Текст книги "Истребитель зверья (ЛП)"

Автор книги: Уильям Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Нам говорили не убивать охранников, – проворчал один из находящихся внизу людей. – Нас предупреждали, но разве ты слушал? Нет! Когда об этом прознают главари, возникнут проблемы.

– Бережёного бог бережёт, вот что я тебе скажу, – извиняющимся тоном произнёс другой.

То был мерзкий голос, с вкрадчивыми, исподволь убеждающими нотками, но Феликс ни мгновения не сомневался, что обладатель этого голоса был первым, кто начал резать стражников, испытывая при этом удовольствие.

– В конце концов, чуть меньше клинков, о которых придётся беспокоиться нашим братьям за стенами.

– Да, но теперь все узнают, что тут что–то произошло. А это должно было оказаться неожиданностью.

– Поторопитесь, – услышал Феликс третий голос, голос предводителя. – Метель не будет продолжаться вечно, а стража сменится через несколько часов. Мы не можем целую ночь тут провести.

После тех призрачных тварей, с которыми они столкнулись на улице, слышать человеческие голоса было едва ли не обнадёживающим фактом. Их противник – живые и дышащие люди; нанеси им рану и потечёт кровь. Феликса это внезапно обрадовало.

Как часто с ним случалось, прежний страх ушёл и сменился медленно разгорающейся яростью. Он был зол на тех людей за их деяния. Плохо уже то, что они скрытно перерезали охрану, но они собирались убить ещё сотни и даже тысячи людей. Феликс понимал, что если бы их замысел удался, и он, и Ульрика, и многие другие легко могли оказаться среди жертв. То, чем они занимаются – поступок подлеца и труса, не говоря уже про измену, и этому следует положить конец.

– Похоже, им пока удалось отравить лишь один бункер, – прошептал Макс.

– Тогда давай–ка прекратим это, пока они не сделали чего ещё, – произнёс Готрек и заорал, – Эй! Чем это вы там занимаетесь?

Сектанты в масках подняли головы вверх. Феликс заметил лихорадочно блестящие глаза. Некоторые держали ножи или мечи. Один из них поднял вверх руки и начал напевать. Не давая себе времени на раздумья, Феликс спрыгнул вниз, размахивая мечом. Он приземлился рядом с колдуном Хаоса, одним ударом разрубив тому череп. Сыпучее зерно смягчило удар от столкновения, и Феликс погрузился в него почти по щиколотку.

Сектанты завопили от ужаса, когда к Феликсу присоединились спрыгнувшие сверху Готрек и Снорри. Взмахом топора Готрек рассёк ближайшего сектанта пополам. Возвратным движением снёс верхушку черепа второму, забрызгав зерно его мозгами. Снорри весело завыл, размахивая своим топором и молотом.

Прогноз Феликса в отношении сектантов оказался верным. Им потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, а Феликс метнулся вперёд и проткнул брюхо второму противнику. И сразу же обнаружил неудобства в их положении. Ноги скользили по зерну. Это напоминало переход через предательские зыбучие пески. Тебя сразу же затягивало вниз, и сохранять равновесие при перемещении было крайне сложно.

– Вали их! – прокричал один из сектантов. – Их тут всего трое.

Хаосопоклонники бросились в атаку, тоже оскальзываясь на ходу. Лишь гномы никак не выказывали признаков потери равновесия. «Разумеется, для них это несложно, – подумал Феликс, – с их–то короткими ногами и широкими ступнями». Гномы шли на врага, и едва ли что–то мешало их движению.

Феликс оказался перед здоровяком, вооружённым тяжёлым палашом, и обменялся с ним ударами. Мужчина был далеко не столь искусен, да к тому же уступал в скорости, и в нормальных обстоятельствах Феликс уложил бы его моментально. Однако зерно, выскальзывающее из под ног и замедляющее движения, наряду с трудностью удерживаться на ногах при перемещении, несколько усложнили ему задачу. И сложность возросла, когда к мужчине подоспела пара его приятелей. «Замечательно, – подумал Феликс. – Вот чего бы им не пойти и не подраться с Готреком вместо того, чтобы нападать на меня?»

