Текст книги "Вдали от дома (СИ)"

Автор книги: Тимофей Печёрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Были, – хмуро ответил Брыкин, – и… как вы догадались, кстати?

– Очень просто. С той стороны по дороге ходят только искатели. Если вообще ходят… Мы как раз направлялись в их… то есть, в ваш поселок.

– Тогда огорчу: нет больше никакого поселка, – не без садизма сообщил Гога Хриплый, – так что вряд ли вы еще встретите кого-то из искателей.

– Даже как? – голос человека из машины прозвучал слегка обескуражено, – тогда нам стоит поблагодарить Алгоритмы Судьбы за то, что мы встретили вас. В общем, не буду долго распространяться и хочу предложить вам… сотрудничество. Вы не против?

– Пожалуй, нет, – ответил Брыкин равнодушно.

Естественно, про себя он опасался, что его вновь захотят использовать, а потом избавиться без зазрения совести. С другой же стороны, синица в руках была всяко лучше неизвестности… особенно если оная синица – союзники с крупнокалиберной пушкой.

Поэтому Хриплый не возражал; согласно кивнула в ответ и Руфь.

– Что ж, я, брат Лейни, и сестра Сибо от имени Ордена Некротехов приветствуем вас. И приглашаем на борт.

* * *

Внутренняя обстановка орденской машины не была лишена удобства и даже определенного уюта. Похоже, что использовали ее не только как средство передвижения, но и в качестве временного жилища – например, при дальних многодневных поездках. Во всяком случае, цепкий взгляд Брыкина заметил в салоне и две кушетки в качестве спальных мест, и даже холодильник. И, что примечательно, бензином или соляркой здесь не пахло; по-видимому, в этом мире успели перейти на какое-то другое топливо.

Пока сестра Сибо, девушка с разноцветными волосами, отрабатывала свою смену в кабине, брат Лейни вводил новых союзников в курс дела. За чашечкой хоть синтетического, но кофе – благо, кофеварка в машине тоже имелась.

– …если кратко, – говорил брат Лейни, сидя на одной из кушеток и попивая кофе, – то машины стали слишком самостоятельными. Настолько, что однажды они просто отказались обслуживать нас. Это и называется Размежеванием. С подробностями можно познакомиться в библиотеке Ордена… только, боюсь, желающих не найдется – в мире осталось не так много грамотных людей.

– Обойдемся без подробностей, – проворчал Брыкин, – сами знаем: «Восстание машин» и все такое прочее…

– Орден Некротехов, – продолжил Лейни, одобрительно кивнув, – был основан чуть ли не в первые годы… или даже дни после Размежевания. Теми людьми, кто сумел добраться до старых архивов, касающихся знания о технике. Машины не догадались уничтожить эти материалы… они действовали на редкость недальновидно, я бы даже сказал, инстинктивно.

Целью Ордена… нашей целью стало восстановление контроля человечества над техникой. А в конечном счете – возрождение цивилизации, потому что… не мне вам рассказывать, в каких условиях живет сегодня большинство людей. Причем это не предел: если бы не усилия Ордена, мы бы все уже давно вернулись к пещерам и каменным топорам. А то и вовсе вымерли: условия-то нынче похуже будут, чем в каменном веке. Достаточно вспомнить, что в первый год после Размежевания население планеты сократилось примерно на порядок – и все из-за банального голода.

– Короче, Склифосовский, – Хриплый довольно бесцеремонно перебил этого краснобая, – что вам нужно конкретно от нас? Для чего вам – мы? И главное: какой резон нам помогать вам?

– Видите ли, – брат Лейни слегка смутился от вопросов землянина, – единственный способ возрождения высокотехнологичной цивилизации… с точки зрения наших лидеров – это превращение самостоятельных (или живых) машин в машины мертвые, полностью покорные воле человека… своего хозяина. Именно эта идея, умерщвление техники, и дала имя нашему Ордену.

Переделать живую машину в мертвую на самом деле несложно: живой механизм разбирается на детали, из которых, в свою очередь, собирается другой механизм. Уже без той автоматики, тех алгоритмов, что позволяли бы ему обходиться без человеческого управления. Ведь как говорил отец Клиффорд, «все то, без чего можно обойтись, рано или поздно отвергается». И человечество было отвергнуто именно по этой причине. Не случайно же стремление к излишествам в Ордене почитается за высший грех – наряду с ленью, завистью и самодовольством.

