Текст книги "Непутевый ученик в школе магии 15: Волнения в древней столице (Часть 2) (ЛП)"

Автор книги: Тсутому Сато

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Тогда скажу прямо. – На этот раз заговорил Масаки. – Шаман у Киёмидзу, похоже, заметил, что волшебники древней магии стали подчиненными волшебников с континента, и их обманули, а не заставили силой, так что всё хорошо до тех пор, пока мы можем найти доказательства, что их обманули. Тем не менее, скорее всего, невозможно сделать их нашими союзниками, но даже прекращения вражды будет достаточно.

Тацуя кивнул:

– Чем больше будет суматоха, тем проще Чжоу Гунцзиню будет сбежать. Думаю, стоит свести хаос к минимуму, этого противник точно не ожидает.

– Нам же будет хуже, если он создаст такой же хаос, как в прошлом году. У нас что, только один выбор – всё или ничего? – спросил Тацую Масаки.

– Я могу действовать как представитель семьи Кудо, однако сомневаюсь, что меня одного достаточно, чтобы представлять дома «девяти» и спровоцировать традиционалистов и пользователей древней магии Киото, их ведь довольно много.

– Ты прав. Так ты только дашь традиционалистам повод, лучше этого избегать, – Миюки подбодрила Минору, в голосе которого отчетливо звучало сожаление.

– Жалоба от семьи Йошида, вероятно, лишь сдержит традиционалистов. Независимо от того, что мы сделаем дальше, если они планируют прибегнуть к насилию, они не остановятся ни перед чем.

Микихико кивнул в знак согласия:

– Хорошо... мы поняли. Тогда будем делать то же самое, что и сегодня. На всякий случай мы сосредоточимся на жилой зоне.

– Что тогда делать мне? – спросил Тацую Масаки. Тот не предложил действовать на своё усмотрение, ведь у него не было власти приказывать Масаки. Положение стало бы неопределённым, если бы он это сказал. Как бы то ни было, чувства Масаки были очевидны – он то и дело поглядывал на Миюки.

– Итидзё-сан, если ты того желаешь, мы хотели бы, чтобы ты сопровождал нас, – ответила Миюки, шагнув вперед, поскольку подумала, что добровольное желание составить компанию поспособствует улучшению отношений... У неё и в мыслях не было, что это может повысить мотивацию Масаки.

– Да, с радостью!

На этом план действий на завтра определился.

Глава 8

Следующий день, 21 октября, воскресенье. Сегодня расследование также велось двумя группами. Тем не менее настроение Микихико улучшилось, так как он узнал об истинной цели поездки. Тацуя, Миюки и Минами вместе с Масаки и Минору хотели отправиться к горе Араси, а Микихико, Эрика и Лео – пойти к парку Такарагайкэ, в сторону станции Мацугасаки. Они собирались встретиться в гостинице с утра. Однако дело приняло неожиданный оборот.

– Мне очень жаль, Тацуя-сан... – печально произнёс лежавший на футоне Минору, у которого этим утром внезапно начался жар.

– Не переживай, Минору. Ты не виноват.

– Как же я... жалок, – От утешений Тацуи Минору, напротив, нахмурился и покраснел.

– Не вини себя. Ты хорошо поработал.

Сейчас в номере находились только Тацуя и Минору. Остальные ждали в вестибюле.

– Я слышал, что у тебя слабое здоровье. Это произошло не по твоей воле. Я принял твою помощь, понимая, что такое может случиться.

Минору отвёл взгляд.

– Ты помог достаточно. Без тебя мы бы не нашли вчера того шамана.

– Правда?.. – тихо спросил Минору, всё ещё глядя в сторону.

– Да.

Минору снова робко посмотрел на Тацую. Тот был холоден, как и всегда. На лице ни жалости, ни фальшивой улыбки – только искренность, как и в словах.

– Ты нам очень помог. Не заставляй себя. Прибереги силы на потом, ты ещё окажешься полезным.

– Я всё ещё... твой друг, Тацуя-сан?

– Отдыхай, сегодня мы всё равно вряд ли найдём Чжоу Гунцзиня. Твоя сила понадобится нам позже.

