Текст книги "Свидание вслепую"
Автор книги: Уэнди Маркем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Так вы, значит, болеете за «Никс»? – не выдержав, спросил он.
– Да, но только когда они играют хорошо, – ответила, пожав плечами, Мэгги и нетерпеливо переступила с ноги на ногу, как бы требуя, чтобы Чарли немедленно освободил ей место.
– Давай пересядем, Чарли! – дернула его за рукав Джулия.
Он неохотно оторвал от насиженного местечка свой зад, выразительно взглянул на Доминика и сказал, вручая ему картонную упаковку с четырьмя бутылками пива:
– Это вам, ребята. Угощайтесь!
– Спасибо! – от всей души поблагодарил его Доминик.
Маргарет сердито закусила нижнюю губу.
Что бы это могло означать? Похоже, что и любительницей пива она тоже не является. Наверное, предпочитает вино, скорее всего красное. Как и Лаура…
Чарли поймал себя на том, что постоянно сравнивает эту эффектную брюнетку со своей бывшей невестой, и нахмурился. Внешне они мало походили друг на друга. У Лауры глаза темные, а не ярко-голубые, как у Маргарет. И веснушек на своем обожаемом лице она бы не потерпела и вылезла бы из кожи вон, чтобы любым способом их вывести. Маргарет же их просто замазала тональной пудрой, что Лауру наверняка бы не удовлетворило.
– Чарли! Очнись! – Джулия снова дернула его за рукав.
Он вздрогнул и стал бочком протискиваться на свое новое место.
– Круче не бывает! – шепнула ему она.
Он замер, соображая, кого она имеет в виду. Ну конечно же, Доминика, не его же спутницу! Чарли пошел дальше, пытаясь убедить себя в том, что ничего необычного во внешности этой женщины нет, если не считать веснушек, и едва не прошел мимо своего места. Усевшись наконец, он утешился надеждой, что Маргарет все-таки выпьет ненавистного ей пива и после этого не будет отвлекать его от игры своими веснушками, потому что ретируется в дамский туалет, возле дверей которого надолго застрянет в очереди.
Глава 3
Похоже, этому парню больше импонируют мужчины.
И в этом вся загвоздка, решила Мэгги, возвратившись на трибуну после своего второго путешествия в дамскую комнату. Как она и предполагала, приятель Джулии, Чарли, успел полностью овладеть к этому моменту вниманием Доминика. Они оживленно обсуждали ход игры, разговаривая настолько непринужденно, словно бы Джулия и не сидела между ними. И как их только не утомляет пустая болтовня на протяжении полутора часов? А еще говорят, что мужчины не любят трепаться!
Казалось бы, Джулия, как заядлая болельщица выбравшая местом своего первого свидания с Домиником спортивный комплекс, должна внимательно следить за развитием событий на площадке, где сражалась за победу ее любимая баскетбольная команда, ведущая в счете. Ей следовало бы кричать, топать ногами и свистеть.
Однако ничего подобного с Джулией не происходило. Она тупо смотрела прямо перед собой в пустое пространство с видом несчастнейшей женщины на свете, очутившейся по воле случая совсем не там, где бы ей хотелось быть.
Проникнувшись к ней сочувствием и жалостью, Мэгги пихнула Доминика локтем в бок, так что бедняга, прервав разговор с Чарли, вскрикнул:
– Ой, больно!
– Извини, я случайно, – сказала Мэгги, надеясь, что он все же понял ее намек.
Однако Доминик не оправдал ее надежд – пожав плечами, он обратился к Чарли с удвоенным воодушевлением:
– Так вот, значит, когда играл Спрювелл, все обстояло совсем иначе… Ой! Больно же!
Локоток Мэгги вновь ткнулся ему в ребро. Доминик угрожающе произнес, потирая бок:
– Ну, Мэгги, погоди! Учти, что ты сидишь рядом с проходом и шлепнешься на ступеньки, если случайно я толкну тебя, потянувшись за бутылочкой пива. Ты поняла? Так что следи за своими руками, пожалуйста!
Какой же он все-таки тупой! Настоящий твердолобый баран!
Мэгги схватила его за голову, подтянула к себе и буркнула ему в ухо:
– Уделяй побольше внимания своей даме! Это ведь ваше первое свидание!
