Текст книги "Собрание сочинений в пяти томах. Том пятый. Пьесы. На китайской ширме. Подводя итоги. Эссе."

Автор книги: Уильям Моэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Арнолд. Я позвоню.

Леди Китти. Без помады я погибший человек. Дайте мне пока свою, милая.

Элизабет. Очень сожалею, но, боюсь, у меня нет.

Леди Китти. То есть – как, вы не пользуетесь губной помадой?

Элизабет. Никогда.

Портьюс. Посмотри на ее губы. На кой черт, по-твоему, ей мазаться всяким дерьмом?

Леди Китти. Дорогая моя, вы делаете страшную ошибку! Вы должны пользоваться губной помадой. Это очень полезно для губ. И мужчинам нравится. Я бы просто не прожила без губной помады.

В стеклянной двери появляется Чампьон-Чини, держа в поднятой руке золотую коробочку.

Чампьон-Чини (входя). Никто тут не терял штуковину, содержащую, если не ошибаюсь, заветное туалетное снадобье?

Арнолд и Элизабет как громом поражены его появлением, и даже Тедди и Анна тушуются. Зато несдержанно ликует леди Китти.

Леди Китти. Моя губная помада!

Чампьон-Чини. Я нашел ее в аллее и счел за благо принести сюда.

Леди Китти. Это святой Антоний. Я помолилась ему, когда рылась в сумочке.

Портьюс. Святой Антоний – как же! Это Клайв.

Леди Китти (от изумления потерявшая интерес к помаде). Клайв!

Чампьон-Чини. Ты не узнала меня. Мы давненько не виделись.

Леди Китти. Клайв, ты совсем седой, бедняга.

Чампьон-Чини (протягивая ей руку). Надеюсь, вы с приятностью проехались из Лондона.

Леди Китти (подставляя ему щеку). Можешь поцеловать меня, Клайв.

Чампьон-Чини (целуя ее). Ты не возражаешь, Хьюи?

Портьюс (крякая). Кхм!

Чампьон-Чини (с радушным видом направляясь к нему). Как поживаешь, дорогой Хьюи?

Портьюс. Адский ревматизм, если тебе интересно. Мерзкий климат в этой стране.

Чампьон-Чини. Ты не хочешь пожать мне руку, Хьюи?

Портьюс. Я не против того, чтобы пожать тебе руку.

Чампьон-Чини. Ты постарел, бедняга.

Портьюс. Меня тут спрашивали на днях, сколько тебе лет.

Чампьон-Чини. Удивились, когда ты сказал?

Портьюс. Что – удивились! Поразились, как ты еще не умер.

Входит дворецкий.

Дворецкий. Звонили, сэр?

Арнолд. Нет. То есть звонил. Это уже не имеет значения.

Чампьон-Чини (уходящему дворецкому). Погодите. Дорогая Элизабет, я пришел довериться вашему милосердию. Мои слуги заняты исключительно собою. В коттедже не нашлось для меня ни крошки.

Элизабет. Мы будем в восторге, если вы пообедаете с нами.

Чампьон-Чини. В противном случае я просто сейчас умру от голода. Ты не возражаешь, Арнолд?

Арнолд. Папа, о чем ты?

Элизабет (дворецкому). Мистер Чини обедает с нами.

Дворецкий. Слушаюсь, мадам.

Чампьон-Чини (леди Китти). А как ты находишь Арнолда?

Леди Китти. Обожаю его.

Чампьон-Чини. Правда он вырос? Впрочем, ничего удивительного – за тридцать-то лет.

Арнолд. Ради бога, Элизабет, веди нас обедать!

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Та же сцена, что в предыдущем действии.

Послеполуденное время. Портьюси леди Китти, Аннаи Теддииграют в бридж. Элизабети Чампьон-Чиниследят за игрой. Портьюс и леди Китти – партнеры.

Чампьон-Чини. Элизабет, когда возвращается Арнолд?

Элизабет. Видимо, уже скоро.

Чампьон-Чини. У него сегодня выступление?

Элизабет. Нет, просто совещание с доверенным лицом и одним-двумя избирателями.

Портьюс (раздражаясь). Как можно играть в бридж, когда кругом стоит гомон,– этого я, воля ваша, не могу понять.

Элизабет (улыбаясь). Извините.

Анна. Мне видно ваши карты, лорд Портьюс.

Портьюс. На здоровье.

Леди Китти. Сколько раз я тебе говорила: держи карты прямо. Ведь неинтересно играть, когда тебе суют в глаза свои карты.

Портьюс. Не обязательно в них глядеть.

Леди Китти. Каким большинством прошел Арнолд на последних выборах?

Элизабет. Семьсот с чем-то голосов.

Чампьон-Чини. Ему надо сохранить их, если он хочет усидеть на своем месте в следующий раз.

