Текст книги "Под пологом тайны (СИ)"

Автор книги: Тина Толль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава вторая. В целом спокойная

Главная Государственная Академия Империи встретила меня суетой, начинавшейся уже у ворот, где я покинула изощренное орудие пытки, доставившее меня сюда. С трудом удержалась, чтобы на прощанье не пнуть колесо – спина болела, ноги затекли – но пожалела ботинки, мне в них еще всю зиму ходить. Я притащила чемодан и поздоровалась с Хранителем Ворот, пожилым полутроллем, господином Гобсом:

– О, Кирка, – проворчал он, – а я все надеялся, что тебя отчислят. Опять будешь будить меня ни свет ни заря?

– Здравствуйте, господин Гобс, – улыбаясь, ответила я. Охранник у нас, конечно, не отличается вежливостью, все больше ворчит да жалуется, но ни разу еще мне не отказал в помощи.

– Боюсь, что буду, господин Гобс.

– А у нас тут перестановки, – пожаловался пожилой полутролль, качая патлатой головой.

– О чем это вы? – спросила я и присела на чемодан.

– А ты не знаешь, да? Так я расскажу. Может чаю хочешь? Нет? Вечно вы, молодежь, спешите. Ну да ладно, слушай. Директор-то у нас новый, да страшный такой, аж жуть. Сначала пришел сюда стало быть, в виде инстпекции. Осматривался, да оглядывался, вопросики всякие задавал. Я как увидел, что наш то Мстислав перед ним только что на четвереньках не прыгает, сразу смекнул, что будет нам и гром, и молния и дождик с градом. И, как вишь, угадал! Этот молодой, да внимательный все осмотрел, даже ко мне в сторожку то забрался. Уж я как смог все попрятал...ну прибрался то есть. С учителями поговорил. Всю Академию облазил сверху донизу – веришь ли ты! Неделю почти каждый день сюда ходил. А потом – раз и объявили, что старого то директора, Мстислава нашего – в отставку. А этот, молодой да въедливый – наш новый директор. Народу сразу тьму поувольнял. И Котиса то даже уволил! – полутролль горестно прицокнул, жалея о потере извечного собутыльника и добавил, – ох наплачемся, Кирка, помяни мое слово! Уж не знаю, получится ли тебе на работу то убегать...

– Должно получиться, – я покачала головой, – Уставом Академии студентам не запрещается работать.

– Ой не знаю, этот захочет – и Устав перепишет.

– Не преувеличиваете ли вы, господин Гобс? Чтобы переписать Устав нужно собрать Совет Академии, рассмотреть....

– Слишком много говоришь, – перебил меня охранник, – а вот есть такие люди, которые берут и делают. Страшные люди! Вот директор наш нынешний как раз из таких. Гобс увидел что-то за моей спиной, насторожился, подобрался, проворчал:

– Что он здесь то забыл, вот вопрос. Ладно, Кирка, беги давай, вон начальство идет. Давай-давай, уволакивай свой чемодан отседова, пока я нагоняй не получил! Я обернулась – действительно, к нам приближалась делегация из пяти человек. Впереди быстрым уверенным шагом двигался высокий широкоплечий мужчина, вероятно, сам директор, по его правую руку блистал военной выправкой глава охраны Академии лорд Деркас. Он что-то говорил, а директор внимательно слушал, чуть склонив голову. За ними семенила секретарь, госпожа Бикс, с блокнотом в руках. Замыкали шествие заведующие жилыми корпусами – мужским и женским – господин Нарен и госпожа Осинда. Секунду я пыталась рассмотреть мужчину, уже заочно внушавшего мне опасения. Ничего страшного в нем на первый взгляд не угадывалось – высокий, статный, уверенный. Выглядит внушительно даже на фоне лорда Деркаса. Потом опомнилась, быстро вскочила, поправила капюшон и потащила чемодан по дорожке, к сожалению, единственной, что не давало возможности обойти важную компанию стороной.

– Вы наладили систему отопления в жилых корпусах? – услышала я низкий голос нового директора, когда мы почти поравнялись.