Он парировал один удар, едва увернулся от второго и почувствовал, как кончик меча оцарапал ему руку. Взмолившись, чтобы лезвие не было отравленным, Феликс старался, чтобы мысли не ввели его в ступор, пока он отбивал очередной удар. От сильного удара меч едва не вылетел из его онемевших пальцев. Феликс чуть не растянулся на скользком зерне.

Сверху прилетел обжигающий луч золотого света. Капюшон одного из противников охватило огнём, а луч прошёл дальше, заставив волосы вспыхнуть, а плоть на черепе оплавиться и потечь. На глазах у Феликса череп врага словно провалился внутрь, и голова откинулась назад, словно была сделана из сырой глины. Мужчина издал ужасный булькающий стон и рухнул. Один из противников посмотрел вверх, пытаясь установить источник новой угрозы. Феликс воспользовался возможностью и нанёс мечом режущий удар под рёбра, отправив своего противника прямиком в царство Морра.

Последний мужчина заорал и прыгнул на Феликса, но тут топор Готрека обрушился ему на затылок, прошёл через туловище и рассёк надвое. Поглядев вверх, Феликс увидел стоящего там Макса Шрейбера, правую руку которого окутывала золотая дымка. Феликс кивком поблагодарил его и оглядел бункер. Здесь словно разыгралась сцена из какой–то преисподней Бога Крови. Повсюду валялись части разрубленных тел. Кровь просачивалась в зерно. Сосуды с ядом опрокинулись, и их содержимое вытекало наружу.

– Снорри не хотелось бы отведать хлеба, сделанного из этого зерна, – заметил Снорри.

«Снорри, хоть раз в своей жизни ты сказал нечто осмысленное», – подумал Феликс.

– Что будем делать? – обеспокоенно спросил Феликс. – Ждать прихода стражи?

У него было достаточно опыта в подобных делах, чтобы понимать, что стражникам может хватить лишь одного взгляда на учинённую здесь резню, чтобы бросить их в княжескую темницу. Это если явится какая–нибудь стража. А может и не явиться, учитывая последствия высвобождения призраков Праага.

– Является ли это зернохранилище единственным, на которое совершено нападение, вот в чём вопрос, – высказался Макс. – Единственная причина, по которой этим сволочам не удалось задуманное – это наше вмешательство. Если нечто подобное происходит в каждом зернохранилище города…

– Нам следует кого–нибудь предупредить, – сказал Феликс.

– Кого? Раз уж во дворце предатель…

– Мы должны доложить лично князю. Сомневаюсь я, что он предатель, но, если это так, то наша проблема куда значительнее.

– Я полагаю, князь меня примет, – произнёс Макс. – Он просил меня завтра поутру прибыть ко двору. Он, вероятно, выслушал бы и Ульрику, но она пока не поправилась.

– Он выслушает любого, кто прибыл сюда на „Духе Грунгни“, – быстро обдумав, заявил Феликс.

– Тогда давайте не будем терять время на обсуждение, – решил Готрек. – Пошли!

Снегопад временно прекратился. На укрытых белым одеялом улицах было неестественно тихо. Ночной воздух холоден и неподвижен. Откуда–то издалека доносились пронзительные вопли и звуки, похожие на причитание. «Похоже, ужасы ночи нескончаемы», – подумал Феликс. Макс застыл неподвижно, с видом человека, прислушивающегося к едва различимому шуму. Через некоторое время он произнёс:

– Сила чёрной магии велика сегодня ночью.

– Сразу видно, кто тут у нас волшебник, – саркастически заметил Готрек. – Думаю, нам это и без тебя понятно.

– Я не это имел в виду, – раздражённо произнёс Макс. – Почему бы нам не заниматься каждому своим делом: ты – не лезешь в ворожбу, я – не размахиваю топором.

– Звучит справедливо, – заметил Снорри.

– А что конкретно ты имел в виду? – спросил Готрек.

– Там происходит что–то значительное, – сказал Макс.