– Что ты сказала? – переспросил он. – Говори громче, здесь чудовищный гвалт!
– Не забывай о Джулии! Оставь Чарли в покое! Это же не он пришел к тебе на первое свидание, а Джулия! – сверкая глазами, прокричала Мэгги.
– Не ори! Я не глухой, – нахмурившись, огрызнулся Доминик.
Мэгги укоризненно посмотрела на него и перевела взгляд на Чарли. Тот ответил ей приторно-сладкой улыбочкой, как бы демонстрируя свою неподвластность женским чарам. Из чего Мэгги заключила, что он не только женоненавистник, но и нахал. Ей стало понятно, почему он так внимательно поглядывает на нее, когда она не смотрит в его сторону. Этот странный субъект мужского пола расценивал, очевидно, любую женщину как свою потенциальную соперницу в схватке за приглянувшегося им обоим мужчину и заранее готовился дать ей отпор.
На губах Мэгги обозначилась тень улыбки. Чарли беспокоился напрасно: не сиди он на расстоянии пары мест от нее, она бы сообщила ему, что уже занята другим мужчиной – педиатром, посвятившим себя благородному служению обездоленным детям. У него нет времени глазеть на великовозрастных придурков, самозабвенно гоняющих мяч по площадке с таким серьезным видом, словно от исхода их игры зависит судьба всего человечества. А она если время от времени и поглядывает в сторону этих недоумков, то только затем, чтобы убедиться, что ни у кого из них еще не лопнула резинка их потешных трусов.
Мэгги вздохнула и снова посмотрела на Доминика, которого поклялась женить любой ценой. Наконец-то он соблаговолил обратить свое внимание на Джулию. Вид у бедняжки был настолько унылый, что Мэгги, сочувствуя ей всем сердцем, напрягла слух и сумела разобрать произнесенные Домиником слова:
– Так вы, значит, пекарь, Джулия?
Та с готовностью кивнула:
– Да, пекарь-кондитер. Пеку пышки, бублики, кексы, кренделя, пирожки, пирожные, торты и пироги. Вы с какой начинкой больше любите – с кремовой или фруктовой?
– Мне нравятся мягкие горячие вафли с кленовым сиропом.
– Ах, вы любитель вафель? Так это же мой конек!
Мэгги вздохнула с облегчением: похоже было, что они нашли общий язык. Если так все пойдет и дальше, то…
– Ты видел, старина?! – внезапно завопил Чарли. – После такого броска можно не сомневаться в победе нашей команды!
Завязавшаяся было милая беседа Доминика и Джулии прервалась, так и не получив продолжения. У этого странного парня по имени Чарли чересчур горячий темперамент, отметила Мэгги. Она безнадежно откинулась на спинку своего сиденья. Помешавшихся на детской игре в мячик инфантильных мужчин ей довелось видеть уже немало. Дома и ее папаша, и братья расхаживали в спортивной обуви и джинсах, а все, что связано с нанесением ударов по мячу руками и ногами, составляло смысл их существования.
Но ведь в жизни еще так много интересного – мода, искусство, любовь… Нет, похоже, мужчинам этого не дано понять. Взять хотя бы Чарли: раздвоенный квадратный подбородок зарос щетиной, взъерошенная шевелюра требует вмешательства парикмахера, линялые джинсы, застиранная фланелевая рубаха в крупную клетку и бейсболка с пластмассовым козырьком выглядят довольно нелепо. Даже отправляясь на стадион, он мог бы надеть что-то поприличнее. На бутылку с пивом, которую Чарли сжимал в своей волосатой руке, ей даже смотреть не хотелось. Как же все это напоминало ей мужчин из ее родных мест, откуда она сбежала!
Мэгги передернула плечами и гордо вздернула носик. Лично ей было чем гордиться! В отличие от своих подружек, выскочивших замуж сразу же после окончания средней школы, она продолжила учебу в престижном нью-йоркском колледже. Получив диплом, стала деловой женщиной, ухоженной и одетой по последней моде. Ее бывшие одноклассницы, превратившиеся в заурядных деревенских матрон, лопнули бы от зависти, если бы увидели ее гардероб. Такие наряды им и не снились…
– Нет! Нет! – истошно завопил Доминик.