– Да, лорд директор, – ответил Нарен, – и в мужском и в женском общежитиях система уже прошла проверки и запущена в работу. Я шла, опустив голову и отчаянно надеялась, что меня не заметят. Единственное работающее колесико чемодана, угрожающе скрипело, второе, естественно,не крутилось, так что я практически тащила чемодан волоком.

– Н-да, – с непередаваемым выражением протянули у меня над головой. Я остановилась, подняла голову – надо мной возвышался новый директор. Заинтересовала его, однако не я, а борозды, оставленные колесиками моего чемодана на песке дорожки.

– Хм, – выдал директор, – а не кажется ли вам, господа, что если дорожки будут не песчаными, а, скажем, монолитными, таскать чемоданы будет значительно легче?

– Лорд директор, при всем уважении, – начала госпожа Бикс, которая, судя по вскользь брошенному взгляду, мечтала, чтобы меня пожрала Тьма, – из-за следов на песке не стоит тратить деньги, которые мы можем пустить на более важные дела. К тому же, это престижнейшая Академия Империи, большинство адептов прибывают порталом, у остальных есть носильщики, а из-за пары оборванцев, каким-то чудом затесавшихся в ряды благородных людей...

– Я понял вашу мысль, госпожа секретарь, – спокойно оборвал ее директор и перевел взгляд на меня – покрасневшую и мечтающую провалиться сквозь землю.

– А может студентка нам скажет свое мнение? Я, как всегда, онемела, только мяла в руках потрепанную ручку чемодана да буравила взглядом землю. Такой грустный контраст – мои поношенные, видавшие виды, когда-то черные, а ныне стерто-серые ботинки и его мягкие, изящные туфли из черной тонко выделанной кожи.

– Она с факультета неполноценных? – также спокойно осведомился лорд директор у своих сопровождающих, – болезни слуха или речи? Да, пусть он думает, что я слепо-глухонемая студентка. Только не заставляет говорить. Нельзя привлекать внимание. Нельзя!

– Мы не можем помнить всех студентов в лицо, господин директор, – ответила госпожа Бикс, вскидывая подбородок. Мне показалось, что у меня начали дымиться щеки, уши и волосы. Директор заметил:

– Судя по тому, как девушка покраснела, со слухом у нее все в порядке. Я прав? – осведомился он, слегка наклоняясь ко мне. Я кивнула.

– А с речью что? – подчеркнуто терпеливо спросил он.

– Присутствует,– прошептала я.

– Уже что-то, – сказал директор, – как же вы учитесь, если робеете от простого вопроса.

'Молча!', – подумала я, но вслух ответила:

– Хорошо учусь.

– Похоже, в вашем случае правильный ответ – молча, – усмехнулся он.

Я мысленно улыбнулась.

– Давайте все же решим вопрос с этими дорожками. Не вижу большой проблемы, к тому же это не настолько затратно, как кажется на первый взгляд. Хм-мм... – он на секунду задумался, потом прищелкнул пальцами, – стихийники, пятый курс. Запишите, пожалуйста, госпожа Бикс: экзамен по совместной работе факультетов будет заключаться в создании прочного материала для тропинок.

– Это как же? – опешила госпожа Бикс.

– Надежно, – отрезал директор, – неужели пятый курс не сможет создать прочное твердое покрытие, имея в своем распоряжении силу всех четырех стихий? Куда они тогда годятся?

– Но они не работают совместно...

– Будут.

– Да, лорд директор, – сдалась секретарь, делая записи в блокнот.

– Мы хотели проверить замыкающий охранный контур ворот, – напомнил лорд Деркас, – а девочке надо успеть распаковать чемодан и поужинать.

– Вы правы лорд. Отпустим адептку, – и уже мне,– всего доброго.

– До свиданья, – пробормотала я и снова вступила в борьбу с логикой, в попытке тащить круглое. Внезапно идти стало легче, нет, совсем легко!

– Отвалилась-таки, – шепотом простонала я и обернулась. Но нет, ручка чемодана была на месте, только вот сам чемодан парил в воздухе. В двух шагах от меня улыбнулся лорд директор. Я благодарно кивнула и поспешила к жилому корпусу, чемодан левитировал за мной.

