Текст книги "Непутевый ученик в школе магии 14: Волнения в древней столице (Часть 1) (ЛП)"

Автор книги: Тсутому Сато

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Непутевый ученик в школе магии 14: Волнения в древней столице (Часть 1)

Глава 1

Храм Кютёдзи, где Коконоэ Якумо был главным священником, стоял на небольшом холме в городе Футю старой префектуры Токио. Для жителей города этот храм, посвященный добровольному «физическому труду», был неотъемлемой частью городского пейзажа.

Хотя, если бы они детально посмотрели на старую карту (хоть столетней давности, лишь бы была подлинной), то, наверное, удивились бы. Они бы узнали, что сначала тут храма не было. И даже холма не было.

Под конец двадцати лет непрерывных войн, силы обороны столицы были размещены в городах Тёфу, Футю, Митака и Мусасино, с аэродромом Тёфу в качестве базы. И в соответствии с правилами развертывания войск, гражданских из этих мест эвакуировали почти на десять лет. Холм, на котором стоял Храм, был образован из земли, которая осталась от строительства на этом месте большого подземного оборонного бункера.

К сожалению, во время войны столица подверглась множественным разрушениям, но благодаря крепости Мусасино, к счастью, старый административный район столицы остался невредимым. С другой стороны, основной урон на себя взяли оборонные сооружения, но это значило, что эвакуация граждан не прошла даром.

И таким образом между городом и его жителями образовалось «белое пятно», это было неизбежно. После того как война закончилась и правительство потратило деньги на то, чтобы восстановить город, люди вернулись в свои старые дома. Хотя, конечно, город и не стал таким, как прежде.

Бункер не был демонтирован, его запечатали, а город перепланировали так, чтобы дома строились плотнее, так что семей, которые не вернулись в свой родной город, было очень мало. А из-за быстрой установки современной системы транспорта вид на город стал несколько футуристическим.

Построены были не только колеи, по которым мчались компактные поезда «Кабинки». К городскому пейзажу были добавлены разнообразные большие и маленькие строения, новейшие и традиционные. Храм на небольшом холме был одним из них.

У храма была, без преувеличения, деликатная история. Предыдущему священнику, одним словом учителю Якумо, за вклад в Девятый исследовательский институт волшебников дали этот храм, чтобы тот мог обучать учеников (конечно же, обучать искусству Шиноби, а не буддизму). Но для прикрытия храм был намеренно построен в старом стиле. Даже постройки за оградой храма были в стиле двадцатого века.

Место для тренировок находилось глубоко, глубоко под землей, и даже было шире, нежели земли вверху. Оно было оборудовано по последнему слову техники. Здесь были все возможности не только для того, чтобы тренироваться древней магии, это также был учебный полигон самого высокого уровня для тренировки современной магии.

Казама познакомил Тацую с Якумо больше не из-за самого Якумо, а из-за этого подземного объекта. Конечно, у Якумо были первоклассные навыки в тайдзюцу, однако Казама надеялся, что Тацуя улучшит не только своё тайдзюцу. Он привел Тацую в армию не для того, чтобы тот был «обычным» специалистом ближнего боя. Во всяком случае, он хотел, чтобы тот получил хотя бы способности чрезвычайно сильного волшебника, который может сражаться на передовой.

В этом месте была возможна как тренировка тайдзюцу, так и магии. Как только Казама узнал, что дом Тацуи находится в соседнем городе, сравнительно недалеко от храма Кютёдзи, у него не осталось иного выбора, кроме как воспользоваться этим храмом.

Сейчас Тацуя находился на самом нижнем подземном этаже. Пол, потолок и даже стены этой тренировочной комнаты состояли из трех слоев: десять сантиметров бетона, тридцать сантиметров свинца и шестьдесят сантиметров специального бетона, защищающего от нейтронного излучения.

Эта комната не была ядерным убежищем, здесь тренировались магии. Так почему же потребовалась такая защита от радиации? Причину этому можно было найти в истории становления магии в двадцать первом веке.

