Текст книги "Хитмейкер"
Автор книги: Томми Моттола
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Забавно, мы все потом года три ездили исключительно на «понтиаках». И конечно, General Motors с Pontiac тоже получили то, чего хотели. Они получали свою долю славы от успеха самого продаваемого дуэта того времени.
Эти новые маркетинговые возможности здорово помогли в том, что альбомы Voices и Private Eyes стали «платиновыми» после продажи миллионной копии. А альбомы H2O и Big Bam Boom стали «платиновыми» дважды!
После таких музыкальных побед Холла и Оутса пригласили исполнять знаменитую композицию We Are the World в компании с Майклом Джексоном, Бобом Диланом, Вилли Нельсоном, Брюсом Спрингстином, Дайаной Росс, Рэем Чарльзом, Лайонелом Ричи и прочими суперзвездами. Это было невиданное доселе скопление музыкальных талантов, оказавшихся разом в одном помещении. Я был одним из немногих, кто получил привилегию находиться в это время в операторской, и видел это все, отлично сознавая, что становлюсь свидетелем величайшего музыкального события в истории. Восемь тысяч радиостанций по всему миру одновременно транслировали этот сингл, а выручка от передачи шла на программы помощи голодающим в Африке. Вот вам и еще одна новая возможность в нашем деле – с того дня шоу-бизнес и филантропия заключили брачный союз, а повенчали их новые технологии.
Через несколько месяцев после трансляции We Are the World дуэт выступал на длившемся целый день концерте Live Aid. Идея, которую выдвинул Боб Гелдоф, состояла в том, чтобы собрать средства для гуманитарной помощи Эфиопии за счет мероприятия, которое должно одновременно проходить на двух площадках – стадионе Уэмбли в Лондоне и стадионе Кеннеди в Филадельфии. Сам я познакомился с Гелдофом в Англии, и мы подружились, а мои коллеги были большими поклонниками его феноменальной группы Boomtown Rats – так что мы предложили ему любую помощь с нашей стороны. Большую часть работы по организации и планированию Live Aid Боб проделал из нашего офиса на Пятьдесят седьмой улице в Нью-Йорке.
Те, кому довелось видеть этот концерт, прочно сохранили его в памяти. Мадонна, которая вот-вот должна была появиться обнаженной в журнале Playboy, пошутила со сцены в Филадельфии, заявив: «Сегодня – никаких чертовых раздеваний!» Фил Коллинз выступил на обеих сценах, для чего ему пришлось пересечь Атлантику на «конкорде», что заняло меньше трех с половиной часов… Во время исполнения It’s Only Rock ‘n Roll Мик Джаггер сорвал с Тины Тернер часть одежды, и она заканчивала песню в одном трико… Когда Пол Маккартни исполнял Let It Be, аккомпанируя себе на рояле, первые две минуты микрофон по какой-то причине не работал. Пол позднее говорил, что подумывал изменить слова на: «Хоть бы и с фидбэком, так и быть…», имея в виду, что даже скверное звучание лучше, чем вовсе никакого…
А ту часть транслируемой компанией ABC программы, что пришлась на прайм-тайм в США, открыли Дэрил и Джон. Они выступали перед сотней тысяч человек в Филадельфии, своем родном городе.
Для того чтобы Холла и Оутса выбрали для открытия «американской» части шоу, понадобилось предпринять массу дипломатических маневров. Также мне пришлось буквально сдвинуть горы, чтобы поместить их фото на обложку журнала People, наряду с Бобом Диланом, Мадонной и Миком Джаггером. Тот номер поступил в продажу вскоре после концерта и в огромной степени укрепил престиж дуэта.
Перспективы, открывавшиеся благодаря новым источникам ресурсов, таким как MTV, спонсорская поддержка крупных корпораций, благотворительность и медиа, также значительно увеличили и мою рабочую нагрузку. Если в 70-х мой телефон звонил двадцать раз за день, то в начале 80-х количество звонков возросло до сотни. Появилось колоссальное количество новых возможностей, которые можно было изучить и реализовать на практике. То время давало нам такие шансы, какие даются лишь раз в жизни, и мы использовали их, не теряя ни минуты. Работа полностью поглотила практически каждый миг моего времени.
