Текст книги "Я Гордый часть 5 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Старик Виндзор, стоя на колене и не поднимая головы, чувствовал его приближение. И когда темноволосый остановился рядом, он произнёс с глубоким почтением в голосе:

– Я все сделал, Ваше Высочество.

– Вижу и рад, что не ошибся в тебе, Василий Иннокентьевич Карелин.

И он вздрогнул, услышав свое настоящее имя, которое не слышал уже более тридцати лет. Давно, тогда еще молодой выпускник школы разведки Вася Карелин был на первом задании в городе Люберцы, который находился на границе между Россией и Речью Посполитой. И надо же было такому случиться, что там же с визитом находился юный лорд Виндзор. Отправившись на охоту, он неудачно упал с коня и сильно ударился головой об камень, потеряв сознание, а вместе с ним и память.

Пока лекари хлопотали над ним в лучшей больнице, начальнику русской разведки пришла в голову блестящая идея подменить его на Васю, который был как две капли воды похож на лорда.

Операция прошла без сучка и задоринки, и долго он жил в чужой стране, под чужим именем, никак не выдавая себя, пока Родина не напомнила ему, кто он есть на самом деле.

Империя превыше всего, вспомнил он последние слова Эли и боль сдавила тисками его сердце. Чушь. Империя – это мы. Те, кто живет в ней. Люди – вот главное ее достояние. Встряхнув головой, он отогнал воспоминания. Его работа еще не закончена.

– Заберешь тело Филиппа и отправишься обратно. К твоему возвращению с правящим родом наглов будет покончено, и род Корнуэльских канет в забвение, кроме Софьи, младшей дочери императора. Возьмешь ее в жены и станешь править.

– Но она совсем юна! Да и к тому же аристократы меня не поддержат. Скажут, сбежал с поля боя.

– Поддержат, если поверят, что не сбежал, а тактически отступил, понеся тяжелые потери. Практически находясь при смерти, ты смог вытащить тело юного Филиппа, дабы с почестями похоронить его на родной земле. А теперь прости, легенде не хватает последнего штриха.

Страшная боль обожгла его лицо. Жар, коснувшийся кожи, затрещал, один глаз лопнул, щека обуглилась. А после такой же участи подверглись его рука и бок.

– Вколите ему обезболивающее и подкиньте ближе к обороняющимся солдатам наглов, сделав вид, что он до них дошел сам. А после выпустите их из окружения, позволив пойти на прорыв. Пара кораблей уцелели после нашей атаки и спрятались у входа в Южную бухту. Туда их и гоните, а дальше дайте отплыть, постоянно тревожа, но, упаси бог, не уничтожая. Потрепите их, но так, чтобы смогли дотянуть до наглов. Прощайте, Василий Иннокентьевич, и пусть Светлые боги хранят вас.

– Прощайте, Ваше Высочество, – нашел в себе силы прошептать он. После этого его подхватили и куда-то понесли. Потом послышались звуки стрельбы.

– Ползи, – шепнули ему, и чужое присутствие пропало. И он пополз, сам не понимая, куда.

– This is General Windsor. Damn Russians. Yes, help me, otherwise he will die!!! (Это генерал Виндзор. Проклятые русские. Да помогите же мне, иначе он умрет!!! – нагл)

– Oh my God. Prince Philip is with him. Dead. How could he get out with a body in his arms?!!! (О мой бог. С ним принц Филипп. Мертвый. Как он мог выбраться с телом на руках?!!! – нагл)

Дальнейшее он помнил урывками. Опять стрельба, потом его снова куда-то тащили. Урывками приходя в себя, он не понимал, где находится и что происходит. И только спустя сутки он наконец осознал, что лежит в капитанской каюте и пол под ним качается.

– Ваша Светлость, вы очнулись, -вбежала в каюту высокая и очень худая женщина с погонами капитана. – Я Мелиса Астельская, командор флота Его Величества. Вы находитесь на моем корабле.

– Куда мы направляемся? – прохрипел он, и она поспешно подала ему стакан воды.

– Домой. Проклятые русские висят у нас на хвосте, никак не желая отставать. Но скоро мы войдем в полосу туманов и сумеем скрыться от них.