Брыкин открыл было рот, дабы вновь перебить брата Лейни: попросить его быть более кратким и говорить по существу. Но парень из Ордена не дал ему такой возможности.

– Наша главная трудность, – продолжал он, – это отсутствие собственных сборочных элементов. Поэтому мы и обращались к искателям вроде Рыжего Квайла и его банды. Мы покупаем их трофеи, собираем из них мертвую технику, которую затем продаем. Собственно, к поселку мы направлялись как раз для очередной закупки. Однако, судя по вашему рассказу, поселок уничтожен. И наш путь не имел бы смысла, если бы мы не встретили вас.

– Как мило. И чем же все-таки мы можем помочь? – в голосе Брыкина, обычно не отличающемся эмоциональностью, теперь чувствовалось нетерпеливое недовольство.

– Помочь? – донесся с водительского места голос сестры Сибо, – да скажи им уже, что нам нужно. Попасть к Сердцу Полигона, конечно!

Похоже, многословность Лейни была не по душе и ей тоже.

– Сердце Полигона, – поспешил пояснить тот, – это завод или сборочный цех в самом его центре. Место, где эти металлические твари выводятся, откуда получают энергию, а возможно и управляются. Если мы сможем добраться до Сердца, если возьмем его под контроль, то сможем обезопасить весь Полигон. Хотя бы вырубив его энергоснабжение. И после этого нам ничего не помешает получать детали самим, да еще в неограниченных объемах… не завися от всех этих Квайлов с их бизнесом.

– Так добирайтесь и берите, в чем проблема-то? – непонимающе вопросил Хриплый, – с вашей-то техникой… А мы-то, простые безоружные люди, чем можем помочь?

– Видите ли… в технике-то как раз все и дело, – голос Лейни прозвучал смущенно, – Полигон… а, возможно и само Сердце, генерирует электромагнитное поле, которое препятствует работе наших навигационных приборов. Так что все вылазки Ордена заканчивались одинаково.

– Обломом? – вопрос Брыкина был риторическим и прозвучал не без ехидства.

Брат Лейни кивнул.

– Уже на первой миле мы теряли ориентировку. Приборы просто не работали. И нам приходилось… отступать.

Под последним словом он определенно имел в виду панику с последующим судорожным рывком в обратном направлении.

– Поэтому-то план с захватом Сердца требует помощи искателей. Без вашего легендарного чутья мы просто заблудимся.

Когда брат Лейни сказал о «чутье», Брыкин не выдержал и хмыкнул. Легендарное искательское чутье: редкий дар, позволяющий его обладателю раз за разом возвращаться с Полигона живым, да вдобавок приносить оттуда ценную добычу… В этом мире оно было таким же психологическим мифом, как на Земле шестые-седьмые-десятые чувства. Ну или разного рода таланты со «счастливыми звездами», которым принято завидовать, объяснять оными любой успех… а также оправдывать собственную никчемность.

И лишь тем, кто стоял по другую сторону успеха, была ведома его истинная цена. Имя которой: пот, кровь, тяжкий труд и напряжение всех сил. Ну и, конечно же, непонимание (а зачастую даже открытая неприязнь) окружающих. Всех тех людей, которые впоследствии переходят в разряд завистников и соавторов вышеназванных мифов.

Знал цену здешнего их аналога и Брыкин. Даром что до статуса «легенды», вроде Дрея, ему было ох, как далеко. А разгадка была тривиальна, хоть и непонятна несведущему большинству – тому, что обычно «не в теме». Просто, когда над тобой нависает угроза смерти, ты поневоле начнешь «творить чудеса». И, прежде всего, чудеса интуиции, выносливости и удачливости. Если, конечно, ты не полный дурак, не имеющий ни шанса, причем не только на Полигоне.

Все это Георгий Брыкин успел узнать, понять и прочувствовать. Поэтому его так и тянуло ответить грубо и насмешливо: мол, какое на фиг чутье – вы бы сами под пулями побегали. Но землянина опередила Руфь Зеленски, до сих пор хранившая молчание:

– Кажется, я смогу найти для вас Сердце Полигона, – заявила она, – будет вам чутье. Только бы ваша техника не подвела.

И точно в этот момент черный кубик в кармане весьма заметно потеплел – Руфи даже показалось, что он живой.