Это игроки команды противника перехватили у соперника мяч и перешли в контратаку.
– Да! Да! – зарычал Чарли, когда парни из «Никс» вернули себе инициативу.
Сидевшая между двумя мужчинами Джулия с видом великомученицы отрешенно смотрела куда-то вдаль. Мэгги сжала локоть Доминика и прошипела:
– Послушай, ты ничего не забыл?
Он удивленно вскинул брови, но быстро смекнул, к чему она клонит, и бодро произнес:
– Джулия! Вы видели этот великолепный бросок? Высший класс!
– Да! Потрясающе! – с воодушевлением откликнулась она.
Они обменялись еще несколькими фразами, которые Мэгги не разобрала из-за шума, и Доминик вновь уставился на площадку. Джулия растерянно озиралась по сторонам, явно не проявляя никакого интереса к игре. Поймав на себе взгляд Мэгги, она вздрогнула и натянуто улыбнулась.
Улыбнувшись ей в ответ, Мэгги притворилась, что окунулась в атмосферу спортивного зала, которая с каждой минутой накалялась все сильнее. Когда же до конца первой половины матча осталось пять секунд, игроки команды «Никс» вырвались вперед и повели в счете с разрывом в три очка. Зрители повскакивали с мест, Мэгги тоже. Затем она повернулась к своим соседям. То, что она увидела, заставило ее оцепенеть.
Джулия сидела на своем месте и потирала рукой макушку. Ее белокурые волосы были спутаны, глаза словно остекленели.
Возле ее ног на коленях стоял Доминик и шарил руками по полу. Потом он распрямился и с радостной улыбкой протянул Джулии ее бейсболку. Только тогда Мэгги сообразила, что он сбил ее с головы Джулии, когда вскакивал с места в порыве восторга. Мэгги рассмеялась и отвернулась. Но улыбка сползла с ее лица, едва она поймала на себе изучающий взгляд Чарли.
– В чем дело? – спросила у него она.
– А вы, оказывается, действительно заядлая болельщица! – проговорил он.
– А вы думали, что я равнодушна к баскетболу?
– Да, – признался он. – Вы то и дело бегали в уборную в холл.
– Я не привыкла употреблять столько пива, – невозмутимо объяснила Мэгги.
Это было лукавством: она отлучалась потому, что после тяжелого трудового дня ей не сиделось на месте, хотелось размять ноги. Вдобавок ее беспокоили пытливые взгляды Чарли. С какой целью он приглядывается к ней? А что, если он вовсе не гей? Не хочет ли он воспользоваться ситуацией и завязать знакомство с ней? Но это не входило в ее планы!
– Тебе что-нибудь принести из буфета? – похлопав ее по спине, спросил Доминик. – Мы с Джулией хотим встать в очередь за сосисками и пивом.
Оставшись с Маргарет наедине, если, конечно, не брать в расчет еще двадцать тысяч зрителей, сидящих на трибунах, Чарли подумал, что неплохо было бы завязать с ней непринужденный разговор.
Он поднял голову и, обнаружив, что она пристально смотрит на него, широко улыбнулся, подумав, что, оказывается, это еще та штучка! Мэгги притворилась, будто бы ее заинтересовало что-то происходящее у него за спиной. Чарли на всякий случай обернулся, но не заметил ничего достойного большего внимания, чем его собственная персона.
Вряд ли Мэгги могла заинтересовать компания из трех фанатов, оживленно обсуждающих ход матча. Значит, она изучала не этих потных, раскрасневшихся, горластых толстяков, а его, Чарлза Кеннелли. Не медля более ни секунды, он подвинулся поближе к Мэгги и, сверля ее взглядом, спросил:
– Ну и что вы обо всем этом думаете?
– По-моему, Доминик и Джулия чудесно подходят друг другу. А вы как считаете?
Чарли глубокомысленно наморщил лоб. Упомянутая его собеседницей парочка удалилась в буфет. Следовательно, их знакомство способствовало возникновению у них сходных физиологических желаний, что само по себе было добрым знаком.
– По-моему, у них много общего. Например, любовь к сосискам и пиву, – дипломатично ответил он.