– Хорошо, – откинулся он на подушке. – Мы идем домой…

Глава 9

Глава 9

– Докладывайте, – коротко бросил я, наблюдая, как слуги выносят тела погибших.

– Все идет по плану, – генерал-майор Голицина, командующая сухопутными войсками, стояла передо мной навытяжку.

Да, по званию я был младше нее, но всей операцией командовал я, поэтому погоны в данной ситуации не имели значения. Ну и само собой то, что я был наследным принцем, так же добавляло веса.

– Нужная вам группа военных была выпущена, как вы и приказали. Основные силы наглов и франков ушли на дно. Правда, три линейных корабля франков смогли отступить и спрятаться у Авачинской бухты. Мы не можем бить по ним с моря, из боязни попасть по своим. Батареи же с земли постоянно тревожат их, но без особого успеха. По докладам, были неоднократно пресечены попытки высадки десанта. С воздуха к ним тоже не подобраться – их пушки класса «Тор» бьют дальше и все наши снаряды сбиваются еще на подлете. Из-за этого невозможна и эвакуация.

– Предполагаемая цель?

– Думаю, что они хотят захватить бухту и отсидеться там, пока между нашими странами будут идти переговоры о мире. Запасов там много и если у них получится, то сковырнуть их оттуда будет сложно.

– Насколько шансы на это реальны?

– Гарнизон там небольшой, всего около тысячи человек. Но за долгое время осады они ослабели. Не думаю, что смогут долго продержаться. К тому же франками командует адмирал Прайс, опытный и грамотный офицер. Уверена, он все рассчитал. Предлагаю оставить все как есть, дабы избежать ненужных жертв.

– Нет, я лечу туда, – отрезал я, вставая.

– Но… зачем? – растерянно смотрела она на меня. – Время работает на нас!!!

– Там Лиза, – ответил я. – И там мои девчонки. Двенадцатая, хватай самый шустрый дирижабль. Все грузимся и летим на экскурсию. Пора поставить точку в этой войне…

– Ваше Высочество, – капитан третьей батареи накинул на плечи Лизы теплый полушубок. – Не стоило бы вам тут находиться. А ну как шальной снаряд прилетит?

– Плохой же я буду маг, если не смогу его отбить, – скривила губы она.

– Так-то оно так, – покладисто согласился он. – Но к чему не нужный риск? Магия – оно, конечно, хорошо, но и о простой безопасности не следует забывать.

– Десант на два часа! – заорал голос, и тут же рявкнули пушки пятой батареи. Потом еще и еще.

– Залегли меж холмов, с**ки! Теперь их не достать, – злобно бросил капитан. Потом спохватился. – Ох, простите, Ваше Высочество! Сам не ведаю, что говорю.

– Ничего страшного. Не обращайте на меня внимания и командуйте своими людьми. И вообще, если нужно, можете располагать мной, как и моим экипажем. Отсиживаться в стороне мы не будем.

– Тогда прошу вас пройти на седьмую батарею, – его глаза блеснули уважением. – Одаренных у нас мало и ваша помощь будет неоценима.

– Слушаюсь, – залихватски отдала она честь и пошла туда, куда сказали.

Рядом с принцессой появились странные девушки из команды брата и молча встали рядом. Все попытки их разговорить наталкивались на молчаливую стену безразличия. Их лица не выражали эмоций и вообще, они казались какими-то машинами, просто выполняющими приказ.

– В укрытие!!! – заорали со всех сторон. Лиза замерла, не зная, надо ли бежать, а если бежать, то куда, или лучше активировать щит, или… Но подумать ей не дали. Одна из девушек резко дернула ее за руку, прижала к стене, после чего их накрыл светящийся купол.

– Стой спокойно, Твое Высочество, -сказала она, и Лиза узнала тот насмешливый голос, с которым разговаривала на испытаниях. – Если тебя ранят или, упаси Велес, убьют, Первый будет очень недоволен.

– Вы так боитесь брата? – несмотря на рвущиеся вокруг снаряды, она была спокойна и лишь иногда вздрагивала, когда прилетало по щиту.

– Не боимся, а любим. Хотя, в его случае это одно и то же, – ответила та.

