Текст книги "Оцеола, вождь семинолов(изд.1991)"

Автор книги: Томас Майн Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

чем всадник, вскакивающий в седло.

В его руке сверкнул нож, лезвие которого вонзилось в глаз аллигатора.

Чудовище взревело от боли. Вода вспенилась под ударами его хвоста,и целый фонтан брызг взметнулся над нами.Аллигатор выпустил свою добычу, и я поплыл с сестрой к берегу.

Обернувшись, я увидел невероятное зрелище: аллигатор нырнул на дно вместе с отважным всадником на спине. Этот юноша погиб! Погиб!

С такими горькими мыслями я продолжал плыть. Выбравшись на берег, я положил на землю сестру, находившуюся в глубоком обмороке. Затем… снова оглянулся.

О радость! Незнакомый юноша вынырнул из воды и направился к берегу. На противоположной стороне пруда появилось отвратительное тело чудовища. Аллигатор яростно и неистово бился в предсмертной агонии.

К счастью,сестра оказалась невредимой. Вздувшаяся на воде юбка спасла ее.Лишь незначительные царапины виднелись на нежной коже Виргинии.Теперь она была в заботливых руках, на нее смотрели любящие глаза, ей говорили ласковые слова; ее осторожно подняли и унесли с того места, где она чуть было не погибла.

Глава Х

МЕТИС

Аллигатора вскоре добили и,к величайшему удовольствию всех негров плантации, вытащили на берег.

Никто не мог понять,каким образом он попал в пруд,так как я не сказал никому ни слова.Все думали, что аллигатор забрел в пруд из реки или из лагуны, как это иногда случалось и раньше.И Желтый Джек, принявший самое деятельное участие в уничтожении страшного зверя,несколько раз высказал это предположение.Негодяй и не подозревал, что его тайна раскрыта! Я считал себя единственным человеком, знавшим ее. Однако я ошибался.

Слуги вернулись домой,волоча на веревках огромное тело аллигатора и оглашая воздух победными криками.Я остался наедине с нашим храбрым избавителем, желая выразить ему свою благодарность.

Мать,отец – все благодарили его и восхищались его мужеством. Даже сестра, придя в сознание,сказала ему несколько теплых слов,выражая свою признательность.

Он молчал. Лишь улыбкой и легким поклоном отвечал он на благодарность и поздравления.По возрасту он был еще мальчик, но держал себя серьезно, как мужчина.

Он был примерно моего возраста и роста,прекрасно сложен и очень красив.По цвету лица его нельзя было принять за чистокровного индейца,хотя он носил индейскую одежду.Кожа у него была скорее смуглая,нежели бронзовая,–очевидно, это был метис.

Орлиный нос придавал ему сходство с этой птицей– такова отличительная особенность некоторых североамериканских племен. Его глаза, обычно мягкие и кроткие, быстро загорались.Когда он был возбужден, они, как я уже заметил, пылали грозным огнем.

Примесь крови белой расы смягчила его резкие,но совершенно правильные черты индейского типа, хранившие выражение героического величия. Его черные волосы были красивее, чем у индейца, но такие же блестящие и густые.Короче говоря,весь облик странного незнакомца свидетельствовал о том, что этот благородный и обаятельный юноша года через два превратится в мужчину замечательной красоты.Даже сейчас он отличался таким неповторимым своеобразием, что, раз увидев, его уже нельзя было забыть.

Я сказал,что одет он был как настоящий индеец.Но его костюм был сделан не из шкур,добытых на охоте.Штаны из оленьей кожи уже давно исчезли во Флориде. На нем были штаны из красного сукна и рубашка из пестрой хлопчатобумажной материи.Только мокасины были сделаны из дубленой оленьей кожи. Все это было богато украшено вышивками и бисером.Еще на нем выделялся шитый пояс– вампум, а на голове повязка,украшенная тремя перьями грифа, который пользуется у индейцев таким же почетом,как орел.Шею метиса обвивало ожерелье из разноцветных бус, а на груди сверкали один над другим три серебряных полумесяца.