Никто не задал вопроса „где это, там?“. Всем было понятно, что имеется в виду лагерь за стенами.

– Какой–то древний и весьма действенный обряд. Они притягивают все ветры магии с севера, направляя их в мощную магическую бурю.

– С какой целью? – спросил Феликс. – Чтобы преодолеть магический барьер города?

– Возможно, – произнёс Макс. – А, возможно, и с иной целью.

– И что это может быть за цель?

– Дай мне подумать.

– Тогда думай на ходу, – заявил Готрек. – Двинули!

Пока они проносились по улицам, продуваемым ледяным ветром, Макс в очередной раз изумился, насколько хитроумно был восстановлен Прааг. Город был лабиринтом, назначением которого было привести в замешательство любого, кто не знаком с его планировкой. Помощи от этого чуть, раз уж у осаждающих имеются проводники из сектантов внутри городских стен. Стража у ворот внутренней стены довольно легко пропустила их внутрь, и отряд бегом направился к массивному скальному выступу, на вершине которого расположилась цитадель.

Макс был сильно обеспокоен, как никогда ранее в своей жизни. Абсолютная чудовищность ситуации, в которой они оказались, словно свинцовым грузом давила на его плечи. Он, Ульрика и остальные заперты здесь. А кроме почти подавляющего численного превосходства неприятеля за стенами, есть ещё и предатели внутри города. Хуже того, во вражеской армии имеются колдуны, более могущественные, чем кто–либо из ранее встреченных Максом, и прямо сейчас они проводят некий зловещий магический ритуал, назначение которого ему до сих пор неясно.

«Думай, – твердил он себе. – Чем они, в действительности, заняты? Стягивают к себе тёмную магическую энергию со всего континента. Зачем? Какую цель преследуют? Они могут сотворить заклинания невероятной силы. Или что? Или на короткое время могут увеличить концентрацию тёмной магической энергии в этой местности до уровня Пустошей Хаоса, а возможно и выше. Внезапно у Макса засосало под ложечкой. Все имеющиеся у него сведения сошлись на одном действии, которое могло быть совершено при помощи всей этой энергии.

– Я полагаю, они собираются призвать полчища демонов, – произнёс Макс.

У Феликса вырвался слабый стон. Снорри выдал нечто похожее на радостный возглас. Готрек мрачно усмехнулся.

– Что навело тебя на эту мысль? – спросил Феликс.

«Как им это объяснить, – недоумевал Макс. – Они же не чародеи. Не обладают ни знаниями, ни навыками, позволяющими оценить всю чудовищность ситуации». В отличие от него. Он специализировался в этой области. В мире смертных демонам требуется огромное количество магической энергии для поддержания материальной формы на любой временной интервал. Для демонов магия, что воздух для людей или вода для рыб. Это среда, необходимая для их существования. К счастью для человечества, большая часть мира относительно бедна магией, и демонов удаётся призвать лишь на очень короткий отрезок времени. Обычно на минуты, в лучшем случае, на часы. И лишь на территориях вроде Пустошей Хаоса встречается достаточно магического вещества, чтобы демоны могли постоянно сохранять свою форму. Если колдуны в осаждающей армии смогут стянуть к Праагу достаточное количество энергии, то у них получится воссоздать такие условия. И как только сие будет достигнуто, кто знает, на что будут способны демоны со всей той высвобожденной энергией? Вряд ли над этим задумывались даже наиболее могущественные волшебники древности.

Макс почувствовал, как его до костей проняло холодом, куда худшим, чем от морозного ночного воздуха.

Перед ними высилась заснеженная цитадель. Она была огромной, крупнее любого из дворцов правителей Империи, однако, по мнению Феликса, было в ней нечто странное. Она выглядела как–то неправильно. Слишком массивные двери, непропорциональные флигеля, словно в процессе их проектирования архитектор жевал гнилокорень, а работники затем просто взяли и построили то, что он понапридумывал.

