Текст книги "Царь Горы (СИ)"

Автор книги: Тимур Рымжанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 26

Последняя встреча

Все также, налегке, спускаемся на стартовый уровень. Застаем здесь кипучую деятельность многочисленных штабных групп. Все заняты делом. Медленно, но верно Башня заполняется все большим количеством исследовательских команд, составленных из представителей разных стран и информация, собранная ими, нарастает как снежный ком. Работа по первичной обработке идет круглосуточно и уже разложенная по полочкам поступает в специализированные центры, которые, растут как грибы после дождя вокруг Башни. В голой степи вырос многолюдный город в центре которого высилась, словно легендарная Вавилонская башня, угрюмая скала космического странника. Только в отличии от легенды ее не строили, а разбирали. Образно, конечно. Она еще функционировала и там, на самой верхотуре, еще сгущались тучи и сверкали молнии, но у основания было уже поспокойнее. Не вырастали неожиданно смертоносные «цветы Теслы», совсем прекратились бешенные смены циклов, что позволило вести строительство новых корпусов поближе к ее стенам. Мировые корпорации и крупнейшие фирмы выстроились в очередь, чтобы инвестировать любые суммы на исследования. Лучшие умы человечества были заняты осмыслением вала информации, поступающей из Башни. Перед землянами открывалась реальная перспектива выйти в космос с минимальными усилиями, используя технологии, упавшие им буквально на голову, но осознают ли они при этом, что придется заплатить за такой дар возрождением чужой расы, обладающей генетически заложенной телепатией. Сильно сомневаюсь! Скорее, весь генетический материал, сгинет в неких уполномоченных лабораториях при опытах, что вероятнее всего. Имея такой богатый опыт по уничтожению целых народов из-за сущих пустяков, умение развязать глобальную резню по любому надуманному поводу – тут мы мастера! А уж уронить пробирку с генетическим материалом – так и вовсе мелочь!

Тяжелые думы терзали голову не давая расслабиться. Бессонница окончательно сдула меня с роскошной кровати на которой мы изволили почивать с Наташей. Ее фигурка, замотанная в одеяло, одиноким бугорком терялась на просторах поистине королевского ложа. Нас поселили в только что отстроенную роскошную резиденцию для представителей ООН и руководителей международных научно-исследовательских институтов. Здесь же находился конференц-зал, где проходили заседания объединенного командования миссией. При выходе из башни мы были взяты под плотную опеку группой телохранителей, и мой адъютант в звании майора пояснил, в ответ на мое ворчание:

– Виктор Иванович, это распоряжение президента. Поступила информация о готовящемся теракте в отношении руководителей миссии. Вас поселят в особо охраняемую зону, а ребята будут вас сопровождать только на выходе и входе.

– Ладно, надо так надо! Леонид Максимович, мне нужно встретиться с президентом. Это можно будет как-то организовать?

– Будет исполнено! Я немедленно свяжусь с Москвой и уточню сроки. Самолет спецотряда в постоянной готовности вылета. В расписании на завтра утреннее заседание по вашему отчету.

Нас сопроводили в просторные апартаменты, где теперь я маюсь от бессонницы и тяжелых раздумий. Просмотрел подготовленный адъютантом отчет, внес небольшие поправки и решил, какого черта я буду зачитывать эту наукобразную байду на заседании⁈ Пусть Леонид и доложит, он же доктор наук! А мне надо в башню. Время поджимает, не могу же я до бесконечности водить командование за нос, предоставляя обтекаемые отчеты. Рано или поздно, со мною или без меня, спецы пробьются на укрываемый мною уровень и тогда я буду бессилен что-либо предпринять. Необходимо убедиться, есть ли шанс подкорректировать надвигающиеся события. Как ни жалко, но бужу Наташу, и мы в темпе, наскоро съедаем заказанный в апартаменты завтрак.