– Ой, посмотрите, девочки, наша замухрышка впервые не подрабатывает ломовой лошадью, – этот голос я узнаю всегда.

Дольгара Маркан, моя одногруппница и самый ненавистный человек в Академии, избравший меня неизменным объектом для насмешек. Дольгара уже снова открыла рот, но от нового потока издевательств меня спас радостный вскрик:

– Ох, ну наконец-то ты приехала! – Алиона налетела жизнерадостным вихрем и увлекла за собой, тараторя, – а как ты заставила чемодан левитировать? Неужели магия? Да нет, не может быть. Ты ведь... не важно. Как я рада тебя видеть!

– Аля, я так скучала! – с чувством сказала я, чуть сжимая тонки пальчики подруги.

– Пойдем скорее, – поторопила она, – столько надо рассказать!

– Ты давно приехала? – спросила я, поднимаясь вслед за ней по лестнице. Чемодан послушно левитировал за мной.

– Часа четыре назад. Хотела вчера, но брату нужно было в столицу только сегодня, поэтому нас перекинули одним порталом. Печально. Я пошла в библиотеку и оказалось, что все приличные учебники уже разобрали, так что нам достались такие...потрепанные. И форма старого образца! Я же писала целую петицию в прошлом году. Даже эскизы прилагала, но все бесполезно – снова серо– черные бесформенные хламиды и мешковатые штаны для тренировок! Боги! Это не форма, а преступление! Знаешь, я в этом году опять напишу письмо. Может быть новый директор окажется благоразумнее старого. Ой, ты его видела? Он такой... такой...глаз не отвести! По– моему, все девчонки и дпже пара преподавательниц потеряли головы! Ой, я слышала, что он уволил пьяницу Котиса, потом еще Флипса, помнишь, мы в том году всей группой ему деньги собирали, чтобы он поставил зачет. С боевого тоже учителя маскировки и преподавательницу по искусству соблазна и вроде еще кого-то, но про них точно не знаю! Ты представляешь! Это ж надо – уволить мастера соблазнения! Значит, плохо соблазняла... – под непрекращающийся щебет Алионы мы дошли до нашей комнаты, на втором этаже жилого корпуса женского общежития.

Я с облегчением закрыла дверь, отрезая нас от шумного коридора. Чемодан, будто осознав, что он дома, плюхнулся на пол, правое колесико отлетело. Я вздохнула, но махнула рукой, оставила его где упал и уселась на кровать. Поморщилась – после поездки нещадно ломило поясницу.

– Почтовые кареты – это кошмар! – простонала я.

– Это еще что – вот межконтинентальные перелеты на драконе – воистину издевательство, – тоном эксперта ответила Алиона. Я хмыкнула:

– Дорогая, а ты когда-нибудь ездила в почтовой карете?

– Нет, но уверена, что хуже полета на драконе может быть только поход пешком на каблуках по болоту. Ты только представь: два часа на горячей спине в неудобном кресле. Пройтись размять ноги ты не можешь. Можешь только менять положение – посидеть, полежать, но не вставать! Потому что магический купол, защищающий от ветра и дождя обтекает плотно, нельзя его нарушать. Не смертельно, конечно, но прислужник подползал на коленях, когда мне захотелось пить. Я слезла с этой дряни такая разбитая! Что там твоя карета. Спи себе, да спи! По своему обыкновению, я не спорила.

– Куда вы летали? – спросила я.

– О, мы были на в Аджарии, на Южных островах! Там так здорово! На следующее лето – только туда!

– Видимо там рай, раз ты решишься еще раз залезть на дракона.

– О, нет! Больше никаких драконов в моей жизни! Мой брат в следующем году получает право на перемещение порталом.

– Ого! Здорово! – воскликнула я, снова вспоминая к какому сословию принадлежит моя подруга.

– Здорово – это в Аджарии, – вздохнула подруга, – а здесь серость и сырость. Как прошли твои каникулы? Я отмахнулась:

– Да нормально. У моря.

– У моря, – хмыкнула Аля, – между айсбергов плавала?

