Текст книги "Убийство демократии. Операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны"

Автор книги: Уильям Блум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 61 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

СКОРО происхождения чувствуют себя глубоко оскорбленными непрерывным потоком предложений, советов и прочим давлением, оказываемым на них, будто они неспособны самостоятельно решить, за кого им голосовать» [14].

Прогрессивная партия США в продолжение этого заявила: «Как истинные американцы, мы отвергаем угрозы правительства о прекращении поставок продовольствия в Италию до тех пор, пока нас не устроят результаты выборов. Дети не должны оставаться голодными из-за того, что их родители не голосуют по указанию заграницы» [15]. Кандидатом от партии на пост президента в 1948 году был Генри Уоллес, бывший вице-президент, который являлся искренним сторонником полной разрядки политической напряженности с Советским Союзом. История не дает нам возможности четко сказать, какая реакция была бы среди тех, кто не видел ничего неправильного в деятельности Соединенных Штатов в Италии, если бы подобную кампанию развернули Советский Союз или итальянские левые в Соединенных Штатах от имени Уоллеса.

Хотя некоторые итальянцы время от времени полагали, что сам Сталин являлся основным кандидатом Народно-демократического фронта, фактическое советское вмешательство в выборы едва заслужило хоть одного газетного заголовка. Американская пресса вьщвигала предположения, что русские вносили существенные денежные суммы в кассу коммунистической партии. Однако обзор, выполненный итальянским бюро «Юнайтед-пресс», показал, что антикоммунистические партии потратили в 7,5 раза больше, чем НДФ на все виды пропаганды; одни только христианские демократы потратили в четыре раза больше средств [16]. По поводу прочей советской деятельности Говард К. Смит поделился следующими своими наблюдениями:

«Некоторое время русские пытались ответить малочисленными слабыми жестами: освободили нескольких итальянских военнопленных; направили в Италию газетную бумагу в качестве помощи всем партиям для проведения ими своих кампаний. Но никакого шанса у них не было.

Есть основания полагать, что русские сочли происходящее шоу слишком грубым для них и фактически стали опасаться возможной американской и британской реакции в случае победы коммунистов в выборах. (Также в течение месяца после итальянских выборов СССР выразил беспокойство по поводу конфликта с Западом в одном из знаменитых писем Коминформа, адресованных Тито, с обвинением югославов в попытке вовлечь Советский Союз в конфликте западными державами, хотя «должно быть известно.., что СССР после такой тяжелой войны не может вступить в новую».) [171

В качестве доказательства, на которое косвенно ссылался Смит, приводился отказ СССР от принятия предложений по Триесту. Во время этого события газета «Нью-Йорк таймс» сообщила: «Неожиданное решение заставило некоторых экспертов прийти к заключению, что русские сбросили Итальянскую коммунистическую партию с корабля» [18]. Партийной газете трудно было тягаться с этой историей. К тому же, стремясь подорвать фундаментальные предпосылки итальянской предвыборной кампании, Вашингтон сделал так, чтобы все считали, что итальянская коммунистическая партия и Советский Союз совершенно не различались в целях и средствах – как в акции «покупая одну, вторую получаете в подарок». Таким образом, было выдвинуто предложение, что, возможно, отказ Советского Союза являлся всего лишь тактическим ходом, который должен был продемонстрировать, что США не могут сдержать свое обещание по Триесту. Но такое решение Советского Союза не сопровождалось никакими громкими заявлениями, поэтому непонятно, почему русские ждали несколько недель до приближения развязки, чтобы нанести сокрушительный удар своим итальянским товарищам. В любом случае, Соединенные Штаты выставили себя в гораздо лучшем свете, чем СССР.

Когда «Бродвейское шоу» завершило свое выступление в Италии, христианские демократы занимали позицию явных лидеров с 48 процентами голосов. Левая коалиция была раздавлена совершенно неожиданным результатом голосования, составившим 31 процент избирателей, несмотря на все выстроенные препятствия. Это был своеобразный итог крестового похода, концепцию которого британский лидер лейбористской партии Эньюрин Бивен (Aneurin Bevan) приписывал консерваторам; «Все искусство консервативной политики в XX столетии, – писал он, – сводилось к тому, чтобы заставить богатых убедить бедных использовать их политическую свободу для сохранения власти богатых».