Утренняя, степная прохлада приятно взбадривает, подгоняя нас по пути к порталу. Бдительная охрана неслышно мелькает по сторонам то появляясь, то исчезая среди свежих корпусов строящегося города. Работа вокруг кипит, возводятся разом целые кварталы новых лабораторий и жилых помещений, где-то вдалеке гудит моторами аэропорт, вскрикивает гудками железная дорога все ближе подползая к уже заранее отстроенному вокзалу. С одной стороны, это будоражило воображение, представляя какие средства и силы были вовлечены в процесс; с другой – вызывало досаду, что сбываются худшие предчувствия. Ведь за каждый вложенный цент или рубль все эти многочисленные спонсоры выжмут из проекта во много крат больше и ладно, если поделятся плодами с человечеством, а не как обычно – все в свою личную кубышку.

Вот и прозрачные павильоны перед порталом с недремлющим караулом вокруг. Видно было, что охрана действительно была усилена: появились несколько вышек с торчащими пулеметными стволами. Мы беспрепятственно прошли мимо отсалютовавшего нам караула и нырнули в портал и оставив в штабе свои пропуска, устремились к лифту ступая по очерченной красными полосами дорожке, остальное пространство тоннеля было заставлено аппаратурой, лабораторными столами с многочисленными компьютерами и массой различных приборов, за которыми сосредоточенно работали многочисленные сотрудники. Друг от друга они отличались только цветом спецодежды и крупными номерами на спинах. Всюду чувствовалась спокойная, деловая атмосфера. Навстречу нам попалась одна из инженерных групп, та, что исследовала нижние технические уровни. Они почтительно уступили нам дорогу, продолжая вполголоса спорить, и я машинально ухватил фрагмент их спора, удивившись тарабарщине, на которой они общались. Эта была смесь из английского и немецкого языков, приправленная нижегородским говором и техническими терминами. А что? Настоящий вавилонский язык!

Эта встреча несколько подняла наше настроение, подпорченное моей бессонницей и Наташиным недосыпом.

И вот, мы уже у центрального пульта управления Башней. Внимательно рассматриваю голографическую модель, выискивая местонахождение ковчега. Похоже, что прямо над нами, через толщу трех технических уровней, находится еще один, где, судя по силуэту просматривается… Лихорадочно тычу пальцем в изображение пытаясь увеличить его. Вместо этого, откуда-то сверху, опускается с тихим звоном полупрозрачный цилиндр. На этот звук реагирует Наташа, выбегая из соседнего помещения где возилась с брошенной нами амуницией.

– Что случилось? – встревоженно озираясь и, почему-то шепотом, спросила она.

– Да вот, лифт вызвал! Не желаешь прокатиться, а?

Я подхватил ее и прижав к себе, втиснулся в раскрывшиеся створки. Мягким рывком цилиндр пошел вверх и скоро мы очутились в огромном помещении весьма экономно подсвеченном, но было и без того ясно – перед нами был ковчег! Наш оригинальный лифт, тем временем, продолжал ползти вверх. Я, от полноты переполнявших меня чувств, тормошил обалдевшую Наташу и целовал ее чумазую мордашку.

– Ты понимаешь, это ракета! Самая настоящая космическая ракета! Я как чувствовал, что они подстрахуются!

– Да объясни ты толком! Какая ракета? Кто подстрахуется? – возопила она, колотя меня кулачками в грудь.

Лифт остановился. В корпусе ракеты открылся и тут же осветился проем в, явно, переходной шлюз. Не задумываясь вхожу, увлекая за собой озадаченную Наташу. Корпус бесшумно закрылся и шлюз впустил нас в чрево ракеты. Я безошибочно нашел кабину управления, где не обнаружил ни штурвалов, ни компьютеров; правда, были вполне комфортные кресла, в чем я убедился, плюхнувшись в одно из них, Наташа скромно пристроилась в другое стоящее рядом. Еще оставались свободными два кресла. Сейчас эти детали только отвлекали меня от осознания найденного решения.