Именно тогда, в начале 80-х, родились мои дети – Майкл и Сара. Я был до такой степени захвачен ураганом бешено развивающегося музыкального бизнеса, работая, работая и еще раз работая, что я просто не замечал, сколько всего теряю. Только сейчас я с грустью в полной мере осознал, что тогда упустил возможность провести с моими детьми столь важные первые годы жизни.
Но, проще говоря, то было время, когда ты либо устремлялся в будущее, либо отставал от всех и превращался в динозавра. Все то, чему я на лету учился в те дни, позволило мне подготовить «латиноамериканский взрыв» десять с лишним лет спустя. Как вы позже увидите, корпоративные связи, которые мы наладили с компанией Pepsi Cola, оказались крайне полезными для наших планов относительно Кубка мира по футболу, позволившего нам дать старт карьерам Рикки Мартина и Шакиры. Это все было еще впереди, но начало было положено в 80-х. К тому моменту, как пять лет спустя эта «революция» завершилась, разрозненный бизнес отдельных звукозаписывающих компаний окончательно превратился в музыкальную индустрию.
К середине 80-х мне стало совершенно ясно, что я хочу от своей жизни куда большего, чем карьера простого менеджера. На самом деле есть вполне определенный человек, которого я должен поблагодарить за то, что он указал мне путь из профессионального тупика и далее – к вершинам руководства Sony. Этот человек – Джон Мелленкамп. Уж простите мне мой сарказм, но из песни слова не выкинешь. В работе с Джоном постоянно случались моменты, когда я думал лишь о том, как бы поскорее сделать ноги.
С Джоном было исключительно трудно поладить. Что могу сказать о нем я, если даже он сам называл себя не иначе как Маленький Ублюдок? Впрочем, возможно, что он не был так уж виноват в том, как относился к окружающим. По крайней мере, для этого иногда были причины.
Джон был родом из Сеймура, штат Индиана. Он был человеком глубинки, парнем, который вырос среди полей, бесконечных шоссе, редких телеграфных столбов и автоматов с техасской газировкой Big Red. Он, как никто другой на свете, мог от отразить в своих песнях этот особый мир. Джон стал поэтом и менестрелем Среднего Запада. Но в начале своей карьеры он совершил большую ошибку, заключив контракт с английским менеджером Тони Дефри. Дефри работал с Дэвидом Боуи и попытался сделать из Мелленкампа звезду поп-рока, как бы американскую копию Дэвида. Он даже убедил Джона отказаться от фамилии. Первый альбом Мелленкампа, Chestnut Street Incident, состоял из кавер-версий известных песен, таких как Oh, Pretty Woman и Jailhouse Rock, а на обложке Джона явно пытались выдать за нечто такое, чем он не являлся, – даже подпись в названии гласила: «Джонни Кугуар». А уж само фото… нет, я не хочу сказать, что его накрасили перед фотосессией так же основательно, как Боя Джорджа, но он определенно не выглядел похожим на человека, собирающегося хорошенько поработать в поле. Удалось продать лишь 12 тысяч копий альбома, и на годы вперед карьера Джона превратилась в череду попыток хотя бы просто вернуть себе свое имя.
Он менял менеджеров, даже поработал в Англии с Билли Гаффом, который открыл и Рода Стюарта. К моменту нашей с Джоном встречи он добился определенного успеха – было похоже на то, что он пытается вернуть себе свою индивидуальность по частям, кусочек за кусочком. К своему третьему альбому он больше уже не был Джонни Кугуаром. Он стал Джоном Кугуаром, уже что-то. В 1982 году, после того как успешно разошлись 5 миллионов копий «прорывного» альбома American Fool, который включал хиты Hurts So Good и Jack & Diane, он почувствовал себя в силах вернуть и свою фамилию. Он стал Джоном Кугуаром Мелленкампом и в этом качестве выпустил альбом UhHuh с прекрасной песней Pink Houses. Мне кажется, она вообще наилучшим образом выражала его стиль.
Примерно в этот период меня представил Джону наш общий знакомый, Зигмунд Балабан. Я, конечно, не психоаналитик, но при этой первой встрече было нетрудно заметить, что прошлый опыт Мелленкампа здорово настроил его против менеджеров как таковых. Он считал их всех козлами и был убежден, что не нуждается в их услугах. Но Балабан долго уговаривал его встретиться со мной, убеждая, что я помогу Джону достичь нового уровня.