Портьюс. Мы играем в бридж или говорим о политике?

Леди Китти. А мне разговор совсем не мешает играть.

Портьюс. Потому что и за разговором и молча ты играешь одинаково плохо.

Леди Китти. Тебе ничего не стоит обидеть человека, Хьюи. Раз я тебе не подыгрываю, ты уже считаешь, что я вовсе не умею играть.

Портьюс. Что ты мне не подыгрываешь – это ценное признание. Тогда какой же это бридж, ради Христа?

Чампьон-Чини. Я согласен с Китти. Ненавижу, когда люди превращают бридж в похороны и тревожатся о промокших ногах.

Портьюс. Разумеется, ты станешь на ее сторону.

Леди Китти. Для него это только естественно.

Чампьон-Чини. У меня от природы легкий характер.

Портьюс. Тебе его не успели испортить.

Леди Китти. Не могу уразуметь, что ты имеешь в виду, Хьюи.

Портьюс (сдерживая себя). Тебе очень нужно бить моего туза?

Леди Китти (простодушно). Так это был твой туз, милый?

Портьюс (свирепея). Да, это был мой туз.

Леди Китти. А у меня это единственный козырь. Что же я его буду держать?

Портьюс. Не надо это всем объявлять. Теперь она знает мои карты.

Леди Китти. Она и так знала.

Портьюс. Каким образом?

Леди Китти. Она же сказала, что видела их.

Анна. Я не видела. Я сказала: их видно.

Леди Китти. Я так рассудила, что раз их видно, то она их видит.

Портьюс. Положительно, у тебя дикие представления, Китти.

Чампьон-Чини. Отнюдь нет. Если мне по глупости показывают карты, я, конечно, в них загляну.

Портьюс (возмущаясь). Почитай правила бриджа и уясни, что зрителям возбраняется мешать игре.

Чампьон-Чини. Это вопрос морали, мой дорогой Хьюи, бридж тут ни при чем.

Анна. Как бы то ни было, я сыграла. И у меня роббер.

Тедди. Была игра не в масть.

Портьюс. Кто прокинулся?

Тедди. Вы.

Портьюс. Чушь. Я никогда не прокидываюсь.

Тедди. Извольте убедиться. (Переворачивает взятки.)Вы сбросили трефовку в третьей червонной взятке, а у вас была еще червонка.

Портьюс. У меня всего-то были две червы.

Тедди. Нет, больше. Смотрите. Вот карта, которой вы играли в предпоследней взятке.

Леди Китти (радуясь его изобличению). Сомнений нет, Хьюи: ты прокинулся.

Портьюс. Говорю вам: я никогда не прокидываюсь, никогда.

Чампьон-Чини. Ты прокинулся, Хьюи. Я еще удивился, зачем ты это делаешь.

Портьюс. Тут кто хочешь прокинется, когда вокруг галдеж.

Тедди. Значит, нам еще сто очков.

Портьюс (Чампьон-Чини). Я попросил бы не дышать мне в затылок, Я не могу играть в бридж, когда дышат в затылок.

Встав от карточного стола, общество расходится по комнате.

Анна. Пока не надо переодеваться, хочу полежать в гамаке с книгой.

Тедди (он вел счет). Так я записываю?

Портьюс (оставшись один за столом, раскладывает пасьянс). Конечно, записывайте. Я никогда не прокидываюсь.

Анна уходит.

Леди Китти. Ты не хочешь прогуляться, Хьюи?

Портьюс. Для чего?

Леди Китти. Для моциона.

Портьюс. Ненавижу моцион.

Чампьон-Чини (смотрит на его расклад). Семерку кладем на восьмерку.

Портьюс отмалчивается.

Леди Китти. Семерку кладем на восьмерку, Хьюи.

Портьюс. Я не собираюсь класть семерку на восьмерку.

Чампьон-Чини. Валета кладем на даму.

Портьюс. Благодарю, я не слепой.

Леди Китти. Тройку кладем на четверку.

Чампьон-Чини. Эти все можно снять.

Портьюс (в бешенстве). Кто раскладывает пасьянс: я или вы?

Леди Китти. Ты все пропускаешь.

Портьюс. Это моя забота.

Чампьон-Чини. Напрасно ты нервничаешь, Хьюи.

Портьюс. Убирайтесь оба. Вы меня раздражаете.

Леди Китти. Мы тебе хотели помочь, Хьюи.

Портьюс. Не надо мне помогать. Я хочу сам.

Леди Китти. Ты совершенно невозможно ведешь себя, Хьюи.

Портьюс. Это сумасшествие какое-то, когда тебя постоянно дергают за пасьянсом.

Чампьон-Чини. Больше не скажем ни единого слова.

