от моста до самого парка. Со всех сторон доносилось отчётливое «та-та-та» пулемётов, гремело временами грозное могучее «ура-а-а», звучали победные выкрики и лихой посвист горцев.

– Надо через мост перебраться на ту сторону, – сказал Арби, и они, пригибаясь к земле, двинулись вдоль стены дома.

Впереди санитарка тащила раненого. Мальчики хотели было помочь, но тут Ванюшка узнал свою мать и скользнул в другую подворотню. Точно вдогонку ребятам, просвистело несколько пуль. Это отстреливался один из белых офицеров. Он бежал без фуражки – видно, потерял в атаке. Миновав подворотню, где притаились ребята, офицер остановился и прицелился из нагана в горца-всадника. Ванюшка и Арби одновременно метнули два камня. Офицер схватился за голову, выронил наган. Подоспевший всадник соскочил с коня.

– Папаш! – крикнул Арби.

Папаш тоже узнал их.

– А ну, прочь отсюда! Вон туда бегите.

Но для чего было бежать, если атаку врага, судя по всему, уже отбили?

Ванюшка подобрал наган офицера, и мальчики стали совещаться, с какой позиции для них удобнее всего ожидать следующую атаку. К ним подошли ещё несколько горцев. Тут были Хамид, Бека, остальных ребята не знали.

– Они мне жизнь спасли, – сказал Папаш, увидев рассерженное лицо Беки.

Но Бека ничего и слышать не хотел. Отругал мальчишек и строго потребовал, чтобы они немедленно убирались отсюда. Ванюшка спрятал наган под рубаху.

– Хорошо, – сказал он миролюбиво. – Мы уходим.

– Живо убирайтесь!

– Мы к тёте Варе! – заискивающе крикнул Ванюшка вслед уходящим бойцам.

Но ушли ребята недалеко. Спрятались в той же самой подворотне. Бой возобновился. Когда ребята решили, что прошло достаточно времени и на своих они уже не наскочат, Ванюшка предложил:

– Два патрона твои, два – мои. Согласен?

– Хорошо. Ты стреляй первым.

И они уверенно вышли на самую середину улицы.

Ванюшка шёл впереди и с восхищением разглядывал наган. Тут и угодила в него шальная пуля.

Арби склонился над другом, закричал испуганно:

– Ванюшка!

Тот попытался встать, но не смог и застонал жалобно.

Арби крикнул громче:

– Ой, Ванюшка! – а потом опустился прямо на камни мостовой и закрыл лицо руками.

Арби и сам не помнил, сколько просидел он возле своего раненого друга. Если бы не наткнулся на него незнакомый всадник, он, наверно, до темноты оставался бы там в оцепенении.

Всадник поднял бредившего Ванюшку в седло и повёз в госпиталь. Тогда Арби поднялся и побрёл по улице, сам не зная куда. Потом вспомнил про наган, вернулся и поднял его с мостовой.

Только поздно вечером наткнулся на мальчика Бека, искавший ребят по всему городу.

– А где Ванюшка? – спросил он с тревогой.

Арби молча протянул Беке наган и заплакал.

– Что случилось?

– Отомсти за Ванюшкину рану…

Эпилог

Утро было ослепительно ярким. Но, казалось, ярче солнца сиял в это утро черноглазый мальчишка, шагавший по широкой улице. На нём была чистая, белоснежная рубашка, за спиной – чёрный глянцевитый ранец. Не близкую дорогу выбрал он сегодня к школе, но разве можно сесть за парту, не повидав больного друга?

Вот уже вторую неделю ходит Арби в школу, но и дня не пропускает, чтобы не навестить раненого Ванюшку.

Ванюшкина койка – у самого окна. Арби перепрыгивает канаву, барабанит пальцами по стеклу, и в окне, как в рамке, появляется рыжая голова.

Арби уже рассказывал другу, что в их школе самый строгий и заботливый директор – дядя Фёдор, что он, Арби, теперь знает все буквы. Скоро в школе ребят будет ещё больше – приедут из аулов. Бексолта, наверно, тоже приедет.

А сегодня Арби гордо сообщает:

– Я целое слово написал. Сам.

Он разворачивает лист бумаги. Красивыми печатными буквами там выведено: «ВАНЮША».

И оба мальчика от души смеются.

– Когда тебя выпишут?

– Доктор сказал – скоро.

– Ну, не скучай. Сегодня к тебе дядя Фёдор придёт. Он тебя каждый день ругает: вот, говорит, мальчишка, который от всех отстал исключительно по собственной вине. Ну, я побегу, а то опоздаю.

– Ис-клю-чи-тель-но, – шёпотом повторяет Ванюшка заковыристое слово и качает головой. – Погоди, а ещё что нового?

– Всё, всё новое. Главное – выходи поскорее!

И Арби, помахав другу рукой, вприпрыжку бежит к школе.