Развить свою мысль Чарли не смог, утратив дар речи под насмешливым взглядом голубых глаз Мэгги, разительно контрастирующих с ее черными волосами. Ему доводилось знавать умопомрачительных голубоглазых блондинок, водил он знакомство и с потрясающими кареглазыми шатенками. Но такое сочетание голубых глаз и черных как смоль волос он встретил впервые в жизни. И был им потрясен.
Мэгги кашлянула, намекая на то, что пора перестать так откровенно таращиться на нее.
Чарли понял намек и, насупив брови, глубокомысленно изрек:
– Таких вкусных пирожков, как печет Джулия, мне нигде есть не доводилось. Как относится к пирожкам Доминик?
– Он их обожает! – ответила Мэгги. – Особенно с вишневым джемом. – Она сглотнула слюну и облизнула розовым язычком свои пухлые губы цвета спелой вишни.
Любопытно, подумалось Чарли, это дар природы или оттенок губной помады? Ему вдруг страстно захотелось выяснить это, поцеловав ее в губы.
Мэгги неожиданно подалась вперед, и он замер, охваченный жаром. Неужели она сама решила поцеловать его? Но Мэгги только заговорщицки промолвила:
– Не кажется ли вам, что нужно оставить их одних после матча? Доминик собирался пригласить Джулию в свое любимое бистро…
– Куда? В дешевую закусочную? – Чарли затряс головой. – Ни в коем случае! Джулия сама работает в подобной забегаловке и не станет посещать опостылевшие ей бистро в свободное время. Она бы с радостью отведала сочную котлету или добрый бифштекс с жареным картофелем в мясном ресторане…
– Что? Котлеты с картошкой на первом романтическом свидании?! – воскликнула Мэгги. – Это дурной тон! Достаточно и того, что они сейчас стоят в очереди за пивом и хот-догами.
– А что плохого в сосисках и пиве? – с искренним удивлением спросил Чарли.
– Они не вяжутся с общепринятым представлением о первом романтическом свидании, – не задумываясь ответила Мэгги.
– Пусть так, но зато прекрасно утоляют голод и жажду.
– Предоставим решать это Доминику, – дипломатично сказала Мэгги. – Сегодня он в роли кавалера.
Чарли прищурился, хмыкнул и сказал:
– Не могу избавиться от ощущения, что в действительности все за него решаете вы, Мэгги.
– Вы заблуждаетесь! – воскликнула она. – Идея пригласить Джулию в бистро принадлежит Доминику.
Чарли нисколько не удивился бы, если б узнал, что, говоря так, она скрестила за спиной два пальца..
– Вы не любите пиво? – спросил он, желая изменить тему.
– Раньше любила, теперь – нет, – объяснила Мэгги. – Я повзрослела и охладела к этому напитку. Предпочитаю белое вино.
– Я тоже не мальчик, а пиво обожаю.
– Это дело вкуса, – мягко сказала Мэгги. – Но почему вы заговорили об этом?
– Видите ли, во время баскетбольных матчей не принято пить белое вино.
– Неправда. В ложе его подают. Я это знаю точно, – возразила Мэгги.
– Вы бывали на матче в ложе? – Чарли посмотрел на нее с нескрываемым уважением. – И пили вино?
– Да, несколько раз! Я была здесь по служебным делам.
– А чем вы занимаетесь?
– Работаю в рекламном агентстве «Блэр Барнетт» в отделе по связям со средствами массовой информации. Иногда мне приходится посещать увеселительные и развлекательные мероприятия. А вы кем работаете?
– Я свободный литератор, – сказал Чарли, ожидая, что она разочарованно сморщит нос.
Но, к его удивлению, в глазах Мэгги засветился неподдельный интерес. Она спросила:
– И что же вы сочиняете, если не секрет?
– Я веду колонку в одном иллюстрированном журнале.
– Спортивную, разумеется?
– А вот и не угадали! Я пишу для незамужних женщин, желающих познакомиться с состоятельными приличными холостяками.
Сочтя это шуткой, Мэгги рассмеялась.
– А если серьезно? – отсмеявшись, спросила она.