Вот и весь наряд юноши. Несмотря на то, что индеец промок насквозь, вид у него был благородный и живописный.

– Вы уверены, что не ранены? – спросил я его еще раз.

– Конечно, уверен. Ни единой царапины.

– Но вы насквозь промокли.Позвольте предложить вам переодеться. Мне кажется, что мое платье придется вам впору.

– Благодарю.Я не привык к такой одежде. Солнце сильно печет, и я скоро обсохну.

– Зайдите к нам подкрепиться!

– Я недавно ел.

– Может быть, вы выпьете вина?

– Нет, благодарю. Я пью только воду.

Я не знал, что и сказать своему новому знакомому. Он отказывался от гостеприимства, но все еще стоял возле меня. Он не хотел посетить наш дом и в то же время не обнаруживал желания уйти от меня.

Так чего же он ждал?Награды за свою услугу? Чего-нибудь более существенного, чем похвалы и любезности?

Мне это показалось весьма вероятным. Как ни обаятелен юноша, он все же индеец. Он уже достаточно наслушался похвал. Индейцы не любят праздных слов. Может быть, он ждал чего-то еще– вполне естественно. Так же естественно было, что и я подумал об этом.

Я быстро вынул из кармана кошелек и положил ему в руку. Но в следующее мгновение кошелек оказался на дне пруда.

– Я не просил у вас денег!– сказал он, с негодованием швырнув доллары в воду.

Мне было обидно и совестно– главным образом совестно. Я бросился в пруд и нырнул. Но не за кошельком,а за винтовкой, которая, как я видел, лежала на каменистом дне.

Я достал ее и, выбравшись на берег, подал метису.

Он как-то особенно улыбнулся,и я понял, что исправил свою ошибку и сломил его своевольную гордость.

– Теперь очередь за мной,– сказал он.– Позвольте мне достать ваш кошелек и попросить прощения за грубость.

И прежде чем я успел помешать ему,он кинулся в воду и нырнул. Вскоре он появился с кошельком и подал его мне.

– Это великолепный подарок,– промолвил он, рассматривая винтовку.– Для того чтобы предложить вам ответный дар,мне надо побывать дома.У нас, индейцев, не много теперь найдется того,что ценят белые люди, кроме нашей земли!(Эти слова он произнес с особым ударением.) Наши изделия,– продолжал он,– по сравнению с вашими ничего не стоят.Для вас это в лучшем случае любопытные безделушки.Но постойте… ведь вы охотник?Может быть, вы возьмете мокасины и патронташ? Маюми делает их очень хорошо.

– Маюми?

– Моя сестра.Вы увидите,что в мокасинах гораздо удобнее охотиться, чем в тяжелых сапогах, которые вы носите. В мокасинах можно двигаться бесшумно.

– Важнее всего то, что я получу мокасины в подарок от вас!

– Я очень рад, что это доставит вам удовольствие. Маюми сделает вам и мокасины и патронташ.

«Маюми!– повторил я про себя.– Прелестное,незнакомое имя!Неужели это она?»

Я вспомнил о прекрасной девушке, которую однажды встретил на тропинке в лесу. Это была мечта, небесное видение– она казалась слишком красивой, чтобы быть земным созданием.

Это видение явилось мне в облике девушки-индианки,когда я бродил в лесах и ароматных благоухающих рощах. Я увидел ее на цветущей зеленой лужайке. Это было одно из тех мест южного леса, которые природа украсила с особенной щедростью. Девушка казалась неотъемлемой частью этой великолепной картины.

Не успел я взглянуть на нее,как она уже исчезла.Я помчался за ней, но напрасно старался отыскать ее.Как легкий призрак, ускользнула она по запутанному лабиринту тропинок в роще,и больше я ее не видел. Но, скрытый от моего взора, образ ее не изгладился в моей памяти, и с тех пор я все время мечтал о прелестном видении. Не была ли это Маюми?

– Как вас зовут?– спросил я юношу, который уже собрался уходить.