Портьюс. Теперь кладем ту тройку. Если бы я, как дурак, выложил тогда семерку, я бы не смог снять все эти.

Под их молчаливым присмотром выкладывает несколько карт.

Леди Киттии Чампьон Чини (вместе). Четверку кладем на пятерку.

Портьюс (в гневе бросая карты). Черт бы вас взял! Что вы говорите под руку? Нельзя же так!

Чампьон-Чини. Она выходила, дружище.

Портьюс. Я знал, что она выйдет. Будьте вы неладны.

Леди Китти. Какой ты придира, Хьюи!

Портьюс. Станешь таким! Я сколько раз просил не говорить под руку, когда я раскладываю пасьянс.

Леди Китти. Не говори со мной таким тоном, Хьюи.

Портьюс. Как хочу, так и буду говорить.

Леди Китти (разражаясь слезами)Ты грубиян! Просто грубиян!

Убегает из комнаты.

Портьюс. А, черт! Теперь она ударится в слезы.

С трудом уволакивается в парк. На сцене остаются Чампьон-Чини, Элизабет и Тедди. Минутное замешательство. Иронически улыбаясь, Чампьон-Чини переводит взгляд с Тедди на Элизабет.

Чампьон-Чини. Ей-богу, они совсем супружеская пара. Только и цепляются друг к другу.

Элизабет (холодно). Очень мило, что вы зачастили к нам, как только они приехали. Это сильно разрядило обстановку.

Чампьон-Чини. Ирония? Наш край, земля, королевство – наша Англия не очень благоволит к этому риторическому приему.

Элизабет. Что вы всех баламутите?

Чампьон-Чини. Как же проникает улица в речь сегодняшних молодых дам! То обстоятельство, что Арнолд пурист, видимо, увлекло вас в другую крайность.

Элизабет. Во всяком случае, вы меня поняли.

Чампьон-Чини (с улыбкой). Во мне шевелится смутное подозрение.

Элизабет. Вы обещали держаться в стороне. Зачем вы пришли в ту самую минуту, когда они приехали?

Чампьон-Чини. Из любопытства, детка. Вполне простительный грех.

Элизабет. С того времени вы постоянно здесь. Раньше вы не очень баловали нас вниманием, когда наезжали в свой коттедж.

Чампьон-Чини. Я получаю несказанное развлечение.

Элизабет. Меня особенно поражает, что вы с каким-то злорадством разжигаете их ссоры.

Чампьон-Чини. По-моему, особой любви там уже нет, как вы считаете?

Тедди порывается уйти.

Элизабет. Не уходи, Тедди.

Чампьон-Чини. Пожалуйста, не уходите. Я не надолго задержусь. Перед самым ее приездом у нас был разговор о леди Китти. (Элизабет.)Помните? Бледная, хрупкая, в черных шелках и старых кружевах.

Элизабет (фыркнув от смеха). Вы сущий дьявол.

Чампьон-Чини. Что ж, он был записной остряк и джентльмен.

Элизабет. А вы сами-то ожидали увидеть ее такой?

Чампьон-Чини. Ни в малейшей степени, детка. Вы спрашивали на днях, какой она была, когда сбежала из дома. Я не сказал вам и половины. Она была сама беспечность и простота. Кто бы подумал, что живость может вылиться в распущенность, а очаровательная непосредственность превратится в смехотворное жеманство?

Элизабет. Мне действует на нервы, как вы говорите о ней.

Чампьон-Чини. Так это не я, а правда действует вам на нервы.

Элизабет. В свое время вы ее любили. Неужели вы больше ничего не чувствуете к ней?

Чампьон-Чини. Абсолютно ничего. С какой стати?

Элизабет. Она мать вашего сына.

Чампьон-Чини. Деточка, у вас очаровательный характер – как у нее когда-то: простой, открытый и бесхитростный. Но не дайте же пустельге затмить вам здравый смысл.

Элизабет. Вы не имеете права судить ее. Она здесь всего два дня. Мы ничего не знаем о ней.

Чампьон-Чини. Моя дорогая, ее сердце так же нарумянено, как лицо. У нее нет ни единого искреннего чувства. Она сплошная мишура. Вы считаете меня прожженным старым циником. А я, вспоминая, какой она была, если бы не смеялся над ней сейчас, то должен был бы плакать.

Элизабет. Откуда вы знаете, что она не стала бы точно такой же, если бы оставалась вашей женой? Вы думаете, ваше влияние было бы благотворным?

Чампьон-Чини. Мне нравится, когда вы такая колючая и даже дерзкая.

Элизабет. Тогда извольте ответить на мой вопрос.