– А я и не шучу! – помрачнев, сказал Чарли. – Я веду колонку «Свободный холостяк» в журнале «Она». Вы его читаете?
– Знакомиться с печатными изданиями – моя служебная обязанность. Журнал «Она» я читаю регулярно. Более того, я хорошо знаю многих его сотрудниц, – сказала Мэгги.
Последовала томительная пауза.
– А страницы вашего журнала украшают рекламные снимки парфюмерно-косметических товаров, на которых специализируется мой отдел, – добавила Мэгги.
Заметив нездоровый блеск в ее глазах, Чарли приготовился к хорошо знакомой ему игре под названием:
«А вы, случайно, не знакомы с такой-то…»
Эту игру практиковала его бывшая подружка, знакомясь с кем-нибудь на корпоративной вечеринке. Таким образом она стремительно расширяла круг своих друзей и поклонников. Чарли поспешил упредить вопросы Мэгги:
– Вообще-то я внештатный сотрудник этого журнала, да и печатаюсь в нем всего несколько месяцев. Поэтому практически никого из сотрудников не знаю, если не считать главного редактора и ее помощницу.
– Мои приятельницы трудятся в отделе рекламы, – пояснила Мэгги. – Ау вас, насколько я поняла, иной профиль. Вы знаток сферы личных отношений, не так ли?
– Угадали, – кивнул Чарли. – В этом вопросе я эксперт.
– А вот мне в это почему-то не верится, – усмехнулась Мэгги.
– Вы полагаете, что я ничего не смыслю в отношениях полов?
– А разве это не так?
– Я знаю об этой проблеме вполне достаточно, чтобы зарабатывать своими знаниями на безбедное существование.
С каждой минутой Чарли становилось все труднее сдерживать нарастающее в нем негодование. В журнал «Она» он пришел по совету своего приятеля, тоже свободного литератора, после разрыва с Лаурой, в надежде излечить работой сердечную рану и попытаться извлечь пользу из постигших его неприятностей. Посвящать в свои дела Мэгги он не собирался. Она же не унималась и продолжала задавать ему провокационные вопросы.
– У вас, как мне кажется, большой жизненный опыт. Вы были женаты?
– К чему вы клоните? – насторожился Чарли.
– Вы не хотите отвечать на этот вопрос?
– Отчего же, отвечу, раз это вас интересует. Я никогда не был женат и жениться не собираюсь, потому что не верю в брак.
– Значит, у вас было множество подружек? – помолчав, спросила Мэгги.
Глаза ее засверкали еще ярче.
– Я бы так не сказал, – уклончиво ответил Чарли. – Подруги были, но в умеренном количестве.
– А сейчас у вас есть близкая подруга?
– В настоящее время я свободен от личных обязательств, – вскинув подбородок, сухо произнес Чарли.
Всем своим видом он давал понять, что раскрывать интимные секреты не намерен. И уж тем более признаваться, что от него сбежала невеста. Еще недавно эту печальную и поучительную историю он планировал положить в основу серии рассказов для журнала «Городская невеста», на гонорары от которых рассчитывал существовать в течение года. В успехе своих пикантных откровений Чарли не сомневался. После первой же публикации читательницы завалили брошенного жениха письмами, во многих из которых были предложения познакомиться. Но Чарли, умудренный горьким опытом, на них не откликался, не желая дважды наступать на одни и те же грабли.
Неизвестно, однако, чем бы завершилась атака на него восторженных почитательниц его таланта, если бы главный редактор журнала не предложил ему изменить финал рассказа, сделав его счастливым. В конце концов, задачей женского журнала является поддержание в читателях веры в торжество общественных идеалов, а не раскачивание моральных устоев. Покривить душой Чарли отказался и в результате потерял работу.
Вот так бессердечная и коварная Лаура нанесла ему свой второй сокрушительный удар, окончательно превративший Чарли в убежденного противника брака и закоренелого холостяка.
Как всегда, на помощь ему пришли старинные приятели – Свинтус, Хомяк и Грызун. Одна из их подружек знала девушку, работающую курьером в журнале «Она». Та порекомендовала Чарли редактору, и после успешно прошедшего собеседования Чарли стал трудиться на поприще поиска женихов для незамужних женщин Нью-Йорка и его окрестностей.