3. Греция, 1947-1950

ОТ КОЛЫБЕЛИ ДЕМОКРАТИИ ДО ГОСУДАРСТВА-САТЕЛЛИТА

Хорхе Семпрун (Jorge Semprun) – французский и итальянский писатель-романист, сценарист, бывший коммунист и узник Бухенвальда, находясь в 1944 году с другими членами партии в этом нацистском концлагере, услышал следующую новость:

«Последние несколько дней мы не говорили ни о чем другом… Вначале некоторые из нас думали, что это ложь. По-другому и быть не могло. Очередное изобретение нацистской пропаганды для поднятия боевого духа своего народа. Мы слушали выпуски новостей немецкого радио, доносящиеся из всех репродукторов, и кивали головами. Должно быть, это был трюк, чтобы поднять моральный дух немцев. Но вскоре нам прищлось смириться с доказательствами. Некоторые из нас втайне слущали трансляции союзников, подтверждавщие эту новость. Не оставалось никаких сомнений в том, что британские войска действительно громили греческое движение сопротивления. В Афинах шли бои, британские войска зачищали город от войск ЭЛАС (Народно-освободительной армии Греции) район за районом. Это была неравная схватка, поскольку у армии ЭЛАС не было ни танков, ни самолетов.

Но московское радио ничего об этом не сообщало, и это молчание воспринималось по-разному» [ 1).

Британская армия вошла в Грецию в октябре – ноябре 1944 года, вскоре после того, как основная часть немцев спаслась бегством. Существенную роль в разгроме фашистов сыграла Народно-освободительная армия – ЭЛАС. Основанная в период с 1941 по 1942 год по инициативе Коммунистической партии Греции, ЭЛАС и ее политическое крыло Национально-освободительный фронт Греции (ЭАМ) распространили свое влияние на всю левую часть политического спектра, насчитывая в рядах своих последователей множество священников и даже несколько епископов. Партизаны освободили многие районы страны от немецко-фашистских захватчиков, разгромивших британцев в 1941 году.

Партизаны ЭЛАС и ЭАМ бывали беспощадны к грекам, отказывающимся сотрудничать с ними или подозреваемых в коллаборационизме с немцами. Другим примером освободительных последствий входе войны стало и отвержение консервативных устоев греческого общества; на их месте возникали общины, имевшие по крайней мере подобие самоуправления. Зарождались институты и механизмы, которые могли бы стать предвестниками обновленного греческого общества после войны. Возникла система образования – возможно, и опиравшегося на пропаганду, но в целях избавления от неграмотамотности. Формировались женские батальоны, в которых домохозяйки впервые действовали независимо от своих мужей. Это явление наблюдалось повсеместно, и численность ЭАМ достигла одного-двух миллионов человек при общей численности населения Греции в семь миллионов [2].

Этот вид общественного порядка не мог не вызывать беспокойства британских политиков (таких как Уинстон Черчилль), уже давно считавших Грецию своей вотчиной. Черчилль решил, что греческого короля следует вернуть на свое законное место со всеми сопутствующими привилегиями. И британские войска в Греции немедленно приступили к формированию такого правительства. Монархисты, коллаборационисты и консерваторы всех мастей оказались в органах политической власти, доминируя в новой грече-ской армии и полиции, в то время как члены ЭАМ/ЭЛАС были уничтожены либо брошены в тюрьмы [3].

В начале войны, когда главной целью союзников был разгром нацистов; Черчилль обращался к членам ЭЛАС, называя их «доблестными партизанами», а сторонники ЭЛАС в начале ноября 1944 года встречали англичан транспарантами с надписью «ЭАМ приветствует храбрую английскую армию» [4].

Но уже в следующем месяце начались бои между ЭЛАС и британскими войсками, с участием на британской стороне тех греков, которые воевали против ЭЛАС во время войны и одновременно сотрудничали с немцами или же просто служили у немцев. Министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин признал в августе 1946 года, что в новой греческой армии в тот момент служили 228 бывших эсэсовцев, основной задачей которых было выслеживание греческих борцов сопротивления и евреев [5]. Дальнейшая поддержка кампании против ЭЛАС была оказана ВВС и ВМС США, которые переправили в Грецию свыше двух английских дивизий [6]. Все это происходило в то время, когда война против Германии все еще бушевала в Европе.