– Белые зовут меня Пауэлл,по имени моего покойного отца.Он был белый.Мать моя жива. Нет нужды говорить, что она индианка… Мне пора идти,– добавил он, помолчав.– Но прежде позвольте мне задать вам один вопрос. Он может показаться вам дерзким,но у меня есть свои причины Нет ли среди ваших рабов такого, который очень зол и враждебно относится к вашей семье?

– Пожалуй, да. По крайней мере, у меня есть основания подозревать его.

– Сумеете ли вы узнать его следы?

– Думаю, что узнаю.

– Тогда пойдемте со мной!

– Не надо.Я догадываюсь, куда вы хотите вести меня.Я знаю все: он заманил сюда аллигатора, чтобы погубить мою сестру.

– Уф! – воскликнул молодой индеец с некоторым удивлением.– Откуда вы могли узнать это?

– Я видел все вон из-за той скалы. А вы как узнали?

– Я шел по следу– человека,собаки и аллигатора. Я охотился на болоте и увидел следы. Я заподозрил что-то неладное и пошел через поле.Добрался до зарослей и услышал крики. И вот подоспел как раз вовремя. Уф!

– Да,в самый последний момент, иначе негодяю удался бы его гнусный замысел. Но не беспокойтесь, друг мой, он будет наказан!

– Хорошо. Он должен быть наказан. Надеюсь, что мы еще встретимся с вами!

Мы обменялись еще несколькими словами и простились, крепко пожав друг другу руки.

Глава XI

ОХОТА

Я уже больше не сомневался в виновности мулата. Уничтожение рыбы не могло быть его единственным намерением.Ради такого пустяка он не стал бы прилагать столько усилий. Нет,он замышлял нечто более ужасное,это был глубоко продуманный план мести:он стремился уничтожить мою сестру или Виолу, а может быть, и обеих сразу!

Подобное предположение казалось чудовищным,но сомнений не было: все подтверждало это.И молодой индеец сразу разгадал намерение мулата. В это время года сестра купалась почти каждый день, и все на плантации знали ее привычки. Я забыл об этом, когда увлекся погоней за оленями, иначе, конечно, действовал бы совершенно по-иному.Но кто мог думать о таком ужасном злодеянии? Коварство мулата соответствовало его злобному нраву. Если бы не нашлось случайных свидетелей,замысел мог бы осуществиться, и сестра стала бы его жертвой.Кто мог бы назвать виновника преступления? Все считали бы, что аллигатор– единственная причина гибели сестры.Никому бы и в голову не пришло подозревать мулата.Ведь желтый негодяй придумал все с дьявольской ловкостью.

Я пылал негодованием.Моя бедная,невинная сестра!Она и не ведала о гнусном замысле, из-за которого ее жизнь подвергалась такой смертельной опасности. Виргиния знала, что мулат недолюбливает ее, но она и не подозревала, что он питает к ней такую сатанинскую ненависть. Я был уже не в состоянии дольше сдерживать свои чувства. Преступника следует покарать, и немедленно! Его надо лишить возможности повторить подобное покушение в дальнейшем. Как нужно его наказать– об этом я сейчас не думал. Этот вопрос пусть решат старшие. Плети не помогли;может быть,его исправят кандалы… во всяком случае,он должен быть изгнан с плантации.Мысль о смертной казни не приходила мне в голову, хотя негодяй и заслужил ее.Воспитанный гуманным отцом,я не мог дойти до такой крайности,хотя был вне себя от ярости. Я считал, что достаточно наказать преступника плетьми,заковать его в кандалы и отправить в тюрьму, в форт Святого Марка или Святого Августина.

Я знал, что этот вопрос будет решать не только мой отец, что в нем примут участие все окрестные плантаторы и что необходимо скорее собрать их на совет.Рассмотрением этого преступления, безусловно, займутся более строгие судьи, чем снисходительный хозяин мулата. Я больше не раздумывал и решил, что суд должен состояться немедленно. Поэтому я, прямо через чащу, поспешил домой, чтобы все рассказать отцу.

Не успел я сделать и нескольких шагов,как услышал около себя какой-то шелест.Кругом не было ни души,но,очевидно,кто-то пробирался между деревьями. Может быть,кто-нибудь из рабов,пользуясь общим смятением, вздумал полакомиться апельсинами.

