Текст книги "Киллер"

Автор книги: Том Вуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Информация о чем?

– Этого я не знаю.

– Тогда какая от вас польза?

– Спросите меня о чем-нибудь еще и попытайтесь определить.

– Кто был человек, которого я убил?

– Андрис Озолс.

– Я не про имя спрашиваю. Что он собой представлял?

– Бывший офицер российского военного флота.

– Этого не было в досье.

– А вам и не нужно было это знать.

– Что он делал в Париже?

– Хотел продать флешку кому-то.

– Кому?

– Не знаю.

– Вам не следовало знать?

– Думаю, да.

– А вы могли бы расшифровать эту флешку?

– Она у вас?

– Нет, – ответил Виктор.

– Но она у вас где-то припрятана?

– Так вы могли бы расшифровать ее?

– Возможно. Но я не могу знать, пока не попробую. У меня в управлении есть друзья, которые…

– Это не пойдет.

И тут его внезапно осенила мысль, прежде не приходившая ему в голову. Женщина видела, что он что-то обдумывает.

– Так что? – спросила она.

– Ничего, – ответил Виктор и сменил тему. – Так они хотели, чтобы я забрал флешку раньше, чем она попадет к покупателю?

– Да.

– Я думаю, что отобрать ее у покупателя было бы намного труднее. Вероятно, он слишком хорошо защищен, или это кто-то, убить кого они бы не посмели.

– По-вашему, кто это?

Свои догадки Виктор оставил при себе.

– Почему ЦРУ само не сделало это, почему обратилось ко мне? И почему оно хотело устранить меня после этого?

– Ответ на оба эти вопроса один и тот же, – сказала женщина, сделав шаг вперед. – Но я не могу быть уверена.

– Тогда зачем я вас слушаю?

– Потому что у вас нет выбора.

Ее ответ удивил Виктора, но еще больше его удивила твердость ее тона. Он переменил мнение о ее воле.

– Выбора нет и у меня, – продолжила женщина. – Но я знаю, что ваша смерть нужна им, чтобы скрыть всю операцию. Они не хотят, чтобы смерть Озолса когда-нибудь напомнила о себе.

Виктор слушал с непроницаемым лицом.

Она продолжила:

– Если бы план сработал, в руках у следствия могло бы быть только тело убийцы в номере парижского отеля без каких-либо намеков на то, кто нанял его. В лучшем случае они бы поняли, что вы – наемный убийца, но никаких связей вас с кем-либо проследить было бы невозможно. Любая связь между вами и теми, кто заказал убийство Озолса, была бы ловко обрублена.

– Так что же это? Они хотят убить меня, чтобы скрыть выполненную мной работу? Я же не собирался рекламировать то, что я сделал. Это не лучший способ привлекать новых заказчиков. – Виктор понял, что в его голосе было больше эмоций, чем он хотел бы проявить.

– Верно, – ответила женщина. – Но они не могли допустить, чтобы вас поймали и допросили.

– Я не мог бы никому ничего сказать, ибо я ничего не знал.

– Пройди все так, как могло бы, ваша смерть гарантировала бы, что им не о чем беспокоиться.

– Но почему они выбрали меня, а не какого-нибудь бандита? Убить Озолса мог любой любитель. ЦРУ не нуждалось во мне для этого.

– Потому что любитель не сумел бы принять и малой доли тех предосторожностей, какие принимаете вы. Любой другой оставил бы след, по которому можно было бы пойти. Тогда мне не сказали почему, но им был нужен киллер высокой квалификации, на которого нет досье. Им был нужен невидимка, и вы отвечали этому требованию. Думаю, вы можете считать это комплиментом.

– Я польщен.

– Не нужно сарказма.

Виктор не среагировал на ее замечание.

– А какое отношение имеете вы ко всему этому? Вас-то почему хотят убить?

– Я – часть цепочки. Операция провалилась, вы живы, флешку они не заполучили, и теперь им нужно обрубить все концы, провести зачистку.

– Виновна в соучастии?

– Что-то в этом роде.

– Но они вас пока не достали.

– Я не предоставила им возможности.