– Понимаешь, я не уверен, что наше просвещенное человечество обрадуется появлению своих дальних родственников из какой-то там вселенской губернии. Ладно, если еще погостят недолго, а тут надо их еще вырастить, воспитать, земельку выделить, а вдруг окажется, что эти телепаты иноземные нас в полон возьмут! Поди знай, что у них на уме, а нас-то они насквозь видят! Так, если серьезно, то хана им! Не дадут им из пробирок вылезти, замордуют опытами и сгинет целая человеческая раса к чертям собачьим! А я этого не хочу! Сам уже наполовину инопланетянином стал! Нет таким как я, жизни на Земле: либо в психушке, либо на необитаемом острове! Это в лучшем случае. Так что, я ужом буду вертеться, но постараюсь изменить судьбу. Ты как? Со мной?

Наташа побледневшая и притихшая, сползла с кресла и на коленках подобралась ко мне. Запрокинув заплаканное лицо и глядя в упор, она тихо прошелестела:

– Ты же знаешь, я без тебя никуда…

Мы вновь вернулись на орбиту многострадальной планеты. На ней, конечно, все образуется со временем, а вот с ее бывшими обитателями дело было хуже. Жилые фрагменты гигантского колеса орбитального мегаполиса зияли рванными пробоинами. Видимо захватчики всерьез взялись за лакомую добычу. Еще бы! Кто откажется от чужих научных, технических достижений, намного превосходящих твои собственные. За примером далеко ходить не надо, сам же не без греха, поспособствовал родным землянам, притащив в башню целую ораву потрошителей.

Земляне даже все свои распри отложили на потом, забавляясь новой игрушкой. Так и тут, целая пиратская флотилия зависла на подступах к мегаполису. Пока активных боевых действий не наблюдалось. Мимо наших полуприкрытых заслонками окон шмыгнула тень причалившего ракетного катера. Видимо противник разбил все транспортные магистрали. Дробный топот в шлюзовой камере возвестил о нашествии местной мелюзги.

В катере нас бережно пристегнули словно важный груз. Впрочем, мы таковым и являлись: опыта перемещаться в невесомости у нас никакого, поэтому, просто не мешали нашим сопровождающим перемещать нас в пространстве и устраивать в катере. Рулевой лихо заложил крутой вираж, промчал нас вдоль зияющего брешами циклопического колеса и причалил к знакомой площадке. Здесь вроде все уцелело. Мы оказались вновь в знакомом зале, только теперь, были усажены в удобные кресла. Стена напротив прояснилась, и аудиенция началась. Старец, опутанный проводами и шлангами, внимательно вглядывался в меня, и я не отводил глаз, скоро почувствовав необыкновенную ясность в собственной голове. Волна за волной накатывали воспоминания до того четкие и ясные, что казались осязаемыми и я, рефлекторно, стал реагировать, подергивая то руками, то ногами. Вся моя непутевая жизнь пронеслась в сознании как бездарно снятый сериал на перемотке, вот уже замелькали события последних дней и, наконец, сеанс прервался. Есть такое расхожее выражение: «выжатый как лимон», так вот, я был как выжатый насухо лимон!

Наташа заботливо хлопотала, обтирая мое вспотевшее лицо мокрым платком и прикладывая к затылку холодный металл фляжки. Старец, тем временем, закрыв глаза то ли медитировал, то ли совещался с супермозгом, висевшим над ним золотистыми гроздьями. Неспроста же над его головой мерцал этот нимб, как пить дать -сходка крутых мозгов! Наконец он открыл глаза и в моей голове закрутилось другое кино. Вот местная малышня уходит через портал унося с собой посильный груз, на поверхности планеты вспухают взрывы уничтожающие приемные башни, гигантское колесо распадается на секции, которые, устремляясь вниз сгорают в атмосфере, весь оставшийся боевой флот таранит вражескую группировку… Все ясно – никаких следов когда-то могущественного клана не останется. Безлюдная планета будет кружить по своей орбите и долгими веками будет зализывать раны, нанесенные ей прежними обитателями.