Исследования и разработка современной магии начались в 1999 году, когда американский полицейский необычной силой (в то время эта сила всё ещё называлась экстрасенсорной) остановил ядерный терроризм. Потому исследования современной магии начались как противодействия ядерной угрозе. По существу, главной целью исследований был контроль и подавление ядерного распада, и изоляция и очищение от радиации.

Целенаправленные исследования того стоили – был разработан нейтронный барьер и фильтр гамма-излучения. Тем не менее даже сегодня разработка и улучшение заклинаний против ядерных реакций несли важнейшее значение в развитии магических способностей.

Но, несмотря на это, в этой комнате Тацуя не собирался тренироваться магии изоляции радиации или улучшать магию контроля расщепления ядра. В некотором смысле, это было наоборот.

Тренировочная комната сейчас превратилась в бассейн. Впрочем, её заполнили водой не для того, чтобы поплавать. Тацуя, одетый в тренировочный костюм с коротким рукавом, держал в руке CAD в форме пистолета, стоя при этом в воде, она ему была как раз по плечи. Хотя он не плыл, голова и волосы были мокрыми.

Правой рукой он держал не свой любимый Silver Horn. Даже по виду было ясно, что это прототип. Самой большой разницей был похожий на штык объект, прикрепленный к концу ствола. Это была имитация, потому что он не был ни острым, ни направленным, металлическая пластина была лишь сконструирована так, чтобы быть похожей на штык.

Тацуя нажал на спусковой крючок. Две последовательности активации, сгенерированные под водой, впитались в правую руку. Первая была создана CAD в форме пистолета. Вторая – похожим на штык дополнением.

На дополнении задействовались последовательности магии. На кончике CAD запузырилась вода. Тацуя стиснул зубы, потом застонал и упал на колени. Правая рука ужасно обгорела – кожа стала тёмно-красной. Из-за ожога Тацуя выронил CAD.

Тацуя с головой оказался в воде, но он тотчас поднялся с колен. Волосы были полностью мокрыми, потому что это уже повторялось несколько раз. Прерывисто и часто дыша, он поднял правую руку на уровень глаз и несколько раз сжал и разжал её. Из-за использования «Восстановления» следов ожогов не осталось, это полусознательное действие объяснялось неприятным чувством, что он мог получить сильный урон.

Когда правая рука наконец вновь обрела ощущения, он потянулся ею под водой к всплывшему CAD. Даже полностью сгоревшее похожее на штык дополнение вернулось к своей изначальной форме.

Тацуя снова под водой подготовил CAD. Однако, хотя никого вокруг не было и у него в ушах не было никакого устройства связи, эхом откликнулся негромкий командный голос:

– Тацуя-кун, уже почти полночь.

Используя заклинание колебания воздуха, – последовательность активации отличалась от магии Сильвии Меркурий Первой из Звезд USNA, но заклинание делало то же самое, – Якумо прошептал Тацуе снаружи комнаты.

– ...Понял, – ответил Тацуя как и прежде – никак не повышая голос и не используя никаких переговорных устройств. Но Якумо, используя своё заклинание, его услышал.

Как только Тацуя дал понять, что тренировка окончена, вода начала убывать. Ожидая, пока исчезнет вся вода, Тацуя применил магию Высвобождения, чтобы избавиться от влаги на волосах, коже и одежде.

Ему не нужно было высушивать себя полностью. Как только он высушил одежду достаточно, чтобы она не мешала двигаться, он магией гравитации щелкнул переключатель, который находился по ту сторону от двери. Из-за характера этой тренировочной комнаты, внутри стен не было установлено никакого электрического оборудования.

«Недосягаемая комната, если не использовать магию...» – задумался он над тем, что только что пришло в голову, и шагнул на лестницу, которая вела обратно на поверхность. Ведь Якумо у лифта отключил электричество.

◊ ◊ ◊

23 сентября 2096 года, воскресенье. Ночью Тацуя вернулся домой как раз к полуночи, но всё равно встал рано, чтобы пойти на утреннюю тренировку. Это заставило Миюки, которая на домашнем сервере проверяла непрочитанные сообщения, немножко заволноваться о том, что у Тацуи остается мало времени на сон.