– Все-таки, почему вы вызвали меня сюда?

Женщина переступила на пару шагов левее. Возможно, просто от волнения. Виктор смотрел на нее. Свет лампы высвечивал ее скулы, плясал на полных губах.

– Потому что мы можем помочь друг другу.

– В чем?

– В том, чтобы остаться живыми.

– Надеюсь, вы не предлагаете передать им флешку с тем, чтобы они оставили нас в покое?

– Разумеется, нет.

– Тогда что?

– Мы удалим наших врагов.

Ему захотелось спросить: куда? Есть люди, которым не нравится слово «убить». Они предпочитают глупые эвфемизмы. Виктор полагал, что это помогает им крепче спать.

– И как же мы намереваемся сделать это? Я не могу перестрелять все ЦРУ, у меня патронов не хватит.

– Убийство Озолса не было санкционировано официально, это был классический «черный мешок». Кто-то заказал Озолса, кто-то исполнил заказ, но организация в целом об этом не знала.

– Почему вы так думаете?

– По множеству причин. Начиная с того, как меня привлекли к этой работе. Некий аноним позвонил мне и назначил встречу. Мне не было сказано, на кого или с кем я буду работать, не названа и цель работы. Мне не следовало этого знать. Затем то, что привлекли вас, наемного убийцу, не имевшего до этого связей с Конторой. Будь это задание официальным, им в случае провала операции не было бы нужды убивать ни вас, ни моего руководителя, ни меня. Они просто использовали бы для нее своих людей или известных наемных убийц. Те, кто на деле стоят за всем этим, не хотят, чтобы все ЦРУ знало об их делах.

– Стрелки, что охотились за мной в Париже, были частными лицами, – сказал Виктор. – Они не знали, на кого работают.

– Совершенно верно.

– А затем я столкнулся с американским киллером у себя дома.

Виктор не сказал, где это было. Это не имело большого значения, а он не хотел заводить привычку без надобности раскрывать личную информацию.

– В Швейцарии, я знаю, – сказала женщина.

Тот факт, что она знала, ошеломил Виктора, но он не подал вида.

– Это должен был быть наемник, а не оперативный работник, – продолжила она.

Ее голос звучал убедительно, хотя она и не раскрывала себя. Виктор верил ей. Говорить ей о том, что поначалу он был о ней противоположного мнения, не было надобности.

– Вы уже заморозили их стрелков в Париже, – сказала женщина, употребив еще один глупый эвфемизм. – Поэтому им пришлось пойти на риск и послать кого-то к вашему дому, чтобы завершить работу. Они не могли допустить того, что вы исчезнете раньше, чем они соберут новую банду убийц.

Виктор кивнул, принимая ее истолкование событий.

– Это значит, что хотя бы бóльшая часть Конторы нас не ищет.

– Пока не ищет. Но в любой момент может произойти что-то, что вскроет всю картину. Бойня в отеле привлекла слишком много внимания. Я уверена, что в ЦРУ есть люди, официально интересующиеся всем этим. Плюс в деле участвуют Франция и Швейцария. Тучи сгущаются помимо желания тех, кто хочет нашей смерти.

– Итак, нам нужно добраться до них раньше, чем они доберутся до нас.

– Вот именно.

– Но как?

Женщина внимательно посмотрела на Виктора.

– Так вы со мной?

– Я думаю об этом.

01:5 °CЕТ

Виктор стоял так, что мог, не поворачивая головы, видеть и входную дверь квартиры, и дверь в кухню. Женщина собиралась налить себе стакан воды. Он слышал, как она открыла посудный шкафчик, затем через четыре секунды послышался звук льющейся воды. Струя билась о металлическую раковину. Если звук не изменится еще четыре секунды, он войдет в кухню и посмотрит, что женщина делает. Через три секунды он услышал, как наполняется стакан.

Одна часть существа Виктора говорила ему, что каждая минута, проведенная с этой женщиной, увеличивает опасность для него. Она уже подставила его однажды. И он не мог быть уверен, что она не подставит его еще раз. Он знал, что ему следовало бы просто убить ее и покончить с этим. Он всю жизнь управлял риском, и охранительная часть его существа вопила, что риск слишком велик.

