Текст книги "Шелкопряд"

Автор книги: Тимоти Зан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 21

Для предстоящих встреч с инопланетными торговыми делегациями в Мартелло было наспех сооружено подобие конференц-зала. Для этого пришлось сломать перегородки между двумя кабинетами и небольшим заводским цехом. Помещение получилось не ахти какое роскошное, но зато стол блестел как зеркало, а вокруг него были расставлены удобные кресла. Стоя навытяжку позади своего кресла, Мередит в последний раз окинул зал придирчивым взглядом. Жаль, что у них не хватило времени навести глянец. Помещение, вполне пригодное для переговоров с торговыми представителями ктенкри, казалось довольно убогим для приема главнокомандующего.

Наконец дверь открылась, и вошел молоденький капрал. Если бы он находился под ураганным огнем, и тогда бы вид у него был не такой взволнованный, как сейчас.

– Полковник Мередит, прибыли президент Соединенных Штатов и господин Ашур Мзия из ООН.

Сделав шаг в сторону, капрал взял под козырек, и мимо него в зал прошествовали Аллертон и Мзия.

За ними следом вошли четверо мужчин в одинаковых темных костюмах, которые, стараясь не привлекать к себе внимания, тут же рассредоточились и замерли у задней стены. «Служба безопасности? – подумал Мередит. – Или на этот раз Мзия решил прихватить с собой бравых телохранителей?» Подавив беспокойство, он откозырял Аллертону.

– Господин президент, господин Мзия, добро пожаловать на Астру. Извините за скромный прием, но что поделаешь – здесь столько забот, что до всего просто руки не доходят.

По лицу Аллертона скользнула тень улыбки. Мзия не шелохнулся.

– Не волнуйтесь, – сказал президент. – Мы здесь исключительно по делу.

«Значит, нечего и думать, что это визит вежливости. Да, час от часу не легче», – подумал Мередит и сказал:

– Я так и думал. – Он указал на стоящих возле него людей. – Позвольте мне представить вам доктора Питера Хафнера, председателя гражданского совета мисс Кармен Оливеро и советника Кристобаля Переса, которых я попросил присутствовать на нашей встрече. Разумеется, если вы не возражаете.

– Я против, – сказал Мзия. – Гражданские лица здесь ни при чем. Колонией управляете лично вы, и не стоит прятаться за спину так называемого гражданского совета.

Мередит подчеркнуто обратился к Аллертону:

– Господин президент…

– Господин Мзия прав, напомнив о том, что вся ответственность за дела колонии лежит именно на вас, – сказал Аллертон. – Однако, если вы видите в этих людях своих советников, по-моему, их присутствие вполне допустимо.

Мзия пробормотал что-то нечленораздельное, и на секунду взгляды высоких гостей скрестились. Недоуменно пожав плечами, Мзия выдвинул кресло и уселся за стол. «Значит, Аллертон еще не до конца запутался в сетях ООН, – думал Мередит, пока остальные занимали свои места. – Или же надеется, что, потягавшись с Мзией, добьется хоть каких-то уступок». Взяв это на заметку, он посмотрел на Аллертона, ожидая, когда тот перейдет к делу.

Долго ждать не пришлось.

– Полковник, до нас дошли слухи о том, что вы проводите какую-то странную политику. Вы не позволили научной группе господина Мзии заняться изучением кабеля прядильщиков и в то же время без всяких на то оснований выслали группу доктора Чанга; более того, вы отказываетесь передать образцы кабеля на Землю и явно готовитесь к подписанию незаконных торговых соглашений. Все это ставит под сомнение вашу способность управлять колонией. Я бы хотел, чтобы вы дали объяснение своим действиям – если таковые у вас имеются.

«Речь неплохо отрепетирована», – подумал Мередит, не отводя взгляда от президента.

– Меня отдают под трибунал, сэр? – спросил он напрямик.

– Вовсе нет. Ничто не угрожает ни вашему званию, ни вашей дальнейшей карьере. Повторяю, имеется в виду только ваш статус на Астре.

– Понятно. – Мередит посмотрел на бесстрастное лицо Мзии и стал судорожно соображать, что сказать в свое оправдание. – Относительно ученых… Я был уверен, что за мной закреплено официальное право принятия окончательного решения о приеме в колонию новых лиц независимо от сроков их проживания. Теперь относительно кабеля. Второй кабель был подарен рушрайкам, и они заверили меня в том, что поделятся с нами результатами своих исследований. Так что спорить о нескольких ящиках оборудования, которыми мы сейчас располагаем, просто смешно. Пустая трата времени.

– Зачем же так беспокоиться о нашем времени? – вкрадчиво заговорил Мзия. Его сдержанность казалась маской, за которой прячутся настоящие фейерверки эмоций. – Более того, нашу группу командировала ООН, так что по всем законам мы не обязаны были вам подчиняться.

– Простите, господин Мзия, но этот факт не имел никаких официальных подтверждений, – возразил Мередит. – Я уже объяснял, что официальными считаю только те указы и распоряжения, которые исходят от держателя мандата, то есть от правительства Соединенных Штатов. – Он посмотрел на Кармен, и она одобрительно кивнула. – Теперь относительно переброса кабеля на Землю. Как только мы поймем, каким образом лучше всего осуществить транспортировку в условиях гиперкосмоса, мы немедленно его доставим.

– Бесплатно? – спросил Мзия.

– Откровенно говоря, нам понадобится в обмен получить эквивалентную массу других металлов – как и от всех других покупателей. Что же касается цены… к окончательному мнению мы еще не пришли.

– Не вижу необходимости принимать какие бы то ни было решения, – сказал Мзия. – Астра является территорией ООН, и мы не обязаны платить за свою собственность.

– Айова тоже является одним из штатов Америки, – пожал плечами Мередит, – но ее фермеры никому не раздают свое зерно бесплатно.

Мзия вскинул брови.

– Мне кажется, я не говорил, что Астра является частью Америки, я сказал, что она принадлежит ООН. Или существует какой-то неизвестный мне тайный сговор?

– Нет, конечно же не существует, – вмешался Аллертон, бросив раздраженный взгляд на Мередита. – Просто полковник Мередит провел аналогию.

«Причем, идиотскую, – обругал себя Мередит. – У Мзии и так довольно прочная позиция – зачем давать ему лишние козыри?»

Сидящий слева Хафнер заерзал в своем кресле, а справа, со стороны Переса, донеслось едва слышное ворчание.

– Понятно, – сказал Мзия, но его тон свидетельствовал о том, что вопрос не закрыт, а лишь отложен на будущее. – Вот почему, оказывается, возникли все эти торговые соглашения. Вот почему вы посчитали себя вправе действовать независимо. Вы ведь не отказываетесь от того, что уже приготовили коммерческое предложение о продаже собственности ООН, а именно кабеля прядильщиков, без всякого на то законного права?

Мередит перевел дыхание, и Кармен воспользовалась возникшей короткой паузой.

– По-моему, господин Мзия, мы очень строго придерживались наших законных обязанностей, в которые входит не только развитие, но и защита колонии землян на Астре. Сейчас на орбите нашей планеты находятся корабли шести внеземных цивилизаций, большую часть которых составляют вооруженные до зубов боевые машины. Как вы думаете, что бы они предприняли, узнай о том, что мы собираемся удержать при себе и саму Прялку, и выпускаемую ею продукцию?

– Но вы очень удачно отразили атаку мзархов.

– Благодаря счастливому стечению обстоятельств: нам повезло, а они не догадались, что это была чистая случайность, – сказал Мередит. – Мисс Оливеро права: чем скорее наши соседи поймут, что мир сулит им большую выгоду, чем война, тем крепче будут добрососедские отношения.

– Значит, вы утверждаете, что ваши торговые переговоры – всего лишь обманный маневр? – спросил Мзия.

– Вовсе нет, – сказал Мередит. – Или вам бы хотелось, чтобы за землянами закрепилась репутация мошенников?

– Другими словами, ООН ничего не остается делать, как скрепить печатью ваши сделки?

Он изо всех сил старался загнать Мередита в угол, и Мередиту это начало надоедать.

– Если вы не утвердите этих соглашений, вам придется объяснять тем же рушрайкам, почему наша колония, обладающая такими же правами, как все другие планеты, не может вести самостоятельную торговлю. Не лучше ли вместо этого начать потихоньку устанавливать честные и справедливые дипломатические отношения?

– Ладно, тогда… – Мзия плавно сменил тему. – Если уж вы сами начали разговор о честной дипломатии, что вы скажете о договоре с рушрайками? Или вам неизвестно, что у ООН существует эксклюзивный договор с ктенкри?

– Позвольте напомнить вам, господин Мзия, что свой прошлый визит на Астру вы закончили тем, что пригрозили нам тотальным эмбарго на продовольствие и другие товары, – сказал Мередит. – Вы недвусмысленно пригрозили нам голодом. Как верно заметила мисс Оливеро, я обязан защищать жителей Астры. Так что создание независимого канала снабжения казалось мне прямым исполнением долга.

Полковник с удовлетворением заметил, что Мзия нахмурился, видимо не ожидая такого поворота событий.

– Ванта доводы смехотворны, – наконец пробурчал он. – Вы что, собираетесь защищать колонию от ее владельца?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Мередит. – Но сначала я должен убедиться, действительно ли эти угрозы и указания исходят от ООН. Ведь вполне может оказаться, что инициатива исходит от ктенкри, угрожающих Земле экономической блокадой и жаждущих таким способом подчинить себе Организацию Объединенных Наций.

Мзия не отводил от него глаз, его подбородок дрожал – то ли от гнева, то ли от досады. Наконец он откинулся на спинку кресла и одарил Мередита холодной улыбкой.

– Вы очень изворотливы, полковник. Честно говоря, я не ожидал такой прыти от военного человека. Посмотрим, что вы скажете на это. – Он фамильярно махнул рукой в сторону Аллертона. – Господин президент…

У Аллертона был вид человека, страдающего от зубной боли. Но его голос прозвучал достаточно твердо:

– Полковник Мередит, как Верховный главнокомандующий вооруженными силами Соединенных Штатов я приказываю вам подчиняться распоряжениям господина Мзии во всех вопросах, связанных с техникой прядильщиков.

Мысли Мередита помчались галопом.

– Значит, мандат США аннулирован? – спросил он, пытаясь выиграть время.

– Нет, вы по-прежнему остаетесь правителем колонии. ООН будет распоряжаться только Космической Прялкой.

– Понятно.

«Значит, он все-таки дрогнул перед угрозой блокады», – с горечью подумал Мередит.

– А если я откажусь подчиниться? Аллертон и глазом не моргнул.

– В таком случае вы будете освобождены от своих обязанностей и переправлены в США на борту корабля ООН.

Мередит опустил голову.

– Значит, вы уже привезли с собой моего потенциального преемника. Можно поинтересоваться, кто этот человек?

– Вас заменят генералом Бенино Сандовалом из Филиппинской Народной Республики, – подал голос Мзия. – Да, вы правы, он сейчас на борту космолета.

«Марионетка господина Мзии, – подумал Мередит, вспоминая, во что превратилась филиппинская экономика за десять лет правления Сандовала. – Видимо, ООН не намерена отступиться от Прялки. А что, если…»

– Позвольте спросить, господин Мзия, – внезапно вступил в разговор Хафнер. – А что вы собираетесь делать с Космической Прялкой, если она поступит в ваше распоряжение?

При слове «если» глаза Мзии сузились.

– Мы будем продолжать вашу работу – заниматься изучением техники и учиться управлять ею.

– И все полученные сведения будут принадлежать не правительствам земных государств, а исключительно ООН?

– В первую очередь. Мы не можем позволить, чтобы к инопланетянам просочилась секретная информация.

– Понятно. – Хафнер помолчал. – Наверное, и кабель будет собственностью ООН. Как же вы собираетесь распределять его между странами, ну, например, если какие-то страны пожелают строить висячие мосты? Будете продавать или отдавать задаром?

– Вас это совершенно не касается, – надменно ответил ему Мзия.

– Как бы не так, – заговорил Перес. – Видите ли, распоряжаться-то вы будете, но кто бы ни отдавал приказы, рабочие смогут войти в командный пункт прядильщиков только с доктором Хафнером или со мной.

– Ну конечно. – Мзия одарил его отеческой улыбкой. – Я понимаю, существуют какие-то местные формальности.

– Нет, – сухо возразил Перес. – Вас задушат. Просто задушат.

Мзия фыркнул:

– Вы что, угрожаете нам?..

– Ну что вы. Если позволите, попробую рассказать вам кое-что о штуковинах, которые мы называем «горгоньими головами».

Несколькими скупыми фразами Перес обрисовал сторожевых роботов прядильщиков. Он рассказал и о забавном недоразумении, которое позволило пятерым жителям Астры стать неприкасаемыми. К тому времени, как он закончил свое повествование, Мзии было уже не до смеха.

– Так что поймите сами, – заключил Перес, – пока вы не убедите нас в том, что представляете интересы простого народа Земли, нам нет никакого резона оказывать вам содействие.

Глаза Мзии забегали: он смотрел то на Переса, то на Хафнера, то на Мередита. Полковник хранил молчание, пытаясь понять, к чему клонит Перес. Может, он добивается разрешения ООН на массовое переселение мексиканской бедноты? Или ему нужно что-то более существенное, например высокий пост при новом режиме на Астре?

Мзия словно читал его мысли.

– Уверяю вас, господин Перес, и вас, доктор Хафнер, что мы примем все необходимые меры к тому, чтобы Космическая Прялка была использована на благо всего человечества. Не сомневаюсь и в том, что ваш личный вклад в общее дело будет высоко оценен. Скорее всего, вы и трое ваших товарищей получите руководящие должности, что будет официальным признанием ваших заслуг.

– Интересное предложение. – Перес наклонился и через плечо Кармен взглянул на Мередита. – Приношу свои извинения полковнику Мередиту. Мне кажется, его беседа с президентом Аллертоном еще не закончилась.

Сердце Мередита отчаянно забилось. Перед тем как повернуться к Аллертону, он еще раз внимательно посмотрел на Переса. «Что он затеял? – подумал Мередит. – Мзия сделал ему заманчивое предложение – ну и отлично, зачем же передавать мне слово? Или ему доставит удовольствие поглазеть, как я полезу в петлю?»

– Вообще-то уже все сказано, – сказал Аллертон. Он напряженно смотрел на Мередита. – Во всем, что касается Прялки, полковник немедленно передаст бразды правления господину Мзии.

Мередит закусил удила. «Ну хорошо, кровососы, вы сейчас не то запоете. Голыми руками меня не возьмешь».

– Нет, сэр, не передам, – сказал он. – По-моему, в данных условиях ни господин Мзия, ни любой другой чиновник из ООН не смогут распорядиться Космической Прялкой так, как мы, граждане Астры, поэтому ни о какой добровольной передаче командных обязанностей не может быть и речи.

– В таком случае вы уволены в приказном порядке, – с мстительным удовлетворением провозгласил Мзия. – Генерал Сандовал будет здесь через час, а пока…

– Минуточку, сэр, – скромно ввернул Перес. – Не уверен, что вопрос о кандидатуре генерала Сандовала выносился на рассмотрение совета. Совет может не одобрить замену полковника Мередита.

Мзия удивленно посмотрел на него.

– О чем вы говорите? Вопрос о том, кто будет управлять этой территорией, решает только ООН.

Перес взглянул на Кармен.

– Мисс Оливеро, по-моему, такое пренебрежительное отношение к законно избранному органу еще раз доказывает, что ООН не в состоянии распорядиться Космической Прялкой по справедливости.

– Согласна, – сказала она. Ее голос слегка дрогнул, выдавая волнение. – Господин президент, господин Мзия, от имени совета Астры заявляю, что мы со всей категоричностью отклоняем отставку полковника Мередита.

– Что за чепуха? – фыркнул Мзия. – Мередит высылается с Астры, это уже решено. Если вам что-то не нравится, вы можете послать ноту протеста генералу Сандовалу – через его войска.

– Войска? – спросил Хафнер. – Значит, вы собираетесь оккупировать…

Мередит жестом потребовал тишины.

– Мисс Оливеро права, – спокойно сказал он. – Я остаюсь на Астре.

Тишина на другом конце стала такой плотной, что хоть гвозди в нее заколачивай.

– Вы уедете. – Наконец Мзия обрел дар речи. – Или вам будет предъявлено обвинение в измене родине и в измене ООН. Ваши войска пойдут против вас – вряд ли им захочется разделить вашу участь.

– Возможно. Но не стоит возлагать большие надежды на преданность войск вашей Организации Объединенных Наций. У многих свежо в памяти то безразличие, которое вы проявляли к нам, пока на Астре не появился космический кабель.

– В вашем распоряжении жалкие четыре сотни солдат, – рявкнул потерявший терпение Мзия. – Я могу арендовать у ктенкри транспортное судно и за десять дней перебросить сюда целую армию. Вам что, очень хочется посмотреть, как ваши люди, подобно дождевым червям, закапываются в землю?

Мередит поднял левую руку и похлопал кончиками пальцев по наручному телефону.

– Ваша армия не успеет погрузиться на свои шаттлы, как я уже свяжусь с главой здешнего представительства рушрайков. Как вы думаете, что он сделает, когда узнает, что на нас собираются напасть и что я прошу помощи?

– Я всего лишь объясню ему, что вы здесь уже никто…

– Меня он знает. А вас – нет.

– Нас поддержат ктенкри.

– Боевых кораблей у ктенкри здесь нет. К тому же рушрайки не испытывают к ним особых симпатий.

Мзия процедил что-то невразумительное. Было видно, как под его туго натянутой кожей заходили желваки.

– Вы должны четко представить, каковы будут последствия вашего неповиновения, – тут господин Мзия прав, – вступил в разговор Аллертон. – Не подчинившись моему прямому приказу, вы попадете под трибунал. Что касается остальных граждан Астры, против них тоже будут возбуждены уголовные дела о нарушении тех или иных федеральных законов, вплоть до измены родине.

Мередит повернулся к президенту.

– Те жители Астры, которые не захотят оставаться здесь в новых условиях, могут уехать на Землю со следующим рейсом, – сказал он, жалея о том, что не может читать мысли своих товарищей. Слова Аллертона прозвучали зловеще, тон тоже не сулил добра, но в лице была какая-то расслабленность, чуть ли не умиротворение. «А может, мы невольно подыграли ему? – вдруг подумал Мередит. – Взбунтовались и, взяв огонь ООН на себя, отвели удар от США? В таком случае у нас появился запасной козырь». – А что касается оставшихся, – продолжал объяснять он, – боюсь, вам придется судить нас заочно. Правда, я не уверен, что американские законы распространяются на иностранных граждан.

Последние слова повисли в тишине – довольно долго никто не мог вникнуть в их суть.

– Что-что? – прошептал Хафнер, обращаясь к повернувшимся в его сторону Кармен и Пересу.

Лицо Аллертона оставалось таким же умиротворенным.

– Значит, вы выходите из состава Соединенных Штатов? – осведомился он.

– Вы не так ставите вопрос. Астра в общем-то никогда и не была территорией Соединенных Штатов. Но суть вы уловили – мы объявляем независимость.

Мзия ударил кулаком по столу.

– Ну это уж слишком! Охрана! Арестовать этих четверых!

Двое мужчин, стоявших слева от двери, выступили вперед. В их руках словно по волшебству появились револьверы.

– Аллертон, а ваши люди? – рявкнул Мзия.

Двое других телохранителей тоже сделали несколько шагов, но по знаку Аллертона остановились.

– Сотрудники американской службы безопасности не обязаны выполнять ваши приказы, – холодно сказал президент. – Они не уполномочены производить аресты, поэтому они вам не подчинятся.

Мзия метнул на него яростный взгляд, а Мередит снял трубку селектора и нажал на кнопку.

– Майор, вы все слышали? – спросил он.

– Да, сэр, – раздался голос Брауна, достаточно громкий, чтобы его расслышали на том конце стола. – Мы оповестили рушрайков. Их десантная группа уже наготове.

Мзия пришел в себя первым.

– Вы блефуете. Мередит покачал головой.

– Если мы попросим, они высадятся, – спокойно сказал он. – Готов поспорить, к настоящему бою вы не готовы.

– Но я могу убить и вас, и ваших гнусных подпевал, – вышел из себя Мзия.

– Можете, – подтвердил Мередит. – Вы убьете троих из тех пяти человек, что имеют доступ в командный пункт прядильщиков. Если и с оставшимися двумя что-то случится, вы навсегда потеряете возможность проникнуть туда.

Мзия застыл. Долгое время он был неподвижен. Потом медленно поднялся, сделал знак своим телохранителям, и те убрали оружие.

– Я и раньше говорил вам, полковник, – сказал он замогильным голосом, – а теперь повторяю: вы можете выслать меня отсюда, но вы об этом пожалеете. Товары, заказанные рушрайкам, мы с Земли не выпустим. И ООН, и ктенкри проследят за этим. Мы вас задушим блокадой, так что или вас привезут в Нью-Йорк в кандалах, или вся Астра вымрет от голода. Когда начнете питаться песочком, вспомните, я вас предупреждал.

Развернувшись, он кинулся к выходу, рывком распахнул дверь и стремительно вышел. Вместе с ним исчезла и охрана. Аллертон тоже встал – выражение его лица оставалось нейтральным.

– Надеюсь, мои последние слова останутся между нами, полковник, – тихо сказал он. – Говорю не для протокола. Удачи вам.

Не дожидаясь ответа, он вышел. Когда сотрудники службы безопасности закрыли за собой дверь, Хафнер тяжело вздохнул.

– Вот это да! – сказал он. – Он все еще в шоке. Перес отодвинул свое кресло от стола и, расправив плечи, принял расслабленную позу.

– Вряд ли, – сказал он, вздыхая. – Аллертона устраивает такой поворот событий. Объявив себя независимыми, мы вывели его из подчинения ООН: теперь он не несет ответственности за наши действия. Так что Салех не имеет никакого законного основания оказывать нажим на Соединенные Штаты.

– Зато прижмут нас, – пробормотала Кармен.

– Нам в любом случае грозило эмбарго, – пожал плечами Перес. – А так хотя бы Америка не пострадает.

Мередит удивленно вскинул брови.

– Надо же, мне казалось, что вам наплевать на Америку, – сказал он.

– Можно не любить правительство, но это не значит быть равнодушным к народу, – ответил Перес.

– Просто к ООН вы относитесь гораздо хуже, да?

– Скорее мне не нравится, что ООН задумала руководить Астрой, – поправил тот. – Как и вы, я считаю, что мы распорядимся Космической Прялкой лучше, чем любое правительство. А связавшись с ктенкри, ООН так или иначе превратится именно в подобие правительства. – Он устало поднялся на ноги. – Полковник, если мы больше не нужны, мне бы хотелось вернуться домой и лечь поспать.

– Конечно, – кивнул Мередит. – Можете быть свободны. Вы мне понадобитесь утром, когда независимость будет провозглашена официально. По-моему, не все будут от этого в восторге.

– Не беспокойтесь, полковник, – приподнимаясь со своего кресла, сказал Хафнер и широко зевнул. – Может быть, к ужину у нас уже будет написан национальный гимн.

После их ухода Мередит некоторое время наслаждался тишиной. Ему казалось, что веки стали как каменные: так хотелось поспать. «Ишь ты – национальный гимн! – думал он. – Если бы он знал, что такое работать с живыми людьми».

Зазвонил телефон. Это был майор Браун.

– Американский шаттл собирается взлететь, полковник, – доложил он. – Выпустить его?

– Разумеется. – Он замолчал и стал ждать. Через минуту рев репульсаров заполнил помещение, стены которого были отделаны звуконепроницаемым материалом. Гудение становилось тише и тигле и наконец стало таким слабым, что можно было возобновить нормальный разговор. – Майор? Вы слушаете?

– Да, сэр, – проворчал Браун. – Этот мерзавец летит низко и не торопится – наверное, хочет разбудить как можно больше народу в Юни.

– Или рыскает в поисках входа в подземелье прядильщиков. Мзия не собирается складывать оружие. – Он на мгновение задумался. – У вас все еще есть связь с рушрайками?

– Да, сэр.

– Тогда пригласите Бики Нуль-Диеса-На сюда на совещание на послезавтра… хотя нет, сейчас уже четверг… значит, на завтра. Потом пошлите такое же приглашение всем другим инопланетянам. Совещание состоится в шестнадцать ноль-ноль.

– Пятница, шестнадцать ноль-ноль, я понял, – сказал Браун. – Что мне сказать о цели собрания?

– Обсуждение наших планов продажи кабеля прядильщиков и… организация обороны Астры.

Браун немного помолчал, а потом спросил:

– Неужели вы думаете, что Салех и в самом деле пошлет сюда войска?

– Не знаю, но я бы на его месте немедленно принял какие-то меры. Видите ли, объявив себя суверенным государством, мы можем заключать торговые сделки с другими странами, минуя бюрократический аппарат ООН, а если нас поддержат рушрайки с их высоко развитой техникой, то монополия ООН вообще рухнет. И тогда Салех вновь превратится из властелина Вселенной в заведующего самым большим в мире детским садом. Сомневаюсь, что он будет сидеть сложа руки.

– Гм… Значит, вы приглашаете инопланетян сюда, чтобы Мзия не смог вмешаться в наши торговые дела?

– И для этого тоже. Но самое главное – нам надо показать, кто играет первую скрипку. Не думаю, что для инопланетян место встречи имеет значение, но для землян межпланетное совещание на Астре станет важным знаком: ведь на Земле начальство не ходит к подчиненным, а вызывает их в свой кабинет.

– Если позволите, полковник, мне бы хотелось высказать и свой взгляд на события. Не кажется ли вам, что сейчас не время заниматься политическими играми за спиной Мзии? Знаки, символы… Перед нами стоит слишком много других жизненно важных проблем. Скажите, как вы собираетесь преподнести военному персоналу известие о независимости Астры? И не только военным, но и простым обывателям? Ведь все они добропорядочные граждане США.

– Не знаю, – искренне ответил Мередит. – По-моему, рано или поздно это все равно бы случилось – не можем же мы вечно оставаться территорией ООН? Так что в этой идее нет ничего несуразного, хотя какие-то недоразумения наверняка будут. Остается уповать на то, что люди не станут кидаться в крайности, пока хорошенько не обдумают все «за» и «против».

– За войсками нужно присматривать особо, – предупредил Браун.

– Не исключена возможность, что какой-нибудь лейтенантик, мечтающий о капитанских погонах, возглавит отряд «верноподданных».

– А может, и не лейтенантик, а кто-то и покруче, – поморщился Мередит. – Попробуйте переговорить с местными командующими еще до официального сообщения, прощупайте почву. Барнер, мне кажется, будет за нас, а вот Грегори и Данлоп меня беспокоят.

– Особенно Данлоп, у вас с ним уже были кое-какие трения, – сказал Браун. – Может, он решит вернуться на Землю? Вот было бы здорово.

– И не мечтайте, – угрюмо сказал Мередит. – Он обязательно останется. Он очень самолюбив. Чтобы сохранить свой пост в Цересе, ему столько пришлось вынести, что теперь его отсюда и палками не прогонишь.

– Гм… Может, нам удастся его обработать и он превратится в патриота Астры и с тем же рвением станет защищать ее свободу и независимость? – Браун хмыкнул. – Простите, никак не могу переключиться. Я вот что подумал. Может, нам попросить рушрайков, чтобы они перекрыли все каналы связи с кораблем ООН, чтобы никто не мог обмениваться с ним информацией?

– Чтобы ООН не вмешивалась в нашу пропаганду?

– Ну не знаю… Это попахивает тоталитаризмом, но мне кажется, стоит попробовать. Хотя бы до тех пор, пока у нас все не наладится.

– Не хотелось бы, ну да ладно, делайте, как знаете. И вообще, неужели кто-нибудь осмелится назвать режим Астры диктаторским, пока Перес разгуливает на свободе?

Браун расхохотался:

– Н-да, над ним можно насмехаться сколько угодно, но мозги людям он пудрит мастерски.

– Да, и до сих пор его талант был нам очень кстати. Перес сам заварил эту кашу, так что вместе будем расхлебывать.

– Надеюсь, он нам поможет. Честно говоря, я и сам не знаю, стоит ли Прялка всей этой возни.

Мередит устало улыбнулся:

– Напомните мне, чтобы я как-нибудь свозил вас в пещеру прядильщиков, майор. Тогда вы увидите, что нам есть за что сражаться. Хорошо, что пока нам удалось избежать настоящего боя.

– Вот как? – Браун помолчал. – Полковник, а вы читали, каким образом рушрайки испытывали кабель на прочность?

Мередит нахмурился.

– Нет, до этой части отчета я так и не добрался. А что – что-то важное?

– Да нет. Они подвязали к его концам парочку пятитонных астероидов и раскрутили всю эту конструкцию. Когда скорость вращения дошла до двенадцати оборотов в минуту, силы притяжения разорвали астероиды на части. Это навело меня на мысль, что если рушрайки умеют проводить такие научные опыты, не стоит тревожиться об их боеспособности.

«А ведь рушрайки в техническом отношении отстают от других космических цивилизаций», – подумал Мередит.

– Я тоже так думаю, – сказал он Брауну. – Будем надеяться, что нам не придется испытать их боевое искусство на себе. Рассылайте приглашения. Я немного посплю, а потом снова созвонюсь с вами.

– Да, сэр. Приятных сновидений.