Всё это обладало волнующей красотой. Чудовищные гаргульи цеплялись когтями за свесы крыш. Огромные каменные балконы с замысловатой резьбой выступали под оконными проёмами. Здоровенных чудовищ вырезали в позах, намекающих, что те появились из живого камня, дабы сразиться с изваяниями противостоящих им героев. Подле главного входа возвышалась огромная статуя Магнуса Благочестивого с поднятым молотом, который касался клинка царя Александра, стоящего по другую сторону. Эти два героя Великой войны с Хаосом стояли у входа на вечном посту. Феликс задумался, есть ли доля истины в легенде, которая гласит, что если возникнет необходимость, они снова оживут и будут защищать город. Почему–то ему не верилось. Если и говорить о крайней необходимости, то сейчас она возникла, а оба каменных воина не выказывали ни малейшей склонности ожить и присоединиться к сражению с ордами Тьмы. Феликс их не винил. Вероятно, им и так досталось на своём веку.

Являясь напоминанием о том, что прежде люди уже одерживали победу над Хаосом, статуи должны были поднимать боевой дух, но подобного не происходило. Внезапно Феликс осознал, почему архитектура этого места казалась такой безумной, а украшения столь тревожащими. Дворец был возведён теми, кто видел подобных чудовищ и сражался с ними. Это такой же памятник той борьбе, как и величественные статуи безымянных воинов, которые стояли напротив, по другую сторону дворцовой площади. Возможно, опасения Феликса по поводу вменяемости строителей необоснованны. Восхищения достоин каждый, кто сумел сохранить достаточную связь с реальностью, чтобы заниматься строительством после Великой войны с Хаосом. Феликсу страстно хотелось, чтобы кто–нибудь из людей Праага сумел бы создать нечто, способное удивлять потомков пару столетий спустя. Он страстно надеялся, что будут существовать и потомки, и мир, в котором им предстоит жить.

Часовые у ворот скрестили алебарды, не позволяя искателям приключений войти. Феликс заметил, что и позади них стражей хватает. Недоверчивых мужчин с жёстким взглядом и обеспокоенным выражением глаз. Что в подобных обстоятельствах было неудивительно. Событий сегодняшней ночи хватило бы и самому доверчивому, чтобы стать подозрительным, а гвардия Праага никогда не славилась своей терпимостью.

– Доложите о своём деле! – произнёс браво выглядящий сержант. – И побыстрее!

– Мне не нравится твой тон, – противным голосом ответил Готрек, поднимая свой топор.

«Не сейчас, – подумал Феликс. – У нас хватает врагов и без того, чтобы затевать потасовку с личной охраной князя».

– У нас информация для князя. В городе находятся предатели. Они пытались отравить зернохранилище у Водяных врат.

– Зернохранилище охраняют несколько десятков солдат, – заявил сержант. – Они никогда не смогут прорваться…

– Там было несколько десятков человек, – фыркнул Готрек. – И теперь их на несколько десятков меньше.

– Для их устранения использовали чёрную магию, – произнёс Макс.

Сержант поглядел на волшебника и, похоже, узнал его.

– Ты маг из „Белого кабана“. Слишком занятой, чтобы явиться к его светлости. Передумал?

Теперь вспылить пришёл черёд Макса.

– Радуйся, что так вышло, – заявил он, – и возблагодари этих смелых воинов, иначе в какой–нибудь из последующих дней все вы отведали бы отравленного хлеба.

Интонация Макса, и, несомненно, его репутация волшебника, похоже, произвели впечатление на сержанта.

– Ступай к капитану, – произнёс он. – Ему всё это и объяснишь. Проходи. Помилуй Ульрик, в такую ночь, как эта, нам пригодятся все имеющиеся волшебники.

Феликс впервые заметил явный страх в голосе солдата. Он, как и прочие гвардейцы, был напряжён до предела. Феликса посетила мысль, что если колдуны Хаоса высвободили призраков преднамеренно, чтобы подорвать моральный дух горожан, то превосходно справились с задачей.