Но большое значение имела и другая сторона. В ходе одного разговора он узнал от этой женщины больше, чем смог узнать сам за несколько дней. При этом еще оставались вещи, которых он не знал или не понимал. Ему нужно выслушать все, что она может сказать ему, и только после этого решить, убивать ее или нет. Не из мести – месть ничего не значила для него, а ради собственной безопасности. Она слишком много понимала о нем. Знала она это или нет, но вопрос в разговоре стоял о ее жизни.

Женщина вернулась. Она сделала глоток воды и поставила стакан на стол.

– Так, до чего я дошла?

– До «черного мешка».

– Сначала я думала, что операция была просто несанкционированной. Но я не предполагала, что она была совершенно нелегальной, иначе я никогда не согласилась бы в ней участвовать. Хотя теперь это нам на пользу, поскольку это значит, что нам противостоят всего несколько человек. И пока дело будет обстоять именно так, у нас будет возможность что-то сделать.

– Например?

– Если им нужно нас убить, чтобы оборвать все связи между ними и убийством Озолса, то это же относится и к нам. Нужно найти тех, кто затеял это дело, и всех, кто знал о нем. Возможно, всего двух или трех человек. Отрезать голову, и тело умрет.

– Когда вы говорите «мы», вы имеете в виду меня, верно?

– Но я помогу вам найти их, – сказала женщина. – Пока мы не знаем, кто они, я общалась только с одним человеком – своим руководителем, но они уже убили его. Однако я могу установить, кто стоит за этим.

– Каким образом?

– Мы отследим движение денег.

– Поясните.

– Деньги всегда оставляют след. Деньги на оплату вашего парижского задания были перечислены на ваш счет в швейцарском банке с другого анонимного счета, которым распоряжалась я. И на мой счет они были перечислены, как вы можете догадаться, еще с одного анонимного счета.

– Как это может помочь нам? Счет мог быть открыт исключительно для убийства Озолса.

– Это не тот случай.

– Как вы можете быть уверены?

– Я же работала на них, забыли?

– Забыл. Так что вы хотите сказать?

– Я хочу сказать, что и вы работали на них.

– Я на них не работал.

Он хотел выжать из нее всю правду.

– Я – фрилансер, я работаю на частных заказчиков. И я не люблю игр. Просто скажите мне.

– Я говорю вам, что Озолс – не первая работа, которую вы исполнили для них. За последние три месяца вы через меня выполнили еще три заказа для ЦРУ.

– Не может быть!

– Полагаете, я лгу? Зачем мне это?

У него не было ответа.

– Я три раза была вашим посредником, каждый раз представляясь другим лицом, играя другого персонажа. Перед Озолсом была работа в Швеции, где вы убили торговца оружием. А перед этим – работа в Саудовской Аравии. Продолжать?

Виктор смотрел в сторону.

– Вот, значит, как было найдено мое жилище, – сказал он больше самому себе, чем ей, поняв теперь, как было дело. – Другие заказы были ложными целями для того, чтобы выследить меня.

– Не совсем. Это были официальные объекты и притом очень скверные люди. Но заказы действительно были прикрытием для слежки. Даже только для того, чтобы составить один плохонький ваш фоторобот, понадобилось провести три тщательно спланированные операции. Но мы узнали, где вы живете.

В ее голосе была доля гордости, заставившая Виктора заскрипеть зубами.

– Никто не ожидал, что это займет так много времени. Вы оказались лучшим конспиратором, чем кто-либо ожидал.

Виктор покачал головой.

– Ну и люди.

– Не смейте! – она выглядела по-настоящему рассерженной. – Не забывайте, вы – наемный убийца, и у вас нет никакого права осуждать других.

Виктор вынужден был признать ее правоту. А она продолжала:

– Не думайте, что мне приятно быть здесь. Мне дьявольски тошно находиться рядом с кем-либо вроде вас.

– Не ругайтесь.

– Что?

– Я сказал, не ругайтесь.

Женщина уставилась на него:

– Не ругаться? Почему бы, черт возьми.

