Текст книги "Царь Горы (СИ)"

Автор книги: Тимур Рымжанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

В чертогах

Примерно в полдень, когда я понял, что подмешанный в пищу стимулятор высасывает из меня силы, я решил сбавить темп. Я штурмовал стену не меньше пяти часов. Это очень много. И моя искусственно поддерживающаяся бодрость лишь обманка. Приглядев небольшой грот, я чуть отклонился от тропы и прополз вдоль трещины, закрепив пару крючьев и страховку. Черные камни вокруг грота все еще были холодными и слегка влажными. Лучи солнца не попадали в это небольшое углубление. Сняв рюкзак, я отцепил панель солнечных батарей и оставил снаружи. Сам же забрался в тень и присел у камней. С этого ракурса я с удивлением обнаружил, что чуть дальше в жирной и густой тени плещется что-то вроде небольшой лужи. Заинтересованный странными бликами я буквально прополз к этому месту под низким сводом и действительно нашел там довольно большое маслянистое пятно. Точнее сказать, на первый взгляд это было очень похоже на большое масляное пятно. Примерно метр в диаметре, с неровными краями ниша, в которой легонько рябила густая, черная, маслянистая жидкость, напоминающая консистенцией нефть, или густую краску. Сняв с костюма давно погасшую пластиковую трубку химического света, я потряс ее, надеясь хоть на пару секунд возобновить реакцию в колбе, но ничего не вышло. На такой жаре химический свет быстро исчерпал лимит катализатора. Поболтав в маслянистой луже пластиковой трубочкой, заметил, что капли даже не цеплялись за поверхность. Тогда я стал тыкать трубочкой, начиная от края, чтобы определить насколько глубока эта лужица, но увы длины не хватало чтобы дотянуться до дна. Вовремя вспомнил о стальном тросе, который я нашел у погибшего десантника. Размотав скрученный трос, я тут же опустил его в лужу и стал проталкивать, в надежде наткнуться на дно или боковые стенки. Но как бы я ни старался, нащупать хоть какое-то препятствие там, под темной поверхностью мне так и не удалось. Это уже становилось интересным. Закрепленный карабином на кончике троса скальный молоток так же не смог наткнуться на что-то твердое. В конечном итоге я, как любой доморощенный, но вдумчивый исследователь стал бросать в темную лужу камни. Вот тут-то все самое интересное и началось. Камень, брошенный без усилия просто с метровой высоты, меньше чем через секунду вылетал обратно, опять плюхался в вязкую чернильную лужу и снова вылетал. Так продолжалось до тех пор, пока кусок черного камня не остался плавать на поверхности. Я с опаской несколько раз толкнул довольно массивный булыжник, но тот, будто кусок пенопласта плавал на поверхности. Где-то через полминуты затрещал короткий электрический разряд. От камня, плавающего в луже, во все стороны посыпал сноп искр. Еще секунд через десять камень раскалился добела и стал таять как кусок сахара в горячем чае. В моем собственном восприятии все произошедшее случилось так быстро что я даже не успел заметить того мгновения, когда лужа с темным веществом вновь стала ровной без всяких признаков возмущения. Везет же мне на находки! Хотя, если бы другие члены экспедиции не отсиживались по бункерам на безопасном расстоянии, им бы тоже везло. Как мне. Ха-ха.

Экспериментировать со странной лужей больше не хотелось. Да и покидать башню, я тоже не торопился. Если мне удалось пережить смену цикла, то еще как минимум тридцать пять часов в моем распоряжении. Куда торопиться? Ведь веселье только началось…

Проверив на клапане рюкзака закрепленную солнечную батарею зарядного устройства, я вспомнил о видеокамере. Индикатор зарядки батарей горел зеленым, так что был шанс, что сработает. В целях экономии я решил не открывать боковую жидкокристаллическую панель, а включил просмотр файлов через видоискатель.

На фоне густой облачности, в ярком солнечном свете были заметны четыре фигуры в защитных костюмах. Звук был очень плохим, сильный ветер заглушал почти все голоса. В какие-то моменты, я мог слышать голос оператора. Надо полагать, того самого погибшего лейтенанта.

– … успешное десантирование. Высота четыре тысячи восемьсот метров. Здесь… холодно, очень много наледей и снега. Некоторые проходы непреступны без специального снаряжения. Приняли решение навесить трассу и экстренно снизиться до трех тысяч…Старший сержант Демидов погиб при спуске. Налетевший ураганный ветер с шаровыми молниями срезал веревки. У него были все запасные фильтры. В воздухе полно кислоты,… мы долго не протянем.