– Хорошо, – Минору слабо улыбнулся. Он всё ещё оставался мрачен, но хотя бы перестал себя винить.

– Минами останется с тобой. Она отлично справляется с домашними делами. Смело обращайся к ней, она с радостью всё сделает.

Минору смутился. Должно быть, он покраснел не только из-за жара. Наверное, причиной румянца стало отношение Минами.

– Пожалуйста, последи за нашими вещами, пока нас не будет.

Тацуя намекал, что они еще вернутся сюда, а не сразу поедут в Токио.

– С радостью, – Минору улыбнулся, по-видимому, поняв невысказанное Тацуей ободрение.

Выйдя в коридор, Тацуя встретился со стоявшей там в одиночестве Минами.

– Извини за хлопоты. Позаботься о нём.

– Это вовсе не хлопоты. Это часть моей работы, пожалуйста, оставьте Минору-сама на меня, – она поклонилась, и Тацуя направился в вестибюль, где его дожидались друзья. Когда он скрылся из виду, Минами постучалась в номер. Не дожидаясь ответа, она вошла, воспользовавшись электронным ключом, который оставил Тацуя. Минами не хотела нарушать покой больного человека. Закрыв за собой парадные двери, она открыла раздвижную дверь в комнату, где Минору пытался встать с футона. Она беззвучно подбежала и присела рядом, затем мягко надавила ему на плечи, чтобы вернуть в лежачее положение.

– Минору-сама, не утруждайте себя. Иначе в присмотре за вами не будет смысла.

Минору показалось, будто в этих словах прозвучало обвинение в том, что он перенапрягается. Впрочем, Минами никогда бы не поступила так. Похоже, он неправильно понял её истинные намерения.

– Хорошо. Тогда я послушно посплю.

Лицо Минами поскучнело. Она села возле Минору, сдвинув колени, как подобает, и замерла, глядя на него.

Через полчаса Минору вдруг открыл глаза и мрачно улыбнулся:

– Сакурай-сан, такой долгий взгляд смутит любого парня, даже меня.

Поскольку он был красив, то уже привык к посторонним взглядам. Но сейчас Минору начало казаться, что его свобода нарушена этой чрезмерной близостью, и особенно – пристальным взглядом, обращенным на его лицо во время сна.

– Простите мою грубость!

Минами, сидя в двух метрах от него, опустила голову до самого татами. Из-за этого Минору не видел, как сильно она покраснела. А что до Минами – тогда она не собиралась смотреть ему в лицо. Просто в комнате не было никого, с кем можно поговорить, и она подумала, что не стоит отвлекаться от пациента на телевизор или чтение, так что на самом деле она всего лишь смотрела в никуда без каких-либо мыслей в голове.

Однако после слов Минору у неё появились сомнения в собственных действиях. Он сказал, что она на него смотрит. Минами спросила себя: «Я правда пристально смотрела на него? И если да, то зачем?». Румянец на лице стал ярче. Даже лежащий Минору заметил, как у неё покраснели уши, он забеспокоился о самочувствии Минами; сидеть в догэзе, наверное, тяжело.

– Э, эм... ты в порядке? – Минору попытался подняться.

– В полном! Пожалуйста, продолжайте отдыхать!

Почти закричав, она вскочила, выбежала из комнаты, пряча лицо, и с силой закрыла раздвижные двери. Впрочем, остался небольшой зазор. И не было слышно, как открывается или закрывается входная дверь. Минору, тянувший руку к Минами, так и замер, когда она ушла.

◊ ◊ ◊

По изначальному плану группа Тацуи состояла из пяти человек, но Минору заболел, а Минами осталась за ним присматривать, так что их оказалось трое, как и в группе Микихико. И так как в автоматическое такси вмещалось четыре человека, Масаки, который должен был следовать за ними на мотоцикле, поехал вместе с ними в автомобиле.

Два места впереди заняли Тацуя и Масаки, тогда как Миюки сидела сзади в одиночестве. Честно говоря, Масаки хотел сесть с ней, однако подавил этот порыв и сел возле Тацуи, решив следовать этикету и здравому смыслу.