Чампьон-Чини. Ей было всего двадцать семь лет, когда она ушла. Она могла стать чем угодно. Могла удовлетворить ваши ожидания. Очень немногие из нас в силах подчинить себе обстоятельства. Мы производное нашей среды. Она потому глупая никчемная женщина, что вела глупую никчемную жизнь.

Элизабет (встревоженно). С вами просто страшно сегодня.

Чампьон-Чини. Я не говорю, что именно я мог уберечь ее от участи жалкой пародии на состарившуюся красотку. Жизнь могла уберечь. Тут у нее были бы друзья, соответствующие ее положению, пристойные занятия и достойные интересы. Вы спросите ее, как она жила все эти годы, общаясь с разведенками, содержанками и того же разбора мужчинами. Нет ничего печальнее сладкой жизни.

Элизабет. Во всяком случае, в ее жизни была любовь, и любовь высокая. У меня к ней только жалость и сочувствие.

Чампьон-Чини. Если она любила, то что, по-вашему, она чувствовала, видя погибшего Хьюи? Вы поглядите на него. Вчера он набрался после обеда, и позавчера тоже.

Элизабет. Я знаю.

Чампьон-Чини. А ей хоть бы что. Вы представляете, сколько вечеров, раз за разом, он вот так набирался? Разве он таким был тридцать лет назад? Вы можете вообразить, что это был блестящий молодой человек, которого все прочили в премьер-министры? Вы поглядите на него теперь. Сварливый осоловелый дед с фальшивыми зубами.

Элизабет. У вас тоже фальшивые зубы.

Чампьон-Чини. Но мне они, черт побери, впору. Она его погубила, и она это знает.

Элизабет (подозрительно взглядывая на него). А почему вы все это говорите мне?

Чампьон-Чини. Я задеваю ваши чувства?

Элизабет. Пока с меня достаточно.

Чампьон-Чини. Я пойду взглянуть на серебряного карася. Когда Арнолд появится, мне надо поговорить с ним. (Церемонно.)Боюсь, мы наскучили мистеру Лутону.

Тедди. Нисколько.

Чампьон-Чини. Когда вы возвращаетесь в ОМШ?

Тедди. Через месяц примерно.

Чампьон-Чини. Понятно. (Уходит.)

Элизабет. Интересно, какая у него была задняя мысль.

Тедди. Ты думаешь, он в тебя метил?

Элизабет. Он умен, как стая обезьян.

Маленькая пауза. Решившись, Тедди заговаривает иным тоном. Он серьезен и, пожалуй, встревожен.

Тедди. Стало очень трудно остаться наедине с тобой хоть на пару минут. Ты не сама ли создаешь эти трудности?

Элизабет. Мне надо было подумать.

Тедди. Я решил завтра уехать.

Элизабет. Почему?

Тедди. Ты нужна мне совсем или никак.

Элизабет. Ты очень требовательный.

Тедди. Ты сказала... что любишь меня.

Элизабет. Да.

Тедди. Ты не против, если мы сейчас все обсудим?

Элизабет. Не надо.

Тедди (хмурясь). Я стал какой-то робкий и нескладный. Я вызубрил все, что хотел тебе сказать, а сейчас мне это кажется жалким лепетом.

Элизабет. Боюсь, я сейчас расплачусь.

Тедди. Я чувствую, какое это невероятно серьезное дело, и лучше нам решать головой. А ты человек настроения, правда?

Элизабет (улыбаясь сквозь слезы). Как будто ты не такой.

Тедди. Поэтому мне и надо заранее продумать все, что я хочу тебе сказать. Я считаю, было бы страшно нечестно ухаживать за тобой и прочее и заставить тебя саму увлечься. Я все это записал и хотел оставить тебе как письмо.

Элизабет. Что же не оставил?

Тедди. Испугался. Письмо – это что-то холодное. А я тебя страшно люблю.

Элизабет. Ради бога, не говори так.

Тедди. Что ты плачешь? Пожалуйста, не плачь, а то я совсем раскисну.

Элизабет (выжимая улыбку). Прости. Это ничего не значит. Просто текут слезы.

Тедди. Нужно держаться обыкновенно – в этом наше единственное спасение.

Смолкает. Самообладание трудно дается ему. Прокашливается, недовольно морщится.

Элизабет. Что с тобой?

Тедди. В горле что-то засело. Идиотство. Надо перекурить.

Она молча смотрит, как он закуривает сигарету.

Понимаешь, я никого раньше не любил по-настоящему. У меня сейчас мозги набекрень. Как я буду жить без тебя – не представляю... Старый дурак знает, что я тебя люблю?

Элизабет. Мне кажется, да.

Тедди. Когда он толковал, как леди Китти сломала карьеру лорду Портьюсу, я подумал, что на уме у него другое.

Элизабет. Наверное, хотел убедить меня не ломать твою карьеру.

