Текст книги "Любовь винодела"

Автор книги: Тесса Рэдли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Тесса Рэдли
Любовь винодела

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Если бы маркиз Рафаэло де Лас Каррерас мог своими руками передушить всех этих увальней из службы безопасности в аэропорту Хитроу, то непременно сделал бы это. И тогда, возможно, не опоздал бы на свой рейс. Теперь, чтобы попасть из Мадрида в Лос-Анджелес, придется лететь с пересадкой через Лондон и только потом – дальше, в новозеландский Окленд.

Достать билет на другой самолет тоже оказалось проблемой из проблем. Удалось попасть только в салон эконом-класса, набитый пассажирами, словно сельдями в банке. Однако выбирать не приходилось. Сидя между потным толстяком, владельцем агентства по продаже автомобилей, и измученной женщиной с плачущим ребенком, Рафаэло просто кипел от злости.

Но оказалось, все это цветочки – ягодки были впереди: самолет приземлился в Окленде, опоздав на восемнадцать часов, багаж Рафаэло с монограммой Луи Виттона пропал, а зарезервированный на его имя «порше» был уже отдан другому.

Ни дорожные чеки, ни платиновая банковская карточка, ни американские доллары не помогли – найти машину было нереально. «Извините. В городе проходит международный спортивный турнир», – разводили руками один за другим владельцы прокатных автосалонов.

После долгих мытарств Рафаэло все же удалось раздобыть средство передвижения – если только можно было так назвать то убожество на колесах, на котором ему предстояло ехать дальше. Желтая с черными разводами и засаленными сиденьями, обклеенная неоновыми стикерсами развалюха, отлично смотрелась бы в качестве наглядного пособия в какой-нибудь захолустной автошколе на стенде «Жертвы автокатастроф». Но и этот «хай-тек» влетел Рафаэло в копеечку, а если уж говорить откровенно: ушлые продавцы ободрали маркиза как липку. А, кроме того, он не спал двое суток. Не принимал душ. Его жеваный костюм так же слабо напоминал респектабельное одеяние джентльмена, как дребезжащий рыдван приличную машину. К тому времени, когда, наконец, это ржавое корыто, дернувшись, словно в агонии, затормозило под вывеской винодельческого комплекса «Саксон Фолли», Рафаэло скрипел зубами от ярости. При попытке припарковаться в тени старого дуба его поджидал очередной сюрприз – в авто не сработал ручной тормоз. За камнем, который был необходим, чтобы подложить под заднее колесо, пришлось лезть через забор. Так что ко всему прочему мятый костюм еще украсило и грязное пятно.

– Черт побери, – прошипел Рафаэло, отправляясь на поиски Филиппа Саксона.

И навстречу своей судьбе.

Незнакомца во дворе винодельни Кейтлин Росс заметила сразу, как только тот вошел в ворота. Решительно подойдя к толпе родственников и близких, собравшихся по случаю памяти Роланда Саксона, он встал между Джимом и Тэйном, двумя ее помощниками, и пристальным взглядом принялся выискивать кого-то среди людей, слушавших речь одного из братьев-наследников компании «Саксон Фолли».

Кейт видела его первый раз. И это было странно. Она так давно работала в «Саксон Фолли», что стала почти членом семьи. И знала всех их не только в лицо и по именам, но и по домашним прозвищам. А этот мужчина определенно был здесь чужим.

Тем временем Филипп Саксон закончил свою речь. Рядом кто-то всхлипнул и вытащил платок. Кейтлин заставила себя отвести от незнакомца взгляд. Настала очередь Элис Блейк, родной сестры Роланда. До недавнего времени ни братьям, ни сестре не было известно, что он был усыновлен Саксонами. И когда все открылось, то для Хита, Джошуа и Меган, которые считали его единокровным членом семьи, это известие стало настоящим испытанием.

Она снова украдкой покосилась на него. Высокий, черноволосый, смуглый, с огненным горящим взглядом, этот человек резко выделялся из толпы собравшихся. Кто он такой? Еще один журналист, намеревавшийся вылить грязь на Саксонов?

Кейт смерила его оценивающим взглядом с ног до головы. Мятый костюм в пятнах, осунувшееся лицо, нечищеные пыльные ботинки – определенно это не представитель пишущей братии и не папарацци: длиннофокусного объектива тоже нигде не было заметно. Может, он бывший школьный друг Роланда? Или сокурсник?