Вчера они решили поехать к горе Араси, потому Масаки ожидал, что Тацуя выберет именно это направление, но тот повёл машину в другую сторону.

– Шиба, разве мы едем не к горе Араси?

– Сначала мы соберем дополнительные сведения, – ответил Тацуя и посмотрел в окно машины. – Я хочу, чтобы мы больше не упоминали Чжоу Гунцзиня.

– Это секретная информация?

– Мы кое-кого встретим и, если возможно, я бы не хотел вовлекать её в это.

Масаки вопросительно посмотрел на Тацую. Тот подозревал, что Масаки неправильно понял его слова, но они уже подъезжали к месту назначения. Кроме того, Тацуя не считал, что есть необходимость в объяснениях.

Через три минуты после того, как Тацуя и остальные прибыли на место, раздался голос:

– Тацуя-кун, извини, что заставила ждать.

– Нет, ты как раз вовремя, – с уверенностью ответил Тацуя студентке, которая выскочила из автоматического такси.

– Э? Миюки-сан?

– Доброе утро, Саэгуса-сэмпай. Давно не виделись. Нам ведь не довелось встретиться, когда ты недавно приходила в Первую школу, – улыбнулась Миюки. Маюми распахнула глаза от удивления:

– Я не ожидала, что Миюки-сан тоже придёт.

Тацуя не говорил Маюми, что будет один. Однако, поскольку с ними был кое-кто ещё, ей пришлось сдержаться и не ответить своим обычным сарказмом.

– Итидзё Масаки-кун, да? Наконец мы можем представиться друг другу. Я Саэгуса Маюми, – вместо того чтобы вести себя как обычно перед Тацуей – словом, на грани приличия – она представилась как дочь семьи Саэгуса из Десяти главных кланов.

– Я помню твоё лицо. Я Итидзё Масаки, – немного напряжённо ответил Масаки.

Как и было сказано, они уже встречались. Впрочем, с того раза прошло уже четыре года, и сегодня они виделись лишь во второй раз. Оба были осведомлены о своей известности в магическом мире, иначе не узнали бы друг друга.

– Извини, Итидзё-кун... Тацуя-кун, подойди на секундочку. – Маюми, сверкнув притворной улыбкой, отошла от Масаки и без каких-либо романтических намерений ухватила Тацую за руку. Оттащив его на пару метров, она шепотом начала допрос:

– Тацуя-кун, почему ты не упомянул, что Миюки-сан тоже придёт?

Тацуя, естественно, удивился:

– Потому что не думал, что это необходимо. Разве ты не ожидала, что я приду вместе с Миюки?

Маюми попыталась придумать, как это опровергнуть, но в конце концов сдалась:

– Верно... Невозможно, чтобы Миюки-сан отпустила Тацую-куна одного, точно, – она раздосадованно покачала головой, затем снова посерьёзнела, переведя взгляд на Масаки. – Тогда почему пришёл Итидзё-кун?

– Это вышло случайно. Вчера Йошида, который проводил предварительное обследование местности для Конкурса диссертаций, встретил Итидзё, приехавшего с той же целью. Поскольку он бродил по городу в поисках подозрительных личностей, я взял его на место телохранителя.

– Так Йошида-кун и остальные тоже здесь... Ах, конечно, он ведь теперь Глава дисциплинарного комитета.

– Ты хорошо осведомлена.

Не упоминая своих истинных намерений, Тацуя пытался сказать, что она много знает несмотря на то, что уже окончила школу. Маюми бросила на него взгляд, которым словно говорила: «Ты меня не проведёшь». Похоже, она знала, что у Тацуи есть привычка искать что-то, что можно использовать против неё.

– Тогда Итидзё-кун знает о моих обстоятельствах?

– Я не получал от тебя разрешения, сэмпай.

Появившееся в глазах Маюми подозрение начало усиливаться. Тацуя заметил это, но не стал беспокоиться.

– Неужели, сэмпай, ты правда не хочешь всё ему объяснить? Думаю, на него можно положиться, – Тацуя фальшиво улыбнулся.

Маюми тяжело вздохнула.

– Мудро ли... использовать единственного сына Итидзё в своих целях?

