Текст книги "Мир вверх тормашками (СИ)"

Автор книги: Томас Пир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Мир вверх тормашками

Пролог

     – Без вдохновения народ увядает, – сказал учитель, задумчиво глядя перед собой. Во время уроков он всегда был рядом только наполовину, а может быть и того меньше. Архимаг мог затеять занудную лекцию на несколько часов и не оговориться при этом ни разу, но внимательный соискатель всегда мог догадаться, что мысли учёного в это время витали где-то далеко в необъятных просторах вселенной. Старший ученик Вит был внимательным соискателем и знал о причудах наставника лучше кого бы то ни было.

     Учитель и ученик прогуливались по зелёному саду. Ухоженные дорожки были присыпаны трескучим гравием. Диковинные папоротники соседствовали с фруктовыми деревьями, пестрыми кустарниками и клумбами, благоухающими цветами и мёдом. Мраморная стена, опоясывающая сад магической цитадели, отбрасывала длинную и прохладную тень, намекая спутникам на то, что солнечный день уже готов был смениться сумрачным вечером.

     – Существует ли сила, способная разжечь искру таланта у людей, обделённых магическими способностями? – продолжал Архимаг, спрятав руки в густую белую бороду. – Безусловно. К примеру, каменщик, будучи простым смертным, не имеет возможности преобразовывать материю по своему желанию. Но в то же время, вооружившись добротным инструментом и достаточным запасом терпения, он может построить великолепный дворец. И в каждой арке, колонне, витрине и декорации, в каждом шпиле и даже самой незначительной линии его детища будет жить определённая мысль. Но что подвигло человека на такой титанический труд? Откуда берутся идеи? Каким образом они воплощаются в жизнь?

     – Я думаю, учитель, что вы рассуждаете о благодати.

     Старший ученик Вит ответил мгновенно. Он считался лучшим на курсе, потому и стал соискателем мудрости самого Архимага, но временный успех не вскружил юноше голову. Дабы поддерживать свою репутацию – воистину, самую важную вещь для будущей политической карьеры молодого мага – Вит продолжал усердно работать: он штудировал древние свитки с описаниями ритуалов практической магии, заучивал сложные формулы и всегда был готов поддержать любую беседу с наставником, чтобы вытащить из него как можно больше деталей великого мастерства.

     – Верно, – ответил наставник. – Благодать – это величайший катализатор человеческой мысли. Народ, чей колодец мысли иссяк, обречён на деградацию, а может быть даже и вымирание.

     В это мгновение послышался лязг дверного засова. Одна из калиток, ведущих во внутренний двор, распахнулась, впуская группу соискателей первого курса. Поверх повседневной одежды на студентах были надеты сиреневые ученические хламиды, а в руках каждый из них держал железную кирку для работы в саду.

     – Что есть благодать для тебя, старший ученик Вит?

     – Это идея, наставник, – ответил Вит. – Едва видимая для мага субстанция, в первозданном виде распылённая в атмосфере, растворённая в водах земных и небесных и заточённая в камне и недрах. Благодать окружает нас всюду, стоит лишь протянуть руку…

     Старший ученик Вит раскрыл ладонь, легко подвигал пальцами, будто перебирая струны на арфе, и на руке у него задрожал едва видимый огонёк. Пламя поблёскивало фиолетовым оттенком и не имело жара. Наставник улыбнулся, немного смущая своего подопечного. Это означало, что Архимаг отвлёкся от блужданий по лабиринтам своих размышлений и всё своё внимание сосредоточил на ученике.

     – По-твоему, это настолько просто, старший ученик? Ты уверен в своих словах?

     – Да… я… я…

     Вит смутился ещё больше. С одной стороны, он уже продемонстрировал учителю свои возможности, прикоснувшись к разлитой в воздухе благодати и преобразовав призрачную энергию в сиреневый огонёк. Но вот с другой, насмешливый тон наставника подразумевал ошибку, а Вит не мог позволить себе ошибиться на глазах Архимага.