На ходу бормоча извинения, Кейтлин стала пробираться через толпу. Через минуту она стояла возле Джима, который улыбнулся и слегка подвинулся, освобождая ей место между собой и незнакомцем.

Полуобернувшись к незнакомцу, она тихо спросила:

– Мы, кажется, не встречались?

Он удивленно блеснул на нее своими черными глазами. У Кейт вдруг гулко заколотилось сердце, а где-то внутри словно что-то щелкнуло и высекло невидимую искру, которая так и осталась теплиться в самом глубоком, потайном уголке души.

– Я Рафаэло Каррерас.

Голос его, с легким акцентом, в котором не было и намека на Новую Зеландию, завораживал.

– Вы знали Роланда?

Это было вполне возможно. Как директор по маркетингу Роланд объездил весь мир.

– Нет.

Снова односложный ответ. К разговору этот человек явно не был расположен.

– Тогда что вы делаете здесь? – не отставала она.

Он перевел на нее прищуренный взгляд, оглядев ее всю, начиная от пучка светлых волос на затылке до кончиков кожаных туфель, так, что она зарделась. Неожиданно для себя Кейт представила со стороны, насколько непрезентабельно выглядит. Узкие черные лодочки, которым было лет десять, и которые она надевала только на винные шоу, на бледных ногах, торчавших из-под старомодной юбки. Жакет дурацкого нежно-персикового цвета, который хотя и оживлял ее блекловатую, по мнению самой хозяйки, наружность, к сегодняшнему трауру подходил как корове седло. Сей ценный предмет дамского гардероба абсолютно не был ей нужен ни сегодня, ни завтра, потому что обычно Кейт предпочитала джинсы и брюки. Бесполезная вещица стоила ей целого состояния и все-таки была куплена, потому что на этом настояла Меган.

Наконец, взгляд темных как ночь глаз снова остановился на ее лице. И по нему никак нельзя было определить, понравилось ли ему то, что он увидел, или нет.

– Вы из Саксонов? – спросил незнакомец.

– Нет, но…

– Тогда вас не касается, почему я здесь.

Опешив от подобной бесцеремонности, Кейтлин растерянно хлопнула ресницами и бросила взгляд на Пита, их нового охранника. После того как три недели назад из-за двоих баловавшихся подростков на конюшне произошел несчастный случай, на «Саксон Фолли» было решено нанять охрану. Дородный здоровяк Пит стоит дюжины, если кого-нибудь вдруг понадобится выставить отсюда.

Кейтлин еще раз покосилась на непрошеного гостя. Да, одним Питером здесь, пожалуй, не обойтись. Под темным костюмом угадывалось тренированное тело атлета: широкие плечи, мощные бицепсы, крепкая шея. Этот беспардонный субъект, однако, сложен как борец. Резкие черты лица, четкий профиль и сверкавший взгляд дополняли впечатление мужественности и силы, которым дышал весь его облик. Однако нахальства ему явно не занимать.

Взяв себя в руки, она прямо посмотрела в его лицо и вполголоса отчеканила:

– Нет, касается.

Он саркастически поджал губы.

Однако Кейт все-таки сомневалась, стоит ли выпроваживать незнакомца и тем самым доставлять лишнее беспокойство Саксонам. Она озадаченно обвела глазами Элис, Джошуа, Хит, Меган… Нет, лишние волнения им сейчас совсем ни к чему. А вдруг этот нахальный субъект – важный деловой партнер Саксонов? Пожалуй, стоит оставить его в покое. По крайней мере, на время.

Легкий шепот неподалеку привлек ее внимание. Элис закончила речь и отступила в сторону, промокая платочком слезы. Джошуа Саксон, утешая невесту, обнял ее за плечи. Они обручены с недавних пор. Несмотря на все трудности прошедшего месяца, эти двое смогли найти друг друга…

Что-то похожее на зависть, кольнуло Кейтлин в сердце. Обрести любовь было ее давней мечтой. Она устала всю жизнь быть просто главным виноделом «Саксон Фолли», а еще раньше – просто перспективной студенткой. По ее убеждению, любовь – это тот свет, который освещает жизнь, и Кейтлин уже поднадоело бродить в потемках в поисках своего суженого. Оставалось вкладывать свою нерастраченную страсть в процветание «Саксон Фолли» и тайком мечтать, что у них с Хитом что-то получится… Но, увы, тот видел в ней только старую добрую подружку Кейтлин.