Все это показалось мне сущим пустяком по сравнению с тем, что меня заботило, и я не счел даже нужным остановиться.Я только окликнул незнакомца и, не получив ответа,пошел дальше.Подойдя к дому, я увидел отца и надсмотрщика над рабами под большим навесом.Тут же был и охотник за аллигаторами старик Хикмэн и несколько соседей,случайно заехавших к отцу по делам. Я подробно рассказал об утреннем происшествии.Все стояли как пораженные громом.Хикмэн сразу же объявил,что,вероятно,все так и было, хотя никто и не сомневался в справедливости моих слов.Единственное сомнение могло быть относительно намерений мулата.Неужели он хотел погубить человеческую жизнь? Трудно было поверить в такую неслыханную жестокость. Однако в тот же миг все сомнения были разрешены.Нашелся свидетель,подтвердивший и дополнивший мои показания. Этот свидетель был Черный Джек.

В это утро– всего полчаса назад– он заметил, как Желтый Джек взбирался на один из высоких дубов,откуда хорошо виден пруд. Это было как раз в тот момент, когда «белая мисс» и Виола пошли купаться.Желтый Джек видел, как они вошли в воду.

Возмущенный таким недостойным поведением,негр крикнул мулату,чтобы тот слез с дерева,и пригрозил, что пожалуется на него. Но мулат ответил, что собирает желуди– любимое лакомство всех обитателей плантации.И только после того, как негр повторил свою угрозу, Желтый Джек наконец спустился на землю, но в руках у него не было ни одного желудя.

– Он не за желудями полез туда, масса Рэндольф:этот желтый бездельник замышлял плохое дело,– так закончил свои показания Черный Джек.

Теперь уже нельзя было сомневаться в преступном намерении мулата. Он влез на дерево, желая убедиться,что злодеяние,задуманное им,совершилось;он видел, как девушки вошли в бассейн;он знал об опасности, таящейся в воде, и он даже пальцем не пошевельнул, чтобы помочь им или поднять тревогу. Наоборот, он одним из последних прибежал к пруду, когда девушки призывали на помощь. Это подтверждали многие свидетели. Все улики против него были налицо.

Рассказ Черного Джека взволновал всех.Белые и черные,хозяева и рабы – все были одинаково возмущены ужасным преступлением. Со всех сторон раздавались крики: «Где Желтый Джек?»

Негры, белые, мулаты– все бросились на поиски,все жаждали поймать Желтого Джека, чтобы наказать это чудовище.

Но куда же он скрылся?Его громко звали, ему приказывали, ему угрожали. Но все напрасно: ответа не было.Где же он?Обыскали все: конюшни, пристройки, кухню, хижины негров,даже амбар для зерна,но мулата нигде не оказалось. Куда же он скрылся?Его видели совсем недавно, когда он помогал тащить аллигатора. Люди принесли убитого зверя к загону и бросили на съедение свиньям. Желтый Джек вертелся тут же и усердно помогал в работе,но где он был теперь – никто не знал.

В эту минуту я вспомнил, что слышал шорох в апельсиновой роще. Не там ли прятался Желтый Джек? В таком случае он, вероятно, подслушал мой разговор с молодым индейцем или, по крайней мере, последнюю часть его и теперь был уже где-нибудь далеко.

Начали искать его в апельсиновой роще и в зарослях вокруг бассейна, но напрасно:мулат как сквозь землю провалился.Тогда мне пришла мысль взобраться на вершину скалы, на мой наблюдательный пункт;и я сразу увидел беглеца, пробиравшегося ползком через плантацию индиго по направлению к маисовому полю. Дальше я не стал следить за ним, спрыгнул со скалы и помчался в погоню. Мой отец, Хикмэн и другие последовали за мной.

Погоня велась отнюдь не втихомолку,и по нашим крикам Желтый Джек скоро понял, что его преследуют.Скрываться дальше уже не было никакой возможности, и, вскочив, он пустился бежать со всех ног. Вскоре он достиг маисового поля; крики преследователей раздавались у него за спиной.