– Будет вам чутье, – повторила она уже гораздо тверже и увереннее.

* * *

Приборная доска в кабине выглядела несколько архаично даже по земным меркам. Экран навигатора, к примеру, походил на экран обычного осциллографа, только что размерами побольше. Качество изображения было соответствующим; вдобавок, после нескольких минут после въезда на Полигон оно задергалось, исказилось, а потом и вовсе пропало.

Транспорт Ордена Некротехов продвигался через поле, изрытое взрывами и гигантскими механизмами; продвигался, как и любой вездеход через пересеченную местность: решительно, непреклонно, хотя и не слишком быстро. И хотя гусеницы для этой цели были неизмеримо удобнее, чем колеса, но даже с ними внутри машины весьма ощутимо потряхивало.

Брат Лейни сменил сестру Сибо за штурвалом – именно за штурвалом, а не за рулем. Сама же девушка с разноцветными волосами взяла на себя управление пушкой, которая, кстати, оказалась лазерной. Со стопроцентной надежностью об этом засвидетельствовал первый же ее выстрел: мощным и ярким лучом прямиком в «старую знакомую» Брыкина – очередную пулеметную турель. Одного выстрела хватило, чтобы не только лишить ее пулеметов, но и сам корпус порядком изувечить.

В тот момент Хриплый ни с того ни с сего подумал, что едва ли смог бы извлечь из такого корпуса хоть что-то полезное. Что же касается Руфи, то она всю дорогу стояла, облокотившись на спинку одного из сидений в кабине управления, и давала указания брату Лейни. Направляя его в зависимости от температуры черного кубика в своем кармане.

Всего пулеметных турелей встретилось чуть больше десятка – и ни одна из них не смогла серьезно навредить транспорту некротехов. Едва пулеметы начинали стрекотать, как сестра Сибо направляла в их сторону лазерный луч, разрушительный и нестерпимо яркий. Впрочем, яркий для тех, кто находился снаружи: глаза же экипажа и пассажиров «музыкального танка» были надежно защищены тонировкой лобового стекла. Которое, кстати, было вовсе и не стеклом, а сверхпрочным, даром что прозрачным, пластиком.

Достаточно безобидными оказались и помеси паука и рака – вроде той твари, что первой встретилась Руфи и Брыкину на Полигоне. Огнестрельного оружия металлические пауки-раки не имели, механических же повреждений нанести броне попросту не успевали. Лазерный луч снимал их еще на дальних подступах; рука Сибо не дрогнула ни разу. Ей явно было не в новинку действовать подобным образом.

Гораздо больше хлопот орденской машине причинили «кроты» и «стальные птицы». Так, от одного из «кротов» пришлось отбиваться несколько минут: при малейшей угрозе эта тварь зарывалась под землю… а затем, выныривая из нее в опасной близости от транспорта, таранила его борт. «Нос» у «крота» был, похоже, сделан из титана или еще из какого-нибудь шибко твердого металла – однако броня пока что выдерживала.

«Птицы» же слету врезались в лобовое не-стекло, после чего взлетали и шли на следующий круг. Проворные и довольно мелкие, они представляли не очень-то удобную цель для пушки; Сибо кое-как изловчилась подстрелить лишь двух из них. А Лейни не преминул поблагодарить Алгоритмы Судьбы за то, что «эти летающие ублюдки нападают поодиночке». И с этим трудно было спорить – как трудно было бы отбиваться от целой стаи агрессивных металлических летунов.

Один раз машина некротехов столкнулась с небольшим шаром, вылетевшим ей навстречу. Шар взорвался при подлете, заставив транспорт содрогнуться, а Руфь – даже едва не упасть на пол. Она бы и упала, наверное, не подоспей вовремя Брыкин и не подхвати ее.

А следующий шар Сибо уже сожгла налету.

Путешествие продолжалось около часа – пока, наконец, впереди не показалось огромное здание неописуемой формы. Оно гремело, лязгало, пускало дымы и языки пламени, чем вызвало у Георгия Брыкина странную ассоциацию со сказочным Змеем Горынычем.

– Сердце Полигона! – благоговейно воскликнул брат Лейни, – от имени Ордена Некротехов благодарю вас…

– Да погоди ты, – недовольно отозвалась сестра Сибо, – не приехали ведь еще.

И как в воду глядела – ибо праздновать победу было более чем рано.

