355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Томас Харрис » Ганнибал (др. перевод) » Текст книги (страница 3)
Ганнибал (др. перевод)
  • Текст добавлен: 17 сентября 2016, 19:59

Текст книги "Ганнибал (др. перевод)"


Автор книги: Томас Харрис


Жанры:

   

Триллеры

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

А какие самые приятные воспоминания рождает у вас кухня?

Отец чистит апельсин перочинным ножом со сломанным лезвием и раздает дольки мне и маме.

Ваш отец, Клэрис, был ночным сторожем. А мать – горничной.

Кто надеялся на то, что вы сделаете успешную карьеру в каком-нибудь федеральном учреждении? Они или вы? Стал ли ваш отец гнуть спину перед вонючими бюрократами? Сколько задниц он был готов поцеловать ради карьеры? Разве вам доводилось когда-нибудь видеть его в образе лизоблюда или виляющего хвостом пса?

Какой системой ценностей обладают ваши начальники, Клэрис? И какой – родители? Сравните. Разве это одна и та же система?

Взгляните еще раз в неспособный лгать металл и ответьте. Разве вы опозорили чем-нибудь своих покойных родителей? Разве захотели бы они видеть вас цепляющейся за эту службу? Разве такой представляли они себе стойкость духа? Человек может быть сильным ровно настолько, насколько хочет этого.

Вы, Клэрис, воительница. Враг убит, но ребенок жив. Вы – настоящая воительница, Клэрис.

Наиболее устойчивые элементы расположены в середине Периодической таблицы. Примерно между железом и серебром.

Между железом и серебром. Мне кажется, что это относится и к вам.

Ганнибал Лектер

P.S. Если помните, вы передо мной все еще в долгу. Задолжали мне кое-какие сведения. Скажите, просыпаясь, вы все еще слышите ягнят? Можете поместить ответ в секции персональных объявлений в любом воскресном выпуске «Таймс», «Интернэшнл геральд трибюн» и «Чайна мейл». Обращайтесь к А.А. Аарону, так, чтобы объявление оказалось на первом месте. Подпись – Ханна.

Читая, Старлинг слышала голос, который издевался над ней, проникал в сердце, словно скальпелем препарировал ее жизнь и в то же время просвещал. Этот голос звучал в камере особого режима больницы для невменяемых преступников, когда она была вынуждена обменять сведения о своей жизни на информацию о Буффало Билле. В ее снах иногда все еще продолжали звучать слова, произнесенные этим скрипучим голосом. Его обладателю в то время редко доводилось пользоваться своим даром речи.

Под потолком в углу кухни паук соткал новую паутину. Старлинг долго смотрела на прозрачную сеть, а ее мысли витали где-то очень далеко от дома. Радость и сожаление, сожаление и радость. Ее радовала помощь, которую она получила, радовало то, что для нее открылась возможность исцеления. Она радовалась и огорчалась тому, что служба пересылки доктора Лектера в Лос-Анджелесе была вынуждена прибегать к дешевым трюкам – на сей раз они использовали фальшивую почтовую печать. Джек Крофорд придет от письма в восторг. У почтового начальства оно вызовет живой интерес. В лаборатории им тоже заинтересуются.

Глава 6

В палате, где проводит свою жизнь Мейсон, царит покой. Однако и там негромко пульсирует жизнь. Шипит и вздыхает аппарат искусственного дыхания. В помещении темно, светился лишь большой аквариум, в котором экзотический угорь выписывает бесконечные восьмерки, отбрасывая на потолок и стены палаты похожую на ленту тень.

Заплетенные в толстую косу волосы Мейсона кольцом лежат на крышке респиратора, прикрывающей его грудь. Подголовник кровати приподнят, а перед лицом больного висит прибор из набора трубок, внешне очень похожих на свирели.

Длинный язык Мейсона скользит между его зубами и прикасается к кончику одной из трубок. Когда аппарат искусственного дыхания совершает очередное движение, Мейсон дует в трубку.

В то же мгновение из установленного на стене динамика раздается:

– Слушаю, сэр.

– «Тэтлер». – Первое «Т» не слышно, но в целом голос звучит глубоко и четко. Радиоголос.