Новый файл, выбранный из конца списка наугад. Индикатор заряда батарей сглотнул последнюю черточку и стал красным, часто помигивая.

В кадре появилось лицо лейтенанта Николая Соколова. Правая скула была рассечена, из носа сочилась струйка крови. Судя по всему, он находился в какой-то пещере или гроте. За спиной лейтенанта было заметно блеклое зеленое свечение.

– Я смог понять, что проходы в черных пятнах открываются не только в смену цикла. Кравченко сам виноват, долго барахтался. Исчез бесследно. Сквозь пятна нужно проходить только вниз головой и возле края. Здесь все зеркально будто вывернуто наизнанку. У нас кончились все защитные маски и воздух в баллонах. Травин не выполнил приказ и ушел один. Я, судя по прибору, сейчас на высоте около двенадцати километров. Дышать почти нечем… Использую последний кислородный патрон, чтобы десантироваться. Все снаряжение промерзло насквозь, пришлось заново уложить парашют. Включаю аварийный маяк и если…

Заряд батарей закончился. Я попытался осмыслить всю ту скудную информацию, что удалось получить из записей лейтенанта Соколова. Получалось весьма странно. Они десантировались на высоту четыре километра. Поняли, что там холодно, ветрено, неуютно и собрались спускаться ниже. Я, конечно, пропустил несколько десятков файлов, но из последней записи следовало, что оставшийся в одиночестве лейтенант прыгал с двенадцати километров. Как им вообще удалось там выжить⁉ Он упомянул нефтяные пятна. Не эта ли самая лужа с вязкой черной жидкостью, возле которой я так удобно устроился? Как он там советовал? Проходить только вниз головой. Вот уж действительно никогда бы в жизни мне не пришла в голову идея нырять в лужу с непонятным веществом, растворяющем твердые камни как рафинад. Но выбор у меня небольшой. Либо я делаю еще рывок и поднимаюсь выше для прыжка, либо попробую продолжить исследования, коль уж все равно здесь оказался. Мое положение более выгодное. Высота небольшая, у меня не кислотная атмосфера, так что запасных фильтров еще на пару дней. Костюм не очень исправен, но все системы жизнеобеспечения работают без электроники, так что можно сказать я во всеоружии.

Вдавив в себя еще один тюбик, на этот раз с «овощным рагу», я надел шлем и стал собираться. Плотно упаковав рюкзак, зацепил его за трос карабином и, не давая себе времени на раздумья, бросил его в темную лужу. В какую-то секунду трос сильно натянулся, но тут же ослаб. Закрыв стекло шлема, я сделал глубокий вдох и опустил голову в чернильное зеркало.

Блеклый зеленый свет заполнял все вокруг. Я видел своды огромного зала, ровные, словно бы граненные, светящиеся колонны стоящие, а порой и лежащие весьма хаотично и под разными углами. Моя голова торчала над точно такой же лужей, вот только действительно зеркально. То есть тело с другой стороны было наклонено вниз, а голова смотрела вверх. Рядом, возле лужи, лежал мой рюкзак и прикрепленный к нему трос. Это было очень странное ощущение. Оставшуюся снаружи часть туловища словно бы втолкнули, дав хорошего пинка. Я оперся на руки и буквально вынырнул из чернильного пятна на ровную каменную площадку.

Желудок, да и голова были несколько шокированы таким странным заныриванием в искаженную гравитационную аномалию, но я, подавив тошноту, быстро освоился. Присел у края черной лужи и попытался осмотреться. Необходимости в фонарике не было. Светящиеся колонны давали возможность разглядеть большую пещеру весьма подробно. Значит, башня внутри имеет немало пустот, и не является монолитом, рожденным в недрах раскаленной земной мантии. И наличие черных пятен, являющих собой что-то вроде транспортной системы, и светящиеся колонны, все это не может быть порождением земных недр.

Огромная зала, а точнее пещера в которой я находился, размерами ничуть не уступала большому крытому стадиону. Вот только с кучей всяких уступов, уровней и грудой светящихся камней даже на потолке. Некоторые колонны были сломаны, расколоты, но все равно продолжали излучать бледно зеленый свет. С опаской покосившись на индикатор радиации, закрепленный на плече, я с облегчением увидел, что фон не превышен, и даже немного ниже, чем снаружи, так что лучевая болезнь мне пока не грозит.