Когда до чудовищного здания осталось менее сотни метров, и оно уже целиком закрывало обзор, путь орденскому транспорту преградили два огромных металлических шара, вроде того, что разрушил поселок искателей. Без лишних промедлений они ударили сразу из нескольких орудий – лазерных и не только; машину затрясло как в лихорадке, лобовое не-стекло пошло трещинами, однако броня снова выдержала… пока.

Прицелившись, Сибо выстрелила в один из огромных шаров. Лазерный луч заставил его отлететь на несколько метров; часть штырей и пушек после удара оказалась погнутой, однако сам страж Сердца Полигона оставался на ходу и вполне боеспособным. Не говоря уж про его напарника.

Затем последовал новый залп – и новые судороги техники, из последних сил пытающейся устоять под вражеским огнем. И жалобный вскрик сестры Сибо, когда ее ответный выстрел вновь не дал желаемого результата.

– Но почему?! Что же делать?

– Кажется, я знаю, – подал голос Гога Хриплый.

– Так не тяни, – почти крикнул ему брат Лейни, – пока… ах-х-х…

Это машину снова тряхнуло от залпа металлических шаров.

– Аналогичная штука напала на поселок, – пояснил Брыкин, – и я успел заметить… в общем, она стреляла по зданиям, по ограде – по неодушевленным предметам. А людей… не трогала.

– То есть, ты предлагаешь сейчас… выйти из машины? – судя по голосу, Сибо была не на шутку встревожена: не то самим положением, не то предложением союзника. Вернее, кажущейся его самоубийственной глупостью.

Но Хриплый и не думал ее опровергать.

– Да, выйти. И пойти пешком, – пояснил он, – возможно, эти твари успеют сжечь ваш транспорт к хренам собачьим. Но нас-то, живых, не тронут… я надеюсь.

– Ладно, – вздохнув, брат Лейни начал выбираться из-за штурвала, – но если ты ошибаешься…

– В любом случае, – жестко перебил его Брыкин, – не думаю, что оставаться здесь и перестреливаться, безопаснее.

И Лейни замолчал – вроде бы согласившись.

Как оказалось, землянин не ошибся: на людей, вылезших из машины, стражи Сердца Полигона не обратили никакого внимания. Вообще никакого! И их незатейливую машинную логику можно было понять: люди ведь не могли причинить серьезного вреда ни им, ни зданию-химере. Вроде как не могли…

– Куда теперь? – спросила Сибо, перекрикивая шум и гул и оглядываясь вокруг.

– Думаю, внутрь, – предположила Руфь, что также осматривалась и одновременно пыталась почувствовать малейшие изменения температуры черного кубика.

– Это и так понятно, – проворчал брат Лейни, – вопрос: как?

– Могу предложить вот что, – Брыкин указал рукой вперед себя. Затем он решительным шагом направился к зданию; Сибо, Лейни и Руфь осторожно последовали за ним.

– И где же… вход? – недовольно вопрошал Лейни, когда они добрались до ближайшей стены здания. Та была серой и гладкой.

– Вот, – рука Брыкина теперь указывала вниз… в сторону небольшого окошка почти на уровне земли.

Окошко не имело никакой решетки или рамы. Вообще ничего, что могло бы помешать проникновению через него внутрь. Ничего, кроме размеров; к тому же эта преграда как раз оказалась мнимой. Во всяком случае, землянин, сам не будучи маленьким и худосочным, преодолел ее без труда; первым показал пример.

– Ну и темень тут, ребятки, – донеслось изнутри, – фонарика ни у кого нет?

– У меня, – и стройный гибкий Лейни, совсем не путаясь в полах плаща, проскользнул в окошко, одновременно включая маленький фонарь. Под его лучом (как ни странно, довольно ярким) взору предстала обстановка узкого коридора – хоть и не стерильного, однако непохожего на земную помойку или канализацию. Непохожего хотя бы потому, что создать и то и другое, здесь, похоже, было некому.

– Как понимаю, путь у нас всего один, – прокомментировал Брыкин, когда вся четверка была уже по одну сторону окна.

И с вызовом поглядел в темную глубь коридора.

Коридор этот оказался достаточно длинным: чтобы дойти до его конца, людям понадобилось не менее двадцати минут медленного и осторожного шага. Впрочем, осторожность была лишней: здесь никто не пытался напасть из темноты; не было и ловушек, предназначенных специально для незваных гостей. А из всех неудобств – только всегдашний шум, буквально давивший на голову; ну и, собственно, темнота.