Тедди. Очень внимательно с его стороны, только у меня нечего ломать. А жаль. Впервые в жизни мне хочется быть чертовски важной шишкой, чтобы бросить все к чертям и доказать тебе, что ты для меня важнее всего на свете.

Элизабет (нежно). Ты прелесть, Тедди.

Тедди. Понимаешь, я не умею ухаживать, а сейчас бы и просто не стал, потому что хочу быть сугубо практичным.

Элизабет (поддразнивая). Я рада, что ты не умеешь ухаживать. Сейчас бы я этого просто не вынесла.

Тедди. Понимаешь, во мне нет ничего романтического и чего там еще полагается. Я самый заурядный бизнесмен, аграрий. Все это кошмарно серьезно, и нам надо сохранять здравомыслие.

Элизабет (поперхнувшись). Какой ты умный!

Тедди. Не надо, Элизабет, не говори так со мной. Я хочу, чтобы ты взвесила все «за» и «против», а у самого сердце разрывается, и ты знаешь, что я тебя люблю. Люблю.

Элизабет (страстно выдыхая). Ты мое сокровище!

Тедди (сердясь скорее на себя, чем на Элизабет). Не глупи, Элизабет. Я не собираюсь говорить, что не смогу без тебя жить, и вообще разводить эту дребедень. Ты знаешь, что ты для меня: все на свете. (Почти капитулируя перед гиблым делом.)Ах ты, боже мой!

Элизабет (прерывающимся голосом). Неужели ты думаешь, я заранее не знаю все, что ты можешь мне сказать?

Тедди (в отчаянии). Но я же ничего толком не сказал. Я бизнесмен и хочу все поставить на деловую основу, если это тебе что-нибудь говорит.

Элизабет (улыбаясь). Я не верю, что ты очень хороший бизнесмен.

Тедди (резко). Не говори чего не знаешь. Я первоклассный бизнесмен, только не в этих делах, наверно. (Безнадежно.)Не пойму, почему у меня не выходит.

Элизабет. Что же нам делать?

Тедди. Понимаешь, я ведь не потому тебя люблю, что ты страшно красивая. Я бы тебя любил и безобразной старухой. Я люблю тебя, а не твою внешность. И никакая это, к черту, не любовь! Просто ты мне ужасно нравишься. Ты потрясающий товарищ, по-моему. Мне просто хочется быть рядом с тобой. Для меня радость и счастье знать, что ты под рукой. Я страшно обожаю тебя.

Элизабет (смеясь сквозь слезы). Интересно ты себе представляешь деловое предложение.

Тедди. Проклятье, ты ко всему привязываешься.

Элизабет. Ты ругнулся.

Тедди. Правильно.

Элизабет. Ты злобно ругнулся, как солдат.

Тедди. Право, Элизабет, ты невыносима.

Элизабет. А что я делаю?

Тедди. Только то, что оттягиваешь мой перекур. Я хочу сказать абсолютно простую вещь: что я самый заурядный бизнесмен.

Элизабет. Ты уже говорил.

Тедди (сердясь). Помолчи! У меня, кроме заработка, ни шиллинга своего нет. Никакого положения. Ничего. А ты богачка, ты важная персона, у тебя все, чего только можно пожелать. Ужасная наглость, что я вообще завожу с тобой этот разговор. Но в конечном счете только одна вещь имеет значение в жизни: любовь. И я тебя люблю. Бросай все это, Элизабет, и уходи ко мне.

Элизабет. Ты сердишься на меня?

Тедди. Я в бешенстве.

Элизабет. Милый.

Тедди. Если я тебе не нужен, так и скажи, и дай мне быстрее убраться отсюда.

Элизабет. Тедди, мне ничего не нужно в этой жизни, кроме тебя. Я пойду за тобой куда угодно. Я люблю тебя.

Тедди (у него сваливается гора с плеч). Ну наконец-то!

Элизабет. Это правда так много значит для тебя, Тедди?

Тедди (возвращая себе самообладание). Ты дурочка, Элизабет.

Элизабет. Ты сам дурачок. Заставляешь меня плакать.

Тедди. Вот что значит: человек настроения.

Элизабет. Сам такой. И бизнесмен ты наверняка никудышный.

Тедди. Думай как хочешь. Ты сделала меня страшно счастливым. Какая замечательная жизнь начинается.

Элизабет. Ты ангел, Тедди.

Тедди. Давай скорее выбираться отсюда. Чего ради терять время? Элизабет.

Элизабет. Что?

Тедди. Ничего. Просто захотелось сказать: Элизабет.

Элизабет. Дурачок.

Тедди. Слушай, ты умеешь стрелять?

Элизабет. Нет.