Маргарет все еще терпеливо ожидала ответа на вопрос, читавшийся в ее взгляде: как случилось, что до сих пор у него нет дамы сердца?
Пора было круто менять тему разговора. И со свойственной ему непосредственностью Чарли взял инициативу в свои руки.
– A y вас есть любовник? – не моргнув глазом спросил он.
– Разумеется! – без тени смущения ответила Мэгги. – Его зовут Джейсон, он педиатр.
Поспешность, с какой она выпалила ответ, насторожила бывалого Чарли. Но еще больше его поразило то, что Мэгги вдруг схватила свою бутылку с пивом и залпом опустошила ее. Разочарование, вызванное ответом Мэгги, несколько смягчило то, как эротично она облизнула губы и захлопала бесподобными глазами. Нет, решил Чарли, никакой педиатр Джейсон не запретит ему любоваться этим ангельским личиком.
Чарли внезапно почувствовал, что краснеет, и, удивленный этим, постарался внушить себе, что ничего особенного в милашке Мэгги нет. И даже более того – что она воплощение всего, что претит ему в женщинах. Да, на мгновение он ощутил влечение к этой голубоглазой стройной брюнетке. Но теперь, узнала, что ее сердце отдано другому, он просто обязан погасить свою неожиданную страсть и обуздать животные инстинкты.
Как порядочный мужчина, как ведущий колонки «Свободный холостяк» в женском журнале, он должен сохранить свою совесть чистой, репутацию – незапятнанной, а разум – не обремененным сомнительными фантазиями. Впрочем, если бы все обстояло иначе, признался он себе, то он бы принял вызов судьбы и непременно приударил за этой темпераментной красавицей. И в конце концов очаровал бы ее, пусть и на непродолжительное время.
Чарли тяжело вздохнул: а что, любопытно, он стал бы делать потом? Внезапно вспыхнувшая между ними страсть не могла привести ни к чему хорошему. Эта любовь с первого взгляда стала бы для них обоих роковой. Особенно для него, зарекшегося влюбляться и решившего полностью отдаться литературному творчеству. Ведь вдохновение могло снизойти на него в любую минуту, и тогда ничто не должно было мешать ему сочинять величайший американский роман всех времен. Ну а пока, в ожидании этого творческого озарения, он будет копить впечатления от холостяцкой жизни простого американского парня, непризнанного гения, в своем дневнике.
Ему была чужда страсть к стяжательству, он упорно сопротивлялся попыткам отца выбить из его головы литературную дурь и заставить его заняться семейным бизнесом. Успехи, достигнутые его отцом и дядей на деловом поприще, Чарли совершенно не прельщали, богатство он презирал.
Правда, Джулия в связи с этим язвительно замечала, что это не составляло для него никакого труда, потому что он никогда не знал ни в чем нужды, имел солидный банковский счет и портфель акций.
И она была права. Не будь у него солидной материальной опоры за спиной, он бы вряд ли имел возможность отдавать практически все свое время сочинению журнальных колонок. Скорее всего он влачил бы полунищенское, жалкое существование и во всем зависел бы от чужих капризов, намерений и планов.
Как, например, та же Маргарет. Только почему у нее при этом не удрученный вид? Чарли прочистил горло и спросил:
– У вас с вашим другом все достаточно серьезно?
– Что вы имеете в виду?
– Ну, вы же знаете… Вы собираетесь пожениться?
– Возможно, мы поженимся, когда он вернется в Штаты.
– Откуда?
– Из Южной Америки.
– И вы сразу же поженитесь?
– Может быть… Честно говоря, мы не слишком долго встречались. Но он серьезный мужчина, порядочный, так что…
– Неженатый врач – большая редкость в Манхэттене. Холостые доктора здесь наперечет. Уж мне ли этого не знать! – Чарли самодовольно ухмыльнулся.
– Но почему вы так в этом уверены?
– Это же общеизвестный факт! Об этом мне пишут мои читательницы! – Он пожал плечами. – Вам повезло!
Мэгги наморщила лоб, обдумывая что-то, а затем заявила:
– По-моему, Джейсон идеально мне подходит.
– В этом мире нет ничего идеального, – пробурчал Чарли. – У всех есть скрытые недостатки.