Он не тот брат, кто остановится, если ему сказать: «не перенапрягайся». – Нет, если прибегнуть к слезам, он послушает, но, наверное, даже это будет временно. Да к тому же она использовала это оружие прошлым месяцем.

«Я попридержу сочувственную тактику ещё немножко, пока не настанет серьезная необходимость», – смиренно подумала Миюки.

На кухне Минами уже начала готовить завтрак. В последнее время Миюки и Минами неожиданно нашли общий язык, сменив правила того, кто что готовит. С развитием домашней автоматизации все уже перестали готовить вручную, за исключением, может быть, нескольких особых случаев. Для постороннего борьба на кухне выглядела смешной... вот что они две, хоть и с запозданием, но заметили.

Таким образом, Миюки оставила работу на кухне Минами и пошла в ванную комнату.

Затем она нажала несколько кнопок на HAR, установленный в гардеробной, достала одежду Тацуи, включая нижнее белье, но Миюки не смутилась.

По правде, ещё на третьем году средней школы она думала: «наверное, следует смущаться, когда перед тобой мужское нижнее белье, хоть оно и принадлежит любимому брату». – Хотя когда она представила себя с покрасневшими щеками перед нижним бельем брата, то изменила своё мнение, ведь она не была извращенкой. Вот только если бы кто-то увидел, с какой восхитительной улыбкой она готовит брату душ, то посчитал бы её безнадежной. Но, наверное, никто никогда не увидит Миюки такой, чтобы потом это ей сказать.

Миюки готовилась к скорейшему возвращению брата. Последней задачей было приготовить полотенце – другими словами, держать его в руках – и поскорее пойти в прихожую. Впрочем, она была воспитанной девушкой – в доме она не посмела бы бегать. У Миюки не было достаточно смелости вести себя неподобающе даже тогда, когда брат её не видит.

На кухне и гостиной послышалось, как активировался биометрический замок и дверь открылась. К тому времени как Минами перестала смотреть за готовкой и вышла из кухни, Миюки уже стояла в прихожей.

– С возвращением, Онии-сама.

– Я дома.

– ...С возвращением, Тацуя-ниисама, – чуть запоздало поприветствовала Минами, потому что ей пришлось с кухни идти в прихожую. Пока дверь отпиралась, с кухни она уже вышла, но и этим утром Миюки её сильно опередила. Когда Минами впервые пришла в этот дом, она не могла скрыть своё презрение к этому, но теперь уже сдалась.

И это было правильно. Может, они и не были посреди боя, но странно, что Миюки могла почувствовать присутствие Тацуи с пятидесяти метров. У Минами на лице не появилось потрясенное выражение – достойно похвалы.

– Онии-сама, душ готов.

– Спасибо.

С поистине счастливой улыбкой Миюки последовала за братом, который взял полотенце и пошёл в ванную комнату. Увидев её такой, Минами тайно выдохнула. Даже для проживающей в доме горничной такой уровень выпуска пара должен быть разрешен.

Сегодня было воскресенье, однако в силу вышеупомянутых обстоятельств утро семьи Шиба проходило согласно обычному графику. Это значило, что после завтрака было уютное время для чая. Ну а что до Миюки, оставившей на Минами приготовление завтрака, приготовить Тацуе чай было чем-то, что она не может никому передать. Минами в это время занималась и, чтобы не страдать от этой болезненно сладкой атмосферы, взяла на себя задачу по уборке и стирке.

Как всегда от всего сердца приготовив кофе, заработав при этом слова похвалы от Тацуи, и наконец успокоившись, Миюки заговорила:

– Онии-сама, я хочу у тебя кое-что спросить. – Она вдруг решилась и попыталась задать вопрос Тацуе о том, что долгое время её мучило.

– Что? – Хоть слова и были резковатыми, голос был нежным. Воодушевленная этим, Миюки выбросила последние колебания.