– На первой полосе…

– Читать не надо. Выведите текст на «Помо». – Звуки «д», «п» и «м» в произнесенных Мейсоном словах исчезают.

Установленный над кроватью монитор оживает: сине-зеленый экран становится розовым и на нем появляются красные буквы заглавия ведущей статьи.

«АНГЕЛ СМЕРТИ: КЛЭРИС СТАРЛИНГ – МАШИНА ФБР, НЕСУЩАЯ ГИБЕЛЬ».

Пока Мейсон читает, дыхательный аппарат успевает сделать три медленных вдоха. Теперь надо увеличить фотографии.

Кисть одной его руки высовывается из-под одеяла. Кисть, похожая на бледного паука или краба, начинает двигаться. Движется она не силой парализованной руки, а лишь усилием цепляющихся за одеяло пальцев. Поскольку Мейсон не может повернуть голову и увидеть, куда ползет рука, его указательный и средний пальцы действуют как антенны, ощупывая путь, а большой, безымянный и мизинец тянут руку вперед. Наконец он нащупывает пульт дистанционного управления, с помощью которого можно переворачивать страницы и увеличивать фотографии.

Читает Мейсон медленно. Защитный окуляр над его единственным глазом дважды в минуту едва слышно шипит, брызгая жидкость на оголенное, лишенное век глазное яблоко. От мелких брызг сам окуляр затуманивается. На то, чтобы прочитать основную статью и боковую колонку, у него уходит двадцать минут.

– Покажите рентген, – произнес он, закончив чтение. На это ушло некоторое время. Для того чтобы большой рентгеновский снимок был хорошо виден на мониторе, его предварительно следовало поместить на освещенный изнутри экран. Но вот на мониторе возникла заметно поврежденная человеческая кисть. Следом на экране появилась и вся рука. Нанесенная на пленку стрелка указывала на старый перелом плечевой кости – примерно посередине между локтем и плечом.

Аппарат сделал много вдохов, а Мейсон все продолжал разглядывать снимок.

– Покажите письмо, – наконец распорядился он.

На мониторе возникли слова, начертанные прекрасным почерком гравера. Многократно увеличенные буквы казались нелепо большими.

Дорогая Клэрис, читал Мейсон, с огромным интересом, если не сказать восторгом, я наблюдал за вашим позором и публичным унижением…

Одного ритма этих слов было достаточно для того, чтобы пробудить старые, казалось, забытые мысли Мейсона. Вспыхнув с новой силой, они закружили его, закружили его постель, закружили всю комнату. Сорвав тонкую корку, под которой скрывались фантастические мечты паралитика, мысли эти заставили сердце биться сильнее. Аппарат почувствовал возбуждение пациента и начал чаще заполнять его легкие воздухом.

Мейсон во все том же мучительно медленном темпе прочитал письмо до конца. Человек, читающий с монитора, испытывает мучения не меньшие, чем пытающийся читать на скаку всадник. Мейсон не мог закрыть свой единственный глаз. Однако, когда он закончил чтение, глаз утратил связь с пространством, а мозг с глазом, предоставив Мейсону возможность погрузиться в раздумье. Аппарат искусственного дыхания замедлил свой ритм. Несколько минут спустя Мейсон дунул в трубку.

– Слушаю, сэр.

– Соедините меня с конгрессменом Веллмором. Принесите наушники. Отключите динамик… Клэрис Старлинг, – сказал он себе, как только аппарат позволил ему сделать очередной вдох.

Поскольку имя не содержало ни единого взрывного звука, Мейсон произнес его очень четко. Ни один из звуков не потерялся. Ожидая соединения, он ненадолго задремал, а тень от угря проползла по одеялу, лицу и уложенным кольцом волосам.

Глава 7

Место, где располагалось отделение ФБР города Вашингтона и округа Колумбия, получило название «Гнездо сарыча» потому, что во время Гражданской войны там был госпиталь и туда тучами слетались стервятники.

В этот день сюда слетелись руководители среднего звена из Федерального бюро расследования, Управления по борьбе с наркотиками и Управления контроля за оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия. Слетелись они для того, чтобы решить судьбу Клэрис Старлинг.