– Возможно, – сказала Мэгги. – Но наши с Джейсоном отношения близки к идеальным.
– Почему вы так считаете? – Чарли насупил брови.
– Это же очевидно! Все так говорят, – решительно произнесла Мэгги и густо покраснела.
Это не осталось не замеченным Чарли. Как и другие ее противоречивые жесты и заявления, которые она тщетно пыталась завуалировать искусственными улыбками и уверенным тоном.
Противоречивость во всем – вот что составляет ее сущность, подытожил Чарли. Она заявляет, что не любит спорт, а в следующий миг уже ликует вместе с другими болельщиками, бурно выражающими свой восторг в связи с успехом любимой команды. Не менее показательно и ее отношение к пиву: она говорит, что даже на дух его не переносит, а потом выпивает всю бутылку. Одевается с иголочки, но не потрудилась вывести на лице веснушки, которые придают ее внешности толику дерзости и детскости – качеств, характерных для школьниц в подростковом возрасте, когда они пытаются казаться взрослыми.
– О чем вы задумались? – спросила Мэгги, пытливо глядя на него.
Чарли не стал признаваться в том, что он заподозрил ее в притворстве. Он предпочел ответить уклончиво:
– Мне вдруг пришло в голову, что многие вещи в действительности совершенно не такие, какими они нам представляются.
– Вы это о чем? – насторожилась Мэгги.
– Понимаете, порой то, что выглядит замечательно на бумаге и в теории, не работает в реальной жизни, – столь же обтекаемо объяснил ей Чарли.
– Что вы подразумеваете под всей этой заумью? – без экивоков спросила Мэгги.
И тогда Чарли ответил ей напрямик:
– Возможно, теоретически все, что вы говорили об этом парне по имени Джейсон, верно и он действительно прекрасный человек, внешне привлекательный, любезный с вами, зарабатывающий неплохие деньги. Но вся закавыка в том, что вы его не любите.
– Но я люблю его! – возмущенно воскликнула Мэгги.
Ей не повредило бы задуматься над этой проблемой всерьез, мысленно отметил Чарли, стараясь не замечать, что у него вдруг бешено заколотилось сердце. Он сделал успокаивающий вдох и твердо сказал:
– А по-моему, вам просто хочется его любить, потому что он соответствует вашему выдуманному идеалу.
– А вот мне кажется, что вы только возомнили себя знатоком отношений между женщиной и мужчиной, а на самом деле ни черта в них не смыслите! – в сердцах выпалила Мэгги.
– Я ничего не смыслю в отношениях между полами? Умоляю, только не говорите об этом моему редактору! Иначе меня уволят! – Чарли попытался обратить все в шутку, сообразив, что перегнул палку.
– И это будет правильно, – хмыкнула Маргарет.
Чарли понял, что потерпел крах. Что ж, подумал он, поделом ему, ведь он уже давно ни с кем не флиртовал. Но сегодня ему вдруг приспичило распушить хвост и почесать языком, возможно, потому, что дальше безобидной болтовни дело все равно бы не пошло, поскольку голубоглазой брюнетке этого не хотелось.
Приятно было просто поговорить о том о сем с женщиной, не вынашивающей никаких тайных намерений. Нью-Йорк порой казался Чарли большим диким урочищем, кишащим хищными озабоченными самками, где у холостого мужчины, имевшего неосторожность покинуть свою берлогу, невольно возникало ощущение, что на него объявлена охота.
– Послушайте, – сказала Мэгги, резко сменив тему и тон разговора, – сейчас вернутся Доминик и Джулия. Нам с вами следует позаботиться о том, чтобы после матча они уединились где-нибудь, чтобы провести время вдвоем. Я говорю это к тому, что завтра утром у меня ответственная деловая встреча с заказчиками, поэтому я собираюсь поехать домой и пораньше лечь спать. Ау вас какие планы?
– Не знаю. Может быть, увяжусь за ними, – назло Мэгги ответил Чарли.
Реакция последовала незамедлительно: взгляд Мэгги стал темнее океана во время шторма.
– Нет! – воскликнула она. – Вы не должны этого делать!
– Отчего же? – невинно поинтересовался он.