Взгляд этого незнакомца задел ее за живое. То мгновенное, почти незаметное чувство, вспыхнувшее, едва только он взглянул на нее, теперь тлело в ней крошечной искрой.

Она не устояла перед искушением посмотреть еще раз в его сторону, чтобы узнать, на кого смотрят сейчас эти черные глаза. И тут ее сердце упало.

Рядом никого не было.

Тем временем Рафаэло молча пробирался через толпу, не спуская глаз с высокого мужчины с седыми висками, в котором угадал Филиппа Саксона. Встав за его спиной, он ждал, пока закончится церемония.

Заметив какое-то движение в толпе, он перевел взгляд и увидел, что к ним пробиралась та самая высокая блондинка, которая несколько минут назад устроила ему допрос.

Рафаэло поджал губы. Если ее и нельзя было назвать красавицей, то лишь из-за отсутствия той уверенности, свойственной красивым женщинам. Но в то же время в ней было что-то…

По толпе снова прошло движение. Все внимание обратилось на высокого темноволосого мужчину, стоявшего на краю ряда свежевысаженных виноградных лоз.

– Этот сорт, – произнес он, – был посажен в честь моего брата Роланда. Пусть память о нем навсегда останется в наших сердцах.

Значит, это был либо Джошуа, либо Хит Саксон. Внезапно незнакомая холодная тяжесть наполнила его грудь.

Он перевел взгляд на другого человека, который мог быть Филиппом, и на этот раз уже не ошибся. Это из-за него Рафаэло летел через полмира и стоял сейчас здесь на дворе новозеландской винодельни. И кипел от ярости. Церемония закончилась. Саксон сделал шаг вперед.

Сейчас. Рука испанца тяжело легла на плечо главы винодельческой корпорации. Саксон обернулся. Рафаэло молча смотрел на его лицо. Тонкий прямой нос. Темные волосы, зачесанные назад. Высокий лоб. Темные глаза расширились.

– Нет! – невольно шепотом сорвалось с губ Филиппа.

Рафаэло ждал, давая ему возможность собраться с мыслями.

– Филипп? – Рядом с ним возникла та же высокая блондинка. – Все в порядке?

Рафаэло взглянул в ее холодные светлые глаза. Легкая дрожь пробежала по его спине. Интуиция подсказывала, что надо избавиться от нее.

– Мы предпочли бы побеседовать наедине, – процедил он, буравя ее глазами.

– Вы хотите, чтобы я ушла? – Слова были обращены к Филиппу, но взгляд гневно сверкавших глаз был прикован к Рафаэло.

– Нет. Останьтесь.

По всей видимости, девица была все же важной персоной. Если это не Меган Саксон, то кто она такая, черт возьми?

– Вы уверены? – спросил он. – Это может выйти вам же боком. Вы не боитесь, что ваша тайна выплывет наружу?

Саксон озадаченно взглянул на этого странного человека и медленно произнес:

– Кейтлин, наверно, тебе все же стоит оставить нас одних.

Так, значит, это была Кейтлин Росс. Он-то представлял себе энергичную даму бальзаковского возраста, с крикливым голосом и мужскими ухватками. Неужели вот эта девчонка, которой на вид едва дашь лет двадцать пять, – профессионал экстра-класса, о каком мечтал каждый преуспевающий винодел?

Кейтлин тряхнула головой.

– Нет, я так не могу. То, что он говорит, – она ткнула пальцем в сторону Рафаэло, – звучит как угроза. – Ее светлые глаза встретились с его горящим взором. – Я останусь с вами.

Смело. Но и глупо тоже.

– Вы хотите услышать то, что вас не касается, – раздраженно произнес Рафаэло.

– Дела семьи меня тоже касаются, – не уступала блондинка.

Девица, с виду – мед и масло, оказалась куда тверже и решительней, чем могло показаться на первый взгляд.

– Кейтлин для нас все равно, что член семьи, – поддержал ее Филипп.

Рафаэло, покачиваясь на каблуках, холодно смотрел на них обоих, раздраженный такой солидарностью, уголки его рта скептически скривились.

– Кейтлин, дорогая, ты не знаешь, где эти тележки с канапе? – раздался рядом с ними слегка запыхавшийся, приятный женский голос.

Это была супруга Филиппа, Кей Саксон. Но не успела Кейтлин ответить, как Рафаэло сделал шаг вперед:

– Представьте нас.

Филипп, побледнев, бросил на жену отчаянный взгляд:

– Кей, это… э-э…

Рафаэло молча ждал.

– Прощу прощения… но я не знаю вашего имени.

Губы Рафаэло приподнялись в уничтожающей улыбке.

– Мое имя Рафаэло Каррерас.

Жена Филиппа протянула руку.

– Рада вас приветствовать в своем доме, мистер Каррерас.

Значит, она приняла его за делового партнера. Драконья улыбка Рафаэло сделалась шире.

– Ох уж эти сдержанные английские рукопожатия! Думаю, что очень скоро нам предстоит ближе узнать друг друга.

Он сделал шаг вперед и по европейской манере щекой прикоснулся к щеке Кей. Через ее плечо Рафаэло со злорадством увидел лицо Филиппа. У того был вид привязанного к рельсам обреченного, в ужасе вытаращившего глаза на стремительно надвигающийся поезд.

Между тем Кейтлин тоже протянула свою руку.

– Ну раз уж вы намерены хорошо узнать Саксонов, в таком случае мне тоже стоит представиться. Я…

Однако Рафаэло неожиданно подался к ней.

– Очень рад познакомиться с вами. – Его губы коснулись ее щеки, он услышал, как она выдохнула. От нее пахло полевыми цветами. Запах был слабый и мягкий. – Мне очень приятно, мисс Росс.

Она отпрянула, в изумлении глядя на него:

– Вы знаете мое имя?

Еще бы ему не знать, кто она! Восходящая звезда, завоевавшая серебряную медаль два года назад на Мировом конкурсе вин. А в прошлом году она и Саксон удостоились золотой медали.

– Вы будете удивлены, как много я знаю.

Испуг прошел, ее глаза сверкнули гневом.

– Возможно, не так уж много вы и знаете, мистер Каррерас. Попрошу называть меня мисс Росс.

– Ага… – Его глаза сузились. – Мне следовало бы об этом догадаться.

Саксон сделал движение, и внимание Рафаэло вновь переключилось на человека, ради которого он проделал путь через половину земного шара.

– Кейтлин и ты, дорогая Кей, возможно, нам лучше будет поговорить с мистером Каррерасом наедине. – В голосе Саксона слышалось явное беспокойство.

Кей нахмурилась.

– Но какая в этом необходимость?

– Потому что это могут быть вещи, о которых ваш муж не рассказывал вам, миссис Саксон.

Она небрежно махнула рукой:

– Мой муж мне все рассказывает.

– Возможно, и нет.

– А вы дерзки, – снова раздался голос несносной блондинки за его спиной.

Рафаэло повернулся к ней, задыхаясь от негодования. Он – маркиз де Лас Каррерас. К его имени всегда относились с уважением. До последнего времени…

– Будьте осторожны, – прошипел он.

– Или что? Чего стоят ваши угрозы? Вы во владениях Саксонов, здесь есть охрана…

– Кейтлин… – Филипп дотронулся до ее руки.

Но она уже не могла остановиться:

– Позовите Пита. Никто не может просто так угрожать вам, Филипп.

Рафаэло метнул в нее высокомерный взгляд.

– Я никому не угрожаю. Но уверен, что он, – Рафаэло никак не удавалось заставить себя назвать этого человека по имени, – предпочел бы разговаривать со мной с глазу на глаз.

– Мне бы все же хотелось услышать объяснения по поводу того, о чем ты не говорил мне. – Кей Саксон была настроена весьма решительно. – Кейтлин права: он действительно непозволительно дерзок.

Рафаэло почувствовал, что вот-вот потеряет над собой контроль. Напряжение в течение этих двух суматошных дней и эта боль и ярость, которые он сдерживал в себе последние месяцы, наконец вырвались наружу.

– Неужели это дерзость, – хрипло произнес он, – проделать путь через полмира, чтобы увидеть своего отца?

У Филиппа перехватило дыхание.

– Вашего отца?! – Кейтлин выглядела ошеломленной. – Какое это имеет отношение к…

Рафаэло бросил на нее колючий взгляд:

– К вам это точно не имеет отношения. Но, уж поверьте мне, к Филиппу Саксону это имеет самое непосредственное отношение.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Как, вы сказали, ваше имя? – Лицо Кей внезапно побледнело.

– Рафаэло Каррерас.

Кей покачала головой.

– Я никого не знаю с таким именем.

– Он лжет, – не удержалась Кейтлин.

– Кей…

– Подожди. – Кей отстранилась от Филиппа. – Каррерас – это испанское имя?

– Кей, дорогая, пойдем. Гости ждут нас. – Филипп спокойно опустил руку на плечо жены, хотя на его скулах ходили желваки.

Подбоченившись, Рафаэло подался всем корпусом вперед. Он был готов к бою.

– Миссис, мое полное имя Рафаэло Лопез де Лас Каррерас.

– Лопез? Помню, была девушка… молодая женщина… – Голос Кей стал едва слышен. – Кажется, ее звали Мария Лопез. Да, я помню, она искала следы кого-то из своих близких… Может быть, отца или дяди, который погиб во время Нейпирского землетрясения. Да, точно. Я вспомнила. Ее имя было Мария.

– Так зовут мою мать. – Голос Рафаэло был ровным, но взгляд, словно острый клинок, вонзился в Филиппа.

Глаза Кей расширились. Она прижала пальцы ко рту и, выскользнув из-под руки Филиппа, повернулась к нему лицом.

– Скажи мне, что это неправда…

Филипп медленно достал из кармана платок и, не разворачивая его, вытер лоб.

– Похоже, ты не собираешься это отрицать… – Морщины на лице Кей обозначились резче. Она снова повернулась к Рафаэло, внимательно изучая его. – Сколько вам лет?

– Тридцать пять.

– Столько же, сколько и Роланду. – Кей прерывисто вздохнула и посмотрела на Филиппа.

Он с видом кающегося грешника протянул к ней руку.

– Кей, прости. Я никогда…

– Никогда не думал, что мне станет все известно?

Не дожидаясь его ответа, Кей развернулась и быстрым шагом пошла к дому. Филипп медленно двинулся за ней.

Только теперь Кейтлин заметила, как у нее дрожат руки. Боже. Выходит, Рафаэло не лгал.

Его лицо не выражало никаких эмоций. Ни тени улыбки. Ни искры злорадства. Так зачем же он сделал это? Зачем нужно было, проехав через полмира, бросить бомбу в семью Саксон?

Он встретил ее недоуменный взгляд с тем же непробиваемым хладнокровием и, повернувшись, пошел прочь. Кейтлин ошеломленно уставилась ему в спину.

– Чего вы хотели добиться, устроив эту сцену? – Она швырнула ему вдогонку эти слова, словно камни.

Он остановился.

Кейтлин оглянулась вокруг. Какая-то пара с удивлением смотрела в их сторону. Чуть подальше, беседуя, стояли еще люди.

– Здесь слишком много народу. Давайте отойдем.

Она просто кипела от гнева на этого человека, так бесцеремонно и грубо растоптавшего мир и покой в семье людей, ближе которых у Кейтлин никого не было. Как только они вошли во двор конюшни, несколько лошадей выглянули из стойл, навострив уши. Привычный запах сена немного успокоил Кейтлин. В самом конце ряда, оттуда, где в стойле была закрыта верхняя часть, двери, слышались требовательные удары копыт. Мистер Киллер. Кроме него больше некому поднять такой шум. Зато теперь нечего было опасаться, что их услышит кто-нибудь из гостей. Она посмотрела на Рафаэло.

– Вы хотя бы отдаете себе отчет, в какой момент пришли?

– Я позвонил. У меня была договоренность.

Кейтлин удивленно подняла брови:

– О чем речь, если сегодня день памяти Роланда?

– Я должен был прилететь вчера. – Он откинул упавшие на лоб волосы. – Но в дороге произошли накладки.

– На таможне в Лондоне? – Она кивнула в ответ на его удивленный взгляд. – Слышала об этом в новостях. Но ни Кей, ни Филипп вообще не планировали никаких встреч на этой неделе.

Он нахмурился.

– Женщина, которая ответила мне по телефону, вроде что-то такое говорила, но я не совсем понял.

Это было похоже на правду. Смущение в его глазах было слишком явным.

– Вы, должно быть, говорили с Эми, личным секретарем Филиппа. Она была невестой Роланда. Он погиб в автомобильной катастрофе несколько недель назад. Конечно, Эми была в таком состоянии, что могла и забыть передать Филиппу о встрече.

– Мои соболезнования. – Он наклонил голову. Кратко и вежливо. И тут же снова вспыхнул: – Я пролетел полмира. И, собираясь приехать с определенной целью, предупредил о своем приезде. Но не думал, что Саксон может ничего не знать об этом. Разумеется, у меня и в мыслях не было, поджавши хвост, отправиться обратно, так и не исполнив своего намерения.

– Значит, так? Значит, это все, что вы можете сказать после той сцены, что вы устроили?

– Я не собирался устраивать никаких сцен – это вы ее спровоцировали.

Кейтлин открыла рот… и закрыла его снова. Он был прав, черт возьми! Ну почему, ну кто ее тянул за язык?

Но остаться в стороне тоже было немыслимо. Для нее Филипп был куда больше, чем работодатель. Он был ее вдохновителем, ее наставником, ее другом!

– Саксоны для меня все равно, что родная семья. Отвернуться и позволить терзать Филиппа было бы равносильно тому, чтобы позволить бессовестному негодяю топить котёнка.

– Я не бессовестный негодяй! – прорычал он. Кровь хлынула в голову. – И не топлю котят! У меня есть честь и совесть – то, чего нет у вашего работодателя. Я никогда бы не оставил беременную женщину одну, без поддержки!

Неожиданно Кейтлин ощутила, с какой силой бушует гнев в этом сильном, рослом человеке. По ее спине пробежал холодок страха. Она сделала шаг назад.

Он последовал за ней, неумолимо сократив расстояние между ними.

– Я хотел поставить этого труса перед фактом, что у него есть сын, которого он не захотел признать, и женщина, которую он оставил безо всякой поддержки.

Еще один шаг, и она спиной уперлась в белую стену конюшни, ощутив лопатками через тонкую ткань жакета неровность штукатурки. Она судорожно сглотнула.

– Возможно, он не знал…

– Нет, знал! – Темная фигура Рафаэло угрожающе нависла над ней. Его кулак опустился на белую стену рядом с ее головой. – Моя мать написала ему, когда узнала, что беременна!

– Возможно…

Ее голос прервался, когда он наклонился вперед. Его цепкие глаза были наполнены гневом, под нижней губой отчетливо был виден тонкий шрам.

Она совершенно не знала этого мужчину.

Что же заставило ее пойти с ним сюда, где их никто не мог увидеть? С внезапным ужасом Кейтлин осознала, что они совершенно одни в пустом дворе конюшни. Мало ли что может прийти в голову этому неуравновешенному человеку? Ее даже никто не услышит, если придется звать на помощь.

Усилием воли она взяла себя в руки:

– Возможно, письмо где-то затерялось.

– Моя мать написала ему снова. Она была в отчаянии. Вряд ли могли затеряться оба письма – Новая Зеландия все же не Марс.

В его глазах мелькнула такая боль, что у Кейтлин неожиданно для нее самой сжалось сердце. Рафаэло оттолкнулся руками от стены, и, к огромному облегчению девушки, расстояние между ними перестало быть таким угрожающе близким.

– Моя мать пыталась связаться с ним по телефону. И тогда Филипп Саксон дал понять, что не заинтересован в ребенке и не собирается ради нее оставлять свою жену. – Щемящая горечь, прозвучавшая в его голосе, вызвала у Кейтлин мурашки по коже.

Движимая состраданием, она машинально подняла руку, собираясь дружески ободрить его, но тут же отдернула, вспомнив, по какой причине они находятся тут.

– Это какая-то ошибка, – прошептала она, очнувшись от объявшей сердце жалости. Неужели хватило двух-трех слезливых фраз, чтобы предать Саксонов?

– Ошибки не было. Филипп Саксон сделал это, – с глубокой печалью в голосе сказал Рафаэло.

Кейтлин спросила себя: а каково было перенести все это его матери в то время? Тридцать лет назад общественное мнение было куда менее лояльным к таким вещам.

Но больше всех достойна была сочувствия Кей. Бедняжка! Не успели на глазах высохнуть слезы из-за погибшего сына, как на нее обрушился новый удар: спустя столько лет узнать, что муж нарушил клятву верности! Такое выдержит не всякий.

Кейтлин с решительным видом оттолкнулась от стены.

– Вы здесь не единственный, кто страдает. Филипп недавно потерял сына. Неужели у вас нет хоть капли жалости к нему? Я имею в виду, что вы оба… сейчас скорбите. Возможно, вы могли бы предложить ему…

Она подняла взгляд, но увидела только его надменно вздернутый подбородок.

– У меня нет никакого намерения предлагать ему что-нибудь, – отрезал Рафаэло. – Я не должен ему ничего.

У нее запылали щеки от его злобного упрямства.

– Он ваш отец и потерял сына. Почему бы вам…

Его черные густые брови грозно сошлись на переносице.

– Мой отец учил меня скакать на лошади, ловить рыбу, плавать. Он научил меня всему тому, что я знаю о вине. И он – не Саксон.

– Извините, – пробормотала она, не зная, что еще сказать.

Из его груди вырвался тяжелый вздох.

– И перед смертью тот, кого я всю жизнь считал своим отцом, признался, что они с матерью лгали мне: я не его сын.

Рафаэло был убежден, что его предали. Было нечестно скрывать от него правду. Но был ли у Марии выбор? Возможно, она хотела вообще забыть о существовании Филиппа. И вот теперь Рафаэло прибыл в «Саксон Фолли» – страдающий, обиженный… злой на весь мир.

Ситуация была взрывоопасной.

– Но Кей не заслужила…

– Согласен, мое появление для нее не подарок. – В его темных глазах немного поубавилось злого блеска. – Но это не значит, что я специально намеревался причинить боль Кей Саксон.

– Только Филиппу… – Она увидела, как он резко откинул голову. – Вы хотите причинить боль ему. Почему? Потому что он отверг вас, когда вы были ребенком? Или боитесь, что он не захочет принять вас сейчас?

Целая гамма эмоций отразилась на его лице, пока не осталось одно лишь раздражение.

– Я не ребенок. Я реалист. И даже не знаю этого человека…

– Но вы хотите узнать его?

– Нет! Мне этого не нужно. Никакого уважения по отношению к нему в моем сердце нет…

– Так, значит, вы просто хотите отплатить ему той же монетой за ту боль, которую он причинил вам?

– Не обо мне речь. Я хочу наказать его за то, что он сделал моей матери. – От того, с какой яростью Рафаэло выбросил из глубины души эти слова, Кейтлин поежилась.

Повисла долгая неловкая пауза. Она с опаской подняла на него глаза и вдруг поймала на его лице замешательство вперемешку с раздражением, недоумением и чем-то там еще. Впрочем, это было всего лишь какие-то доли секунды, и разбираться в этом было некогда. Но в любом случае это была далеко не мрачная решимость яростного мстителя.

В ее кармане зажужжал мобильник.

– Ты где? – раздался в трубке голос Меган. – Ты нам очень нужна.

Проклятье. Она должна была помочь Кей с приемом гостей.

– Сейчас приду. – Она нажала кнопку отбоя и посмотрела на Рафаэло. – Мне нужно идти – так же, как и вам. На сегодня вы уже достаточно причинили всем беспокойства.

Во взгляде Рафаэло снова вспыхнул недобрый огонек.

– Я имею на это полное право…

– Не сегодня. Дайте Саксонам возможность достойно почтить память Роланда.

Теперь его глаза превратились в узкие щелки.

– Завтра.

Кейтлин с облегчением вздохнула – и на том спасибо. Она хотела поблагодарить его, но он опередил ее.

– Вечером я улетаю обратно в Испанию. Так что у меня не будет времени, как вы говорите, сидеть, скрестив пальцы.

– Сложа руки. – Она улыбнулась, пытаясь скрыть неясное смутное разочарование. – Да у вас осталась всего лишь одна ночь.

Рафаэло внимательно посмотрел на нее. Под этим пристальным взглядом Кейтлин ощутила себя так неуютно, что ей захотелось поежиться.

– Вы поужинаете со мной? В моем отеле?

Темные глаза Рафаэло приобрели какое-то зовущее выражение, смутившее и поколебавшее Кейтлин. Ее колени задрожали. Ощущение было совершенно неожиданным и новым для нее.

– Нет. Не поужинаю. – Она не осмелилась бы. И не позволила бы себе даже говорить с ним на отвлеченные темы. – Но хочу предложить вам…

– Вы снова собираетесь дать мне приказ развернуться?

Она вздохнула:

– Нет. Не приказ. Предложение, которое пошло бы на пользу и вам и Филиппу… и вашим с ним отношениям в будущем.

– Повторяю – никакого будущего у наших с ним отношений нет и быть не может.

В его голосе снова металлом зазвенела надменность. Вспышка интереса, которая заставила потеплеть его глаза, исчезла, словно искра огня в ночном небе.

До чего же напыщенный испанец, подумалось Кейтлин. Жаль, что попытка найти общий язык сорвалась, хотя, казалось, это вот-вот должно было случиться.

– Мне кажется, этим вечером имеет смысл подумать, как заново выстроить отношения с вашим отцом. Почему вы хотите все разрушить, даже не пытаясь понять причину? А назавтра вам лучше позвонить ему и сообщить о цели своего визита.

Уголки его четко очерченных губ приподнялись. Улыбка – если это можно было так назвать – была не просто снисходительной, а до обидного высокомерной. Ясно как божий день: он не примет предложения. Ни от нее. Ни от кого-нибудь другого. Рафаэло Каррерас был сам себе хозяин и делал то, что считал нужным.

– Не в моих правилах, – процедил он, – давать противнику возможность приготовиться.

Господи, как он раздражал ее своей манерой чеканить каждое слово, своим безукоризненно приталенным пиджаком, своим снобистским гонором! И этим своим красивым ртом, который говорил такие ужасные вещи.

– Он ваш отец, а не противник, – словно со стороны Кейтлин услышала собственный звенящий как струна голос.

На его лицо снова легла тень, губы сжались.

– Сейчас он мой враг.

Кейтлин отвела глаза от его чувственного рта и посмотрела прямо ему в глаза. Полыхавшее в них пламя ненависти обожгло ее, словно огнем. Внезапно на сердце стало тревожно за Саксонов и за… за самого Рафаэло.

Несмотря на то, что Меган ждала Кейтлин, она решила лично проводить Рафаэло до выхода. Ей хотелось быть уверенной, что он больше не попадется на глаза Саксонам. По крайней мере, сегодня.

Сзади них зашуршал гравий.

– Кейтлин, – раздался голос Хита, – ты не знаешь, что случилось? Почему мама плакала?

Ее сердце упало. Она отошла в сторону, чтобы пропустить приближающуюся машину

– Кей плакала?

Ни разу с того дня, как не стало Роланда, Кей не плакала, проявляя какой-то неестественный стоицизм. Неудивительно, что, в конце концов, ее нервы не выдержали. Рафаэло встал рядом с Кейтлин, широко расставив ноги, и, напружинившись, словно дикий кот перед прыжком, натянутым голосом произнес:

– Сожалею, что мои слова расстроили вашу мать. Но это было не намеренно.

Кейтлин переводила взгляд с одного на другого. Теперь она явственно видела их сходство. Конечно, Хит был моложе. Но темные глаза, высокие жесткие скулы и решительный подбородок выдавали их общие гены.

– Что он сказал ей?

Хит не удостоил испанца даже взглядом. Краем глаза Кейтлин увидела, как лицо Рафаэло превратилось в ледяную непроницаемую маску. Теперь ситуация приняла иной, совершенно неожиданный оборот.

И она, Кейтлин, была причиной всему.

– Я здесь, – процедил Рафаэло, – и вы можете обращаться прямо ко мне. И у меня есть имя – Рафаэло Каррерас.

Хит бросил на него презрительный взгляд.

– Ты что-то сказал?

Кейтлин сжалась.

Рафаэло, ни на йоту не повысив голос, тем же тоном произнес:

– Мое имя Рафаэло Каррерас…

– Мне нет дела до твоего имени. Я хочу знать, что ты сказал моей матери.

Это была не просто грубость, это был дерзкий вызов. Кейтлин сделала шаг и встала между ними.

– Хит… – Она положила руку на его плечо, стараясь, чтобы та не дрожала.