Хотя я был еще мальчишкой, но бежал быстрее всех. Я знал, что обязательно догоню его,если только ему не удастся скрыться из виду. По-видимому, он надеялся добежать до болота и там нырнуть в заросли пальметто, где ему уже легко было бы спрятаться так, чтобы его не нашли.

Чтобы помешать этому, я пустился бежать во весь дух и пересек беглецу дорогу как раз у края леса. Мне удалось схватить его за полу куртки.

Это была, конечно,безрассудная попытка. Мной владела только одна мысль: схватить его! Я и не подумал о том, что он будет сопротивляться, хотя от человека,доведенного до отчаяния,этого вполне можно было ожидать. Привыкший к тому, чтобы мне повиновались,я в ослеплении полагал,что, как только схвачу его, он покорно остановится. Но я ошибался. От быстрого бега я совершенно запыхался и настолько ослабел, что был бы не в состоянии удержать даже кошку. Желтый Джек без труда вырвался у меня из рук. Я думал, что он удерет, но вместо этого он обернулся и, выхватив нож, вонзил его в мою руку. Он метил в сердце, но в этот момент я случайно поднял руку и тем отвратил от себя роковой удар.Мулат снова занес нож и вторично вонзил бы его в меня, если бы в борьбу не вмешался третий участник. Прежде чем смертоносное лезвие коснулось меня, сильные руки Черного Джека обхватили мулата. Мерзавец яростно отбивался, стараясь вырваться на свободу, но железные объятия его старого соперника не разжимались, пока не подоспели Хикмэн и все другие. Вскоре мулат был опутан крепкими ремнями и теперь лежал перед нами – беспомощный и безвредный.

Глава XII

СУРОВЫЙ ПРИГОВОР

Все эти события,само собой разумеется, вызвали большое волнение и за пределами нашего дома.Вдоль реки тянулся ряд плантаций,составлявших один поселок.Весть о том,что произошло у нас,разнеслась с невероятной быстротой, и примерно через час к нам со всех сторон стали съезжаться белые соседи. Некоторые из них– бедные охотники,жившие на окраинах больших плантаций,– пришли пешком, а другие– сами плантаторы и их надсмотрщики – прискакали верхом. Все они были вооружены винтовками и пистолетами. Посторонний наблюдатель принял бы их за отряды милиции, съехавшиеся на сбор, хотя по серьезному выражению их лиц можно было скорее подумать, что они собрались отражать нападение индейцев на границе.

В течение часа прибыло около пятидесяти человек– почти все жители поселка. Для разбора дела Желтого Джека был назначен суд. Судебный процесс проводился не в соответствии со строгими положениями закона, хотя некоторые юридические формальности в очень грубой форме все же соблюдались. Эти люди пользовались здесь полной властью, они были владельцами земли и в случаях, подобных этому, могли без труда организовать своеобразный судебный трибунал. Из своей среды они избрали присяжных и судью– нашего ближайшего соседа, Ринггольда. Мой отец отказался принять участие в суде.

На предварительное следствие много времени не понадобилось– факты говорили сами за себя.Я стоял перед судьями с повязкой на раненой руке. Все было ясно – вина была доказана. Мулат покушался на жизнь белых. Значит, он заслуживал смертной казни.

Но какой смертью его казнить? Одни предлагали повесить; другие находили этот приговор слишком мягким.Большинство одобрили предложение сжечь преступника живым. К этому зверскому приговору присоединился и судья.

Отец мой просил смягчить приговор– по крайней мере,не мучить преступника. Но жестокие судьи его не слушали.У всех плантаторов было много случаев бегства рабов,что объяснялось близостью индейцев.И вот рабовладельцы,обвиняя отца в излишней мягкости, решили,что беглые рабы должны получить жестокий урок. Первой жертвой будет Желтый Джек, которого сожгут живым.

Так они рассуждали, таков был произнесенный ими приговор!

Обычно думают,что североамериканские индейцы всегда пытают своих пленников.Это явное заблуждение! В большинстве достоверно засвидетельствованных случаев жестокость индейцев была ответом на какую-нибудь вопиющую несправедливость, анее совершенную по отношению к ним, и пытка пленников являлась лишь возмездием. В любые эпохи человеческая природа поддавалась искушению мести. Белых можно с таким же основанием обвинять в жестокости, как и краснокожих.Если бы индейцы сами писали историю пограничных войн и захватов их территории,то весь мир, вероятно, изменил бы свое мнение об их так называемом «жестокосердии».

Сомнительно,чтобы во всей истории войн между белыми и индейцами можно было найти примеры жестокости,равные тем, с которыми белые относились к неграм. Многие из негров-рабов были искалечены,подвергались пытке, приговаривались к смерти даже за простую обиду,нанесенную словом,и,уж конечно,за оскорбление действием– например,пощечину или удар.Ибо таков был закон, начертанный белыми людьми.

Жестокость индейцев почти всегда была только возмездием.Но когда цивилизованные тираны пытали людей,то месть вовсе не являлась поводом, которым можно оправдать их действия.Если же это даже была месть,то не естественная жажда отмщения,которая находит себе приют в человеческом сердце в ответ на несправедливость,а просто низменная злоба,которую часто проявляют подлые и трусливые тираны по отношению к слабым созданиям, находящимся в их власти.

Желтый Джек совершил тяжкие преступления и безусловно заслуживал смерти. Но судьи решили еще и пытать его.Мой отец и несколько других соседей протестовали против этого, но большинство голосов одержало верх, и ужасный приговор был утвержден. И те, кто вынес его, сразу же начали готовиться привести его в исполнение.

Владения джентльмена– неподобающее место для казни. Поэтому решили отойти подальше от дома,к озеру.В двухстах ярдах от берега нашли подходящее дерево, и вся толпа направилась туда вслед за осужденным.Желтого Джека привязали к дереву и начали разводить костер.Отец отказался присутствовать при казни. Из всего нашего семейства один я последовал за толпой.Мулат увидел меня и осыпал градом ругательств,торжествуя, что нанес мне рану. Видимо, он считал меня своим злейшим врагом.Правда, я оказался невольным свидетелем преступления Желтого Джека и его осудили главным образом благодаря моим показаниям, но я не был мстителен и готов был избавить его от ужасной участи, которая ему угрожала, по крайней мере от пыток.

Мы подошли к месту казни. Люди уже суетились там: одни собирали хворост и складывали его вокруг дерева, другие разводили огонь. В толпе раздавались смех и шутки, но слышались и возгласы, в которых ясно сквозила ненависть ко всей расе цветных людей. Особенно усердствовал в этом отношении молодой Ринггольд, необузданный, жестокий юноша, унаследовавший худшие черты своего семейства.

Я знал, что ему нравится моя сестра.Я часто замечал, что он оказывал ей особые знаки внимания и не скрывал своей ревности к ее молодым друзьям. Его отец был самым богатым плантатором во всем поселке, и надменный сынок считал себя повсюду желанным гостем.Я не думаю,чтобы он нравился Виргинии.Впрочем, наверное не могу сказать– вопрос был слишком деликатный, чтобы задать его девочке-подростку,которая только воображала себя взрослой девушкой.

Ринггольд не отличался ни красотой, ни благородством.Он был,пожалуй, неглуп, но заносчив по отношению к людям, стоявшим ниже его,– обычная черта сыновей богатых родителей.Про него говорили,что характер у него мстительный. Вдобавок он был расточителен, слонялся по кабачкам самого низшего пошиба, устраивал петушиные бои.

Я не любил его и никогда не искал его общества.Он был немного старше меня, но дело не только в этом– мне не нравились его характер и склонности. Но совсем не так относились к нему мои родители.Они приветливо принимали Ринггольда в доме,по-видимому считая его своим будущим зятем.Они не замечали его недостатков – блеск золота часто ослепляет наши взоры.

Этот молодой человек был в числе тех,кто настойчиво требовал смерти мулата. Он принимал самое деятельное участие в приготовлениях к казни. Это объяснялось отчасти и природной бесчеловечностью– молодого Ринггольда и его отца считали жестокими плантаторами, и для всех рабов нашей колонии самой страшной угрозой было обещание продать их «массе Ринггольду».

Однако поведение молодого Ринггольда объяснялось и другой причиной:он воображал, что поступает по-рыцарски,проявляя дружеские чувства к нашей семье– а главное, к Виргинии.Но он ошибался: такая жестокость не могла вызвать у нас одобрения.Да и вряд ли моя добрая сестра наградила бы его за это приветливой улыбкой.

Молодой метис Пауэлл также был здесь. Услышав шум погони, он вернулся и теперь стоял в толпе, но ни в чем не участвовал.

Ринггольд увидел индейца,и странное выражение промелькнуло в его глазах. Он уже знал, что смуглый юноша спас Виргинию,но благодарности к нему отнюдь не испытывал.

Наоборот, в его груди вспыхнуло другое чувство: это было ясно видно по презрительной улыбке, игравшей на его губах.

Это стало еще заметнее, когда он грубо обратился к Пауэллу.

– Эй! Краснокожий!– крикнул он.– А ты не приложил руки к этому делу? Слышишь, ты, краснокожий!

– Это я краснокожий?– с негодованием воскликнул метис,бросив гордый взгляд на обидчика.– Однако цвет моей кожи лучше, чем вашей, трусливый болван!

У Ринггольда цвет лица был несколько желтоватый. Удар был нанесен метко. Оскорбление дошло до сознания Ринггольда молниеносно, но он был так изумлен подобным обращением со стороны индейца и пришел в такую ярость, что на несколько мгновений утратил дар речи.Прежде чем он мог что-нибудь промолвить, послышались восклицания:

– Черт возьми! Что там болтает этот индеец?

– Повтори, что ты сказал!– закричал, опомнившись, Ринггольд.

– Если угодно, пожалуйста:трусливый болван!– крикнул метис,особенно подчеркнув последние слова.

Едва он успел вымолвить это, как Ринггольд выстрелил, но пуля пролетела мимо метиса. В следующую минуту противники ринулись вперед и вцепились друг другу в горло.

Оба упали на землю, но преимущество оказалось на стороне метиса. Он очутился наверху, нож сверкнул у него в руке, и Ринггольду, наверно, пришлось бы отправиться на тот свет, если бы кому-то из толпы не удалось вышибить нож из рук метиса. Несколько человек бросились к ним и розняли противников.

Некоторые возмущались поведением индейца и требовали для него смертной казни.Но нашлись люди с более благородными представлениями о справедливости, они были свидетелями того,как вызывающе вел себя Ринггольд, и, несмотря на влияние и силу семейства Ринггольдов, стали возражать против этого убийства. Я был исполнен решимости защищать метиса до последней возможности.

Трудно сказать, чем бы все это кончилось… Но вдруг кто-то крикнул:

– Желтый Джек бежал!

Глава XIII

ПОГОНЯ

Я оглянулся. Действительно, мулат бежал! Люди были поглощены схваткой Ринггольда с индейцем и забыли про мулата. Нож, который кто-то выбил из рук Пауэлла, упал к ногам Желтого Джека. Воспользовавшись суматохой, он поднял его, разрезал веревки, которыми был привязан к дереву, и бросился бежать. Кое-кто пытался схватить мулата, но он выскользнул из рук.В несколько прыжков он обогнал толпу людей и помчался к озеру.

Это была безумная попытка.Его или застрелят, или догонят. Да, но пытаться спастись от верной смерти– и какой смерти!– разве это безумие?

Вслед беглецу загремели выстрелы, сначала из пистолетов, потом из ружей. Винтовки лежали в стороне или стояли, прислоненные к деревьям и заборам. Все помчались за ними. Стрелки прицеливались один за другим – слышался сухой треск, похожий на учебную стрельбу отряда пехотинцев. Среди белых было много метких стрелков, но трудно попасть в человека, спасающего свою жизнь и мечущегося из стороны в сторону между пнями и кустами. Ни один выстрел, по-видимому,не попал в цель. По крайней мере, когда дым рассеялся, мы увидели, что мулат бросился в озеро и поплыл.

Некоторые снова принялись заряжать винтовки,другие же,видя,что времени терять нельзя,бросали оружие,поспешно сбрасывали с себя шляпы,куртки, сапоги и прыгали в воду вслед за беглецом.

Через три минуты картина совершенно изменилась.Место казни опустело. Одни толпились на берегу, крича и жестикулируя,а другие– человек двадцать – молча плыли, и только их головы торчали из воды.Далеко впереди– футах в пятидесяти от них – виднелись черные курчавые волосы, желтые плечи и шея одинокого пловца, прилагавшего отчаянные усилия, чтобы спастись от преследователей.

Это была странная сцена! Как будто идет охота за оленем– окруженный со всех сторон, он бросается в воду, а собаки с лаем смело ныряют за ним. Только здесь царило еще большее возбуждение, и люди и собаки охотились не за дичью, а за человеком. Борзые и легавые вместе со своими хозяевами бросились в яростную погоню. Право же, это была очень странная сцена!

С берега продолжали греметь выстрелы:те,кто оставался там, снова зарядили свои ружья. Пули то и дело шлепали по воде недалеко от пловца, но ни одна не настигла его. Он уже находился за пределами попадания.

Все это казалось мне каким-то сном. События сменялись так быстро, что я почти не доверял собственным чувствам и сомневался в действительности всего происходящего. За миг перед этим преступник, связанный и беспомощный, лежал перед грудой хвороста,который собирались поджечь.Теперь же он был свободен и плыл вперед, а его палачи безнадежно отстали от него. Перемена произошла настолько быстро, что в нее трудно было поверить. А между тем все это совершилось у меня на глазах.

Прошло немало времени. Погоня на воде во многом отличается от погони на суше.Несмотря на то что это был вопрос жизни и смерти,беглец и его преследователи двигались вперед очень медленно. В течение приблизительно получаса мы, оставшиеся на берегу, были зрителями этого необычайного состязания.Ярость первых минут улеглась,но тем не менее интерес зрителей не ослабевал; люди еще продолжали стрелять и волноваться, хотя ни стрельба, ни крики, конечно, не могли привести к желаемым результатам. Никакие поощрительные возгласы не помогали преследователям. Никакие угрозы не нужны были, чтобы беглец плыл скорее…

Пока мы стояли на берегу, у нас было достаточно времени для размышлений. Нам было ясно,почему мулат бросился в воду. Попытайся он бежать полем, он стал бы добычей собак или его догнали бы те, кто бегал быстрее. В воде же немногие могли состязаться с ним. Поэтому он решил переплыть озеро и добраться до леса.

Однако совершенно скрыться он не мог.Остров,к которому он плыл, находился на расстоянии полумили от берега, но за ним простиралась полоса воды более мили в ширину. Мулат мог спрятаться от преследователей на острове. Но что дальше? Не мог же он рассчитывать на спасение,спрятавшись в чаще! Там всего на нескольких акрах густо росли высокие деревья. Некоторые стояли у самого берега,ветви их были украшены серебристой тилландсией и свисали над водой. Но что из этого? Здесь мог найти укрытие и спасение медведь или загнанный волк,но не преследуемый человек,не раб,который осмелился поднять нож на своего хозяина.Нет,нет!На острове обыщут каждый куст, и скрыться нет никакой возможности.

Может быть, мулат только собирался отдохнуть на острове и, переведя дух, снова пуститься вплавь к противоположному берегу?Хороший пловец мог бы рискнуть на это,но для мулата этот путь был отрезан.На реке было много лодок и пирог, люди уже пошли за ними, и,прежде чем мулату удалось бы отплыть от берега, за ним уже погналось бы несколько челноков.Нет,нет,ему не спастись! Куда бы он ни бросился, в воде или на острове, – его схватят везде! Так рассуждали зрители на берегу, наблюдавшие за погоней.