– Я не использую его. Он ведь не настолько милый парень, – разочарованно ответил Тацуя. Маюми хихикнула:

– Ладно, тогда я с удовольствием приму его помощь.

Он наконец победил, Маюми посчитала именно так. Тем не менее её настроение снова улучшилось, и она позволила Тацуе объяснить всё Масаки.

Когда они пришли в полицию, дежурный детектив привёл их в комнату, где хранились вещественные доказательства.

Масаки, услышав всю историю, с неожиданным энтузиазмом поддержал желание Маюми найти убийцу Накуры. Похоже, ему понравилась мысль расследовать смерть телохранителя. Масаки, будущий глава одного из Десяти главных кланов, со всей душой отнёсся к мысли, что нельзя просто использовать и выбросить подчинённых словно вещь (как он это понял).

Обычно не очень хорошо распыляться на лишние цели. Как говорится с древних времён: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. Однако у Тацуи появилось предчувствие. Это был голос не логики, а интуиции, на которую он решил положиться.

«Именно Чжоу Гунцзинь убил Накуру Сабуро», – предполагал Тацуя. Вот почему когда Масаки загорелся стать рыцарем и найти убийцу, Тацуя ничего не сказал, ведь это не противоречило его основной цели – найти Чжоу Гунцзиня. Поэтому он не чувствовал никакого неудобства. Пока он обо всём этом думал, детектив вернулся с вещами Накуры и положил их на стол.

– Здесь одежда, которая была надета на господине Накуре в день смерти. К сожалению, его CAD...

– Понимаю, большое спасибо.

CAD Накуры, очевидно, забрал Коити. Устройство расчёта полезно не только для тех, кто знает, как его настроить, но и как удивительный исследовательский материал, проанализировав который можно многое узнать о магии владельца. Поэтому в магическом обществе было обычным делом оберегать такой важный секрет от посторонних.

Однако Маюми вспомнила, каким виноватым выглядел Коити, когда получал CAD Накуры. На самом деле, обследовав CAD, можно до определённой степени проанализировать ход битвы, а в некоторых случаях даже понять, какие раны получил враг. Затем можно сузить список подозреваемых, узнав, не поступали ли в последнее время в больницы пациенты с тяжёлыми травмами. И хотя волшебники нечасто отдавали CAD, Коити, наверное, просто не слишком рвался сотрудничать с полицией, вернее полностью отказывался от этого.

– Извините, господин детектив. Чья это кровь?

Детектив печально ответил:

– К сожалению, вся кровь принадлежит жертве.

Хотя изучить все пятна крови на одежде не так-то и легко, это стало возможным благодаря современным методам судебно-медицинской экспертизы. Проверить все жидкости на теле жертвы – обязательная процедура в каждом расследовании убийства.

– Живот Накуре-сану проткнули со спины, грудные мускулы взорвались изнутри, и сердце тоже разорвано.

Вот почему труп считался необычным. Однако в газетах не было таких подробностей. Тацуя узнал их от Маюми.

– Взорвался изнутри? – с большим сомнением спросил Масаки.

– Да, словно его разорвало.

– Нет, Шиба! Семья Итидзё непричастна! – Масаки заволновался и отреагировал слишком бурно.

Услышав столь громкий голос в небольшой комнатке, Маюми чуть приподняла брови.

Впрочем, Тацуя не думал, что семья Итидзё замешана.

– Из-за чего тогда грудь может взорваться изнутри? По естественным причинам это невозможно. А иной магии, с помощью которой можно контролировать жидкости человека, тем более волшебника, ещё и с такой точностью управлять направлением взрыва, я представить не могу.

Он заговорил об этом лишь для того, чтобы упорядочить информацию.

– Это...

...слишком резко.

– «Разрыв» семьи Итидзё не так прост, верно?

– Конечно! Но всё же...

– Успокойся. Я лишь сказал, что это выглядит, словно его «разорвало». Я не вкладывал никакого особого смысла в слово «разрыв», я не сомневаюсь, что семья Итидзё не замешана.