– Хорошо, мистер Большая Шишка, – начал он. – Я слышал, что ты крутой малый. Можешь организовать всякую полезную хрень. И что же такое ты приготовил для меня?
Он всегда бросал мне вызов.
– Давай-ка сразу проясним одну вещь, Большая Шишка: мы все делаем по-моему!
Я, разумеется, не собирался учить его сочинять песни, он это и так отлично умел. Когда слышишь, например, его Small Town, то сразу понимаешь, что это классика, которая переживет поколения. Не только замечательный текст, но и мелодия этой песни написана так, чтобы порадовать сердца множества людей, понимающих, что это про них. Джон не забыл и про «картинку». Он обратился к Джебу Бриену, моей правой руке в компании, сказав ему, что выбрал фотографа, который должен снять его для обложки следующего альбома. И Джон сделал правильный выбор. На обложку альбома Scarecrow пошло отличное фото, где Джон опирался на столб сельской проволочной изгороди. Этот альбом пять раз становился платиновым. А уже на следующем его альбоме, The Lonesome Jubilee, стояло только имя Джон Мелленкамп. Никаких кугуаров.
Джон отвоевал свое имя обратно именно с моей помощью, но сам он смотрел на вещи несколько иначе. Хотя мы и помогали ему добиться успеха, коммерческая сторона наших отношений была настоящим полем боя. Он обычно повторял нечто вроде:
– Какого хрена я вам плачу, ребята? Да у меня и так первое место в чартах! Моя дочка одна может скупить все билеты на этот ваш чертов концертный тур!
Однажды мы поспорили о том, как лучше распределять проценты со сборов, и он вызвал меня на состязание по армрестлингу, чтобы доказать так свою правоту. Я согласился, и в итоге все закончилось ничьей, а решение вышло компромиссным.
Лучшая метафора для описания наших взаимоотношений – это игра в американский футбол между сельскими парнями из Индианы и командой из моих друзей. Серьезно, у него была своя команда в том, что он называл «Футбольной лигой Мелленкампа», и он постоянно хвастался этим. Когда я спросил, насколько она хороша, он отозвал меня в сторону и сказал:
– Что за дела? Да вы, нью-йоркские слабаки, даже не сможете собраться с духом, чтобы приехать к нам в Индиану на дружеский матч!
В итоге я набрал в нашем офисе команду, и мы приняли вызов. У нас хватало спортсменов, и даже попадались футбольные звезды старших классов из Нью-Рошелла, включая знаменитого Сторми Аваллоне по прозвищу Зверюга.
После того как Мелленкамп обозвал нас «кучкой женоподобных позеров из Нью-Йорка», мы готовы были поставить немалые деньги на исход матча. Вскоре я понял, что Джон все же весьма озабочен происходящим. За день до матча мы устроили тренировку и ничуть не удивились, заметив, что Мелленкамп подглядывает за нами с холма при помощи бинокля.
Перед матчем началась метель. Викки, очаровательная жена Мелленкампа, тоже присутствовала, облачившись в белый комбинезон и длинное белое пальто. Предполагалось, что играть будем по смягченным правилам, без толчков и ударов, но вскоре все про это забыли. Один из моих парней сломал запястье, еще один после розыгрыша мяча вернулся с разбитым носом, а третий лишился кусочка зуба.
– Хорошо, Зверюга, – разрешил я. – Время белых перчаток миновало!
И на «Футбольную лигу Мелленкампа» обрушился Бронкс. Двоим его ребятам разбили носы. В какой-то момент Джон выдвинулся, чтобы принять пас, но мяч перехватили. Тогда он начал бить игрока, который сделал это, а затем вообще убежал с поля. Мы выиграли. После игры Викки подошла к нам, расстегнула молнию на ноге своего блестящего комбинезона и достала оттуда пачку денег. Она передала ее Джону, а тот бросил деньги на снег прямо к моим ногам.
Этот эпизод заключал в себе самую суть наших деловых отношений. Мелленкамп был исключительно талантлив, и я очень уважал его музыкальные дарования. Работа с ним приносила мне и моей компании немалые деньги. Но кому понравится ковыряться ради них в сугробе?
Нужно было найти способ лучше.
Голоса друзей
Жан Веннер, издатель
На что был похож маркетинг в музыкальном бизнесе прежних лет? Тогда все упиралось в то, как протолкнуть вашу запись на радио. Предложить им деньги? Кокаина? Или шлюх? Вот как-то так это тогда и работало.
Нужна была эволюция, ведь поколение «беби-бума» также прославилось и тем, что мощно двинуло вперед технологическое развитие. Это коснулось и музыки, а в итоге местечковый американский музыкальный бизнес развился в могущественную индустрию искусства с новыми носителями записей и возросшими доходами. Музыка больше не была ограничена миром радио и подкупала тех, кто им распоряжался.
Мэл Ильберман, администратор музыкальной компании
В начале 80-х в музыкальном бизнесе были совершены крупные просчеты, которые, однако, не давали о себе знать до конца 90-х. Пиратство всегда представляло собой проблему – целые заводы в Китае производили аудиокассеты уже в те времена. Но с появлением CD звук стал намного чище и возможности пиратов только возросли, ведь компакт-диски являлись превосходным инструментом их работы. Музыкальным компаниям следовало уже тогда озаботиться кодированием данных на дисках, чтобы не допускать копирования. Но производителям нужна была прибыль, и фирмы звукозаписи упустили эту возможность.
Аллен Грабмен, адвокат
Если что и повлияло на индустрию звукозаписи в 80-х, то это компакт-диски. Продажи взлетели до небес, а это, в свою очередь, изменило весь этот бизнес. К концу десятилетия этого уже нельзя было не заметить. Изначально рост продаж положительно сказался на стоимости контрактов исполнителей, которая увеличилась вместе со стоимостью коллекций ранее записанных альбомов.
К концу 80-х подскочила и стоимость независимых звукозаписывающих компаний, которые заключали эти контракты с артистами и владели правами на их коллекции. Предприимчивые деловые люди и созданные ими независимые марки постепенно переходили под крыло крупных компаний. Так, Geffen Records отошла к MCA, Island Records была куплена компанией PolyGram, а Chrysalis Records стала собственностью EMI.
Когда моя фирма, помимо интересов отдельных звезд, стала обслуживать и эти сделки по слиянию компаний, наши доходы и возможности стали больше, как и наше влияние. А деятельность независимых музыкальных компаний трансформировалась в целую корпоративную индустрию музыки.
Дэн Клорс, драматург и кинорежиссер
Работа менеджером, агентом талантливого артиста – источник самого ценного опыта, который только можно приобрести в индустрии развлечений. Потому что, чувак, когда ты менеджер, да еще и молодой – ты просто обречен совершить все стандартные ошибки, как по учебнику. Но в это же самое время ты учишься! Да, ты учишься…
Дэвид Геффен работал с новыми дарованиями. И Брэд Грей тоже. Томми Моттола тоже привел многих к успеху, как и Ирвин Азофф. Почему это так важно? Потому что потом, когда ты переходишь на другую сторону и сам становишься частью руководства музыкальной компании, ты уже знаешь, как управлять развитием таланта. Ты знаешь, чего артисты хотят, знаешь, как обеспечить их всем необходимым. Знаешь, как формировать артиста, манипулировать им, обманывать его. Тебе известно, как дать музыканту почувствовать себя великим. Ты понимаешь, когда и как надо говорить ему «нет».
Если ты придешь в руководство из корпоративного аппарата, то просто не будешь ничего этого знать и уметь. И никогда уже не научишься.
Дэйв Глю, администратор музыкальной компании
Если бы вы встретили Томми Моттолу в начале 80-х, во времена первого успеха MTV, то едва ли смогли бы хорошенько узнать его.
Вы бы столкнулись с менеджером, а в этом качестве он мог быть весьма агрессивным, но также щедрым и творческим человеком. Но в нем есть масса других черт, и некоторые из них стали очевидны всем лишь после того, как он сам вошел в корпоративное руководство. До того эти слои его личности были знакомы лишь тем, кто проводил с ним много времени вместе. Он очень сложный человек.