Тедди. Я тебя научу. Ты не представляешь, как это потрясающе: уйти на рассвете из лагеря и бродить в джунглях. Вечером не помнишь себя от усталости, небо усыпано звездами. Что может быть лучше? Я ничего не рассказывал тебе, пока ты не решишься. Я настроился быть сугубо практичным.

Элизабет (поддразнивая его). Практичного в твоих словах было одно: что только любовь имеет значение в жизни.

Тедди (счастливый). Правильно, в следующий раз дай мне подножку с другой стороны, чтобы я не хромал на одну ногу.

Элизабет. А интересно, когда любовь взаимная, правда?

Тедди. Слушай, мне лучше сразу отсюда убраться, ты не думаешь? Оставаться... в этом доме... довольно противно.

Элизабет. Сегодня ты уже не уедешь. Нет поездов.

Тедди. Уеду завтра. Буду ждать в Лондоне, пока ты не соберешься.

Элизабет. Только, знаешь, я не хочу уходить, как леди Китти, оставив записку на игольной подушечке. Я хочу поговорить с Арнолдом.

Тедди. Да? А ты не думаешь, что заварится жуткая буза?

Элизабет. Пусть. Я не желаю быть коварной обманщицей.

Тедди. Тогда давай все вытерпим вместе.

Элизабет. Нет, с Арнолдом я поговорю сама.

Тедди. Ты никому не дашь переубедить себя?

Элизабет. Никому.

Он протягивает ей руку, она берет ее. Строго, почти торжественно оба смотрят друг на друга обожающими глазами. Снаружи слышен шум подъехавшего автомобиля.

Элизабет. Авто. Арнолд вернулся. Пойду вымою глаза. Не хочется, чтобы они видели, что я плакала.

Тедди. Хорошо. (Вслед ей.)Элизабет.

Элизабет (замирая). Что?

Тедди. Бог помочь.

Элизабет. (нежно). Идиот.

Уходят. Элизабет во внутреннюю дверь, Тедди – в выходящую в парк. Ненадолго на сцене пусто. Появляется Арнолд. Садится, достает бумаги из папки. Входит леди Китти. Он встает.

Леди Китти. Я видела, как ты вошел. Нет-нет, дорогой, не вставай. Со мной ни к чему эти церемонии.

Арнолд. Я звонил, чтобы подали чай.

Леди Китти. Может, сейчас как раз случай немного поболтать. Мы и пяти минут не были вместе. Мне охота познакомиться с тобой.

Арнолд. Я хочу, чтобы вы знали: отец присутствует здесь помимо моего желания.

Леди Китти. Что ты, мне так интересно увидеться с ним.

Арнолд. Я боялся, что вы с лордом Портьюсом будете чувствовать себя стесненно.

Леди Китти. Ничего подобного. Хьюи был его закадычным другом. Они вместе учились в Итоне и Оксфорде. Кстати, за время моего отсутствия твой отец сильно изменился в лучшую сторону. Был так себе молодой человек, а теперь это совершенный красавец.

Лакейвносит поднос с чайным прибором.

Леди Китти. Я налью тебе?

Арнолд. Премного благодарен.

Леди Китти. Ты пьешь с сахаром?

Арнолд. Нет, я отказался от него в войну.

Леди Китти. Правильно сделал. Очень вредно для фигуры. И патриотично, кроме того. Ну не чушь ли это – спрашивать, с сахаром или без пьет чай твой собственный сын? Право, удивительная штука – жизнь. Грустная, безусловно, но какая же удивительная! Бывает, лежу ночью да и рассмеюсь про себя, какая она удивительная.

Арнолд. А я, боюсь, наоборот, чересчур серьезный.

Леди Китти. Сколько тебе лет, Арнолд?

Арнолд. Тридцать пять.

Леди Китти. В самом деле? Действительно, я была совсем ребенком, когда вышла за твоего отца.

Арнолд. Действительно, он говорил, вам было двадцать два года.

Леди Китти. Чепуха! Я вышла за него буквально из детской. И в день свадьбы впервые сделала себе взрослую прическу.

Арнолд. Где лорд Портьюс?

Леди Китти. Дорогой, мне очень дико слышать, как ты называешь его лордом Портьюсом. Почему тебе не звать его – дядя Хьюи?

Арнолд. Он мне все-таки не дядя.

Леди Китти. Он тебе крестный отец. Ты знаешь, он тебе понравится, если ты с ним ближе сойдешься. Я очень надеюсь, что вы с Элизабет погостите у нас во Флоренции. Я совершенно обожаю Элизабет. Такая красавица.

Арнолд. У нее дивные волосы.

Леди Китти. Она ведь их не подкрашивает?

Арнолд. Нет.

Леди Китти. Я все гадала: да или нет? Бывают же совпадения: у нас совершенно одинаковые волосы. По-моему, это доказывает, что тебя с отцом привлекает один тип. Наследственность – правда это интересно?

Арнолд. Чрезвычайно.

Леди Китти. Хотя, став католичкой, я в нее больше не верю. Дарвин и прочее. Страшно это. Противно. Малопривлекательно, наконец.

Из парка входит Чампьон-Чини.

Чампьон-Чини. Я не помешаю?

Леди Китти. Входи, Клайв. Мы с Арнолдом замечательно поговорили по душам.

Чампьон-Чини. Прекрасно.

Арнолд. Отец, я на минуту заглянул к Харви на обратном пути. Они совершают преступление по отношению к дому.

Чампьон-Чини. Что они натворили?

Арнолд. Почти безупречный георгианский дом обставлен страшной викторианской мебелью. Я высказал им свои соображения, но это безнадежно. Они говорят, что привязаны к этой мебели.

Чампьон-Чини. Арнолду надо было стать художником по интерьеру.

Леди Китти. У него замечательный вкус. Он пошел в меня.

Арнолд. Полагаю, у меня есть в некотором смысле flair [*2]*2
  Нюх, чутье (фр.)


[Закрыть]. Украшать дома – моя страсть.

Леди Китти. Этот дом ты сделал обворожительным.

Чампьон-Чини. А помнишь, Китти, при нас тут был сплошной ситец и покойные кресла?

Леди Китти. Да, полный ужас был, правда?

Чампьон-Чини. В наше время с джентльменов и леди не спрашивали вкуса.

Арнолд. Я все приглядываюсь к этому стулу. После того как лорд Портьюс забраковал его ножки, я не нахожу себе места.

Леди Китти. Да просто он был в плохом настроении.

Чампьон-Чини. Он вообще какой-то невыдержанный эти дни, Китти.

Леди Китти. О да.

Арнолд. Такое впечатление, что он знающий человек. Я отдал семьдесят пять фунтов за этот стул. Меня трудно провести. Я убежден, что настоящую вещь всегда чувствуешь.

Чампьон-Чини. Не хватало, чтобы ты плохо спал из-за этого.

Арнолд. Именно это и происходит, отец. Прошлой ночью я видел совершенно кошмарный сон.

Леди Китти. А вот и Хьюи.

Арнолд. Я пойду за книгой о старой английской мебели. Там воспроизводится почти такой стул.

Входит Портьюс.

Портьюс. Мать честная, прямо семейный сбор.

Чампьон-Чини. Я тоже подумал, что мы являем типично английскую семейную идиллию.

Арнолд. Я буду через пять минут. Мне есть кое-что показать вам, лорд Портьюс.

Уходит.

Чампьон-Чини. Хьюи, не хочешь сыграть со мной в пикет?

Портьюс. Не особенно.

Чампьон-Чини. Ты вроде бы всегда недолюбливал пикет.

Портьюс. Мой дорогой Клайв, вы, в Англии, не представляете, что такое – пикет.

Чампьон-Чини. Так давай сыграем. Выиграешь кучу денег.

Портьюс. Я не хочу с тобой играть.

Леди Китти. Да почему же, Хьюи?

Портьюс. Зато хочу сказать, что мне не нравится, как ты себя держишь.

Чампьон-Чини. Жаль. Перемениться в моем возрасте не обещаю.

Портьюс. Я не понимаю, зачем ты тут околачиваешься.

Чампьон-Чини. Естественная привязанность к дому.

Портьюс. Имей ты хоть каплю такта, ты бы держался в стороне, пока мы тут.

Чампьон-Чини. Мой дорогой Хьюи, мне непонятно твое отношение. Уж коли я закрыл глаза на прошлое, то у тебя-то какие возражения?

Портьюс. Это не прошлое, черт побери.

Чампьон-Чини. В конце концов, я пострадавшая сторона.

Портьюс. Какого черта ты пострадавшая сторона?

Чампьон-Чини. Постой, ведь ты убежал с моей женой.

Леди Китти. Слушайте, не ворошите вы древнюю историю. Не понимаю, почему мы не можем остаться друзьями.

Портьюс. Я прошу тебя не вмешиваться, Китти.

Леди Китти. Я очень люблю Клайва.

Портьюс. Тебе всегда было наплевать на Клайва. А сейчас говоришь, чтобы позлить меня.

Леди Китти. Отнюдь нет. Не понимаю, почему бы ему не приехать к нам погостить.

Чампьон-Чини. Я бы с дорогой душой. Весной во Флоренции восхитительно, я полагаю. У вас есть центральное отопление?

Портьюс. Ты мне никогда не нравился, не нравишься сейчас и не понравишься впредь.

Чампьон-Чини. Какая незадача! Потому что ты мне всегда нравился, нравишься сейчас и будешь нравиться впредь.