– Не поняла.

– Да что тут непонятного? Первый – это Первый. Всегда впереди, всегда самый-самый. С одной стороны жесткий, как кожа ската, с другой мягкий как фуагра. Кстати, очень хочу его попробовать. Вот вы его ели?

– Ела, ничего особенного. Печень как печень.

– А я вот нет, только слышала. Но Первый обещал. О чем это я? Ах, да. Одной рукой бьет, другой гладит. Поэтому боимся и любим.

– И что, прямо все? Вот прямо весь отряд?

– Все. А разве его возможно не любить?

– Это да, – опустила она голову. – Сергей чье хочешь сердце заберет.

– В том-то и дело, что не забирает, а ему их сами отдают. Повезло вам с ним, – завистливо вздохнула девушка. – Он ведь только о вас и думал все эти годы. И даже верность хранил. Так, вроде обстрел закончился. Руку даю на отсечение, сейчас полезут.

– К бою! – заорал все тот же голос, и над батареей раздался рев горна. Выжившие солдаты, на бегу проверяя оружие, поспешно занимали свои позиции. На их суровых лицах не было видно страха или мыслей о поражении. Гулко ударили пушки, взвились в небо ракеты. Но, увы, франки хорошо постарались, и их осталось мало.

Отряд почти в пятьсот человек смог спрятаться в сопках и явно готовил какую-то пакость. И это еще одаренные не вступили в бой – просто потому, что не позволяло расстояние. Но это не надолго, еще минут десять, они соберутся с силами, и тогда нас ничего не спасет. Надо что-то делать, но что?

– Сидите тихо, Ваше Высочество, и не высовывайтесь. А мы пойдем прогуляемся, – сказала ее знакомая. – Один семь, охраняй ее, а то Первый с нас шкуру спустит. Один четыре, пошли. Пора посмотреть, чем нас угостят франки.

– Я с вами! – тут же возмутилась Лиза.

Одна мысль о том, что эти девушки идут на смерть, чтобы защитить ее, вызвала в ней гнев.

– Нет. Вам приказано оставаться тут. Извольте исполнять. Мы ненадолго.

Кивнув друг другу, они побежали наверх, а оттуда просто прыгнули – с почти десятиметровой высоты.

– Разобьются! – прижав ладонь ко рту, испуганно ахнула Лиза.

– Так быстрей. Не переживайте, с ними все в порядке.

– А ты? Ты же не русская? Что делаешь в этом отряде? – Лизе отчаянно хотелось на ком-нибудь сорваться.

– Я принесла полную магическую клятву верности Первому. Он приказал, я исполняю.

– Полную?!! Да он с ума сошел, что ли⁈ Как можно превращать человека в раба? Вот вернется, я ему задам!

– Не нужно. Я добровольно приняла это решение. Готовы повоевать, Ваше Высочество?

– Готова. И не называй меня Ваше Высочество, – Лиза выпрямилась и подошла к бойнице. – Зови меня Один девять…

– Первый, вижу бой, – Двенадцатая маневрировала, уклоняясь от залпов корабельных пушек.

– Принято. Я вниз – разберусь с десантом, а вы наводите нашу артиллерию на корабли. Шестая, Девятая – со мной.

Прыжок вниз с трехкилометровой высоты был прекрасен. Опять со мной моя стихия, что пьянит, влечет за собой, маня свободой. В отличии от меня девчонки летать не могли, зато вполне уверенно планировали к земле. Туда, где слышались взрывы и бурлил эфир.

Биение жизни безошибочно выявило знакомые всплески, а я сразу рассмотрел девчонок, что сошлись в битве с франкскими магами. Отбил команду Девятой прийти к ним на помощь, сам с Шестой направился в сторону крепости, в ворота которой уже долбились около сотни магов. Наши слабо огрызались, но было видно, что еще немного, и вся оборона рассыплется.

– Проверь, что с Лизой, – крикнул я ей, – а я займусь одаренными.

После этого Шестая чуть откорректировала полет, чтобы оказаться внутри, а я, уже ускорившись, будто раскаленный метеорит, рухнул на врагов, разом отправив к богам человек десять.

– Didn’t you bitches wait? (Что, с*ки, не ждали? -нагл) – прошипел я им в лицо. – Щас я вас научу Родину любить! Па-а-агнали наши городских!!!

И пошел я гулять, да народ честной потешать. Где махнул рукой – стала улочка, отмахнулся – переулочек. Разлетались под ударами враги мои, разлетались и горько плакали. Не стерпела тогда сила темная, из-за моря-окияна пришедшая. Вздыбилась, взлетела в небо, да черным воронам на меня обрушилась, жарким пламенем разгораючись.

Ну, а после, приняв вид человеческий, да не сыскав меня среди мертвых, разразилась смехом довольным, глумясь над моей храбростью.

– Мужичок-чок-чок, дурачок-чок-чок,

Был силен, был храбер. Не примерившись,

На меня попер!!!

Мужичок-чок-чок, дурачок-чок-чок.

Кто ты теперь? Покойничок!!!

И услышал я слова глумливые, разгорелось сердце молодецкое. Встал я, телами врагов заваленный, и молвил голосом страшным:

– Ой ты, чудище, да заморское. Рано празднуешь, похваляешься. Сила темная тебе дадена, а мозгов, увы, не прибавилось. Ты раскрой глаза, осмотрись вокруг. На земле ты стоишь, все бахвалишься, сапогом грязным ее попираючи. Но не видишь ты, чудо безмозглое, как соратники твои на траве лежат. На траве лежат, не шевелятся.

И пришло твое время, закончилось. Не заметило ты, похваляючись, что моя земля бережет меня, от врагов лютых злобных спасаючи. А изведай-ка ты моей силушки, что дает мне землица Русская. Кулака моего мужицкого, честной магией да окутанного.

Не стерпело чудище гадкое, зашипело, окутавшись пламенем, да эфиром поганым и плюнуло. Но влетел в нее мой кулак, да пришел на помощь огонь очага и водица родная, колодезная. Ну и вслед за ней земля-матушка, накрыв полюшко будто саваном.

Засвистел ветер, брат мой названный, закружил, завертел, да запутал все. Разгорелся огонь жаром-пламенем и спалил чудо -юдо заморское. А водица смешала пепел тот, да ушла в землю нашу, русскую, глубоко внутри спрятав нелюдей, где им самое место навечное.

Фух, во как загнул – это я для потомков, если что, когда битву мою с франками описывать будут. Победил я, в общем – ну, кто бы в этом сомневался. Не скажу, что сильно легко – повозиться пришлось, но справился. Порхал как бабочка, жалил как укол от неопытной медсестры. Обычных вояк просто раздавил, а магов – тех кого спалил, кому просто набил морду и взял в плен. Я гуманист, где-то в глубине души, и очень добрый.

Потом перелетел через стену, посмотрел на Лизу, заляпанную кровью и баюкающую руку, вернулся и добил оставшихся. Я гуманный, но ровно до тех пор, пока не трогают мое.

Опять вернулся – что-то я стал прыгать как кузнечик, – и уже сам принялся за ее лечение, а после и за остальных защитников крепости.

Вдалеке бухали пушки – это наша эскадра отправляла на дно корабли франков. Двенадцатая наводила, а наши стреляли. Метко и кучно. Спустя три часа мы победили, о чем нас известили салютом из Петропавловска и наш вернувшийся дирижабль.

Попрощавшись с гарнизоном, солдаты и одаренные которого смотрели на меня, как на бога, я клятвенно пообещал им, что их подвиг не будет забыт – шутка ли, столько месяцев держали оборону, но не сдались! После мы загрузились и полетели обратно.

Я на протяжении всего полета не отходил от Ольги, которую пока так и не разбудил. Буквально по миллиметру исследуя ее тело, я искал малейшие остатки действий проклятий малефиков. Но, к счастью, обошлось.

Уже в полете нам пришло сообщение о том, что поляки, собрав коалицию из всего Прибалтийского пояса, двинулись в сторону нашей границы, по пути снеся пару гарнизонов. Зная, что наши войска растянуты по всему фронту, причем большая часть из них держит границу с Персией, а другая на севере, они осмелели настолько, что решили пощупать наш центр. Нам было приказано спешно лететь домой, ни во что не ввязываясь.