Меж бровей Виктора пролегла складка.

– Это богохульство.

Женщине понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что Виктор говорит серьезно. Но она взяла себя в руки.

– Давайте условимся: не вам указывать мне, что говорить, а чего не говорить.

– Я просто сказал. Примите это к сведению.

Женщина нахмурилась.

– Похоже, вы забыли, что я не работаю на вас. Мы работаем вместе, а значит, ни вы не указываете мне, что делать, ни я вам. Вы поняли меня?

Виктор посмотрел на часы.

– Вы закончили?

Женщина несколько раз глубоко вздохнула, видно, ей хотелось сказать больше, найти достойный ответ. Он так и представлял себе, как она отрабатывает образ сильной женщины перед зеркалом. Но и он мог сказать гораздо больше, однако спокойно произнес:

– Вы говорили что-то об отслеживании денег.

Она сделала еще один вздох и сглотнула. Виктор видел, что она старалась уговорить себя не обращать внимания на его поведение – он не стоит того. Прошла минута, прежде чем она заговорила снова. За это время, счел Виктор, она восстановила свою гордость и так легко не сдастся.

Она сказала:

– Деньги на ваш счет пришли от меня, ко мне они пришли с чьего-то еще счета, а на тот – с чьего-то еще и так далее. Нам нужно проследить всю эту цепочку назад, чтобы установить исходный счет.

– И вы знаете, как это сделать?

– Да.

Виктор кивнул, почти поверив, что она знает, о чем говорит.

– Как?

Теперь женщина сидела, опершись на подлокотник дивана. Виктор слышал скрип дерева, когда она делала какие-либо движения. Говоря, она активно жестикулировала, делая усиливающие и поясняющие движения. Виктор оставался стоять у окна спиной к стене так, что мог следить и за женщиной, и за дверью.

– Мы находим, кому или какой организации принадлежит этот исходный счет, – сказала она.

Снаружи послышалась возня. Какой-то сутенер орал на свою подопечную. Виктор держал окно открытым, чтобы можно было услышать приближение людей.

– Это вы уже сказали. Но как вы сделаете это?

– Через банк.

– Банкиры не передают информацию клиентам.

– Просто нужно знать, как спрашивать.

– А вы знаете?

Женщина кивнула.

– А какова моя роль в этом.

– У вас нет роли. Во всяком случае, сейчас. А когда я добуду информацию, вы ее используете.

– Звучит просто.

Женщина пожала плечами.

– А вы уверены, что все это сработает?

Это было окончание интервью.

Если она ответит «да», она останется живой.

Если она ответит «нет», она умрет.

Виктор видел, что она тщательно обдумывает ответ. Он внимательно следил за ней. Перед ответом она на мгновение сжала губы и сглотнула.

– Да, – сказала она твердым, уверенным голосом.

– Хороший ответ.

Она слегка улыбнулась, не вполне понимая.

Виктор полез в карман, достал флешку и коротким движением бросил ей. Ему понравилось, как женщина ловко подхватила флешку. Хорошая реакция.

Женщина посмотрела на флешку и затем подняла вопросительный взгляд на Виктора. Он видел, что она хочет спросить, почему он раньше солгал ей, но она ничего не сказала. Она села за свой компьютер и вставила флешку. Виктор подошел, чтобы наблюдать за ее работой. Она вздохнула, когда у нее был затребован пароль.

– Они не дали вам пароля? – спросил Виктор.

Она покачала головой:

– Меня не намеревались допускать к этой флешке. Я кое-что смыслю в криптографии, но я не могу сказать, какого уровня сложности использованный здесь шифр. Если он невысок, возможно, я сама сумею за несколько дней определить пароль с помощью программ своего компьютера. Простой силовой атакой. Но если здесь что-то, из-за чего могут погибнуть люди, сложность шифра должна быть очень высокой. И возможностей моего компьютера не хватит даже для того, чтобы чуть поскрести поверхность пароля.

– У меня есть знакомый, который, возможно, сумеет вскрыть этот шифр, – сказал Виктор. – Я подчеркиваю: возможно. Я попробую обратиться к нему, пока вы будете собирать информацию о счетах.