«Князь выглядит усталым, – подумал Макс, – и вряд ли усталость смягчит его крутой нрав. К тому же, нам всем пришлось несладко. Эта ночь вымотала все нервы». В душе Макс благодарил сержанта. Капитан оказался разумным и деятельным человеком: выслушав всё, что они ему рассказали, он отправил их в покои князя, где правитель и его совет проводили чрезвычайное совещание.

– Я так рад, что вы решили присоединиться к нам, господин Шрейбер, – начал князь.

В его голосе слышался неприкрытый сарказм.

«Князь Энрик не из тех, кто внушает симпатию», – подумал Макс. Было в его резкой манере общения нечто такое, что производило на людей худшее впечатление. Макс помолился Верене, чтобы Готрек унял свой характер и держал язык за зубами. Он понимал, что шансов маловато, но если он сможет опередить…

– И как любезно с вашей стороны явиться со свитой вооружённых телохранителей, – внезапно князь впервые улыбнулся, и его лицо сделалось почти приятным. – Насколько я наслышан, вряд ли на этом континенте можно найти лучших.

Он мгновенно перевёл взгляд на истребителей и произнёс на гномьем:

– Вы пришли сдержать древние союзные клятвы?

Макс был поражён. Он сомневался, что в городе есть кто–то ещё, способный понимать древний язык старшей расы, за исключением самого Макса, нескольких учёных, священнослужителей Сигмара и, собственно, гномов.

Энрик не только понимал. Он, определённо, мог свободно изъясняться. Впечатляющее достижение для кислевитского правителя. Возможно, не все они такие варвары, как думал о них Макс.

– Да, – ответил Готрек на языке Империи. – Мы это сделаем.

– Тогда добро пожаловать. Что привело вас сюда посреди ночи?

Макс быстро обрисовал вечерние происшествия. По ходу его рассказа лицо князя становилось всё мрачнее. Когда Макс закончил, правитель резко отдал приказ, чтобы к каждому зернохранилищу и ко всем колодцам отправили стражу. Затем повернулся к искателям приключений и произнёс:

– Мерзкие деяния свершились этим вечером. Наш долг отблагодарить вас за искоренение изменников. Я подумаю, как вас вознаградить.

– Единственно нужная мне награда – толпа хаосопоклонников впереди и топор в руке.

Энрик выдал одну из редких улыбок.

– Принимая во внимание наше теперешнее положение, это довольно легко устроить. А вы, господин Шрейбер, похоже, более осведомлены в подобных вопросах, чем все маги и священники в моём совете. Я желаю, чтобы вы поскорее проявили свои таланты, и предлагаю вам место в моём совете.

– Это честь для меня, – ответил в свою очередь Макс.

– Тогда и поглядим, каков вы есть. А теперь ступайте и поспите. Я поговорю с вами завтра.

Глава девятая

Серый провидец Танкуоль уставился на снег. Он его ненавидел. Тот был повсюду: морозил нос, таял на шкуре, заставляя её куриться. Ни в каком виде это проклятое вещество не подходило для метаболизма скавенов. Танкуоль сделался жалким и больным. На кончике его морды повисла замёрзшая сопля, а он даже не мог найти сил, чтобы смахнуть её. В который раз ему снова страстно захотелось оказаться в своей прекрасной тёплой норе в Скавенблайте или хотя бы в безопасности Подземных Путей, что остались позади.

Он огляделся. Убежищем от вьюги им послужил один из дремучих сосновых боров, что нарушали монотонное единообразие бескрайних равнин Кислева. Склонившиеся под снегом ветви перекрывали свет, обеспечивая комфортный сумрак. Танкуоль слышал, как вокруг него мягко хрустит снег под лапами сотен скавенов. Единственная слегка обнадёживающая вещь во всей этой ситуации.

С одной стороны, он убеждал себя, что было бы правильнее повернуть назад, потому как нет ему смысла оставаться здесь, на поверхности, среди леденящего холода и ослепляющей белизны. Если он подхватит простуду и умрёт, сообществу скавенов это не пойдёт на пользу. Танкуолю отчаянно хотелось поддаться этому убеждению, но он не мог. Ему необходимо побольше разузнать про эти громадные волны чёрной магии, накатывающие с севера. Для его магических чувств огромный поток тёмной магической энергии был столь же заметным, как нос на его морде. Этот поток струился в небесах, неся с собой мощнейший заряд энергии. Танкуоль пока не осмеливался дотянуться и предпринять попытку направить немного энергии на себя. Серый провидец опасался, что, поступив подобным образом, привлечёт внимание неких сил, создавших эту бурлящую реку энергии, и не был уверен, что уже готов с ними встретиться.