– Это не так далеко на север. Всего десять часов езды отсюда. Живот забурчал, я приложила руку:

– Есть хочу.

– Пойдем на ужин, – кивнула Аля. Мы переоделись и отправились в столовую. Алиона любила яркие наряды. Она умело сочетала цвета и фасоны, подчеркивая достоинства фигуры, порой балансируя на грани с вульгарностью, однако никогда ее не переступая. Сейчас на ней было нежно-розовое платье до середины бедра, открывающее миру точеные ножки в туфлях на высоком каблуке, сиреневый приталенный плащ. Золотые волосы были распущены и волнами спускались по спине. Она шла, гордо подняв подбородок, держа осанку и демонстративно не замечая восхищенные взгляды адептов. Я же была одета соответственно своим целям – не выделяться. Могла бы не стараться – в присутствии Алионы на меня мог обратить внимание разве что инвалид по зрению, перепутав с манекеном. Итак, на мне было надето темно-синее, почти черное, платье длиной до колена. Черные закрытые туфли на удобном низком каблуке, сверху серая накидка с капюшоном. Волосы я собрала в худосочный пучок. Вообще-то вопрос одежды остро не стоял: в Академии была предусмотрена форма, вполне себе симпатичная и удобная. Правда, для Али, как вы уже знаете, слишком темная и длинная. Первым делом, войдя в столовую, я машинально оглядела пространство в поисках Дольгары, но ее не было, можно было выдохнуть и спокойно поесть. Оценив варианты, я взяла мясное рагу, а Алиона, следившая за фигурой, тушеные овощи. Нам всегда нравился столик у окна, подальше от двери, но сейчас он был занят. Алиона оглядела столовую и чуть прищурилась, обнаружив интересных ребят – Артура и Лекса с факультета боевой магии. Моя подруга вообще питала странную слабость к боевикам и к тому же плохо переносила отсутствие мужской компании. Насколько я помню, с этими ребятами Алиона познакомилась в прошлом году на какой-то вечеринке. Артур, темноволосый, высокий парень с резкими, грубоватыми чертами лица, открытый и прямой, повернутый на всевозможных способах драк и убийств. Кажется, его предметом углубленного изучения была нежить. Лекс на его фоне выглядел более изящным, светлые волосы в вечном беспорядке, улыбчивый рот, длинноватый нос. Он не шел напролом, как Артур, но умудрялся добиваться своего улыбкой и хитростью. Если я правильно помню, то он выбрал для углубленного изучения зелья. Мы несколько раз пересекались, но в отсутствие Алионы они меня упорно не замечали. А я вот обычно внимательно слушаю людей и хорошо запоминаю сказанное. Подруга указала глазами на ребят, я кивнула – все равно все столики заняты, и мы направились к месту предполагаемой посадки. Аля впереди, я позади, в проходе между столиками сложно идти рядом. Зато из-за спины подруги я могла наблюдать, как меняется угрюмое лицо Артура, когда он осознает, что улыбка подруги предназначается ему. Лекс, который сидел к нам спиной, обернулся, видимо, чтобы понять, что вызвало интерес друга, и тоже просиял.

– Привет, – пропела Алиона.

– Привет, – Артур вскочил, забрал из ее рук подруги поднос, отодвинул стул, усадил.