Позади меня послышался цокающий скрежет. Я прежде уже слышал такой звук. Буквально в паре метров от меня, извиваясь, скользя по неровной поверхности, прополз огромный червь. Раза в два больше того, что я принес в лагерь на растерзание ученым. Я поприветствовал его, кинув в него подвернувшимся камешком. Червь, не отреагировав на мои «учтивые» манеры, прошелестел к ближайшей чернильной луже и ловко нырнул в нее. Уже через секунду его не стало, а на поверхности черного вещества даже рябь не наблюдалась.

Так, становится все интереснее! Хоть и не первым, но мне все же удалось проникнуть внутрь башни. Даже больше – наткнулся на подобие лифта. Интересно, если опять нырнуть в ту же самую лужу, окажусь я на том утесе или нет? Ведь пока светит солнце, можно еще больше зарядить батареи и просмотреть другие записи в видеокамере.

Дышалось здесь так же легко, как и снаружи. В воздухе не чувствовалось никакой кислоты, горечи или каких-то еще посторонних, подозрительных примесей. Все еще придерживая стекло шлема, готовый в любую секунду его захлопнуть я медленно выдохнул, сделал еще один глубокий вздох, но теперь настолько медленно, насколько было возможно. Собственные ощущения не подвели. Воздух действительно был чист и вполне пригоден для дыхания. За последнее время, я что-то совсем расслабился. Все больше доверял аппаратуре, бездушным приборам, и совершенно забыл про собственную интуицию, уникальные способности, благодаря которым собственно и попал в этот проект. Увлеченный суетой научного персонала, занятый изучением приборов и примочек на моем костюме, или почти скафандре, я как бы вычеркнул самого себя из ситуации.

Отстегнув шлем, я опять закрепил его на поясе и стал осматриваться, делая по нескольку шагов в стороны от той лужи, сквозь которую пробрался в эту огромную пещеру. Подобных луж в зале наблюдалось весьма много. Разной формы, разного диаметра. Некоторые из них располагались даже на стенах и потолке, что почему-то меня совсем не удивило.

Сняв еще и перчатки, я использовал влажную салфетку, чтобы протереть вспотевшие руки, а упаковку свернул в несколько слоев и вставил в щель у чернильного пятна, чтобы отметить точку прибытия.

Изучать пещеру все же пришлось при помощи еще одного химического фонарика. Самое большое скопление чернильных пятен было возле светящихся колонн. Но и в темных углах можно было угодить в такую же лужу, не заметив в сумрачном свете. Взобравшись на небольшой уступ, я смог разглядеть крохотное озеро в правой части пещеры. Оно было достаточно большим, чтобы в него мог поместиться целый автомобиль или даже тот самый ГАЗовский вездеход, что пригнали с собой военные.

Засовывать голову в каждую лужу, не было никакого желания. Я просто осматривался, стараясь понять логику расположения чернильных пятен, переползал от уступа к уступу, взбирался на какие-то булыжники, когда вдруг понял, что оказался на потолке этой самой пещеры! Прикольно!

Такой поворот событий оказался весьма интересным. Удивляться всему что происходит, уже не было сил. Сомнений быть не могло. Отмеченная яркой оберткой от салфетки чернильная лужа оказалась метрах в десяти у меня над головой! Появилось и тут же исчезло совершенно безрассудное и авантюрное желание подпрыгнуть и посмотреть, что получится. Но вместо этого я отстегнул от пояса скальный молоток и осторожно подбросил вверх. Увы, железяка подлетела метра на четыре, крутанулась в воздухе и тут же упала мне под ноги. Не сработало. Черт! А так хотелось верить, что она прилипнет к потолку, который на самом деле пол, или наоборот. Не важно. Если я стою на этой поверхности, не испытывая неприятных ощущений, следовательно, это и есть пол. Вот так, и без вариантов и догадок. Обойдусь без теорем и гипотез, я не ученый, мне можно. Как, и посредством чего здесь все вывернуто вверх тормашками – не мое дело. Наблюдать происходящее надо с холодной головой, осторожно и последовательно. Не найдя выхода наружу, я угомонился и встав на четвереньки вплотную возле очередной, довольно большой чернильной кляксы, опять водрузил на голову шлем, захлопнул стекло надел перчатки и тут же сунулся почти на половину в проем.