     – Я же взаимодействовал с благодатью, – решился ученик. – И в этом не было ничего сложного.

     – Хм… попробуй ещё раз, старший ученик Вит.

     Наставник закрыл свою ауру. Простой смертный не заметил бы перемен, но вот сквозь призму магического зрения внешность Архимага изменилась кардинально. Моложавый и крепкий, вечно задумчивый и летающий в облаках старик, вдруг стал больше походить на мраморную статую, чем на живого человека. Его глаза стали холодными и абсолютно непроницаемыми. На его лице разместилась маска равнодушия, и даже белоснежная борода, казалось, немного поблекла и растеряла свой здоровый лоск.

     Вит попробовал снова прикоснуться к благодати, но его пальцы бессильно скользили по воздуху. Старший ученик склонился к чайной розе, что росла на ближайшей клумбе, и стряхнул себе в ладонь капельку росы, но и вода была абсолютно пустой. Нервничая всё сильнее, Вит взял в руку горстку земли, но все его поиски были тщетны. В округе не было даже жалкой частицы благодати.

     – Учитель!.. что же это?.. как же так?..

     – Спокойнее, старший ученик, – улыбнулся Архимаг. – Ты не потерял свои способности. Всё дело во мне.

     – Это сделали вы?

     – Да, хотя, правильнее будет сказать, что я перестал это делать. Я закрыл свою ауру и прекратил транслировать мысли в пространство. Как видишь, это сработало.

     – Учитель, я не понимаю… неужели… неужели это вы создавали благодать? Неужели без вас она нас покинет?

     – Это сложный вопрос, старший ученик Вит. Только что ты получил самый главный урок из основ мироздания. Ты увидел своими глазами, чем истинный маг отличается от крохобора и фокусника, коих в наших рядах весьма много. Истинный маг не заимствует силу другого. Напротив, он создаёт магию для всех.

     – Наставник! – воскликнул Вит, падая на колени. – Молю, научите меня!

     – Такой науки не существует, – добродушно сказал Архимаг, помогая ученику подняться на ноги. – Всё зависит только от тебя. Магия не терпит лености и невежества. Но ещё больше она не любит соперничать с другими искусствами. Распыляя свою благодать на несколько дел одновременно, человек может стать хорошим мастером, это правда, но великим мастер становится, лишь целиком посвятив себя единому ремеслу, к которому тяготеет его сердце. Займись магией, открой ей весь свой потенциал, докажи, что достоин, и она откроется тебе во всей многогранной палитре искусства.

     – Учитель, есть ли у меня задатки истинного мага? Смогу ли я пройти инициацию? – решился Вит попытать счастья, надеясь услышать ободряющий ответ от наставника.

     – Кто знает? – ответил Архимаг, почесав бороду. – Пойдём-ка со мной. Я покажу тебе ещё кое-что.

     Учитель и ученик пересекли сад и оказались у южных ворот. В кованые створки была врезана скрипучая калитка. Пройдя в дверцу, Вит оказался на закрытой территории. Эта часть сада принадлежала Архимагу, ибо за южной стеной начиналось его крыло. Архимаг жил отшельником, большую часть времени он проводил в лаборатории на вершине своей башни, лишь изредка спускаясь к ученикам и магистрам, чтобы поделиться с ними результатами своей работы. Всем обитателям магической цитадели было запрещено показываться здесь без особого на то разрешения.

     – Это мой укромный уголок, – сказал Архимаг. – Что ты здесь видишь, старший ученик?

     – Великое Древо, – сказал Вит и опустил глаза.

     Посреди сада, в трёх десятках шагов от собеседников, над чёрной почвой возвышался вековой дуб. Чтобы обхватить могучий ствол руками понадобилось бы не меньше пяти взрослых соискателей. Раскидистые ветви начинались высоко над стеной. Крона была очень густой и абсолютно непроницаемой для солнечных лучей.

     У подножия дуба трудилась та самая группа соискателей в ученических хламидах первого курса. Студенты собирали жёлуди и кропотливо выводили сорняк и молодые побеги, что проклёвывались из рыхлой почвы. Это была древняя традиция магической цитадели – истреблять вокруг древа всю поросль и сохранять землю нетронутой.

     – Что делают эти соискатели, старший ученик?

     – Они оберегают Великое Древо, – ответил Вит.

     – Но зачем? Разве этот дуб нуждается в нашей защите? Что ему какой-то сорняк? Что ему молодые побеги? Их так много. Они слабы и ущербны, к тому же вынуждены бороться друг с другом за место под солнцем. Результаты этой борьбы ослабляют и без того слабые растения. И без нашей помощи ни одно из них никогда не вырастет достаточно, чтобы победить Великое Древо.

     – Но эти побеги могут ему навредить, – ответил Вит. Старший ученик не размышлял даже мгновения, так как он и сам в юности провёл много часов в этом месте, прорывая траву и выкорчёвывая нежеланные деревца у подножия дуба.

     – Без нашей помощи сорняк поднимется высоко. Его побеги высосут из почвы все полезные соки. Его стебли, будто гремучие змеи, оплетут корни и ствол Великого Древа. Его колючие шипы вопьются в вековую кору, а болезни и паразиты перекинутся на листья и плоды. Нет, учитель, как бы ни был силён и благороден исполин, без помощи снизу ему не выжить.

     – Великое Древо – это символ магической цитадели, – сказал Архимаг. – Ты всё сказал верно, но разделяешь ли ты философию этого места, старший ученик Вит?

     – Всем сердцем, наставник.

     – Готов ли ты служить магии, даже если истинный талант внутри тебя не проснётся?

     – Готов.

     – Хорошо. Очень хорошо. Сегодня я доволен тобой, – сказал Архимаг и положил руку Виту на плечо. – Готовься к инициации, старший ученик. В скором времени совет магов тебя испытает…

Глава 1

     Светало. Солнце ещё только выкатывалось из-за линии горизонта, а мраморные стены магической башни уже переливались всеми цветами радуги. Преломлённые лучи падали на другие постройки, разгоняли тени во всех укромных уголках и возвещали обитателей цитадели о начале нового дня. Закукарекали петухи. Загоготали гуси. Замычали коровы. В амбарах и клунях заскрипели ленивые дверцы. Зазвенел стальной молот, послышался гул гончарного колеса, завыли пилы в мастерских плотников. Забасили голоса обслуги и соискателей мудрости и лишь в покоях архимага Виттора царили полумрак и сонная тишина.

     Архимаг не выносил ранних побудок. Когда-то давно, во времена его соисканий и начала политической карьеры он и сам просыпался с первыми петухами, но теперь он был на вершине власти и заслужил некоторые привилегии. Сон господина охраняли весьма трепетно: дубовые окна были плотно зашторены, позолоченные стены были зачарованы ради полной звукоизоляции, а у дверей всех незваных гостей караулили несколько самых верных учеников.

     Прошло ещё четыре часа, прежде чем взлохмаченный и помятый Виттор выбрался из объятий коварных перин и пуховых подушек. Архимаг стал перед окном, потянулся, протяжно зевнул, оправил ночную сорочку и склонился к горшку под кроватью. Сделав дело, Виттор пальцами прикрыл нос и позвонил в золочёный колокольчик. Массивная дверь распахнулась и на пороге показались двое учеников. На лицах соискателей сияли угодливые улыбки, но в глазах плескалась бесконечная пустота. Интеллектом нынешние соискатели Виттора, мягко сказать, не блистали, в общем-то, как и все их ровесники.

     – Уберите это, – кивнул архимаг на горшок.