Масаки чуть покраснел, осознав, что слишком распалился, и, наверное, от неловкости из-за резких слов Тацуи. Тацуя подумал: «Этот парень показывает слабости характера в довольно неожиданных обстоятельствах».

– Магию, которая вмешивается в тело другого человека, трудно применять. Однако совсем другое дело, если это твоё собственное тело. Например, довольно популярна магия самоускорения.

– Тацуя-кун, ты думаешь, что Накура-сан взорвал себя... совершил самоубийство? – робко спросила Маюми. Тацуя покачал головой:

– Даже если он взорвал себя, это не самоубийство.

– Онии-сама, полагаешь, Накура-сан решился на такое, потому что уже получил смертельную рану?

Тацуя кивнул стоявшей рядом Миюки, затем снова посмотрел на Маюми:

– Полагаю, сердце разорвалось из-за побочного эффекта его магии.

– Та рана в живот оказалась смертельной, поэтому он и решился атаковать убийцу такой магией?

– Сэмпай, Накура-сан знал какую-то технику управления жидкостью? – спросил он Маюми, чтобы ответить на вопрос Масаки.

– Извини, при мне Накура-сан никогда не использовал магию.

Однако Маюми не смогла ответить.

– Ясно.

В голосе Тацуи не было разочарования. Однако в его ответе Маюми послышалось нетерпение.

– Ах, кажется, при первой нашей встрече я кое-что слышала. Сейчас, секунду...

Маюми сложила руки на груди, задумчиво напевая что-то под нос.

«Почему-то... она похожа на персонажа манги».

Прежде чем Тацуя подумал, что эта мысль неуместна, Маюми хлопнула в ладоши.

– Кажется, Накура-сан был хорош в создании водяных игл.

Масаки нахмурился:

– Водяных игл? Как? Как они действуют?

– Я не уверена, как он их делал, но раз это иглы, то, наверное, они должны прокалывать. Если применить магию концентрации к воде, можно даже получить оружие, сопоставимое по силе с огнестрельным. – без интереса ответила она. Это вызвало у Масаки раздражение, хоть он и понимал, что она это ненамеренно. Он почти было задал ещё один вопрос, однако вспомнил, что рядом Миюки.

– Это значит, что жертва превратила свою кровь в иглы и выстрелила ими в преступника?

– Контратака ценой собственной жизни...

Тацуя Элементальным взглядом проанализировал кровь Накуры, которая осталась на одежде, и сохранил полученную информацию.

– Шиба, что ты делаешь?

– Проверяю, остались ли магические следы на ране в области живота.

– А, понятно...

Своей правдоподобной ложью Тацуя, похоже, сумел обмануть не только Масаки, но и Маюми. Она тоже посмотрела на одежду Накуры. Однако не одним из пяти чувств, а ещё и магическим чувством, ведь анализировать магией то, что видишь, легче.

– Хм, ничего не осталось, – Маюми разочарованно опустила плечи, Масаки также тяжело вздохнул:

– Я тоже ничего не нашёл. Я чувствую некоторые следы, но узор слишком размыт, чтобы что-то понять... Шиба, ты увидел что-нибудь?

– Ничего насчет личности преступника. Однако рану, вероятно, нанёс гэндзю.

– Гэндзю?

– Онии-сама, что это такое?

Маюми и Миюки не знали этого слова. Стоявший у них за спиной детектив, похоже, делал пометки. Тацуя попытался переложить объяснение на Масаки, однако тот непринуждённо отказался. Он или не знал о гэндзю, или просто устал от разговоров. А поскольку спрашивала Миюки, то знай он ответ, наверняка ответил бы с восторгом. Вот почему Тацуя посчитал, что Масаки, вероятнее всего, тоже не знает.

– Гэндзю очень похож на химическое образование. Он точно так же с помощью иллюзии имитирует форму зверя, он даже осязаем.

– Любой может увидеть химическое образование, так как оно отражает физический свет. Однако гэндзю использует магию системы духовного вмешательства, его может увидеть только волшебник. Я права? – добавила Миюки. Тацуя удовлетворённо кивнул:

– Верно. Ты хорошо объяснила. Такие фантомы могут быть не только зрительными. Некоторые гэндзю могут создавать и звуковые иллюзии.

