Текст книги "Любовь винодела"

Автор книги: Тесса Рэдли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Постой.

Рафаэло поднял глаза. На лице Кейтлин было такое выражение, что, будь на ее месте другая женщина, он определил бы это как желание.

Но вообразить, что она могла хотеть его, было бы сумасшествием.

– Не хочешь чаю? – спросил он, чтобы отвлечь себя от волнующих образов.

Заодно и ее это успокоило бы и помогло заснуть. Ему самому не помешает выпить чего-нибудь покрепче.

– У меня осталось еще вино. – Она подняла стакан и сделала глоток. Ее глаза дерзко блестели. – Я не хочу… чтобы ты останавливался.

Может быть, вино вскружило ей голову?

– Если я снова поцелую тебя, то просто не смогу остановиться. – Рафаэло с трудом удалось выдержать ровный тон и не броситься на нее, чтобы зацеловать до головокружения.

– Ты остановишься, если я попрошу.

В ее словах была такая детская доверчивость, что он почувствовал, как у него сдавило горло.

– Да, конечно.

– Тогда иди сюда. – Она похлопала по софе рядом с собой. – Я хочу не только поцелуев, Рафаэло, – опустив ресницы, прерывистым шепотом произнесла она. – Я хочу всего… всего, чего была лишена всю мою взрослую жизнь.

Рафаэло сел рядом с ней.

– Кейтлин… – Он задержал дыхание, стараясь унять собственное бешеное сердцебиение. – Давай не торопиться. В этом нет необходимости.

– Нет! Я провела годы в ловушке прошлого. И не хочу больше жить так и ждать неизвестно чего.

Рафаэло не знал, что будет после того, когда он выполнит ее желание. Не возненавидит ли она его завтра после всего? И эта мысль о том, что он может потерять ее и что без Кейтлин мир лишится всех красок, останавливала его.

– Твои чувства сейчас, – медленно произнес он, стараясь говорить ровно, – просто естественная реакция на сегодняшний стресс. Поверь, завтра все будет иначе. Тебе только кажется, что ты хочешь меня. На самом деле…

Он остановился на середине фразы. Откинув полы халата, она наклонилась к нему.

– Теперь ты мне веришь?

– Кейтлин!

Ее кожа была такой свежей и нежной, словно созревший персик. Светлые волосы легким веером рассыпались по мраморным плечам, являя собой зрелище столь соблазнительное, что пришлось прикрыть глаза, чтобы избавиться от искушения.

– Ты… не хочешь меня?

Его глаза изумленно открылись.

– Не хочу тебя? Как это могло прийти тебе в голову?

Похоже, Кейтлин вздумалось, что он отвергает ее, потому что не хочет. Господи!

– Конечно же, я хочу тебя! Но изо всех сил пытаюсь вести себя достойно, исходя из твоих же интересов.

– Из моих интересов?

Ее недоверие ранило.

– Посмотри… – Он опустил глаза. – Разве похоже, что я не хочу тебя?

Она проследила за его взглядом, туда, где красноречиво топорщились его брюки, и замерла от непонятного ей самой будоражившего ощущения. По телу Рафаэло прошел жар, когда взгляд ее сапфировых глаз с расширившимися от ответного желания зрачками, казалось, пронзил его душу.

Она наклонилась над ним. Длинные шелковистые волосы мягко коснулись его лица. Рафаэло вдохнул ее запах – едва уловимый аромат луговых цветов. Это было так искушающе. Так чертовски искушающе…

– Я хочу, чтобы это был ты. – Ее глаза, чистые и сияющие, ослепили его. – И знаю, ты будешь нежен и терпелив…

Он тряхнул головой – последняя тщетная попытка остановить ее растаяла в волне их взаимного желания.

– Ты не можешь знать этого.

– Я знаю. Ты был терпелив с Диабло…

– Господи, Кейтлин! Диабло – лошадь. Это не может служить рекомендацией!..

Он подавил невольный смешок. Никогда еще ни одной женщине не приходило в голову заняться с ним любовью из-за его умения обращаться с лошадьми! Обычно их привлекали его титул, связи, состояние. Только Кейтлин не было дела до того, что волновало других. Ей одной удалось затронуть его сердце. Каким образом, когда она успела стать для него целым миром?

– В тот день, – проговорила она, нежно касаясь кончиками пальцев его щеки, – когда ты уговорил меня погладить Диабло и предположил, что кто-то, наверно, бил его по голове, меня поразило, насколько ласков ты был с ним, как будто с разумным существом. Точно так же ты успокаивал однажды и меня, испуганную и сжавшуюся, словно улитка в раковине. Я доверяю тебе. Ты никогда не причинишь слабому боль.

Какого черта он спорил с ней? Он хотел ее с такой страстью, которая была совершенно новой для него.

– Если ты решилась на это, – словно со стороны услышал он свой голос, – то предлагаю тебе пойти в спальню.

На мгновение что-то мелькнуло в ее глазах.

Он почти ожидал, что она вот-вот откажется – спохватится, что сделала ошибку. Но Кейтлин последовала за ним, ухватившись за его руку и переплетая свои пальцы с его.

В спальне Рафаэло сел на постель. Она остановилась перед ним, ее халат распахнулся.

– Если хочешь, можешь связать мне руки, – серьезным голосом произнес он.

Она с удивлением взглянула на него, но в его лице не было ни тени насмешки.

– Если ты будешь чувствовать себя так спокойнее, сделай это, – повторил он и протянул к ней свои сложенные вместе руки.

– Не надо, что ты… Ты… ты просто необыкновенный, Рафаэло.

Немного неловко она опустилась на постель рядом с ним. Повисла нежная пауза. Он обнял ее за плечи и прислонился щекой к шелковистым светлым волосам.

– Совсем ни к чему связывать тебе руки, – повторила она и посмотрела в его бездонные глаза. Через мгновение на ее лице блеснула лукавая улыбка, словно радуга на небе после дождя. – Когда-нибудь мы, может, и поиграем в эти игры. Но сегодня пусть они ласкают меня…

Она взяла его за руку и прислонилась к ней горячими губами, а потом щекой.

У Рафаэло перехватило дыхание от нежности, затопившей его сердце.

– О, конечно же… я буду наслаждаться каждым дюймом твоего прекрасного тела.

Ее сердце гулко застучало в груди. Последние остатки страха исчезли.

Стянув рубашку, Рафаэло лег на спину.

– Иди сюда, – позвал он хриплым шепотом, усаживая ее сверху.

Тепло его тела проникло сквозь ткань халата. Коснувшись волосами смуглого красивого лица своего мужчины, она наклонила голову и поцеловала его в ждущие жадные губы.

Их вкус был уже ей знаком. Этот поцелуй словно пробудил в ней доселе дремавшую страсть, которая, вырвавшись из своего многолетнего плена, словно джинн из кувшина, обволокла легкое стройное тело Кейтлин сладострастной пеленой.

Его руки скользнули под ткань халата – их тепло перешло в жгучий жар. Он не спеша освободил ее от одежды и, проведя рукой по изгибу ее гибкой талии, ощутил впадиной ладони гладкую, как слоновая кость, стройную девичью спину.

Она откинулась назад и, закрыв глаза, тихо застонала, когда пальцы мужчины коснулись ее сосков, то легко поглаживая, то осторожно играя ими, словно драгоценными бусинами. Его прикосновения вызывали в ней одновременно такой взрыв восторга вперемешку с изумлением от ощущения этой трепещущей прелести новизны, что Кейтлин потеряла голову и лишь ликовала от каждого очередного нового маленького открытия, которое дарили его руки. И когда эти потрясающие чудесные пальцы перестали творить свое волшебство, ее по-ботичеллевски розовые трепетные веки, налитые негой, тяжело приоткрылись, и из-под темных ресниц прозрачная голубизна ее глаз встретилась с его черным пламенем. Он потянул ее вниз. Его губы сомкнулись вокруг ее соска. Она вздрогнула, сосредоточившись на этом новом неожиданном наслаждении, ощущая сладостную муку и с изумлением чувствуя, как в девственной глубине ее тела вскипает настой счастья.

Через мгновение она почувствовала, как его рука медленно, легчайшими касаниями продвигается к ее лону, скользя по нежной чувствительной коже внутренней поверхности бедра. Сердце Кейтлин колотилось где-то в горле, она была полностью во власти этого мужчины, который умело и осторожно, словно виртуоз-музыкант, настраивал ее тело на музыку любви.

– О, Рафаэло…

На его губах расцвела улыбка, от которой у нее сладко заныло в груди.

– Расслабься и получай удовольствие, – прошептал он.

Ее гладкие, словно у мраморной Венеры, серебристые в дымке лунного света бедра поднимались все выше, дыхание участилось, в висках бешено стучало.

– Стоп! – прерывисто прошептала она, повисая над краем этой сладострастной бездны. – А то ничего не останется…

– Тогда мы начнем сначала. – Обещание в его глазах заставило новую волну жара хлынуть сквозь нее.

– Это нечестно, на тебе слишком много одежды, – пробормотала она, заметив, что он все еще был в брюках.

– Ты уверена, что это не слишком быстро?

Она почти застонала:

– Нет! Это совсем… совсем не быстро.

– Я просто хочу, чтобы ты была в этом уверена. – Он улыбнулся ей. Маленький шрам под нижней губой придавал ему соблазнительно-порочный вид, что заставило ее еще сильнее воспылать желанием.

– Ты смеешься надо мной? – прошептала она, нежно целуя его в лицо.

– Я бы не осмелился… – Он провел ладонью по изящному изгибу ее тонкой талии.

Кейтлин шевельнулась. Послышался звук расстегиваемой молнии.

– Кейтлин…

– Больше ни слова. – Ее отлившие серебристой матовостью ноги скользнули по обеим сторонам его смуглого жаркого тела.

Почувствовав твердость его плоти против своей нежной мягкости, она в нетерпении подалась к нему, и от переполнявшего все ее заждавшееся существо желания с припухлых губ слетел тихий стон.

Он медленно вошел в нее, сорвав хрупкий лепесток невинности, и осторожно начал двигаться. Кейтлин застонала сильнее. На какое-то мгновение Рафаэло замер. Потом сильнее прижал ее к себе.

Руки Рафаэло поглаживали ее плавными мягкими движениями, и Кейтлин чувствовала, словно внутри нее натягивается тонкая вибрирующая струна. Она натягивалась все больше и больше, стремясь к своей самой высокой ноте. Наконец наступил пик звучания, и волна глубокого жгучего наслаждения, доселе неведанного ей, накрыла Кейтлин с головой, обволакивая тело негой и томлением.

– Ты выйдешь за меня замуж?

Она откатилась в сторону от его жаркого тела и, завернувшись в халат, села на постели. Предложение было соблазнительным… Но невозможным.

– Как я могу выйти за тебя? Тогда мне бы пришлось оставить работу и близких мне людей.

– Но ты будешь со мной, – в его голосе послышались привычные надменные нотки.

Если бы он ее любил, возможно, это был бы другой разговор. Но все равно, когда бы ему стало известно, что дневники Фернандо были у нее, и главная роль в успехе шерри тоже принадлежала ей, все его чувства рассеялись бы как дым. Она вздохнула. Лучше уж сразу все рассказать самой и закрыть эту тему.

Кейтлин спустила ноги с кровати и встала.

– Ты куда?

– Сейчас приду. – В комнате, где были ее вещи, она достала из сумки пакет и вернулась в спальню. – Это то, что тебе было нужно, – сказала она, бросая пакет на кровать.

Он не сделал ни одного движения.

– Что это?

– Открой пакет.

Не сводя с нее глаз, он медленно сел на постели и протянул к пакету руку. Кейтлин стояла рядом, стараясь не смотреть на него. Дневники упали на постель. Его глаза опустились – выражение лица изменилось. Он с первого взгляда понял, что это.

– Почему они оказались у тебя?

Кейтлин молчала.

Он открыл один дневник.

– Они написаны на испанском. Я думал… – Он посмотрел на нее, в его глазах было удивление. – Ты… знаешь испанский?

Она кивнула.

– Так это был не Филипп… Это была ты…

Выражение его глаз при этом она не забудет до конца жизни

– Значит, это ты читала их. Ты изучала методы Фернандо. Ты же их и использовала.

Она опустила голову. Извиняться было слишком поздно. Да и ничего это уже не изменило бы. Рывком поднявшись с постели, он сел на ее край, машинально пропустил волосы сквозь пальцы. Потом нагнулся, поднял с пола брюки.

– Почему ты не сказала об этом? – отрывисто спросил Рафаэло, повернувшись к ней.

– Зная о твоей ненависти к Саксонам и о том, как ты мечтаешь досадить Филиппу, я не могла допустить, чтобы ты причинил им вред.

Рафаэло неподвижно стоял на середине комнаты, не сводя с нее взгляда.

– Но это он украл дневники у моей матери.

Она больше не могла выносить, чтобы весь груз вины оказался взвален на человека, который столько сделал для нее.

– Он их не украл, а купил.

Рафаэло поднял голову, смерив ее недоверчивым взглядом.

– Это неправда!

– Ты хочешь сказать, что я лгу?

Он ничего не ответил, в задумчивости постукивая пальцами по локтю.

Кейтлин вздохнула и произнесла:

– Для меня это было единственной возможностью сделать себе имя. Девчонка из ниоткуда и вдруг – главный винодел одного из самых известных поместий в Хокс-Бэй.

С каждым ее словом между ними словно ширилась невидимая пропасть. Рафаэло по-прежнему молчал, и по его непроницаемому лицу нельзя было догадаться, о чем он думает.

– Я могу понять твои амбиции. Дневники для тебя были просто подарком судьбы. Без их помощи разве могла бы ты так быстро завоевать себе репутацию.

Кейтлин опустила глаза.

– Мне очень жаль.

– В тот день, когда я потребовал свою долю и сообщил, что хочу продать ее… почему ты не сказала о дневниках?

– Я собиралась… Но Филипп дал мне знак, чтобы я молчала. Он боялся, что ты не поверишь и обвинишь его в воровстве. А это привело бы к еще большему скандалу. – Она прерывисто вздохнула. – Я не знала, что мне делать. Меня будто разрывали на части.

Его глаза немного потеплели.

– Представляю твои чувства – словно меж двух огней.

Рафаэло откинул со лба блестящие упругие волосы.

– Так что теперь будет? – спросил он.

Наступило молчание. Кейтлин чувствовала, как натянулся каждый ее нерв.

– Не знаю. Думаю, что ты уедешь домой.

Он долго смотрел на нее. Наконец его губы дрогнули.

– Но я все же хочу… чтобы ты вышла за меня замуж.

– Почему?

Он молчал. Сердце Кейтлин упало. Наконец он сказал:

– Не знаю, откуда появилось у меня это желание. Хотя я приехал в Новую Зеландию не за тем, чтобы искать себе жену.

Ее плечи расправились, спина выпрямилась.

– Знаю. Ты приехал сюда, чтобы отомстить… и забрать дневники.

Он хмуро теребил подбородок, словно терзаемый каким-то мучительным выбором.

– После того как ты был так терпелив с Диабло, так нежен со мной, неужели ты мог бы вот так просто взять и продать то, что означает для Саксонов целый мир?

Он стиснул зубы.

– Мог бы.

– Но ты ведь не сделаешь этого? Ты не причинишь боль Кей, Меган, Джошуа или Хиту из-за грехов Филиппа.

Он бросил на нее оценивающий взгляд.

– Нет. Если ты выйдешь за меня замуж.

– О, нет… – Кейтлин замотала головой так, что ее волосы разлетелись светлым полукругом. – Не надо шантажировать меня. Ты еще не получил свою долю. И даже если ты ее получишь, я все равно не продам себя за такую цену. Только одно могло бы заставить меня выйти замуж.

– Что?

– Любовь.

Какое-то мгновение он пристально смотрел на нее. Потом отвернулся.

– Тогда ты права. Нет никакого смысла обсуждать это.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Прошлой ночью Кейтлин выскочила из гостевого коттеджа в одном халате. В доме Саксонов ей тут же нашли место без всяких вопросов.

Утром, несмотря на уговоры Филиппа остаться дома и отдохнуть, она позаимствовала у Меган майку и пару явно коротких ей спортивных брюк и отправилась на работу. После ленча она и Меган поехали в Нейпир, чтобы купить ей кое-что из одежды. Кейтлин позабавила мысль, что после многолетнего штиля у нее вдруг настал прямо-таки пик шопинговой активности. Но стоило только вернуться в «Саксон Фолли», веселье как рукой сняло.

Во дворе перед домом мрачно вышагивал Рафаэло.

– Я зашел узнать, как ты.

В его глазах мелькало беспокойство. Значит, она не была ему безразлична. Но Кейтлин тут же подавила в себе эту надежду.

Он все равно не любил ее.

Их разговор, едва начавшись, прервался из-за подъехавшей к дому машины. Двое полицейских, одетых в черную униформу, одновременно хлопнули дверцами.

– Кейтлин Росс?

Она кивнула.

– Мы могли бы с вами где-нибудь побеседовать?

Она проводила их в небольшую комнату с полками, заставленными бутылками с образцами вин и заваленными журналами, которая служила ей офисом. Рафаэло последовал за ними и остановился в дверях – высокий, темноволосый, с пронзительными глазами.

– Мы хотели бы поговорить с мисс Росс с глазу на глаз. – Старший из них был плотного сложения, с ежиком седых волос и глубокими морщинами, оставленными суровым опытом жизни.

– Зато я так не думаю. – Вид у Рафаэло был решительный. – Вам следовало бы назначить встречу вместе с ее адвокатом.

– Мисс Росс не нуждается в адвокате. Мы хотели бы получить свидетельские показания. Только и всего. – В голосе молодого полицейского зазвучали примирительные нотки.

– У вас есть враги, мисс Росс? – спросил старший полицейский после того, как они устроились на трех стульях, что были в комнате.

Рафаэло, словно темный ангел, остался стоять в дверях.

Кейтлин недоуменно покачала головой.

– Судя по некоторым признакам, пожар прошлой ночью был не простой случайностью.

– Вы хотите сказать, это был поджог?

– Вот это мы и хотели бы выяснить. Вы ведь живете над конюшней, верно?

Она кивнула. Неожиданная мысль пришла ей в голову.

– А что случилось с охранником? Значит, это не упавшая балка оглушила его?

– Мы не можем пока ничего сказать определенно.

– Но у вас есть какие-нибудь предположения? – спросил Рафаэло.

Сержант бросил на него оценивающий взгляд, но ничего не ответил и снова посмотрел на Кейтлин.

– А вы не могли бы вспомнить ваших бывших приятелей, с которыми вы, возможно, не слишком хорошо расстались?

– Нет… ничего такого не помню.

Она покачала головой. Потом задумалась.

– Расскажи им о Томми.

Кейтлин посмотрела на Рафаэло.

– Томми Смите? – Ее пульс участился. – Но он же в тюрьме…

– Расскажи им.

С трудом справившись с волнением, Кейтлин рассказала. Сержант достал блокнот и сделал там кое-какие пометки. Потом задал Кейтлин еще несколько вопросов, и они распрощались.

Кейтлин повернулась к Рафаэло.

– Если это был поджог, хорошо бы удалось поймать того, кто это сделал.

Он притянул ее к себе.

– Когда я думаю о том, что могло бы случиться…

Этим же вечером Рафаэло вместе с Кейтлин вошел в дом Саксонов уверенной поступью человека, готового исполнить свою миссию.

Времени оставалось совсем мало. До отъезда еще много чего нужно было сделать. Он только крепче сжал руку Кейтлин, когда его взору предстал Филипп рядом со своими сыновьями – своими законными отпрысками.

Впервые Рафаэло не ощутил в душе негодования. Оставив пакет с дневниками на маленьком боковом столике, он кивнул Джошуа и Хиту. Их лица были приветливы и дружелюбны.

– Кейтлин, у меня есть для тебя стаканчик пино гри, – дружески подмигнул ей Джошуа. – А что бы ты хотел, Рафаэло?

Рафаэло растерянно моргнул.

Ощущение, что он вступил в другой мир, наполненный теплом и вниманием, крепло в нем с каждой минутой. Хит заговорил с ним об урожае, о дождях казалось, в нем не осталось и следа былой враждебности. Когда же и Филипп с улыбкой повернулся к нему, Рафаэло стало ясно: что-то произошло.

– Что случилось? – спросил он.

– Мы хотим поблагодарить тебя.

– За что?

– Ты спас жизнь нашей Кейтлин.

Рафаэло оглянулся вокруг. Все ему улыбались. Они любили Кейтлин. Она была здесь своей. Как он мог вырвать ее отсюда, из места, которое было ее домом?

Наконец он ответил:

– Она все делала правильно. С ней и без меня все было бы в порядке.

Рафаэло с немым обожанием посмотрел на Кейтлин. Она улыбалась ему. Ее изумительные глаза были наполнены чудесным мягким блеском, и он воспринял их бархатный взгляд как благодарность. Сердце радостно заколотилось в его груди в предчувствии радостных перемен.

Филипп поднял руки, призывая всех к вниманию.

– У меня есть подарок, который я хотел бы преподнести Рафаэло.

Но Рафаэло опередил его:

– У меня для вас тоже кое-что есть. – Он взял со столика пакет. – Но это не подарок – это принадлежит вам. Прошлой ночью я с огромным удовольствием прочитал эти дневники. Мне известно, что вы купили их у моей матери.

– Она сказала тебе? – вырвалось у Кейтлин.

Рафаэло кивнул.

– Я звонил ей сегодня. Она сказала, что нуждалась в деньгах и продала их сама. Дневники ваши.

Филипп покачал головой.

– Фернандо был твоим родственником. Эти дневники по праву принадлежат тебе. Храни их, мой сын.

Мой сын. Эти слова будто открыли в груди Рафаэло невидимые шлюзы, и хлынувшая река радости затопила его всего. Он почувствовал и удивление, и облегчение… и где-то глубоко в его душе были затронуты первые струны восхищения этим человеком, который был его родным отцом.

– Спасибо. Вы не могли бы сделать мне большего подарка.

Филипп был смущен.

– Правда, это несколько отличается от того, что я планировал.

– А что вы хотели подарить Рафаэло? – с любопытством спросила Элис, облокотившись на плечо Джошуа.

– В качестве благодарности за спасение Кейтлин, – торжественно произнес Филипп, не отводя глаз от Рафаэло, – я хочу подарить тебе Диабло.

Рафаэло был ошеломлен.

– Это ценный подарок.

– Как доставить его в Испанию, это уж твоя забота, – с нарочитой небрежностью произнес Филипп, отвечая на пожатие руки Рафаэло.

– Но это не то, о чем мы… – начала было Меган. Филипп снисходительно улыбнулся.

– Моим детям прямо не терпится, – мягко остановил он ее. – Всему свое время.

Он еще раз обвел всех взглядом.

– Так вот, – торжественным голосом произнес он, – все обсудив, мы пришли к решению дать тебе долю «Саксон Фолли», равную доли каждого из моих детей.

Рафаэло напрягся. Кейтлин замерла рядом с ним. В комнате повисла ошеломленная тишина. Рафаэло сделал шаг вперед.

– И Кей тоже с этим согласна?

Филипп кивнул.

– Я говорил с ней – она считает, что ты должен получить свою часть «Саксон Фолли».

Надо думать, что их разговор был нелегким. И впереди ему подобных будет еще немало. Но, возможно, именно этот звонок был первым шагом на пути их примирения.

– Я никогда не смогу выразить, как это много значит для меня;

Рафаэло встретил взгляд Джошуа, Хита. Взгляд черных глаз. Таких же, как и у него. Меган обвила его шею руками.

– Как приятно иметь еще одного брата, особенно такого симпатичного!

Все заулыбались. Филипп наклонил голову:

– Рафаэло, мой сын, я приношу тебе свои извинения. Перед Марией я уже извинился. Мне очень жаль, что все так вышло, и я, заплатив хорошую сумму за дневники, думал, что рассчитался с ней. – Филипп вздохнул. – Черт, я даже не знал тогда, что она беременна. Потом хотел предложить ей еще денег на твое воспитание, но так и не смог найти ее. Она словно исчезла.

Его мать стала маркизой де Лас Каррерас. Ей не нужны были деньги Филиппа, и никогда не были нужны. Она хотела его любви. Но это было невозможно. И теперь это было прошлым. Их общим прошлым.

Впервые он признался себе, что истинной причиной, заставившей его прилететь через полмира, была тайная надежда услышать вот эти слова от своего отца. Но уж чего он совсем не ожидал от себя, так это что сможет простить его. И все это благодаря девушке с сапфировыми глазами и солнечными волосами. Он перевел на нее взгляд и улыбнулся. Это была ее заслуга. Это она сделала все, чтобы он смог принять Филиппа как своего отца.

– Спасибо за предложение. Я ценю его больше, чем могу выразить, но…

Он не сводил жгучего взгляда с Кейтлин, чувствуя, как желание вспенивает кровь.

– …Но я не могу принять его.

Наступила тишина. Лицо Филиппа вытянулось. Меган застыла на месте. Даже Джошуа выглядел сбитым с толку.

– Но мой адвокат уже…

– Мой адвокат получил инструкции связаться с вашим юристом и уведомить, что переговоры закончены. У меня больше нет желания разделить «Саксон Фолли». – Рафаэло улыбнулся. – Но все же кое-что мне бы хотелось забрать с собой. Кое-что более ценное, чем часть «Саксон Фолли».

– Что может быть более ценным? – Разумеется, это был голос Меган.

– Винодел «Саксон Фолли».

Кейтлин испуганно посмотрела на него и покачала головой.

Меган рассмеялась:

– Ты так влюблен в наше шерри?

Но Рафаэло был серьезен. Он опустился перед Кейтлин на одно колено.

– Согласна ли ты выйти за меня замуж?

В комнате наступила мертвая тишина.

Ее губы едва шевельнулись – он скорее увидел, чем услышал это слово.

– Но почему?

– Не потому, что ты прекрасна и красота твоя чувственна… – Он услышал, как хмыкнула Меган. – Не потому, что мне нравится слушать твой голос. – Элис что-то шепнула на ухо Джошуа. – Не потому, что я пытаюсь проникнуть в тайны изготовления самого лучшего фино шерри. – Филипп и Хит переглянулись за его спиной. – Не потому, что я хочу тебя больше, чем любую другую женщину…

– Рафаэло! – Кейтлин почувствовала, как вспыхнули ее щеки. – Будь разумен.

– Я не хочу быть разумным. Знаю, что прошу тебя решиться на очень серьезный шаг. И единственным мне оправданием может служить только то… что я люблю тебя.

Он замолчал, ожидая ответа. Остальная часть комнаты словно исчезла. Он видел только кристально чистые глаза Кейтлин и чувствовал нежность в своем сердце.

– Ты любишь меня? – В ее голосе было и удивление.

– Да. – И это была его клятва. Он знал, что никогда не нарушит ее.

– Тогда и мой ответ будет – да.

Он вскочил и подхватил ее на руки, прижавшись губами к ее губам под аплодисменты всех остальных.

Поздно вечером Кейтлин лежала на груди Рафаэло с горящим от поцелуев лицом. Ощущение счастья согревало ее словно летнее солнышко.

– Спасибо, что ты подарила мне столько бесценных сокровищ, – пробормотал он, отрывая губы от ее шеи.

Она приоткрыла глаза и сонно посмотрела на него.

– О каких сокровищах ты говоришь?

– Новую семью – полностью укомплектованную братьями и сестрами. Свою любовь. – Он поцеловал кончик ее носа. – И себя саму.

Она поцеловала его в губы. Как сладок был их вкус! Затем еще один поцелуй в маленький шрам под нижней губой.

– М-м-м… Мне так давно хотелось это сделать. Расскажи, откуда он у тебя.

Он усмехнулся.

– Слетел с велосипеда, когда мне было лет пять. Рулем рассек губу.

– А-а… – разочарованно протянула она, – я-то думала, ты получил его во время корриды.

– Такие шрамы у меня тоже есть. – В его глазах появился лукавый блеск. – Хочешь, покажу?

Она недоверчиво посмотрела на него.

– Ты разыгрываешь меня.

Его взгляд стал совершенно непроницаемым.

– Спорим?

– У меня нет желания опять проигрывать, – сказала она и поцеловала его.

Через какое-то время она подняла голову.

– У тебя действительно есть эти шрамы?

Рафаэло кивнул.

– По крайней мере, один – так весьма приличный. Помню, бык мне неслабо наподдал, когда я был молод и глуп.

По ее спине пробежал холодок. Но любопытство победило.

– Можно мне на него посмотреть… потрогать?

Он со стоном пробормотал что-то вроде «колдунья». И прошло немало времени, прежде чем кто-то из них снова заговорил или засмеялся… или захотел заключить пари.