Посмотрев на девчонок, я понял, что не смогу повернуть. Нет, не сейчас. Адреналин битвы еще гудел в моей крови и тело жаждало битвы. Но лететь на дирижабле долго. Сутки, не меньше, а за это время сколько народа погибнет.

– Вы возвращаетесь домой, – сухо сказал я.

– В смысле, домой, а ты? —всполошилась Лиза.

– А я не домой. Какой ближайший город к наступающей армии? – спросил я капитана дирижабля.

– Полоцк, Ваше Высочество.

– Черт, это близко к Новгороду!!! Почему заминка с армией? Мы их не ждали?

– Ждали, но на другом направлении. Начата переброска войск.

– Почему императрицы медлят? Где наша ударная мощь?!!

– Осмелюсь доложить, что Ее Величество сейчас находится в крепости Вардам, зачищая воды Дуная от персов. Нахождение остальных мне не ведомо.

– Ясно. В общем, пока наши подтянутся, надо сдержать ляхов. Так, все слушают мой приказ – возвращайтесь домой. А я полетел.

– Но… – попыталась что-то сказать Лиза.

– Я отдал приказ – извольте исполнять, лейтенант Один девять! – рявкнул я.

Раздав необходимые указания, я одновременно пытался прикинуть в уме, что мне необходимо прихватить с собой…

Оружие? Своё место в ножнах на боку привычно занял надёжный меч, проверенный множеством схваток, настолько же острый и скорый на расправу, как и его владелец.

Артефакты? Поразмыслив, я оставил лишь парочку. На все случаи не напасёшься – да и это всего лишь подспорье, ведь я испытывал твёрдую убеждённость: хороший маг – сам по себе оружие, грозное и беспощадное. А если дело обстояло иначе – он не имел права называться магом. Слабость тела я мог простить малым детям и старикам. Слабости же духа я не мог простить никому.

– Ты же вернешься? – губы сестры задрожали от едва сдерживаемых слез.

– Обязательно, – обнял я ее. – Даже глазом не успеешь моргнуть.

– Уже моргнула…

Но я ее уже не слышал. Сиганув за борт, я поймал ветер и полетел туда, где по-прежнему лилась кровь. Отмахать мне надо было без малого почти тысячу километров – огромнейшее расстояние, но я был уверен, что справлюсь…

Точно также, как всегда, перед ним рассеялась серая мгла, само пространство словно расступалось перед ним, он неспешно перебирал ногами, будто прогуливаясь по Императорскому проспекту, а под ним проносились города, деревни, леса и реки… Невероятная мощь наполнила всё тело Гордого, требовала выхода, рвалась наружу, и он, опьяненный неведомым прежде могуществом, торжествующе закричал – и его голос громовыми раскатами пронёсся над землями империи и даже за её пределами. Русский люд поднимал головы кверху, вглядываясь в синеющее небо и чувствуя прилив сил и невесть откуда взявшуюся уверенность в близости чего-то грандиозного, захватывающего.

Среди войск противника, что встали лагерем у самой границы с ненавистной им Россией, началась паника. Глухой страх, переходящий в смертельный ужас, сбивал с толку, мешал ясно мыслить, внушал стремление броситься очертя голову назад, к привычной европейской культуре, подальше от этой дремучей страны, пугающей своей самобытностью и варварскими обычаями… И только грозные окрики командиров, подкреплённые недвусмысленно обнажённым оружием, заставили горе-вояк остаться на месте и лишь вздрагивать, жалко съёжившись у костров, от очередного раската грома, свидетельствующего о том, что приближается их смерть, которую они ощущали всем нутром.

Завершение пути вышло столь же грандиозным, как и весь полёт. Перед воротами гарнизона, отделявшими территорию военного городка от самого Полоцка, зазмеилась огромная молния, из отростков которой в небе на миг сложилось изображение атакующего ворона. Пока невольные свидетели прибытия Его Высочества Сергея Гордеева, пропавшего около двух лет назад, протирали глаза, на сетчатке которых отпечатался угрожающий силуэт, он сам крепко встал ногами на землю, заложив руки за спину, склонил набок голову и оценивающе оглядывал фортификационные сооружения, открывшиеся его взору. Всё было ещё хуже, чем он представлял.