– А ребят не жалко? – непроизвольно высказал я вслух, резанувшую сознание мысль. Старец шевельнулся на своем ложе и сметая с себя бесчисленные провода и трубочки встал во весь свой немаленький рост. Откуда-то сверху опустился мерцающий голубыми переливами столб света, в центре которого медленно вращалось объемное изображение мегаполиса. Просунув обе руки в эту проекцию, старец легкими прикосновениями стал манипулировать изображением увеличивая фрагменты до стереоскопического эффекта. Это было удручающее зрелище. Усиленное к тому же ужасающими подробностями. Мегаполиса больше не было. Оставался только скелет, все живое было практически уничтожено. Разбитые, заледеневшие оранжереи; покрытые язвами оплавленных пробоин стены жилых и производственных помещений и всюду мертвые тела, разлетевшиеся вещи, осколки конструкций и предметов. Все это хороводом крутилось по орбите наполняя наши души леденящим ужасом. Бедная Наташа, сжавшись в комочек примостилась в моем кресле и вовсю хлюпала носом уткнувшись мне в грудь. Я продолжал мужественно смотреть и продолжая снимать, понимая, что присутствую при прощании последнего представителя некогда могучего клана со мной. И этот показ неспроста, это послание нам – людям. Предостережение, наказ или просто констатация факта – не знаю. Вот была некая высокоразвитая цивилизация: была, жила, да и вышла вся! Вот этот восставший со смертного ложа старец уничтожит последние ее остатки, да еще поведет за собой уцелевшие боевые корабли на гибельный таран противника. Это, конечно, достойно уважения, но невыносимо печально от того, что неотвратимо.

Тем временем показ завершался: вот разнокалиберный уцелевший флот стал стягиваться к нашему сектору прикрытому силовым полем: мерцающий контур четко обозначил границы защиты. Такой же контур очерчивал и сектор с находящимся там порталом.

Все ясно, это последняя линия обороны и пора сматываться. Я передал видеокамеру Наташе и встал, направившись к старцу. Он уже убрал светящийся столб с проекцией и колдовал над неким пультом из которого извлек золотистый цилиндр. Прозрачная преграда, разделявшая нас, исчезла, вслед за пультом и мы, наконец, стояли лицом к лицу. Все же он оказался выше меня: эдакий двухметровый дедок. Вблизи, его лицо выглядело еще старее. Покрытое густой сетью мелких морщин оно казалось маской в контрасте с яркими голубыми глазами. На мгновенье в моей голове завертелась какая-то карусель и ноги слегка подкосились. Я интуитивно сделал шаг назад и все прошло.

Старец невозмутимо передал мне цилиндр и медленно подняв руки скрестил ладони над моей головой. Я замер, понимая, что происходит какой-то обряд. В голове начался форменный бедлам от накатывающей резкой боли до полного умиротворенья и обратно. Закрыв глаза и стиснув зубы, я терпел, пока наконец все не утихло и остался только тихий шелест многих голосов. Где-то сзади охнула Наташа:

– У тебя нимб над головой светится…

Но ее возглас перекрыли слова зазвучавшие в моей голове:

– НЕ БЕСПОКОЙСЯ… ЭТО КОНТАКТ С УШЕДШИМИ… МЫ ВИДИМ… МЫ ПОМОЖЕМ… КЗАР НЕ УШЕДШИЙ… КЗАР ПЕРЕДАЛ ТВОЙ ПУТЬ…

Охренеть! Вот влип! Как отключить этот голос? В растерянности я оборачиваюсь к Наташе, и она тут же прокомментировала:

– Во, теперь не светится! Ты чего вертишься? Что происходит?