– Привет, – это уже я вежливо поздоровалась, мне никто не ответил. Я обошла забавную парочку и села за стол рядом с Лексом, который с ухмылкой наблюдал за суетой друга. Через несколько секунд все уже были заняты: Алиона довольно щебетала, Артур, больше смотрел на нее, чем ел, Лекс посмеивался над рассказом, но исправно уничтожал котлеты. Столовую наполнял такой приятный слуху ровный гул из голосов, смешков, громких восклицаний, бряцанья столовых приборов. Первое, что меня удивило – то, что замолчала Алиона, я подняла глаза на подругу, а потом проследила за ее взглядом. В дверях столовой стоял наш новый директор и по-хозяйски осматривал помещение. Я представила, какие мысли могут роиться у него в голове: 'Так, столы 100 штук, стулья 400 штук, студенты сорок штук, десять бракованные', улыбнулась и оценила состояние соседей по столу – все уставились на директора. Посмотреть, надо отметить было на что. Все, что я успела увидеть в парке: дорогие туфли, высокий рост да серые глаза. Сейчас стали заметны и другие примечательные детали. Например, что лорд чересчур мускулист для аристократа. Насмешливый взгляд и высокомерное выражение волевого, слишком загорелого для лорда лица выдавали привычку командовать. А подбородок? На мой взгляд надо опасаться людей с таким подбородком – слишком много воли и упрямства. И совершенно не понятно, что такой человек забыл в Академии. Он гораздо лучше бы смотрелся верхом на боевом драконе, чем за директорским столом. Лорд директор оглядел и наш столик. Я могла бы поклясться, что мы встретились глазами. По крайней мере внезапно возникло ощущение, что он находится намного ближе, чем на самом деле. Так близко, что я могу рассмотреть черные точки зрачков. Стало тяжело дышать. Я тряхнула головой, отгоняя наваждение и преувеличенно бодро взялась за еду. Директор пошел к преподавательскому столу, отделенному от общего зала увитой зеленью стеной, и шум возобновился.

– Он посмотрел на меня, – возбужденно прошептала Аля, – он меня заметил. Сам директор! Какой же он...

– Какой? – хмуро спросила я, неприкрытый восторг подруги почему-то раздражал, – надменный? Самодовольный? Презрительный? Судя по взглядам парней, меня не просто заметили, а я уже начала стремительно набирать очки.

– Кира, как ты можешь! Он красивый, знатный, безумно богатый.

– На счет красоты я бы поспорила, – почему– то отступила от своих принципов молчаливого согласия я, – есть более красивые мужчины. Мне он показался опасным – да, но не красивым.

– Да что ты понимаешь в мужской красоте, – обиделась за нового любимца Аля.

– Ты права, – вдруг покладисто согласилась я и замолчала, удивленная своим поведением. И чего разбушевалась? Артур фыркнул.

– Мы ведь с тобой встречались, да? – повернулся ко мне Лекс, – в прошлом году?

– Да, – кивнула я, – встречались, – и снова молча принялась за еду, игнорируя обращенный на меня взгляд.

– Это же Кира, моя подруга, – взяла ситуацию в свои руки Алиона, – вы что, ребята, переотдыхали? Лекс хмыкнул, но ничего не сказал. Артур взбрыкнул:

– Да она нас тоже не помнит! – и уставился на меня в ожидании реакции. Я только пожала плечами.

– Видишь? – он победно ткнул в мою сторону вилкой. Я покачала головой и улыбнулась, Алиона рассмеялась.

– Вы уже получили учебники? – перевел тему Лекс.

– И учебники, и эту жуткую форму, – подруга опять за свое.

– Не забудьте завтра собрание. Новый директор будет выступать.

– Да помним мы...

Глава третья. Понедельник – день тяжелый

По традиции, каждый учебный год в Академии начинался с общего собрания. Для этого все адепты и преподаватели собирались на стадионе.

– Здравствуйте, адепты! – прозвучал над нами магически усиленный голос директора, и все замолкли, – рад приветствовать вас в новом учебном году. Как вы, несомненно, заметили в нашем учебном заведении произошли некоторые перемены. Начну с их источника и представлюсь – я новый директор Академии – лорд Эрдесс. Позвольте также представить вам нового преподавателя философии танара Хидана, – он протянул руку и вперед вышел пожилой мужчина, помахал пухлой рукой, мы похлопали, директор продолжил, – преподавательница искусства соблазна танара Обессина, – вперед выступила гибкая эльфийка, и чуть склонила голову в изящном поклоне, овации со стороны боевиков стали оглушительными, – преподаватель боевых искусств танар Верд-а-Ругар, – к уже стоящим преподавателям присоединился рослый оборотень из закрытого клана Ругару, самых опасных, тех кто оборачиваются не полностью, трансформируются мгновенно, без боли, обладают невиданной силой и в любой ипостаси хранят в себе лучшие качества обеих сущностей. Его выход встретили потрясенным молчанием. Еще никогда никто из рода Ругару не делился своими знаниями. Оборотень чуть кивнул, и ряды боевиков буквально взорвались приветственными криками и аплодисментами. Директор дождался окончания оваций и сказал:

– Я рад, что вы довольны кадровыми изменениями, у нас пока нет мастера маскировки, но это будет исправлено в ближайшее время. Остальной преподавательский состав без изменений. Преподавателей не знают только первокурсники, познакомятся на лекциях. Остальным сообщаю, программа обучения в этом году будет меняться в сторону усложнения, поэтому будьте готовы и не расслабляйтесь. Изменения особенно коснутся боевиков, стихийников и прикладных магов. Зельеведы, артефакторы и целители продолжают заниматься по старой программе, она составлена грамотно, к ней претензий нет. То же относится к немагическому факультету, – директор осмотрел наши притихшие ряды и продолжил, – обо всех текущих изменениях вы будете узнавать от своих кураторов. А сейчас – всем силы, адепты, – закончил он.

– Силы, танар, – слаженно грохнули мы. Он коротко поклонился и покинул стадион. За ним нудно и безлико выступила госпожа Бикс, порекомендовала ознакомиться с обновленным Уставом Академии, а также не затягивать с административными обращениями к директору – заявлениями на отъезд, перенос экзаменов, академические отпуска и прочее. Хм, обновленный Устав? Мне сразу вспомнился Гобс и наш с ним разговор о директоре. Неужели и правда переписал? Надо проверить. Затем коротко и по делу высказалась завуч, она же преподавательница Магии танара Альбина. И нас скоро отпустили на занятия. Студенты галдели, обсуждая новости. Я наслаждалась шумом и движением вокруг, находя своеобразное успокоение в этой толпе. Неподалеку Дольгара отчаянно кокетничала с Диком – перекачанным парнем из боевиков. Алиона что-то бурно обсуждала с девчонками из нашей группы и время от времени бросала на Дика заинтересованные взгляды. Я молча и незаметно наблюдала за всеми. Расписание мы получили еще вчера, а потому сразу отправились на занятие по Магии. Этот, пока еще общий предмет для всего второго курса магического факультета, проходил в большой аудитории на втором этаже общего учебного корпуса. Длинные ряды столов полукругом расходились вверх от преподавательской кафедры. Мы с Алей сели, как всегда на втором ряду, я с краю – у окна. Предмет был для нас не совсем новый. В прошлом году мы изучали Историю Магии, и самое начало Теории Магии. Но все это была сущая ерунда по сравнению с тем, что ожидало нас в будущем году. Об этом упомянула и танара Альбина:

– Студенты, этот год очень сложный и ответственный. В первую очередь из-за того, что в вас начнет просыпаться магия. Напомню, что пробуждение магии вызывает приятные ощущения у единиц, и это связанно с особенностями их крови. Остальные должны быть готовы к непривычным, часто – неприятным и даже болезненным ощущениям, – так, то есть мне повезло, что ощущения от пробуждения магии были приятными, а может это только предвестники какие-нибудь, а к концу года накроет? Жаль, спросить не у кого! Танара Альбина тем временем продолжала:

– Должна напомнить, что чистота крови не всегда находится в прямой зависимости с силой будущего мага. Сразу сообщу и неприятную новость – магия проснется не у всех. На моей памяти еще не было курса, где бы не оказалось пустых. И их, к сожалению, не мало. Эти несчастные смогут продолжить обучение на факультетах немагического филиала нашей Академии.

– Вот всегда она мне не нравилась, – прошипела мне на ухо Алиона. Танара Альбина будто услышала, повернулась к нам и окинула критическим взглядом. Мы с подругой сразу приняли невинный вид. С танарой Альбиной лучше не связываться, ибо наказывать она умела как никто другой! Второй парой сегодня была физкультура.

– Ох, как же это страшно, если магия не проснется, – шептала Аля, пока мы бежали переодеваться.

– Аля, – решилась спросить я, – а ты еще не чувствовала в себе магию?

– Ты имеешь в виду...ой, привет, Дик, – она остановилась и кокетливо поправила волосы. Иногда меня просто бесит ее зацикленность на парнях! Я дернула подругу за рукав, побуждая двигаться дальше – опоздаем ведь! Аля недоуменно взглянула на меня, истолковала мои действия по-своему, сделала парню ручкой и залепетала:

– Кирочка, не злись! Ты бы тоже могла быть очень популярна у парней. Ты сама виновата – волосики серенькие, глазки тусклые, одежда вся мешком каким-то сидит – фигуры вообще не видно, смотришь всегда в пол, сутулишься. Сколько же раз я предлагала – давай сделаем из тебя человека. Но ты сама предпочитаешь выглядеть как чучело. И это я знаю, что ты очень умная и веселая, и чувство юмора у тебя есть, и поговорить можно о чем угодно. А другим откуда это знать, если ты в присутствии посторонних соляной столп изображаешь? Я остановилась у раздевалки. Грубить подруге, конечно, не хотелось. Вернее, хотелось и нагрубить, и растолковать, что не в ярких тряпках счастье и что у всех поступков есть причины. Но я была бы не я, если бы пошла на поводу у своих желаний. Поэтому отшутилась:

– И что бы ты делала с красивой подружкой?

– Ой, да перестань, – обняла меня Аля, – мы с тобой прекрасная пара. Одна умная, другая красивая. Я рассмеялась:

– Дорогая, мне даже отвечать не нужно. Ты прекрасно умудряешься оскорбить себя сама. Давай скорее переодеваться, не хочу за опоздание два лишних круга бегать. Тренировки у нас всегда проходили шумно и весело. Однако сегодня подбегая легкой трусцой к спортивной площадке, скрытой от нас зарослями кустарника, мы услышали лишь подозрительную тишину. Синхронно переглянулись и перешли на рысь. До начала занятий было еще четыре минуты, но студенты уже выстроились в шеренгу по росту, видимо, просто не зная, что еще делать в присутствии нового директора Академии, в данный момент беседующего с преподавателем – танаром Аррадешем. Стройный, подтянутый и, несомненно, опасный вампир казался рядом с директором мирным селянином с дальнего хутора. Мы тихонько примостились в конце шеренги, сбив построение 'по росту' и замерли. Внезапно директор поднял голову и посмотрел на меня. Прямо на меня, ни малейших сомнений – его взгляд будто весил тонну. Дыхание перехватило, я хотела отвести глаза, но не смогла, ладони вспотели, по спине прошел озноб – и все мгновенно прекратилось – директор продолжил беседу с преподавателем. Вот это я понимаю – харизма!

– Ты это видела? Он снова смотрел на меня! – прошептала Алиона.

– Да? – удивилась я, – тебе тоже показалось, что ты пять метров несла на себе слона? Могу поклясться, что директор усмехнулся. Нет! Не может быть! Мы слишком далеко, чтобы можно было нас услышать, к тому же говорим шепотом! Видимо, танар Аррадеш сказал что-то забавное.

– Время, – прошептала я Алионе, глянув на часы, – давно пора начать занятие, интересно, из-за задержки нас не лишат перерыва? Директор внезапно прервал беседу, указал вампиру на студентов, легко кивнул, разрешая начать занятие, и отступил на пару шагов в сторону. Опять совпадение? Танар Аррадеш слегка поклонился лорду Эрдессу и повернулся к нам:

– Доброго дня, адепты.

– Силы, танар, – дружно ответили мы.

– Рад видеть вас всех. Сегодняшнее занятие пройдет по обычной программе. Начнем, – он хлопнул в ладоши, и мы побежали. В начале каждого занятия была разминка – мы бегали несколько кругов вокруг площадки. Потом – физические упражнения, полоса препятствий, в конце растяжка. Директор, кстати, никуда не ушел. Он стоял в стороне, привалившись плечом к дереву, и наблюдал за бегающим нами. К нему вернулся танар Аррадеш, и они продолжили беседу. Бегать я любила, но сегодня мне было тяжело – давно не тренировалась, часто сбивалась с дыхания, потому как все прокручивала в голове эти несколько секунд под прицелом взгляда директора. Было или показалось? И не слишком ли мне часто кажется за эти два дня. Алиона, оказывается, тоже думала о директоре все это время.