– М-да, тут работать и работать. Сейчас буду казнить и миловать. И, судя по всему, возможно, только казнить. Бардак, несомненный бардак. И куда наши проверяющие смотрели? Это ж надо, так запустить город и гарнизон?!! Ладно, время терять нельзя – за работу.

Глава 10

Глава 10

Царь-град в огнях,

На престоле польский лях,

В белокаменных стенах укрыто

Войско Речи Посполитой.

Но всё сильней

Слепит яркий блеск церквей

И пылают крылья лат гусарских

В летах смутных дней

(РадиоТапок – Смута)

Одна из четырёх сторожевых башен была практически полностью разрушена. Сейчас там копошились около десятка человек, то ли пытавшихся извлечь что-то из-под обломков, то ли расчищавших площадку для её ремонта. Суета, царившая и в самом гарнизоне, и за его пределами, утихла ненадолго. Убедившись, что молния не была очередным выпадом противника, жители Полоцка возобновили подготовку к предстоящим сражениям. Шок сменился суетой и упорядоченным хаосом. Все куда то бежали, раздавались крики, звон металла.

Вот только моему опытному взгляду сразу открылось то, что не было единого руководства этими работами. Каждый пытался чем-то помочь в меру своего разумения, внося свою долю в окружающий хаос. По внешнему виду людей было понятно, что большинство из них – простые крестьяне, бросившие поля и огороды ради защиты собственного дома. Все как всегда – кормишь – поишь армию, а как до дела доходит, приходится простым мужикам браться за оружие.

– Где караульные?

Мой негромкий голос произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Из-за одной створки массивных ворот, сейчас широко распахнутых, высыпало человек пять в затертых обносках, в которых едва можно было опознать форму драгун. Один опасливо приблизился ко мне, стянув бесформенную шапку с лохматой головы:

– Вашбродь… – откашлявшись, он начал ещё раз, стараясь говорить более чётко, – Ваше Благородие…

– Высочество. Меня зовут Сергей Дмитриевич Гордеев, цесаревич Российской империи. Где командир гарнизона? Немедля проводите меня к нему! Почему такой бардак?!!!

Рядовой озадаченно почесал в голове, пожимая плечами:

– Так он того… Заперся в штабе, носа не кажет наружу уже дней пять как…

Я со свистом втянул воздух сквозь зубы, чувствуя, как во мне поднимается обжигающая волна разрушительного гнева. В воздухе ощутимо запахло озоном. Если бы сейчас рядом оказался кто-нибудь из моего отряда, что воевали вместе со мной, она бы уже искала возможности поскорее убраться из моей зоны видимости, ибо этот взгляд не сулил ничего хорошего. Глубоко вздохнул, дабы не прибить эту пародию на солдата – не время еще.

– Проводи… Сам разберусь. – процедил я.

– А как прикажете?..

– Гордеев, я же сказал.

Гордеев… Принц!.. Сам прибыл!!! По толпе, собравшейся к тому времени у ворот, понеслась эхом фамилия, что была знакома всем. Значит, ничего не потеряно, значит, о них не забыли, не бросили тут умирать! Раз император послал своего сына им на подмогу, значит, шансы на победу есть, надо лишь верить…

Стремительно шагая за своим провожатым, я распространял вокруг себя такую ауру силы, что у окружающих загорались надеждой глаза, усталость и апатия, охватившие весь город, отступали под её натиском.

Спустя всего пару часов всё разительно изменилось. На главной площади городка болталось в веревочной петле тело командира гарнизона. В условиях военного времени я счел себя вправе устроить скорый суд над мерзавцем, что бросил доверенный ему пост, оставил гарнизон без командования, а людей – без малейшей надежды. То, что город ещё до сих пор не был захвачен, было заслугой простых солдат и крестьян, что грудью встали на пути у разведотряда противника.