– Минутку, Тацуя-кун. Если я правильно поняла, ты говоришь, что гэндзю не сформируется, если противник его не распознает?

– Главное отличие между гэндзю и химическим образованием в последовательности магии, которая заставляет противника думать, что там есть «что-то».

Маюми поняла не до конца, её лицо полнилось вопросами:

– Если это так, тогда почему нападение произошло сзади? Он бы услышал шум. Если гэндзю материализовалось у него за спиной, Накура-сан должен был понять, что противник подобрался слишком близко и может ударить сзади.

– Он не обязательно мог заметить точное местонахождение создания.

– Что ты имеешь в виду?

– Даже если цель распознает гэндзю неявно, оно всё равно будет работать. Но если чётко его увидеть, то сразу станет ясно, что это иллюзия, ведь гэндзю на самом деле не существует. Пока цель тревожится о неком неизвестном создании, гэндзю будет подпитываться этим страхом и проявляться в реальности, где существовать не должно.

– Я не понимаю.

– Извини, я тебя запутал? Преступник магией внушил Накуре, что сейчас на него нападёт что-то, напоминающее зверя, тем самым Накура невольно способствовал материализации гэндзю. И неважно, что первая иллюзия была лишь химическим образованием.

– Побоявшись неизвестной вражеской магии, он усилил её?

– Если понять, что это и было планом противника, эффект уменьшается вдвое. И судя по одежде Накуры, решение было верным.

Маюми легонько кивнула в знак признательности Тацуе. Она была настолько изумлена, что не знала, как ответить.

Они вчетвером сели в автоматическое такси, чтобы поехать к горе Араси. Такси, на котором прибыла Маюми, уехало с другими пассажирами, поскольку оставалось пустым достаточно долго.

Впереди сели Тацуя и Масаки, Маюми и Миюки разместились сзади. Как только такси тронулось, Масаки заговорил с Тацуей:

– Шиба, о том гэндзю.

И Тацуя, и Миюки всегда понимали, к кому тот обращается. Тацую Масаки называл «Шиба», а Миюки – «Шиба-сан».

– Они отличаются от Демонических кукол-шикигами, которых мы встретили вчера?

– Мне редко доводилось слышать название «Демонические куклы-шикигами». – Тацуя сидел на водительском месте, но управлять не требовалось, такси было автоматическим. Так что он мог спокойно отвести взгляд от дороги. – Тем не менее ты должен знать о големах, поскольку они довольно распространены. А отличаются они только названием, теперь понятно?

– Итидзё-сан, Онии-сама, извините, что перебиваю. – Миюки чуть наклонилась вперёд. Точнее, она опёрлась о спинку переднего сидения и выглянула из-за него. – Онии-сама, мне не совсем понятно, я только знаю, что големов называют «големами», можешь в общих чертах рассказать о них?

Тацуя бросил на неё короткий вопросительный взгляд. Големы были популярны в христианской и еврейской культурах. Маловероятно, чтобы Миюки, образование которой включало и изучение заграничных волшебников, знала их только по названию. Однако он заметил, что сестра смотрит на Масаки, и понял её настоящие намерения. Он не думал, что она чересчур хлопочет, ему даже в голову это не пришло. Тацуя начал говорить о големах больше не для сестры, а для Масаки:

– При создании голема, в него встраивают часть живого организма или монстра, несущую независимое информационное тело, запрограммированное имитировать движения, при помощи магии концентрации и движения меняя относительное положение этих частей. Получается магический робот, который копирует движения живого организма.

Возьмём, к примеру, большого каменного солдата. На первый взгляд он похож на соединённую вместе груду камней, но его движения копируют человеческие. Однако камни не сливаются вместе в единую, связанную систему, а остаются отдельными камнями, которые лишь закреплены относительно друг друга. По схожему принципу работает магия укрепления. В общем, голем продолжает быть всё той же грудой камней, только связанных между собой.

Как следствие, он может быть разных форм в зависимости от вещества, из которого создано тело. Например, неорганическое вроде воды, или органическое вроде дерева, и так далее. Однако он обладает всеми возможностями, которые ему дает материал, в отличие от химического образования или гэндзю.