Старлинг одиноко стояла на пушистом ковре в кабинете своего босса. Она чувствовала, как под повязкой на голове пульсирует кровь. Пульсация отдавалась легким шумом в ушах. Из-за стеклянных дверей примыкающего к кабинету конференц-зала, перекрывая шум в ушах, до нее доносился приглушенный гомон мужских голосов.

К матовому стеклу двери была прикреплена элегантная золоченая пластинка, на которой красовалась эмблема ФБР с девизом организации: «Верность. Отвага. Неподкупность».

Шум голосов за дверью то усиливался, то чуть стихал; Старлинг расслышала свое имя, но остальных слов понять не смогла.

Из окна кабинета открывался прекрасный вид на расположенный за стоянкой яхт форт Макнейр, в котором после суда повесили заговорщиков, убивших Линкольна.

Старлинг вспомнила фотографии, на одной из которых изображалась прошедшая мимо своего гроба, поднимающаяся на эшафот Мэри Сурратт. На втором снимке Мэри уже стояла на крышке люка – ее лицо закрывал капюшон, а юбка, дабы избежать нескромной картины при падении во тьму, была перевязана вокруг ног бечевкой.

В конференц-зале раздался шум отодвигаемых стульев. Через несколько секунд в кабинет, следуя друг за другом в затылок, начали входить мужчины. Некоторых Старлинг знала в лицо. Боже, подумала она, неужели сюда явился и Нунан – помощник Директора, курирующий работу всего Следственного управления? Среди участников собрания оказалась и ее Немезида в лице Пола Крендлера из Министерства юстиции. Башка Немезиды торчала на длиннющей шее, а округлые, растопыренные уши сидели очень высоко, что придавало ей сходство с гиеной. Крендлер слыл карьеристом, и все видели в нем серого кардинала за спиной Генерального инспектора. Семь лет назад Старлинг сумела раньше, чем он, схватить серийного убийцу по кличке Буффало Билл. Дело получило широкую огласку. С тех самых пор Крендлер использовал любую возможность для того, чтобы по капле добавлять яд в ее личное дело и шептать нужные слова тем, кто ведал вопросами повышения по службе.

Ни один из этих людей ни разу не был с ней в деле: не предъявлял ордер на обыск или арест, не стоял рядом под пулями, не вытаскивал застрявшие в волосах осколки битого стекла.

Мужчины вначале избегали смотреть на Клэрис, а затем все разом покосились в ее сторону так, как стая волков косится на своего покалеченного сородича.

– Присаживайтесь, агент Старлинг, – произнес ее босс специальный агент Клинт Пирсал и потер запястье с таким видом, словно ремешок часов причинял ему неудобство.

Стараясь не встречаться с ней взглядом, он указал на обращенное к окну кресло. Место, предназначенное для допросов, вряд ли можно было считать почетным.

Семь мужчин остались стоять, и их силуэты темнели на фоне светлых окон. Их лиц Старлинг рассмотреть не могла, но зато хорошо видела ноги в ботинках. Пятеро мужчин были обуты в мокасины на толстой подошве с кожаной кисточкой на подъеме. Такую обувь обожали провинциальные пижоны. Они продолжали их носить, даже обосновавшись в столице. Две пары оказались туфлями на шнурках в стиле «Оксфорд» на подошве из искусственной кожи. Разница между ними состояла в том, что одна пара была от Тома Макана, а другая от фирмы «Флорсхайм». Итого – семь. В воздухе витал запах гуталина, разогретого теплом ног.

– Если вы не со всеми знакомы, агент Старлинг, то я хочу вам их представить. Помощник Директора мистер Нунан, впрочем, уверен, что его-то вы знаете. Джон Элдредж из УБН, Боб Снид из УКАТО, Бенни Голкомб – помощник мэра и, наконец, Ларкин Уэйнрайт – дознаватель Комиссии служебных расследований, – сказал Пирсал. – Пол Крендлер – вы знакомы с Полом – явился к нам не в своем официальном качестве. Правда, в некотором роде он будет представлять интересы Министерства юстиции. Все же Пол здесь в основном для того, чтобы помочь уберечься от возможных юридических осложнений, если вы понимаете, что я этим хочу сказать.