     Соискатели воодушевлённо бросились выполнять поручение. Со стороны даже могло показаться, что ученики соперничают друг с другом за оказанную им честь и это зрелище позабавило архимага. В его времена ни одному магу и в голову бы не пришло заставлять студентов прислужничать и выносить за наставником ночные горшки, но что он мог поделать, если нынешнее поколение соискателей только для этого и годилось.

     Когда ученики убрали ночную вазу и проветрили комнату, архимаг приказал им соорудить в покоях умывальню и приготовить горячей воды. Потом принесли завтрак. Покончив со всеми утренними делами, Виттор оделся в новый золотистый камзол – что поделать, он очень любил этот цвет – и вышел на утреннюю прогулку.

     Всё крыло архимага было недавно отремонтировано. Новые дубовые окна ещё пахли свежей древесиной с примесью лёгкого душка подсыхающей краски. Плиты на каменном полу заменили на новые, более выпуклые, с витиеватым узором и защитными рунами. Стены выровняли и покрыли пёстрой мозаикой. Стрельчатые потолки обзавелись хрустальными люстрами. Галерея заиграла новыми красками, вся блистала и переливалась, будто архимаг жил не в замке, а в большой золочёной шкатулке.

     – Какая безвкусица, – пробормотал Виттор себе под нос и ускорил шаги. – Нужно снова всё переделать.

     К слову, башню ремонтировали каждые несколько лет. Магии в мире оставалось всё меньше, благодати и вовсе не видели уже больше трёх поколений, потому обслуживание магической цитадели пришлось доверить простым смертным, а точнее их кошелькам. Крестьяне и мастеровые долгие годы поставляли магам свои услуги, а около века назад семьи простолюдинов перебрались под крышу архимага Виттора и стали полноправными членами сообщества магов.

     Магии на всех не хватало. Пришлось ввести налоги и побочные сборы, но народ не роптал. Смертные понимали нужды магов, верили в их предназначение и всё надеялись на светлое будущее. Не для себя, конечно, но для детей. Ибо каждое поколение ждёт, что их потомки будут жить лучше, но за хорошую жизнь нужно платить. Вот смертные и платили, ибо другого пути у них не было.

     В это утро архимаг решил изменить привычный маршрут и заглянуть в заброшенный уголок цитадели, в котором он не бывал очень давно. Виттор преодолел галерею, спустился по винтовой лестнице и оказался в саду. Сто лет назад это место принадлежало Великому Древу, но теперь от векового гиганта остался лишь обглоданный пламенем пень. Большой пожар уничтожил древний символ магической цитадели и всё крыло прошлого архимага. С тех пор традиции изменились. Соискатели перестали выводить сорняк у подножия дуба. Однажды маги даже пытались выкорчевать остатки гиганта, но не смогли. На это дело людям не хватило ни силы, ни благодати. Пожар будто превратил дерево в добротную сталь, и все попытки покончить с прошлым увенчались провалом. Великий пень остался на своём месте, как горькое напоминание о былой силе и потерянном величии сообщества магов.

     Обособленная часть сада превратилась в подлесок. Тонкие и лысые деревца заполонили всё пространство, толкались и корчились в бесконечной борьбе друг с другом, переплетались подобно змеям в брачный период и тянулись редкими листьями к солнцу. Их было так много, что почве недоставало минералов и полезных веществ на прокорм этой своры. Сорняк медленно убивал это место, жадно высасывая из него последние соки. Учитель был прав. Посредственность убога и немощна. Ни один из многочисленных побегов не способен был возвыситься над другими и превратиться в новое Великое Древо.

     Виттор с трудом пробрался сквозь джунгли. Как ни странно, но возле пня было довольно просторно. Ни один сорняк не посмел приблизиться даже к тени былого гиганта, потому архимаг смог оправиться и стать в полный рост. Настроение испортилось. Виттор грустил не столько о прошлом, сколько о тех возможностях, которые ныне были ему недоступны. Он вскинул руки до уровня груди, сделал несколько размашистых пассов и расстроился ещё больше. Его пальцы не ощутили даже жалкой крупицы былой благодати. Вдохновение навеки покинуло магическую цитадель и всех её обитателей.

     – Наставник, с вами всё в порядке? – услышал он за спиной голос одного из учеников. Оба соискателя таскались за Виттором повсюду, где бы он ни был.

     – Не совсем, – ответил архимаг. – Когда соискатели в последний раз выводили сорняк вокруг Великого Древа?

     – Эм… умм…

     – Мы такого не помним, наставник.

     – Хм, а как давно вы двое находитесь в цитадели?

     – Восемь лет, наставник. И за всё это время мы ни разу не видели, чтобы садовники обслуживали эту часть сада. Да и зачем?

     – Верно, – сказал архимаг. – Смысла в этой традиции больше нет.

     – Желаете навести здесь порядок?

     – Я подумаю об этом завтра.

     Архимаг выбрался из чащобы, прошёл сквозь скрипучую калитку и продолжил прогулку. К слову, при нём большой сад магической цитадели зацвёл новыми красками. Ученики и садовники расстарались, купили за золото диковинных заморских деревьев и кустарников, а клумбы стали соседствовать с медовыми грядками экзотических ягод. Ухоженные дорожки приятно поскрипывали под ногами декоративными камушками, а в кронах щебетали разнообразные птички из дальних краёв. Но как ни старались мастера облагородить быт архимага, всё же присутствие смертных разбивало их труды в пух и прах. Бывало, во время прогулок направление ветра менялось и чарующие ароматы цветов меркли, оглушённые смрадом свинарников и конюшен, пение птиц и мягкий шелест листочков чередовался с вытьём дойной коровы, а однажды в сад прорвалось стадо овец и совершило непоправимый акт вандализма.

     Раздражённый Виттор пересёк магический сад и добрался до стены. Архимаг каждый утренний обход завершал осмотром владений, ибо с высоты цитадели можно было увидеть едва ли не весь край. Но в последние несколько месяцев он взбирался на стену с опаской, потому что каждый день под ней собирались толпы неблагодарных простолюдинов из города и окрестностей и караулили архимага.

     – Идите вперёд, посмотрите, что там сегодня, – сказал архимаг своим ученикам, а сам остался на лестнице.

     – Наставник, под стенами толпы смертных из города, – сказал один из соискателей, выглянув за пилястры. – О, к ним присоединились просители всех окрестных посёлков и деревень.

     – Кажется, со вчерашнего дня смертных стало вдвое больше, – добавил второй ученик.

     – Вот же глупые попрошайки, – нахмурился архимаг. – И что они там делают?

     – Эм… ругаются со стражей, наставник.

     – Серьёзно? Какая наглость… – возмутился Виттор.

     – Да, наставник, просители требуют впустить их в цитадель, чтобы вы выслушали их проблемы и научили жить дальше.

     – А без моего слова им что, не живётся?

     – Смертные так глупы, наставник. Ой, они заметили нас.

     – Скандал перерастает в потасовку, наставник. Там, возле главных ворот, драка…

     – И под стеной, и на заднем фланге…

     – Начинается давка…

     – Смотрите, смотрите, камни летят в цитадель…

     – Наставник, быть может, вам стоит вмешаться и успокоить смертных?

     Архимаг задумался. От многоголосого гула под стенами у него жутко болела голова. К тому же смута плохо влияла на выплаты налогов и сборов. Смертные совсем перестали уважать магов и стражников, если позволяли себе устраивать скандалы и потасовки у подножия магической цитадели – святая святых всего края. Так продолжаться больше не могло, и Виттор наконец-то решился:

     – Хорошо, я выслушаю смертных, только бы этот шум прекратился, – закрыв уши ладонями, сказал архимаг.

     – Наставник, прикажете открыть ворота и впустить смертных на территорию цитадели?

     – Ну уж нет, – отмахнулся Виттор и начал спускаться обратно в свой сад. – На сегодня у меня запланировано много дел. Об этом я подумаю завтра.

Глава 2

     Завтра история повторилась. И послезавтра, и после-после, но в итоге напряжение под стенами выросло до такой степени, что у Виттора просто не осталось другого выхода, кроме как впустить смертных в магическую цитадель и разбираться в их проблемах на протяжении целой седмицы.

     – Меня зовут Ива, ваше магичество, – говорил очередной проситель. – И меня привела к вам нужда.

     Аудиенция проходила в просторном зале для вечерних танцев. Виттор сидел на золотом троне, возвышаясь над просителем на четыре ступени. По правую и левую руку от архимага стояли его ученики и высокомерно скалились на каждого смертного, а вход в зал охраняли несколько стражников, вооружённых магическими жезлами. Оружие было скорее декоративным, потому что все жезлы в цитадели разрядились ещё несколько десятилетий назад, к тому же никто не знал об их истинном назначении и, тем более, каким именно образом их могли применять прошлые поколения магов. Но выглядели эти штуковины устрашающе, позволяя стражникам задирать носы и хвалиться перед другими смертными своей силой и магической мощью.

     – Я слушаю, – с виду добродушно говорил архимаг, но внутри он закипал от гнева. Вот уже восьмое утро подряд ему приходилось вставать с первыми петухами и пропадать в трудах до полуночи. Виттор устал, был раздражён, но больше всего архимага беспокоило другое чувство – ему было скучно.

     – Всё дело в дороге, ваше магичество, – сказал смертный, дерзко глядя архимагу в глаза. – Тракт, ведущий к нашей деревне, разбило зимней стужей и весенними паводками. Он превратился в полосу грязи. Без дороги дела наши плохи: стало невозможно вывозить товары на ярмарку и закупать припасы.

     В голосе просителя сквозили раздражение и неприкрытое обвинение. Ива искренне верил в то, что все беды его деревни – это дело рук подлых магов.

     – Дорогу нужно чинить, – зевнул Виттор, даже не пытающийся опровергнуть убеждения просителя. – С этим делом вполне могут справиться смертные каменщики. Чего же тебе нужно здесь, в обители великих магов?

     – Так, известно чего, – то ли проговорил, то ли выплюнул смертный. – Мы требуем магии, ваше магичество. Нам нужно колдовство, способное превратить грязь в новый тракт.

     – Тратить магию на ремонт дороги? – вскрикнул первый соискатель мудрости архимага.

     – Вы с ума сошли? – поддержал собрата второй ученик.

     Смертный нахмурился и уже готов был излиться потоком отборных ругательств, как вдруг его пыл остудил ответ архимага:

     – Чудеса магии предназначены для высоких деяний, – сказал Виттор. – Ваша проблема видится мне слишком обыденной для того, чтобы тратить на неё силу и благодать.

     – Да как вы смеете? – вскричал смертный. – Мы ведь золотом оплатили все опыты и магические издержки. Последнюю рубаху на это дело не пожалели. И теперь я требую возврата. Вы обязаны выделить магию для нашего тракта!

     – Золотом, говоришь? – тяжело вздохнул архимаг и прикрыл ладонью глаза. – Хорошо, Ива, ступай домой и жди новостей. Этот вопрос следует обсудить на совете.

     – Ваше магичество, вы исполните свой долг?

     – Я обдумаю это дело завтра.

     Не успел проситель выйти из зала, как его место занял другой – бойкий старичок в рваных штанах и замызганной льняной рубахе. Увидев просителя, Виттор нахмурился. Живые глаза старика воровато скакали по всему залу, будто оценивая, что и как в этом месте плохо лежит. С этим типом просителей нужно было вести себя гораздо осторожнее, чем со всеми другими, ибо заискивающие улыбки и подобострастные речи часто соседствовали в его сердце с завистью и врождённой склонностью пакостить окружающим.

     Архимаг подавил в себе чувство неприязни к этому человеку и стал отстранённо думать о высоких материях безграничного космоса, дабы придать своему облику вид человека, искушённого мудростью предметной и философской. К тому же, Виттор не хотел, чтобы кто-либо из присутствующих мог заподозрить его в высокомерии и предвзятости по отношению к простолюдинам.

     – Меня зовут Васил, ваше магичество, – сказал старичок, низко кланяясь перед троном. – Какая великая честь находиться в башне архимага Виттора, пред очами самого великого мага из всех ныне живущих.

     – Какое у тебя дело ко мне, Васил?

     Голос архимага был твёрд. Виттор намеревался показать смертному, что его уловки не пройдут и простой лести недостаточно, чтобы заслужить его благосклонность. По крайней мере, для горемыки просителя в рваных штанах.

     – Я фермер, ваше магичество, – сказал Васил, выравниваясь перед троном. Подобострастная улыбка исчезла с его лица, уступая место недоумённой, а может быть даже слегка разочарованной гримаске. – Тут такое дело…

     – Поторопись, фермер, – сказал один из учеников Виттора. – Время архимага бесценно, не трать его по пустякам.

     – У меня в поле урожай пропадает. Потому я и пришёл просить ваше магичество.

     – Просить о чём? – рассматривая ногти на правой руке, сказал архимаг.

     – Вы должны помочь бедному фермеру своим волшебством.

     – Тебе нужна магия для уборки урожая? – удивился Виттор.

     – Она самая, ваше магичество. Не то урожай сгниёт и моя семья помрёт с голоду.

     – Ну а почему бы твоей семье не убрать урожай своими руками?

     – Шутите, ваше магичество? – искренне возмутился старик. – Где ж это видано, чтобы в магическом крае добрым людям марать руки о грязную землю? Магией-то всё делать сподручнее.

     – Сподручнее, говоришь? – ухмыльнулся Виттор. – Из какой ты деревни?

     – Моё село зовётся «Красные Петушки», ваше магичество.

     – Ага, та самая деревня, жители которой отказались платить налоги в прошлом году.

     – Помилуйте, ваше магичество, – взвыл старик, хватаясь за сердце. – Как же нам платить-то, когда урожай в поле гибнет?

     – Да как ты смеешь? – возмутился один из соискателей, но архимаг велел ему замолчать. Виттор решил, что затевать споры со смертными, значит потратить время впустую. Иначе говоря, аудиенция могла затянуться надолго, а уделять просителям лишнее время не входило в планы архимага.

     – Пускай твоя семья дождётся совета магистров. Мы решим вашу участь.

     – Ваше магичество, можем ли мы переговорить с вами с глазу на глаз? – хитро сощурился старик, а потом подмигнул архимагу и нарочито медленно вытащил из-за спины наплечный мешок. – Клянусь магией, вы о том не пожалеете.

     – У меня нет секретов от учеников, – сказал архимаг. – Что там у тебя?

     – Так, известно что, – ответил старик и развязал верёвку на мешке. – Это вам от нас магарыч… так сказать, щедрый дар от благодарных селян. Всё своё, натуральное…

     В следующие несколько мгновений содержимое мешка вывалилось на пол и от нелепости сего действа архимаг даже прикрыл лицо руками. Представитель села «Красные Петушки» намеревался подкупить Виттора – самого архимага магической цитадели – овощами и ягодами, которых было полно на любом рынке. Из мешка фермера выкатился кочан капусты, три головки сахарной свеклы, несколько пучков морковки, редиса и зелени. Пытаясь развить успех, Васил заторопился вытащить из мешка баночку малины и горшочек мёда.

     – Вот как, ваше магичество, – приговаривал старик. – Уж мы-то знаем, как дорога нынче магия и с какой стороны нужно подходить к важным переговорам. Последнее вам отдаём, можно сказать, от сердца отрываем, так что вы уж будьте добры, уважьте благодарную публику, а мы вашу доброту вовек не забудем.

     – Ждите совета, – холодно обронил Виттор, поторапливая смертного убраться восвояси. – Я обдумаю это дело завтра.

     На смену старику в зал ступила смазливая девушка в пышном сарафане со спящим младенцем на руках. Пышногрудая блондинка сразу растопила сердце архимага своей невинной улыбкой. Лишь только взглянув в эти наивные глаза, Виттор понял, что девица не посмеет докучать ему всякими глупостями и рассказывать небылицы. Даже больше, юная мать в его понимании предстала особой хрупкой, беззащитной, нуждающейся в опоре, а быть может и продолжительной поддержке самого архимага.

     – Здравствуй, дитя, – улыбнулся Виттор и услышал, как у его учеников участилось дыхание. – Как зовут столь прелестное создание, и что привело его ко мне в такой час?

     – Меня зовут Варвара, ваше магичество, – сказала девица и опустила глаза. Голосок у неё был нежным, но в то же время достаточно звонким, чтобы Виттору пришло на ум сравнить его со звоном хорошего хрусталя.

     – Я пришла просить у вашего магичества помощи в разрешении некоторых трудностей, что преследуют женщин нашего края.

     – Нашим женщинам трудно живётся? – сказал архимаг. – Говори же, милая, чем я могу облегчить участь прекрасного пола.

     – Вот, ваше магичество, это мой сынок, – сказала девица и протянула к архимагу спящее в пелёнках дитя. – Его зовут Владя.

     – Какой прелестный малыш.

     – Прелестный, ваше магичество, да только беззащитный и слабый. Мне, как матери, очень горестно говорить вам такое, ваше магичество, но помочь в этом деле мне можете только вы.

     – И чего же ты хочешь для своего сына, дитя?

     – Найдите для него отца, – сказала Варвара. – Ибо только ваша магия в этом деле нам и поможет.

     – Отца? – удивился архимаг. – Но как же? А сама почему не искала?

     – Искала, ваше магичество, – тяжело вздохнула девица, опуская глаза. – Да только сама-то я вот…

     Девица взялась за несколько складок на сарафане. Одёжка натянулась, облегая стан молодки, и архимаг вдруг поскучнел, увидев её круглый живот. Варвара была на сносях и в скором времени должна была опять разродиться.

     – Боюсь, что без магии моё лоно никогда не опустеет, ваше магичество, – сказала Варвара. – Я прошу вас всё уладить и привести в порядок дела. Не то самой тяжело…

     – Хм… вот как? – пробормотал архимаг. – Так и быть, обдумаю твоё дело завтра.

     – Спасибо, ваше магичество, – поблагодарила девица и скрылась за дверью.

     Приходила в тот день банда пропойц и требовала сотворить для них бочку забористой браги. Были купцы, недовольные кочевой жизнью, и крестьяне, недовольные жизнью оседлой. Были кумушки, требовавшие навести порчу на распутных соседей и соседи, жаловавшиеся архимагу на черноротое племя злоязычниц и клеветников. Были старосты двух враждующих деревень, которые не могли поделить реку и требовали сместить русло каждый к себе. Были разбойники, которые жаловались на добычу. Были милиционеры и стражники, что просили магию на нужды отцов командиров. Были сироты, сбежавшие из приюта и бездетные в поисках правды и доброго совета Виттора. Приходили зажиточные глупцы, в поисках истины и учёные мужи в поисках хлеба. Много народу повидал архимаг и решил, что хватит с него простых смертных. Всё, нет больше мочи!

     – Прекратите это немедленно, – вскрикнул Виттор, хватаясь за голову. Последний проситель ещё не ушёл, но других пускать в зал уже было не велено. – Больше никаких смертных. Я сыт ими по горло.

     – Наставник, желаете выдворить остальных за пределы магической цитадели?