Знать бы самому, что происходит! Так, спокойно! Все логично, просто неожиданно. Кзар – это и есть наш старец. Вон кивает, только что не лыбится! Переключил на меня супермозг, выдал мне то, что я просил и стало быть, теперь, не при делах или как? Ага, все же зашевелился. Появилась мелюзга и стала бережно снимать гроздья золотистых капсул пакуя их в какие-то баулы. Таким я его и запомнил – могучего старца по имени Кзар. Твердо стоящего, чуть сгорбленного, внимательно наблюдающим за упаковкой ценного груза. Только, когда, мы стали уходить подталкиваемые неугомонной малышней, Кзар прощально обернулся, провожая нас ясным взглядом лазурно-голубых глаз.

Прежде, чем последний раз пройти через портал в Башню на Земле, я окинул взглядом столпившихся вокруг нас малышей. У них уже было все готово к эвакуации: панели, регулирующие настройки портала были оголены, навигационные блоки подготовлены к замене, переходной шлюз открыт настежь и на причальной площадке топтались встречающие ракетный катер. Тот самый, что переправил нас сюда и сейчас должен доставить еще последнюю партию малышей с ценным грузом. Вроде все идет по плану, но все же я продолжаю внушать последовательность действий оттого, что еще не уверен в доходчивости своих посылов. У меня же нет никакого опыта общения с такими подчиненными и поэтому я ищу среди них того, кто проконтролирует весь процесс. Вперед выступил один из них, занимающий, очевидно, высшую ступеньку внутренней иерархии, судя по тому как, подчиняясь его командам, забегали остальные демонстрируя мне последовательность действий. Слава Богу! Получилось! Теперь я спокоен и одобрительно приобнял маленькую фигурку, остальные тут же облепили нас со всех сторон – ну, чисто дети!

Пора было убираться – малыши на площадке засуетились, встречая подлетающий катер с оставшимися соплеменниками. Шагаем в черный проем портала и уже оказавшись в Башне, какое-то время выжидаем, уставившись в мерцающую бликами мрачную субстанцию. Вот ее поверхность пошла волнами закручиваясь в воронку, края, закипая, стали съеживаться и… портал исчез! Все! Обратной дороги нет. Надо и здесь закругляться…

Глава 27

Беру на себя

Летим спецбортом в Москву. Мой адъютант, уйдя в хвост самолета, все еще отгавкивался по спецсвязи от кого-то из администрации. Видимо ему досталось по «первое число» за наше опоздание, но я не хотел даже вслушиваться в этот «базар», меня больше интересовали беседы пилотов в кабине: из которых следовало, что мы успеваем к сроку. Очень уж не хотелось сорвать встречу с президентом, хотя меня и глодали сомнения в ее необходимости. Наташа мирно посапывала на моем плече, внося нотку умиротворения в противоречивое настроение. Там, в Башне, мы уже обсудили дальнейшие планы и теперь приближался самый важный этап от которого зависела наша судьба: либо все рассыплется в прах, либо эта авантюра получит одобрение. Покосившись на разложенные по спинкам кресел отглаженные стюардессами наспех нами купленные костюмы, я с тоской потер заросшую физиономию и потащился к нашим заботливым хозяйкам. У них нашлось все необходимое и скоро я уже скреб жесткую щетину в туалете, заодно и приоделся. С галстуком помог адъютант, ловко завязав красивый узел.

– Виктор Иванович, вы давали поручение по поводу колонии на Надежде. Так вот, работает специальная группа по проверке событий, я уже передал им ваши заверенные показания. Все люди официально зачислены в штат целого ряда научно-исследовательских институтов как российских, так и казахстанских, в зависимости от гражданства. Сейчас на базе колонии развернут полноценный международный исследовательский центр. Идет комплектация оборудования и обустройство бытовых условий.

– Спасибо, Леонид! Кстати, как там Котов – мой назначенец?

– Бывший прокурор? Восстановлен в звании и должности, но сразу подал прошение об отставке и теперь назначен комендантом российского сектора.

– Ну и славно! Теперь к делу, что у нас по отчетным материалам?

– Все подготовлено! В этом портфеле все разложено по отсекам: бумажные носители, диски, фотографии, флэшки.

– Отлично! Возвращаемся сразу после встречи. Дайте необходимые распоряжения.

