Текст книги "Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров"

Автор книги: Терри Гудкайнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Ричард подошел к стеклянной двери и устремил взор на возвышающиеся над городом горы. Замок Волшебника взирал на него с вышины.

– Мне это не нравится.

– Мне тоже, – сказала Кэлен у него за спиной. – Но, Ричард, она меня выручила. Я не думала, что у нее хватит мужества, но ей его не занимать. Она тоже расстроена всей этой историей. Мы видим только часть того, что происходит, и надо хорошенько пораскинуть мозгами, а не прятаться под одеялом.

Ричард тяжело вздохнул.

– Мне все равно это не нравится, но ты права. Я женюсь только на сообразительных женщинах.

Он слышал, как Кэлен позади него рассеянно оглаживает свое платье. Ее присутствие действовало на Ричарда успокаивающе.

– Я понимаю, почему она тебе нравилась. Она симпатичная и, кроме того, целительница. Наверное, тебе было больно.

Замок Волшебника был таким черным, что, казалось, поглощал все солнечные лучи. Ричард вздохнул, подумав, что придется туда отправиться.

– Когда мне было больно?

– Когда ты увидел, как она целуется с Майклом. Она мне все рассказала.

Ричард резко обернулся. Он не верил своим ушам.

– Что она тебе рассказала?!

Кэлен указала рукой на дверь, будто оттуда должна была появиться Надина и ответить сама.

– Она сказала, что ты видел, как она целуется с твоим братом.

– Целуется с ним?

– Так она говорила.

Ричард снова уставился в окно.

– Да неужто?

– Тогда как же было дело? Ты хочешь сказать, что…

– Кэлен, вчера у ямы погибли шестнадцать человек, а еще десять раненых вряд ли доживут до заката. Оказалось, что я не могу доверить своим телохранителям охранять женщину, которую люблю. Джегань шлет нам послания в виде ходячих мертвецов. Где-то в городе бродит сестра Тьмы. Половина солдат в Эйдиндриле больны и не способны сражаться. Нас ждут представители Срединных Земель. Единокровный брат, о котором я и понятия не имел, сидит внизу под стражей. Мне кажется, у нас есть дела посерьезнее, чем обсуждать тот факт, что Надина… Что она не в ладах с правдой!

Кэлен с нежностью посмотрела на него.

– Плохо дело. Теперь я понимаю, почему в твоих глазах было это выражение.

– Помнишь, что ты однажды мне говорила? «Никогда не позволяй красивой женщине заступать тебе путь, когда в поле ее зрения есть мужчина».

Кэлен положила руку ему на плечо.

– Надина не заступает мне путь. Я попросила ее остаться, потому что у меня были свои причины.

– Надина стремится получить то, что она хочет, с настойчивостью гончей. Но я говорю не о Надине. Я говорю о Шоте. Она указывает путь, и ты послушно на него ступаешь.

– Нам все равно нужно выяснить, что есть в конце этого пути и почему Шота его указывает.

Ричард повернулся к балкону.

– Я хочу знать, что еще Марлин-Джегань сказал. Дословно. Вспомни все до единого слова.

– Почему бы тебе просто не обругать меня, и дело с концом!

– Я не собираюсь тебя ругать. Ты до смерти перепугала меня своей выходкой. Я хочу тебя уберечь, защитить. Я хочу на тебе жениться. – Он развернулся и посмотрел в ее зеленые глаза. – И, кажется, я придумал, как это сделать. Я имею в виду с Племенем Тины.

Кэлен подошла поближе.

– Правда? И как?

– Сначала расскажи мне, что сказал Джегань.

Ричард смотрел на замок, пока Кэлен подробно излагала вчерашние события: как Джегань сказал, что смотрел игру в джала, что на его родном языке это означает «Игра Жизни», что он хотел глазами Марлина взглянуть на Эйдиндрил, как хотел дождаться возвращения сестры Амелии, прежде чем обнаружить свое присутствие. Что он нашел другие пророчества вместо тех, которые уничтожил Ричард, и запустил одно из них, которое назвал пророчеством с взаимосвязанной развилкой.

– Это все, что я помню, – закончила она. – Почему ты все время смотришь на замок?

– Размышляю, зачем туда отправилась сестра Амелия. И что собирался там делать Марлин. У тебя есть предположения?

– Нет. Джегань об этом ничего не сказал. Ричард, ты видел пророчество в колодце?

– Да. – Он почувствовал, что ему трудно дышать.

– Ну? Что оно гласит?

– Не знаю. Я еще не перевел.

– Ричард Рал, может, ты и способен определить, не видя меня, что это именно я вошла в комнату, но я могу точно сказать, когда ты говоришь неправду. И мне даже не нужно видеть при этом твои глаза.

Ричард не сумел выдавить из себя улыбки.

– Пророчества гораздо сложнее, чем слова, в которые они облечены. Ты сама это знаешь. Просто услышать их – еще не означает понять, что они значат на самом деле. К тому же тот факт, что Джегань нашел пророчество, отнюдь не означает, что он его запустил.

– Да, все это верно. Я ему сказала то же самое. А он ответил, что доказательством его слов послужит восход красной луны. А на это вряд ли приходится рассчитывать…

– Что? – Ричард повернулся, словно его ужалили. – Что ты сказала? Раньше ты этого не говорила. Что сказал Джегань?

Кэлен побледнела.

– Я забыла… Пока ты не напомнил… Я сказала Джеганю, что не верю, будто он запустил пророчество. А он ответил, что доказательством будет восход красной луны. Ричард, ты знаешь, что это значит?

На мгновение у Ричарда отнялся язык.

– Прошлой ночью луна была красной. Я всю жизнь провел на природе. И никогда не видел ничего даже отдаленно на это похожего. Она была красной, будто смотришь на нее сквозь бокал красного вина. От этого зрелища меня пробрала дрожь. Поэтому я и вернулся так быстро.

– Ричард, что гласит пророчество? Скажи мне!

Он смотрел на нее, пытаясь придумать какую-нибудь убедительную ложь. Но в голову ничего не приходило.

– Оно гласит, – прошептал он: – «С красной луной придет огненный вал. И тот, кто опоясан мечом, увидит смерть своего народа. Если он будет бездействовать, он сам и все, кто ему дорог, погибнут в горниле пожара. Ибо ни один клинок, выкованный из стали или созданный магией, не может поразить этого врага».

В комнате повисла звенящая тишина. Лицо Кэлен было белым как полотно.

– А дальше? Джегань сказал, что это взаимосвязанная развилка. Что там говорится еще? – Ее голос сорвался. – Вторая половина пророчества? Да говори же, Ричард! Не смей мне лгать! Это касается нас обоих. Если ты меня любишь, скажи!

Добрые духи, пусть она услышит только мои слова, а не мой страх. Избавьте ее хотя бы от этого.

Ричард сжал рукоять меча. Буквы слова ИСТИНА врезались ему в ладонь. Он моргнул, чтобы вернуть себе ясность зрения.

Не показывай страха.

– «Чтобы погасить пожар, он должен искать ответ у ветра. И на этом пути его поразит молния, ибо та, что в белом, его истинная любовь, предаст его своей кровью».

Глава 16

Кэлен почувствовала на щеках горячие слезы.

– Ричард… – Она подавила всхлип. – Ричард, ты же знаешь, что я никогда… Ты ведь не веришь, что я могу… Жизнью клянусь! Я никогда… Ты должен мне верить…

Она не выдержала и зарыдала. Ричард обнял ее, утешая.

– Ричард, – всхлипывала она у его груди, – я никогда тебя не предам. Ни за что на свете. Даже ради избавления от вечных мук в лапах Владетеля.

– Знаю. Конечно, я знаю. Тебе не хуже меня известно, что нельзя понять пророчество, исходя лишь из слов, которыми оно изложено. Не позволяй этому пророчеству причинить тебе боль. Именно этого добивается Джегань. Он даже не знает истинного значения пророчества. Он написал его лишь потому, что оно звучит так, как ему хочется.

– Но… Я… – Кэлен никак не могла успокоиться.

– Ш-ш-ш! – Ричард ласково прижал ее голову к своей груди.

Это была истерика – следствие пережитого вчера и услышанного сегодня. Кэлен никогда не плакала в преддверии битвы, но сейчас, в его теплых надежных объятиях, она не могла с собой совладать.

– Кэлен, не верь этому. Прошу тебя.

– Но оно гласит… что я…

– Послушай меня! Разве я не запретил тебе допрашивать Марлина? Разве не говорил, что сам им займусь? Разве не предупреждал, что это опасно и я не желаю, чтобы ты спускалась туда?

– Да, но я боялась за тебя и просто хотела…

– Ты нарушила мою волю. Не важно, по каким соображениям, но ты нарушила мою волю, так? – Кэлен кивнула. – Возможно, это и есть то предательство, о котором говорится в пророчестве. Ты была ранена, у тебя текла кровь. Ты предала меня, и ты была в крови. В твоей крови.

– Я бы не назвала свой поступок предательством. Я сделала это ради тебя, потому что люблю тебя и боюсь за тебя.

– Но разве ты не понимаешь? Смысл пророчеств глубже слов, которыми они изложены. Во Дворце Пророков и Уоррен, и Натан предупреждали меня, что пророчества нельзя воспринимать буквально. Слова – это лишь звуковое воплощение видений, способ передать их другому пророку, а для обычных людей они, как правило, значат совсем иное.

– Но я не понимаю, как…

– Я только пытаюсь тебе объяснить, что все может оказаться гораздо проще. Нельзя допускать, чтобы пророчество вызвало у тебя страх и неуверенность.

– Зедд мне тоже так говорил. Мол, есть пророчества, которые касаются меня, но он не станет мне их пересказывать, потому что словам верить нельзя. И сказал, что ты был прав, что не придавал им большого значения. Но на этот раз все иначе, Ричард. Оно гласит, что я тебя предам.

– Я же только что объяснял тебе…

– Молния – это не так уж и просто! Быть пораженным молнией – устойчивое выражение, оно означает «быть убитым». А может быть, это вообще конкретное указание на то, как ты погибнешь. Пророчество гласит, что я предам тебя и поэтому ты умрешь.

– Я этому не верю. Кэлен, я люблю тебя. И знаю, что этого просто не может быть. Ты никогда не предашь меня и не причинишь мне зла. Никогда.

Вцепившись ему в рубашку, она всхлипнула.

– Вот зачем Шота прислала Надину! Она хочет, чтобы ты женился на другой, потому что знает – я стану причиной твоей гибели. Шота пытается спасти тебя. От меня.

– Однажды она уже думала так, и оказалось, что она ошибается. Помнишь? И если бы вышло так, как хотела Шота, мы не смогли бы остановить Даркена Рала. И доверься мы ей, он бы сейчас нами правил. И с пророчеством то же самое. – Он взял Кэлен за плечи и отодвинул ее так, чтобы видеть глаза. – Ты любишь меня?

Он слишком сильно сжал ей раненое плечо, но Кэлен не обратила на это внимания.

– Больше жизни!

– Тогда верь мне. Я не позволю этому пророчеству разлучить нас, обещаю. В конце концов все будет хорошо, вот увидишь. Надо думать о решении, а не о задаче.

Кэлен вытерла глаза. Ричард говорил так уверенно. Его уверенность успокоила ее.

– Ты прав. Прости.

– Ты хочешь стать моей женой?

– Конечно – но мы не можем надолго покинуть Эйдиндрил…

– Сильфида.

Кэлен моргнула.

– Что?

– Сильфида, в замке Волшебника. В ней мы проделали путь до Древнего мира и обратно и потратили всего день на дорогу в один конец. Я могу разбудить ее, и мы отправимся в ней.

– Но она отвезет нас в Древний мир, в Танимуру. А там где-то рядом Джегань.

– Оттуда все равно гораздо ближе до Племени Тины, чем от Эйдиндрила. К тому же мне кажется, что сильфида способна доставлять людей и в другие места. Она тогда спрашивала, куда я хочу отправиться. Значит, у нее есть и другие места назначения. Может, она доставит нас еще ближе к Племени Тины.

Кэлен перестала рыдать и посмотрела на замок.

– Мы доберемся до Племени Тины, сыграем свадьбу и вернемся обратно всего за несколько дней. Уж на такой-то недолгий срок мы наверняка можем отлучиться!

– Безусловно! – Ричард улыбнулся и снова привлек ее к себе.

Оказавшись в его объятиях, Кэлен окончательно забыла о слезах.

– Как тебе удается всегда находить такие удачные решения?

– У меня есть солидный стимул, – кивнул он на ее кровать.

Кэлен улыбнулась, и в эту минуту раздался стук в дверь. Сразу же после этого дверь отворилась, и в комнату заглянула Нэнси.

– Все в порядке, Мать-Исповедница? – Нэнси многозначительно посмотрела на Ричарда.

– Вполне. В чем дело?

– Леди Надина спрашивает, может ли она сменить вам припарку.

– Вот как? – хмуро сказала Кэлен.

– Да, Мать-Исповедница. Но если вы… заняты, я попрошу ее подождать, пока вы…

– Пусть заходит, – сказал Ричард.

Нэнси заколебалась.

– Мне придется спустить вам верх платья, Мать-Исповедница, чтобы снять повязку.

– Ничего страшного, – шепнул Ричард Кэлен на ухо. – Мне все равно нужно поговорить с Бердиной. У меня есть для нее работа.

– Надеюсь, не чистить конюшни.

– Нет, – ухмыльнулся Ричард. – Я хочу, чтобы она поработала с дневником Коло.

– Зачем?

– Знание – это оружие. – Он поцеловал ее в щеку. – И я намерен вооружиться до зубов. – Он глянул на Нэнси. – Вам не нужна моя помощь, чтобы снять с нее платье?

Нэнси умудрилась одновременно покраснеть и одарить его испепеляющим взглядом.

– Что ж, вижу, вы справитесь сами. – Уже в дверях Ричард повернулся к Кэлен: – Я подожду, пока вы закончите, а потом я собирался навестить этого Дрефана. У меня есть для него задание. И мне бы хотелось, чтобы ты пошла со мной.

Когда дверь за ним закрылась, Нэнси отбросила со лба волосы и принялась помогать расстегивать Кэлен платье.

– То платье, Мать-Исповедница, в котором вы были вчера, безнадежно испорчено.

– Не сомневаюсь. – У Кэлен имелась целая коллекция платьев, причем совершенно одинаковых. Обычные Исповедницы носили черные платье, и только Мать-Исповедница – белые. Кэлен подумала о синем подвенечном платье, которое ей сшила Везелэн. – Нэнси, ты помнишь, как твой муж за тобой ухаживал?

– Д-да, Мать-Исповедница, – не сразу ответила Нэнси.

– Значит, ты должна помнить и чувства, которые испытывала, если кто-то врывался, когда вы были наедине.

Нэнси спустила платье с плеча Кэлен.

– Мать-Исповедница, до свадьбы мне ни разу не позволили остаться с ним наедине. Я была тогда молодой и глупой. И мои родители поступили правильно, не позволив поддаться юношеским порывам.

– Нэнси, я взрослая женщина. Я – Мать-Исповедница. И мне совершенно не нужно, чтобы ты и другие служанки лезли в дверь, когда у меня Ричард. Уй!

– Простите. То, что вы говорите, – неправильно, Мать-Исповедница.

– Это мне решать.

– Как скажете, Мать-Исповедница.

Кэлен вытянула руку, чтобы Нэнси спустила рукав.

– Вот я и говорю.

Нэнси бросила взгляд на кровать.

– На этой кровати вас зачали. Кто знает, сколько Матерей-Исповедниц до вас зачинали здесь своих дочерей. Такова традиция. Только замужние Матери-Исповедницы приводили в эту кровать мужчин, чтобы зачать дитя.

– И ни одна из них – по любви. Меня зачали не по любви, Нэнси. А мой ребенок будет зачат по любви.

– Тем важнее, чтобы это произошло с благословения добрых духов – в святости брака.

Кэлен не стала рассказывать, что добрые духи уже как-то раз отнесли их с Ричардом в какое-то место между мирами и благословили их союз.

– Добрые духи знают, что в наших сердцах. Для каждого из нас нет никого другого и никогда не будет.

Нэнси занялась повязкой.

– И вам не терпится. Как моей дочери с ее парнем.

Если бы она знала, насколько не терпится…

– Дело не в этом. Я просто сказала, что не желаю, чтобы вы заходили сюда, когда здесь Ричард. Мы скоро поженимся. Мы предназначены друг для друга судьбой. Любовь, знаешь ли, это не только постель. Иногда хочется просто обнять друг друга, почувствовать близость. Как ты не понимаешь? Я не могу ни поцеловать своего будущего мужа, ни дать ему возможность успокоить мои раны, потому что вы суетесь сюда каждые две минуты!

– Да, Мать-Исповедница.

В открытую дверь постучала Надина.

– Можно войти?

– Да, конечно. Клади сумку на кровать. Дальше я сама справлюсь, Нэнси. Спасибо.

Укоризненно покачивая головой, Нэнси закрыла за собой дверь. Надина, устроившись на постели рядом с Кэлен, закончила разбинтовывать ей плечо. Кэлен нахмурилась, поглядев на платье Надины.

– Надина, это платье… Вчера на тебе было другое, верно?

– То же самое.

– По-моему…

Надина оглядела себя.

– Мне его постирали, но оно… Ой, я поняла, о чем ты! Оно порвалось, и швы кое-где разошлись. Пришлось его сузить. У меня не было особого аппетита с тех пор, как я ушла из дому, мечтая… Ну, я хочу сказать, что за время путешествия я немного похудела, поэтому смогла убрать платье по швам и таким образом его сохранить. Оно совсем не тугое. В самый раз.

– Учитывая твою помощь, я прослежу, чтобы тебе дали другое платье, удобней этого.

– Не стоит. Это сидит хорошо.

– Я вижу.

– Что ж, рана выглядит сегодня не хуже. Это обнадеживает. – Надина осторожно сняла старую припарку. – В коридоре я встретила Ричарда. У него был расстроенный вид. Надеюсь, вы не поссорились?

Терпение Кэлен лопнуло.

– Нет! Он огорчен совершенно другим!

Надина достала из сумки рог и открыла его. Запахло хвоей. Кэлен поморщилась, когда Надина приложила припарку и начала бинтовать ей плечо.

– Не стоит стесняться, – как бы невзначай бросила Надина. – Влюбленные иногда ссорятся. Это не означает конец отношений. Ричард опомнится. Со временем.

– Вообще-то я ему сказала, что понимаю, что вас связывало, – сообщила Кэлен. – И знаю, что произошло. Поэтому он и расстроился.

Надина на мгновение остановилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Я передала ему твой рассказ о Майкле – о том, как вы с ним целовались. О том небольшом «пинке», что ты ему дала. Помнишь?

Надина завязывала узел на повязке, и ее пальцы вдруг начали двигаться с бешеной скоростью.

– А, это…

– Да, это.

Надина избегала смотреть Кэлен в глаза. Она опустила ей рукав, торопливо поправила на ней платье и бросила в сумку рог.

– Все в порядке. Нужно будет сегодня еще раз сменить припарку.

Кэлен молча смотрела, как Надина спешит к двери. Потом окликнула ее. Надина остановилась и оглянулась.

– Похоже, ты мне соврала. Ричард рассказал, как все было на самом деле.

Веснушки Надины исчезли под алой краской, залившей ей щеки. Кэлен встала и указала ей на обитый бархатом стул.

– Не хочешь ли изложить мне свою точку зрения?

Надина некоторое время молча стояла, потом уселась на стул и уставилась на сложенные на коленях руки.

– Я же сказала тебе – мне нужно было дать ему пинка.

– И ты называешь это пинком?

Надина покраснела еще гуще.

– Ну… – начала она. – Я знала, как парни теряют голову от… от похоти. Я решила, что это лучший способ заставить его… предъявить на меня права.

Кэлен ничего не поняла, но виду не подала.

– Только, похоже, для этого было уже поздновато.

– Ну, не обязательно. Конечно, я была обречена выйти за кого-то из них после того, как Ричард застукал меня голой верхом на Майкле. Но Майкл – это была только игра, он должен был понимать.

Брови Кэлен поползли вверх.

– Как ты только додумалась до такого…

– Я все подстроила. Ричард должен был увидеть, как я скачу на Майкле и кричу от удовольствия, и его должна была охватить похоть от этого зрелища. Тогда он потерял бы голову и тоже взял бы меня.

Кэлен ошеломленно смотрела на нее.

– И ты думала после этого за него выйти?

Надина кашлянула.

– Ну да. Я была уверена, что Ричард получит со мной удовольствие. Уж я бы об этом позаботилась. Потом он опять захотел бы меня, и я не сказала бы «нет». Я бы его так ублажила, что он наверняка предъявил бы права на меня. Если бы Майкл сделал то же самое, мне бы пришлось выбирать – и, уж конечно, я выбрала бы Ричарда. Если бы Ричард не стал предъявлять на меня права, а я бы забеременела, то заявила бы, что ребенок его, и ему пришлось бы на мне жениться, потому что он не смог бы доказать, что это не так. Если бы я не залетела и Ричард не стал бы предъявлять на меня права, что ж – тогда оставался Майкл. Лишний вариант никогда не бывает лишним.

Кэлен видела, как на виске Надины бьется жилка. Скрестив руки на груди, она ждала продолжения.

Наконец Надина заговорила опять:

– Вот такой у меня был план. И вроде довольно удачный. Но все получилось не так, как я задумала. Ричард вошел и застыл. Я улыбнулась ему через плечо и предложила присоединиться или прийти ко мне позже.

Кэлен затаила дыхание.

– И вот тогда я впервые и увидела у него это выражение глаз. Он не сказал ни слова. Повернулся и ушел. – Надина шмыгнула носом. – Я думала, что хотя бы получу Майкла. Но он лишь посмеялся надо мной, когда я потребовала, чтобы он предъявил на меня права. Просто рассмеялся. И после этого ни разу не захотел быть со мной. Он уже получил то, что хотел, и я была ему больше не нужна. Он занялся другими девушками.

– Но раз уж ты хотела… Добрые духи, почему ты просто-напросто не соблазнила Ричарда?

– Потому что боялась, что он этого ждет и может устоять. Он же не только со мной танцевал. Прошел слушок, что Бесс Праттер уже пыталась это провернуть и у нее ничего не вышло. Я боялась, что и у меня не получится. Мне казалось, что ревность – более сильное средство. Все говорят, что ничто так не подстегивает мужчину, как ревность и похоть. – Она обеими руками отбросила волосы за спину. – Поверить не могу, что Ричард тебе это рассказал. Вот уж не думала, что он вообще кому-то станет об этом рассказывать.

– А он и не рассказывал, – прошептала Кэлен. – Ты сама это только что сделала. – Надина спрятала лицо в ладонях. – Может, ты и выросла вместе с Ричардом, но ты его не знаешь. Добрые духи, да ты о нем не знаешь вообще ничего!

– Мой план вполне мог сработать, – упрямо заявила Надина. – Ты тоже знаешь о нем не так много, как тебе кажется. Ричард – простой парень из Хартленда, у которого сроду не было ничего, – вот у него и пошла кругом голова от красивых вещей и от того, что люди выполняют его приказы. Так что у меня все могло получиться. Потому что он просто-напросто хочет того, кого видит. И я всего лишь пыталась показать ему то, что могу предложить.

У Кэлен вдруг разболелась голова. Прикрыв глаза, она сдавила пальцами переносицу.

– Надина, да будут мне свидетелями добрые духи, ты самая большая дура, какую мне доводилось видеть!

– Думаешь, я такая уж дура? – Надина вскочила со стула. – Ты его любишь. И хочешь его. И ты знаешь, что испытываешь вот тут, – она постучала себя пальцем в грудь, – когда видишь его. Я хотела его не меньше, чем ты. И если бы судьба тебя заставила, ты сделала бы то же самое! Если бы думала, что это твоя единственная надежда, ты бы тоже не постеснялась. Представь – единственная возможность! Скажешь, не сделала бы?!

– Надина, – спокойно проговорила Кэлен, – ты ничего не понимаешь в любви. Любовь – это не желание получить то, что ты хочешь. Любить – это значит желать счастья тому, кого любишь.

– Ты бы сделала то же, что я! – со злостью выкрикнула Надина.

В голове Кэлен пронеслись слова пророчества: «И на этом пути его поразит молния, ибо та, что в белом, его истинная любовь, предаст его…»

– Ты ошибаешься, Надина. Я бы этого не сделала. Ни за что в мире я не причинила бы Ричарду боль. Ни за что. Я скорее соглашусь прожить жизнь одинокой и несчастной, чем причинить ему боль. И даже скорее соглашусь отдать его тебе, чем причинить ему боль.