Женитьба на Мэрайе, а потом на Талии делали его все более знаменитым и известным, но его нельзя полностью понять, если опираться только на статьи в газетах или профессиональные публикации. Я думаю, что многие люди и понятия не имеют, кем он на самом деле является. Но его имя известно всем, оно обладает волшебной силой. Можно объехать весь мир, и везде его будут узнавать, как знак качества. И не спрашивайте меня почему – это просто факт. Но люди порой не понимают, что и у «знака качества» может быть много разных сторон.
Джеб Бриен, давний коллега
У группы Split Enz менеджером был один высокомерный хрен по имени Натан Бреннер, довольно яркий фотограф из мира моды. Как-то вечером Бреннер повздорил с Рэнди Хоффманом, а тот не просто работал тогда на Томми, но был также его закадычным другом. В итоге всего лишь расколотили бутылку пива, но и это все было бравадой, ни на что серьезное у Бреннера не хватило бы духу.
Несколько дней спустя Томми, Рэнди и я вместе были на вечеринке «Грэмми» в Лос-Анджелесе. Там Томми и заметил Бреннера. Тот щеголял в шикарном бледно-синем смокинге. Тут Томми сказал Рэнди:
– Сейчас я за тебя отомщу.
Он подошел к стойке и обратился к бармену, чтобы тот сделал ему коктейль:
– Смешайте все в высоком бокале… Немного томатного сока, чуть-чуть молока… немного вина… горькой настойки… клюквенного сока… Сверху посыпьте ореховой крошки. И мороженого еще.
Бармен уставился на Томми, как на умалишенного. Но он смешал все ингредиенты, а потом Томми еще попросил хорошенько все взболтать.
Затем он взял бокал и двинулся к банкетным столам, где добавил в состав своего «коктейля» черники, взбитых сливок, кофе и сырного соуса. После этого он беспечной походкой направился в сторону Бреннера, который стоял со своим напитком поблизости.
– Эй, Натан! – спросил Томми. – Как дела?
Тот окинул его удивленным и неприязненным взглядом.
– Это тебе с наилучшими пожеланиями от Рэнди Хоффмана! – В этот момент Томми опрокинул содержимое бокала прямо на голову Бреннеру, окатив его сверху донизу.
Натан застыл в потрясении и даже не знал, как реагировать.
– И вот еще что, – продолжал Томми. – Сим я воспрещаю тебе появляться в Соединенных Штатах. Даже не смей возвращаться сюда до тех пор, пока я не разрешу.
Глава 6. Шоковая терапия
“Smooth Operator” Sade
“Summer of ’69” Bryan Adams
“The Boys of Summer” Don Henley
“Glory Days” Bruce Springsteen
“Born in the U.S.A.” Bruce Springsteen
“I Want to Know What Love Is” Foreigner
“Every Time You Go Away” Paul Young [Hall and Oates song]
“Heaven” Bryan Adams
“Small Town” John Cougar Mellencamp
“Say You, Say Me” Lionel Richie
“You Give Good Love” Whitney Houston
“Private Dancer” Tina Turner
“Your Love Is King” Sade
“We Are the World” USA for Africa
“What You Need” INXS
“Don’t You (Forget about Me)” Simple Minds
“Broken Wings” Mr. Mister
“Take on Me” A-ha
“Shout” Tears for Fears
“Voices Carry” ’Til Tuesday
“Promise” Sade
“Songs from the Big Chair” Tears for Fears
“Addicted to Love” Robert Palmer
“Walk This Way” Run-D.M.C.
“Living in America” James Brown
“Take My Breath Away” Berlin
“Walk Like an Egyptian” The Bangles
“The Sweetest Taboo” Sade
“Higher Love” Steve Winwood
“Greatest Love of All” Whitney Houston
“Sledgehammer” Peter Gabriel
“Manic Monday” The Bangles
“Like a Rock” Bob Seger and the Silver Bullet Band
“Word Up” Cameo
“Conga” Gloria Estefan and the Miami Sound Machine
“Papa Don’t Preach” Madonna
“R.O.C.K. in the U.S.A.” John Cougar Mellencamp
“Words Get in the Way” Gloria Estefan and the Miami Sound Machine
“Dancing on the Ceiling” Lionel Richie
“My Hometown” Bruce Springsteen
“Shot in the Dark” Ozzy Osbourne
“Jungle Boy” John Eddie
“True Colors” Cyndi Lauper
“You be Illin’ ” Run-D.M.C.
“(You Gotta) Fight for Your Right (To Party!)” Beastie Boys
“In Your Eyes” Peter
“Gabriel Graceland” Paul Simon
“With or Without You” U2
“Faith” George Michael
“Bad” Michael Jackson
“U Got the Look” Prince
“I Still Haven’t Found What I’m Looking For” U2
“Didn’t We Almost Have It All” Whitney Houston
“I Wanna Dance with Somebody (Who Loves Me)” Whitney Houston
“Brass Monkey” The Beastie Boys
“La Isla Bonita” Madonna
“Wanted Dead or Alive” Bon Jovi
“Rhythm Is Gonna Get You” Gloria Estefan and the Miami Sound Machine
“Luka” Susanne Vega
“Dude (Looks Like a Lady)” Aerosmith
“I Want Your Sex” George Michael
“It’s Tricky” Run-D.M.C.
“Bad” Michael Jackson
“The Joshua Tree” U2
“Pour Some Sugar on Me” Def Leppard
“What a Wonderful World” Louie Armstrong
“Sweet Child o’ Mine” Guns N’ Roses
“Paradise” Sade
“Man in the Mirror” Michael Jackson
“Red Red Wine” UB40
“Welcome to the Jungle” Guns N’ Roses
“One Moment in Time” Whitney Houston
“Angel” Aerosmith
“123” Gloria Estefan and the Miami Sound Machine
“One More Try” George Michael
“Can’t Stay Away from You” Gloria Estefan and the Miami Sound Machine
“The Way You Make Me Feel” Michael Jackson
“Monkey” George Michael
“Hungry Eyes” Eric Carmen
“Wishing Well” Terence Trent D’Arby
“Father Figure” George Michael
“Kissing a Fool” George Michael
“Hazy Shade of Winter” The Bangles
“Sign Your Name” Terence Trent D’Arby
“Hey Mambo” Barry Manilow with Kid Creole and the Coconuts
“Don’t Believe the Hype” Public Enemy
“Bring the Noise” Public Enemy
“Stronger Than Pride” Sade
“Gipsy Kings” Gipsy Kings
“Smooth Operator” Sade
“Summer of ’69” Bryan Adams
“The Boys of Summer” Don Henley
“Glory Days” Bruce Springsteen
“Born in the U.S.A.” Bruce Springsteen
“I Want to Know What Love Is” Foreigner
“Every Time You Go Away” Paul Young [Hall and Oates song]
“Heaven” Bryan Adams
“Small Town” John Cougar Mellencamp
“Say You, Say Me” Lionel Richie
“You Give Good Love” Whitney Houston
“Private Dancer” Tina Turner
“Your Love Is King” Sade
“We Are the World” USA for Africa
“What You Need” INXS
“Don’t You (Forget about Me)” Simple Minds
“Broken Wings” Mr. Mister
“Take on Me” A-ha
“Shout” Tears for Fears
“Voices Carry” ’Til Tuesday
“Promise” Sade
“Songs from the Big Chair” Tears for Fears
“Addicted to Love” Robert Palmer
“Walk This Way” Run-D.M.C.
“Living in America” James Brown
“Take My Breath Away” Berlin
“Walk Like an Egyptian” The Bangles
“The Sweetest Taboo” Sade
“Higher Love” Steve Winwood
“Greatest Love of All” Whitney Houston
“Sledgehammer” Peter Gabriel
“Manic Monday” The Bangles
“Like a Rock” Bob Seger and the Silver Bullet Band
Мое желание двигаться дальше свело меня с одним удивительным человеком. Выдающийся, забавный, красноречивый, извращенный, благословенный и одновременно проклятый, сильный, провоцирующий, очаровательный и вульгарный человек с массой вредных привычек, Уолтер Етникофф лучше всего чувствовал себя в гуще драки. Это описание, впрочем, охватывает лишь верхушку айсберга. А еще в то время он был руководителем CBS Records Group, то есть фактически коронованной особой.
В отличие от нас, менеджеров, государи, управлявшие крупными музыкальными компаниями, не полагались в своих планах на то, что какой-то один артист будет выдавать для них по «платиновому» диску в год. Им не нужно было разбираться с проблемами, которые донимали меня, – например, как организовать выступление Hall&Oates в Австралии, одновременно бегая кругами и выслеживая пропавшего музыканта из оркестра. В итоге его нашли под героином в компании каких-то шлюх на автобусной остановке. Потом этого урода пришлось уже во время концерта тащить на сцену и слушать, как он пытается аккомпанировать… Но вовсе не тем песням, что исполняли все остальные, конечно.
Королям индустрии не было нужды ковыряться в снегу, чтобы подобрать деньги, которые туда швырнул их клиент, забрав у жены. Эти ребята руководили большими фирмами и имели контракты, которые хорошо оплачивались и щедро вознаграждали их за успех премиями, а также страховали на случай тяжелых времен. Это был мир, куда я отчаянно хотел попасть. Да, именно туда. Я твердо знал, чего хотел добиться.
Но была одна небольшая проблема. Дело в том, что люди, которые в итоге становились руководителями компаний, обычно начинали свою карьеру вовсе не как музыканты. Обычно они с отличием оканчивали знаменитые университеты, и многие из них имели степени в области права. Они делали карьеру, взбираясь по корпоративной лестнице, или начинали в юридических подразделениях своих фирм. Но именно это увеличивало в их глазах мою собственную ценность. Я не был просто еще одним парнем из офиса, нет – я держал ухо востро и знал, как найти, развить и продвинуть талантливого артиста, как обеспечить ему запись на студии и как разрекламировать его. В конечном счете именно это и было ключом к успеху любой звукозаписывающей компании.
Подружиться с Етникоффом было довольно просто, и мы сразу поладили. У него была степень юриста, полученная в Колумбийском университете, а его ум обладал исключительной остротой. Он начал карьеру как раз вовремя, заняв кресло председателя правления CBS после того, как скандал из-за бухгалтерских отчетов стоил работы легендарному Клайву Дэвису, а другой возможный соперник, Годдард Либерсон, ушел на пенсию. Уолтер занял свой пост в 1975 году и добился максимальной отдачи от всего списка своих подопечных суперзвезд. Это было бы выдающимся достижением и само по себе, но то, что это случилось именно в процессе становления музыкальной индустрии, сделало его успех просто колоссальным.
Выходки Уолтера на заседаниях правления были притчей во языцех. Нет, он мог появиться утром на серьезном совещании. Но приходил туда после ночи кутежа, в неряшливом костюме, сжимая в руке рогалик со сливочным сыром, а когда Уолтер начинал его есть, сыр начинал лезть наружу… И все это происходило прямо перед носом у таких людей, как Уильям С. Пейли, доктор Фрэнк Стентон и других влиятельных в CBS фигур. Уолтер был тем еще раздолбаем. Но когда он начинал за что-то бороться, то любой конфликт моментально становился ядерной войной. А под влиянием своих дурных пристрастий он становился совершенно безумным.
Хотя со временем назначения ему и повезло, но вот место ему досталось не очень благоприятное. Его проекты и желания были ограничены как строгими рамками со стороны вышестоящего руководства, так и постоянной борьбой за ресурсы между подчиненными ему структурами. Мой кругозор никогда не ограничивался корпоративной иерархией, и потому я мог подавать ему идеи, которые в ином случае просто не достигли бы его кабинета. Уолтер это понимал и был мне признателен – кроме того, он задумался, какую еще пользу я могу принести. Так с самого начала он пытался найти способ «принять меня в стаю».
Я уже точно не помню, где именно мы познакомились. Должно быть, это случилось на каком-то мероприятии в середине 70-х. Когда Уолтер увидел, чего я добился с дуэтом Hall&Oates, а также группами Savannah Band и Odyssey, он сразу же предложил мне собственную студию звукозаписи. Я согласился, и мы устроили вечеринку в ресторане «21», куда созвали массу известных в нашем бизнесе людей.
Но я не принял во внимание возможный конфликт интересов. Когда Боб Саммер, новый глава RCA, узнал обо всем, то пришел в ярость. Я ведь незадолго до того подписал с RCA соглашение. Хотя с формальной точки зрения ничто не препятствовало мне заключить сделку с CBS, Саммер все равно чувствовал себя преданным. RCA здорово помогла нам с Дэрилом и Джоном и, по существу, финансировала мою деятельность в качестве их менеджера. Саммер считал, что мои способности и моя энергия должны полностью принадлежать его компании. Он был готов даже заплатить больше, но он точно не желал, чтобы я ушел. Напомню, RCA в то время все дразнили «американским радиокладбищем», и она остро нуждалась в свежих талантах.
Когда мы с Уолтером и Грабменом чокнулись бокалами в честь заключенной сделки, я еще не до конца понимал, в каком трудном положении оказался и куда веду за собой Дэрила и Джона. Мои новые связи с CBS могли уменьшить поддержку, которую оказывала дуэту RCA. А Холл и Оутс были все же моим главным приоритетом, и в первую очередь я должен был оберегать их интересы. Если бы я в этих условиях пришел просить о новых одолжениях для них, то Саммер мог бы просто отказать мне. Незавидное положение.
Мы с Грабменом пошли к Уолтеру, рассказали ему про реакцию Саммера и попросили отменить сделку. Уолтер повел себя как настоящий мужик, сохранил хладнокровие и пошел нам навстречу. Я понимал, что он вовсе не рад, и после этого он какое-то время держал дистанцию. Но я постоянно пытался помириться с ним, и через несколько месяцев наши отношения вновь потеплели. К середине 80-х мы стали просто неразлучны. Трижды в неделю я заглядывал к нему в офис после работы, и мы проводили вечера в общении, что в случае Уолтера неизбежно подразумевало полный набор излишеств, традиционно ассоциирующихся с рок-н-роллом.
В конечном итоге именно эксцентричное поведение Уолтера и все то, к чему он в процессе пристрастился, привело его к падению. Я ничего не мог поделать ни с тем ни с другим. Но в одной вещи я был уверен: я не собирался тонуть за компанию с ним. А его определенно ждал крах, мы в будущем еще затронем эту тему. Но позвольте мне кое-что прояснить. В середине 80-х я ночь за ночью заботился о том, чтобы он в целости добрался до дому – и не важно, в каком состоянии он при этом пребывал. И уж поверьте, в этих заботах было мало приятного. Но он был моим другом. Более того, наша дружба дала мне возможность немного улучшить отношения с женой, поскольку Лизе нравилось по выходным ужинать в компании Уолтера и его супруги.
В середине 80-х Уолтер стал более тщательно присматриваться к моей деятельности. Я тогда работал с Дайаной Росс над ее альбомом Swept Away, который стал «золотым», несмотря на то что предыдущий вообще не был популярен. У Дайаны была своеобразная репутация. Но, на мой вкус, опыт работы с ней был более чем удачен.
Потом подвернулась отличная возможность помочь Карли Саймон вернуться на сцену, и мы заключили договор с Champion Entertainment. Карли писала потрясающие, просто убойные тексты для песен. Как можно было не полюбить Anticipation или You’re So Vain? Но первая была записана в 1971-м, а вторая – в 1972 году. В пяти ее альбомах, вышедших между 1979 и 1985 годами, хитов было мало, а когда такое случалось с артистом, то было потом очень сложно преодолеть сопротивление радиостанций и торговых сетей, пытаясь вернуть ему или ей былую популярность.
Мы в Champion без конца ломали головы над тем, как все сделать правильно, но для начала все равно было нужно сочинить какую-нибудь песню. Карли решила эту задачу, написав отличный сингл Coming around Again для одноименного альбома. Потом эта мелодия стала музыкальной темой фильма «Ревность», где снимались Джек Николсон и Мэрил Стрип. Это было здорово, но мы всерьез намеревались вознести имидж Карли до небес и разработали план того, как этого добиться. Мы как раз поставили для компании HBO два специальных выступления дуэта Hall&Oates и начали думать, как бы нам организовать нечто подобное и для Карли. Мы думали устроить нечто вроде простенького концерта, хотя и знали, что она неодобрительно отнесется к слову «концерт». Все в нашем бизнесе знали, что она отчаянно боялась выступать «вживую». Но мне удалось представить дело так, что она хотя бы призадумалась.