Пока командир, закрывшись в здании штаба – солидном, каменном, похожем на миниатюрную крепость, – со своими ближайшими помощниками, прихватив довольно продовольствия и пару хорошеньких селянок, слал истерические депеши в столицу о помощи, его подчинённые на свой страх и риск открыли местный склад оружия и раздавали его всем желающим. Вопрос о том, доставлены ли были послания трусоватого командира, и если да, то почему на них не последовало никакого ответа, я решил отложить на потом. Если это потом наступит.

Организовав оборону, насколько позволяли возможности небольшого гарнизона, поставив под ружьё всех мужчин, что были способны удержать его в руках, собрав в один отряд тех, кто обладал хоть крохой магического дара и был способен наколдовать хотя бы крошечную кочку под ногами противника, я отправил пару одаренных в разведку. Необходимо было понять, на какое время я мог рассчитывать. Передышка была нужна всем – и местным, что выложились на полную, и мне самому. Столкновение с человеческой жадностью и тупостью вымотало меня куда больше, чем всё остальное. Вот и сейчас я вглядывался в даль, расстилавшуюся на горизонте, плотно сжав губы, а в голове крутилось одно: «Только бы выжить, только бы суметь выстоять, чтобы потом вернуться в столицу, ворваться во дворец и потребовать объяснений, почему граница с давним недругом, с Речью Посполитой, оказалась настолько оголена! Почему сюда не доходило ни нормальное обмундирование, ни мало-мальски пригодное оружие⁈ Почему магические накопители, что должны были питать оборонный щит, оказались пусты⁈ И кто виновен в столь преступном небрежении – только ли трусливый и вороватый командир? Кстати, по случайности ли он попал на этот пост и получил возможность запустить липкие ручонки в императорскую казну, пусть и в малом масштабе?»…

Внезапно дозорный, тоже пристально рассматривавший горизонт, протяжно выкрикнул:

– И-и-идут! Идут, братцы!!! Вашбродь, идут же!!!

Поморщившись от такого вопиющего нарушения устава, я и сам увидел клубы пыли. Перед ними во весь опор неслись тёмные точки – одаренные, что спешили укрыться за стенами гарнизона. Особого смысла дожидаться подробного донесения разведки не было, всё и так было очевидно. Объединённые силы Прибалтийского пояса двинулись в наступление, не дожидаясь утра.

Раздался гулкий стук – запустив отряд, стражники, красные от натуги, опустили в пазы огромный засов, прочно заперев внешние ворота. Лихо подскочив, одна из разведчиц козырнула мне:

– Всё выполнили, Ваше Высочество!

Я хмуро посмотрел на нее, а после перевел взгляд на поле:

– Ждём, – коротко бросил я.

Когда уже можно было различить силуэты вражеской техники, я слегка напрягся. Вот-вот станет понятно, стоят ли затраченных усилий, средств и времени артефакты, разработанные моими магами. Захватил я их в последний момент, вместе с накопителями, вручил разведчикам, предварительно проинструктировав. Хотя, особой сложности не было – практически им всего лишь нужно было разбросать небольшие, невзрачные камешки, активировав их особым нажатием.

Первые взрывы, раздавшиеся прямо под гусеницами танков были неожиданными для обеих сторон. Ну да, это вам не слабенькие камни, с ограниченными зоной поражения и временем действия. Настоящие рубины – сокровища, напитанные огненным эфиром, сработали лучше всяких мин.

Следом стали заметны вспухшие облака желтоватого, болезненного цвета… Отрывистые команды и угрожающие выкрики атакующих сменились отчаянным кашлем, едкий дым разъедал глаза, жёг лёгкие.

Оголтелая атака, с которой самоуверенные европейцы планировали начать сражение и тут же его закончить блистательной победой над маленьким захолустным городом, вставшем на пути огромной армии, внезапно захлебнулась. В полном смысле слова – незадачливых воителей, попавших под действие коварной смеси, до поры таившейся в артефактах, буквально выворачивали наизнанку жесточайшие рвотные спазмы. Аццкая смесь Четвертой и Седьмой сработала на ура.

Удовлетворённо кивнув, я отправился к группе одаренных, издали потрясенно наблюдавших за происходящим. Удалось выиграть немного времени для следующего шага. Широкая полоса земли перед линией обороны была превращена в непроходимое болото, воздух гудел от напряжения эфира. Я закрыл глаза и потянулся к своему источнику. Пора было напомнить этим наглым выскочкам, с кем они собрались сражаться! Твари пришедшие на мою землю с мечом от меча и погибнут.