– Есть! Будет исполнено. Мне сопровождать вас?

– Я думаю в этом нет нужды. Главное, чтобы не было задержек с возвращением.

– Понял. —

Адъютант ушел в кабину к пилотам. Стюардессы хлопотали вокруг Наташи превращая ее в королеву красоты. Я издали показал ей два больших пальца, на что получил в ответ высунутый язык. Обмен любезностями был прерван снижением самолета, и мы расселись по креслам, застегнули ремни и приготовились к посадке.

В иллюминаторах сверкала огнями Москва…

Он сразу придал разговору доверительный характер. Да и обстановка располагала к этому: просторная, но уютная гостиная обставленная красивой, светлой мебелью была освещена мягким, верхним светом; ближе к окну, прикрытым плотными шторами находился небольшой стол с затейливо инкрустированной столешницей, вокруг были расставлены белые кресла; чуть в стороне, резко контрастируя с окружающей гармоничной средой, темнел прямоугольный силуэт большого телевизора. Президент поднялся из кресла, стоящего под высоким торшером и отложив папку с бумагами, вышел нам навстречу приветливо улыбаясь. Пожав нам с Наташей руки, он широким жестом пригласил рассаживаться вокруг стола и любезно поухаживал за моей спутницей, пододвинув ей кресло. Волнение первых мгновений встречи сразу улетучилось при взгляде на вполне домашний, вязаный свитер президента. Еще меня успокоило то обстоятельство, что при рукопожатии я не получил никакой информации, а то бы сидел сейчас и дергался от неловкости.

Тут два варианта: либо наш президент абсолютно непрошибаем

для чужого воздействия, либо я стал контролировать эту свою способность. Отогнав от себя дурацкие рассуждения, сосредотачиваюсь на отчете и излагаю суть дела. Мол, Башня под полным контролем и можно выстраивать долговременные планы по ее изучению и эксплуатации, но проблема кроется в другом. Долгожданный Контакт хоть и состоялся, но тут же усложнил ситуацию до критической. Обнародуй я это событие и весь, с большим трудом, достигнутый паритет немедленно рухнет. Яблоком раздора станет ковчег, набитый образцами научных достижений инопланетного народного хозяйства. В довесок ко всему еще и проблема с возрождением чужой человеческой расы обладающей телепатией. Конечно, современные медицинские технологии без особых усилий решат эту задачу, а вот захотят ли этого земляне? Сильно сомневаюсь!

Президент не проронил ни слова на протяжении всей моей, довольно корявой, речи; хотя я чувствовал исходящие от него волны искренней заинтересованности и стоило мне только ненадолго прерваться, как он тут же поощрительно подбодрил меня:

– Продолжайте, Виктор Иванович! Я вижу вы основательно владеете информацией по этому событию и мне очень важна именно такая заинтересованная позиция…

– Мое назначение на должность советника во многом облегчило достижение цели, если бы не это, я до сих пор бы согласовывал свои поиски, а так, мы достаточно оперативно разобрались в ситуации. Кстати, хотел преподнести вам небольшой, но очень полезный сувенир.

Вытянув вперед руку, я разжал ладонь и покатил по столу небольшую бусину.

– Что это? – живо заинтересовался президент, ловко ухватывая ее пальцами.

– Если вложить ее в ухо, то можно считывать мысли собеседника, только предварительно надо сжать до щелчка. Таким образом, ослабленное мутациями поколение воспринимало телепатическое воздействие последних, еще здоровых представителей своей расы.

Мощности этого приборчика хватает для того, чтобы улавливать и здесь, на Земле, мысли и образы, возникающие в сознании собеседника.

Президент немедленно испробовал мой подарок и какое-то время

сидел неподвижно и молча, то и дело переводя взгляд с меня на Наташу и обратно, видимо, не сразу разобравшись чьи мысли он читает. Наташа не выдержала и прыснула, смутившись при этом.