Старлинг знала крылатую фразу, бытовавшую в Бюро: федеральный дознаватель – тот человек, который появляется на поле битвы после завершения сражения, чтобы добить штыком раненых.

Головы некоторых силуэтов качнулись в приветствии. Затем мужчины, наклонившись, принялись изучать молодую женщину, ради которой они здесь собрались. Некоторое время все молчали.

Первым тишину нарушил Боб Снид. Старлинг знала его как одного из тех, кто всеми силами пытался погасить скандал, вызванный чудовищной катастрофой в Вако. Он был большим приятелем Крендлера и тоже считался карьеристом.

– Агент Старлинг, вы, конечно, обратили внимание на материалы газет и телевидения, в которых утверждается, что именно ваш выстрел послужил причиной смерти Эвельды Драмго. К сожалению, при этом они демонизируют ваш образ.

Старлинг не отвечала.

– Агент Старлинг?

– Я не слежу за новостями, мистер Снид.

– Женщина несла на руках ребенка, и это создает нам огромные проблемы.

– Не на руках, а на груди, в сумке на лямках. В руках же у нее, кстати, скрытых одеялом, был пистолет с глушителем.

– Ознакомились ли вы с протоколом вскрытия? – спросил Снид.

– Нет.

– Вы никогда не отрицали того, что застрелили миссис Драмго.

– Неужели вы полагаете, что я стану отрицать этот факт только потому, что вы не нашли пулю? – Она повернулась к своему шефу и спросила: – Мистер Пирсал, правильно ли я поняла, что это неофициальное, дружественное дознание?

– Безусловно.

– В таком случае почему мистер Снид явился сюда с записывающим устройством? Инженерное управление уже много лет назад разработало микрофоны в виде булавки для галстука. Взгляните на его булавку. Во внутреннем кармане у него найдется миниатюрный диктофон. Неужели мы теперь стали записывать служебные беседы?

Лицо Пирсала залилось краской. Если Снид и вправду принес с собой магнитофон, то это был акт величайшей низости. Но в то же время ни один человек не решался предложить ему выключить аппарат, так как не хотел, чтобы его голос остался на пленке.

– Ваши обвинения неуместны, – побледнев от ярости, бросил Снид. – Мы собрались здесь для того, чтобы вам помочь.

– Помочь в чем? Ваше управление обратилось в ФБР с просьбой направить меня для помощи в вашей операции. Я дважды предоставила Эвельде Драмго возможность сдаться. Под детским одеялом она держала автоматический пистолет. Эвельда уже успела застрелить Джона Бригема. Я очень хотела, чтобы она сдалась. Она не послушалась. На этом месте я делаю паузу, чтобы вы, мистер Снид могли проверить, сколько пленки у вас осталось.

– Вы знали заранее, что там будет Эвельда Драмго? – поинтересовался Элдредж.

– Заранее? Агент Бригем сообщил мне в машине наружного наблюдения, что Эвельда варит «мет» в хорошо охраняемой лаборатории. Агент Бригем поручил мне взять ее на себя.

– Не забывайте, что Бригем мертв, – вмешался Крендлер. – Так же как и Берк. Отличные были агенты.

Старлинг буквально затошнило, когда она услышала, что Крендлер произнес имя Джона.

– Вряд ли я могу забыть, что агент Бригем погиб, мистер Крендлер. Он действительно был отличным агентом и моим очень хорошим другом. Но то, что он попросил меня заняться Эвельдой, остается непреложным фактом.

– Бригем поручил ее вам, несмотря на то что вы с ней уже устраивали потасовки? – вернулся к допросу Крендлер.

– Полегче, Пол, – вмешался Клинт Пирсал.

– Какие потасовки, мистер Крендлер? – сказала Старлинг. – Имели место вполне мирные аресты. Она сопротивлялась, когда задержание проводили другие агенты. Мне она при прежних арестах сопротивления не оказывала. Мы с ней даже немного поговорили, и она проявила острый ум. Мы были весьма вежливы друг с другом. Я рассчитывала, что так случится и на этот раз.

– Делали ли вы устное заявление о том, что «согласны иметь с ней дело»? – спросил Снид.

– Я подтвердила, что поняла свою задачу.

Голкомб из мэрии и Снид зашептались, сблизив головы.

И вот Снид сделал ход козырным тузом:

– Полисмен Болтон из полицейского управления округа Колумбия проинформировал нас о том, мисс Старлинг, что, находясь в оперативной машине по пути к месту события, вы допустили подстрекательские выпады в адрес миссис Драмго. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Следуя инструкциям агента Бригема, я рассказала участникам рейда о том, что Эвельда Драмго в прошлом вела себя агрессивно, что она вооружена и ВИЧ-инфицирована. Я сказала также, что предоставлю ей возможность добровольно сдаться, и одновременно попросила оказать мне физическую помощь, если дойдет до силового захвата. Должна сказать, что желающих иметь дело с миссис Драмго было совсем немного.

Наконец и Клинт Пирсал решился вступить в дело:

– Старлинг, после того как «кадиллак» остановился и один из преступников бежал, вы не могли не видеть, как раскачивается машина и не могли не слышать плача ребенка.

– Вопля, мистер Пирсал, – поправила его Старлинг. – Я подняла руку, чтобы все прекратили стрельбу, и вышла из укрытия.

– Но это же совершенно против правил, – вмешался Элдредж.

Не обращая внимания на реплику, Старлинг продолжила:

– Я приближалась к машине в состоянии готовности. Оружие обнажено, ствол обращен к земле. В это время на мостовой умирал Маркес Берк. Кто-то подбежал к нему и наложил тампон на рану. Из машины вышла Эвельда Драмго с ребенком. Я потребовала, чтобы она показала мне руки. «Эвельда, не делай этого», – сказала я… Или что-то в этом роде.

– Она выстрелила. Вы выстрелили. Она сразу упала?

– Ее ноги подкосились, – кивая ответила Старлинг, – и она села на мостовую, склонившись над ребенком. Эвельда была мертва.

– Вы схватили ребенка и побежали к воде, – сказал Пирсал. – Свидетели утверждают, что вы при этом проявляли признаки тревоги.

– Не знаю, что я проявляла. Он с головы до ног был залит кровью. Я не знала, инфицирован ребенок или нет, но что она инфицирована, мне было точно известно.

– И вы полагали, что ваша пуля могла попасть и в ребенка? – спросил Крендлер.

– Нет. Я знала, куда попала пуля. Могу ли я говорить совершенно свободно, мистер Пирсал? – Поймав его взгляд, Старлинг продолжила: – Рейд оказался отвратительным. Я была поставлена перед выбором: умереть или застрелить держащую ребенка женщину. Я сделала выбор, и теперь этот выбор отравляет все мое существование. Я застрелила мать, несущую свое дитя. Даже животные так не поступают. Мистер Снид, вы можете проверить, как звучит на пленке мое признание. Мне отвратительно то, что меня вынудили сделать это. Мне противно находиться здесь. – Старлинг снова увидела перед собой лежащего на мостовой Бригема и, не выдержав, явно хватила через край: – А от вашего вида меня воротит.

– Старлинг… – возмущенно произнес Пирсал, глядя ей в глаза.

– Я знаю, что вы пока не смогли представить отчет по форме 302, – сказал Ларкин. – После того как мы с ним ознакомимся…

– Нет, сэр. Отчет написан и сейчас находится на пути в Комиссию служебных расследований. На тот случай, если вам не терпится, у меня есть с собой копия. Там зафиксировано все то, что я видела и сделала. Теперь вы видите, мистер Снид, что не обязательно было приносить диктофон.

Старлинг в этот момент видела все необыкновенно четко. Уловив опасность, она понизила голос:

– Рейд провалился в силу ряда причин. Осведомитель УКАТО соврал о местонахождении ребенка, так как отчаянно хотел, чтобы операция состоялась до того, как откроется заседание Большого жюри в Иллинойсе. Кроме того, Эвельда Драмго была предупреждена о нашем приходе. Она вышла из дверей с сумкой денег в одной руке и с «метом» в другой. На ее пейджере все еще стоял номер телекомпании. Она была на связи с ними за пять минут до нашего появления. Вертолет телевизионщиков прибыл на место событий одновременно с нами. Выдайте ордер на проверку всех телефонных разговоров «Дабл-ю-эф-ю-эл ТВ» и узнайте, откуда идет утечка. Это, джентльмены, должен быть человек, завязанный на местные интересы. Если бы утечка произошла из УКАТО – как в случае с Вако – или Управления по борьбе с наркотиками, то в дело были бы вовлечены общенациональные средства массовой информации, а не местное телевидение.