Небо стремительно начало чернеть, огромные тучи, соткавшиеся словно из ничего, угрожающе ворчали, недовольно клубясь, плюясь изредка ослепительными вспышками молний в сторону вражеских сил. Поднявшийся ветер в секунды набрал ураганную силу, зло рвал одежду, сыпал пылью в глаза, ещё не отошедшие от отравы, распыленной артефактами, сбивал с ног.

В глазах одного из генералов объединенной армии разрастался страх. Он видел уже подобное буйство стихии, он едва пережил его, позорно сбежав с поля брани, а тысячи его соратников там полегли! В его памяти возникла чёткая картина прошлого – вот он, Станислав Ковальский, в ту пору простой связной, передающий послания от войск бунтующих бахрейнцев наглам, несётся по полю, кругом предсмертные крики, стоны боли… Вдруг рядом в землю ударяет полыхающий жаром огненный снаряд, он слышит жуткий треск, у него разом ноют все зубы, а волосы встают дыбом, и запах, жуткий запах палёной плоти!… Он ещё долго преследовал его в ночных кошмарах, как и грозное имя той, кто спутала все карты, истребила род бахрейнских князей, на которых делали ставку его наниматели… Неужто виновница тех событий пожаловала сюда⁈ Им же докладывали, что она застряла с персами. Почему ни один из разведчиков об этом не заикнулся? Пан Ковальский грязно выругался сквозь зубы, с ненавистью и постыдным страхом словно выплюнув эту жуткую русскую фамилию:

– Гордеева! Пся крев!

В эту секунду его уверенность в лёгкой победе поколебалась, и из глубины души поднялось настойчивое желание унести отсюда побыстрее ноги, ибо, по его твёрдому убеждению, там, где появлялась императрица Анна, открывался филиал ада на земле! Он хорошо знал ее и отчетливо понимал, что за красивой внешностью женщины скрывается матерая убийца не знающая жалости и сострадания.

Но поделиться своими соображениями с остальными он не успел. Разозленные таким развитием событий, полководцы решили примерно наказать наглую девку, посмевшую встать на пути отлаженной военной машины! Под лед и пламя, разгулявшиеся по полю, они погнали простых солдат, пушечное мясо, что должны были принять на себя основной удар, а следом, под магическим прикрытием, двинулись отборные войска, охваченные одним яростным желанием – стереть непокорный городишко с лица земли в назидание остальным. Плевать на цену – главное результат.

Когда в сторону гарнизона полетели первые плетения и снаряды европейской армии, я встал перед сложным выбором. Идти в наступление? Я чувствовал, что мог бы и в одиночку доставить множество серьёзных проблем целой армии. Но оставить без защиты простых людей, что смотрели на меня с надеждой и даже благоговением? Нет, как истинный аристократ и офицер, я знал, что такое долг. И мой долг был в том, чтобы защитить свою землю. Защитить людей, живущих на ней.

С коротким вздохом я раскрыл себя стихиям, выпустив всю мощь, что таилась во мне, что даровали мне боги… Вокруг города, вдоль видимой границы, насколько хватало взгляда, взметнулся щит, переливающийся всеми цветами радуги.

Чужая магия ожесточённо вгрызалась в неожиданную преграду, но тут же бессильно стекала вниз, редкие атаки пустых отбивали воодушевлённые воины… Захватчики гибли – маги выжигали себя в бесплодных попытках одолеть защиту Гордеева, солдаты падали, пронзённые пулями, магией и даже крестьянскими вилами. Обескураженным европейцам казалось, что чёртовых русских берегло само небо!

И посреди всей этой вакханалии стоял один человек, принявший на себя львиную долю всего вражеского напора. Не имея возможности отвлечься хоть на мгновение на краткий отдых, без сна, без еды и воды, он стоял, держа щит. По его щекам катились красные слезы, от страшного напряжения рвались мышцы, веревками вздувались вены… В его ушах тревожным набатом бухала кровь, оскалившись, он сорванным голосом, словно споря с кем-то, кричал: