Текст книги "Круг Александра"

Автор книги: Уильям P. Форстен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Но у тебя есть Элдин, который способен заняться организацией будущих игр.

– Твой дядя становится старым.

– Как я понимаю, ты хочешь сказать, что собираешься лишить его десяти процентов комиссионных и оставить деньги в семье?

– Разве я это говорил?

Тия в ответ понимающе улыбнулась. Для Корбина это было очень прибыльное сотрудничество. Она знала, что Корбин уже не раз обманывал Элдина с выплатой гонорара. Комиссионные за организацию игры с Александром могли сделать Элдина очень богатым человеком. По крайней мере, поначалу предложение Корбина выглядело весьма заманчивым.

– Я уже успела кое-что узнать о том, что собой представляет профессия васбы. Это грязная работа для представителей низшего сословия, или ты был о ней другого мнения? – улыбаясь, спросила Тия. – Ну ладно, я прекрасно вижу, у тебя на уме есть что-то еще.

– Ну хорошо, девочка. Мне нужно, чтобы ты выполнила для меня несколько специальных поручений.

– Продолжай.

– Во-первых, ты должна следить за Элдином и докладывать мне обо всем подозрительном, что проявится в его поведении.

– Я и так уже слежу за ним с самого начала. И не сомневаюсь, ему это тоже хорошо известно.

– Очень скоро ситуация станет крайне напряженной, – произнес Корбин, остановив на Тии пристальный взгляд. – Мне требуется твоя помощь, и вознаграждение будет в полной мере соответствовать важности оказанной мне услуги.

– Ты сделаешь меня своей законной супругой?

– Не торопи свою удачу, – холодно сказал Корбин. Затем, откинувшись назад, он снова улыбнулся. – Хотя после того, как игра закончится, многое станет возможным. Видишь ли, все ставки делаются строго по расовому признаку. Гафам конечно же тоже принадлежит немало интересных планет, но меня больше всего интересует собственность Сигмы Азерматти. Гиперпространственный портал, ведущий к нашей родной галактике, расположен возле принадлежащей ему звездной системы. Я думаю, это новое устройство для перемещения во времени сулит интересную возможность проникновения на новые, совершенно неисследованные торговые рынки. И Сигма будет снимать сливки. Но кроме того, планеты, которыми он сейчас владеет, интересны сами по себе.

– И кроме того, – добавила Тия, – тебе досаждает то, что остальные кохи испытывают к нему большое уважение. Как и тот факт, что он является самым богатым человеком во всем Облаке.

Корбин сердито хмыкнул. Тия была права, он всегда ненавидел Сигму за то высокомерие, которое тот проявлял к «выскочкам из семейства Габлона». Этот термин Сигма использовал всегда, когда Корбина не было в пределах слышимости.

– Я собираюсь разорить его на этой игре.

– Его состояние в четыре раза превосходит твое, – заметила Тия, – и ты не сможешь угнаться за ним в размерах ставок. Во-вторых, он так же, как и ты, ставит на Александра, который, как показывает вероятностный анализ, имеет более предпочтительные шансы.

– Многие так думают, – многозначительно произнес Корбин.

– Ну ладно, милый, в чем здесь зарыта собака?

– Твой вероятностный анализ содержит больше информации, чем ты думаешь, и подтверждает то, что, по моему убеждению, должно вскоре произойти.

– К чему ты клонишь?

– Мы делаем ставки на два разных общества, столкнувшихся в конфликте, но в то же время это ставки на двух индивидуумов. Но в возможной победе каждой из сторон есть важная составляющая, на которую до сих пор не обратили должного внимания.

