Текст книги "Ошибка Лорда Эшвуда"

Автор книги: Тесса Дэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

–О, нет. Что он собирается делать?

–Распречь упряжку. Оставить здесь карету и возвращаться на север к ближайшей гостинице. Осталось не так много времени до темноты.

–Но ты же не хочешь сказать, что мы пойдём пешком.

–Нет. Мы не собираемся идти пешком Нора. – Он посмотрел ей в глаза. – Мы поедем верхом.

–Верхом? Нора закрыла глаза. Само предложение ехать верхом заставило ее желудок перевернуться.

–Дэш, я не могу… просто не могу… не сегодня. С тех пор я ни разу не ездила верхом… с тех пор как мы потеряли Эндрю.

Она помнила все слишком ясно. Кобыла испуганно ржет. Болезненный хруст костей. Бездыханный ужас.

–Ты даже не попытаешься?

–Не думаю, что смогу. – Она бросила взгляд на кружащийся снег.

Если бы это была сельская местность Кента теплым летним утром, возможно. Но скакать на чужой лошади сквозь снежную бурю, при быстро угасающем дневном свете? И после такого испуга.

Конечно он должен понять. Он тоже был там. Независимо от того, какое зло, по его мнению, она совершила, он должен был понять ее.

–Я лучше останусь здесь, в карете, – сказала она.

–Не говори глупостей. У тебя даже плаща нет.

–У меня в сундуке есть шерстяные чулки. Когда двери плотно закроются, мне будет достаточно тепло. Какое-то мгновение он смотрел на нее темными, напряженными, как полночь, глазами. Зачем пробормотал проклятие и захлопнул дверь. Следующие несколько минут она сидела неподвижно, прислушиваясь к шуму, который издавал кучер, распрягая упряжку. Потом все стихло. За исключением глухого, неистового биения ее сердца. О чем она думала, позволив им уйти без нее? Не слишком ли поздно бежать за ними? Если они будут вести лошадей, как на прогулке, возможно, ей удастся идти за ними пешком. Она должна была попытаться. Она как раз закончила проверять шнурки на ботинках, когда дверь с грохотом распахнулась. Она снова вздрогнула и прижала руку к груди.

–Господи, я думала ты уже ушел.

–Ты действительно веришь, что я способен на такой ужасный поступок? Бросить тебя здесь одну в снежную бурю, чтобы ты сама о себе заботились?

–Да, ладно. Однажды ты уже ушел от меня не сказав ни слова.

Он издал хриплый звук.

–Я думал, что твоя маленькая брошюрка не обо мне. Нора не ответила.

–Не беспокойся, тебе не следует считать это проявления рыцарства с моей стороны,– сказал он. – Я мог бы сказать, что делаю это из-за давнего уважения к вашей семье. Но главное, будь я проклят, если оставлю тебя здесь писать продолжение : "Лорд Эшвуд бросил меня, умирать”.

Он протянул к ней большую руку в перчатке и позвал ее.

– Прошу вас.

Она настороженно посмотрела на него.

–Куда мы идем?

–Неподалеку от дороги есть коттедж. Не совсем коттедж. По-моему, это что-то вроде убежища егеря.

–Коттедж?

–Возможно, вы назвали бы это хижиной.

–Это хижина.

–В настоящий момент она необитаема. Внутри пусто.

–Ну, это счастье, – сказала она, беря его за руку. – Не хотелось, чтобы в этой хижине было слишком уютно. У нас может возникнуть искушение остаться там на каникулы.

Он схватил ее за запястье и притянул к себе. Их тела столкнулись, когда она, спотыкаясь, упала в снег. Несмотря на холод, Норе стало жарко. О. Опять эти мускулы.

–Это сооружение, – сказал он. – Дом со стенами и крышей, он не позволит нам погибнуть, пока кучер не вернется утром. Он опустил глаза и одарил ее холодной, странной улыбкой.

–При условии, что мы не убьем друг друга первыми.

ГЛАВА 4

Грифф был герцогом и у него была миссия. Выйдя из библиотеки, он зашагал к таверне «Бык и цветок»

–Надеюсь, у вас есть бочонок хорошего шерри? – спросил он трактирщика.

Фосбери ответил отрицательно, но Грифф все равно поблагодарил его.

–Хэлфорд, -окликнул его знакомый голос. – Садись и поиграй с нами в карты.

Грифф прошел в другой конец комнаты, где трое мужчин сидели у очага, потягивая эль из кружек. Его старый друг Колин Сэндхерст, лорд Пейн, двоюродный брат Колина Виктор Брэмвелл, граф Райклифф, и правая рука графа – угрюмый и молчаливый Сэмюэл Торн.

Каждый держал в руке потрепанные игральные карты, а посередине стола лежала стопка…

Грифф взял со стола один из серых комочков.

–Вы играете на камни?

–Окаменелости, – поправил его Колин, выхватывая камешек из его руки. – Минерва собрала сотни на этой неделе. Она может выделить несколько штук. Вот эти круглые – это аммониты, они стоят полкроны. Троглодиты стоят шиллинг.

–Я думал, их называют трилобитами, – сказал Райклифф.

–Послушай, Брэм, а чья жена геолог? – возразил Колин . – Я пытаюсь объяснить тебе название трав и всего прочего.

–Я не могу сегодня сесть за карты, – перебил их Грифф. – Я должен встретить мисс Браунинг, которая будет выступать в библиотеке. Карета задерживается из-за дождя, да и дороги развезло. – Он посмотрел на стол. – Да и мой кошелек не для камней.

–Ты собираешься выйти в такую погоду? – Колин кивнул в сторону окна залитому дождем и скорчил гримасу.

–Ну поскольку мисс Браунинг находится где-то там…. – Грифф кивнул в ту же сторону. – Да.

–Ты не должен идти один, – сказал Брэм.

–Да уж, не стоит, – согласился Колин. – Возьми с собой Торна.

Торн сердито посмотрел на него, а затем и на всех остальных.

Колин бросил карты, оттолкнулся от стола и встал.

–Шучу Торн. Мы пойдем все вместе.

–Я не хочу просить вас об этом, – сказал Грифф.

–Конечно, нет, – сказал Колин, хлопнув его по плечу. – Ты надеялся, что мы пойдем добровольцами. Так мы и поступили.

Грифф почесал затылок. Это правда ведь четыре человека могут искать быстрее, чем двое. Но Колин Сэндхерст умел усложнять даже самые простые дела.

–Мы все пойдем, – повторил Колин, натягивая пальто.

–Леди с нетерпением ждут лекции, а значит, будут благодарны тому, кто ее спасет. Я считаю, что время от времени мы все могли бы использовать подходящую возможность, чтобы показывать любовь нашим женам. – Он посмотрел на Райклиффа и Торна. – Когда вы в последний раз сделали что-то героическое для своей леди?

Райклифф ухмыльнулся.

–Вчера ночью.

Торн осушил кружку и размял шею.

–Этим утром.

–Я не имел в виду в постели, – сказал Колин. И себе под нос пробормотал. – Хвастуны.

Грифф тоже почувствовал раздражение. До сегодняшнего дня он не разговаривал – и не спал – со своей женой в течение трех недель. Он чувствовал напряжение от разлуки. Очень сильно. И это было до того, как он ушел, и поставил под угрозу ее мероприятие, забыв о шерри.

Как бы ему не нравилось это признавать, Колин был прав. Ему нужно было сделать что-то героическое. Прошли годы с тех пор, как он отказался от состояния ради того, чтобы быть с Полиной, и казалось, что что-то подобное, он должен делать еженедельно. Но у него было только одно состояние, чтобы отдать.

Сегодня вечером он собирался спасти пропавшую насквозь промокшую старую деву.

–Тогда давайте собираться, – сказал Грифф. – Нам нужно действовать быстро.

–Согласен, – вставая ответил Райклифф. – Иначе дамы решат проблему сами, как всегда. Ты с нами, Торн.

В ответ Торн поднялся на ноги.

–Тогда решено, – сказал Грифф. – Собираемся у меня дома через тридцать минут. Сначала мне нужно посмотреть как там мои дети.

–Собираемся через час. – Колин потянулся за своей шляпой. – Мне нужно кое-что сделать. Оседлать свою лошадь. Найти шинель. И подарить жене два умопомрачительных оргазма. – Он указал пальцем на Торна. – Говорю тебе, мистер Этим Утром, такие как ты, меня не превзойдут.

***

Нора взяла саквояж.

–Мой чемодан?

–Останется здесь, если ты конечно сама не потащишь его, – ответил Дэш.

