Текст книги "Охота за «Красным Октябрём»"

Автор книги: Том Клэнси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)

Ударная подлодка «В. К. Коновалов»

Туполев снова возвращался на запад. Приказ по флоту гласил, что все корабли – кроме его и ещё одной подводной лодки – направляются домой двадцатиузловым ходом. Туполеву было приказано перемещаться на запад в течение двух с половиной часов. Теперь он плыл тем же курсом на скорости пять узлов, что является примерно максимальным ходом, при котором лодка движется почти бесшумно. Смысл операции заключался в том, что его подлодку в общей суматохе потеряют из виду. Значит, американский «огайо» направляется в Норфолк – или в Чарлстон, что более вероятно. В любом случае Туполев будет неслышно описывать круги и вести наблюдение. «Красный Октябрь» уничтожен. Это было известно ему из оперативного приказа. Туполев покачал головой. Почему Марк пошёл на это? Как бы то ни было, он заплатил за измену своей жизнью.

Пентагон

– Было бы лучше, если бы мы могли понадёжнее прикрыть их с воздуха, – заметил адмирал Фостер, опершись плечом о стену.

– Согласен, сэр, но следует ли так явно выдавать себя? – отозвался генерал Харрис.

Пара патрульных самолётов Р-ЗВ прочёсывала маршрут от мыса Гаттерас до Виргиния-Кейпс под видом обычных учений. Большинство других «орионов» находились далеко в море. Советские корабли отошли уже от американского побережья на четыреста миль. Три боевых группы надводных кораблей теперь соединились и шли под охраной окружающих их подводных лодок. «Кеннеди», «Нимиц» и «Америка» были в пятистах милях к востоку, а «Нью-Джерси» постепенно отставал. За русскими будут следить по всему их пути. Боевые группы авианосцев проследуют за ними до Исландии, удерживаясь на соответствующем расстоянии и постоянно держа находящиеся в воздухе самолёты на границе радиолокационного прикрытия советского флота: пусть русские знают, что Соединённые Штаты продолжают проявлять тревогу. Затем советский флот до самого Кольского полуострова будут сопровождать самолёты с авиабаз в Исландии.

Британский авианосец «Инвинсибл» больше не участвовал в операции и был на полпути к дому. Американские ударные подлодки возвращались в заданные районы патрулирования. По поступившим донесениям все советские подлодки ушли от американского побережья, хотя эти сведения нуждались в проверке. Они шли разрозненными группами, и их шум затруднял действия патрульных «орионов», у которых недоставало акустических буев. И всё-таки, пришёл к выводу начальник управления J-3, операция подходила к концу.

– Вы поедете в Норфолк, адмирал? – спросил Харрис.

– Да, пожалуй, стоит встретиться с КОМАТФЛОТом для послеоперационного обсуждения, – ответил Фостер.

– Понятно, сэр, – сказал Харрис.

Линейный корабль «Нью-Джерси»

Корабль шёл со скоростью двенадцать узлов. У каждого борта находилось по эсминцу, которые пополняли запас топлива. Коммодор Итон стоял на флагманском мостике. Славу Богу, всё кончилось благополучно, безо всяких осложнений. Советский флот уже ушёл на сто миль вперёд, все ещё находясь в зоне поражения ракетами «томагавк», но далеко за пределами любого другого вооружения. В общем Итон испытывал удовлетворение. Его соединение успешно взаимодействовало с «Таравой», и теперь она направлялась на юг, в Мейпорт, штат Флорида. Итон надеялся, что это не в последний раз. Давненько он, командующий линейным кораблём, не следил за действиями авианосца. Они держали «Киров» под постоянным наблюдением. И в случае начала боевых действий справились бы с Иваном, в этом Итон не сомневался. Ещё более важным было то, что Иван тоже это понимал. Сейчас коммодор ожидал одного – приказа возвращаться в Норфолк. Приятно вернуться домой к Рождеству. Итон считал, что его люди заслужили это. В составе команды линкора было немало ветеранов, и почти у всех семьи.

Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»

Джоунз пометил время получения гидролокационного сигнала в своём блокноте и сообщил по системе внутренней связи:

– Капитан, я услышал сигнал от «Поги».

«Поги» находился теперь в десяти милях впереди «Красного Октября» и «Далласа». В соответствии с планом, после того как он ушёл вперёд и прослушивал морские глубины в течение десяти минут, одиночный акустический сигнал в активном режиме будет означать, что пространство в десять миль до «Поги» и двадцать или даже больше миль впереди свободно от опасности. Теперь «Поги» перешёл на медленный дрейф, чтобы подтвердить это, а в миле к востоку от «Октября» «Даллас» начал набирать полный ход. Теперь он обгонит вторую ударную подлодку на десять миль и будет выполнять аналогичную задачу.

Джоунз экспериментировал с русским гидролокационным оборудованием. В активном режиме, выяснил он, гидролокатор действовал вполне сносно. На пассивные системы акустик даже не обратил внимания. Когда «Красный Октябрь» неподвижно лежал на дне пролива Памлико, Джоунзу не удалось обнаружить находящиеся рядом американские ударные подлодки. Они тоже лежали неподвижно, их реакторы действовали на самой малой мощности, достаточной только для того, чтобы вращать генераторы и обеспечивать лодки электричеством, но ведь находились-то они всего в миле от русского ракетоносца. Джоунз был разочарован тем, что они оказались недосягаемыми для пассивных систем «Красного Октября».

Русский офицер Бугаев, который находился рядом с ним в гидролокационном посту, оказался неплохим парнем. Сначала он вёл себя несколько высокомерно – словно я его крепостной, подумал Джоунз, – но это продолжалось лишь до тех пор, пока капитан-лейтенант не увидел, как дружески обращается шкипер со своим акустиком. Это удивило Джоунза. Исходя из своих весьма скудных представлений о коммунизме, он считал, что со всеми людьми на русском ракетоносце должны обращаться как с равными.

По крайней мере так ему казалось на основании того, что он на втором курсе, слушая лекции по политологии, усвоил из «Капитала». Гораздо интереснее посмотреть, что же построил коммунистический режим в действительности. Дерьмо, главным образом. Подумать только, у рядовых матросов не было даже своей кают-компании, им приходилось есть у себя в кубриках!

Джоунзу понадобился час – он оторвал его от сна, – чтобы осмотреть субмарину. Вместе с лейтенантом Манньоном они отправились на экскурсию, которую начали с кубрика. Матросские шкафчики не запирались – по-видимому, чтобы офицеры могли беспрепятственно обшаривать их. Джоунз с Манньоном так и поступили. В шкафчиках не оказалось ничего интересного. Даже порнофото и те были самого низкого пошиба. Позы выбраны без капли воображения, а женщины .. – и говорить не о чём, уж тут Джоунз мог судить – он же вырос в Калифорнии. Дерьмо. Понятно, почему русские решили перебежать в Америку.

Большой интерес вызвала баллистическая ракета. Вместе с Манньоном они открыли смотровой люк и заглянули внутрь. Совсем неплохо, решили они. Не слишком аккуратная проводка, но это, наверно, сделано для того, чтобы облегчить контроль за электронными контурами. Сама ракета казалась чертовски большой. Значит, вот что нацеливали на нас эти мерзавцы, подумал он. Интересно, захотят ли флотские специалисты забрать себе несколько штук. Если понадобится запустить ракеты по Ивану, можно воспользоваться и теми, что русские сами и сделали. Не стоит даже и думать об этом, тут же решил Джоунз. Ему вовсе не хотелось, чтобы эти мерзкие штуки вообще поднялись из пусковых шахт. В одном не приходилось сомневаться: все оборудование на корабле будет демонтировано, подвергнуто испытаниям, разобрано, снова подвергнуто испытаниям, а ведь он один из ведущих флотских специалистов по русским акустическим системам. Может, его пригласят принять участие в испытаниях… Ради этого стоит задержаться на флоте ещё несколько месяцев.

Джоунз закурил сигарету.

– Не хотите ли попробовать одну из моих, господин Бугаев? – Он протянул пачку офицеру-электронщику.

– Спасибо, Джоунз. Вы учились в университете? – Капитан-лейтенант взял американскую сигарету, которую ему хотелось попробовать, но он был слишком горд, чтобы попросить самому. Постепенно он начал понимать, что этот матрос ничем не уступает ему по технической подготовке. Хотя Джоунз был матросом и не мог нести самостоятельную пахту, он обращался с гидролокационным оборудованием так же умело – если не лучше, – как и русские офицеры, служившие с Бугаевым.

– Да, сэр. – Джоунз знал, что обращение «сэр» к офицерам – особенно к тупым – никогда не повредит. – В Калифорнийском технологическом. Закончил там пять семестров. Был отличником по всем предметам. Вот только не смог завершить образование полностью.

– Почему вы ушли из университета?

– Видите ли, сэр, – улыбнулся Джоунз, – Калтех[45]45
  Калтех – Калифорнийский технологический институт.


[Закрыть] – это необычное учебное заведение. Я сыграл шутку с одним из профессоров. Он занимался исследованиями стробоскопического света для высокоскоростной фотографии, а я пристроил к стробоскопу маленький переключатель, включавший свет в лаборатории. К сожалению, в переключателе произошло короткое замыкание, и начался пожар. – Джоунз умолчал о том, что в результате сгорела лаборатория, были уничтожены данные трехмесячных опытов и погибло оборудование стоимостью в пятнадцать тысяч долларов. – В общем, я нарушил правила.

– В чём вы специализировались?

– Я намерен был защитить учёную степень по электронике, но одновременно специализировался и в кибернетике. Мне оставалось всего три семестра, затем я собирался получить звание магистра, степень доктора и вернуться на военно-морской флот уже штатским человеком.

– А почему вы стали акустиком? – Бугаев сел рядом. Ему ещё никогда не доводилось разговаривать по душам с рядовым матросом.

– Чёрт возьми, сэр, это так интересно! Когда происходят какие-нибудь события – манёвры, учения, слежение за другой подлодкой, – я чувствую себя словно шкипер! Капитану остаётся одно – следовать указаниям, которые поступают от меня.

– Вам нравится ваш командир?

– Ещё бы! Он лучший из трех, у которых я служил. Мой шкипер – отличный парень. Только хорошо исполняй обязанности, и он к тебе не цепляется. А если хочешь что-то посоветовать, капитан выслушает тебя.

– Вы говорите, что собираетесь вернуться в университет. А кто будет платить за обучение? Нам говорили, что учёба в университетах доступна только для представителей правящего класса.

– Чепуха, сэр. В Калифорнии ты можешь учиться в любом университете, если ума хватает. Что касается меня, я коплю деньги – на что тратить их на подводной лодке? – да и флот внесёт свою долю. У меня достаточно денег, чтобы закончить университет и получить степень магистра. А какая у вас специальность?

– Я закончил высшее военно-морское училище, вроде вашего Аннаполиса. Мне тоже хотелось бы получить учёную степень по электронике, – признался Бугаев в своём сокровенном.

– Никаких проблем. Могу помочь вам. Если вы обладаете достаточной подготовкой для Калифорнийского технологического, могу посоветовать, к кому обратиться. Вам понравится Калифорния. Вот место, где можно жить по-настоящему.

– Мне хотелось бы поработать на настоящем компьютере, – задумчиво произнёс Бугаев.

– Так купите его, – негромко засмеялся Джоунз.

– Купить компьютер?

– Конечно, у нас есть пара портативных компьютеров фирмы «Эппл» – прямо здесь, на «Далласе». Такой обойдётся вам тысячи в две – отличная штука. Это намного меньше стоимости автомобиля.

– Компьютер за две тысячи долларов? – Задумчивое выражение на лице Бугаева сменилось подозрительным. Он не сомневался, что Джоунз морочит ему голову.

– Или даже меньше. Три косых стоит по-настоящему совершенная система. Чёрт возьми, сообщите на фирму «Эппл», кто вы, и они наверняка преподнесут его вам бесплатно – или, может быть, флот сделает это. Если вам не нравится «Эппл», есть и другие фирмы – «Коммодор», «TRS-80» или «Атари». Продаются самые разные компьютеры. Всё зависит от того, для чего он вам нужен. Одна только фирма «Эппл» продала своих больше миллиона. Они небольшие, это верно, но самые настоящие.

– Я никогда не слышал о фирме «Эппл». Так она называется?

– Совершенно верно. «Эппл». Компанию эту основали два молодых парня, когда я ещё учился в школе. С тех пор они продали, как я уже сказал, примерно миллион компьютеров – и разбогатели! У меня нет компьютера – места на подлодке немного, – а вот у моего брата есть свой персональный компьютер IBM PC. Вы все ещё не верите мне?

– У рабочего – свой компьютер? В это трудно поверить. – Бугаев погасил сигарету. Американский табак показался ему слабоватым.

– Ну что ж, сэр, тогда спросите кого-нибудь ещё. Я уже говорил, что на «Далласе» есть пара персональных компьютеров – это для команды, чтобы они могли практиковаться. Разумеется, для других задач – управления стрельбой, навигации, акустической системы – установлены другие компьютеры. Мы пользуемся компьютерами «Эппл» для игр – вам понравятся компьютерные игры. Особенно «Чоплифтер», да и другие не хуже, в том числе образовательные. Честное слово, мистер Бугаев, почти в любом торговом центре продаются компьютеры. Сами увидите.

– Как вы применяете компьютер для гидролокации?

– Чтобы объяснить это, сэр, понадобится время, и мне, наверно, придётся получить разрешение шкипера. – Джоунз напомнил себе, что этот русский всё-таки враг или что-то вроде.

Ударная подлодка «В. К. Коновалов»

Подлодка медленно дрейфовала по кромке континентального шельфа, милях в пятидесяти от Норфолка. Туполев приказал снизить мощность реактора до пяти процентов от номинальной, чего хватало только для энергопитания. При этом русская субмарина стала почти бесшумной. Приказы отдавались негромким голосом, когда члены экипажа стояли рядом. «Коновалов» соблюдал режим полной тишины. Даже приготовление пищи в камбузе было запрещено, чтобы по металлической решётке плиты не передвигать кастрюли и сковородки. До конца операции команде придётся обходиться бутербродами с сыром. Если требовалось поговорить, то делали это шёпотом. Всякий, кто нарушал тишину, привлекал внимание командира, и все понимали, что за этим последует.

Центр управления СГАН

Квентин просматривал информацию, поступившую по цифровому каналу с двух «орионов». Повреждённый ракетоносец «Джорджия» направлялся в Норфолк из-за неисправности в турбинном отсеке в сопровождении двух ударных подлодок. До сих пор его удерживали в море, сказал адмирал, из-за повышенной активности русских кораблей у побережья Америки, и теперь было принято решение вернуть «Джорджию» в порт, отремонтировать и как можно быстрее отправить на патрулирование. На ракетоносце были установлены двадцать четыре баллистические ракеты «трайдент», что представляло ощутимую часть общих сил сдерживания. Теперь, когда русский флот ушёл, ремонт «Джорджии» стал неотложной задачей. Возвращению ракетоносца ничто не угрожало, но сначала всё-таки хотелось убедиться, что в общей суматохе позади не остались советские подлодки.

Патрульный самолёт Р-ЗВ летел на высоте девятисот футов примерно в пятидесяти милях к юго-востоку от Норфолка. Экран инфракрасного локатора, направленного вперёд и вниз, был пуст. На поверхности никаких источников теплового излучения, к тому же магнитоискатели не регистрировали заметного искажения магнитного поля Земли, хотя во время одного из пролётов самолёт миновал «альфу», которая находилась всего в сотне ярдов. Корпус «Коновалова» был изготовлен из немагнитного титана. Акустический буй, сброшенный в семи милях к югу от подводной лодки, тоже не зарегистрировал шума её реактора. Полученные данные непрерывно передавались в Норфолк, где операторы Квентина вводили их в свой компьютер. Проблема, однако, заключалась в том, что не удалось удостовериться в уходе всех советских подлодок.

Ну что ж, подумал капитан третьего ранга, этого следовало ожидать. Некоторые подлодки, воспользовавшись моментом, незаметно ускользнули с тех мест, где их могли засечь американцы. Он доложил командованию, что нельзя исключить вероятность того, что одна или две лодки все ещё снуют где-то у американского побережья, но доказательств тому у него нет. Интересно, почему у КОМАТФЛОТа такое настроение? – подумал капитан. По какой-то причине он на удивление доволен, почти светится от счастья. Действительно, операция против советского флота прошла весьма успешно – по крайней мере та её часть, за которой мог следить Квентин. Кроме того, где-то поблизости на дне лежит потонувшая «альфа». Сколько времени потребуется, чтобы извлечь «Гломар эксплорер» из нафталина, доставить на место катастрофы и поднять обломки русской подлодки? Хотелось бы посмотреть на них. Подумать только, какая благоприятная возможность!

К текущей операции не относились серьёзно. Тем более что «Джорджия» возвращается на базу с повреждённой турбиной. Она идёт медленно, а медленно плывущий ракетоносец производит не больше шума, чем самка кита, твёрдо решившая отстоять свою девственность. И если бы КОМАТФЛОТ проявлял беспокойство, он не поручил бы прочёсывать район всего паре патрульных Р-3 с резервистами за штурвалом. Квентин поднял трубку телефона и набрал номер оперативного управления штаба Атлантического флота, чтобы снова доложить, что вражеской активности в районе не обнаружено.

Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»

Райан посмотрел на часы. Уже пять часов они находятся в пути. Слишком много, чтобы неподвижно сидеть на одном месте. Даже беглого взгляда на карту достаточно, чтобы усомниться, что можно преодолеть переход за восемь часов, иначе он чего-то не понимает. «Красный Октябрь» шёл вдоль кромки континентального шельфа и скоро начнёт поворачивать на запад к Виргиния-Кейпс. Пожалуй, потребуется ещё четыре часа. Скорее бы. Рамиус и Манкузо казались очень усталыми. Впрочем, устали все. Наверно, больше всех те, кто находятся в машинном отделении. Нет, скорее всего кок. Он непрерывно разносил кофе и сэндвичи по отсекам ракетоносца. Русские офицеры казались особенно голодными.

Ударные подлодки «Даллас» и «Поги»

«Даллас» обогнал «Поги» на скорости в тридцать два узла, снова выдвинувшись вперёд. «Октябрь» остался в нескольких милях за кормой. Командующий подлодкой, капитан-лейтенант Чеймберз, был обеспокоен тем, что всё время скоростного броска, продолжающегося тридцать пять минут, «Даллас» мчался вслепую, полагаясь на заверения «Поги», что впереди все чисто.

«Поги» заметил промчавшийся мимо «Даллас» и повернулся боковой гидроакустической антенной в сторону «Красного Октября».

– Сильно шумит при двадцатиузловом ходе, – заметил старший акустик. – «Даллас» даже при тридцати шумит меньше.

Ударная подлодка «В. К. Коновалов»

– Слышу шум с юга, – доложил мичман.

– Что за шум? – Туполев стоял у двери гидропоста уже несколько часов, действуя на нервы акустикам.

– Ещё рано делать определённый вывод, товарищ командир. Впрочем, пеленг не меняется. Контакт направляется в нашу сторону.

Туполев вернулся в центральный пост. Там он приказал ещё больше снизить мощность реактора. Сначала он решил было заглушить реактор совсем, но для его пуска требуется время, а ещё не известно, каково расстояние до контакта. Капитан выкурил три сигареты, прежде чем вернулся к акустикам. Мичман будет нервничать от запаха табачного дыма. Он был лучшим акустиком Туполева.

– Один винт, товарищ командир, американская подлодка, наверно типа «лос-анджелес», идёт на скорости тридцать пять узлов. За пятнадцать минут пеленг изменился всего на два градуса. Он пройдёт рядом с нами и.., одну минуту. Он выключил двигатель. – Сорокалетний мичман прижал наушники к висками. Он слышал, как затихал шум кавитации, затем полностью прекратился, словно контакт совсем исчез. – Он перешёл на дрейф и слушает, товарищ командир.

– Нас он не услышит, – улыбнулся Туполев. – Значит, мчится и останавливается? Больше ничего не слышно? Может быть, он сопровождает кого-то?

Мичман ещё плотнее прижал наушники и произвёл регулировку на пульте.

– Может быть.., сильный шум с поверхности, товарищ командир, и я – подождите… Такое впечатление, что слышен ещё какой-то шум. Наш последний пеленг на контакт был один-семь-один, а этот новый шум доносится с пеленга.., один-семь-пять. Едва слышно, товарищ командир – а вот сигнал в активном режиме, одиночный «пинг».

– Понятно. – Туполев упёрся плечом в шпангоут. – Отличная работа, товарищ мичман. Теперь необходимо набраться терпения и ждать.

Ударная подлодка «Даллас»

Старший акустик Лаваль объявил, что в районе все спокойно. Чувствительные датчики BQQ-5 ничего не обнаружили даже после особо тщательного прослушивания. Чеймберз развернул нос подлодки таким образом, что одиночный акустический сигнал «пинг» попал к «Поги», который, в свою очередь, известил своим «пингом» ракетоносец «Красный Октябрь», чтобы убедиться в получении сигнала. Район чист на протяжении ближайших десяти миль. «Поги» помчался вперёд тридцатиузловым ходом, а за ним следовало новое прибавление к семье американских ракетоносцев.