– Онии-сама, почему ты не участвуешь в Конкурсе диссертаций этого года? Я знаю, что эксперимент звездного реактора, проведенный в школе в прошлом апреле, не подавался на отбор доклада, нужный для учеников магической инженерии, но это ведь не значит, что с этой темой запретили участвовать, ведь так?

– Конечно участвовать не запретили. – Идея запрета на участие была странной, Тацуя улыбнулся и покачал головой.

– Тогда почему?.. – задала краткий вопрос Миюки.

– Потому что у меня нет времени, – так же кратко ответил Тацуя, но ответил точно, в отличие от вопроса Миюки.

– Это... связано с магией, которой Онии-сама практикуется каждый день вплоть до поздней ночи? – нерешительно Миюки задала следующий вопрос. Она была в растерянности – следует ли спрашивать дальше...

– Верно. Ты хорошо меня понимаешь. – Тацуя протянул руку к голове стоявшей рядом Миюки. Вместе со словами похвалы он нежно погладил её по волосам. Такое нежное чувство позволило остававшейся в сердце Миюки нерешительности растаять.

– Онии-сама, может так быть, что ты прилагаешь усилия не над тем, чтобы практиковать магию, а над тем, чтобы разработать новый вид магии?

– Как и ожидалось от Миюки, ты и вправду знаешь, что я делаю.

Эти слова смутили Миюки даже больше, чем его рука, которая касалась её волос. Хотя она понимала, что в большинстве своём это лесть, или даже он говорил полушутя.

Тацуя не подвергал бы себя таким трудностям, если бы это была простая тренировка существующей магии. У его виртуальной зоны расчета был низкий выход магии, но он не только мог копировать всю последовательность магии и затем её использовать, но и мог полностью определить структуру последовательности магии, какой бы она ни была и какое бы у неё ни было состояние до активации. Дальше появлялась проблема производительности. Если это магия, которую он может активировать, он сможет использовать её без тренировки, в противном случае сколько бы он ни тренировался, использовать всё равно не сможет. И с его «взглядом» и аналитическими способностями не было магического заклинания, которое он не мог проанализировать.

Что бы его ни беспокоило каждую ночь допоздна, но невозможно, чтобы это была существующая магия.

– Я начал разработку этой магии ещё с марта. Но это всё равно занимает много времени, хотя в правдивости теории я убедился с самого начала. В июне мне наконец удалось добраться до фазы конструирования заклинания.

Вот почему совсем не осталось времени на Конкурс диссертаций, улыбнулся Тацуя. Однако Миюки не улыбнулась тому, что услышала. Прежде всего, её беспокоило то, что брату, теоретику «Сильверу» загадочного гениального инженера Тауруса Сильвера, потребовалось три месяца лишь на то, чтобы разработать теорию. И второе – это то, что разработка началась с марта.

– Тогда новая магия, которую ты разрабатываешь, Онии-сама... она предназначена для противостояния Лине?

– Ты хорошо меня понимаешь, – ответил Тацуя так же, как и прежде, но нюанс был на удивление иным. На этот раз это было настоящее удивление и восхищение. Тацуя в самом деле почувствовал восхищение от того, что из таких малых намеков Миюки выявила почти правильный ответ.

– Сейчас я разрабатываю последовательность магии для прямого нападения на близкой дистанции с использованием теории СПИ.

– Теории... СПИ? Если я правильно помню, эта же теория стоит за оружием Лины, так ведь?

– Да, магическая теория, которая стала основой того, что использовала Лина, магического оружия стратегического класса «Брионак», СПИ – Свобода После Исполнения.

Сильные эмоции, которые Тацуя вложил в тон, были или уважением к инженеру, создавшему образец божественного оружия Брионак... или антагонизм. У Миюки было такое чувство, что Тацуя ощущал и то, и другое.