В середине января 1945 года ЭЛАС согласилась на перемирие, на тот момент выглядевшее как признание капитуляции и имевшее соответствующий эффект. Среди историков существуют разногласия на этот счет. Одни полагают, что ЭЛАС потерпела военное поражение. По мнению других, коммунисты в рядах ЭЛАС и ЭАМ получили от Сталина указание сложить оружие. Если последнее и было настоящей причиной, то это связано с соглашением между

Сталиным и Черчиллем в октябре 1944 года, в результате которого сферы влияния в Восточной Европе были поделены между двумя державами. В результате этой циничной (по признанию Черчилля) игры англичане высадились в Греции. Черчилль позднее писал, что Сталин «придерживался строгого и добросовестного соблюдения нашего октябрьского соглашения, и в течение всех долгих недель борьбы с коммунистами на улицах Афин ни одного слова упрека не раздалось со страниц газет «Правда» или «Известия» [7]. Об этом молчало также и московское радио, как ранее отмечал Хорхе Семпрун.

В своей знаменитой книге об истории холодной войны прогрессор Д. Ф. Флеминг отметил; «Важно помнить, что Греция стала первой из освобожденных стран, насильственно вынужденной принять политическую систему оккупирующей ее великой державы. Именно Черчилль начал первым действовать подобным образом, а Сталин последовал его примеру в Болгарии, а затем и в Румынии, хотя и с меньшим кровопролитием» [8].

Последовала череда греческих правительств, управлявшая страной с благоволения Великобритании и Соединенных Штатов. Насквозь коррумпированные греческие власти продолжили терроризировать левых, подвергая их пыткам в трагически известных тюремных лагерях на островах, и не делали ничего, чтобы облегчить ежедневные страдания греческого народа от последствий войны [9]. «В современном мире сложно найти столь же плохое правительство, как это», – писал в то время главный корреспондент Си-би-эс в Европе Говард К. Смит [ 10].

Осенью 1946 года случилось то, что должно было случиться; левые собрались с силами, чтобы начать второй этап гражданской войны. Коммунисты вышли из-под контроля Сталина, поскольку на карту были поставлены их личное выживание и спасение всего, во что они верили.

Англичане были отягощены собственными проблемами по восстановлению послевоенной страны. В феврале 1947 года они сообщили США, что больше не могут брать на себя содержание многочисленного военного контингента в Греции, а также обеспечивать крупномасштабную военную и экономическую помощь стране. Таким образом, историческая задача «сохранить все достойное и хорошее, что есть в западной цивилизации», перешла в руки Вашингтона.

Спустя несколько дней в Госдепартамент вызвали поверенного в делах Греции в Вашингтоне и сообщили ему, что его правительство должно обратиться к США с просьбой о помощи. Требовалось написать официальное письмо с просьбой о помощи, и такой документ появился. Как оказалось, он был подготовлен Госдепартаментом США. Текст этого письма, как позже сообщил поверенный, «был разработан с учетом менталитета членов конгресса США. Это письмо также оправдывало действия американской администрации в ответ на обвинения как внутри страны, так и за ее пределами в том, что США проявили инициативу и вмешались вдела иностранного государства, и втом, что Вашингтон согласился принять такое плохое наследие у Лондона. Документ послужил также основой для формирования общественного мнения, которое внимательно изучалось» [11].

в июле в письме главе Американской миссии помощи Греции (AMAG) Дуайту Грисвольду (Dwight Griswold) госсекретарь Джорхик Маршалл писал:

«Возможно, что во время Вашего пребывания в Греции Вы и посол придете к выводу, что эффективность Вашей миссии повысится, если будет осуществлена реорганизация греческого правительства. Если такое решение будет принято, остается надеяться, что Вы и посол сможете способствовать проведению реорганизации настолько осторожно, что даже политические лидеры Греции будут считать, что реорганизация проводится в основном их собственными силами, а не под давлением со стороны» [12].

Госсекретарь снабдил Грисвольда, которого «Нью-Йорк таймс» вскоре назвала «самым влиятельным человеком в Греции», дополнительными указаниями [13]:

«В ходе Вашей работы Вы и члены Вашей миссии будете сталкиваться время от времени с тем, что некоторые греческие чиновники в силу своей некомпетентности, несогласия с Вашей политикой или по какой-то другой причине не захотят сотрудничать в той степени, которая необходима для достижения Ваших целей. От таких чиновников необходимо избавляться» (14].

Однако такие планы были отнюдь не самыми циничными в американской деятельности. Вашингтонские лидеры хорошо знали, что зависимое от них новое греческое правительство было настолько продажным и с таким презрением относилось к соблюдению прав человека, что этому ужасались даже самые ярые американские антикоммунисты. Возьмем, к примеру, сообщения влиятельного обозревателя Стюарта Олсопа (Stewart Alsop). Так, 23 февраля 1947 года Олсоп телеграфировал из Афин о том, что у большинства греческих политиков «нет большего желания, кроме как испробовать все прелести свободной экономики за счет американцев» [ 15]. В том же году американцы провели расследование и обнаружили огромные запасы продовольственной помощи, гнившей на складах, – в то время, когда от недоедания страдали 75 процентов греческих детей [16].

Такое состояние дел было так трудно приукрасить, что президент Трумэн в своем обращении к конгрессу в марте 1947 года с просьбой о выделении Греции помощи на основании греческого «запроса» (речь «Доктрина Трумэна»), попытался упредить критику, признав, что греческое правительство «не идеально» и «допускает ошибки». Но так или иначе, по некоей идеологической схеме, известной только президенту, режим в Афинах считался «демократическим», aero противники – «террористами» [17].

В той речи не было ни единого упоминания о Советском Союзе, но в последующие два с половиной года неустанным рефреном Вашингтона стало утверждение, что русские подстрекают греческих левых и пытаются таким образом затащить за железный занавес еще одну «свободную» страну.

Соседние коммунистические страны, такие как Болгария, Албания и, в частности, Югославия, отчасти движимая старыми территориальными претензиями к Греции, помогали повстанцам, предоставляя им убежище на своих территориях и снабжая оружием (существенно или символически – это спорный вопрос). Однако СССР в лице Иосифа Сталина был категорически против оказания помощи греческим товарищам. По свидетельству Милована Джил аса, второго человека после Тито в югославском руководстве, на встрече с лидерами Югославии в начале 1948 года (за несколько месяцев до разрыва отнощений между Югославией и Советским Союзом) Сталин обратился к министру иностранных дел Эдварду Карделю (Edvard Kardelj) и спросил: «Верите ли вы в успех восстания в Греции?» Кардель ответил:

«Только в том случае, если объем иностранного вмешательства не возрастет и не будут совершены серьезные политические и военные ошибки».

Сталин продолжал, не обращая внимания на мнение Карделя:

«Если, если! Нет, у них совершенно нет шансов на успех. Вы думаете, что Великобритания и Соединенные Штаты – США, самое могущественное государство в мире – позволят вам разрушить их линии коммуникаций в Средиземноморье? Чепуха. К тому же у нас нет флота. Восстание в Греции должно быть прекращено, и как можно скорее» ( 18|.

Первая крупная партия военной помощи в рамках новой американской операции была поставлена летом 1947 года. Значительные объемы были отправлены греческому правительству из США еще в то время, когда в стране хозяйничала Великобритания. К концу года греческие военные полностью обеспечивались американцами, начиная от обмундирования и заканчивая продовольствием. Национальный военный потенциал Греции был полностью переоснащен: происходило постоянное увеличение численности греческих вооруженных сил, а также истребителей-бомбардировщиков, эскадрилий транспортной авиации, аэродромов, напалмовых бомб, безоткатных орудий, военно-морских патрульных судов, коммуникационных сетей, доков, железных и автомобильных дорог, мостов. На поставки и оборудование были потрачены сотни миллионов долларов, и к концу Второй мировой войны сумма расходов приближалась к миллиарду. Еще миллионы были потрачены на создание «тайной резервной армии» – боевых частей, состоявших в основном из бывших эсэсовцев, о которых упоминалось ранее [19].

Военная миссия США взяла в свои руки разработку военных планов для греческой армии, оставив не у дел непригодных для этого греческих генералов. По словам британского военного писателя майора Эдгара О’Бэланса (Edgar O’Ballance), миссия «заняла жесткую позицию и настаивала на том, чтобы все ее рекомендации выполнялись тотчас и в полном объеме» [20]. В стране служили более 250 офицеров армии США, многие из которых были приписаны к дивизии сухопутных войск Греции для обеспечения надлежащего исполнения американских директив; другие действовали на бригадном уровне. Еще около 200 военнослужащих ВВС и ВМС СШАтакже находились на военной службе в Греции.

Все военные методы и программы подготовки были «пересмотрены, обновлены и подтянуты до предела» под американским контролем [21]. Подразделения пехоты стали более мобильными, а их огневая мощь возросла; специальные подразделения коммандос обучались тактике ведения боевых действий против партизана, греческие войска – особенностям ведения боевых действий в горах (4000 мулов было поставлено в Грецию из США для этих целей). По настоянию Ващингтона, для того чтобы лищить партизанские отряды естественной базы и источников поступления новобранцев, с места постоянного проживания были насильственно выселены жители целых районов. Двадцать лет спустя во Вьетнаме будет использована та же тактика.

«Американская поддержка становилась все более активной и на земле, и в воздухе, – писал С. М. Вудхаус (С. М. Voodhouse), британский полковник и историк, служивший в Греции в середине 1940-х, – и грань между действиями советников, разведки и боевыми действиями была абсолютно тонкой» [22].

Греческие левые продержались три страшных года. Несмотря на потери многих десятков тысяч бойцов, они всегда имели возможность пополнять свои силы и даже увеличивать их численность. Но к октябрю 1949 года, предвидя еще большие потери от превосходящей их по мощи машины уничтожения, партизаны объявили по радио о «прекращении огня». Это был конец гражданской войны.

Степень господства США над Грецией, начавшегося с 1947 года, трудно переоценить. Мы знакомы с директивами Маршалла в адрес Грисвольда и с тем, как американцы руководили данной военной кампанией. Были и многие другие проявления этой политики.

Так, в сентябре 1947 года заместитель премьер-министра Константинос Цалдарис согласился на роспуск правительства и создание новой правящей коалиции. Как сообщала «Нью-Йорк таймс», Цалдарис пошел на это, «уступив желаниям Дуайта П. Грисвольда, американского посла МакВига, атакже короля» [23]. Прежде чем Цалдарис смог обратиться к греческим законодателям по данному вопросу, МакВиг (МасУеа§Ь) вмешался и внес изменения в его речь [24].

В течение последующих нескольких лет смена премьер-министров в Греции происходила довольно часто, и каждый раз только после достаточно активного вмешательства американцев, если не по прямому их требованию [25]. Один из таких прецедентов произошел в 1950 году, когда тогдашний американский посол Генри Грейди направил премьер-министру Венизелосу послание, в котором угрожал прервать поставки американской помощи в случае, если тот не проведет реорганизацию правительства. Венизелос был вынужден подать в отставку [26]. Американское влияние также ощущалось и в отношении других высокопоставленных деятелей греческого общества. Андреас Папандреу, который позднее сам стал премьер-министром, писал об этом периоде: «Члены правительства и армейские генералы, лидеры политических партий и влиятельные личности открыто исполняли все американские пожелания и выстраивали свои действия с учетом мнения американцев» [27].

Прежде чем начать новый этап репрессий против инакомыслящих в июле 1947 года, греческие власти обратились к послу МакВигу. Посол сообщил, что правительство США не будет возражать против «превентивных мер, если они будут считаться необходимыми». Успокоенные этими заверениями, греки раскрутили маховик репрессий так, что число обвиняемых достигло за одну неделю 4000 человек [28].

Примером того, как греческий гражданин мог оказаться в тюрьме, может служить дело члена ЭАМ, осужденного на 18 месяцев за газетные высказывания, показавшиеся Дуайту Грисвольду оскорбительными. Автор назвал американца «официальным представителем иностранного государства» [29].

«В экономической сфере», как писал Андреас Папандреу, Соединенные Штаты «в начале пятидесятых годов осуществляли почти диктаторский контроль, требуя, чтобы на каждом важном документе рядом с подписью греческого министра по координации стояла подпись руководителя американской экономической миссии» [30].

До этого американское управление экономикой, возможно, было еще более жестким. В памятной записке, направленной из Афин Американской миссией помощи Греции в адрес Госдепартамента 17 ноября 1947 года, в частности, говорилось: «Мы установили практически полный контроль… над национальным бюджетом, налогообложением, выпуском денег, ценовой политикой и политикой в области заработной платы, государственным экономическим планированием, а также над импортом и экспортом, вьшачей иностранной валюты, вектором реорганизации вооруженных сил и расходами по оказанию помощи» [31].

Кроме того, по образу и подобию ЦРУ было создано новое Агентство внутренней безопасности Греции (по-гречески КУР). Вскоре КУР стало использовать практику тайной полиции, включая систематические пытки.

К началу 1950-х Греция была превращена в самого надежного сателлита-союзника Соединенных Штатов. Страна исповедовала ярый антикоммунизм и хорошо вписалась в структуру НАТО. Греция направила свои войска в Корею – в поддержку лукавого заявления Вашингтона о том, что это не только американская война.

Можно с полной уверенностью предполагать, что если былевые пришли к власти, Греция была бы гораздо более независимой отсоединенных Штатов. Греция, скорее всего, была бы независима и от Советского Союза, которому греческие левые ничем не были обязаны. Как Югославия, которая также не имела общей границы с СССР, Греция была бы дружественной по отношению к русским, но независимой страной.

Когда в 1964 году к власти в Греции пришло правительство, провозгласившее свежую идею государственного суверенитета Греции, Соединенные Штаты и их греческие пособники быстро и эффективно искоренили эту ересь. С этим мы ознакомимся в одной из следующих глав.

4. Филиппины, 1940-1950 СТАРЕЙШАЯ КОЛОНИЯ США

Я бродил по Белому дому в раздумьях целыми ночами. И мне не стыдно признаться вам, господа, что я опускался на колени, молился Господу Всемогущему и просил его указать мне путь. И вот в одну из таких ночей мне открылось, уж не знаю как, но открылось следующее знание. Во-первых, я понял, что мы не можем вернуть их [Филиппинские острова] обратно Испании, поскольку это было бы трусостью и бесчестьем. Во-вторых, мы не можем передать их Франции или Германии – нашим торговым конкурентам на Востоке. Это было бы невыгодным и постыдным делом. В-третьих, мы не можем не вмешиваться в их дела, ибо они не способны к самоуправлению и в скором времени столкнутся с еще большей анархией и хаосом, которые наблюдались при испанцах. В-четвертых, нам не остается ничего другого, кроме как полностью взять управление над филиппинцами, обучать их, просвещать и приобщать к цивилизации и христианским ценностям, и с божьей милостью делать для них все возможное, как для своих собратьев, за которых отдал свою жизнь Иисус.

Уильям Мак-Кинли, президент США, 1899 год [ 1)

Намерение Уильяма Мак– Кинли устроить филиппинцам хорошую жизнь свелось к тому, что американские солдаты убивали их десятками тысяч, жгли их деревни, подвергали их пыткам и создали почву для экономической эксплуатации этой страны. Такую политику ведушие государственные деятели и газеты США гордо именовали в то время империализмом.

После изгнания испанцев с Филиппин в 1898 году совместными усилиями американцев и филиппинцев Мадрид согласился «уступить» (следует понимать – продать) США острова за 20 миллионов долларов. Но филиппинцы, уже провозгласившие независимость своей страны, не приняли обращение с собой как с недвижимостью на земельном участке. Тогда, в соответствии с принятым решением, американские войска численностью до 50 тысяч человек приступили к выполнению задачи по внушению населению необходимости признать уготовленный ему статус.

Таким образом, Филиппины оказались самой давней и самой буквальной колонией США.

Почти полвека спустя американские войска вновь высадились на Филиппинах, обнаружив там патриотическое движение, сражающееся против общего врага, на этот раз против японцев. Воюя в 1945 году с японцами, американские войска предприняли множество усилий для того, чтобы разоружить филиппинскую армию сопротивления – Народную антияпонскую армию, или Хукбалахап (по-тагальски – Hukbo ng Bayan Laban sa mga Hapon). Американские войска разоружали подразделения армии сопротивления, уничтожали созданные Хукбалахап органы самоуправления, арестовывали и бросали втюрьмы активистов движения, атакже лидеров Коммунистической партии Филиппин. Партизанские отряды, сформированные и управляемые в основном американскими офицерами и состоящие из американских и филиппинских солдат из та называемых сухопутных войск США на Дальнем Востоке, проводили жестокие полицейские рейды против участников Хукбалахап и их сторонников. Распространялись слухи, порочащие движение сопротивления, чтобы ослабить его поддержку со стороны мирного населения. Японцам же разрешалась безнаказанно нападать на участников Хукбалахап.

Одновременно с этими событиями участники движения сопротивления вели тяжелые бои с японскими захватчиками и филиппинскими коллаборационистами и часто приходили на помощь американским солдатам [2].

В этой кампании против движения сопротивления США пользовались услугами филиппинцев, сотрудничавших с японцами, – землевладельцев и крупных собственников, многих сотрудников полиции и других государственных чиновников. После войны американцы расставили во властных и государственных структурах многих из тех, кто запятнал себя сотрудничеством с японцами, невзирая на отрицательное отношение к ним со стороны филиппинцев-патриотов [3].

Народная антияпонская армия была создана Коммунистической партией Филиппин в ответ на оккупацию островов Японией в 1942 году Среди американских политиков были такие, кто считал, что Хукбалахап была не чем иным, как инструментом международного коммунистического заговора, и с ней следовало бороться так же, как и с другими подобными группировками. Другие политики в Вашингтоне и Маниле, чья реакция была менее предсказуема, но более цинична, признавали, что движение, если его растущее влияние не взять под контроль, приведет к радикальным реформам филиппинского общества.

Центральное место в политической программе Народной антияпонской армии отводилось земельной реформе. Она была крайне необходима для ориентированного на сельское хозяйство общества. (Время от времени американские официальные лица неискренне заявляли о своей поддержке этой концепции, однако за все время американской оккупации никаких действий в поддержку не предприняли.) Другой задачей программы движения Хукба-лахап была индустриализация, осуществлению которой Ващингтон долгое время препятствовал, с тем чтобы американские промышленные компании имели на Филиппинах преференции. Движение Хукбалахап считало, что такие реформы могли бы послужить толчком к началу новой жизни и помогли бы покончить с отсталостью островитян, неграмотностью, ужасающей нищетой и связанными с ней болезнями, в частности туберкулезом и авитаминозом. Газета «Нью-Йорк таймс» сообщала: «В целом считается, что коммунистическое движение сопротивления Хукбалахап появилось из-за недовольства и бедственного положения крестьян Центрального Лусона (самого крупного острова Филиппинского архипелага)» [4].

В исследовании, подготовленном несколько лет спустя для сухопутных войск США, такое утверждение также присутствовало. Там подчеркивалось, что «главным стимулом деятельности движения Хукбалахап было недовольство крестьян, а не идеи ленинизма» [5].

Тем не менее движение было явной угрозой для неоколониального строя на Филиппинах, для американской сферы влияния и для интересов тех филиппинцев, которых устраивало сложившееся положение вещей.

К концу 1945 года, через четыре месяца после окончания Второй мировой войны, Соединенные Штаты уже обучали и вооружали пятидесятитысячную филиппинскую армию для фронтов холодной войны [6]. В своих показаниях перед комитетом конгресса США генерал-майор сухопутных войск США Уильям Арнольд (William Arnold) искренне заявлял, что эта программа была «необходима для поддержания внутреннего порядка, а вовсе не для отражения атак со стороны внешнего противника» [7]. Ни один из присутствовавших конгрессменов публично не выразил никаких возражений по поводу обоснованности с точки зрения международного права такой внешней политики.

В то же время США держали своих солдат на Филиппинах, где по крайней мере в одной из пехотных дивизий был восстановлен центр боевой подготовки. Это привело к громкомким протестам со стороны американских солдат, которые хотели лишь вернуться домой. Начало боевой подготовки, как писала «Нью-Йорк таймс», «воспринималось солдатами и некоторыми филиппинскими газетами как подготовка к подавлению возможных восстаний групп недовольных филиппинских крестьян». В статье также говорилось, что солдаты могли многое рассказать «про вооруженное вмешательство США в Китае и Голландской Индии [Индонезии]», происходящее в то же время [8].