–Кира, ты можешь смеяться, но он смотрел на меня.

– Мммм...

– Серьезно. Я красивая, эффектная, обаятельная. Я могу его очаровать. Ах, какая он завидная партия. Да все в обморок упадут если я буду встречаться с директором. – Это да, – согласилась я, пытаясь дышать между словами, – особенно твои родители. А когда очнутся, то ты окажешься в Сандарской гимназии. Сандарская гимназия – это закрытое учебное заведение для девушек. Убежать оттуда невозможно, домой не отпускают, родственники приезжают сами. Кроме прочего, оно славится жесточайшей дисциплиной и основной упор делается на религиозное воспитание. Алиона сморщилась:

– Вот вечно ты все испортишь, – прошипела она, явно намереваясь обидеться.

– Я не порчу, я – спасаю, – возразила я. Через некоторое время танар дал отмашку, и мы сбавили скорость, перешли на шаг. Вампир показал комплекс упражнений на сегодня и умчался обратно к директору. Он был светлый, то есть не такой сильный как темные, поэтому его смазанную тень мы все же могли видеть. Мы оказались довольно близко от преподавателей, и мне до безумия захотелось узнать, о чем они говорят. Приседая я мысленно позвала ветер и тихо-тихо шепнула себе под нос:

– Дуй в мою сторону пожалуйста, – ветер послушался, до меня донесся разговор:

– Ну и куда этим цыплятам усиленная физподготовка? Совет бы сюда на полчасика, – проговорил директор. Тренер хоть и выражал всем видом почтение, все же твердо ответил: – Наверняка у Совета есть веская причина менять программу обучения. Да и из Приграничья приходят тревожные вести.

– Глупо ждать из Приграничья хороших вестей. Темные вампиры, волкодлаки, упыри и прочая нечисть всегда будут жрать людей и убивать друг друга...

– Дело не только в этом, лорд Эрдесс.

– Я знаю, как обстоят дела, и эти часы тренировок прикладным магам лучше потратить на отработку полезных навыков, сражаться они все равно не будут, это задача боевиков, – прервал вампира директор, и я увидела, как он начал слегка пристукивать ногой, выражая, видимо, недовольство. Тренер предпочел не связываться, коротко кивнул и перевел тему:

– Судя по годовому плану, физподготовка теперь будет занимать пять часов в неделю вместо двух как в прошлом году? – Да, – кивнул директор, – мне бы хотелось знать, как вы распорядитесь этими часами? Вампир клыкасто улыбнулся:

– Раньше этими вопросами занимался только методист.

– А теперь занимаюсь я, – спокойно сказал директор, – надеюсь, вы прочитали мои рекомендации? Я украдкой глянула на него – он наблюдал за нами, не конкретно за нами с Алей, а вообще – за студентами.

– Конечно, лорд директор. Раньше, один час в неделю занимала общая физподготовка – то, что вы можете наблюдать сейчас, второй час – фехтование. Теперь мы сможем проводить полноценные занятия каждый день. Вы рекомендовали поставить тренажеры – и это прекрасная идея. Теперь можно будет развивать не только ловкость и гибкость, но и силу. Фехтование, как я заметил, остается в программе, но не уверен, что ему нужно посвящать более часа в неделю. Что касается введения факультатива по боевой подготовке – желающие смогут посещать его в свободное от учебы время.

– Полагаю, надо как-то привлечь к этому интерес адептов. Не уверен, что они просто так решат записаться на факультатив.

– Для начала я проведу демонстрацию вместе с моими воспитанниками с факультета боевой магии. У них боевые искусства входят в учебный план. Затем нужно будет отобрать тех, у кого есть предрасположенность к боевым искусствам. С моими способностями это не сложно, – вампир не хвастался, констатировал факт, – а уже после этого испытать новобранцев, рассортировать по уровню подготовки и составить план и расписание занятий для каждой группы. Директор внимательно слушал, время от времени кивая головой. Когда вампир замолчал, директор тихо спросил: