Текст книги "Счастье рядом"

Автор книги: Терри Эссиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Я здесь, дедушка, и я приму меры.

Люк прокашлялся.

Мари оглянулась через плечо. Он стоял в дверях с сонной Каролиной на руках, наверняка ожидая, когда его представят.

– Ой, извини. Входи, Люк. Дедушка, ты, конечно, помнишь Люка Дефореста. Старшего брата Уэйда. Вы ведь встречались на свадьбе, да? Мы с Джейсоном… э… столкнулись с ним пару дней назад, и он заехал к нам в гости, и мы… э… возобновили наше старое знакомство.

– Ну надо же! Правда?

– Да. – Мари потянула Люка и его дочь вперед. – А эта маленькая кнопка – дочь Люка, Каролина. Ее мама недавно умерла, и она теперь живет с ним. Это тебе ничего не напоминает?

– Дети быстро приспосабливаются, Мари. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Она немного поменьше, чем ты была, и ей будет легче.

– Люк, ты вспомнил моего дедушку Рея Форта?

– Рад вас видеть, мистер Форт. – Люк шагнул поближе к кровати.

– Не могу ответить взаимностью, – произнес тот.

– Дедушка! – укоризненно воскликнула Мари.

– Прости, детка, но его брат плохо заботился о моей девочке. Он причинял тебе боль.

– Уэйд никогда меня и пальцем не тронул, ты же знаешь, – строго отчитала деда Мари.

– Он причинял боль не телу. Твоей душе, чувствам. Будто я не видел, сколько времени тебе понадобилось, чтобы оправиться от этой пародии на замужество. Так что не жди, что я приму этого человека с распростертыми объятиями. Я должен разобраться, было ли это только одно гнилое яблоко или вся бочка такая.

– Не говори ерунды! – выпалила Мари.

– Это не ерунда, – возразил Люк. – И я прекрасно все понимаю.

Рей Форт лишь пожал плечами, показывая, что его абсолютно не волнует, что там понимает этот Люк Дефорест. Его уловки не пройдут – пусть так и знает!

Люк почувствовал, что старик ему нравится: говорит прямо то, что думает, и это нельзя не уважать.

– Итак, Мари, расскажи мне наконец, как вы там с Джейсоном поживаете? – переключился Рей Форт на другое.

– Прекрасно, дедушка. Никаких проблем. У нас с Джейсоном полное взаимопонимание.

Люк не поверил своим ушам.

– Он доводит ее до белого каления, – встрял он.

Мари гневно зыркнула на своего бывшего деверя.

– Ну кто тебя просил это говорить? Я не хочу, чтобы дедушка волновался, когда он должен сосредоточиться на выздоровлении.

– Да ты посмотри на себя, какая ты бледная и изможденная, – не остался в долгу Люк. – Как будто дедушка не видит…

– Тихо-тихо, нельзя так шуметь в реабилитационном центре, – успокоил их Рей Форт, – а то меня вышвырнут отсюда. Хотя, если подумать, может, это и лучше. Дома я бы выздоровел в сто раз быстрее. Но мне кажется, Мари, что твой молодой человек прав. Я знаю Джейсона. И очень удивился бы, если б он вел себя как паинька. Это даже хорошо, что мы коснулись этой темы. Давай выкладывай все начистоту. Выработаем стратегию, если хочешь.

Ширококостная, дородного вида женщина среднего возраста показалась в дверях. Она была по-своему красива: карие глаза, густые темные волосы, слегка подернутые сединой и забранные в тугой узел на затылке. Огромный бюст и внушительное телосложение словно подчеркивали непререкаемость ее авторитета.

– Пора начинать ходить и разминать мышцы, чтобы не атрофировались, Рей.

– Через мой труп, – прорычал больной. – И для вас я – мистер Форт. – Он повернулся к Мари и зашептал достаточно громко, чтобы все услышали: – Это она. Раньше, очевидно, работала на другом этаже. Я хочу, чтобы ты принесла мне книжку про имена и их происхождение. Говорит, ее зовут Бетти. Подозреваю, что имя Бетти – американский вариант какой-нибудь Брунгильды. Вот увидишь, я прав.

Мари сделала глубокий вдох и повернулась лицом к медсестре.

– Пожалуй, нам с вами надо выйти и… – начала она, но тут же поперхнулась, услышав, как Люк сказал:

– Привет, тетя Бетти!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Мари ошеломленно уставилась на Люка.

– Она твоя тетя? Ну просто блеск, а? Хороша же будет от тебя помощь. Ты обещал помочь мне добиться ее увольнения, помнишь? Но против своей тети ты ведь не пойдешь, да? Что ж, прекрасно. Я сама могу позаботиться о моем дедушке, не сомневайся! – Она повернулась к кровати: – По крайней мере теперь у нас есть ответ на твой вопрос, дедушка: гнилая вся бочка.

– Мари, – твердо начал Люк, – успокойся. Не устраивай истерику! Сделай лучше глубокий вдох, вот так. Это вредно для ре… для давления. – Он метнул взгляд на мистера Форта, проверяя, не заметил ли тот его оговорки, но старый плут сидел, сложив руки на животе, и явно наслаждался тем, как внучка бросилась на его защиту и крушит врага.

– Хотел бы я, чтобы ты вот так же проявила характер с Уэйдом, – было его единственным комментарием, и Люк понял, что с этой стороны помощи ждать нечего. Он закатил глаза к потолку и вскинул руки.

– Мари, так тебя зовут, милая? – Грозная медсестра двинула вперед. – Думаю, нам надо с тобой поговорить. Сделаем это наедине. – Бетти взяла Мари за руку и вывела в коридор. – Мы скоро вернемся, джентльмены!

С минуту или больше Люк и Рей мерили друг друга взглядами.

Наконец Люк прочистил горло:

– Ну и нрав у вашей внучки. Я пока еще не так хорошо ее знаю, но уже понял, что ей палец в рот не клади.

Рей задумчиво кивнул:

– Да. Если у Мари и есть недостаток, то это ее чрезмерная покладистость. Позволяет людям злоупотреблять ее добротой, скрывает свои обиды. У нее было не слишком счастливое детство, знаешь ли. Сначала отец бросил их, потом умерла мать. Стала жить с нами, и бедняжке пришлось ко всему приноравливаться, а потом еще и Джейсон родился… Жизненный опыт у нее печальный, но я бы не сказал, что она часто выходит из себя. Сегодня Мари не просто разозлилась, тут что-то еще.

И Люк знал, что именно. Ее беременность. Он слышал, что в таком состоянии женщин лучше не трогать.

– Хочу вниз, папа, – неожиданно подала голос Каролина, подпрыгнув у Люка на руках.

– Что? А, конечно, солнышко. – Он поставил девочку на пол.

С пальцем во рту, малышка немножко постояла, прижавшись к ноге Люка, а потом осторожно продвинулась вперед, чтобы обследовать обстановку вокруг.

– Какая ты хорошенькая, как картинка! – сказал Рей, когда девочка подошла к его кровати ближе. – Несмотря на мое не слишком лестное мнение о семье твоего папы, должен признать, что по крайней мере гены внешности не подкачали. Где ты взяла эти большие карие глаза? Не у папы, это уж точно. У него голубые. Наверное, у мамочки были карие глаза, а?

Люк напрягся. Глаза Морин были голубые, как и у него. И если бы у них родился ребенок, глаза у него наверняка были бы голубые. Теплый шоколадный цвет глаз достался Каролине от ее биологического отца, которым Люк точно не был. Он никогда даже не притронулся к Морин. Единственное, что он сделал, – пожалел ее, и это дорого ему обошлось. Ей-богу, давно пора закалять себя, чтобы не реагировать на женские слезы. Нет никакого оправдания тому, как он раскисает всякий раз, когда открываются женские слезные шлюзы. Взять хотя бы эту неразбериху, в которой он оказался…

– Да, – поспешил согласиться Люк, – глаза у нее определенно от другой части семьи. – Части настолько далекой, что никто из них даже не знает о девочке.

Рей пренебрег его замечанием и спросил у девочки:

– Нравится моя кровать, да? Хочешь прокатиться верхом?

Малышка призадумалась, оглянулась на Люка, затем протянула ручки к Рею. Тот виновато посмотрел на Люка.

– Подсади ее, а то я пока не могу ее поднять.

Люк подхватил девочку под мышки и осторожно посадил на кровать.

– Временно не можете, – сказал он Рею, – вы явно идете на поправку. А что тут у вас происходит с тетей Бетти на самом деле? Я знаю ее всю свою жизнь, она никогда не была ни злой, ни жестокой. Твердой – да. Строгой, требовательной. Но я ни за что не поверю, что ей нравится издеваться над кем-либо.

Рей вздохнул и заработал кроватными рычагами, отчего изголовье заходило вверх-вниз. Свободной рукой он придерживал Каролину и ласково улыбнулся, когда малышка громко засмеялась.

– Эта дурацкая физиотерапия такая болезненная, – пробормотал он. – Чертовски больно, и я совсем не уверен, что она помогает. Посмотри на меня, я здесь уже черт-те сколько нахожусь, а все еще прикован к постели. А твоя тетка, она вечно такая бодрая, веселая… С радостью мучает меня. Словно бы ей нравится видеть мои страдания и помыкать мною. Выглядеть перед ней беспомощным идиотом мне противно. Я себя за это ненавижу!

Наконец-то забрезжил свет.

– Бог мой! Да вы, похоже, неравнодушны к ней, а, старый греховодник? Пережили две жены и опять положили глаз на женщину. Ну, вы даете!

– Не смеши меня. Это же ведьма, а не баба. А вообще-то, сколько ей лет?

– Спросите что-нибудь другое, она же вас не интересует.

– Черт возьми, мальчик, да кто это тебе сказал? Я хоть и старый, но все-таки мужчина, а она симпатичная женщина. Может, я умру, пытаясь удовлетворить такое тело, но умру с улыбкой на губах, это уж точно.

Глаза Люка едва не выскочили из орбит.

– Выражайтесь поосторожнее в присутствии Каролины! – только и сумел произнести он.

– Да ладно, не обращай внимания. Ничего из этого не выйдет. Я уже слишком старый. В последнее время удивляюсь всякий раз, когда смотрю в зеркало. Кто этот старик, который смотрит на меня оттуда? – спрашиваю я себя. – Рей вздохнул. – Да, время идет, и его не вернешь. Твоя тетя в полной безопасности.

Люк взглянул в лицо старика. В нем угадывалась сила. Рей Форт в расцвете лет, несомненно, был человеком, на которого можно было опереться. Эта сила все еще остается при нем, сознает он это или нет. Естественно, Мари хочет защитить своего деда, но, как кажется Люку, она его недооценивает. Старик остался доволен тем, как уютно чувствовала себя Каролина у него на кровати. Он ласково ей улыбался, а малышка прильнула к его широкой груди и весело хихикала.

Когда Мари вернулась в палату, Каролина лежала, уютно примостившись, на груди старика, а он поворачивал кроватные рычаги то вверх, то вниз. Они вдвоем заливисто хохотали, а Люк стоял рядом и улыбался.

Она резко остановилась: никогда ей не доводилось видеть, чтобы Люк так смеялся! Зубы у него ровные и белые, а в уголках глаз собрались морщинки. Он неотразим. С трудом оторвав от него взгляд, она поразилась ничуть не меньше, увидев выражение детской радости на лице дедушки. Когда она последний раз видела, чтобы он от души веселился и играл? А Каролина! Малышка счастлива, как никогда.

От всех этих улыбок Мари занервничала.

– Что происходит?

– Совершенно ничего, – ответил дедушка, продолжая смеяться.

– Люк, в чем дело?

Тот изобразил полнейшую невинность.

– Ты же слышала, что сказал твой дедушка. Он катает Каролину, вот и все.

– Да уж вижу. – Мари отмахнулась. – Ну, дедушка, я потолковала с Бетти, и она говорит, что…

Рей сделал останавливающий жест:

– Знаю-знаю: рекомендации врача надо выполнять. Этой женщине чересчур нравится ее работа, как я погляжу.

Бетти сунула голову в дверь и просияла:

– Рей, пора двигаться.

Тот закатил глаза:

– Ну погоди, Бетти, погоди! Придет и мой черед повеселиться, я не всегда буду калекой. – Затем обратился к Каролине: – Надо спускаться, солнышко. Дедушке Рею пора отправляться в комнату пыток. Ты еще придешь меня навестить, да?

Мари растерянно поглядела на него.

– Я могу остаться, если хочешь.

Рей отрицательно махнул рукой:

– Нет, нет, езжай. Позаботься, чтобы страховые бланки были правильно заполнены, а то, чувствую, мне не расплатиться за все. Можешь передать Джейсону, что, как только я выйду отсюда, он будет у меня трудиться как пчелка, пока не отработает свои грехи.

Они посмотрели, как Бетти пересадила Рея с кровати в инвалидное кресло и повезла по коридору.

– Твой дедушка весьма гордый человек, – сказал Люк, когда они шли к лифту.

– Ну да, конечно. И ему есть чем гордиться.

– Я заметил: ему не нравится, что ты обращаешься с ним как с инвалидом. Он не хочет, чтобы даже Бетти, совершенно чужой человек, видела его таким.

– Почему? – удивилась Мари, входя в лифт.

Люк вскинул брови.

– Он к ней неравнодушен.

– Иди ты! – только и смогла выдавить она. – Этого не может быть.

– А вот может.

Мари даже не нашлась что возразить в ответ: настолько нелепо звучали его слова.

Люк отвез их в торговый центр. Они вместе пошли в книжный отдел, и Мари помогла ему выбрать книги для Каролины.

– Никогда не рано начинать знакомить ребенка с настоящим искусством, – сообщила она. – Я где-то читала об этом. Ищи те, что красиво иллюстрированы.

– Слава богу, хоть какое-то будет разнообразие, – пробурчал он. – А то Морин читала ей, по-видимому, одни и те же две книжки по нескольку раз.

– Не похоже, чтобы у вас с матерью Каролины было… э… много общего, – осторожно закинула пробный шар Мари.

– Тут ты совершенно права.

– Так как же вы… а впрочем, неважно, не мое это дело. – И она замолчала.

Хотя про себя подумала: пусть теперь Люк сам расплачивается за свое безрассудство. Надо было все предусмотреть, прежде чем заводить ребенка. Не давать волю гормонам. Вот она, к примеру… Ну, ты и смелая! – отругала себя Мари. Других судишь, а купить тест на беременность храбрости не хватает! Вполне возможно, что скоро окажешься в одной лодке с Люком.

К счастью, ее мрачные мысли были прерваны хныканьем Каролины.

– Что случилось, малышка? – спросил Люк.

Мари взглянула на часы.

– Наверное, проголодалась. Может быть, стоит перекусить?

– Ты думаешь, дело в этом?

– Сейчас узнаем.

Они пошли в продуктовый отдел, купили готовые куриные грудки, картошку фри и лимонад. Каролина с нетерпением заглядывала в пакеты, пока они направлялись к столикам в мини-кафе. Мари разделила мясо на кусочки, добавила туда картошку и протянула тарелку девочке. Та немедленно схватила горсть и отправила в рот. Потом она помогла малышке придерживать соломку, пока та пила.

– Я же говорила: ей просто хотелось есть, – заметила Мари.

– Вижу, – отозвался Люк, с беспокойством поглядывая на свое потомство. – Но что за дикие манеры!

– Поработаем над манерами за столом, когда Каролина немножко подрастет. – Ой, да она же выдает себя! Быстрый взгляд на Люка подтвердил, что это, похоже, так. – То есть… я хотела сказать… – залепетала смущенно Мари.

– Забудь. Однако я с радостью ловлю тебя на слове. Поможешь научить Каролину кое-каким манерам. – До сих пор Люк самостоятельно справлялся со всеми своими проблемами, но вот теперь ему понадобилась помощь, и это его просто бесило. Как же нелегко наступить на горло собственной песне! – признавал он. – А ты не забыла: прежде чем мы поедем домой, ты должна забежать в аптеку и купить тест на беременность?

Он что, окончательно рехнулся? Да какое ему дело, беременна Мари или нет? Хватай Каролину и беги отсюда сломя голову! – нашептывал внутренний голос. Наймешь нянечку, подумаешь, какие сложности…

Но он же обещал учить Джейсона вождению! Нет, тут точно спятишь…

Мари вздохнула:

– Я знаю, ты прав: убегая от проблемы, ее не решить.

Он окончательно пропал, если Мари беременна. Не станет же он убегать от ответственности, как это делал Уэйд. Она все-таки имела отношение к их семье, и он должен будет позаботиться о ней. Что ж, раз жизнь выносит ему приговор – пожизненное заключение, он смирится с ним. Значит, такова его доля.

– О господи!.. – простонал Люк.

– Что?

– Ничего, – покачал он головой.

– Что-то не похоже на «ничего», – сочувственно заметила она.

– Нет, правда, ничего важного. – Просто остаток его жизни или по крайней мере самая существенная ее часть, считай, погибли. Ему будет уже под пятьдесят, когда Каролина и возможный ребенок Мари вырастут и покинут дом. Все знают, что после сорока уже не жизнь. Он к тому времени, наверное, поседеет и отрастит живот. Какая секс-бомба захочет его тогда?

Ой, ради бога! Кому нужны эти секс-бомбы, когда он может иметь Мари? Прожить с ней всю оставшуюся жизнь – не такая уж плохая перспектива. Он хочет ее, что тут скрывать? И чего еще желать мужчине? Вот только тяжело признавать, что он, в конце концов, ничем не лучше Уэйда.

– Папа, я хочу пи-пи, – вывела его из задумчивости Каролина.

– Мне кажется, не совсем прилично вести ее в мужскую уборную, – обратился он к Мари. – Не сводишь в дамскую комнату?

– Конечно. – Она не могла понять, что случилось с хорошим настроением Люка – оно явно улетучилось.

После того как все дела были сделаны, они покинули торговый центр и отправились в аптеку. Люк пошарил глазами по полкам и нашел нужную коробочку. Попросив ее у продавца, расплатился в кассе.

– Что-нибудь хочешь еще? – спросил он у Мари.

– Нет.

– Тогда поехали.

Люк завез Мари домой. Когда машина остановилась на тротуаре, она открыла дверцу.

– Спасибо, что съездил со мной.

– Я иду с тобой.

– Это не обязательно.

Не обращая внимания на ее слова, Люк открыл свою дверцу, обошел машину, осторожно вынул уснувшую Каролину и с ней на руках направился к дому.

Мари поплелась за ним.

Люк, явно человек действия, дойдя до входной двери, обернулся:

– Ключ у тебя? Скорее, а то она такая тяжелая, когда спит…

Мари открыла дверь.

Люк зашагал прямиком в гостиную.

– Вот, положи диванные подушки на пол. Так у нее будет больше места, и если скатится, то приземлится на мягкое.

Мари сделала, как он просил, все время гадая, куда приземлится она сама, если позволит Люку и дальше вмешиваться в свою жизнь.

Он накрыл девочку шерстяным одеялом и, устроившись в большом кресле, в котором обычно сидел дедушка, выжидающе воззрился на Мари.

– Ну?

– Что «ну»? – огрызнулась она.

Он показал на коробочку в ее руке.

– Иди, делай тест.

Она швырнула коробочку на журнальный столик так, словно та могла укусить.

– Потом.

– Никаких «потом»! Только сейчас!

Ну что за настырный тип! Мари упрямо скрестила руки и гневно уставилась на него.

Люк поднялся, взял коробочку и сунул ей в руки.

– Давай. Неизвестность убивает меня. А я возьму Джейсона на урок вождения сегодня днем, когда он придет из школы. Обещаю.

Как это неловко. Как унизительно. Она едва знает этого мужчину. Мари испустила тяжкий вздох. Но если он поучит Джейсона водить…

Люк ждал минут десять. Потом в нетерпении начал барабанить пальцами по креслу, не зная, пойти ли за ней наверх или подождать еще.

Он уже собирался подняться, когда Мари наконец вернулась.

– Ну что? – спросил он.

Та беспомощно посмотрела на него. Ее губы зашевелились, но не издали ни звука.

– Да скажи же что-нибудь!

– Она посинела, – выдавила наконец Мари.

– У тебя будет мальчик? – спросил Люк.

– Нет. Если палочка становится синей, это значит только, что ты беременна. А уж мальчик или девочка, пока неизвестно.

Люк тяжело осел в кресле.

Мари беременна.

Он будет отцом.

Опять.

О черт!..

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Есть только один выход, – угрюмо заявил Люк.

Мари протестующе вскинула руки.

– Я не собираюсь избавляться от него. Хотя, правда, пока еще не знаю, как справлюсь со всем этим, но все в конце концов образуется, вот увидишь.

Ей нужно успокоиться. Как и ему.

– Разумеется, все будет хорошо. И я не предлагал делать аборт. Тебе следовало бы лучше меня знать.

– Я тебя вообще почти не знаю.

Узнает, и очень скоро. Он сделал умиротворяющий жест.

– Теперь тебе надо успокоиться. Если будешь так нервничать, навредишь ребенку.

– В первую очередь ты сам успокойся. Разве не видно, что я прекрасно со всем справляюсь сама? Думаю, так будет и впредь.

Хоть Люк пока еще не отошел от тех ударов судьбы, с которыми пришлось иметь дело в последнее время, он не мог допустить, чтобы Мари сражалась с неприятностями одна.

– Чудесно, – подхватил он, – будем играть с тем, что у нас на руках! Мы поженимся. И этот козырь должен побить все карты судьбы. Я постараюсь выяснить, как скоро мы сможем это сделать. – Люк надеялся, что Мари по достоинству оценит его великодушие.

– Надо плыть по течению жизни, – продолжала та, словно не слыша его.

– Я сказал: мы поженимся, – повторил он, а про себя подумал, что будет делать все от него зависящее, чтобы стать ей настоящим мужем.

Мари, кажется впервые в жизни, онемела. Округлив глаза, она уставилась на Люка, разевая рот, как выброшенная из воды рыба.

– Что? – выдохнула она наконец. Она не ослышалась? Он не мог предложить ей пожениться! С таким мрачным лицом!

– Ты слышала, – раздраженно бросил Люк, – я не собираюсь повторять это в третий раз.

– Вообще-то, когда мужчина просит женщину стать его женой…

– Я не прошу, – перебил он, – мы же будто бы играем в карты, помнишь?

Она проигнорировала его слова.

– …когда мужчина просит женщину стать его женой, он по крайней мере пытается сказать это как-то нежно… – Она все равно отказала бы, но хоть попросить-то он мог по-человечески! Каждая женщина мечтает о красивых словах любви, о романтике… Ее жизнь с Уэйдом была ужасна, но, черт возьми, его предложение было таким романтичным! Цветы, шампанское… И он спрятал кольцо в плитке шоколада. Все настолько неожиданно!

Люк же, похоже, не имеет ни малейшего понятия о тайных женских мечтах, решила Мари. Фактически лезет напролом, как дикий зверь.

Когда она поравнялась с креслом, он схватил ее за руку, заставив остановиться.

– Не дури, – процедил он сквозь зубы.

– О, как мило. Почаще называй меня дурой, и я непременно захочу за тебя замуж. – Мари подняла глаза кверху, словно желая посмотреть, видит ли Создатель глупость этого смертного.

Люк слегка встряхнул ее.

– Ты должна посмотреть на мое предложение трезво, Мари. Это единственное приемлемое решение.

– Трезво? Да уж, трезвее не бывает. Слишком мало оснований для этого брака, Люк. Бог мой, да ты мне даже не слишком нравишься.

– Это ничего. Я тоже не влюблен в тебя. Мы же говорим о браке, а не о постельных отношениях. – Черт его дернул за язык говорить такое! Теперь образ обнаженной Мари будет стоять у него перед глазами.

Она точно имеет дело с сумасшедшим!

– Ты, наверное, спятил! – воскликнула Мари. – Мы же только что признали, что не любим друг друга, так о каком браке может идти речь?

– О нашем браке. С учетом всех обстоятельств.

– Нет, вы только посмотрите: он опять за свое! Люк, к твоему сведению, брак требует определенных чувств, хоть какой-то симпатии друг к другу.

– Это старая песня! Страсть и все такое. Со временем огонь гаснет, и от него не остается ничего, кроме кучки пепла. Ну, скажи мне, разве я не прав? Просто ты сейчас сильно возбуждена и не можешь ясно мыслить.

Мари приложила руку к сердцу и сделала вид, что лишается чувств.

– Ах, мое бедное сердце, успокойся! Мне не выдержать всех этих ласковых нежностей, которыми меня осыпают…

Да, это правда: он, Люк, в отличие от Уэйда, никогда не умел с ходу охмурять девушек и заливаться соловьем. И нести романтическую чушь. Но, черт побери, в нем постоянства побольше, нежели было в его брате! От него не будет пахнуть спиртным и духами другой женщины. И его чековая книжка станет гарантией благополучия их семьи.

– Тебе сколько лет, Мари?

– Двадцать три, а что?

– В твоем возрасте ты уже должна быть выше всего этого, – надменно заявил он.

Выше потребности любви?

Кто может быть выше этого?

В любом возрасте.

– Это только последние лет сто стали заключать браки по любви. Если ты знакома с историей, то должна знать, что раньше их заключали исключительно по расчету.

– Ну и на что же рассчитываешь ты?

– Пожалуйста, не надо судить так прямолинейно. То, чего мы достигаем этим браком, носит вполне положительный характер. Посуди сама, – он начал загибать пальцы, – ты можешь сидеть дома, если захочешь, и заботиться о ребенке. А заодно присматривать и за Каролиной. Ты управляешься с ней гораздо лучше, чем я.

Мари не верила своим ушам. Он хочет жениться на ней, чтобы иметь бесплатную няньку? Ну уж нет!

Люк заметил нарождающийся в ней протест.

– Постой, – остановил он, – дай мне закончить. – Он лихорадочно подыскивал самые убедительные слова. Ему казалось, что его предложение продиктовано прежде всего благоразумием. Разве не оно составляет фундамент брака? И неужели Мари этого не понимает? – Как я уже сказал, ты помогала бы мне с Каролиной, пока оставалась бы дома. Но если ты захочешь работать, мы что-нибудь придумаем. Это, во-первых. Во-вторых, у меня в доме на первом этаже есть гостевая комната. Твой дедушка, пока не поправится, может жить там. В таком случае ему вообще не придется подниматься по лестницам, что ему сейчас вредно. И, в-третьих, Джейсон. Не забывай про него. Не в обиду тебе будь сказано, но мне кажется, я справляюсь с ним немного лучше тебя. Зато у тебя лучше получается с Каролиной. Так что тут мы объединим усилия только с большой пользой для всех.

– Люк, все это прекрасно, но…

– Я еще не закончил.

– О, ради бога!..

– Дай мне минуту. Я еще не сказал самого главного.

– Ну и что же это?

– Ребенок, Мари. Младенец. Я ведь в ответе за свою плоть и кровь, так? Кстати, может, тебе лучше присесть? Положить ноги повыше? Насколько я знаю, у беременных отекают ноги. По крайней мере я помню, как Морин на это жаловалась.

– Позволь мне самой беспокоиться о своих ногах, ладно? И поверь мне, за этого ребенка ты не в ответе. Он не твой. Я бы заметила, если бы ты принимал участие в зачатии, можешь не сомневаться.

– Мари…

– Нет! Теперь твоя очередь послушать. Ты ошибаешься, считая меня женщиной, которая оказалась в беде. Для меня не существует такой беды, с которой я бы не справилась! Современные принцессы спасают себя сами, они не сидят и не ждут Прекрасного принца. – Каролина заворочалась под одеялом. Мари улыбнулась и дотронулась до своего живота. Боже, как бы она хотела, чтобы ее малыш хотя бы наполовину был такой же хорошенький! – Не беспокойся обо мне, Люк. У тебя уже есть о ком заботиться. – Она показала на спящего ребенка. – Со своими проблемами я справлюсь сама.

Он бросил расстроенный взгляд в сторону Каролины, потом взял Мари под локоть и повел на кухню.

– Идем, выпьешь хотя бы чашечку молока. По-моему, ты теперь должна пить много молока.

– Ладно, ладно, – примирительно сказала она, – ты победил. Давай мне молоко, я сяду и подниму ноги, но все равно я не выйду за тебя.

Люк наполнил чашку и усадил Мари на стул.

– Это будет не лучшим решением.

Она отхлебнула.

– Возможно, но все равно…

– Не может тут быть никаких «но»! – возразил Люк, наливая молока и себе, просто за компанию. – Особенно когда я тебе кое-что расскажу.

– Ну и что же ты мне расскажешь? – Мари положила ноги на соседний стул, сделала еще глоток.

– Каролина – не моя дочь, – произнес Люк.

– А, ну да.

– Я серьезно.

Она едва не расплескала молоко. Как это? Почему?

– Сейчас, конечно, она во всех смыслах моя, – сказал он, – но если посмотреть глубже… – Люк замолчал. Он открыл верхний шкафчик и изучал его содержимое.

– Ну уж нет, Люк, если начал, договаривай.

Он достал целлофановый пакет с печеньем, положил его на стол, открыл, стал изучать содержимое.

– Люк, – чуть не взвыла Мари, – рассказывай дальше!

– Ну ладно, хорошо. Ты же была у меня в доме. Сразу видно, что я живу там недавно, правда? Ты небось даже не слышала, что я переехал.

– Последнее, что я знала, – это что ты жил в Форт-Уэйне.

– А перед этим – в Каламазу.

Мари выхватила из пакета печенье, сунула себе в рот.

– Догадываюсь, что это к чему-то ведет, – проговорила она с набитым ртом.

– Терпение, – посоветовал Люк. – А ты знаешь, что тебе теперь надо следить за своим питанием? Обязательно съедать в день по яблоку или апельсину. – Он повернулся на стуле и стал оглядывать кухню.

– Я сейчас тебя точно убью.

Люк не смог сдержать улыбку. Понимает ли она, как смешно звучит подобная угроза в устах маленькой, слабой женщины?

– Да, это кое к чему ведет, – продолжил он и взял яблоко из обнаруженной им вазы. – Когда я был в Каламазу, я работал с одной юной леди, по имени Морин. – Он протянул ей яблоко.

Она взяла его.

– Матерью Каролины?

– Да. Она была администратором. Мы просто здоровались, когда я приходил и уходил, не более того.

– Шапочное знакомство.

– Именно. Постепенно мы дошли до той стадии отношений, когда стали, встречаясь, немного болтать о том о сем перед работой. Милая, приятная девочка, она, наверное, только что закончила школу.

– Но ты ни разу не притронулся к ней? – Мари хотелось внести ясность в этот пункт.

– Ни разу.

– Это сделал кто-то другой?

– У нее был приятель, и она была влюблена. Роман длился месяцев шесть, Морин просто вся светилась. Мы и опомниться не успели, как у нее на пальце появилось колечко. Она была помолвлена.

– Ну и что потом?

– Однажды Морин пришла на работу с синяком под глазом, прихрамывая.

Брови Мари поползли вверх.

– Кажется, я догадываюсь…

– Но нам она сказала, что поскользнулась и неудачно упала. Была зима, мы и купились на это. Посоветовали быть поосторожнее. Так Морин похромала неделю, потом вроде все прошло. Мы не сразу обратили внимание, что она уже больше не светилась, а, наоборот, как-то сникла.

– Да?

– Потом ее вообще не было три дня на работе. А когда Морин появилась, у нее под другим глазом был уже такой огромный синяк, что всем стало страшно за девушку. У меня никогда не было сестер, но нетрудно себе представить, чтобы я чувствовал, если б такое случилось с моей сестрой и никто бы не попытался помочь. Так что в один прекрасный день я не выдержал, повел Морин на ланч и серьезно с ней поговорил. Объяснил, что тот, кто бьет женщину, просто негодяй и что она сделает большую ошибку, если выйдет за такого человека замуж. Я же устроил ей встречу с адвокатом компании.

Мари потянулась и взяла его за руку.

– Ты молодец, поступил правильно. Хотя мы знаем, что большинство людей предпочитают не вмешиваться в дела других.

Люк, смущенный ее похвалой, продолжал:

– В общем, Морин вернула ему колечко. Ее кавалер попробовал было снова распустить руки, но полицейской повестки оказалось достаточно, чтобы утихомирить его.

– И она больше никогда с ним не встречалась?

– После первого ареста нет.

– Первого? А что… впрочем, неважно. Не хочу ничего знать. Ты справился, причем хорошо.

– Ну, пока что хорошего мало. Потом она обнаружила, что беременна.

– О господи! Каролиной?

Люк кивнул.

– Морин пришла ко мне вся в истерике. И зачем только женщины это делают?! Они же должны знать, что мужчины не выносят слез.

Мари похлопала его по руке.

– Уж такие мы создания, Люк. Но ты не волнуйся. Обещаю, что никогда не стану при тебе плакать. Продолжай.

– Я снова отвел ее к юристу. Морин призналась – она боится, что ее бывший жених может предъявить права на ребенка, если узнает, что он родился. И вот она опять пришла ко мне и сказала, что не хочет писать его имя в свидетельстве о рождении. Можно она воспользуется моим?

– Ого, – Мари откинулась на спинку стула, – почему бы ей просто не поставить прочерк в графе «отец»?

– Нельзя. Если я буду записан как отец, то предъявлять права на ребенка уже никто не вправе.

Мари была поражена.