Текст книги "Нектар на губах"

Автор книги: Тесса Рэдли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Оказавшись рядом с ней, Джошуа коснулся ее лица.

Кровь зашумела у нее в ушах. Лицо Джошуа начало расплываться. Все эмоции, что она испытала в его комнате, вновь обрушились на неё.

– Иди ко мне, – сказал он и обнял ее.

Рыдания заставляли содрогаться плечи девушки. Прижав Эллис к своей широкой груди, он покачивался из стороны в сторону, словно баюкая ее.

Толстый свитер казался таким мягким под ее щекой, и мерные удары его сердца действовали успокаивающе.

У нее был выбор. Сильнее прижаться к нему? Или оттолкнуть его?

Что бы она ни сделала, это безвозвратно изменило бы их отношения.

Джошуа попытался разрядить ситуацию, переведя все в шутку:

– Прежде мои прикосновения не оказывали такой эффект на дам. Я никогда не заставлял их плакать.

Эллис прикусила губу. Как она могла позволить себе поддаться этой женской слабости?

– Простите меня, я плакала как ребенок.

– Это были тяжелые дни. Плачьте сколько хотите.

– Вы, должно быть, считаете меня ужасно глупой.

Его руки крепче сжались вокруг нее.

– Я совсем не считаю вас глупой… – сказал он. – Мне тоже не хватает Роланда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эллис вошла в залитую солнцем столовую, все еще чувствуя некоторую неловкость. У нее отлегло от сердца, когда она увидела, что там никого нет, но тут из кухни появился Джошуа.

– Вы испугали меня. А где все?

– Работают. Мы встаем рано. Саксон-Фолли – это не город.

Эллис попробовала обрести утраченное равновесие в иронии.

– Тогда что же здесь делаете вы? – спросила она.

– Я ждал вас. Разве забыли? Вы будете сопровождать меня сегодня. Так что давайте, ешьте, а то мне уже пора.

Ночной кошмар, вой сирены, дурацкие рыдания на груди Джошуа – все это совершенно выбило ее из колеи. Она подняла глаза.

– Я не нуждаюсь в охране.

– Вам никто не предоставлял выбора.

Решительный взгляд и жесткая линия рта предупреждали ее, что спорить с ним бесполезно. В нем не было видно и следа той предрассветной нежности. Она обманулась, поверив его сочувствию.

Вот он – настоящий Джошуа Саксон. Самоуверенный. Надменный. Которому на все наплевать. После завтрака они поехали на виноградники.

– Вино – сердце Саксон-Фолли. А это, – он наклонился и, подняв горсть красноватой земли, просыпал ее сквозь пальцы, – его кровь.

Стоя рядом с ним, она пыталась справиться с тем действием, которое оказывал этот глубокий голос на ее чувства.

Что такого особенного было в этом мужчине?

Не отрываясь, она смотрела на Джошуа. Лучи утреннего солнца падали на его лицо, придавая коже оттенок темного золота.

– Вот этот участок был засажен в 1916 году. Мужчины Нейпира и его окрестностей отправились воевать в Европу, и здесь, на этом куске земли, дюжина испанских монахов разбили виноградник. Даже когда кругом смерть, жизнь должна продолжаться.

И снова он застал ее врасплох. Она знала, что он говорил не только о виноградных лозах, осторожно касаясь пальцами листьев.

– Какой это сорт? – спросила Эллис.

– Монахи думали, что посадили «каберне совиньон». Только через несколько лет, когда виноградник начал плодоносить, они обнаружили свою ошибку. Это было «каберне фран». Так они и стали делать свое вино.

– Вы влюблены в эту землю, верно?

– Кому бы здесь могло не понравиться? – белозубая улыбка осветила его лицо. – Прежде чем отец решил оставить руководство в Саксон-Фолли, я уже занимался виноградниками. Мне хотелось выращивать виноград, который виноделы, такие как Хит и Кейтлин, превращали бы в напиток, достойный богов.

Нарисованная им картина неожиданно растрогала Эллис. В нем чувствовался человек с корнями, который знал, кем он был в этой жизни. Человек столь основательный, столь уверенный в себе, что она не могла не восхититься им.

Она не знала, стоит ли задавать этот вопрос, но все же спросила:

– Вам жаль, что Хит больше с вами не работает?

В этот момент ее телефон низко зажужжал. Вытащив его из кармана, Эллис нажала отбой. Дэвид.

– Извините, – улыбнулась она.

– На звонок можно было ответить.

– Я позже перезвоню. – Решив сменить тему, Эллис махнула рукой в сторону спускающихся террасами виноградников. – А как все это попало к вашей семье?

– После войны, – сказал он, – монахи решили уехать. Землю они продали, а через три года мой прадед выиграл ее в покер. Все смеялись, когда Джозеф Саксон заявил, что собирается выращивать виноград с коммерческой целью. Эта земля неплодородна, говорили ему люди. Но он решил доказать, что они не правы. – Джошуа усмехнулся. – Упрям был старый перец. Местные назвали его затею Саксон-Фолли, то есть Промах Саксона. Имя прижилось.

– Так вот от кого вам это досталось. Он поднял брови.

– Что? Имя?

– Упрямство, – улыбнулась она.

Но ей было не до смеха, когда, вернувшись к себе, она, улучшив момент, перезвонила своему редактору.

– До меня дошли слухи о каких-то махинациях, связанных с Саксон-Фолли, – объявил Дэвид безо всякого вступления. – Узнай, наберется чего-нибудь на статью?

Ее сердце упало.

– Я ничего не слышала… и мне расхотелось писать статью. Может, попросишь еще кого-нибудь? Я собираюсь уезжать, Дэвид.

– Откуда вдруг такая спешка? Давай я перезвоню тебе завтра, когда узнаю побольше. И не забудь отправить некролог.

– Запрыгивайте, – скомандовал Джошуа, выключив двигатель.

Бросив короткое «привет», Эллис забралась на сиденье. Ее длинные ноги были обтянуты джинсами, а фиолетовая футболка так обрисовывала аппетитные женские формы, что Джошуа стало трудно дышать.

Он заставил себя отвести взгляд.

– Куда мы едем? – нарушила молчание Эллис.

Джошуа ткнул пальцем вперед, где дорога серпантином поднималась по одному из холмов, который казался выше других, за что и заслужил название «гребень».

Вскоре они достигли вершины. Под ними лежала прекрасная долина, от вида которой у Джошуа всегда теснило в груди. Но сегодня все его внимание было сосредоточено на женщине, стоявшей рядом. Она с восторгом смотрела на открывшуюся передними панораму с уходящими вдаль холмами и тонкой лентой серебристой реки.

– Бог мой, какая красота, – тихо сказала она.

– В теплый солнечный день это самое лучшее место в мире. Видите ту реку? Дом Хита и самые лучшие виноградники расположены на левой стороне. А в реке водится форель. Она обычно прячется под камнями. Не так просто выманить ее оттуда.

– Какой чудесный вид. Прямо идиллия! Ясно, что вы влюблены в эти места, да и Хит тоже, иначе он не жил бы здесь. А Роланд… он тоже любил бывать здесь?

Джошуа коротко рассмеялся.

– У Роланда не было терпения выуживать из-под камней форель. Он увлекался экстремальным спортом, быстрыми машинами… – он наградил ее дерзким взглядом, – и женщинами, близкими ему по духу. Вот вы, например. Когда последний раз у вас было немного времени, чтобы просто погулять? Постоять на вершине холма и посмотреть на закат?

Толкнув дверь, Джошуа вышел из машины и, засунув руки в карманы джинсов, пошел к краю дороги. Эллис последовала его примеру.

– Вы правы, – вздохнула она. – Я всегда чертовски много работала.

– Почему?

– Это трудно объяснить. – Эллис помолчала. – Меня растили как единственного ребенка…

Растили как единственного ребенка? Какая странная фраза. Эта тема была явно болезненной для нее.

– Из меня хотели сделать нечто особенное, – продолжала Эллис. – Самые лучшие педагоги. Фортепиано. Театральная студия. Художественная школа. Уроки тенниса… Я стремилась к успеху так же, как родители, только моя цель была несколько другой. Мой отец был судьей и думал, что я тоже стану юристом. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы он одобрил мой выбор. Я работала как проклятая.

У Джошуа мелькнула мысль, уж не пытался ли старый хрен таким образом компенсировать свои собственные нереализованные амбиции.

– У вас, наверно, много общего с вашим отцом.

Она задумалась.

– Я всегда чувствовала себя участником крестового похода. Отец с самого детства пытался вбить в меня, что хорошо, а что плохо. Поверьте, совсем нелегко быть дочерью судьи. Но со временем я поняла, что он был прав. Миру нужны люди, которые умеют постоять за то, во что они верят. За правду, за честь, за все эти старомодные ценности.

Джошуа подумал, что попытка разорвать помолвку его брата вряд ли согласовывалась с этими ее убеждениями. Но сейчас ему не хотелось говорить об этом.

– Когда ко мне пришел успех, – произнесла она, – я стала меньше времени проводить с матерью. К сожалению, я не знала, что она была больна. Рак.

– Тяжело, наверно, это было, – голос Джошуа звучал сочувственно. – Но она, должно быть, гордилась вами.

– Да, конечно.

– Я никогда не думал, что значит быть единственным ребенком. О той громадной ответственности, которую мы всегда делили поровну. Моя жизнь была бы пуста без Роланда, Хита и Меган.

– Вам повезло.

– Думаете? Иногда мне просто хочется убить их. Шучу, – добавил он, заметив испуг на ее лице.

– Три года назад умерла моя мать… Больше всего на свете я хотела, чтобы у меня была семья.

– Мне очень жаль. Смерть – она… так окончательна.

– Я очень горевала по ней.

– А ваш отец?

– Он женился в прошлом году… ему тоже было одиноко.

Джошуа устремил взгляд на запад, где по небу плыли желто-оранжевые облака. Он хотел, чтобы эта ее история не тронула его так глубоко.

– Вероятно, моя жизнь действительно стала слишком быстрой, – тихо сказала Эллис.

Долгожданное чувство удовлетворения охватило Джошуа.

– Не думал, что настанет день, когда Эллис Блейк признается, что была не права.

Ее зрачки сузились.

– Надо заметить, что и вы достаточно проворны. Управляющий необъятного винодельческого комплекса. Глава администрации Саксон-Фолли. Создатель новой управленческой методики. Чем вы лучше? Уверена, вы тоже ставите перед собой какие-то цели.

Ему следовало бы знать, что она ответит на его удар.

– Конечно, но я не одержим своими целями. В Саксон-Фолли удовольствие и радость – это фундаментальная основа.

Она тряхнула головой.

– Бабушкины сказки. Я помню ваш раздраженный голос, когда вы еще тогда, в телефонном интервью, пытались объяснить мне это ваше кредо.

– Я был занят. Вы попали на меня в самом разгаре сбора урожая, к тому же с плохим прогнозом на следующий день. Но я действительно уверен, что настроение работников отражается на конечном продукте.

– А почему вы уволили Томми Смита? Он утверждает, что вы превратили его жизнь в ад, преследуя своими придирками. Эта ваша философия «счастья» не больше чем приманка.

– Вам хорошо известно, что со следующей работы он был уволен буквально через три месяца!

– Это случилось уже после того, как опубликовали статью. И в этот раз Томми был уволен за сексуальное оскорбление одной из своих коллег.

– А вы не думаете, что и я мог уволить его по этой же причине?

Ее глаза расширились.

– Почему же вы мне тогда ничего не сказали?

– Меньше всего его жертве хотелось, чтобы все это попало в газеты.

Эллис вспомнила, с каким презрением отозвалась о Джошуа в своей статье, с каким пылом защищала этого Томми. В животе у нее все сжалось. Как она могла так ошибиться?

– Я не знала, что вы выгнали его за оскорбление одной из ваших работниц. И как же, не обладая этой информацией, я могла выступить на вашей стороне?

– Я не был готов нарушить слово, данное человеку, который доверился мне, чтобы удовлетворить ваше любопытство.

– Но это недешево обошлось и вам и Саксон-Фолли.

– Ваш журнал тоже потерял мое уважение, – усмехнулся он.

Эллис попыталась отделаться шуткой:

– Стало быть, вы перестали уважать меня с того самого утра, как журнал появился в газетных киосках?

Его глаза насмешливо сверкнули.

– Шутка, – быстро сказала она. – Порой мой язык бежит впереди меня.

– Забавно, я считал вас скорее расчетливой, чем импульсивной. Мне казалось, что вы обдумываете каждое свое слово, прежде чем даете ему сорваться с этих прелестных губ.

Джошуа неожиданно наклонил голову и поцеловал Эллис. Поцелуй был долгим, его язык исследовал ее рот, скользил по небу, пока Эллис не почувствовала, что просто переполнена ощущениями. Она вцепилась в его плечи, не уверенная, что сможет удержаться на ногах.

– И как вы можете уважать женщину, которая с такой готовностью отвечает на ваш поцелуй? – Ей хотелось, чтобы вопрос прозвучал легко и небрежно, но голос подвел ее.

– Я уважаю вашу искренность.

Вечером Эллис спустилась в столовую, когда там уже все собрались. Ее первый ужин с семьей. Каждый занял свое место, остался свободным только один стул. Стул Роланда.

Задержав дыхание, Эллис опустилась на место ее брата. Филипп и Кейтлин Росс, виноделы Саксон-Фолли, сидели рядом с ней. Напротив, между матерью и сестрой, – Джошуа.

Кейтлин вежливо улыбнулась:

– Как прошел день?

– Замечательно, – ответила она. – Здесь так красиво.

– Просто рай на земле, – согласилась Кейтлин.

Эллис опустила глаза. Нет. Без Роланда – не рай.

Однако впервые она подумала о нем без жгучей горечи. Печаль осталась, но сожаление об упущенной возможности узнать его уступило место неизбежности. Странно, но разговор с Джошуа о смерти ее матери помог этому.

– Но если вы хотите увидеть нечто особенное, нужно уговорить нашего босса показать вам водопад, – сказала Кейтлин, посмотрев на Джошуа. – Лучше всего добираться туда верхом, пешком дорога займет вечность.

– Мне мало приходилось ездить верхом.

– Вы можете взять Бриз, она очень спокойная.

Эллис была в нерешительности.

– Роланд всегда любил это место, – сказала Кей. – В детстве он то и дело просил нас поехать туда на пикник. А уже подростком все лето пропадал там с друзьями.

– Я подумаю… – Возможно, там она сможет найти ниточку духовной связи между ними и не будет тогда уже так одинока.

– Вы знали Роланда? – Меган с удивлением уставилась на нее.

Проклятье. Уж не проговорилась ли она? Эллис бросила на Кей быстрый взгляд – та замерла, услышав вопрос дочери.

– Нет…

Кей повернулась к Джошуа:

– Помнишь, как ты напугал меня, вернувшись домой весь в крови? Вы с Роландом устроили какое-то соревнование – я так и не поняла, в чем там было дело.

– Подростковая дурь, – поморщился Джошуа и обратился к Эллис: – Подумайте хорошенько. Дорога вас вымотает, если вы не привыкли к седлу, – путь ведь не близкий.

Похоже, ему не слишком нравилась эта идея.

– Если вы заняты, то можно не ездить.

– Мне, возможно, удастся найти пару часов с утра в понедельник.

В понедельник ей нужно вернуться на работу. Но если она останется, это ей даст еще один день в Саксон-Фолли.

В субботу позвонил Дэвид. Ему удалось узнать, что слухи были не пустым жужжанием, и над Саксон-Фолли действительно сгущаются тучи.

– Это насчет шардоне, что получило Золотую медаль. Один из судей заявил, что вино, которое продают в магазинах, отличается от выставленного на конкурс. Я полагаю, они предложат Джошуа Саксону снять вино с продаж до того, как разразится публичный скандал. Посмотри на месте, что можно выяснить.

– Послушай, я собираюсь вернуться в офис на следующей неделе. Скорее всего, во вторник.

– Значит, у тебя есть три дня.

– Я не буду писать эту статью, Дэвид. За три дня я все равно ничего не успею.

На следующее утро, когда Кей сообщила, что двое студентов, которые регулярно помогали по выходным проводить дегустацию, не приехали в воскресенье, Эллис решила предложить свою помощь.

Кей с облегчением вздохнула.

– Спасибо тебе, Эллис. Ты нас выручила. Сейчас там Джошуа. Он скажет тебе, что делать, и даст прайс-лист.

Вся автостоянка возле винодельни была заполнена автомобилями. Эллис и представить себе не могла, сколько народу приезжает сюда на выходные.

В зал вошли две молодые пары. Приветливо улыбнувшись, Эллис пригласила их к стойке.

– Что вы хотели бы попробовать? – Она выстроила в ряд четыре небольших бокала. Мужчины выбрали «каберне мерло». Эллис налила им вино.

– Я бы выпила «сов блан», – сказала жгучая брюнетка.

– «Семильон» для меня, пожалуйста, – попросила другая женщина.

Покрутив вино в бокале, мужчина понюхал вино.

– Черная смородина.

– А по вкусу так красный виноград, – сказал другой.

– Вы не ошиблись насчет смородины, – голос Джошуа был серьезен.

– В таком случае, у «сов», наверное, вкус грейпфрута? – брюнетка бросила на Джошуа кокетливый взгляд.

Неожиданно Эллис почувствовала раздражение.

– «Совиньон блан Саксон-Фолли» известен своим ароматом персиков и нектаринов, – сообщила она и налила ей еще немного вина.

– Можете ли вы сказать, какая разница между «совиньон блан» и «шардоне»? – один из мужчин с интересом посмотрел на нее.

– Конечно. – Она поставила перед ним два чистых бокала – в один налила «шардоне», в другой «совиньон блан». – Вкус шардоне имеет легкий дубовый оттенок – он проходит ферментацию в бочках, а не в бутылках. Он немного маслянистый. А «совиньон» имеет скорее фруктовый привкус.

– Могу ли и я попробовать? – спросила брюнетка.

Эллис повторила для нее ритуал. Вдохнув аромат, женщина сделала глоток.

– Немного отдает персиками.

– Подобные ароматы характерны для этого региона. Если же вы будете спускаться к Мельбурну, то заметите, что они становятся более травянистыми, напоминая крыжовник, – объяснил Джошуа.

– Вы могли бы ощутить разницу между одинаковыми винами от разных производителей? – спросил высокий мужчина.

– Это называется горизонтальным дегустированием. В Саксон-Фолли производится «совиньон блан», и за холмами, в винодельнях моего брата, тоже. Они, конечно различаются. Кейтлин Росс, наш винодел…

– У вас женщины делают вино?

– И к тому же отличное, – заметила Эллис.

– Конечно, что вы еще можете сказать, работая здесь, – проворчал мужчина.

– Вообще-то я журналист…

– Как интересно! Вы пишете статьи? И для какой газеты?

Эллис назвала свой журнал.

– О, вы Эллис Блейк, я видел вас на телевидении. Так что вы скажете о здешних винах?

– А хозяина вы сфотографируете? – брюнетка игриво стрельнула глазками в сторону Джошуа. Она так хлопала ресницами, что Эллис едва сдержала раздражение и ничего не ответила.

Когда компания удалилась, унося с собой пакеты с вином, она с облегчением вздохнула.

– Тяжела работенка? – усмехнулся Джошуа.

– Труднее, чем я думала. Так значит, вы можете почувствовать разницу между вашими винами и теми, что производит Хит? А также и между винами Саксон-Фолли разных урожаев?

– Как нечего делать.

– Тогда скажите мне, то вино, которое вы выставили в этом году на конкурс «Золотого урожая» такое же по вкусу, как вино той же марки того же года, что можно увидеть на полках супермаркетов?

Его глаза сузились.

– Пытаетесь поймать меня?

Эллис трудно было запугать, но у нее были обязательства перед обществом. Перед людьми, которых, возможно, обманывали. Она не могла полагаться на свои чувства, на свое желание увидеть лучшее в Джошуа. Всю жизнь она слышала от отца, что людям свойственно лгать и нужно полагаться только на факты.

– Нет, – сказала она. – Просто пытаюсь понять, что могло послужить основанием для слухов.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Так вот почему вам нужно было попасть на бал. И почему вы хотели остаться в Саксон-Фолли.

– До вчерашнего дня я вообще ничего не знала об этом. И даже не дала еще согласия писать эту статью.

– И вы думаете, я поверю этому?

Ее огромные глаза стали еще больше. Но сейчас его вряд ли можно было провести видом оскорбленной добродетели. Внезапно в голову ему пришла мысль, что, должно быть, это Роланд проболтался ей в перерыве между сексуальными развлечениями.

Роланд знал о туче, нависшей над одним из основных вин Саксон-Фолли. Джошуа сам сказал ему об этом. Разговор был за несколько дней до бала. Он хотел отозвать вино с конкурса, но Роланд уверял его, что волноваться нечего, выборка достаточно ровная, и никакой опасности нет.

Проклятье! Джошуа был раздражен непростительной доверчивостью своего старшего брата. Обвести вокруг пальца с помощью секса – старый, избитый прием. Трудно было поверить, что Роланд мог на такое клюнуть. Впрочем, он никогда не мог устоять перед хорошеньким личиком.

Джошуа пристально вгляделся в нее. Блестящие темно-рыжие волосы мягкой волной обрамляют лицо. Глаза смотрят так, словно обещают неземное наслаждение. Обтягивающий топ цвета лаванды выразительно подчеркивают мягкую округлость груди, а ноги в джинсах такие длинные, что, кажется, уходят в бесконечность.

Никакого сомнения, Роланд был от нее без ума. Понятно, почему он проболтался.

Джошуа хотелось заглушить внутренний голос, который шептал, что он и сам уже попался к ней в сети. Как ему решить эту проблему, если он постоянно находится в этом идиотском состоянии возбуждения?

Однако пора взять ситуацию под контроль.

– Между партиями всегда возможны вариации, – сказал Джошуа. – Только небольшие виноградники могут гарантировать, что каждая бутылка будет иметь один и тот же вкус.

– Я говорю о значительном расхождении – достаточном, чтобы оценить их как два разных вина. Пожалуйста, не принимайте меня за полную идиотку.

– Когда у нас получаются партии с такими различиями, мы бутилируем их как резервную выборку. Зачем нам представлять их одним и тем же вином?

– Чтобы заставить людей покупать завоевавшее награду вино, когда то, что они получат, будет хуже того, на что они могли рассчитывать.

Его брови угрожающе сдвинулись.

– Этого мы бы никогда не стали делать.

– Наверно, мне стоит задать этот вопрос Кейтлин, как главному виноделу Саксон-Фолли. – Эллис повернулась, чтобы уйти.

Она бросила ему вызов, фактически назвав его лжецом. Он посмотрел ей в спину, отметив плавную линию ее бедер.

– В этом нет необходимости. Мы не можем позволить себе устраивать здесь всеобщие опросы и смущать наших клиентов. Все, что вам нужно для этой чертовой статьи, вы можете узнать у меня. – Он увидел новую группу посетителей. – У нас клиенты. Ведите себя как следует.

Повернув голову, она быстро сказала.

– Повторяю, у меня нет намерения писать эту статью.

Проснувшись в понедельник, Эллис с горечью подумала, что вечером ей нужно будет покинуть Саксон-Фолли.

Все подошло к концу, едва успев начаться. Ей так много еще хотелось бы узнать о Роланде. Горечь переросла в жгучую боль, когда она шла по дороге к конюшням рядом с непривычно молчаливым Джошуа.

Он подвел к ней лошадь. Бриз повела ушами и покосилась на нее большим коричневым глазом.

– Согните ногу.

Эллис подчинилась. В следующее мгновение она взлетела в воздух и опустилась в седло.

Подтягивая стремена, он коснулся головой ее бедра. У нее перехватило дыхание.

– Такое ощущение, будто я сто лет не сидела на лошади.

– Стремена подтянуты нормально?

– О, да.

Джошуа с легкостью вспрыгнул в седло. Эллис даже не заметила, каким движением он пустил рысью свою лошадь.

Через час луга кончились, дорога пошла через лес. Они ехали друг за другом – она следом за Джошуа. Роланд, наверно, тоже ездил по этой дороге. Птицы щебетали над их головами, солнце яркими пятнами выхватывало сочные папоротники.

– Держись крепче, – услышала Эллис голос Джошуа.

У нее перехватило дыхание, когда она увидела склон, по которому они должны были спуститься.

– Я не смогу этого сделать!

– Откинься немного назад, держись за луку седла и попытайся расслабиться.

Они начали спуск. Эллис видела спину Джошуа, двигающуюся в такт лошадиной поступи. Она отпустила поводья и, устремив глаза в точку между ушами Бриз, отчаянно стала надеяться на лучшее.

Через несколько минут Эллис выбросила вверх руку и испустила победный крик.

– Я это сделала!

Джошуа улыбнулся, казалось, впервые за целую вечность.

– Конечно. Я бы не позволил вам покалечить себя.

Эти слова заставили померкнуть ее победу. Ответственность Джошуа за других всегда оставалась с ним. Он чувствовал себя обязанным защитить коллегу от сплетен, не дать никому огорчить свою мать, защитить Эми от любовной неосмотрительности Роланда.

– Неужели вам никогда не хотелось хоть с кем-нибудь поделиться своим грузом? – спросила она.

– Чем? – его улыбка исчезла.

– Грузом ответственности за всех и вся. Это, должно быть, очень обременительно.

– Мне нравится, когда люди делают то, с чем, как им казалось, они не могли справиться. – Он кивнул в сторону спуска. – Ну, вот как вы, например.

Это качество и делало его боссом. Эллис наблюдала за его работой на виноградниках. Он мог вдохновить людей на новое, увлечь их, чтобы они полностью отдавали делу свои умения и способности. Эллис была так захвачена неожиданным поворотом своих мыслей, что не заметила, как они подъехали к водопаду.

Ее дыхание замерло от вида стремительно падающей со скалы воды, вскипающей пеной в озере. Роланд, должно быть, проводил здесь целые дни. Прекрасное место для купания в жаркий день.

– Жаль, что я не захватила с собой купальник.

– В это время года вода здесь ледяная, – усмехнулся он. – Так что сейчас мы можем побаловать себя только едой.

– О еде я как раз и не подумала.

Джошуа спрыгнул с лошади.

– Ну, а я прихватил с собой кое-что.

Он помог ей спуститься. Почувствовав его руки на своей талии, Эллис подавила вспышку возбуждения и облегченно вздохнула, когда он отпустил ее и пошел привязывать лошадей. Она устроилась на мягкой траве возле самой воды.

– Какая красота… Я понимаю, почему Роланд любил это место.

Джошуа присел рядом, расстегивая дорожную сумку.

– Не за красоту любил его Роланд, а за опасность.

– Какую опасность? – Эллис в изумлении уставилась на него.

– Видите камни? – Он показал на большие плоские валуны чуть в стороне от уступа, откуда падала вода. – Роланд обожал на спор прыгать оттуда.

Сердце ее замерло, когда она взглянула на самый верх водопада.

– Но это просто безумие! – вырвалось у нее.

– Роланд любил подхлестнуть адреналин. Страха он не чувствовал.

– И… все обходилось?

– Не всегда. У Роланда был друг, который поскользнулся, когда поднимался туда, и сломал себе ногу. Я тоже ударился о камень на дне, когда нырял головой вперед.

Господи, он же мог утонуть, подумала Эллис.

– По-моему, вы были одинаково безрассудны.

– Я сделал это, чтобы остановить Хита. Роланд поспорил с ним, что у него не хватит смелости прыгнуть со скалы. Я решил прыгнуть вместо Хита. – Джошуа вздохнул. – Как хорошо, когда тебе шестнадцать и так хочется поскорее стать мужчиной.

И мужчиной он стал таким же ответственным, каким старался быть в свои шестнадцать.

– Держите рогалик. – Он протянул ей бумажный пакет.

Рогалик был великолепный. Свежий, очень мягкий, с начинкой из копченого лосося, авокадо и мягкого сыра.

Затем он достал из пакета бутылку «пино гри» и два стакана. Эллис сделала глоток. Сладковатый вкус вина приятно удивил ее.

– Неплохо, – сказала она, взглянув на этикетку. – Я и не знала, что в Саксон-Фолли делают «пино гри».

– Это вино позднего урожая, виноград остается на лозах до самого мая. И в дополнение к этому замечательному напитку… – Джошуа вытащил из пакета корзинку с клубникой и банку с шоколадным соусом.

Как глупо, что это произвело на нее впечатление. Она была современной женщиной и вполне могла позаботиться о себе сама.

Эллис оглянулась вокруг в надежде найти, в окружающих зарослях то, что могло бы удовлетворить их аппетит, пробудившийся от свежего воздуха и прогулки верхом. Но так ничего и не обнаружила. Вот Джошуа нашел бы способ раздобыть еду в буше. В то время как она только бы отравила их обоих.

Ну и что? Она просто в непривычной обстановке. Это мир Джошуа. Он родился и вырос здесь.

– Попробуйте это. – Он потянул ей клубнику, покрытую тонким слоем шоколада.

Эллис немного откусила, и красный сок потек по ее губам. Она смущенно рассмеялась:

– Такая сочная.

Он не ответил. Желание в его глазах заставило вспыхнуть огнем ее тело.

– Боже, ты самая опасная женщина, которую я когда-либо знал.

Она изумленно уставилась на него.

– Что я такого сделала?

– Ты откусила клубнику.

От хриплого голоса Джошуа по коже пробежали мурашки. Эллис взяла клубнику, обмакнула ее в шоколад и протянула ему. Сердце ее бешено стучало.

– Твоя очередь.