Помимо того, была и иная причина. Его солдаты обследуют территорию, разыскивая следы армии Хаоса и её цель, и слишком велика вероятность, что повстречавшись с ней в отсутствие чуткого руководства со стороны Танкуоля, они могут совершить какую–нибудь глупость, которая приведёт к гибели. Серый провидец сомневался, что Изак Гроттл, назначенный его заместителем, способен справиться с угрозой, которую представляют воины Хаоса. А если и справится, то, несомненно, попытается использовать любые свои заслуги в подобном деянии для подрыва власти Танкуоля.

И то, и другое Танкуолю без надобности. В прошлом он был мастером в тонкостях командования армиями скавенов, и имеет большой личный опыт по части предательства Гроттла. Танкуоль по–прежнему полагал, что Гроттл приложил руку к срыву его замечательного плана по завоеванию города Нульна. Возможно, он даже раскрыл вернейшую задумку Танкуоля людям. Чем ещё можно объяснить тот факт, что Гроттл выжил, тогда как все прочие военачальники великой армии, исключая Танкуоля, были уничтожены?

C другой стороны, у Танкуоля более не было уверенности, что подземные пути безопасны. По дороге на юг в секретных туннелях им неоднократно попадались зверолюды и человекоподобные мутанты. Танкуоль не совсем понимал, как они там оказались. Неужели тайные проходы им показали предатели из скавенов? Это куда более правдоподобное объяснение, нежели предположение, что те случайно наткнулись на тайные пещеры, скрытые под снегом. Танкуоль и думать не желал о глупом предположении Гроттла. Он давно усвоил, что самое простое объяснение редко бывает лучшим. В реальной жизни все вещи находятся в сложных взаимоотношениях, как правило, вследствие вражеских козней.

Однако в сложившейся ситуации есть и хорошие стороны. В Адской Яме он пополнил свои запасы порошка искривляющего камня. Разумеется, Танкуолю удалось убедить Творцов, что ему понадобится значительное количество вещества, принимая во внимание причину чрезвычайной ситуации. Это был лучший и наиболее чистый порошок, когда–либо ему попадавшийся. «А не отправляли ли Творцы тайно своих воинов в Пустоши, чтобы собрать его, или у них имеется какой–то иной источник?» – раздумывал Танкуоль. Он решил, что займётся выяснением, когда всё закончится.

Серый провидец принял щепотку порошка и незамедлительно ощутил, как его покалывающая теплота проходит через рот и проникает в кровь. Он снова ощутил себя живым и мог не обращать внимания на ломоту от простуды. Использовав слабейший вариант заклинания, он растопил соплю–сосульку на носу и избавил своё тело от приступов лихорадки. Как славно снова воспользоваться своей силой. И хорошо, что его окружают столь многочисленные воины–скавены. Долгий переход через равнины Кислева в компании и под ненадёжной защитой предателя Ларка сделал его более сведущим в подобных делах. Хорошая идея, заслониться от любых приближающихся врагов большим количеством своих мохнатых соплеменников.

Танкуоль хотел, чтобы клан Творцов предоставил более крупные силы. Имея в своём распоряжении всего лишь несколько тысяч бойцов, серый провидец испытывал беспокойство. Глупцы утверждали, что большая часть армии им требуется для защиты родовой крепости Адская Яма. Они упустили шанс получить богатую добычу и великую славу, следуя по пятам орды Хаоса и выжидая удобного случая для нападения. Вызванная искривляющим камнем вспышка презрения и убеждённости охватила Танкуоля. Разве сохранение бесполезной груды камней важнее защиты величайшего из всех скавенских гениев?

Изак Гроттл наблюдал за ним своими красными глазами. Если бы не искривляющий камень в крови, взгляд этот вызвал бы у серого провидца оправданные опасения. С одной стороны, как бы ему хотелось, чтобы сей тучный полководец Творцов спровоцировал его, и можно было бы его уничтожить. «Хотя, – подумал Танкуоль, – зачем ждать провокации? Почему бы просто не поквитаться с жирным чудищем?»

Словно прочитав его мысли, Гроттл обнажил клыки в угрожающей ухмылке, а затем подал знак сотням окружающих его крупных штурмовиков клана Творцов. «Почему бы и нет, – подумал Танкуоль. – Неплохой повод». Он не сомневался, что с помощью своей невероятной магической силы способен уничтожить сотни этих бесполезных грызунов, если те окажутся проблемой, однако он не мог убить армию целиком. Не раньше, чем дотянется и овладеет тем потрясающим потоком энергии, струящимся в небесах. Он уже почти поддался искушению. Некоторое время серый провидец стоял, подёргивая хвостом и обнажив клыки, отвечая взглядом на взгляд Гроттла. Потребность зачерпнуть ту энергию и убивать сделалась практически непреодолимой.

Вызванный искривляющим камнем порыв прошёл столь же быстро, как возник, и Танкуоль покачал головой. Красная пелена упала с его разума. Желание убивать и калечить отчасти пропало. У серого провидца появилось ощущение, что его только что отпустило какое–то пагубное заклинание. На мгновение его посетило краткое, но яркое озарение. Вся его длительная подготовка серого провидца и весь огромный опыт использования магии навели его на невероятную догадку.

Что–то в самом искривляющем камне отзывалось на этот поток магии Хаоса, а посредством искривляющего камня на это нечто реагировал и сам Танкуоль. На мгновение он почти утратил самоконтроль и едва не уничтожил войско скавенов, которые, пусть даже и очень заслуживали смерти, но могли послужить достижению его интересов. И, что куда хуже, ради этого он едва не рискнул собственной драгоценной шкурой.

Серый провидец вздрогнул и уставился вдаль. Мир менялся. Старые боги напрягали свои силы. Каким–то образом им почти удалось повлиять даже на серого провидца Танкуоля. Он понимал, что следует быть крайне осторожным. Он не рискнёт зачерпнуть из этого потока энергии.

Во всяком случае, не сейчас.

– Что там происходит? – спросил Феликс, щурясь от утреннего света.

Пока он приглядывался, зловещее свечение вокруг менгиров^{1} и осадных машин вроде бы поблекло. Он понимал, что оно не пропало, а просто стало незаметным в ярком свете солнца. Феликс гадал, сколь долго это продлится. Морсслиб по–прежнему присутствовала на небе – зеленоватое пятно её света было заметно даже сквозь серые облака.

Они снова находились на главной сторожевой башне, возвышающейся над Гаргульими вратами. Здесь стены были почти в десять шагов толщиной. Высотой башня была в двадцать человеческих ростов, и вся ощетинилась катапультами и прочими боевыми машинами. Группа наёмников–имперцев откуда–то притащила органную пушку и затаскивала её на позицию. Работа была нелёгкой, и даже в этот зимний день люди обильно пропотели. Феликс поплотнее запахнул свой красный зюденландский плащ, и посмотрел на своих спутников. Откуда–то доносилось зловоние алхимического огня, раздражавшее его обоняние.

Готрек выглядел мрачным и угрюмым. Макс – взволнованным. Ульрика была бледна, но держалась твёрдо. Остальные истребители, похоже, страдали от похмелья.

– Армия готовится к массированной атаке. Это ясно даже для Снорри, юный Феликс, – произнёс Снорри.

– Я имел в виду свечение. Что за мерзостную магию там используют?

Рукой в перчатке Макс вцепился в камень зубчатой стены. Князь поручил ему явиться сюда и доложить о действиях армии. Похоже, правитель почему–то вообразил, что Макс наиболее могущественный и искусный чародей в городе. Феликс подозревал, что тот, возможно, даже прав.

– Они призывают демонов, – сказал Макс, – и огромное количество магической энергии. Я лишь могу предположить, что они собираются с этим делать.

– И каковы твои предположения? – спросил Готрек.

– Могу предположить, что некоторые из демонов будут помещены в те осадные механизмы, чтобы приводить их в движение, подобно тому, как вы используете пар для работы собственных боевых орудий. Я читал, что подобные вещи возможны.

– Энергия пара не имеет ничего общего с демонами, – заметил Готрек.

– Это всего лишь аналогия. Я полагаю, жизненная сила демонов будет использована для перемещения этих громадных металлических башен, задействования их вооружения и, возможно, ещё чего–нибудь этакого.

– Вроде чего?

– Защиты тех, кто находится внутри, от магических атак.

– Ты говоришь, для этого используют некоторых из тех демонов. Как насчёт остальных?

– Они материализуются во плоти и будут использованы в качестве ударных сил.

Феликс вспомнил огромного Кровожадного из Караг Дума и вздрогнул. Он надеялся никогда больше в своей жизни не встречаться с такой тварью, а теперь перед ними вырисовалась вероятность встречи с армией подобных. Он высказал свои опасения Максу, который покачал головой.

– Я сомневаюсь. Такие существа столь могущественны, что даже огромное скопление магической энергии способно поддерживать лишь нескольких из них.

Феликса поразила невозмутимость, с которой Макс произнёс „нескольких из них“. Одного такого существа почти достаточно для уничтожения целой армии. А нескольких более, чем хватит, чтобы разнести весь Прааг. Кроме того, теперь они не смогут воспользоваться силой молота Огнебородого. Макс продолжал рассуждать, не догадываясь о мрачных мыслях Феликса.

– Кроме того, я полагаю, что наши приятели—хаоситы могут найти и другое применение накопленной энергии.

– Это какое? – задал вопрос Готрек.

– Думаю, они могут использовать её для преодоления защитных рун сегмента стены, затем с помощью магии обрушат башни, создав пролом, через который их войска смогут проникнуть внутрь.

– Есть мысли, где они попробуют прорваться? – спросил Феликс.

– Нет, пока они не предпримут попытку. Тогда я смогу почувствовать, куда направлены потоки энергии. Однако я бы поставил на то, что это произойдёт в том месте, где концентрация их войск будет наибольшей.

– Если только это не окажется военной хитростью, – заметил Готрек.

– Взгляни на эту армию, Истребитель. Ей не требуется хитрость. Ей достаточно только силы.

На сей раз даже Готрек смутился и промолчал. Несколько мгновений спустя он поднял голову и усмехнулся, продемонстрировав свой гнилой зуб.

– У этих ворот произойдёт славное побоище, – заявил он.

– Да уж, – без особого энтузиазма подтвердил Макс.

– Мы все умрём! – вопил фанатик. – Настал конец света. Демоны явились с севера. Они несут с собой смерть. Они несут с собой чуму. Они несут с собой голод. Они несут с собой всевозможную мерзость и порчу.

«Тот факт, что этот костлявый фанатик умудрился обзавестись столь внимательной аудиторией в толчее рыночной площади, показывает, насколько изменилось настроение в городе, – думал Феликс. – Несколькими днями ранее кислевиты открыто глумились над ним. Теперь же явно внимают его словам».

– Пришло время раскаяться в ваших грехах и очистить души. За нашими воротами ожидают демоны. Они явились потому, что мы утратили достоинство, изменили законам наших предков и погрязли в распутстве и пьянстве. Сожительствуя с иноземцами, мы не смогли сохранить чистоту подлинной крови Кислева.

Феликс нахмурился. Оратор обрёл ещё нескольких слушателей. Феликс не мог утверждать наверняка, но ему показалось, что некоторые из них бросали взгляды на него и Ульрику. По речи, одежде и лицу Феликса было явно заметно, что он не кислевит. Слишком длинный нос, не столь высокие скулы и резкие черты лица. И он был слишком высок, чтобы походить на жителя Праага.