– Потому что вы испортите их первое свидание! Это как раз тот случай, когда третий оказывается лишним!
– Но я проголодался и хочу где-нибудь вкусно поесть!
– Ну и что из того? Я тоже голодна, поэтому и попросила их взять для меня хот-дог!
– Допустим, я тоже попросил их взять для меня две порции сосисок. Но разве это можно назвать приличной едой?
– Ну и аппетит же у вас, однако! Тем более вам не следует набиваться им в компанию!
– А вдруг мне этого хочется? Не презренной пищи для желудка, а пищи духовной, обыкновенного человеческого общения. – Чарли все больше нравилось подтрунивать над Мэгги и наблюдать, как забавно она морщит свой веснушчатый носик и сверкает голубыми глазами.
– Вам что, больше нечем заняться? – спросила она.
– Да, к сожалению, – сказал Чарли, разводя руками.
– Что ж, тогда представьте себе, будто вас ожидают какие-то неотложные дела! Придумайте что-нибудь!
– Придумал! – воскликнул Чарли. – Давайте притворимся влюбленными и скажем, что мы с вами вдвоем уезжаем к вам домой. – Такой наглости он и сам от себя не ожидал, но поделать с собой ничего не смог.
– Фу, как пошло! – возмутилась она.
Однако в ее глазах промелькнула тень заинтересованности.
Этого было достаточно, чтобы Чарли почувствовал мощный прилив вожделения и задал новый нескромный вопрос:
– Что же в этом пошлого? По-вашему, мы абсолютно не подходим друг другу? А вот мне кажется, что из нас вышла бы прекрасная парочка!
– Ну нет! – вскричала Мэгги. – Об этом не может быть и речи!
Чарли чуть было не расхохотался, глядя на ее испуганное милое личико с округлившимися глазами.
– Да будет вам, Мэгги! – добродушно пробурчал он. – Признайтесь, что в иной ситуации вы бы положили на меня глаз.
– Уймите же наконец свое больное воображение! – взвизгнула она. – Я бы не обратила на вас внимания ни при каких обстоятельствах! Странно, что вы этого не понимаете.
– Не лукавьте! – Он погрозил ей пальцем. – Я вам не верю, притворщица!
– Не слишком ли вы самоуверенны?
– Нет, просто я пытаюсь быть откровенным. Если вам не по душе ваш Джейк.
– Джейсон! – поправила его Мэгги.
Разумеется, Чарли прекрасно помнил, как зовут этого идеального педиатра, но умышленно назвал его другим именем, чтобы доказать… А действительно, подумал вдруг Чарли, что он пытается ей доказать? Что Джейсон не заслуживает ее любви? Что она заблуждается, а он, Всезнайка Чарли, прав? Что Джейсон вовсе не тот мужчина, который ей нужен?
– Ну конечно, Джейсон, – согласился Чарли. – Так вы пытаетесь убедить меня в том, что даже если бы его не было в помине, а мы с вами по воле судьбы оказались бы наедине в каком-нибудь романтическом местечке, то и тогда бы вы не дали мне ни малейшего шанса завоевать ваше сердце?
– Именно так! – подтвердила Маргарет.
– Это почему же? – рявкнул Чарли.
– Вы не мой тип мужчины! – отрезала Мэгги.
– Что ж, это по крайней мере честный ответ. Должен вам сказать, что вы тоже не совсем в моем вкусе. Но из этого вовсе не следует, что я не способен изменить свои взгляды и привычки. Вам бы тоже не помешало пересмотреть свое отношение к мужчинам, расширив границы своих пристрастий.
– Вы считаете меня ограниченной? Тогда вы глубоко заблуждаетесь! – с вызовом проговорила Мэгги. – Я вовсе не такая!
– Черта с два! Да к тому же вы еще и дьявольски упрямы! – с плохо скрытым злорадством прорычал Чарли, наблюдая ярость, вспыхнувшую в ее глазах, превратившихся из голубых в синие.
Он был готов побиться об заклад, что Джейсон не только никогда не перечил Мэгги, но и позволял ей помыкать им.
– Да как вы смеете так со мной разговаривать?! Вы просто хам и грубиян! А еще – самоуверенный и самовлюбленный мужлан!