Я тоже едва сдерживался: уж больно комично выглядела наша ситуация. Президент рассмеялся и поднявшись с кресла, отмахиваясь от наших попыток тоже встать, подошел к двери и приоткрыв ее, тихо о чем-то распорядился. Он продолжал стоять, словно прислушиваясь к чему-то происходящему за дверью и, внезапно, распахнул ее настежь, пропуская официанта с подносом, на котором стоял пузатый кофейник с чашками и ваза с конфетами, и печеньем. Ровно то, что мы мысленно пожелали: я мечтал глотнуть горячего кофе, а Наташа-сладкоежка захотела конфет. Отпустив официанта президент сам разлил по чашкам кофе и пододвинул поближе к Наташе вазу со сладостями, сам же довольствовался кружкой с чаем. Сделав пару глотков, он задумчиво покатал по столу извлеченную из уха бусину, предварительно щелкнув ее идеально подогнанными половинками, словно всю жизнь пользовался такими гаджетами. Затем испытующе глядя на нас сказал:

– Полезная вещь, но опасная… многие знания – многие печали!

Виктор Иванович! Вы то, как обходитесь со своим умением читать чужие мысли?

– Пока не контролировал эту способность – было плохо! Теперь, все в порядке – научился блокировать… как сейчас! – честно признался я, – Наташа пользуется такой же штукой… как у вас.

Моя спутница извлекла из кармана точно такую же бусину и покатила ее через стол. Президент вопросительно приподнял брови, машинально перехватив и этот презент.

– Это тоже мне? – и получив наши утвердительные кивки, пошутил, – откупились, да?

Я сделал знак Наташе, которая успела подключить к телевизору свой ноутбук. На экране появились кадры сделанного на скорую руку фильма. Мы использовали все наши записи по Контакту смонтировав их в хронологической последовательности и по возможности отсекли второстепенные, технические детали по устройству, например, переходного шлюза или моментов с переодеванием. Стараясь не отвлекать президента от просмотра, я давал только скупые, необходимые комментарии, но краем зрения все же наблюдал за его реакцией. Он не отрываясь смотрел на экран, но при этом склонился в мою сторону вслушиваясь в мои реплики. В остальном поведении: ни малейшего проявления эмоций, только пристальное внимание и полное самообладание. Хотя на экране была не фантастика, а вполне реальная хроника прошедших событий, что само по себе взрывало сознание. Даже мы с Наташей, казалось бы, должны были уже адаптироваться ко всему происходящему и все же, нет да нет подергивались от пережитых ощущений.

– Не скрою, очень впечатлен! Вами проделана очень сложная работа по установлению Контакта и действительно при этом сложилась непростая ситуация, затрагивающая интересы всего человечества. Каково ваше виденье в решении этого вопроса?

Ведь теперь вы, по сути, являетесь полномочным представителем этой инопланетной расы. Я правильно понимаю увиденный мною ритуал? –президент пристально вглядывался в наши глаза, при этом черты его лица стали строже, и вся его фигура словно подобралась. Расправив плечи, он поудобнее сел в кресле и замер, ожидая ответа.

– Получается, что так… Ситуация была критическая и выбора у них не было, а тут подходящий землянин подвернулся… – начал было я, но тут же был мягко прерван своим собеседником.

– Сделано все правильно и естественно, что и послужило определенному доверию к вам со стороны этой расы людей. Не обладай вы способностью телепатической связи с ними, вряд ли был бы возможен контакт. Благодаря вашему мужеству и упорству в достижении цели, мы теперь имеем полную картину произошедших событий, так что не принижайте своего участия в них. Теперь, изложите свой вариант решения проблемы.

Он еще долго и дотошно выспрашивал подробности моего плана. Нам уже успели принести с Наташей ни один раз горячий кофе, а президент, прихлебывая из своей кружки какую-то заваренную травку, все уточнял детали и, наконец, совсем умотав нас, затих, о чем-то размышляя. Потом, заметив наши сонные лица, улыбнулся и заговорил, вставая сам и удерживая нас жестом в креслах:

– План одобряю. Операцию прикрытия организуют соответствующие службы. Вы, не отвлекаясь, приступайте к главному. Остается пожелать вам успеха, хотя ловлю себя на мысли о нереальности происходящего и по-доброму завидую вам. Верю, что все задуманное осуществится и со временем даст свои плоды на благо всего человечества. Прощайте!

Мы взволнованно вскочили со своих кресел. Президент растроганно обнял нас и по-хулигански подмигнув, шепнул:

– Ну, ни пуха, ни пера… – и дружно закончил вместе с нами, – к черту!

Весь обратный полет мы тупо дрыхли на мягких креслах, укутанные в пледы. Даже немереное количество выпитого кофе на аудиенции у президента не могло помешать этому. Глубокий, словно пропасть, сон поглотил сознание. Я бесконечно мотался по каким-то необъятным мирам с фантастическими фигурами, похожими на персонажей с картин Босха и Дали, только совершенно неправдоподобно раздутых, вальяжно плывущих по своим делам куда-то в бесконечность и внезапно пропадающих; они лопались словно мыльные пузыри, рассыпаясь мелким цветным бисером, чтобы вновь возникнуть уже в другом, более причудливом виде и так измочалили сон, что от досады я проснулся. Самолет приземлялся: вот, он мягко чиркнул по земной тверди, подпрыгнул, взревев напоследок двигателями и грузно осел, и помчался по полосе стреноживая себя тормозами. Включился реверс, ощутимо выпихивая нас из кресел и только ремни удержали на месте. В иллюминаторах сверкали пунктиры фонарей, освещавших бег крылатого исполина. Подрулив к месту стоянки, он замолк, открыв двери. Повеяло терпким степным ветерком заструившемся по салону. Проявились окружавшие нас звуки: щелчки расстегиваемых ремней, щебетание стюардесс в ответ на грубые голоса снаружи, гудение подгоняемого к двери трапа. Вот и все! Последнее путешествие в этом мире завершилось.

В резиденции, где мы с Наташей базировались, все было по-прежнему: сновали озабоченные клерки из объединенного командования, в просторном холле на мягких диванах и креслах небольшие группы ученых обсуждали текущие дела в ожидании начала очередного симпозиума, из ресторана выскальзывали ловкие официанты, обнося желающих прохладительными напитками. В нашем номере царил извечный бардак. Бдительная охрана не подпускала к нему обслуживающий персонал, и мы сами старались поддерживать в нем, хотя бы, элементарный порядок. Удавалось это с трудом, но мы старались. Теперь, главным было собрать все необходимое, при этом, оставив впечатление, что мы ненадолго покинули этот номер. Чем мы и занялись «засучив рукава». В два наших рюкзака поместились по паре мощных ноутбуков, забитых «под завязку» различными программами и справочниками, а также довольно увесистые пакеты со сменными жесткими дисками и тоже загруженные необходимой информацией. Вот, собственно и все, что мы забирали с собой. Вещи, одежда и документы были оставлены на своих местах. Одинокий ноутбук, намеренно оставленный на столе, мерцал дежурной заставкой нам на прощанье.

В тоннеле, по-прежнему, размеренно продолжалась нескончаемая работа. Все порталы этого уровня уже были освоены, кроме одного, заблокированного мною еще до этого нашествия. Тогда это казалось романтической прихотью сохранить портал, как временное, уединенное убежище для двух влюбленных на уютной планете. Теперь же оказалось, что это единственное место, где нам никто не помешает воплотить задуманное.

Встретили Колю Самохина, несказанно обрадовавшегося при виде нас. Он уже заканчивал смену со своей интернациональной бригадой по ремонту оборудования и скафандров. Отправив ее на выход, он затащил нас в свой отсек и возбужденно затормошил, словно не видел сто лет.

– Как вы ребятки? Похудели оба, что вас там, в резиденции, не кормят что ли?

– Да все нормально, Коля! Как сам-то? Где остальные ребята? – прервал я его причитания.