С другой стороны, свет был очень призрачным, тусклым. Но явной опасности не наблюдалось. Я ухватился за край и стал подтягиваться. При нарушенных законах гравитации в этом месте и при некоторой упругости самого чернильного пятна, я с легкостью и целиком оказался на площадке скального утеса, если можно, так обозначить то место, где я оказался. Фильтр, накрученный на костюме, тут же захрипел. Вздох полной грудью показался каким-то незаконченным. От самого костюма повалил густой пар, будто я вышел из раскаленной русской бани на лютый мороз. Вот почему здесь казалось так сумрачно! Вовремя почуяв, даже не поняв, а именно почуяв, что произошло, я переключил на поясе запорный клапан и открыл вентиль кислородного баллона. Клапан фильтра теперь работал только на выдох.

К краю скалы даже подходить было страшно. Над головой черное небо, пушистые, немигающие искры звезд. Чуть изогнутая полоска горизонта и белые клочья жиденьких облаков, плывущие где-то в десятке километров под ногами. Я постарался несколькими глубокими вздохами успокоить зашедшееся частыми ударами сердце. Получилось не очень, но почувствовав поступающий в легкие кислород, организм перестал паниковать.

Высота, на которой я вышел из грота, была просто головокружительной. Невероятной, невозможной, недостижимой для простого смертного. Не будь на мне защитного костюма, который, к слову сказать, не шуточно успел промерзнуть и задубеть, то мой восторг длился бы, не больше минуты. В красках представляя себе, то ужасное влияние, которое бы могло оказать на человеческое тело пребывание на такой высоте, я поспешил вернуться к чернильному пятну. Красиво, удивительно, незабываемо, но делать здесь нечего. Неизвестно еще, в какой момент может понадобиться баллон с кислородом, так что пялиться на планету буду в другой раз, когда в руках окажется видеокамера, или фотоаппарат.

Опять огромная пещера без потолка, та, что с полом над головой. Закручиваю кислородный баллон и снимаю фиксатор с фильтра. Хорошего – понемногу. Вот бы мне еще поверили ученые в те небылицы, что я уже готов рассказать. Но азарт, жажда исследования, не дают дураку покоя.

Перебравшись через лежащую горизонтально светящуюся колонну, встаю на берегу большого чернильного озера. Раздумья длятся не долго. Устраиваюсь на краешке, используя для устойчивости все четыре конечности, и теперь уже намного осторожней опускаю голову, как бы раздвигая стеклянным забралом кромешную тьму.

Впереди только небольшой колодец и яркий луч солнца, падающий на бурые, покрытые мхом валуны. А я словно бы высунул голову из воды, всплыв со дна этого колодца. Неосторожно чуть подаюсь вперед, и упругая черная субстанция просто выпихивает в этот поросший мхом тоннель.

Зеркало черного вещества расположено совершенно вертикально. Вот ведь дьявол! Так и рассудка можно лишиться от постоянных изменений точек опоры. Затухающая мелкая рябь, отражая яркие солнечные лучи, бежит прямо по стене. Я оказался не в колодце, а в пещере. С одного края пещеры был заросший мхом и травами выход, с другой стороны чернильное озерцо, растянувшееся на отвесной стене.

Первым делом поправляю фильтр и делаю глубокий вдох. Вроде все нормально, дышится. Индикатор радиации на плече тоже не подает тревожных сигналов. Что-то я не припомню, чтобы вокруг башни наблюдалась такая пышная растительность. Не отходя далеко от черной кляксы на стене пещеры, с опаской приподнимаю стекло шлема. Воздух горячий, влажный. Костюм еще не успел нагреться после короткой вылазки на высоте стратосферы, как тут же оказался в мыльной и влажной жаре поросшего мхом грота.

Вынув фонарик, стараюсь внимательно осмотреться. Камни в пещере похожи на древний, рассыпающийся гранит. На полу и стенах замечаю длинные черные полосы, словно бы кто-то прочертил неровные дорожки куском угля. Осторожно делаю первый шаг к выходу из пещеры. Прямо на покрытый пестрой растительностью склон. Здесь действительно очень жарко и влажно. Лоб и поросший щетиной подбородок тут же покрываются липкой испариной. На промерзших деталях костюма так же выступают крупные капли конденсата как на банке с пивом вынутой в жару из холодильника. Ноги несут меня сами все дальше от входа в пещеру и оглядываясь я вижу, что удаляюсь от такой же башни, только выход из пещеры находится у самого основания.

Вот почему? Когда так нужен фотоаппарат, его никогда не оказывается под рукой. Есть видеокамера, но не знаю, сколько понадобится времени, чтобы зарядить аккумулятор от небольшой панели солнечных батарей. Сгодился бы и сотовый телефон, с его крошечным записывающим устройством, чтобы хоть как-то запечатлеть ту невероятную картину, в которой я оказался.

Глава 14

Затаив дыхание

Я стоял на покатом, скалистом холме, глядя на темно-зеленое небо в котором пылало ослепительное, огромное оранжевое солнце. В голове, словно сигнал тревоги билась мысль о том, что я непременно должен опустить стекло шлема, подключить фильтр. Отделить себя от этой неземной красоты, закрыться в раковине как краб-отшельник. Но нет, стою с отвисшей челюстью не способный запустить ход собственных мыслей в русло здравого рассудка и железной логики.

Мой взгляд скользил над изумрудно-синей долиной поросшей редким лесом с высокими деревьями, и упирался в острые, скалистые снежные горы, с тонкой полоской альпийских лугов. Сквозь ущелья с бурными потоками талой ледниковой воды, можно было разглядеть грань черно-синего горизонта, нависшего над ледяными вершинами.

Весь склон холма был устлан пушистым, разноцветным мхом, как лоскутным одеялом, с катышками развесистого кустарника. На торчащих в разные стороны кисточках болтались овальные красные ягоды. Ручей слева от пещеры пробил довольно глубокое русло, унося тонкую струйку талой воды в цветущую долину. На холме, за моей спиной возвышался черный обелиск башни. Не такой высокой и массивной как уже привыкли видеть многие из нас. Всего-то километра два, три в высоту. Да и в основании куда более скромной, чем та громадина, упирающаяся верхушкой в стратосферу, над выжженной казахской степью.

И ведь понимаю, что это не может быть сном, не может быть откровенным бредом, а все равно не могу поверить.

Рой каких-то мелких мошек закружил у меня перед лицом, и это жужжание как бы частично привело меня в чувства. Я тут же закрыл стекло шлема, настроил клапан фильтра и направился наискосок к журчащему водному потоку. Отходить далеко от пещеры было как-то страшновато. Но любопытство затуманенного сознания брало верх. Я старался оставлять заметные следы. Нарочно надрывал и проминал мохнатый ковер влажного мха, чтобы потом легко найти обратный путь. Не знаю, как долго я собрался здесь оставаться, но упускать момент не хотелось. Не воспользоваться такой удивительной, уникальной возможностью, было бы просто непростительной глупостью. Но и терять рассудок, в высшей степени непрофессионально. А ведь я специалист, черт возьми! Можно сказать, просто эксперт по выживанию. Так вот и надо оставаться экспертом, а не праздным рассеянным туристом.

Не требующая доказательств мысль о том, что это другая планета, принялась как-то очень спокойно. Я бы даже сказал буднично. Только чувство какого-то облегчения, словно выйдя сюда, нашел то самое, что давно искал.

Долго не раздумывая, я опять вынул солнечные батареи и подключил к разъему зарядки видеокамеры. Пусть зарядится хоть на одно деление, хоть на пять минут видеосъемки, чтобы мне было что предъявить в оправдание. Там, в лагере меня уже, наверное, списали в утиль, а вот фигушки вам…

Затолкав в карман на бедре пустую коробку из-под использованного фильтра, я прошел еще дальше вниз к подножью холма. Приходилось все время оглядываться, чтобы запомнить расположение пещеры. Но взгляд то и дело ускользал куда-то вбок, цеплялся за какие-то мелочи. Внутри все просто трепетало от восторга и удивления. Я сдерживался, давил эмоции серой и унылой логикой, но все увиденное было таким новым, необычным, что прессовать свой восторг занудным брюзжанием – совершенно не хотелось.

На обследование склона холма в общей сложности ушло минут двадцать. Я смог полюбоваться сотней видов мхов и лишайников, представленных чуть ли не всеми цветами радуги. Обнаружил крохотное озерцо с длинными водорослями. Глубина воды в озере была не больше двадцати сантиметров. Ни рыб, ни головастиков, ни даже мелких жучков в воде не нашлось. Те удивительные, огромные ветвистые столбы, которые я в первый момент принял за деревья, на самом деле оказались травой. Просто очень большой. Нечто средне между пальмой и камышом. Больше напоминало гигантский хвощ. То тут, то там встречались упавшие на землю стволы этих странных растений. Если не считать светло-оранжевого солнца в зеленом небе, то так бы могла выглядеть Земля, задолго до появления динозавров. Но это была не Земля. Я конечно не силен в науках, биологии, зоологии, и прочих, но если это период цветения папоротников и огромных как баобаб хвощей, на мягкой подстилке из разноцветного мха, то ни о каких кустарниках с красными ягодками и семенами речь вообще идти не может. У растений, как и у животных, были свои этапы эволюции, неразделимо связанные с фауной. Но если рассуждать с неким подобием логики, то мы не знаем никакой другой эволюции, кроме той, что была на Земле, да и то, скорее думаем, что знаем. Так что к чертям собачьим мое узколобие и рассуждения дилетанта. Я наблюдаю, фиксирую факты, а уж на что это похоже, пусть другие репу чешут. Я и так, тут один, за всех работаю.

Насобирав полную коробку образцов, я уложил ее в карман. Попробовал представить, что еще из снаряжения можно использовать как емкость. Взять хотелось много. И камни, и образец воды, и очередной вид разноцветного мха. Найти бы еще какую-нибудь зверушку, ящерицу, змею, птицу. Но в обозримом пространстве попадались только мелкие мошки, кружащие надо мной тесным роем.

С азартом грибника, вышедшего на урожайную полянку, я продолжал собирать все, что только попадалось под руку. Не рискуя далеко отойти от черной башни, стоящей на холме, я почему-то продолжал думать о том множестве луж наполненных черным веществом. О той невероятной пещере, где отменены привычные законы гравитации. Если подобных переходов много, и они пронизывают не только башню, но и попутно космическое пространство, позволяя проникать на другие планеты, то версия Лешки Краюхина, чудаковатого компьютерщика, оказалась самой верной из всех бредовых и сумасшедших, что только были предложены. Черная башня – действительно космический корабль. А точнее даже не так! Космический путешественник! Ведь пока на этом корабле не обнаружен экипаж. Невозможно представить, что экипажем корабля могут оказаться черви, или как там их…

Неплохо на роль пришельцев подходят «цветы Тесла». Шагающие на тоненьких молниевых ножках смертоносные плазмоиды. Но что-то все их попытки контакта заканчиваются весьма плачевно для людей…

Здесь на этой планете тоже есть башня. С виду точно такая же только уменьшенная версия. Следует думать, что и в других местах появление таких башен, это как открытие неких врат. Зачисление в клуб, подключение к общей сети. Как еще можно это себе представить? Ведь мы же слали во вселенную призывы, сигналы. Заявляли о себе как о разумных существах – нате! Получите, распишитесь. Инструкция не прилагается. Докажите, что вы разумные!

Но пока мы ведем себя как дикари. Трусливые, глупые, жадные. Вот я, уже больше двух часов торчу на чужой планете, а только и занят мелким собирательством. Ведь дали же понять дураку, что проход открыт. Заходи, изучай, развивайся, эволюционируй. Тем более что логика устройства самой башни сейчас уже не кажется очень уж сложной. Сама громадина это и корпус, и антенна, внутри уютный грот, пещера с подсветкой и червяками, подъедающими всякого рода плесень и прочую растительность или останки, которые, так или иначе, будут проникать внутрь через лужи переходов. Ведь там нет ни каких кодовых замков, никаких ограничений по массе и умственным способностям. Если бы здесь водились тигры, то ничто бы не удержало хищников от прыжка в чернильное озеро на стенке пещеры. Но судя по тому, что я успел обследовать в окрестностях, крупных тварей пока не наблюдалось.

Черные башни, а я уверен, что их множество, это действительно как мост между мирами. Это антенны вселенского интернета, где можно скачать как полезные данные, так и вредоносные вирусные программы!

Башка уже пухла от впечатлений и нелепых сравнений, что неудержимым потоком лезли в голову. Десантники вляпались в неудачный цикл. Были вынуждены изучать башню в условиях кислотной атмосферы, с несгибаемой военной прямолинейностью и профессиональной паранойей. Но даже они умудрились прихватить с собой какие-то образцы. Иначе как объяснить появление пучка черной травы в коробке из-под использованного химического света в рюкзаке Соколова. Он нашел, возможно, не эту, так какую-то другую планету, нырнул не в ту лужу, в которую сунулся я. Но, к сожалению, он не смог доставить весь собранный материал. А я просто обязан это сделать. Это только первые шаги. Случайное открытие. Нужно сбавить темп. Усмирить жажду исследований. Буду выполнять приказ Терентьева – выбраться живым!

Заряда батарей в камере хватило только на шестнадцать секунд записи. Мне удалось заснять небольшую панораму местности. Вершины гор и темную полоску горизонта. Гигантское оранжевое солнце. Еще какое-то время потратил на подробное описание событий, скрупулезно и точно занес все в блокнот, старательно выводя карандашом ровные строчки текста. Фу! Легче на башню забраться, чем такой отчет написать! В гостях – хорошо, а дома – лучше. Я выполнил свою работу. Проложил маршрут и смог выжить, добыв массу полезной информации. Этого вполне достаточно чтобы возвращаться. Осознание невероятности событий придет позже, а сейчас пора на Землю.

Вынырнув из чернильного озера в пещере со светящимися колоннами, я почувствовал облегчение. Но буквально через пару секунд был готов нырнуть обратно на поросшую мхом планету. Атмосфера в пещере была аж маслянистой от густой дымки едкого газа. Даже сквозь фильтр пробивалась невыносимая гнилостная вонь. Глаза защипало так, что впору было думать, что в них швырнули щедрую пригоршню перца. Висящий в пещере туман был невероятно густым и жгучим. Переключившись на кислородный баллон, я с опаской взглянул на манометр и понял, что задерживаться здесь больше не стоит. Легкие раздирал сухой и надрывный кашель, голова тут же закружилась, а сквозь металлические детали костюма чувствовался такой сильный жар, что я даже не мог представить, как долго смогу протянуть.

Переломив последний химический фонарик, я бегло осмотрелся. Переложил в левую руку чехол от укрытия использованный в очередной раз как мешок для образцов и почти на четвереньках стал пробираться к той самой лужице в которую нырнул первый раз. Все кругом словно исказилось и подрагивало как от судорог.

Оставленный мной маячок, яркая упаковка от влажной салфетки, к счастью, была на месте. В будущем буду ставить более надежные ориентиры. Костюм постепенно раскалялся. Система охлаждения не работала, определить температуру я не мог, но даже по самым скромным подсчетам не ниже сотни градусов. Ткань комбинезона выдержит, а вот я сварюсь заживо, как в скороварке, если задержусь еще хоть на минуту. Буквально на пару секунд сунув голову в чернильную лужу, я попытался оглядеться, с другой стороны. Ура! Это было действительно, то самое место, из которого я начал свой путь. Буквально в полуметре от лужи лежал почти расплавленный брошенный мной тюбик от «овощного рагу». Вернувшись в пещеру, я подтянул к себе мешок с образцами и стал крепить его к лентам страховочной обвязки на костюме. Густая и кислая атмосфера как-то странно всколыхнулась. Раздался оглушительный треск, и в тусклом свете хаотично разбросанных по залу колон мелькнула громадная тень. Чувствуя невыносимый жар в ладони, я схватился за скальный молоток. Сжал в руке до хруста в суставах. В ответ на это действие послышалось довольно угрожающее, приглушенное булькающее рычание и еще какой-то звук, чем-то напоминающий шуршание маракас. На фоне светящейся колонны проплыл неясный, размытый силуэт. Сердце на мгновение замерло, а потом забилось так часто, что я почувствовал судорожную пульсацию у себя под языком. В это самое мгновение мне было не просто страшно, казалось, что мои волосы седеют от ужаса, сковавшего трясущиеся тело.

Бежать! Бежать не оглядываясь. Нырнуть в чернильную лужу и забыть все как страшный сон. Но не могу даже пошевелиться. Руки и ноги не слушаются, в миг налившееся расплавленным свинцом тело готово вот-вот рухнуть на черные плиты.

Существо было похоже на огромного кальмара, покрытого чешуйками, или точнее сказать, пластинками хитина. По обе стороны от вытянутого и гибкого тела торчали пар десять коротких крючковатых ног, или лап. Глаз видно не было, но существо уверенно ползло в моем направлении, проявляясь из густого тумана, вытянув вперед длинные похожие на гофрированные шланги щупальца. Эта тварь ползла ко мне явно с целью близкого знакомства и, как следствие, непременной дегустации. Я бы, разумеется, на ее месте не стал употреблять в пищу незнакомое на вид существо, но даже если тварь просто пожует и выплюнет, меня такой вариант как бы тоже не очень устраивает. Не питая насчет монстра никаких иллюзий, я с неизвестно откуда взявшейся прытью и проворством буквально влетел в чернильную лужу ногами вниз.

Разумеется, что с другой стороны я оказался вверх тормашками. Вдобавок меня окутало словно облако золотистой пыли. Больно шлепнувшись коленями о камни, тут же был сорван с места. Неуемная тварь выпустила сквозь проход гибкие конечности и ухватила за шею, да так ловко, будто видела, что делает. Потянула обратно, с невероятной силой, что удержаться было практически невозможно. Насколько я смог сообразить, это чудище в крохотную лужу перехода не поместится, но вот втащить меня обратно в пещеру переломив пополам, или кусками, вполне способна, с таким-то напором. Саданув по луже зажатым в руке скальным молотком, я почувствовал, как угадил во что-то рыхлое. Хватка невероятно упрямого кальмара от моего удара только усилилась, а я проиграл еще полметра и стекло шлема зависло в опасной близости от чернильной лужи. Оставив все попытки отбиться от мерзкой твари, я уперся всеми конечностями, и стал тянуть, что есть сил на себя. Не очень получилось, лишь смог вернуть утраченные позиции. Если бы не стальной ворот и крепления шлема, то давно бы уже посинел от удушья. Итак, в глазах уже рябило и словно всполохами слепила пульсирующая золотистая взвесь. Но костюм исправно защищал, беря большую часть повреждений и нагрузки на себя. Надорвался, не выдержав напряжения, шов на плече. Ворот перекосило так, что он оказался свернутым чуть ли не набок. Из чернильной лужи высунулись еще пара щупалец, и я попытался дернуться, как вдруг маслянистая поверхность черного вещества вспенилась, мгновенно разъедая хитиновый покров. Я вспомнил свой собственный эксперимент с куском камня, который просто растворился в этом адском бульоне и рассвирепев, стал еще больше дергаться и тянуть. Щупальца надорвались. С другой стороны переходного портала угадывалось судорожное движение и подергивание. Мутно-желтая кровь сочилась из образовавшихся разрывов на щупальце. Невероятный монстр с той стороны явно бился в истерике от боли или от обиды, что не смог урвать диковинную добычу. Ткань костюма, скрученная от невероятного натяжения, надорвалась опять же по шву в районе поясницы и как раз, в этот момент, хватка ослабла. Я буквально отлетел в сторону, зажмурив глаза. Больно напоролся на острые камни, стукнулся головой. Сам себе засадил в плечо скальным молотком закрепленным петлей на запястье. Перекатился набок и попытался встать. Оборванные конечности щупалец болталась на шее, как петля у висельника. Черная лужа продолжала бурлить, но теперь не так активно. От нее ко мне тянулись пульсирующие светящиеся кольца, окутывая все вокруг словно туманом. Тонкие струйки расплескавшегося во время драки вещества, сами собой медленно скатывались обратно в небольшое углубление. Зловонные испарения, заполнившие грот, просачивались под защитный костюм через образовавшиеся разрывы. От кислородного баллона не было толку. Я поспешил завернуть вентиль, и тут же полез в ремкомплект на поясе, вытрясая на камни содержимое небольшой сумки. От плеча к бедру растекалось горячее пятно. Вывернув голову и поправив шлем, я уже был готов увидеть собственную кровь, но к счастью это оказалась охлаждающая жидкость из системы жизнеобеспечения. Не тратя времени, теряя сознание от удушья, я нашел в разбросанных вещах баллончик с изоляционной пеной. Содрал с рук перчатки и стал нащупывать разрывы, чтобы промазать быстро твердеющим составом. Гнилостный запах вперемешку с перечным удушьем буквально выжигал легкие. Я как мог, задерживал дыхание, промазывая вязким составом все разрывы, которые только смог нащупать и дотянуться. Но пена только размазывалась, тут же смешивалась с охлаждающей жидкостью и даже не думала твердеть. В отчаянной попытке я сорвал с пояса баллон с кислородом, отвернул шланг, ведущий к вороту и с безмолвным ругательством, взглянув на манометр, приоткрыл стекло шлема. Чуть повернув вентиль, я почувствовал струю воздуха и поспешил сделать глубокий вдох. Резко выдохнул, закашлялся, но не смотря на жжение в горле повторно вдохнул полной грудью чуть усиливая напор кислорода.