–Но…

Он уже отвернулся и пошел по заснеженному полю, широкими шагами преодолевая землю.

Нора поспешила за ним. У нее не было выбора. Из-за кружащегося снега она понятия не имела, куда они направляются и что она будет делать, если окажется одна.

Вместе они шли по грязи и снегу. Она наткнулась на борозду, скрытую тонкой коркой льда и присыпанную свежевыпавшим снегом. Ледяная мутная вода доходила ей до колен.

К тому времени, когда они добрались до коттеджа, ее нижние юбки промокли, а пальцы ног почти заледенели.

Когда Дэш нажал на дверь и обнаружил, что она заперта, сердце Норы превратилось в глыбу льда. Но он нашел тонкую веточку с сучком, чтобы поднять защелку, и толкнул дверь.

Он иронично поклонился.

–Дамы вперед.

–Как ты думаешь, сколько потребуется времени кучеру, чтобы вернуться? – спросила она, проходя в дверной проем.

–Он не вернется до утра.

–Утро?

Она осмотрела крошечную хижину, в которой они сейчас находились. Она была такой маленькой, не больше шкафа. В ней была только дровяная печь, одна табуретка и деревянный стол. Было одно маленькое под потолком окно – грубый проем без стекла, в настоящее время закрытое ставней.

И одна узкая кровать.

Ей негде было спрятаться. Не от его гнева, и не от ее собственных чувств.

–Дэш, мы не можем оставаться здесь всю ночь только вдвоем. Вместе.

–Если не хочешь оставаться, – сказал он, – вот дверь.

Когда она не сдвинулась, он закрыл дверь и задвинул засов.

Нора проверила узкую кровать рукой. Она скрипнула, но, по крайней мере, она не почувствовала, как набитый соломой матрас шевелиться от паразитов.

Она подняла свернутое одеяло с изножья кровати и развернула его стряхивая – как раз в тот момент, когда он повернулся к ней лицом. Появившиеся облако пыли, мгновенно покрыло его брови и волосы серой пудрой.

Он смотрел на нее, задыхаясь от пыли. Или, возможно, задыхаясь от своей ярости.

Нора закусила губу.

–Извини.

–Если, – сказал он напряженно, стоя неподвижно, как статуя, – ты думаешь, что я рад такому повороту событий… Уверяю тебя, это не так.

–Я вижу.

Нора изо всех сил пыталась не рассмеяться. С бровями покрытыми пылью, словно инеем, и суровым выражением лица он был похож на сварливого старого отшельника. Она вытащила из кармана носовой платок и протянула его в знак мира.

Он взял его и сердито вытер лицо.

–Я бы предпочел, чтобы мы не попали в такую ситуацию. Однажды, когда мы плыли вокруг мыса Доброй Надежды во время экспедиции сэра Бертрама, налетел шквал. И нам просто пришлось привязать себя к мачтам и цепляться за жизнь, пока огромные волны захлестывали наш корабль. Это была самая ужасная, мучительная ночь, которую я когда-либо переживал.

–Ты хочешь сказать, что предпочел бы быть там, чем здесь?

–Нет. Я говорю, что лучше бы ты была там, чем здесь.

–Действительно. Не нужно быть жестоким.

Он усмехнулся.

–Возможно, в этом нет необходимости. Но есть сильное желание.

Он окинул взглядом ее фигуру.

–Тебе нужно раздеться.

–Что? Я не буду.

Он проигнорировал ее протест. Его руки потянулись к ряду пуговиц на ее дорожном платье, расстегивая их одну за другой.

–Эти юбки и ботинки промокли насквозь. Думаю, и чулки тоже. Я могу уже сейчас представить название "Из-за лорда Дэшвуда, я получила лихорадку".

–Я сделаю это сама, спасибо.

Она положила свои руки на него, чтобы остановить его действия. Его пальцы замерли. Инстинктивно она провела ладонями вверх и вниз по его замерзшей коже.

–О, Дэш. Твои руки, как лед. Тебе тоже нужно согреться.

Их взгляды встретились и задержались на мгновение.

Нора молча проклинала себя. Вот корень всех ее проблем. Как бы он плохо не обращался с ней, как бы слабо ни отвечал на ее чувства, – ее глупое сердце все равно требовало заботиться о нем.

Он отпустил ее.

–Я разведу огонь.

Она отвернулась, стараясь не нарушая приличий снять мокрое платье, нижние юбки и чулки. Дэш был прав, ее ноги насквозь промокли. Только когда ее ноги начали согреваться, она поняла насколько они замерзли. В пальцы ее ног, как будто втыкали тысячи иголок. Надев корсет и относительно сухую сорочку, она накинула пыльное одеяло на плечи и села на кровать, поджав ноги под бедра.

Дэш снял пальто, жилет и галстук, повесив их на крючок возле двери. Пока она смотрела, он яростно по-мужски метался по комнате. Забрасывал дрова, разгребал золу в печи, открывал и закрывал дровяной ящик. Мускулистый. Сильный. Его широкие плечи натягивали влажную, почти прозрачную ткань рубашки.

Нора откашлялась.

–Можешь ли ты…?

–Что я могу, Нора? Перестать разводить огонь? Позволить тебе здесь одной замерзнуть? Не искушай меня.

Она вздернула подбородок.

–Не можешь ли ты сказать мне, чем я могу тебе помочь? Что ты ищешь?

–Трут. – Он осмотрел крошечную комнату, и его взгляд остановился на ее саквояже. – Я допускаю, что ты путешествуешь с копиями этой жалкой брошюры?

Нора проигнорировала его язвительные слова. Она достала из саквояжа плоскую деревянную коробку и положила на стол.

–У меня есть чистая бумага. Я нарежу немного, пока ты будешь складывать дрова.

Она открыла бюро для путешествий и осмотрела содержимое: бумага, чернила, перочинный нож. Взяв лист бумаги, она складывала его вперед и назад, снова и снова, пока он не стал похож на бумажный веер. Потом она взяла свой нож и начала нарезать из него стружку.

Сложив дрова в печку, Дэш взял результаты ее маленького труда и аккуратно сложил под дровами. Он ударил по кремню, послав искры в печку. Бумага легко загорелась, и веселое пламя вселило в Нору надежду, но потом оно ослабло и угасло. Дерево не загорелось.

–Еще, – сказал Дэш.

Нора достала еще один лист и снова повторила свои действия. Дэш ударил по кремню, и ему удалось высечь искру. Но пламя опять погасло, как и в первый раз.

–Еще раз, – потребовал он.

На этот раз, пока он дул на крошечное пламя, питаемое бумагой, Нора закусила губу. Если они не разведут огонь до наступления темноты…

Это будет долгая темная ночь, но не одинокая. Им придется прижаться друг к другу, чтобы согреться.

Нора предпочла бы, чтобы ее привязали у мачты у мыса Доброй Надежды.

Она встала с кровати и подошла к нему, присела рядом с ним, и тоже начала дуть. Они по очереди подпитывали пламя своим дыханием, пока у нее не закружилась голова.

Наконец дрова загорелись.

Ее охватило облегчение, тепло и свет начали наполнять их маленькую комнату. К сожалению, теперь, когда огонь был зажжен, стало ясно, что впереди их обоих ждет долгая ночь.

У них не было еды, нечем было развлекаться, и мало чем себя можно было занять. Небесам было известно, что они не хотят разговаривать друг с другом.

–Бренди.

–Нет, спасибо.

–Это был не вопрос. – Он сунул фляжку ей в руку. – Тебе также нужно согреться изнутри.

Нора осторожно сделала глоток. Жидкий огонь распространился по ее пустому животу, согревая ее внутренности и затуманивая разум. Она вернула ему фляжку, и он поднес ее к губам, чтобы сделать долгий жадный глоток. Затем еще один.

"Замечательно", – подумала она. Потому что, чего не хватало в этот несчастный вечер, так это алкогольного опьянения.

Он барабанил пальцами по столу. Быстрый переход от первого пальца к последнему. Тук-тук-тук-тук. Тук-тук-тук-тук. Снова и снова.

Снова…

И снова…

И снова.

Нора стиснула зубы.

–Ты знаешь какие-нибудь песни? – спросил он.

Она промолчала.

–Я знаю песни, – сказал он сладострастным голосом. – В основном матросские. Все они невыразимо вульгарны.

Он продолжал размеренно барабанить пальцами.

Тук-тук-тук-тук.

Это будет самая длинная ночь в ее жизни.

Впервые в жизни Нора пожалела, что не была одной из тех дам, которые путешествуют со своим рукоделием, чтобы занять руки. Вместо этого она стала брать перья из письменного бюро и строгать их до острых, как стрела, кончиков. Ее нож снова и снова царапал перо, – ломкий, повторяющийся звук, который, вероятно, раздражал его.

Она надеялась, что это его раздражает. В его игру могли играть двое.

Скрип.

Тук-тук-тук-тук.

Скрррип.

Тук-тук-тук-тук.

Скррррррри…

Дэш выхватил лист из ее письменного бюро и потянулся к перу в ее руке.

–Ты знаешь, я думаю, что напишу собственную брошюру. И она будет называться "Лорд Дэшвуд ни о чем не сожалеет".

–Как умно с твоей стороны.

–Не волнуйся. – Он бросил на нее острый взгляд. – Я изменю твое имя. По одной букве. Я думаю мисс Хмурая.

–Этим ты не поможешь своему делу. Мне сочувствует общество. Ты только подтвердишь свой образ злодея.

–Лучше злодей, чем посмешище. – Он окунул перо и продолжил писать. – Но это еще не предел моей мести. Если ты считаешь, что у меня получится плохая брошюра, просто подожди, пока я не подам на тебя в суд.

–Подашь на меня в суд? За что?

–За клевету, естественно.

–Ты не можешь подать на меня в суд за клевету. Правда – это защита от клеветы.

–В этой брошюрке не было никакой правды. Весь тезис в ней лживый.

–Как же так?

Он положил перо.

–Я воспользовался возможностью, чтобы расширить свои знания, использовал свой талант и исследовал мир – и все же ты утверждаешь, что я что-то упустил? И все потому, что я не остался в пяти милях от места своего рождения и не поселился по-соседству с девушкой? – Он вытянул руки ладонями вверх, словно весы, на которых взвешены его варианты по обе стороны.

Он поднял одну руку.

– "Мир приключений". – Он поднял другую. – "Ты".

Нора уставилась на него. Как он посмел?

Она раскрылась в этой брошюре. Это напугало ее, просто переложив слова на бумагу в одиночестве своей комнаты. Согласиться опубликовать ее, было самым большим мужеством в ее жизни, и из этого вышло так много хорошего. Ее стали уважать, появились друзья и своего рода карьера – настолько, насколько джентльменам было позволено делать карьеру. Женщины со всей Англии и за ее пределами писали ей, выражая свою благодарность.

–Я не позволю тебе так со мной обращаться, – сказала она. – Ты не единственный, кто использовал свой талант за эти годы. Я достигла определенного успеха.

–Да. Ты добилась. – Он наклонился вперед. – И ты использовала меня, чтобы получить это. Бессовестно растоптала мое доброе имя по своим мелочным причинам. У меня есть все основания для мести. Письменно и в суде. Если только…

–Если что?

–Если только ты не сможешь это доказать.

–Доказать это?

–Докажи, к моему удовлетворению, что я что-то упустил. Что-то. – Он скрестил руки на столе. – Мы здесь, и у нас действительно есть вся ночь.

–Что?

Если он предлагал то, что казалось, предлагал, он был мерзавцем.

–Ты не можешь заставить меня…

–Я ничего не навязываю. Но ответь мне. Если я упустил что-то столь замечательное, как ты объяснишь тот факт, что и все остальные мужчины в Англии такие же тупые? Ты могла к этому времени и в другом месте выйти замуж. Наверняка, что кто-нибудь увидел в тебе, то чего я не рассмотрел.

Она натянула одеяло на плечи.

–Я была слишком занята, чтобы тратить время на танцы и ухаживания.

–Ты имеешь в виду, что была слишком занята созданием репутации мужчины – маньяка. Предполагая, это отпугнет недостойных мужчин.

Недостойных мужчин?

Что означала эта фраза? Вероятно, он надеялся, что она простит.

Нора решила отказать ему в удовлетворении.

Честно говоря, последнии несколько лет, были слишком напряженными. У нее просто не было желания, чтобы за ней ухаживали. Даже если бы она и согласилась, ни один джентльмен не привлек ее внимание. Она думала, что, возможно, выросла из того возраста, когда у нее были страстные увлечения, и что она больше никогда не заинтересуется ни одним мужчиной.

Но вот Дэш снова был здесь, и безумно интересным.

Не просто интересным.

Завораживающим.

Теперь, когда свет пламени печи заполнило маленькую хижину, у нее появилась возможность изучить его. Она была очарована картой мира, нарисованной на его теле, пока он составлял карту мира. Маленькие морщинки вокруг, тонкий шрам на предплечье и загорелая кожа, которая сменилась чуть более бледным оттенком над запястьями и на обнаженном клине груди.

Он нетерпеливо постучал по столу.

–Я жду. Что я упустил?

Она откашлялась.

–Начнем с того, что ты упустил партнера, равного тебе по интеллекту. В Лондоне тебя будут окружать безмозглые красотки.

–Неужели ты, защитница женского пола, хочешь сказать, что красивые женщины не могут быть еще и умными?

–Нет. Конечно, я никогда так не скажу.

–Хорошо. Потому что, если ты пытаешься сделать такое абсурдное утверждение, я могу привести дюжину примеров, когда красивые женщины, еще и умные, чтобы опровергнуть это.

–В этом нет необходимости.

Тьфу. Меньше всего Норе хотелось услышать рассказ о его многочисленных красивых и умных любовницах. От одной мысли у нее скрутило желудок.

–На самом деле, – сказал он, – мне не нужно заглядывать дальше этой хижины. Я мог бы начать список с тебя.

ГЛАВА 5

Дэш внимательно наблюдал, как ее щеки потемнели до приятного румянца.

–Кто? – спросила она.

–Ты, – повторил он. – Ты женщина, которая одновременно умна и красива.

Она была явно взволнована этим заявлением.

Он был прав. Она не знала.

Это сделало его противоестественно счастливым, от того, что она этого не понимала. Ему понравилось быть тем, кто сказал ей. Это означало, что никого другого не было.

–Ты меня никогда не замечал. Не так ли.

Нора, опять ошибалась.

Он даже тогда заметил ее. Когда она была на рыбалке с Эндрю и с ним. Занимаясь всеми этими уроками математики и латыни, это именно она уговорила его присоединиться. Она всегда была в поле его зрения.

Теперь она была в центре внимания. Глаза блестящие и проницательные, коже чистая без всех тех юношеских крапинок. Женственные изгибы там, где нужно.

–Я имею в виду, я действительно считаю, что ты отдал должное моему интеллекту. Когда мы были моложе, ты очень уважал мой ум.

Он подавился смехом. Конечно, он знал, что она умна. Но не ее мысли отвлекали его от геометрических доказательств, и уж тем более не преследовали его беспокойными ночами.

–Почему ты пришла к такому выводу.

–Много раз мой отец просил тебя подойти к доске, но ты садился и говорил: "У меня нет ответа, но я подозреваю, что у мисс Браунинг есть. Давайте позволим ей ответить". Разве ты не помнишь.

–Я помню.

–Зачем ты это делал?

–Потому что я не мог подойти к доске. И при этом не поставить себя в неловкое положение.

–Но это же глупо. Я уверена, что ты, точно знал ответы. Ты всегда очень быстро считал.

Он протер глаза.

–О, Нора. Мне было шестнадцать лет. И вычисления не были той причиной, по которой я отказывался подойти к доске. Это было из-за тебя.

–Я не понимаю тебя.

–Я был молодым человеком. Ты была молодой расцветающей женщиной. Сейчас ты меня понимаешь?

Она непонимающе уставилась на него.

По-видимому, ему придется объяснять это по буквам.

–У тебя, – он протянул обе руки в ее направлении, отчасти образуя чашечки, – была грудь. У меня, – он хлопнул ладонями по своей груди, – была эрекция.

–Что?

О, ради всего Святого.

–Когда мужчина возбужден, его…

К счастью, она оборвала его жестом.

–Я знаю, как работает анатомия. Я просто не могу поверить, что это было из-за меня.

Всегда.

Она всегда делала это с ним. Черт, она делала это с ним даже сейчас. Под воздействием бренди, из-за фактического отсутствия на них одежды и соблазнительными тенями, который отбрасывал огонь ниже ее ушей и между грудей…

Желание охватило его. Жесткое.

Он терял терпение из-за застенчивого подшучивания.

–Достаточно сказать, – сказал он, – что красоте и уму не так уж трудно сочетаться в одном человеке. И прошло много лет с тех пор, как я оба эти качества заметил в тебе. Итак, еще раз спрашиваю, как ты можешь объяснить мне, содержание этой непристойной брошюры? Что я упустил?

Она выглядела так, словно собиралась заговорить. И Дэш знал, что она хотела сказать.

По крайней мере, он знал, что хотел, чтобы она сказала.

Пойдем, ты, увертливая дерзкая девчонка. Покончим с этим.

Смотря ей в лицо, и видя, что она молчит у него не было другого выбора, кроме как разоблачить ее блеф.

***

"Мое сердце," – хотелось крикнуть Норе. – "Ты упустил мое сердце".

Просто наблюдая за тем, как он пишет, она перенеслась в их юные годы. Она провела много часов, глядя через склоненную голову своего брата, чтобы увидеть, как Дэш, что-то царапает на своей грифельной доске. Он писал, так коряво, скрючив левую руку. В отличии от большинства детей, его не заставляли воспользоваться правом учиться. В семь лет он уже был бароном и сиротой. Кто мог заставить его что-то сделать?

Дэш был левшой и это определило место, где он сидел. Он сидел слева от Эндрю. Нора сидела справа. В противном случае они все бились бы локтями.

Сколько раз сидя за столом она мечтала о сильных руках Дэша или темных ресницах, желая, чтобы между ними не было Эндрю?

Затем наступил тот ужасный день, когда между ними не стало Эндрю, и она винила себя за каждое свое желание. Нора не была суеверной. Она знала, что брат умер не по ее вине. В этом никто не был виноват, даже лошадь.

Произошел несчастный случай.

Но после его смерти занятия прекратились. Норе казалось, что это конец всему. Она потеряла не только брата, но и возможность общаться с Дэшем, а также шанс продолжить свое обучение. Ее отец уступил ее желанию присоединиться, пока он учил мальчиков, но он не видел причин учить Нору самостоятельно.

Она никогда не забудет тот день, Эндрю уже как две недели лежал в земле, пришел Дэш. Она поспешила вниз по лестнице и увидела, что он стоит в вестибюле с учебниками под мышкой. Он поклонился и обратился к ее отцу. «Сэр, мы будем продолжать обучение, как прежде?»

Они прошли в кабинет ее отца и сели на свои обычные места. Дэш слева. Нора справа и это жуткое пустое пространство между ними. И почему-то они изо всех сил пытались продолжить. Не только учить математику и греческий язык, но и жить.

Пока отец писал мелом пример на грифельной доске, Дэш сунул руку под стол, заполнив пустое пространство, и взял Нору за руку.

О, она была увлечена им много лет. В этот момент увлечение превратилось в любовь.

Они работали таким образом в течение нескольких часов. Их пальцы одной руки тайком были переплетены под столом, пока они продолжали писать другими руками. И за каждую минуту, которая отсчитывала часы, сердце Норы упали еще на милю

Этого было не исправить. Теперь она это видела.

Ее сердце принадлежало ему, и так будет всегда.

Но она боялась сказать ему об этом. Что, если он уже знал, что в ее сердце, – точно так же, как он знал ее разум и ее тело – и все же решил уйти?

–Дэш, – прошептала она. – Ты упустил…

Он бросил перо.

–Что я упустил, Нора? Что?

Столкнувшись с его нетерпеливым, сердитым выражением лица, она потеряла самообладание. Ставки были слишком высоки. Если он снова отвергнет ее, она не знает, как это выдержит.

Но он был здесь и ждал ее ответа.

Что-то дикое и глупое овладело ею. Гордость, предположила она.

–Только величайшее удовольствие в твоей жизни. – Она позволила одеялу упасть с плеч, отбросила волосы и выпятила грудь. – Мы были бы великолепными любовниками.

ГЛАВА 6

В третий раз Полина переложила конфеты на тарелке перед собой. Печенье с пряностями, сэндвичи, маленькие охлажденные пирожные. Она откинулась назад, чтобы посмотреть на них и оценить симметрию экспозиции. Затем она взяла одно и засунула себе в рот.

–О, нет! – завопила Шарлотта Хейвуд. – На завтра ничего не останется.

–На кухне есть еще четыре подноса, – пробормотала Полина с кусочком пирожного во рту. – Но мероприятие, скорее всего все равно придется отменить.

–Не волнуйся, – сказала Кейт. – Все четверо наших мужчин ищут ее. Они не могут потерпеть неудачу.

Шарлотта сунула в рот печенье.

–Помните, один из мужчин – Колин.

–Временами Колин может быть удивительно находчивым, – ответила ее сестра Минерва, жена виконта, о котором шла речь.

–Просто странно, что мы все здесь сидим и едим пирожные, – сказала Сюзанна Брэмуэлл, леди Райклифф, накладывая себе сладости. – Предоставление прав и возможностей для женщин – вот причина, по которой я начала приглашать дам в Спинд-Клов. Именно по этой причине мы пригласили мисс Браунинг выступить. И вот мы здесь, ждем, когда наши мужчины спасут положение.

–Но ведь время от времени мужчинам действительно нужно чувствовать себя нужными, – сказала Кейт.

–Говоря о мужчинах, которые хотят чувствовать себя нужными, – Минерва сделала паузу, поднося кекс к губам, – кто-нибудь из ваших мужей выглядел странно… эм… решительным до того, как они уехали этим вечером?

–Теперь, когда ты упомянула об этом, – подумав ответила Сюзанна, – Брэм действительно, казался, довольно сосредоточенным на цели.

Она, Минерва и Кейт обменялись понимающими взглядами.

–Что? – спросила Шарлотта. – В чем дело?

Отказавшись отвечать, три замужние дамы откусили от своих пирожных.

Полина не могла не позавидовать их румянцу. Гриффа не было, казалось, целую вечность, и у них так и не было никакой настоящей встречи. Она чувствовала себя виноватой за то, что ему пришлось уехать. Прямо сейчас они могли бы валяться в постели, а вместо этого он был где-то на холоде.

Миссис Хейвуд встала из-за соседнего столика и присоединилась к ним, выбив веером третье пирожное из рук Шарлотты.

–Перестань наедать себе физиономию, Шарлотта.

–Но Полина волнуется. Мы утешаем ее, и самих себя. – Шарлотта хмуро посмотрела на мать. – И вообще, зачем тебе веер? На улице идет снег.

–Я нервничаю не зависимо от того, какое сейчас время года. – Миссис Хейвуд энергично обмахивалась веером. – Я, например, буду счастлива, если мисс Браунинг вообще не приедет. Это просто ужасно. Учить молодых леди не выходить замуж, чтобы доказать свою ценность? Не считаясь с мнением джентльменов? Возмутительно. Если бы она действительно приехала, я тебе не разрешила бы присутствовать на вечере, Шарлотта.

Полин наблюдала, как Минерва и Шарлотта обменялись раздражительными взглядами. Сестрам Хейвуд было не привыкать к недовольству их матери, и ее твердых убеждений насчет брака. Можно было подумать, что после счастливых браков двух ее старших дочерей, она должна расслабиться, и особо не волноваться по поводу перспектив Шарлотты.

Но миссис Хейвуд, напротив, казалось удвоила свою решимость.

–Не обращайся к ним за советами, Шарлотта, – сказала пожилая женщина. – Ты лучше присмотрись к их действиям, и прислушивайся к их словам. Они то знают, что очень важно сделать выгодную партию. – Сложенным веером она по очереди указала на Сюзанну, Минерву и Полину. – Вышли замуж за графа, виконта и герцога.

–Но мы вышли замуж по любви, миссис Хейвуд, а не по расчету, – сказала Сюзанна.

Кейт махнула рукой.

–А я выбрала солдата, хотя могла бы выйти замуж за маркиза.

–Более того, моя собственная старшая дочь вышла замуж за кузнеца! – воскликнула Шарлотта.

–Диана вышла замуж за ремесленника, – поправила ее мать. – И не напоминай мне.

Она раскрыла веер и яростно им стала обмахиваться.

–Так помоги мне, Шарлотта. Если ты сбежишь с мясником еще до того, как примешь участие в в своем первом сезоне…

–Я не собираюсь убегать с мясником. Ни с пекарем, ни с изготовителем свечей. В отличие от моих сестер, я люблю танцевать и люблю балы. Я с нетерпением жду этого сезона.

–Слава небесам. Я знала, что одну дочь я родила с умом.

–На самом деле, – продолжила Шарлотта, я надеюсь провести в городе по крайней мере пять сезонов, прежде чем я даже подумаю о том, чтобы выйти замуж.