Леди Китти. В тебе есть что-то очень милое, Клайв.

Портьюс. Если ты так считаешь, то какого черта ты его бросила?

Леди Китти. Ты намерен упрекнуть меня в том, что я тебя полюбила? Какая мерзость, мерзость, мерзость!

Чампьон-Чини. Ну-ну-ну, не ссорьтесь.

Леди Китти. Это он всегда начинает. Я такая покладистая – дальше некуда. А он святого выведет из себя.

Чампьон-Чини. Хватит, хватит, Китти, не расстраивайся. У живущих вместе неизбежны свои приливы и отливы.

Портьюс. Что ты, к черту, несешь, не могу я понять.

Чампьон-Чини. Я не мог не отметить, что вы нет-нет да и готовы поцапаться. Это бывает со многими парами. Достойно сожаления.

Портьюс. Занимайся своим делом, окажи такую невероятную милость.

Леди Китти. А это и есть его дело. Вполне естественно, что он хочет моего счастья.

Чампьон-Чини. Я души не чаю в Китти.

Портьюс. Тогда какого черта ты за ней плохо смотрел?

Чампьон-Чини. Мой дорогой Хьюи, ты был моим лучшим другом. Я доверял тебе. Виноват, допустил промашку.

Портьюс. Непростительную, причем.

Леди Китти. Не знаю, что ты имеешь в виду, Хьюи.

Портьюс. Не надо, не надо, Китти, не задирай меня.

Леди Китти. Я знаю, что ты имеешь в виду.

Портьюс. Тогда какого черта сказала, что не знаешь?

Леди Китти. И ради этого человека я пожертвовала всем! И тридцать лет прожила в антисанитарных условиях в грязнющем мраморном палаццо!

Чампьон-Чини. То есть как, у вас нет ванной комнаты?

Леди Китти. Я мылась в лохани.

Чампьон-Чини. Китти, бедняжка, как же ты намучилась!

Портьюс. Право, Китти, мне надоело слышать о твоих жертвах. Ты, видимо, полагаешь, что я ничем не жертвовал. Я был бы сейчас премьер-министром, не подвернись ты.

Леди Китти. Чепуха!

Портьюс. Как прикажешь тебя понимать? Все в один голос говорили, что я стану премьер-министром. Я бы стал премьер-министром, Клайв?

Чампьон-Чини. Все безусловно этого ожидали.

Портьюс. На тот день я был самый многообещающий молодой человек. Я обязательно вошел бы в Кабинет на очередных выборах.

Леди Китти. И тебя так же раскусили бы, как я. Мне надоело слышать, что я погубила твою карьеру. Нечего было губить. Премьер-министр! У тебя голова не та. Не тот характер.

Чампьон-Чини. Их отлично заменяют нахрап, напор и хорошо подвешенный язык.

Леди Китти. И потом, в политике вовсе не мужчины решают. За их спиной стоят женщины. Имей я такое желание, я могла бы сделать Клайва членом Кабинета.

Портьюс. Клайва?

Леди Китти. При моей красоте, с моим обаянием, темпераментом и умом я могла сделать все, что угодно.

Портьюс. Клайв был всего-навсего моим политическим секретарем. Как премьер-министр я мог бы сделать его губернатором колонии или чего там еще. Западной Австралии, к примеру. По доброте сердечной.

Леди Китти (сверкая глазами). Ты полагаешь, я дала бы похоронить себя в Западной Австралии? При моей красоте? С моим обаянием?

Портьюс. А может, губернатором Барбадоса.

Леди Китти (в бешенстве). Барбадос?! Пусть Барбадос катится... в Барбадос!

Портьюс. Ничего другого для вас у меня нет.

Леди Китти. Чепуха! У меня была бы Индия!

Портьюс. Я бы никогда не дал тебе Индию.

Леди Китти. Еще как дал бы!

Портьюс. Я говорю тебе: нет.

Леди Китти. Король дал бы мне Индию. И народ поддержал бы мои права на Индию. Только вице-королева – никем еще я не пожелала бы стать.

Портьюс. А я говорю тебе: пока интересы Британской империи... Черт! Опять зубы выскакивают!

Спешит выйти из комнаты.

Леди Китти. Это уже слишком. Я не могу это больше выносить. Я терпела его тридцать лет и теперь дошла до точки.

Чампьон-Чини. Китти, милая, успокойся.

Леди Китти. Ничего не хочу слушать. Я твердо решила: кончено. (Меняя тон.)Когда я узнала, что после меня ты не жил в этом доме, я так растрогалась.

Чампьон-Чини. Тут очень много кукушек. Они так зловредно кукуют, что мне, признаться, невмоготу их слышать.

Леди Китти. Когда я узнала, что ты не женился второй раз, я невольно подумала, что ты меня еще любишь.