Путь окончился массивной железной дверью, которую шедший впереди Лейни смог открыть на удивление без труда. За дверью показалась небольшая комната – тускло освещенная и почти без мебели. Однако, в том-то и дело, что именно почти.

– Ой, а что это… за черная штука? Какой-то ящик? – воскликнула сестра Сибо, вслед за Лейни переступая через порог.

– Где? – Руфь Зеленски тоже шагнула… вернее, буквально рванулась в проем, едва не оттолкнув и не сбив девушку из Ордена с ног.

Черный кубик к тому времени стал совсем горячим.

Руфь не ошиблась, как не ошибся и ее маленький «проводник»: злополучный артефакт Создателей действительно размещался посреди комнаты. Георгий Брыкин, подошедший последним, видел, как Руфь уже укладывает на большой черный куб его уменьшенную копию.

– Похоже, вы знаете, что это, – не без интереса обратился к Руфи брат Лейни. Девушка кивнула.

– Думаю, нам пора прощаться, – сказала она, – видите ли, мы не говорили… в общем, мы не из вашего мира. И этот куб для нас единственная возможность вернуться в свой мир… миры.

– Надеюсь, с Сердцем Полигона вы справитесь и без нас, – подытожил Брыкин.

– Надеюсь, – повторила Сибо, – впрочем, в этом вопросе мы на вас как раз и не рассчитывали. Что ж, благодарим за помощь. И в добрый путь… инопланетяне.

В свои последние мгновения пребывания в этом мире Руфь не смогла сдержать радостного возгласа – за то, что девушка-некротех сама сказала слова, которые требовались для совершения переноса. Без просьбы и обращения, что было не чем иным как удачным совпадением. А удача, как ни крути, не может не радовать.

* * *

– …у стойки номер два начинается регистрация пассажиров на рейс до Тропического Рая.

Руфь открыла глаза… и обнаружила себя и спутника-землянина стоящими посреди аэровокзала. В обычном, вроде бы земном, аэропорту, который не шибко отличался от своих собратьев в любом городе любой страны мира. По крайней мере того мира, откуда девушка была родом.

Отличие было единственным, но оно чрезвычайно бросалось в глаза. Если на Земле аэропорты почти никогда и независимо от времени суток не оставались безлюдными, то здесь было практически пуст – если не считать персонала. Взгляд Руфи (растерянный) и взгляд Брыкина (настороженный) буквально обшарили весь зал, но никаких других пассажиров, кроме себя, не обнаружили. Притом что справочная, стойки регистрации, а также магазины работали как полагается.

– Это Земля? – спросил Хриплый – причем, похоже, сам у себя, – или опять… имитация.

И с этими словами он направился к темнеющему поодаль выходу из аэропорта. А остановился только у самых его стеклянных дверей, за которыми не увидел ничего. Ничего, кроме ночной темноты и слегка освещенной прожекторами площади для парковки. Пустой площади.

Толкнуть стеклянные двери и выйти наружу землянин так и не решился.

– У стойки номер два продолжается регистрация пассажиров на рейс до Тропического Рая, – вновь прозвучал металлический голос оповещения.

– Да заткнись ты! – рявкнул Брыкин, нервы которого явно не выдержали, – один хрен: билетов нет. Ни до Рая – ни докуда…

– На самом деле… есть, – несколько смущенно возразила Руфь. И пошла навстречу Хриплому, держа в руке две маленькие продолговатые книжицы.

– Откуда? – вопрос землянина прозвучал беспомощно и без надежды на ответ… которого, впрочем, и не было.

Никаких логотипов авиакомпании на обложках билетов не обнаружилось. Зато были четко прописаны ФИО пассажиров (Зеленски Р.Я. и Брыкин Г.Д.), равно как пункт отправления («Джанкдом») и пункт назначения («Тропический Рай»).

– Фантастика! – прошептал Брыкин и осекся. Ибо если увиденное и можно было считать фантастикой, то не в большей степени, чем все, что произошло с ним за последнее время.

– Как понимаю, это все-таки не Земля, – голос Руфи, помимо воли, прозвучал виновато.

– Похоже на то. И тогда я хотел бы знать: что же это вообще такое – Тропический Рай?

Этот вопрос Брыкин задал сперва в пустоту, а затем, опомнившись, у окошка справочного бюро. Сидевшая там девушка в безукоризненном, с иголочки деловом костюме и с пустым лицом манекена заглянула в стоящий перед ней ноутбук, а после чего ответила – сугубо информативно и без тени эмоций. Почти как голос оповещения:

– Тропический Рай – мир локального типа человеческой ветви эволюции. Название получил из-за специфических природных условий. Океаном покрыто до девяноста процентов площади поверхности планеты. Материки отсутствуют; суша представлена большим количеством островов. Достигнутые стадии развития человеческого общества варьируются от каменного до раннего бронзового века.

– Понятно, – Брыкин вздохнул и отошел от справочной. А затем огляделся… и едва не запаниковал.

– Ой, кто это?! – теперь их заметила и Руфь тоже.

Из недр аэропорта выходили двое мужчин лет примерно тридцати, черноволосых, небритых и слегка смуглых. Одеты они были довольно легко, чем напоминали туристов… однако легкость эту многократно компенсировали вещи, которые странная парочка волокла с собой.

За плечом у каждого красовался ствол… причем, ствол ни чего иного как легендарного «калаша». Плюс один из чернявых парней нес прямо в руке М16 – видимо, для демонстрации некой политической беспристрастности. Ремни обоих незнакомцев были снабжены двумя кобурами каждый, и едва ли эти кобуры использовались для хранения конфет, зажигалок или мобильных телефонов. Картину довершали две огромные, как принято говорить, «спортивные» и туго набитые, сумки. В которых тоже наверняка скрывалось что-то отнюдь не мирное.

– Буэнос диаз! – выкрикнул один из этих двоих Руфи и Брыкину, останавливаясь рядом с ними и кладя сумку на пол. Его напарник, помешкав, сделал то же самое.

– Только, я смотрю, здесь темное время суток, – сообщил он, покосившись в сторону выхода.

– Ох, вижу… простите. А, кстати, вы откуда будете? – поинтересовался первый.

Несмотря на обилие оружия, он не выглядел агрессивным; напротив, чувствовалась в нем какая-то простодушная приветливость и непосредственность. Как у жителя глубинки.

– Из… Джанкдома, – вспомнила Руфь запись в билете.

– Слышали, слышали. Это там, где машины восстали против людей?

– Вроде того, – буркнул Георгий Брыкин, – только сейчас там все меняется. Орден Некротехов революцию начинает.

– Интересно… Ну а мы – из Маньяды! – заявил один из двух вооруженных «туристов», причем тоном, исполненным гордости. Чем напомнил Маяковского, когда тот воспевал советский паспорт.

А вот слово «Маньяда», не сказало ни Руфи, ни Брыкину ровным счетом ничего. Звучало оно, конечно, узнаваемо: как название какой-то латиноамериканской или испаноязычной страны. Вот только вспомнить такую страну, и даже сам факт ее наличия на карте своего мира ни землянин, ни его спутница не смогли.

– Случаем, это не в Тропическом Раю? – невзначай осведомился Гога Хриплый.

– Нет, – ответил один из уроженцев Маньяды, – хоть наша родина местами очень даже тянет на рай.

– Слышал я про этот ваш Тропический как бы Рай, – молвил его напарник, – скука смертная. Я бы лучше в Джанкдом махнул.

– Дело говоришь, – одобрительно кивнул первый маньядец, – революции нам по нраву. Ладно. Адьез, камарадас! Удачи в Тропическом Раю!

– Вива ля революсьон, – проворчал вполголоса Брыкин, взглядом провожая маньядцев.

Те уже направлялись к табло, дабы ознакомиться с ближайшими рейсами.

– Амуницию не забудьте в багаж сдать… Странно, что береты со звездочками забыли – на родине, наверное.

– Забыли, наверное, там, – ехидно предположила Руфь, – где ты забыл свою шапку-ушанку и домашнего медведя.

Брыкин сдержанно усмехнулся ее остроте.

– Продолжается регистрация на рейс до Тропического Рая, – напомнил голос оповещения, – просим пассажиров пройти к стойке регистрации номер два.

– Пожалуй, придется пройти, – сказала Руфь Зеленски.

– Угу, – согласился Георгий Брыкин, – придется. Пока Алису Селезневу не встретили. Ну или Йоду в компании с Дартом Вейдером.

6-18 декабря 2011 г.