– Если кто-то и может нам помочь с шифром, то это мой связник в Лэнгли.

– Нет, это слишком близко к нашим врагам.

– Ну и что? Если даже это перехватят, они могут и не захотеть нас искать.

– С учетом того, сколько усилий было приложено для того, чтобы убить меня, они вряд ли так легко отступятся. А если они и впрямь приложили ко всему этому руку, они поймут, что я передал флешку вам. Встретившись с вами, я уже поставил себя под угрозу. И я не хочу, чтобы они узнали о нашей встрече.

– Тогда я попытаюсь вскрыть шифр сама.

– Я предпочитаю свой вариант.

– Мы можем делать это и тем и другим способом.

– Но раз это невозможно делать одновременно, я попробую первым.

– А почему мы не можем делать это одновременно?

– По законам физики: у нас только одна флешка.

Женщина ничего не ответила, а ее пальцы несколько секунд бегали по клавишам. Виктор увидел, что файл копируется с флешки на компьютер. Копирование заняло всего несколько секунд.

– Мне в голову не приходило попробовать, – неожиданно для себя самого сказал Виктор.

– Сами файлы не зашифрованы, не зашифрована и флешка как таковая. Это всего лишь серийное запоминающее устройство, носитель информации, в ней нет ничего особенного, никакой аппаратной защиты. Теперь вы можете идти своим путем, а я своим.

– И тем мы удвоим свои шансы.

Женщина улыбнулась ему:

– Видите, мы уже неплохая команда.

Виктор поймал себя на том, что смотрит на ее губы.

– Стоп, – сказал он, поднимая взгляд к ее глазам. – Мы не команда.

– Тогда кто же мы?

Виктор пожал плечами. Какое-то время он искал слова для описания их положения, но ничего не придумал.

– Никто.

Женщина отвернулась.

– Хорошо.

– Ни у одного из нас не должно быть иллюзий в отношении того, почему мы оба делаем это. Вы помогаете мне только потому, что я вам нужен. Я помогаю вам только потому, что сейчас вы можете помочь мне. Вот и все.

Говорить, что он желал ее, ему не хотелось.

– А что будет, когда я больше не смогу вам помогать?

Ей было нелегко задать этот вопрос. Виктор оценил это по достоинству.

– Тогда мы разойдемся, и вы больше никогда меня не увидите.

Марсель, Франция

Суббота

01:59 СЕТ

Рид держал ладонь над раковиной. Тепла он не ощущал, но в воздухе слегка пахло горелой бумагой и алкоголем. Он медленно обошел кухню, а затем гостиную. Аппаратура связи выглядела новейшей. На ощупь она была холодной. Он стоял, не зажигая света, и изучал обстановку при проникающем снаружи слабом уличном освещении, пользуясь своим кошачьим зрением. Он прошел в спальню, отметив открытые гардероб и ящики, а также брошенную одежду на кровати.

Он нашел круглосуточное кафе, где заказал черный чай и составил на своем смартфоне электронное послание, в котором, экономя слова, сообщил, что объект недавно в спешке сбежал, и спрашивал, что ему делать дальше.

Официантка, которая принесла ему чай, пыталась кокетничать, но Рид сделал вид, что не говорит по-французски. Она все же пыталась продолжать, несмотря на мнимый языковой барьер, но Рид вежливо не замечал ее. Он не спеша допил чай и ушел. У него был заказан номер в первоклассном отеле на берегу моря, и он отправился туда пешком. Дорога была мокрой после дождя, но воздух был приятен и свеж.

Он шел с удовольствием, прислушиваясь к разговорам, смеху и музыке, доносившимся из баров и клубов. Отсутствие объекта там, где он должен был быть согласно досье, не разочаровало и не раздосадовало его. Не в его характере было поддаваться эмоциям на работе. Ему было указано второе по значению место, где повторить попытку, если заказчик пожелает.

Всего ему было заказано пять объектов, которых заказчик хотел устранить, и одного из них Рид уже оставил умирать в одном из грязных парижских сортиров. Если не считать неудачи в Марселе, у него оставались еще три объекта: один в Милане, один в Лондоне и один в пока еще не названном месте.

Как должны быть устранены остальные объекты, указаний пока не было, но Рид гордился своим умением убивать оперативно, скрытно и надежно. Именно поэтому его и нанимали, и именно поэтому он мог назначать такую большую плату за свои услуги.

Его излюбленными приемами были имитация самоубийства и несчастного случая, а когда проявить свои таланты этими способами не представлялось возможным, он выбирал другие средства умерщвления, которые не выглядели бы убийством.

Иногда работа Рида требовала более прямых подходов. Некоторые объекты были слишком хорошо защищены, умелы или просто слишком осторожны, чтобы их можно было убить тайно. В таких случаях Рид выбирал более подходящие средства, чем те, которые он использовал обычно. Он считал, что обычно вполне достаточно 9-мм пули, но для более близкого контакта предпочитал керамическое острие.

Наибольший интерес для Рида представлял последний объект в его списке. У него не было имени, был только рабочий псевдоним Тессеракт, и уже одно это многое говорило Риду. Этот безымянный человек был наемным киллером и, судя по всему, очень успешным. Если полученные Ридом сведения были верны, Тессеракт убил семерых наемников, которые должны были убить его самого, а затем убил человека, покушавшегося на него в Швейцарии. Рид не мог не восхищаться такими его успехами, хотя работал он не так изящно, как привык работать сам Рид.

Рид думал о предстоящем убийстве этого объекта. Устранять других профессионалов всегда бывает труднее всего, но трудности вдохновляли Рида. Как и сам Рид, опытные киллеры были почти одержимо подозрительны и осторожны, а принимаемые ими меры предосторожности – крайне тщательными, не говоря уже о том, что эти люди обычно умели очень хорошо постоять за себя. И именно поэтому убивать их так приятно.

Ясно, что этот тип владел любимым искусством Рида, который оценивал собственные достижения по их соотношению с квалификацией жертв. Да, он убивал за деньги, будь то деньги его государства или деньги частных заказчиков, но он гордился своим искусством. Состязания в убийствах доставляли Риду большое удовольствие, и благодаря его личным способностям они всегда завершались в его пользу. Но его способности можно было оценивать только по результатам столкновений с самыми сильными противниками.

Рид проходил через пустую автостоянку позади бистро. Он надеялся, что этому Тессеракту хватит умения не попасться в руки властей раньше, чем до него доберется он, Рид. Это было бы самым большим разочарованием.

Сзади послышался топот.

Ботинки, кроссовки. Много человек бегут по асфальту за его спиной, не стараясь скрыть звук шагов. Не профессионалы.

Рид заранее знал, что он увидит. Его догоняла банда юнцов и парней двадцати с чем-то лет, с разным цветом кожи. Почти все они были бритоголовыми, их одежда представляла собой смесь мешковатых спортивных вещей с подделками фирменных, множество броской бижутерии.

Они рассредоточились, и Рид позволил им окружить себя таким образом, что лицом к лицу с ним, естественно, оказались самые смелые. Подонки, оставшиеся у него за спиной, его не тревожили. Некоторые приняли такие странные позы, что Рид подумал, не искривлены ли у них позвоночники. Он насчитал двенадцать человек, из которых шесть или семь, судя по физическому состоянию, были способны управлять собой и, судя по их поведению, очень старались делать это. У остальных этой способности или уверенности не было.

– Ты идешь по моим владениям, – сказал самый крупный и опрятно одетый из них. – Поэтому плати налог.

Рид смотрел ему в глаза.

– Поверь мне, когда я скажу, что не собираюсь этого делать.

Парень недоверчиво глядел на Рида, очевидно, он не привык сталкиваться с чем-либо, кроме страха. Полное отсутствие страха в немигающих глазах Рида поубавило в нем решимости. Он посмотрел на остальных. Рид знал, что парень зашел слишком далеко, чтобы отступиться.

Парень вытащил из куртки пистолет и свободно держал его в руке. Никелированная Beretta. Она выглядела так, словно ее каждый день начищали, но Рид сомневался, что ее рабочие части очищали так же тщательно. Парень поднял пистолет на уровень лица Рида, держа его горизонтально, чтобы создать впечатление, будто он хладнокровный убийца.

– Бумажник, телефон, часы, – скомандовал он.

Показали оружие и еще двое. Один свободно держал револьвер у своего бока, другой приподнял рубашку и положил пальцы на пистолет, засунутый за пояс. Рид ничего не ответил. Он просто смотрел в глаза парню, зная, что тот растерялся.

– Давай сюда, черт возьми!

Лицо Рида оставалось непроницаемым.

– С чего бы?

– Что ты сказал?

В этот момент, когда растерянность парня стала перерастать в тревогу, он схватил левой рукой запястье направленной на него руки и резко дернул того на себя, направив его пистолет в сторону. Свободной рукой он ухватил парня за нижнюю часть трицепса, скрутил удерживаемое им запястье и повернул предплечье парня вниз, в направлении против сгиба локтевого сустава, так что рука парня приняла форму перевернутого V.

Пистолет брякнулся об асфальт, и жуткий вопль моментально привел в ступор остальных. Рид отпустил запястье парня, и тот свалился. В промежутке между визгами он сумел выкрикнуть:

– Убейте его к черту!

Рид бросился к другому направленному на него пистолету, отбил его в сторону и локтем ударил парня в лицо, используя инерцию своего броска вперед для усиления этого удара. Голова парня откинулась назад, из его рта брызнула кровь, и он грузно осел, потеряв сознание и со сломанной челюстью.

Другой юнец с пистолетом отпрянул назад с расширенными от ужаса глазами и трясущейся головой, показывая открытые ладони.

Рид не стал обращать на него внимания. Услышав щелчок выкидного ножа, он обернулся и, когда нападавший сделал выпад, отскочил в сторону, так что тот пролетел мимо, споткнулся и, потеряв равновесие, упал, раскинув руки.

Следующий подбегал сзади, загребая землю ногами. Рид обернулся кругом и ударил парня ребром ладони по горлу. Тот тоже упал, корчась в конвульсиях.

В этот момент вперед бросились еще двое, один с выкидным охотничьим ножом с десятисантиметровым лезвием, другой с ломиком. Ломик замахнулся первым, слева, целясь Риду в голову. Рид перехватил одновременно ломик и руку нападавшего, направил их вниз и использовал инерцию нападавшего, чтобы вывернуть ломик из его рук и завладеть им.

Локтем он ударил парня в бок, отбросив его назад. Парень задыхался, ребра его были сломаны. Рид добил его ударом ломика сбоку по голове. Кровь разбрызгалась по лицам остальных. Охотничий нож проскользнул в нескольких сантиметрах от лица Рида – неумелый бешеный взмах. Рид отклонился назад, дождался следующей атаки, предплечьем отбил нож в сторону, ломиком ударил нападавшего по ногам, а затем и по лицу, размазав его нос по щекам.

Юнец с выкидным ножом поднялся и с воплем бросился в бешеную атаку. Рид отклонился, провоцируя следующий выпад, и огрел ломиком вытянутую руку парня, раздробив кости. Тот заорал и уронил нож, сломанная рука безжизненно повисла. Рид перехватил ломик и нанес парню удар снизу под челюсть. Сила удара приподняла парня с земли, и он беззвучно свалился назад.

Все это заняло меньше семи секунд. Шестеро лежали на земле, одни совершенно неподвижно, другие, стеная и корчась. Все они были живы, но жить им предстояло не так, как прежде. Остальные стояли, парализованные страхом. Рид окинул их взглядом. Он знал, что может подобрать пистолет и за несколько секунд перестрелять их всех. Но это были всего лишь идиоты-юнцы, а двенадцать выстрелов привлекли бы полицию. Полуизбитая банда получила хороший урок и без трупов. Кроме того, даже у тех из них, кого он не покалечил, будет достаточно времени, чтобы переосмыслить свою жизнь, и Рид почти гордился этой оказанной обществу услугой.

Рид крутанул ломик и вручил его перепуганному парню. Юнец кривился, ощущая размазанные по металлу свежую кровь и кожу своих сотоварищей по банде. Рид расправил свою куртку и оглядел тех, кому посчастливилось остаться на ногах.

– Разойдись!

Они почтительно расступились, давая ему дорогу.

ЦРУ, Вирджиния, США

Суббота

10:49 EST

Чеймберз пробивала важные дела в Конгрессе, поэтому заседание возглавлял Проктер. Сайкс и его наставник, старый хрыч Фергусон, выглядели страшно усталыми, особенно Сайкс, хотя со времени предыдущего заседания он сумел выкроить время, чтобы побывать в солярии, о чем говорил загар на его лице.

Альварес излагал по спикерфону, что ему удалось узнать о Стивенсоне и его таинственном нанимателе.

– Пытаясь скрыть свои следы, Стивенсон совершил ряд промахов, – говорил Альварес. – Он недостаточно тщательно удалил важную информацию из своего компьютера, и мы сумели извлечь с его жесткого диска несколько ценных электронных сообщений – обмен информацией между ним и его заказчиком, который ни разу не был назван по имени. Это тот человек, что передал ему кейс с наличными, которые Стивенсон положил в банк. Именно с помощью этих сообщений они договорились о встрече для передачи денег. Время и место встречи были зашифрованы, но мы обнаружили, что Стивенсон встречался с этим человеком в Брюсселе чуть меньше трех недель назад.

Морщины на лбу Проктера стали глубже.

– Вам удалось взломать код? – спросил он.

– Этого не потребовалось, – ответил Альварес. – Задачу облегчил для нас сам Стивенсон. В другом месте на жестком диске мы нашли ряд снимков, на которых видны Стивенсон и другой человек, его заказчик, сидящие за уличным столиком у кафе.

Проктер подался вперед:

– Какого рода снимки?

– Результат наблюдения. Похоже, Стивенсон был крайне недоверчивым типом, и на место встречи пригласил, без ведома заказчика, кого-то еще. Возможно, одного из тех семерых убитых, но точно мы этого не знаем. На снимках видно название кафе и есть время и дата. Я думаю, эти снимки были нужны Стивенсону в качестве страховки на случай, если что-то пойдет не так.

– Вы знаете что-нибудь о человеке, с которым встречался Стивенсон? – спросил Проктер.

– У нас есть несколько четких снимков его прихода и отъезда, и мы проводим их через программу распознавания лиц, но пока не добились успеха. Больше удачи дало увеличение некоторых других снимков. Мы установили название прокатной конторы, где была арендована машина, обратились туда и выяснили, что во время встречи на месте не было только одной машины этой марки и этого цвета.

– Так кто это? – спросил Проктер.

– Себастьян Хойт, голландский бизнесмен и исполнительный директор небольшой консалтинговой компании в Милане. Я проверил рейсы в Брюссель и из него за тот день. Хойт прилетел в этот день в Брюссель и в тот же день улетел из него.

– Прекрасная работа, – сказал Проктер. – И что вы знаете об этом Хойте?

– Не так много, – ответил Альварес. – Но мы только начали. Он частный бизнесмен, это-то очевидно. Я уже вкратце переговорил с нашими людьми в Италии и попросил их покопаться.

– Я тоже свяжусь с итальянцами, – сказал Проктер. – Я хочу узнать об этом типе все, что только можно, и притом узнать это быстро.

– В восьмидесятые годы он был одним из наших агентов, – сказал Фергусон будничным тоном.

Проктер и Сайкс удивленно взглянули на него.

– Вы уверены? – спросил Проктер.

– Да, он был одним из моих агентов, – ответил Фергусон.

– Расскажите о нем больше.

Фергусон кивнул.

– Это квалифицированный юрист из обеспеченной семьи, но он якшался с неприятными людьми. Когда я знал его, он вел дела с коррумпированным генералом Советской армии. Он передавал мне получаемые от этого генерала сведения о технике боевой подготовки, о вооружении и прочее в этом роде. В ответ я дал ему возможность посредничать в торговле оружием, которой занимался этот генерал, в основном – поставкой автоматов АК и противотанковых гранатометов РПГ в Африку.