Чтобы голем двигался, важно вставить в него поведенческую программу в виде независимого информационного тела. Но если волшебник прекратит поддерживать последовательность магии голема, тот перестанет работать. И если такое случится с големом, созданным из бесформенной субстанции, например из воды, то он просто разрушится.

На деревянных или каменных големов часто наносят гравировку, чтобы закрепить последовательность магии. Вот только на големах из аморфного материала это не работает, поэтому в них вставляют магический передатчик, который требует от волшебника постоянного применения магии. А раз вчерашнему голему передатчиком служила кровь, то он и получился небольшим и одноразовым.

До становления современной магии кровь считалась важным магическим инструментом. Волшебники древней магии видели в ней довольно эффективную жертву, и во многих заклинаниях кровь использовалась в качестве проводника. В современной магии Эйдос крови напрямую связан с жизнеобеспечением организма, включая мозг, в нём высока плотность данных о свойствах псионов волшебника. И это значит, что кровь хорошо подходит для передачи магии.

– Короче говоря, голем отличается от гэндзю и химического образования тем, что обладает настоящим телом? – одним предложением Маюми подытожила объяснение Тацуи. Наверное подумала, что оно стало слишком уж длинным.

– Знаешь, теперь мне кажется, что с големом, у которого есть тело, иметь дело легче, – высказался Масаки.

Тацуя чуть покачал головой:

– Если бы касеи-тай и гэндзю обладали достаточной силой, надобность в не слишком удобной и неэффективной биологической форме отпала бы. На самом же деле их магия сконцентрирована в небольшом ядре, и её можно легко стереть, уничтожив ядро. Или можно просто разрушить силовое поле, которое формирует виртуальный образ. Кроме того, их можно уничтожить просто грубой силой, разрушив ядро.

Пока они беседовали, – хотя больше всех говорил Тацуя, – автоматическое такси уже почти приехало к месту назначения.

◊ ◊ ◊

Минами в тишине читала возле спящего Минору. Если не считать жар, его состояние было стабильным. В гостинице не нужно было убираться, а также соперничать за приготовление еды или чая. Впервые за долгое время Минами наконец могла расслабиться. Тем не менее она находилась в комнате наедине с молодым человеком, вернее – парнем её возраста. Более того, с невероятно красивым парнем, жаловаться было не на что. Однако она задавалась вопросом, почему так расслаблена.

Не потому, что привыкла к красоте Миюки. Они обе были девушками, хотя иногда она так не думала. Минору же – парень. Конечно, она испытывала к нему иные чувства. Более того, во время прошлого визита в Нару, и вчера тоже, она сильно нервничала, находясь рядом с ним. И осознавала это. Но волновалась не из-за того, что он потомок семьи Кудо. А, скорее всего, потому что видела в нём ровесника. Он, в отличие от Тацуи, был «мальчиком».

Он обладал огромной магической силой, можно сказать – громадной. Возможно, он стоял вровень с шедевром Йоцубы, Миюки. И, опять же, он имел крайне незаурядную внешность. Так почему внутри появилось странное чувство близости? Почему она чувствует, что похожа на него? Минами влекло к нему, и она знала, что Минору об этом знает, поэтому и нервничала.

Минами прижала ладони к щекам – покраснела, стыдясь таких мыслей. Она встала и пошла умыться, чтобы охладить голову, однако сразу же вернулась на место. Не почитать книгу, а присесть возле Минору, поскольку заметила, что его дыхание вдруг участилось, вдохи стали неглубокими и болезненными. Его рука становилась всё горячее. Минами поспешила вызвать доктора, но передумала.

Минору – из семьи Кудо. Он потомок выходцев из Девятой лаборатории и унаследовал их магию. Стоит ли допускать к нему обычного врача? Минами дрогнула. Ей, простому любителю, лечить его нельзя, но и врача она вызвать не решалась. Внезапно она нашла выход. Спросить Тацую. Минами поспешно достала информационный терминал и включила голосовую связь.

◊ ◊ ◊

Тацуя ответил на звонок Минами, когда выходил из автоматического такси.