Корбин откинулся на спинку кресла и жестом попросил Тию подлить ему в бокал бренди, после чего продолжил:

– Видишь ли, если Александр одержит победу, это произойдет целиком благодаря его сильной воле, сплотившей воедино разрозненное общество и установившей железный порядок. Кубару же для достижения победы достаточно лишь трансформировать уже существующую сложную социальную систему. Вплоть до первой битвы у меня еще оставались какие-то сомнения относительно возможностей Кубара, поскольку ему противостояла родовая знать, занимающая прочные позиции. Да, они могли почитать его как легенду, но у них, несомненно, не вызывала никакого энтузиазма мысль, что эта легенда может изменить существующие обычаи и устои. Но отжившая социальная система погибла в первом же бою. Теперь Кубар получил на руки карт-бланш, для того чтобы создать у гафов единственный тип армии, способной победить Александра, – армию, обученную противостоять в бою тактике фаланги. Как только он обучит их сражаться по-новому, будет уже не важно – жив он или умер.

– Но если Кубар погибнет, – возразила Тия, – Александр одержит быструю победу, поскольку ему больше не будет противостоять равный по силам полководец.

– Разумеется, но это в том случае, если Кубар погибнет первым.

Она с подозрением посмотрела на него.

– На что ты намекаешь, Корбин?

– Ну ладно, Тия, неужели я должен все для тебя разжевывать?

– Очевидно, в осуществлении своего замысла ты отвел мне какую-то роль, поскольку иначе не стал бы со мной разговаривать на такие темы. Но прежде чем я окажусь в нем замешана, хотелось бы услышать четкое объяснение из твоих собственных уст.

Корбин подался вперед, и в его голосе внезапно появилась угроза:

– Кроме меня есть еще только два человека, которым известно о моем плане. Так что сначала позволь мне сказать о негативных последствиях твоего возможного отказа.

– Я буду мертва, как тот поставщик пластоцемента.

– Его смерть, по крайней мере, была быстрой и относительно безболезненной. Наказание может быть гораздо более суровым, поскольку существуют вещи и похуже.

Тия подалась вперед и, взяв руку Корбина, прижала ее к своей груди:

– Ты был первым, кто коснулся ее, Корбин. Когда я встретилась с тобой, то отдала все, что у меня было, чего не скажешь об этой дешевой шлюхе Регине, которую ты, по всей видимости, ценишь больше меня.

– У нее большие сиськи, Тия, но в голове совершенно пусто. Вот почему я разговариваю с тобой, а не с ней.

Сиськи у нее и в самом деле большие, подумала Тия. И старый грязный развратник, сидящий напротив, как и большинство мужчин, считал несколько лишних фунтов гипертрофированных молочных желез более важным достоинством женщины, чем мозги. Черт возьми, она всегда знала, что в конце концов он бросит ее ради этой визгливой, наглой, тупой коровы. Но не исключено, что предстоящая авантюра поможет ей найти выход на свободу, который она искала с тех пор, как впервые попала в сети Корбина. Корбин мог предложить ей путь наверх. На самом деле для членов ее семьи служба интересам Корбина являлась единственным способом пробиться наверх, поскольку он имел обыкновение подминать под себя родственников, претендующих на высокое положение, особенно если это был родственник женского пола.

– Я знаю, что ты со мной сделаешь, если я тебя подведу, – ответила Тия, изобразив на лице самую соблазнительную улыбку, – так что, милый, переходи к самому главному.

– Прекрати называть меня «милый». Это деловое предложение, простое и ясное, и ты единственный кандидат, подходящий всем требованиям. Ты племянница Элдина, пусть только по его жене. Старый болван всегда испытывал к тебе симпатию. В то же время ты принадлежишь к моей семье, а значит, у тебя есть заинтересованность в ее процветании. И кроме того, я с тобой сплю.

Корбин откинулся назад и улыбнулся холодной зловещей улыбкой:

– Я собираюсь убить Александра и тем самым предрешить исход игры.

Выражение ее лица не изменилось ни на йоту, и она ответила ему такой же холодной улыбкой.

Хорошо, подумал он про себя. Никаких возмущенных возгласов, ни криков протеста, поскольку при такой реакции следующий глоток вина мог оказаться для нее последним.

– И давно тебе в голову пришла такая идея? – поинтересовалась Тия.

– Больше двух лет назад, сразу после того, как моя исследовательская группа доложила о том, что в экспериментах, связанных с путешествием во времени, появились обнадеживающие результаты и я понял, какую грандиозную игру можно теперь организовать. Затем я наткнулся на одну любопытную научную статью, написанную каким-то замшелым академиком из одного университета, который я финансирую для создания своего общественного имиджа. Она была посвящена Колбарду и некоторым имеющимся на его поверхности социальным структурам. Старый болван сделал там несколько интересных замечаний и создал сценарий, описывающий, как те люди, что теперь участвуют в нашей игре, могут либо одержать победу над гафами, либо потерпеть окончательное поражение. Модель идеально подходила под Александра и Кубара, поскольку, согласно его выводам, оба общества нуждались в гениальных лидерах, способных их трансформировать.

Там же излагались основные положения классической теории Великих Людей. После необходимых преобразований гафы получают больше шансов на победу, так как будут иметь на своей стороне развитую организационную структуру. Историк даже приводил в пример Александра, сравнивая его империю, построенную вокруг одного человека, с Римской империей, поддерживавшей свое могущество за счет коллективных усилий. Должен сказать, именно эта статья привлекла мое внимание к Александру, она вдохновила меня на организацию величайшей игры, в которой Александр и Кубар являлись колоритными историческими персонажами, способными завлечь простаков в расставленную мной ловушку. Автор статьи, несомненно, проявил незаурядные аналитические способности, и я мог бы использовать его с большой пользой для себя, но старый дурень куда-то пропал сразу после публикации статьи.

– Так, значит, несмотря на то, что ситуация складывается не в пользу гафов, ты по-прежнему планируешь убить Александра?

– То, что ситуация складывается не в пользу гафов, для меня даже лучше, поскольку именно такой ход событий заранее предусмотрен в моем плане. Как я уже сказал, Александр должен быть убит, но только после того, как я тайно поставлю значительную часть моего состояния на победу гафов. Я не сделал этого до сих пор потому, что шансы сторон перед началом игры оценивались как приблизительно равные, но такого соотношения и следовало ожидать. Но я также ожидал, что если Александр не должен столкнуться с большими организационными трудностями, то Кубару потребуется некоторое время на то, чтобы преодолеть сопротивление родовой знати. За счет этого изначального преимущества Александр и одерживает победу на первом этапе. Такие уверенные победы способны изменить соотношение шансов до пяти или даже шести к одному в его пользу. В самое ближайшее время я планирую начать тайно ставить крупные суммы на победу гафов. Как только соотношение ставок в пользу Александра достигнет максимума, он будет убит. Люди быстро окажутся отброшенными к прежнему состоянию, поскольку, как показывалось в той статье, человеческое общество будет удерживаться исключительно силой одной личности.

– Как это произошло с началом Войны Наследников, – добавила Тия. – Как только Александр умер, вся его империя оказалась охвачена гражданской войной. Мечта об объединении всего человечества оказалась невоплощенной.

– Ах, Тия, ты и в самом деле чему-то научилась. Она слабо улыбнулась и пожала плечами.

– Как только Александра не станет, люди потерпят поражение, а я окажусь в крупном выигрыше.

– Но как, – спросила Тия, – и через кого ты собираешься ставить большие суммы денег так, чтобы об этом никто не узнал? Ведь когда пройдет слух, что ты поставил против Александра, твой замысел сразу же откроется. Все кохи задумаются над тем, в чем причина твоего поступка. Когда Александр погибнет, даже если они не смогут ничего доказать, окровавленный палец все равно будет показывать в твою сторону.

– Ах, Тия, Тия, мы как раз подошли к самому главному, и ты сейчас узнаешь, зачем мне понадобилась твоя помощь. В течение последних двух лет я осторожно создавал большое количество корпоративных подразделений, занимающихся организацией холдинговых компаний, владеющих, в свою очередь, другими компаниями. К примеру, тот поставщик пластоцемента все еще владеет контрольным пакетом акций сотен промышленных компаний, разбросанных в разных мирах через посредничество дюжины холдинговых компаний, принадлежащих моему бывшему, ныне покойному, телохранителю. Все это требует тщательной подготовки, моя дорогая. Но я не могу лично участвовать в том маленьком спектакле, который поставил сам. Риск слишком велик. Мой каждый шаг тщательно отслеживается другими кохами. На сегодняшний день около десяти процентов всего капитала Облака принимает участие в игре. Когда на кон поставлены такие большие деньги, можешь не сомневаться, немалые суммы тратятся и на то, чтобы узнать, кто какие шаги предпринимает, поскольку все хотят быть в курсе внутренних течений, связанных с ходом игры.

Таким образом, я должен исходить из того, что за мной внимательно наблюдают, и в то же время оставаться вне всяких подозрений. Я хочу, чтобы ты взяла в руки весь портфель ценных бумаг и ввела его в игру. Это значит, что ты будешь выступать в качестве посредника и поставишь по моему сигналу на кон принадлежащую мне собственность. Никто тебя ни в чем не заподозрит, все будет организовано через твой контакт с владельцами конкретных фирм. Разработан а тщательная кодовая система, и со стороны все будет выглядеть так, словно консорциум каких-то мелких кохов проведал об игре и поставил на кон все свои жизненные сбережения. Ставки будут делаться анонимно через тебя, и все они должны быть направлены против собственности Сигмы Азерматти.

– Когда ты осуществишь свой план, в итоге всем станет известно, что собственность Сигмы теперь принадлежит семейству Габлоны, – заметила Тия.

– Это неизбежно, но к тому времени сделать какие-нибудь подтвержденные фактами заключения относительно смерти Александра будет уже невозможно. Я даже хочу, чтобы через несколько лет Сигма узнал, что это я, Корбин Габлона, лишил его всего имущества.

– Ну конечно же, мой милый, я сделаю это, – произнесла Тия бархатным голосом. – Я все сделаю для тебя. Но выполнение данной задачи потребует некоторых усилий с моей стороны, и, кроме того, здесь присутствует некоторый риск.

– Ты получишь хорошее вознаграждение, – заверил ее Корбин. – Как насчет одного процента от всей суммы выигрыша? Даже один процент может дать тебе право считаться кохом.

Один процент! Дешевый ублюдок. Одно это предложение показало, какие чувства на самом деле он к ней испытывает. Так, значит, Регина или эта неразлучная парочка, Мфона и Бицила, обычно работающая с ним вместе, будут теми, кто сорвет настоящий куш. Она с трудом сдерживала ярость. Теперь она понимала, что, сделав ее своей любовницей, Корбин хотел совсем не любви. Она часто задумывалась, какие причины побудили его пойти на такой шаг, поскольку всегда испытывала сомнения насчет своей внешней привлекательности. Другие женщины, окружающие Корбина, были все, как на подбор, пышногрудыми красотками, в то время как она имела угловатую фигуру, курносый нос, а ее волосы, отрастая ниже плеч, начинали походить на птичье гнездо. Вот в чем, оказывается, заключалась истинная причина – он выбрал ее за развитый интеллект, знания, переданные ей Элдином, и за то, что она могла помочь ему провернуть такую аферу.

Он, несомненно, был дешевым ублюдком, но она знала об этом с самого начала.

– Тогда я согласна, – спокойно произнесла она.

– Я и не сомневался, что мое предложение покажется тебе интересным, – с улыбкой ответил Корбин.

– Но у меня есть еще один вопрос. Как ты собираешься убить Александра? Вся территория, в пределах которой ведется игра, напичкана всевозможными наблюдательными приборами. Ксарн внимательно следит за тем, чтобы все происходило по правилам и любой контакт извне был невозможен. Даже материалы о нашей экспедиции на Землю и те были изучены до мельчайших подробностей, чтобы исключить возможность введения в организм Александра какой-либо из заинтересованных сторон препаратов замедленного действия. Как же ты собираешься это осуществить?

– Как я уже сказал, – ответил Корбин, – есть только два человека, которым известно о моем плане. И никто из них не знает больше, чем ему необходимо знать. Так что впредь никогда меня не спрашивай об Александре.

Она отпрянула назад, почувствовав в его словах угрозу.

Снова улыбнувшись, Корбин повернулся и достал из бара бутылку шампанского, оставив на месте такую же с виду бутылку, предназначавшуюся на тот случай, если бы Тия заупрямилась.

После того как бутылка была откупорена, двое улыбнулись друг другу и наполнили бокалы. Итак. Теперь она знает о его плане и, очевидно, заглотила приманку. Эта женщина являлась хорошим выбором, что он почувствовал еще несколько лет назад, когда она была молоденькой девочкой, только вышедшей из подросткового возраста.

Она все сделает как надо, и он уже почти жалел о том, что ему придется организовать после того, как все закончится. Дай женщине слишком много власти, подумал он, и ее поразит безумие. Вот почему он предпочитал общество тупых кукол, знающих свое место. Было бы обидно, если бы пришлось проверить на ней эффективность действия второй бутылки, уже предназначавшейся другой особе. Он снова улыбнулся Тии и попытался представить себе, о чем она сейчас думает.

Бросив взгляд поверх бокала, Тия ответила ему кокетливой улыбкой.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Клянусь всеми богами, – проревел Парменион, – оставайся на месте, или я убью тебя своими руками!

Дрогнувший солдат посмотрел в его направлении, а затем бросил испуганный взгляд в сторону приближающейся пехоты гафов.

– Ты должен держаться!

Противник, на этот раз значительно превосходивший их в численности, обходил с флангов небольшой укрепленный лагерь, являвшийся плацдармом людей на краю Наковальни.

По приказу Александра Парменион во главе двухтысячного отряда выступил впереди основных сил, чтобы внезапным штурмом захватить странную гору из железа, прежде чем гафы успели укрепить ее оборону. Половину отряда составляла вся кавалерия, имеющаяся в распоряжении Александра, вторая половина, представленная элитными отрядами фаланги из Риса и Киеванта, тоже пересекла Наковальню верхом, за спинами всадников. Но как только они достигли границы Наковальни, сразу же стало ясно, что с надеждой захватить неприятеля врасплох придется расстаться. Завидя их приближение, гафы начали тысячами покидать укрепленные позиции, готовясь их встретить во всеоружии. Каким-то образом противник предугадал их намерения и усилил оборону железной горы, пустовавшей всего лишь дюжину затемнений назад.

Позади Пармениона Наковальня сияла даже в лучах потускневшего светила. Он мог различить на ее поверхности несколько колонн основных сил, приближающихся вместе с Александром. Хотя расстояние было трудно оценить точно, судя по всему, им оставалось еще не меньше половины дневного марша, хотя одна колонна с левой стороны, казалось, находилась ближе. Он всегда мог оставить позицию и отступить через Наковальню. Но поступить так означало бросить единственный трофей, который им удалось захватить.

Наковальня – для людей, находившихся под его командованием, не представляла собой ничего необычного. Просто пустыня из голого, отполированного ветром металла, раскинувшаяся на три десятка лиг. Но для самого Пармениона она по-прежнему казалась фрагментом кошмарного сна. Он слышал уже не раз о том, что этот мир построили богоподобные Древние Странники. Но боги создают мир из песка и камня, а не из металла, который невозможно поцарапать и гладкого, как сковорода, на всем расстоянии, которое только мог охватить взгляд.

Они пересекли Наковальню за два затемнения, постоянно подгоняя лошадей, ориентируясь на пятно темноты, которое по мере их приближения принимало очертание какого-то сооружения, занимающего площадь, превышающую территорию большинства городов Земли из тех, что Пармениону доводилось видеть.

Пармениона до сих пор поражал тот факт, что он смотрит на обломки корабля, когда-то летавшего по воздуху, как крылатая колесница, и перевозившего на своем борту железной руды больше, чем могли добыть все рудники Анатолии за сто лет. Ярослав сказал, что этот космический рудовоз был послан сюда, чтобы доставить жизненно важное сырье первой колонии людей на Колбарде. Ярослав также пояснил, что подобные корабли не имели на борту экипажа. Такое судно приземлялось на поверхности необитаемой планеты, срезало часть горы, содержащей в себе металл, а затем улетало, чтобы отвезти руду в тот мир, где в ней нуждались. Но корабль потерпел крушение, возможно оказавшись сбитым одной из колесниц полубогов, от которых вели род здешние гафы. Подобные факты заставляли Пармениона чувствовать себя так, словно он живет в пьяном кошмаре, где вся действительность вывернута наизнанку. Александр мог встречать странное и необычное явление со своей знаменитой улыбкой, но он не был на такое способен. Окружающий мир сводил его с ума.

Железный город находился менее чем в одной лиге от их позиции, обращенной тылом к Наковальне. Парменион с удивлением обнаружил, что город, построенный на обломках корабля, имел сторожевые башни, высеченные из железной руды, и был окружен стенами из того же материала. Что ж, здесь имелось достаточно металла…

– Они перешли в атаку!

Гафы учились быстро. Плотная шеренга пехотинцев перешла на бег. Его пешие воины, которые пересекли Наковальню, держась за спины своих товарищей-кавалеристов, опустили копья.

– Правый фланг кавалерии! Держите позицию и не позволяйте им обойти себя! – крикнул Парменион вестовому, который носил на голове повязку всадников из Авара.

Всадник отсалютовал и поскакал к своему молодому командиру Саши, юноше, еще не начавшему бриться, но он демонстрировал такую ловкость в обращении с гаварнианскими лошадьми, что быстро завоевал уважение тех, кого вдохновляло искусство верховой езды, привитое Александром.

Зная, что единственным способом выстоять в таком виде боя является встречная атака, Парменион обнажил меч и подскакал к правому флангу отрядов фаланги из Риса и Киеванта.

– Первые ряды, выставить копья и пропустить пращников! – проревел он.

Словно бы направленное одной рукой, оружие плавно опустилось, и копья второй, третьей и четвертой шеренги выдвинулись вперед, сквозь первый ряд, так что наступающего врага теперь встречала сплошная стена заостренного металла.

В строю через равномерные интервалы открылись проходы, через которые пращники могли проникнуть в тыл построения и, укрывшись в безопасности, продолжать посылать через головы товарищей свои смертоносные снаряды.

Гафы быстро приближались, и, повторяя построение, выбранное Парменионом, кавалерия гаварниан расположилась на флангах, отойдя от прежней неэффективной концепции сплошной линии, вытянутой перед силами пехоты.

– Македоняне, вперед!

Две сомкнутые фаланги общей численностью сто двадцать человек в ширину на восемь рядов в глубину двинулись в наступление, в то время как конница прикрывала фланги.

Парменион позволил своим людям пройти вперед, а сам остался в тылу, откуда ему было удобней наблюдать за общем развитием событий.

Бесконечные вражеские вылазки непрерывно продолжались с начала прошлого затемнения. Двенадцать раз гафы выходили за пределы крепости, угрожая напасть. В первых восьми случаях они внезапно рассыпались и отходили назад, не вступая в контакт.

Однако последние три раза они рискнули подойти ближе, и в нескольких местах вдоль линии обороны людей произошли мелкие стычки. Но войско гафов по-прежнему представляло собой неорганизованную толпу из пяти-шести тысяч воинов. Однако Парменион опасался, что они вот-вот преподнесут какой-нибудь сюрприз.