От имени города слово взял Бенни Голкомб.

– Ничто не указывает на то, – сказал он, – что утечка произошла из городского правительства или полицейского управления Вашингтона.

– Выпишите ордер и узнайте, – повторила Старлинг.

– Где находится пейджер Эвельды Драмго? У вас? – поинтересовался Пирсал.

– Он в Квонтико. Опечатан в помещении для хранения вещественных доказательств.

В этот момент пискнул пейджер Нунана. Помощник Директора бросил взгляд на номер телефона, нахмурился и, извинившись, выскочил из комнаты. Через несколько секунд он вернулся и попросил Пирсала выйти вмести с ним в коридор.

Уэйнрайт, Элдридж и Голкомб, держа руки в карманах, принялись изучать через окно форт Макнейр. У них был такой вид, словно они ждали вестей из реанимации. Пол Крендлер поймал взгляд Снида и кивком показал на Старлинг.

Снид положил руку на спинку кресла, в котором сидела Старлинг, наклонился к ней и негромко произнес:

– Если вы в своих показаниях на официальном слушании заявите, что участвовали в рейде по поручению ФБР и что вы убили Эвельду Драмго, Управление контроля за оборотом алкоголя, табака и огнестрельного оружия готово со своей стороны подтвердить, что Бригем поручил вам обратить… особое внимание на Эвельду Драмго и произвести ее арест по возможности мирно. Она была убита из вашего оружия, и ваша Контора должна понести свою долю ответственности. Обещаю, что межведомственного конфликта по поводу правил проведения операции не возникнет и мы, со своей стороны, не станем упоминать о подстрекательских словах, которые вы произнесли в автобусе, характеризуя личность Эвельды Драмго.

На сей раз перед мысленным взором Старлинг предстала Эвельда Драмго. Она увидела, как Эвельда с гордо поднятой головой выходит из дверей лаборатории, как появляется из машины. Старлинг поняла, почему Эвельда Драмго, несмотря на всю ничтожность своей нелепо растраченной жизни, решила взять ребенка и встретить свою судьбу с открытым забралом, а не бежать от нее.

Наклонившись поближе к микрофону на галстуке Снида, она как можно четче произнесла:

– Я счастлива еще раз сказать, какого рода личностью была Эвельда Драмго, мистер Снид. Она была гораздо лучше, чем вы.

В комнату вошел Пирсал и, закрыв за собой дверь, объявил:

– Помощник Директора Нунан вернулся к себе. Сейчас, джентльмены, я вынужден прервать нашу встречу. Если возникнет необходимость, я с каждым из вас свяжусь по телефону.

Крендлер резко вскинул голову. Он сразу уловил, что здесь запахло политикой.

– Но мы должны принять решение… – начал Снид.

– Нет. Мы ничего не должны.

– Но…

– Поверьте, Боб, нам ничего не надо решать. Я с вами свяжусь позже. И еще кое-что, Боб.

– Да?

Пирсал так резко рванул провод на груди Снида, что с рубашки посыпались пуговицы, а микродиктофон вылетел из внутреннего кармана.

– Если вы посмеете еще раз появиться у меня с подобным устройством, то получите хорошего пинка в зад, – сказал Пирсал.

Они все уходили, не глядя на Старлинг. Исключением оказался лишь Крендлер.

Направляясь к дверям, Крендлер не смотрел, куда ставит ноги. Он обратил лицо в ее сторону, изогнув свою длинную шею так выразительно, что, как никогда раньше, стал напоминать гиену, изучающую потенциального кандидата в вожаки стаи. Так был способен смотреть только Крендлер. Казалось, что с одной стороны, он любуется формой ее ног, а с другой – прикидывает, как лучше подрезать на них сухожилия.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю