Текст книги "Счастье рядом"

Автор книги: Терри Эссиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Джейсон вошел, распространяя вокруг себя запах бензина, пота и свежескошенной травы. Мари встретила его окриком:

– Снимай обувь! Только попробуй мне здесь натоптать.

Он, как всегда, заныл:

– Я только до раковины, умираю от жажды.

– Нет, нет и нет! – отрезала Мари. Она сама прошла к раковине, налила воды в стакан, потом подала его Джейсону, который к тому времени принялся за шнурки своих кроссовок. – Ты хорошо потрудился, – похвалила она.

Джейсон выпил стакан залпом и отдал обратно со словами:

– Спасибо.

Проявление вежливости в любой форме, тем более со стороны Джейсона, было приятно Мари.

– На здоровье, – кивнула она. – Я рада, что мне не пришлось понукать тебя. А теперь иди помойся перед обедом.

Джейсон снял кроссовки и прошлепал по кухне в носках с зелеными пятнами.

– Да, да, сейчас. Завтра мы ведь едем водить, ага?

– Может, не завтра, – ответила Мари, и Джейсон круто развернулся, готовый возмутиться. Она предостерегающе вскинула руки: – Но на этой неделе точно, обещаю.

– А почему не завтра?

– У Люка может не быть времени, – сказала Мари.

– А при чем тут он? – сузил глаза Джейсон.

– А при том, что договор вышел трехсторонним, – объяснила она. – В обмен на то, что я сегодня покормлю их с Каролиной ужином, Люк поучит тебя водить. Так будет намного лучше, ты же сам говоришь, что терпеть не можешь ездить со мной.

– Ну да, конечно, с тобой не фонтан, но… – Люк, выпрямившись в полный рост, сделал шаг вперед, навстречу Джейсону, и тот резко сменил тон: – Э… ладно, как скажешь. Ну, я это… я пошел. – И пулей вылетел из кухни.

Расхохотавшись, Мари стала раскладывать рагу по тарелкам. Она высыпала чипсы в миску, в другую вылила соус из банки, затем достала молоко из холодильника и поставила на стол прямо в картонной упаковке, решив не занимать лишнюю посуду.

– Кушать подано, – объявила она.

Люк и Каролина сели за стол. Мари пошла к лестнице, ведущей наверх, и крикнула Джейсону, что еда на столе.

– Сейчас иду, – отозвался он.

Мари вернулась в кухню. К ее огромному удивлению, Люк отодвинул для нее стул.

– Спасибо, – пробормотала она несколько растерянно, пытаясь припомнить, когда в последний раз ей оказывали даже такой небольшой знак внимания. Навернулись непрошеные слезы, и Люк озадаченно взглянул на нее.

– Что случилось? – спросил он, подозрительно сузив глаза. – Опять Джейсон что-нибудь ляпнул?

– Нет-нет, ничего такого, – торопливо проговорила она. – Все хорошо, правда. – Не считая того, что она на волосок от нервного срыва. Потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Она поморгала, прогоняя слезы. Господи помилуй, да она же настоящий комок нервов. Подумать только, такой простой жест вежливости вызвал у нее слезы! Волей-неволей задумаешься: а что бы случилось, если б Люк придержал для нее дверь или, того лучше, принес цветы? Она бы, наверное, разревелась во весь голос.

Ха! Принести ей цветы? Как бы не так! И откуда только в голову пришла такая шальная мысль? Разве она не дала себе зарок больше никогда не связываться с мужчинами и не принимать от них никаких подарков? Люка в данном случае она просто использует в своих собственных целях, и ничего больше. Она не хочет, чтобы он отодвигал для нее стулья, придерживал двери или приносил цветы – даже ее любимые маргаритки, – и все тут.

Нет, хочет.

Черт!

Мари разрезала булочку пополам и передала половинку Люку, чтобы тот положил столько соуса для Каролины, сколько считает нужным. Девочка уже получила горку чипсов и рагу и приступила к еде, гордясь своей самостоятельностью. Мари стала накладывать мясо на тарелку Люка.

– Ты уверена, что всем хватит? – вежливо поинтересовался он, видя, что тарелка наполнена до краев.

– Да, конечно, – заверила его Мари. – Ешь на здоровье. – А ей что-то совсем не хочется. От мясного запаха ее тошнит, так что вряд ли она много съест.

Пританцовывая, вошел Джейсон. С его волос на чистую футболку капала вода, образуя на плечах темные разводы.

– Умираю, жрать хочу, – объявил он, отодвигая стул и плюхаясь на него. Проигнорировав аккуратно сложенную салфетку и вилку, он ткнул пальцем в тарелку в руке Мари. – Это мне?

– Да, – ответила она, – вот, пожалуйста.

Джейсон выхватил у нее тарелку и добавил в нее еще две горсти чипсов. Потом взял кусок хлеба, размазал по нему яблочный соус и открыл рот, приготовившись откусить.

– Подождите, – сказала Мари, оглядев стол.

Джейсон замер, уставившись на нее поверх хлеба со все еще открытым ртом.

– Что такое? – спросил Люк, опуская вилку.

Каролина только заморгала.

– Мы должны произнести молитву.

Джейсон раздраженно скривился.

– Черт, я уж думал, мы завязали с этой белибердой! Почти с месяц ты не приставала со своей молитвой. Что это на тебя нашло? – Он повернулся к Люку: – Мари у нас прямо какой-то религиозный фанатик. Помню, где-то через неделю после того, как она первый раз вернулась домой, мы решили поесть пиццы. Можно было заказать, как все нормальные люди, так нет же. Этой скупердяйке приспичило готовить самой. Уверяла нас, что домашняя лучше покупной. – Джейсон закатил глаза. – Ага, как же, лучше. Она забыла включить таймер, и пицца вся сгорела, то есть сыр стал почти черным.

– И вовсе не черным! – горячо возразила Мари.

Джейсон фыркнул.

– Черным-черным! На обед мы получили кусок обугленного картона и еще должны были над ним произносить благодарственную молитву. Вы можете такое себе представить? – обратился он к Люку.

– А что ты помог приготовить? – тихо поинтересовался тот.

– Что?

– Ты слышал. Может, что-то вкусное приготовил ты? Например, как сегодня. Мне не кажется, что сейчас мы будем есть головешки.

– Ну да, это вроде ничего, – вынужден был признать Джейсон. – Только я все равно не понимаю, почему мы должны возносить молитву, – поспешно добавил он.

– Я тоже, – сказал Люк, – но, если Мари хочет ее произнести, мы тоже присоединимся. Тебе придется научиться уступать, приятель. Ничего с нами не случится, если мы сделаем так, как просит твоя племянница.

Мари кивнула на Каролину.

– И еще одно, Джейсон, – подхватила Мари. – С того дня, когда ты родился, дедушка и бабушка Перл постоянно твердили мне, что я должна подавать тебе хороший пример. Теперь твоя очередь быть примером для следующего подрастающего поколения. С возрастом приходит ответственность. Ты уже больше не ребенок. Когда у нас в гостях малышка, ты должен следить за своей речью и перед едой мы будем произносить молитву. Смирись с этим.

– Но…

– Благослови нас, о Господи…

– Елки-палки!..

– …и эти скромные дары… – послышался глубокий баритон Люка, который взял за одну руку Каролину, а за другую Мари.

Шумно вздохнув, Джейсон схватил их за свободные руки, замкнув таким образом круг.

– …которые ты нам посылаешь, – неохотно присоединился он на третьей строчке.

Когда молитва была произнесена, Мари со вздохом облегчения откинулась назад. Кажется, Люк ей помог. Джейсона надо ставить на место. Она посмотрела на свою тарелку. Есть совсем не хотелось. Проклятье, да что же это с ней? Мари окинула взглядом стол. Блестящие от жира чипсы вызвали приступ тошноты.

– Прошу прощения, – пробормотала она, резко отодвигая свой стул.

Люк посмотрел, как Мари выбежала из кухни, и повернулся к Джейсону:

– Что это с ней?

Тот пожал плечами.

– Не знаю. Может, хотела, чтобы я разрезал мясо и ел его вилкой. Но это ж так долго. Я бы умер с голоду. Или, может, я опять жевал с открытым ртом. Это ее здорово раздражает. Но, клянусь, не так уж я громко чавкаю. Вы же ничего не заметили, правда?

Однако Люк его не слушал, он отодвинул свой стул и сказал:

– Присмотри минутку за Каролиной, ладно? Гляди, чтобы она не подавилась, а я пойду узнаю, что там с Мари.

– Да говорю вам, с ней все путем. Я всегда ее раздражаю. Это в порядке вещей. То же самое было вчера за завтраком, а я даже еще и есть не начал. Эй, постойте! Не оставляйте меня с этой малявкой! Я ничего не знаю о… – (Но Люк уже исчез.) – О боже! – простонал Джейсон, потом ткнул пальцем в Каролину: – Не вздумай подавиться, слышишь? Я не знаю, что тогда делать. Лучше дай-ка я сам буду кормить тебя, чтоб ты не запихивала в рот больше, чем надо. Открой рот и скажи: «А-а-а».

– А-а-а. – Судя по радостно заблестевшим глазкам Каролины, игра Джейсона показалась ей ужасно забавной.

Он тем временем внимательно осмотрел всю полость рта девочки до самых миндалин.

– Отлично. Твой рот пуст. – Зачерпнув ложку яблочного соуса, Джейсон осторожно положил его ей в рот со словами: – Теперь прожуй двадцать раз, прежде чем глотать. Тут не надо торопиться, – поучал он малышку, – поскольку удушение – главная причина смерти маленьких детей. По крайней мере, так нам говорил мединструктор. – После того как Каролина проглотила, Джейсон дал ей маленький кусочек мяса. – Не забудь: двадцать раз, – напомнил он.

Девочка ангельски улыбнулась и проглотила мясо.

– Эй, ты не прожевала двадцать раз! – Джейсон пришел в отчаяние. – Не делай больше так, пупсик! Если хочешь умереть, то лучше без меня. Если я сказал, двадцать, значит, двадцать!

Люк умер бы со смеху, если бы слышал нравоучения Джейсона, но он был слишком занят поисками хозяйки.

– Мари? – Он сунул голову в столовую. – Ты здесь? – Отправился в гостиную. – Мари?

На этот раз послышался приглушенный ответ:

– Что?

Войдя в комнату, Люк увидел, что она лежит на софе, зарывшись лицом в подушку.

– Эй, в чем дело? Не думаю, что манеры Джейсона были так уж плохи. Не хуже, чем у любого другого мальчишки его возраста, бьюсь об заклад. В любом случае это не причина, чтобы так расстраиваться. – Люк присел рядом на краешек софы.

– Дело не в этом, – пробормотала Мари.

– А в чем? – спросил он, мягко поглаживая ее плечи и спину.

– В другом.

Люк был настойчив:

– И что это за «другое»?

Вздохнув, она повернула к нему голову.

– Послушай, это не имеет к тебе никакого отношения!

Люк слегка встряхнул ее.

– Нет, это ты послушай! Если ты заболела, лучше скажи мне. Когда я уеду, здесь не будет никого, кроме Джейсона, а я как-то не представляю его кормящим тебя куриным бульоном и поглаживающим твой горячий лоб. – Он приложил тыльную сторону ладони к ее лбу. – Вроде не горячий.

– Наверное, какой-нибудь вирус подцепила, – уклончиво ответила Мари.

– Джейсон сказал, что и вчера ты не завтракала.

– У Джейсона слишком длинный язык, – пробормотала она.

– Он беспокоится о тебе.

Мари фыркнула:

– Да уж, точно.

Люк убрал волосы с ее лица удивительно нежным жестом.

– Вчера, когда мы ездили в Каламазу, ты чувствовала себя нормально.

– Да, да, все было отлично.

– Ты перед этим поздно легла?

– Нет, относительно рано.

– И тем не менее ты проспала большую пути до Каламазу. – Люк задумчиво попал кончиками пальцев по ноге.

Глаза Мари резко распахнулись.

– Да, ну и что?

– Тошнота, усталость… Мари…

– Люк, кажется, я догадываюсь, куда ты клонишь, и мне это не нравится. Ты же знаешь, что мы с твоим братом развелись.

Люк кивнул.

– Знаю. Но когда случилась авария, вы снова были вместе.

– Да, Уэйд позвонил несколько месяцев назад и попросил вернуться. Пообещал, что изменится, прекратит встречаться с другими женщинами. Даже согласился пойти к психологу, чтобы разобраться во всех проблемах. – Мари провела рукой по волосам. – Ох, черт, не хочется говорить плохо о мертвом, и он ведь, в конце концов, был твоим братом…

– Продолжай. Я смогу это вынести, – заверил ее Люк.

– Дело в том, что Уэйда нельзя было назвать зрелым человеком.

Да уж, новость так новость! Он ведь всего-навсего вырос с Уэйдом. Откуда же ему знать?

– Да и меня тоже, когда я выходила за него. Дедушка пытался меня предостеречь, но я… В общем, в то время я думала, что влюблена. По правде говоря, тогда я не знала значения этого слова. Между нами было просто физическое влечение. Очень скоро я с ужасом поняла, что, кроме этого, у нас нет почти ни чего общего, понимаешь? Твой брат… он как будто застрял в подростковом возрасте. Слишком быстро ездил, слишком много пил… И слишком любил женщин. У него было много связей на стороне.

Все это Люк знал. Однако он полагал, что Мари и его братец – два сапога пара. По крайней мере, если она и не разделяет его порочных наклонностей, то закрывает на них глаза. Он непонимающе посмотрел на нее.

– Тогда за каким дьяволом ты согласилась вернуться?

– Я вышла замуж слишком рано, но к словам обета относилась серьезно. Когда Уэйд позвонил мне и сказал, что находится на грани нервного срыва, я решила сделать еще одну попытку к тому, чтобы наладить наши отношения. Я вернулась, и мы… – она бросила на него смущенный взгляд, – ну, мы… ты знаешь, были вместе. Я хочу сказать, мы просто пытались помириться.

Люк положил руки на колени и уставился на них.

– Да, понимаю. Значит, выходит, вполне возможно, что ты… – Он показал рукой на ее живот.

Она посмотрела на него осуждающе.

– Я же не полная дура. Ситуация была нестабильной, я это знала и заставляла его пользоваться… э… ну, ты знаешь.

Люк понимающе кивнул.

– Но один раз вышла осечка, один-единственный раз… А через три дня машина Уэйда врезалась в дерево. По официальному заключению он был пьян и с ним в машине находилась… женщина. Она не сильно пострадала – больше испугалась. Даже пришла на похороны – выразить свое соболезнование и сказать, как мне повезло, что у меня был такой классный парень, как Уэйд, который умел здорово развлекаться, и как сильно ей будет не хватать старины Уэйда. Мило, да?

– О господи, – только и выдохнул Люк.

– Так что сам все видишь. Всего один раз…

Долгое время Люк сидел не шелохнувшись. Наконец он заговорил:

– Этого могло быть вполне достаточно.

– Но…

– Эй, люди, вы где? – раздался из кухни голос Джейсона. – Пупсик закончил с обедом, и что мне делать с ней теперь?

– Идем! – крикнула Мари и стала подниматься.

Люк сдерживающим жестом положил ей руку на бедро.

Она вопросительно вскинула глаза:

– Что?..

– Мне нужно немного подумать.

– Тебе не о чем думать, это моя проблема, отозвалась она.

– Мари! Люк! Я не собираюсь весь вечер сидеть здесь с маленькой принцессой! – вопил из кухни Джейсон.

– Мы сейчас придем, – пробасил Люк. – Подтяни штаны и действуй, если хочешь, что бы я взял тебя на вождение.

– Джейсон носит такие широкие штаны, что это будет кстати. Я вообще удивляюсь, как он их до сих пор не потерял.

Люк взглянул на нее неодобрительно.

– И ты еще можешь шутить?

– Ой, ну а что ты предлагаешь? Застрелиться? Остается или смеяться, или вешаться…

– Не говори глупости. Сначала тебе надо пройти тест.

Мари фыркнула.

– Ты так говоришь, будто у меня бешенство или что-то в этом роде. Не волнуйся. Уколы тебе не понадобятся. Это не заразно, ты вне опасности.

Так вот, значит, как она считает. Но если Мари беременна, Люк не может остаться в стороне, поскольку серьезно относится к своим семейным обязанностям. Было время, когда ему чертовски хотелось быть таким же, как Уэйд, и идти по жизни шутя. Но то время прошло.

– Мари, если ты… беременна, – он с трудом выдавил это слово, – значит, тебе нужно позаботиться о предродовом наблюдении. Уверен, что существуют какие-нибудь специальные витамины для беременных женщин и… ну, я не знаю… другие вещи, которые тебе следует делать, чтобы ребенок родился здоровым.

Она уставилась на Люка. Да, конечно, он прав: тест все поставит на свои места. И если она беременна, надо будет начать заботиться о себе. Кальций. Ей нужен кальций, чтобы обеспечить младенцу сильные кости.

– Пойдем выпьем молока, – сказала она и поплелась на кухню.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Люк задержался и помог убрать на кухне. Никогда не бывает слишком рано начинать учиться ответственности, решил он. Каролина также, сунув руки в мыльную воду, «помогала» мыть посуду – промокшая с ног до головы, она с радостным визгом разбрызгивала повсюду мыльную пену. Люк привлек к уборке и Джейсона. И хотя тот без конца стонал и жаловался, но порученную работу все-таки выполнил: убрал со стола всю посуду.

Люк распрощался, как только кухня была приведена в порядок. Хорошенько пристегнув Каролину к детскому сиденью, он направился домой. По приезде поставил машину в гараж, переодел малышку в новую пижаму и уложил в постель. Сел рядом и раскрыл книжку со сказками. Он не смог сдержать улыбку, когда девочка в знак благодарности крепко обняла его. Прочитав сказку, Люк поцеловал малышку в лобик, выключил свет и тихонько вышел из детской.

Спустившись вниз, Люк отправился на кухню и налил себе добрую порцию виски. Держа выпивку в руке, прошел в свой кабинет. Там сунул первый попавшийся диск в магнитофон и сделал звук потише, чтобы не разбудить Каролину. Затем обошел стол, уселся в кожаное кресло и глубоко задумался. О жизни вообще и о своей в частности.

Долго он сидел в темноте, слушая музыку и глоток за глотком поглощая виски. Его положение меняется на глазах. Он взял месячный отпуск, который быстро пролетит. За это время ему надо о многом позаботиться, многое сделать. Каролина привыкла жить с матерью. И теперь он обязан разумно устроить дальнейшую жизнь девочки. Чтобы она не испытывала никакого дискомфорта.

И потом еще Мари… Господи ты боже мой, как будто у него мало своих проблем!..

– Тест будет положительным, – решил он, сидя в темноте и не выпуская из рук стакан. – Ни малейших сомнений. При моем-то везении он обязательно будет положительным. Ну и что мне тогда делать?

Джейсон – не проблема. Возможно, Мари его не понимает, но Люк не предвидит тут никаких серьезных затруднений. Во-первых, Люк и сам когда-то был подростком, а во-вторых, он в два раза больше Джейсона, а мальчишки уважают силу. Если потребуется, с этим он справится. Именно Мари и ее возможный ребенок страшат его. Двухлетняя малышка и младенец, и ни одному из них он не является биологическим отцом.

– Ну где тут справедливость? – вопрошал он темноту. – Где?

В сознании зазвучал голос матери: «А кто сказал, что жизнь справедлива?»

Конечно, у Мари, напомнил себе Люк, все замечательно получается с Каролиной. Как жаль, что им нельзя поменяться, подумал Люк. Он бы взял шефство над Джейсоном, а Мари – над Каролиной. Нет, пожал он плечами, это слишком сложно. К тому же он еще незнаком с дедом, который непонятно чью сторону займет.

Люк допил виски и сжал пустой стакан. У него крепкая хватка – следствие постоянной работы на свежем воздухе, мама всегда поручала ему открывать банки с неподдающимися крышками, и он всегда выигрывал в армрестлинге.

– У всех, кроме Уэйда, – пробормотал он. Вот и Мари призналась, что ее привлекали бицепсы Уэйда.

Проклятье, женщины всегда бросались на шею его брата! Это было отвратительно. Никакой глубины в отношениях. Только привлекательная внешность и хорошо тренированное тело – вот что играло роль.

А ведь он страшно ему завидовал.

Что, черт возьми, было такого особенного в бицепсах Уэйда?

Люк опустил стакан на стол, вытянул руку перед собой и стал ее внимательно разглядывать. Поиграл мышцами.

– И у меня бицепсы как бицепсы, – сообщил он темноте. – И я много работаю физически. Так как же так получается, особенно в последнее время, что я нравлюсь только двухлетним малышкам? Может, я слишком поглощен работой? Должно быть. – Люк сильнее напряг мышцы. – Вот, погляди, и вены выступают. Так почему никто не бросается мне на шею ради моих бицепсов?

Люк уставился на пустой стакан. Кажется, он перебрал. Распускает нюни. Разумеется, ему не хотелось бы, чтобы женщин привлекало только его тело. Это же так поверхностно! И он не устоял бы перед соблазном в открытую сообщить им это.

В негодовании он выбрался из кресла и отправился в постель. Утро вечера мудренее. По крайней мере, он на это надеется.

На следующее утро Каролина прибежала и запрыгала у него на кровати в половине шестого.

– Папа, папа, хочу на говсок!

Люк сонно пошевелился.

– Что… Кто?.. – Он изо всех сил пытался открыть глаза, но это оказалось для него непосильной задачей. – Каролина, детка, это ты?

– Хочу на говсок. Сковее, папа!

Люк наконец-то разлепил веки. Судя по тому, как Каролина ерзала и подпрыгивала, маленькая плутовка не обманывала. Он быстро отшвырнул одеяло, подхватил девочку под мышку, как футбольный мяч, и помчался в ванную. Там рывком стащил с малышки штанишки пижамки и усадил ее на унитаз.

Черт, кто бы мог подумать, что он сможет так резво бегать в такую несусветную рань?!

– Ну вот, кажется, мы успели. Ты молодец, какая большая и умная девочка!

Когда он помогал Каролине поправлять одежду, она сказала:

– Ты такой смесной, папа.

– Рад, что ты так думаешь, куколка. Хорошо, что хоть кто-то из нас находит теперешнюю жизнь веселой.

– Я получу косетку?

– Конфетку? В такую рань? За что?

– Я сухая. Я ховосая девоська.

– Давай лучше еще немного поспим, – предложил Люк и с Каролиной на руках подошел к своей кровати и рухнул в нее. Плутовка захихикала и положила головку ему на плечо. Люк вздохнул. Ну вот он и в постели с льнущей к нему женщиной. Конечно, в реальности это не совсем то, что рисует воображение, но не так уж и плохо. Он обнял малышку и натянул одеяло. Слишком рано, чтобы вставать. Черт, небо еще только-только начинает сереть. Это даже рассветом не назовешь. Наверняка он сумеет уговорить Каролину закрыть глазки и поспать еще пару часов.

Через полчаса Люк сдался. Каролина совершенно проснулась и то громко сосала палец, то весело щебетала, будто ранняя птичка за окном. Терпеть этот щебет не было мочи.

– Охо-хо, похоже, нам придется вставать и начинать новый день, – широко зевая, проговорил Люк. – Хотя он и так уже начался, без нашего согласия.

– Поставишь «Авиель», папа? – попросила Каролина и, встав на четвереньки, запрыгала на кровати. – Авиель! Авиель! – повторяла она.

Люк попробовал отвлечь малышку.

– Нет, сначала мы пойдем на кухню и приготовим завтрак. Нельзя смотреть телевизор во время еды, крошка. Семьи используют это время для бесед и… э… для укрепления связей. Ну, в общем, что-то в этом роде.

– Авиель! Авиель!

Люк сел, отбросил волосы с лица, потянулся. Потом, подхватив Каролину на руки, понес ее вниз, на кухню, завтракать.

Он положил перед ней несколько горошин витаминов и налил в стакан немного молока. Включив кофеварку, сел и уставился на малышку. Было только без пятнадцати семь.

– Длинный будет денек, – наконец вздохнул он.

– Авиель!

Неприятно сознавать, но ему требуется помощь. Люк потянулся к телефону.

– Это Люк, – представился он, когда Мари отозвалась на другом конце провода. Голос ее звучал вполне бодро. – Я хотел узнать, какие у тебя планы на сегодня?

Выяснилось, что она хочет навестить в клинике дедушку, у того возникли неприятности с персоналом.

– Да? Может, мне стоит поехать с тобой? У меня там тетя работает. Если не ошибаюсь, в дневную смену. Так что, возможно, она как раз будет на месте и подскажет нам, с кем поговорить, чтобы все уладить. – Люк допил кофе, сполоснул кружку и поставил в сушку. – Как насчет того, чтобы я заехал за тобой через час?

Он прибрался на кухне и, поскольку Каролина не отставала с просьбой о мультфильме, включил ей телевизор. Шла утренняя передача «Улица Сезам». Он слышал об этой программе. Кажется, детям она нравится.

Люк немного посидел с Каролиной. Девочка завороженно уставилась на экран, где неуклюже переваливалась какая-то гигантская желтая птица на кривых ногах. Господи помилуй, что это за существо? Обожравшаяся канарейка? Вздохнув, Люк пошел приводить себя в порядок. Пора официально начинать новый день с душа и бритья. Он смелый. Он сильный. Он справится.

Он трус. Он слабак. И к полудню он, похоже, откинет копыта.

Такие мысли проносились в голове у Люка, пока он ехал к дому Мари. Было без четверти восемь, и большому, смелому, сильному Люку Дефоресту отчаянно хотелось спать. Двухлетний ребенок измотал его. Это унизительно было признать, но это факт.

Люк свернул на подъездную дорожку и заглушил мотор. Вынул Каролину из ее сиденья и, хмурясь, зашагал к дому.

– Из огня да в полымя, – пробормотал он себе под нос, заслышав шаги Мари и почувствовав, как нижняя часть тела активно пробудилась к жизни при одном лишь звуке ее шагов. Воображение дорисовало остальное. Мысленный взор видел изящное покачивание ее бедер. Он, казалось, даже ощущал запах ее земляничного шампуня. Ну не идиот ли? Как можно позволять телу так верховодить над здравым смыслом? Ему не следует быть здесь. Мари – это сплошные неприятности. Они прямо написаны на ней большими буквами, но дело даже не в этом. Люк хочет ее, черт побери, и это ему совсем не нравится.

– Привет, – сказала Мари, открыв дверь. Заметив, что он мрачнее тучи, удивленно расширила глаза. – Что случилось?

– Ничего. Просто утро выдалось очень длинным, вот и все.

Она непонимающе заморгала.

– Но еще нет и девяти.

– А кажется, будто середина дня, – буркнул он, проводя одной рукой по волосам, а другой подталкивая Каролину в комнату. – Она на ногах с полшестого.

– Тебе повезло, что малышка ранняя пташка, – сказала Мари, и Люк взглянул на нее так, словно та потеряла рассудок. – Нет, серьезно, – продолжала она. – Идет только вторая неделя, как начались занятия в школе, а ты не поверишь, скольких трудов мне стоит каждое утро поднимать Джейсона и выпроваживать за дверь.

– А ты не подумала, что это его проблема, а не твоя? Вели завести будильник и по утрам не обращай на него внимания. Пару раз опоздает, затем субботние отработки быстренько его вылечат.

Мари пораженно уставилась на него.

– Какая замечательная идея! И почему я сама до этого не додумалась? Гм, заставить Джейсона самого за себя отвечать. Давно пора. Ему уже почти шестнадцать. Спасибо, Люк.

Он отмахнулся от благодарности.

– Отправить Джейсона в школу просто цветочки по сравнению с тем, что я пережил сегодня утром.

– Ой, правда?

– Угу. – Он показал на Каролину, которая спокойно стояла и сосала палец. – Во-первых, она едва не испортила весь мой ковролин наверху.

Мари озабоченно нахмурилась, опустилась на колени и обняла малышку.

– Что случилось, Каро? Тебе было плохо? Как сейчас твой животик, дорогая?

Люк закатил глаза.

– Нет, ей не было плохо. Должно быть, она слишком много выпила перед сном. Выдула целую кружку воды, когда чистила зубы. Сколько соли, по-твоему, было в этом рагу? Она ужасно хотела пить. Как бы то ни было, ночью почки ее усиленно работали, а мочевой пузырь не сигналил до тех пор, пока едва не стало поздно. Не знаешь, продают где-нибудь резиновые простыни? Думаю, надо как-то защитить матрас и покрытие. Может, расстелить рулон пластика от ее кровати до ванной?

Пришла очередь Мари закатить глаза.

– Не говори ерунды.

Люк оскорбился.

– Это не ерунда. Хорошее покрытие стоит недешево, знаешь ли.

Она кивнула.

– Я знаю, знаю, но ты преувеличиваешь. Просто не давай ей на ночь много питья и проследи, чтобы она сходила в туалет перед сном.

Разрази его гром, если это не отличная идея! Люк начинал приходить к неприятному для себя выводу, что они с Мари стали бы хорошей командой.

– Сегодня вечером попробую, – проворчал он, – спасибо за совет.

– Да ну, пустяки. Так ты готов ехать?

Люк тупо уставился на нее.

– Куда?.. А, клиника. Да, конечно.

– Послушай, я и сама могу съездить, а вы с Каролиной оставайтесь здесь и подождите меня.

– Нет! – крикнул Люк так резко, что Каролина вздрогнула, потом понизил голос: – Я хочу сказать, мы не против поехать. Полагаю, маленьким детям полезно общение со старшими. Не стоит отказывать им в мудрости, опыте и любви бабушек и дедушек. И кроме того, – торопливо продолжал он, – возможно, будет лучше, если ты расскажешь, на что конкретно жалуется твой дедушка, и позволишь мне поговорить с ним. Иногда мужчины легче понимают друг друга. Так что едем все.

Они сели в арендованную машину Люка и, вырулив задним ходом на дорогу, поехали по улице.

– Хорошая машина, – сказала Мари, не придумав ничего лучшего для поддержания разговора.

– Обычный седан, – парировал Люк, – ничего особенного.

Она тут же заняла оборону. Нетрудно прочесть между строк, на что он намекает: это, мол, ее вина, что он ездит на этой ничем не примечательной тачке.

– Обивка… плюшевая, – промямлила она. И что такого в Люке, что заставляет ее постоянно тушеваться?

– Не трудись расписывать достоинства этой машины, – отрезал Люк. – Она незамедлительно исчезнет, как только я смогу забрать свою. Лучше расскажи конкретно, что происходит с твоим дедом. Надеюсь, дело не в неправильном лечении?

– Если бы я так считала, то немедленно забрала бы его оттуда.

– Конечно, извини. Так в чем тогда проблема?

– Все его жалобы сосредоточены на новой медсестре. Она груба и бесцеремонна, насколько я поняла из его слов. И они не могут найти друг с другом общий язык. Может, твоя тетя ее знает и подскажет, как избавить дедушку от неприятностей.

– Но в таком случае кому-то другому придется терпеть издевательства этой мегеры. Может, стоит посоветовать выпереть ее пинком под зад?

Мари оглянулась на заднее сиденье. Каролина завороженно смотрела в окно на движущиеся автомобили.

– Ш-ш, не груби в присутствии ребенка.

– Ой, извини, я забыл.

– Ну так больше не забывай. Думай, прежде чем открыть рот.

– Я же сказал – извини, – раздраженно буркнул Люк, в точности как Джейсон.

Мари закатила глаза и молчала весь остаток пути до клиники.

– Дедушка, привет! Как ты себя чувствуешь?

Тот радостно поднял глаза и просиял:

– Так-так, кого я вижу! А я тут лежу и думаю: ну до чего же этот кусок пасмурного неба, который смотрит на меня из оконца, соответствует моему настроению! И вдруг кто-то входит в дверь. Да это же мой собственный солнечный лучик! Иди сюда, девочка, поцелуй своего старого, несчастного, жалкого деда и расскажи, что ты здесь делаешь в такую рань?

Мари подошла к дедушкиной кровати, осторожно обняла его и чмокнула в щеку.

– Тебе лучше, да? Ты уже не такой бледный.

– Я пока еще не готов отплясывать на свадьбе, но дело сдвинулось. Если бы, конечно, не эта физиотерапия… Уж так все болит потом.

– Но, дедушка, доктор Маклей сказал, что это только способствует выздоровлению.

– Шарлатан он, твой доктор! Иначе не назовешь. То, что они здесь вытворяют под вывеской лечения, не поддается описанию. А эта медсестра, о которой я тебе говорил…

Мари помрачнела.

– А что насчет нее?

– Прямой потомок маркиза де Сада. – Он угрюмо кивнул. – Я серьезно. Не вижу другого объяснения. Эта женщина – садистка. Думал, им опять придется бежать за каталкой, чтобы доставить меня сюда из физиокабинета. И после этого они еще имеют наглость брать деньги за эту инквизицию, которую называют терапией!

Люк прав, решила Мари. Эта женщина, кто бы она ни была, должна отсюда уйти. Она лично позаботится, чтобы эту мегеру уволили. Никто не смеет обижать ее дедушку безнаказанно! И какая подлость обижать людей, когда они слабы и не могут дать достойный отпор!..