– Как Минору? Понятно. Ты правильно сделала, что не попросила помощи у администрации гостиницы. Лучше всего связаться с Фудзибаяси... Да, без проблем. На самом деле она говорила, чтобы я ей позвонил, если с ним что-то случится. Просто пригляди за Минору, пока она не приедет в гостиницу... Нет, я не давал ему никаких лекарств... Хорошо. Возможно, для тебя одной это немного хлопотно, но я рассчитываю на тебя... Да, я оставлю это на тебя.

Миюки с тревогой посмотрела снизу вверх на Тацую, который только что завершил разговор. Подгоняемый её взглядом, Тацуя выбрал один из записанных в информационном терминале номеров.

– Фудзибаяси-сан? Это Шиба. Дело в том, что Минору сейчас болен, и Минами приглядывает за ним, она сказала, что у него затруднилось дыхание. Гостиница CR, комната ХХХ... Оставляю всё на вас.

– Это была Кёко-сан? – поинтересовалась с другой стороны также встревожившаяся Маюми.

– Состояние Минору-куна ухудшилось?

Тацуя молча кивнул в ответ на вопрос сестры.

– Шиба, мы не вернёмся назад? – со всей серьёзностью спросил Масаки. Они встретились только вчера, но он, похоже, сильно волновался за Минору.

– Я связался с его родственницей, она приедет в гостиницу примерно через час.

– Внезапная болезнь? Родственник Кёко-сан? – Маюми ещё не встречалась с Минору.

– Самый младший сын семьи Кудо. Ранее он выступал в роли нашего гида по Киото.

– Младший сын семьи Кудо, Минору-кун? Я слышала, у него слабое здоровье.

Удивительно, что Маюми знала о Минору. Как и ожидалось от старшей дочери семьи Саэгуса, по слухам самой общительной в Десяти главных кланах. Тем не менее даже Маюми больше ничего не знала о состоянии Минору. Видно, она думала, что он похож на Ицуву Мио. Поскольку Маюми часто навещала Мио, то машинально приравнивала к ней всех обладателей слабого здоровья.

– Он болен, но не выглядит хрупким. С его врачом я не говорил и подробностей не знаю, но, кажется, он обладает слишком большой магической силой, что перегружает его тело.

– А такое возможно?.. – Маюми недоверчиво склонила голову набок, тогда как Миюки выглянула с другой стороны от неё, чтобы посмотреть, что происходит.

– В любом случае, раз Фудзибаяси-сан едет в гостиницу, мы можем спокойно продолжить наше расследование.

Из-за отношений между их домами Маюми познакомилась с Фудзибаяси ещё до прошлогоднего происшествия в Йокогаме. Конечно, она знала об обстоятельствах Кёко и семьи Кудо. С другой стороны, Масаки ничего не знал о Фудзибаяси, но больше ничего не сказал.

Тело Накуры было найдено на другом берегу реки Кацура, как раз в районе Арасияма у парка Наканосима. К югу от реки располагались небольшие песчаные отмели.

Похоже, полиция уже закончила осматривать место преступления, Тацуя мог свободно туда пройти. Конечно, пятен крови не осталось. Хотя Элементальный взгляд мог помочь отследить и проверить данные, которые он получил ранее, Тацуя решил не тратить на это усилий.

– Это здесь? – спросил оптимистично настроенный на расследование Масаки.

– Да, – Маюми кивнула.

– Течение реки слабо, вряд ли его сюда принесло, – сказала Миюки, глядя на Тацую. Тот явно подумал, что из сестры получается плохой следователь.

– Ага. – Тацуя ограничился таким ответом. Он не сказал, что не нашёл никаких следов крови.

– Шиба, что ты обо всём этом думаешь? Накура-сан подошёл к стоявшему здесь преступнику, или преступник появился уже после того, как пришёл Накура-сан?

– Не знаю, – сразу ответил Тацуя. – И мы не узнаем, сколько бы ни думали над этим. Мы ведь даже не знаем, договорились ли Накура-сан и преступник здесь встретиться, или на Накуру-сана напали случайно.

– И то верно, – согласился Масаки, воздержавшись от бесполезных возражений.