Час назад новый отряд гафов появился на южной дороге, ведущей из их столицы. Они маршировали и разворачивали строй, достаточно точно имитируя фалангу. Единственное отличие заключалось в том, что они были вооружены мечами.

Когда отряды Риса и Киеванта затянули свой клич, наступающая шеренга гафов начала сбиваться с шага.

– Искандер, Искандер!

Черт бы их побрал, выругался про себя Парменион, они должны сохранять молчание, чтобы не заглушать звуки сигнального рожка.

– Парменион!

Обернувшись, он увидел группу всадников, приближающуюся к нему галопом от края Наковальни. Некоторые из них указывали на юг, и, привстав в стременах, он увидел темную колонну, контрастно выделяющуюся на блестящей поверхности, покрытой легким маревом. Это Александр подводил войска ускоренным маршем, но они находились еще на достаточно большом расстоянии. Гонцы подъехали ближе.

– Александр дал команду при необходимости отступить.

– И бросить такой трофей? – крикнул Парменион, показывая на берег небольшой бухты у себя за спиной.

– Во имя творцов, что это? – воскликнул гонец, глядя расширенными от удивления глазами на странное сооружение.

– Это корабль гафов, – прокричал в ответ Парменион, – вытащенный на берег для ремонта. Мы захватили судно, прежде чем они успели его сжечь.

– Корабль. Что такое корабль?

Парменион оставил без ответа вопрос юноши и перевел все внимание на сражение.

Его войско хорошо держало строй, двигаясь вниз по склону навстречу гафам, которые уже почти остановились. Хорошо, если они снова отступят без боя, и тогда он сможет бросить вперед кавалерию, чтобы отрезать силы гафов, расположенные на флангах.

– Черт возьми, они все-таки наступают!

С диким ревом передняя линия гафов внезапно бросилась вперед, сразу потеряв всякое сходство с упорядоченным строем.

Ударив пятками по бокам лошади, Парменион подскакал к последней шеренге своего войска, которая начала изгибаться.

– Держите их, держите, мои храбрые воины!

С оглушительными воплями гафы бежали в яростную атаку, размахивая кривыми мечами. Когда тысяча человек и несколько тысяч гаварниан столкнулись, лязг оружия смешался с дикой какофонией криков, проклятий и предсмертных стонов.

Атакующий натиск отбросил линию фаланги на несколько шагов, и обросшие шерстью воины с налившимися кровью глазами продолжали теснить шеренги людей, выглядевшие рядом с ними почти детьми.

– Копья задних рядов! – скомандовал Парменион.

Сигнальный рожок издал три пронзительные ноты, и четыре последние шеренги копьеносцев опустили свое оружие и с силой налегли на него, чтобы отразить штормовую волну неприятельской атаки. Не один воин из Риса или Киеванта получил удар в спину, но все же подавляющее большинство длинных копий благополучно нашло просветы в шеренгах, и остро заточенные металлические наконечники, выкованные из трофеев, добытых в битве у слияния рек, пронзили кожаные доспехи врагов.

Линия, разделяющая противоборствующие стороны, дрогнула и поползла вниз по склону. Некоторые гафы начали отступать от неприступной стены, хотя многие еще яростно бросались вперед, забыв про всякий порядок.

На каждом фланге гафов удерживали на расстоянии кавалерийские отряды, не позволявшие врагам зайти в тыл фаланги и скреплявшие ее, словно два якоря. Но их силы постепенно таяли, когда всадники друг за другом бросались в атаку, чтобы выставить заслон силам неприятеля, охватывающим клещами позицию людей.

Пармениону оставалось только надеяться, что Александр ведет свое войско с максимальной скоростью. Гафы слишком быстро учились тому, как успешно противостоять фаланге.

* * *

– Отзовите их.

– Но мой господин Таг, – решился возразить Хина. – Линия их войск уже начала ломаться! У нас появился шанс их разгромить.

– Не это являлось целью нашего сегодняшнего сражения, – спокойно произнес Кубар. – Никогда не позволяй фимиаму победы опьянить тебя настолько, чтобы он превратился в горечь поражения.

– Посмотри вон туда, – он показал в сторону большого отряда людей, приближающегося со стороны Наковальни.

– Люди все еще находятся на расстоянии нескольких верст. К тому времени, когда они подойдут…

Кубар посмотрел на Хину и еще нескольких членов штаба, стоявших рядом с ним.

– Это сражение является уроком для нас, мы смотрим и учимся. Двенадцать раз мы их атаковали, чтобы проследить за тем, как они разворачивают свои силы, как используют оружие и сочетают действия всадников и пеших воинов. Это урок, цель которого – понять образ мышления их военачальника.

Он на мгновение прервался и бросил еще один взгляд на одинокую фигуру всадника, командующего ходом боя из-за сплошной стены людей. Не он ли и есть тот самый Искандер?

– Вот почему мы сражаемся сегодня. И постарайтесь не забыть все, что вам удалось увидеть.

– Но как же корабль на берегу? – спросил Виргт. – Мне совсем не нравится то, что безволосые им завладели.

– Это неизбежная потеря, – ответил Кубар. – В бою всегда необходимо соизмерять пользу, которую принесла победа, с той ценой, что за нее пришлось заплатить. Мы можем уничтожить корабль, чтобы он не достался врагу, но тем временем эта колонна, – он показал в сторону приближающихся людей, – может отрезать наши силы от города. У нас есть всего лишь одна группа воинов, обученных сражаться как единый отряд, и она сегодня приобрела первый боевой опыт. Эти воины должны вернуться в столицу, чтобы обучать других. Захват корабля не стоит потери их боевого опыта. Теперь отзовите их, пока еще не слишком поздно.

Через несколько мгновений жестяные барабаны начали выбивать определенный сигнал, который подхватили барабаны командира отряда.

«Они все еще не привыкли к дисциплине», – подумал Кубар, наблюдая за тем, как значительное количество его воинов продолжили свой яростный натиск, в то время как основная часть отряда начала отступление.

– Какие бессмысленные потери, – пробормотал он.

Люди постепенно сломили сопротивление тех, кто продолжал сражаться, а остальные воины, попятившись назад, повернулись и побежали вверх по склону Яолма.

– Это самая трудная часть, – произнес Кубар таким тоном, словно он читал лекцию студентам в аудитории. – Начать сражение всегда легко. Именно отступление требует настоящей дисциплины, поскольку без нее воины могут сломать строй и начать просто убегать.

– Настоящий гаварнианин никогда не побежит от людей, – высокомерно заявил Арн из-за спин обступивших Кубара штабных офицеров.

Кубару захотелось его спросить, как он сам в таком случае сумел остаться в живых после побоища у слияния рек, но счел за лучшее промолчать.

– Истинный воин, – медленно произнес Пага, глядя прямо на Арна, – учится побеждать противника в самом конце. Все, что происходит до этого, не имеет значения.

Арн промолчал, поскольку знал, что все, кто здесь находился, уже попали под влияние новоиспеченного лидера, сражающегося без чести.

Фланговые отряды тоже начали отступление. Как и планировалось, кавалерия, которую Кубар оставил в резерве, появилась из-за склона холма, чтобы прикрыть отступление пехоты. Этот урок Кубару было объяснить труднее всего – необходимость держать в резерве кавалерию, чтобы развить успех либо прикрыть отступление. Его офицеры не видели никакой логики в том, чтобы разделять силы, вместо того чтобы сразу бросить Их в бой. Но теперь, когда кавалерия остановила наступление людей, он заметил, как члены его штаба понимающе закивали головами и начали обмениваться короткими фразами. Хорошо, что сегодняшнее сражение принесло именно тот результат, на который он рассчитывал. Не вступая с противником в крупное сражение, он доказал своим будущим офицерам на наглядном примере истинность своих уроков. Теперь пришло время продолжить.