– Как только над явлением применили магию, оно, по сути, перестает быть частью этого мира. Так что сразу после этого оковы законов физики слабеют. Во время этой короткой задержки, пока ещё нормальные законы не вступили в силу, можно применить следующую магию, потратив на неё значительно меньше силы вмешательства, чем на обычное изменение явления. Вот так работает теория. – Затем Тацуя заметил собственную ошибку и покачал головой, горько улыбнувшись: – Нет, это не теория. Брионак уже доказал, что теория СПИ верна.

– Онии-сама, извини. Из твоих слов я кое-чего не могу понять, можешь это прояснить?

Миюки не просто поддерживала беседу, она любила учиться и это была возможность для неё очистить сомнения. Будь это обычная сложная теория, она, наверное, забыла бы о ней. Но теория СПИ явно была связана с магией, которую использовала Лина. Миюки не могла заставить себя закрыть на это глаза.

– Конечно, спрашивай что угодно.

– Магия со многими процессами строится последовательно. Если процесс будет успешен, он завершится и окажет воздействие на событие, которое изменил предыдущий процесс. Однако я никогда не ощущала, что второй процесс и дальше активировать легче, разве это не идет вразрез с теорией СПИ?

– Ясно... – Тацуя, будто его ударили в слепое пятно, кивнул. – Волшебники, вероятно, часто так заблуждаются.

Однако он ощутил неожиданно сильные эмоции, и не потому, что ошиблась Миюки, а потому, что даже опытный волшебник уровня Миюки мог неправильно понимать что-то подобное.

– Заблуждаются?

– Дело в том, что магические процессы сами по себе не магия, – кратко объяснил Тацуя, Миюки оказалась в замешательстве. Конечно, Тацуя был намерен продолжить объяснять, пока сестренка не поймет. – Возьмем, например, вот эту магию, – сказав это, Тацуя открыл сахарницу, поднял кубик сахара в воздух на высоту глаз и через секунду вернул его на место.

– Онии-сама... может, я придираюсь, но ты знаешь, как я отношусь к трате еды, – упрекнула Миюки брата за то, что увидела.

– Ах да, извини, – он без каких-либо оправданий смиренно извинился.

Миюки удовлетворенно улыбнулась.

– Ну, тогда... – Чувствуя себя немного неуютно от того, что роли младшего и старшего поменялись, Тацуя направил обсуждение в нужное русло. – Думаю, нет нужды тебе это говорить, но я только что применил популярное базовое заклинание для тренировки, «Зависание». Заклинание состоит из четырех процессов: процесс антигравитации Гравитационного типа, чтобы заставить сахар парить; процесс покоя типа Движения, чтобы остановить кубик сахара в воздухе; процесс контроля гравитации Гравитационного типа, чтобы медленно опустить кубик в сахарницу; и процесс покоя типа Движения, чтобы остановить кубик сахара в сахарнице, его не повредив. Однако кое-что тут можно легко неправильно понять.

– И что же я не понимаю?

– Я не говорю, что ты не понимаешь. Просто эти четыре процесса магии создают заблуждение, что каждый из них – независимая магия.

– Это... заблуждение? – растерялась Миюки, потому что ей сказали неожиданный факт.

Тацуя серьезно кивнул.

– Зависание – магия с четырьмя процессами, но эти четыре процесса становятся единой магией. Чтобы достичь той стадии, когда магия активируется, необходимо завершить конструирование последовательностей магии до последнего процесса покоя и определить переменные. Если окажется недостаточно магической силы на то, чтобы покрыть все четыре процесса... – тут Тацуя прервался и пристально посмотрел на Миюки, будто чтобы удостовериться, что она поняла. – ...Магия не будет прервана посередине, не запустится даже первый процесс, процесс антигравитации.

Миюки удивилась.

– Ясно... будь каждый процесс независимым, как только магической силы оказалось бы недостаточно, магия прервалась бы на середине... а на самом деле она вообще не активируется, – бормоча, будто говоря самой себе, Миюки кратко излагала то, чему её научил брат, – магические процессы – это не независимая магия. Они с начала и до конца часть одной магии. Это ты имеешь в виду, Онии-сама, так ведь?

– Совершенно верно. Ты быстро учишься, – Тацуя улыбнулся, и Миюки застенчиво отвела взгляд. Это было самое настоящее смущение, но на этот раз она сильнее смутилась от того, что не понимала нечто до тех пор, пока её столь многому не научили.

Тацуя не насмехался над Миюки, он и вправду её хвалил. Миюки это понимала, но всё равно себя стыдилась, ведь она была младшей сестрой брата, а такого простого принципа магии не знала. Хотя она, наверное, подумала, что не следует каждый раз отводить взгляд. Она с вымученной улыбкой повернулась к брату.

– Ну, без личного опыта это неправильно понимается на интуитивном уровне, и неважно, насколько ты понимаешь теорию. Магия – не для учёных, а для практиков. Если мы никогда не будем проваливаться в активировании магии, нас никогда не будет это волновать. – Тацуя не очень хорошо воспринимал эмоции других, но не эмоции Миюки. Как только он увидел, что настроение у Миюки ухудшилось, он сразу же протянул руку помощи. – К тому же важно не то, что магия не активировалась, а то, что магические процессы созданы не более чем для удобства. Схема превращения последовательности активации в последовательность магии приняла такую форму лишь для удобства, ведь легче, когда всё разбито на модули, называемые процессами.

Опять же, Миюки понимала, что брат её поощряет. Тацуя о ней беспокоился. Обрадовавшись этому, она чуть смягчила свою вымученную улыбку.

– Я наконец поняла, о чём ты говоришь, Онии-сама.

Миюки легонько ткнула себя в лоб и показала «извини, что я такая бестолковая сестра» улыбку. Такое выражение да ещё у девушки с такой холодной красотой. Тацуя усомнился в своёй обычной отстраненности

– Магические процессы – вдоль и поперек часть магии. Поэтому изменение события магией проходит через все процессы и является однородным. Поскольку даже завершение одного процесса – по-прежнему не более чем середина стадии изменения события, событие не изменится и понижения сложности, описанного в теории СПИ, не произойдет, правильно?

– ...Верно. Так держать, Миюки.

Сестренка чарующе чуть-чуть склонила голову – Даже Тацуя смутился. Он попытался скрыть это, сделав вид, что замолчал, будто думает над ответом Миюки, но не был в уверен, смог ли ввести в заблуждение сестру. Наивно со стороны Тацуи, ведь у неё была такая улыбка, из-за которой даже цветы расцветут во всём своём великолепии.

◊ ◊ ◊

Как же эта пара проводила выходные?

Хоть как-то знавшие Тацую и Миюки ученики (а это почти вся Первая школа) впервые задались таким вопросом.

Флиртуют весь день, как пара в страстной любви?

Т-ты что, говори что хочешь, но не настолько же... во всяком случае, как на счёт уровня свидания?

Не будь столь наивным. Уверен, эта пара в конце концов закончит в сцене, где...

Разразились красочные догадки (дикие идеи?).

И догадки практически попали в точку. Пара и вправду счастливо отдыхала вместе, даже на свидания ходили.

Однако не каждый выходной. На самом деле по воскресеньям Тацуи много раз не было дома. В большинстве случаев он был в исследовательских лабораториях FLT или его вызывали в Отдельный магический батальон. С того времени как появилась Минами, он перестал волноваться о том, что Миюки остается одна, и стал появляться дома ещё реже.

Но сегодня было не как всегда, потому как для Тацуи не было назначено никаких встреч. И даже Миюки не говорила: «я хочу погулять». И не потому, что выборы президента перенесли на выходные, просто из-за тренировки Тацуя вымотался.

В общем, Миюки сегодня была не в том настроении, чтобы развлекать гостей. Даже если этими гостями были близкие родственники. Более того, ей не хотелось приводить этих двоих в дом, ведь хоть они и были родственниками, рядом с ними она не могла оставаться спокойной, и даже если знала, что они союзники, не могла снижать бдительности.

Но это были не более чем личные чувства Миюки. Более того, они пришли ради её брата и раз Тацуя никак не показывал, что не хочет их видеть, у Миюки не было причин с радушием их не принять (на первый взгляд).

– Фумия, Аяко, хорошо, что вы пришли.

– Фумия-кун, Аяко-тян, добро пожаловать.

Тацуя и Миюки дружески поприветствовали пару. Те, после того как Минами их провела в дом, как раз уселись на диван. По вышеуказанным причинам манеры Миюки были довольно дипломатичны, а Тацуя никогда не опускал бдительности, с кем бы ни говорил, ну кроме одной особы. Но внешне пара показала безукоризненно дружескую привязанность.

– Тацуя-сан, Миюки-онээсама, простите нас за вторжение.

– Тацуя-ниисан, Миюки-сан, давно не виделись.

В отличие от приветствия Тацуи и Миюки, Куробы ответили натянуто. По сравнению с Тацуей и его сестрой у них должно было быть не так уж и меньше опыта. Близнецы родились в июне, им было шестнадцать, и сколько же было Миюки, которая родилась в марте. Неважно, взрослыми они считались, или нет, но поскольку на это никто не обратил внимания, близнецы должны были легко скрыть свою нервозность.

Другими словами, сегодня они тут были из-за важного дела. И Тацуя, и Миюки пришли к такому выводу по тому, как они себя ведут.

– Это напомнило мне, Фумия, Минами в долгу перед тобой за прошлый месяц.

Стоявшая у дивана Минами быстро поклонилась Фумие, которого сбила с толку неожиданная благодарность от Тацуи.

– Благодаря тому, что вы вывели из строя охрану, вы спасли меня от неприятностей.

– О, ох... тот инцидент, да? – Фумия постепенно осознал, что речь идет об инциденте на последнем дне Турнира девяти школ, когда он разобрался с охраной, окружившей трейлер с Минами. – Это не такое уж большое дело.

Не переживай об этом, попытался так ответить Фумия. Однако...

– Но всё равно я тебе должен. – Тацуя ответил быстро. – Я чем-то могу помочь?

Из-за неожиданных слов Фумия потерял дар речи, а сидевшая рядом Аяко громко выдохнула.

– ...Эх, мы тебе не ровня, Тацуя-сан. Спокойно, не показывая никакого интереса в настроении других, ты так внезапно нас атаковал. – Покачав головой с видом, что хочет что-то сказать, она всё же повернулась к застывшему рядом брату. – Фумия, давай согласимся на его предложение. Мы лишь посланники, у нас всё равно нет выбора.

– Д, да. Ты права... – со смирением кивнул Фумия и достал из внутреннего кармана пиджака, который он надел даже в воскресенье, обычное письмо с печатью.

Там не было адреса. Взяв запечатанный конверт и перевернув его, Тацуя чуть приподнял брови. Миюки, сидевшая рядом и глядевшая на письмо, чуть ахнула, прикрыв рот рукой.

На другой стороне было написано имя их тёти, Йоцубы Майи.

– Мы здесь для того, чтобы передать это от госпожи тебе лично в руки.

Как только Фумия это сказал, Миюки посмотрела брату в лицо. Тацуя кивнул, принял от подоспевшей Минами нож для бумаги и сломал печать.

Внутри конверта был простой лист бумаги. Тацуя тщательно его оглядел, и когда полностью прочёл, передал его терпеливо ждущей Миюки.

– Фумия, вы знаете о содержимом письма?

Фумия чуть колебался.

– Да, знаем.

Но всё же ответил сам, не прося сестру о помощи.

– Ясно. – На этот раз Тацуя перевел взгляд на Миюки. Та как раз прочла письмо и мягко кивнула, говоря этим, что закончила. – И знаете, что там заказ на захват Чжоу Гунцзиня?

– И это знаем.

На этот раз Тацуя явно поднял брови.

– Ясно. Заказ – это не фигура речи, это означает именно то, что написано.

Фумия и Аяко кивнули, как один.

Миюки наполовину поднялась с дивана и посмотрела на Тацую.

– Онии-сама... почему тётя сделала этот заказ нам?

Ведь она могла просто приказать – вот что подразумевал вопрос. Но Тацуя тоже так считал.

– По этому поводу нам доверили передать устное сообщение.

– Устное сообщение? Его нельзя передать даже в письме?

Как правило, бумажные документы обеспечивали секретность лучше, нежели электронные данные. Тацуя задался вопросом, что же это за данные такие, что заставили тётю колебаться написать их в письме.

Однако Аяко не ответила прямо на его вопрос.

– «Не имеет значения, если ты откажешься от работы».

– Тётя такое сказала?! – ненамеренно подняла голос Миюки, затем стыдливо пробормотала: «простите».

Тацуя понимал, почему сестра была так потрясена. Однако он так сильно не удивился. Может быть, Мая и глава дома Йоцуба, но поскольку статус Тацуи в Йоцубе – это Страж, у Миюки высший приоритет, когда дело доходит до приказов. И по тайному соглашению между домом Йоцуба и Бригадой 1-0-1 было решено, что, кроме миссий, затрагивающих защиту Миюки, у Бригады права выше.

Миюки верила в абсолютную мощь Йоцубы, или, скорее, поскольку она не знала способности других магических организаций или военных сил, она была убеждена, что не может пойти против приказов Майи. Но на самом деле даже Мая не могла закрывать глаза на организацию Йоцуба и её соглашение с военными. С такими установленными правилами существовало не так уж и много случаев, когда Мая могла приказывать Тацуе.

Но Тацуя рассудил, что пока не время противостоять Майе. И просто по тому, что в письме противник вел себя как ягненок, Тацуя не передумал.

– Фумия, скажи тёте, что заказ принят.

Миюки и Аяко посмотрели на Тацую с явным удивлением.

– Я обязательно это передам... Мои извинения, Тацуя-ниисан. – Фумия очень низко поклонился Тацуе.

– Фумия, почему ты извиняешься?

– Изначально это Куробам была дана миссия по захвату Чжоу Гунцзиня. Из-за нашей некомпетентности мы доставили тебе проблемы, Тацуя-ниисан...

Фумия имел в виду прошлый месяц, когда по приказу Майи, Куробы направились в Китайский квартал Йокогамы захватить Чжоу Гунцзиня. В то время, поскольку глава дома, Мицугу, был сильно ранен и даже оказался с откушенной рукой, установленная ликвидационным отрядом Куробы сеть была прорвана и Чжоу сбежал.

На всём лице Фумии, когда тот отвечал Тацуе, был написан «стыд».

– Фумия, просить помощи у других не так уж и плохо. – Тацуя принял неожиданно братское отношение. – И более того, если дело касается Куробы, тебе следовало как можно скорее меня отыскать, даже если ради этого нужно было подавить свои чувства.

– Тацуя-ниисан?..

– Я понимаю желание закончить возложенную на вас миссию самим. Однако завершить миссию с успехом более приоритетно. – Он имел в виду завершить миссию собственными силами, то есть проявление юношеского максимализма и аспект опасной одержимости, что встречалась среди молодежи. – Провал просто недопустим, будь это твоя или моя работа. – Голос Тацуи был суровым. Однако в нём скрывалась доброта, которой завидовала Миюки.

– ...Ты прав. Я неправильно выразился. – Даже Фумия без посторонней помощи понимал, что Тацуя просто заботится о нём. – Тогда это не извинение. Огромное спасибо, Тацуя-ниисан.

Увидев, как Фумия снова поклонился, Тацуя с удовлетворением кивнул.

– Ну что, давайте тогда послушаем, что же произошло после китайского квартала.

– Хорошо. Сбежав из Йокогамы, Чжоу Гунцзинь морем направился на запад, очевидно пути отхода через Тихий океан были блокированы. Высадившись на берег в городе Исэ, Чжоу направился на север и был загнан в угол у моста Бивако Охаси, но ему удалось уйти. Мы считаем, что он пробрался в Киото. Наши люди сейчас обыскивают район Охара.