Текст книги "Королева эльфов Шаннары"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Терри Брукс
Королева эльфов Шаннары

ГЛАВА 1

Огонь потрескивал в масляных светильниках, висевших в окнах и над входными дверьми. Пламя смоляных факелов шипело, как будто что-то нашептывая и бросая свет на перекрестки дорог и дома. Огоньки фонарей маячили в аллеях меж зеленеющих ветвей древних дубов и пеканов. Эти мерцающие огоньки казались крошечными живыми существами, которые пытается поглотить грозный ночной мрак.

Взгляд женщины скользнул поверх домов и городских стен – она пристально смотрела туда, где высился вулкан Киллешан.

Красные языки пламени вырывались из его жерла, заливая ослепительным светом плотные облака вулканического пепла, зловеще зависшие в темном, беззвездном небе, – грозный Киллешан смутно вырисовывался за ними, могучий и неукротимый. Вулкану, этому чудовищному явлению природы, не могла противостоять даже магическая сила эльфов. Уже несколько недель из глубин земли доносился грохот: Киллешан, неутомимый и непреклонный, готовился высвободить свою дремавшую доселе мощь.

Пробившись сквозь каменную кору, лава устремлялась к океану длинными лентами, которые извивались точно живые, испепеляя, уничтожая все на своем пути. Женщина знала, что однажды, теперь уже скоро, очень скоро, вулкан взъярится, вспыхнет гигантским пожаром, чтобы погубить их всех… спалит, погубит. Если к тому времени кто-нибудь из них еще останется в живых.

Она стояла у Садов Жизни, недалеко от того места, где росла Элькрис. Старое дерево тянулось к небу, словно стремилось пробиться сквозь завесу пепла и вдохнуть свежего воздуха; ветви, подсвеченные фонарями и факелами, казались серебряными, а на багряной листве плясали отблески зарева. Огненные блики озаряли просветы между деревьями, создавая всевозможные причудливые сочетания, таинственные картины… Опечаленная, она не отрываясь смотрела на эти изменчивые образы, которые словно отражали ее мысли. Охватившая ее грусть не отступала.

«Что же делать? – размышляла женщина горестно. – Где выход?» Но она знала, что выход искать бесполезно. Можно только ждать.

Это была Элленрох Элессдил, королева эльфов.

Крепко сжав жезл Рукха, она снова с ужасом взглянула на небо. Этой ночью оно было беззвездным, луна не светила. Впрочем, луна и звезды и не могли показаться: их скрывали тучи пепла, густые и непроницаемые, грозившие осесть на землю и поглотить навеки всех эльфов.

Она стояла, неподвижная и непреклонная, и овевавший ее теплый ветерок шевелил легкие одежды. Королева эльфов была высокой и угловатой – длинные ноги и длинные руки. Черты ее лица, резкие и выразительные, запоминались мгновенно и надолго: широкие скулы, высокий лоб, чуть заостренный подбородок и тонкие губы. Плотно обтянутое кожей, лицо ее напоминало лик изваяния. Соломенного цвета волосы падали на плечи густыми, непокорными кудрями. Глаза, необычайно яркие, пронзительно-голубые, казалось, видят все и вся – то, что скрыто от взоров других. Выглядела королева гораздо моложе своих пятидесяти с лишним лет, а когда улыбалась – что случалось нередко, – невольно улыбались и все окружающие.

Сейчас Элленрох не улыбалась. Было уже поздно, за полночь, и усталость словно сковала ее черты. Королева не могла заснуть, а потому и пришла в Сады Жизни – побродить, прислушиваясь к ночной тишине, собраться с мыслями и, возможно, обрести хоть частицу душевного покоя. Однако спокойствие не приходило, мысли метались проказливыми бесенятами, поддразнивая и докучая, а ночь, огромная и темная, казалось, пытается уничтожить ее.

«Опять тот же огонь. Он может дать жизнь, а может и отнять ее», – коварно нашептывал чей-то голос.

Она резко повернулась и зашагала по Садам Жизни; за ней последовал невидимый и неуловимый Корт. Дай она себе труд поискать его, и тогда бы не обнаружила. Она могла лишь мысленно представить себе удивительно проворного и сильного, коренастого юношу небольшого роста. Он состоял в Придворной Гвардии правителей эльфов, и его священный долг – хранить жизнь своей повелительницы. Корт был личным охранником. Когда же он отсутствовал, его обязанности выполнял Дал. Кто-то из них обязательно охранял ее. Королева шла по дорожке, и мысли ее перескакивали с одного предмета на другой; и вдруг ноги, обутые в туфли с тонкими подметками, почувствовали неровность почвы. Значит, она приближалась к долгу в Арборлоне, городе эльфов, переселившихся сюда из Западной Земли более сотни лет назад, чтобы…

Тут мысли ее оборвались… Нет, она не могла сосредоточиться.

Волшебство эльфов, искусство, которым владели они с давних времен, еще защищало город, но уже теряло свою силу. Ядовитые газы вулкана, удержать которые не могла защитная насыпь, убивали своим едким запахом ароматы цветов в Садах Жизни. Ночные птицы тихонько напевали, сидя на деревьях и заборах, но их трели то и дело прерывались гортанными криками мерзких существ, прятавшихся за стенами города, в зарослях и болотах.

Это были демоны-чудовища. Они ждали.

Тропинка, по которой она шла, закончилась на краю северной части Садов Жизни, на возвышенности, к которой был обращен ее дом. В окнах дворца не горело ни огонька – все спали, все, кроме королевы. Дальше, за дворцом, раскинулся город, дома и лавочки которого прятались за спасительным щитом насыпи, словно пугливые зверьки в норах. Город замер, оцепенел, словно парализованный страхом, как будто остерегаясь, что любое движение, малейшее проявление жизни может выдать его, погубить. Элленрох печально покачала головой. Арборлон представлял собой островок, окруженный врагами. Позади, на востоке, возвышался Киллешан, огромная зубчатая гора из вулканических пород, выросшая за столетия. Еще каких-то двадцать лет назад вулкан бездействовал, но теперь он ожил и заволновался. К северу и к югу от города раскинулись густые непроходимые заросли, простирающиеся до берега океана. К западу, по склону холма, на котором располагался Арборлон, протекала река Ровена, а за ней виднелась скалистая гряда – Блэкледж. Но все это уже не принадлежало эльфам. Когда-то, до прихода людей, они были властителями мира, они могли ходить где пожелают. Даже во времена друида Алланона, всего лишь три столетия назад, им принадлежала вся Западная Земля. А теперь их оттеснили на этот клочок земли, со всех сторон окруженный врагами, и оставалась лишь надежда на угасающую магическую силу. Все они, вернее, те из них, кто уцелел, оказались в ловушке.

Элленрох вглядывалась в темноту за насыпью, представляя, что ожидает ее там. Она горько усмехнулась, подумав об иронии судьбы, – ведь эльфы пали жертвой собственного волшебства, своих же хитроумных, но ошибочных планов, пали жертвой собственной слепоты.

Почему они оказались такими недальновидными?

Ниже по склону, у края насыпи, где та упиралась в окаменевшую лаву, внезапно вспыхнул свет; ослепительная вспышка сопровождалась грохотом и громким воплем; затем раздались чьи-то крики – и наступила тишина. Вероятно, еще одна попытка прорваться через заграждение. И еще одна смерть. Теперь такое случалось каждую ночь, так как скрывавшиеся за насыпью твари становились все могущественнее, а силы эльфов иссякали.

Она оглянулась на Элькрис, Древо Жизни, ветви которого поднимались над другими деревьями Садов Жизни. Оно долгие годы защищало ее народ от многочисленных бед. Оно обновлялось и восстанавливало силы. Но и Древо Жизни уже не могло их защитить, тем более от той опасности, которая угрожала сейчас.

Оно не могло уберечь их от самих себя.

Королева небрежно поигрывала жезлом Рукха, ощущая его волшебную силу, согревающую ладонь и пальцы. Жезл был толстый, шишковатый, отполированный до блеска. Его выстрогали из черного орехового дерева и заколдовали. В рукоять был вправлен камень Лоден, сияющий во тьме ночи. В его сверкающих гранях Элленрох видела собственное отражение. Она чувствовала, как невольно поддается магической силе жезла, дававшего силу правителям Арборлона вот уже более столетия.

Но даже жезл Рукха не мог защитить эльфов.

– Корт! – негромко окликнула она гвардейца. – Постой со мной немного.

Они стояли, глядя вдаль. Королева чувствовала себя очень одинокой. Ее народу грозило вымирание. Необходимо было что-то предпринять. А что если предсказания ошибочны и видения Эовен Сериз обманывают? Конечно, такого никогда не случалось, но все же… Она решительно сжала губы. Нужно верить, она обязана верить. Предсказания сбудутся, и девушка из ее рода обязательно предстанет перед ними, как и обещано.

Но будет ли этого достаточно?

Элленрох Элессдил отбросила сомнения. Она не имеет права сомневаться, тем более впадать в отчаяние.

Королева повернулась и быстро зашагала по Садам Жизни к тропинке, ведущей вниз. Корт оставался с ней какое-то время, затем исчез во тьме. Хотя она, разумеется, не видела, как он ее покинул. Она думала о будущем, о предсказаниях Эовен и судьбе эльфов. И верила, что ее народ выживет. Надо ждать девушку, ждать, покуда хватит сил. Она будет молиться, чтобы пророчества Эовен сбылись.

Так думала Элленрох Элессдил, королева эльфов. Она сделает все, что сможет.

В чреве вулкана по-прежнему пылал огонь.

Перед самым рассветом, утвердившись в своем решении, она покинула Сады Жизни и отправилась спать.

ГЛАВА 2

Рен Омсворд зевнула. Она сидела на краю утеса, опершись спиной о гладкий ствол старой ивы. Перед ней простирался океан, искрившийся у самого горизонта яркими бликами, – там закат разукрасил водную рябь розовыми, золотыми и пурпурными блестками, а нависшие над океаном тучи расписали темнеющее небо причудливым узором. День угасал – в наступивших сумерках тихонько посвистывал над водой вечерний ветерок; усталое солнце покидало небо. Стрекотали кузнечики. Появились жуки-светляки.

Рен подтянула колени к груди, пытаясь подняться, хотя на самом деле ей, наоборот, хотелось улечься. Она уже двое суток не спала, и усталость навалилась на нее тяжкой ношей. Под ивой было темно и свежо, и она не без труда преодолела искушение: сейчас бы скользнуть на землю, свернуться под плащом и уснуть. От этих мыслей глаза ее закрылись сами собой, но Рен тотчас же открыла их. Она знала, что спать нельзя, что нужно ждать возвращения Гарта.

Рен с трудом поднялась, подошла к самому обрыву и, ощутив на лице легкий ветерок, вдохнула полной грудью, словно погружаясь в морские запахи, растворяясь в них. Скользившие над водой чайки время от времени в поисках добычи устремлялись вниз, изящные и ленивые в своем парящем полете. Вдалеке сверкнула, выпрыгнув из воды, огромная рыбина и тут же исчезла. Рен Омсворд посмотрела по сторонам: береговая полоса протянулась до самого горизонта, кое-где виднелись поросшие деревьями утесы, к которым с севера примыкали бесплодные, устланные снегом лощины, а с юга – горы Ирайбис.

За полосой прибоя – лишь пустынная гладь Синего Раздела. «Дошли до самого края ведомого мира, – подумала она с горечью. – Но ничего не нашли».

За спиной, в глубине леса, заухала сова. Рен тотчас обернулась, напряженно вглядываясь в густую листву, пытаясь приметить хоть какое-то движение, хоть какие-то признаки жизни, но нет, не было в листве ни малейшего движения. Гарт не появлялся, он все еще искал, выслеживал…

Она неторопливо вернулась к едва тлеющему костру и разворошила золу и угли. Гарт запретил разводить большой костер: он хотел сначала убедиться, что они в безопасности. Весь день он был раздражен, встревожен, насторожен, словно предчувствовал неладное. Она же его беспокойство объяснила тем, что он не спал всю ночь. Хотя, с другой стороны, Гарт редко обманывался в своих предчувствиях, и если ему не по себе, то лучше оставить его в покое.

Рен ждала возвращения Гарта.

Среди деревьев поблескивал пруд; она подошла к нему, наклонилась и, зачерпнув пригоршню воды, плеснула себе в лицо. Водная поверхность задрожала, зарябила, потом застыла, успокоилась – она увидела свое колышущееся, дробящееся отражение, которое через секунду-другую снова стало зеркально гладким. Рен внимательно изучала свое лицо. Перед ней была взрослая уже девушка с характерными эльфийскими чертами: чуть заостренные маленькие уши и брови вразлет, лицо широкоскулое и смуглое. Карие глаза, беспокойные и веселые, и улыбчивые губы говорили о природной смешливости; не забыла она отметить и пепельного цвета коротко остриженные волосы – тугие мелкие завитки.

Покачиваясь на каблуках, она лукаво улыбнулась: увиденное пришлось ей по душе.

Девушка присела на корточки, обхватив руками колени. Как долго будут продолжаться поиски эльфов? Сколько времени прошло с тех пор, как старик, утверждавший, что он – Коглин, рассказал ей о своих видениях. С тех пор прошло уже много-много дней. Но сколько именно? Она потеряла им счет. Старик предложил ей проверить правоту своих видений. Она согласилась и отправилась к озеру Хейдисхорн, подземному царству теней в Сланцевой долине, чтобы встретиться с тенью Алланона. А почему бы и нет? Может быть, наконец-то она узнает, откуда она родом, кто ее родители, узнает о своем прошлом…

Как ни странно, до появления старика она ни о чем подобном особенно не задумывалась, убедив себя, что ее прошлое не имеет никакого значения. Но что-то в его облике, в его словах – она не могла бы объяснить, что именно, – заставило засомневаться.

Рен Омсворд невольно поднесла руку к кожаному мешочку, висевшему у нее на шее, и ощупала острые грани разноцветных осколков. Эти на вид игрушечные камешки – единственное, что связывало ее с прошлым. Откуда они? Зачем ей их дали? Кто она на самом деле?

У озера выяснить ничего не удалось. Алланон пришел, как и обещал, темный, ужасный и после смерти. Но от него она ничего не узнала. Зато друид дал ей поручение, как дал и другим детям Шаннары – так он их называл, – Пару и Уолкеру. Вспомнив об этом, она тряхнула головой. Ей предстояло отправиться на поиски эльфов, чтобы вернуть их в мир людей, – найти эльфов, которых никто не видел уже более ста лет, и многие даже считали, что они никогда и не существовали, а встречаются только в волшебных сказках.

Сначала Рен не собиралась их искать, – взволнованная услышанным, захваченная собственными переживаниями, она все же не желала ни во что вмешиваться и рисковать собой ради того, чего не понимала и что мало ее заботило. Она вместе с Гартом, который вновь стал ее единственным спутником, отправилась в Западную Землю. Чужие, как ей казалось, горести ее совсем не интересовали. Но наставления друида крепко засели в памяти, и в конце концов она безотчетно занялась поисками. Все началось с того, что время от времени ее стали мучить неразрешимые вопросы. Существовали ли эльфы на самом деле? Видел ли их кто-нибудь? Знает ли кто-нибудь, где их искать? Сначала она задавала эти вопросы окружающим весело и беспечно, как бы между прочим, затем – со все возрастающим любопытством, постепенно проявляя все больше настойчивости.

А что если Алланон прав и эльфы действительно существуют и обладают средством, способным защитить от этой чумы – порождений Тьмы?

Но в ответ она слышала одно и то же. Никто ничего об эльфах не знал и знать не хотел.

А однажды Рен и Гарт ощутили присутствие преследователя – они прозвали его своей тенью. Это было существо достаточно смышленое и ловкое, чтобы выслеживать их и в то же время оставаться необнаруженным. Они много раз пытались подобраться к нему, но ничего не получалось. Дважды им казалось, что существо это у них в руках, однако в последний момент оно ускользало. Рен и Гарт никогда не видели его в лицо, впрочем, они вообще его не видели, даже мельком, и понятия не имели, кто же он, этот невидимый враг.

Неуловимый преследователь, как всегда, находился где-то рядом и когда они поднимались в Дикие Дебри, и когда спускались к Угрюмому Углу, где встретили Гадючью Гриву. Один разбойник рассказал им о старухе провидице, которой известны многие тайны и которая, возможно, что-то знает об эльфах. Друзья наткнулись на нее в подвале одного кабачка, где та сидела закованная в цепи, под охраной двух стражей, надеявшихся нажиться на ее таланте. Рен хитростью удалось избавиться от охранников и встретиться с прорицательницей – по словам стражей, существом опасным и хитрым.

Встреча эта во всех подробностях стояла сейчас перед ее глазами.

Старуха выглядела крайне отталкивающе: лицо ее покрывала густая сеть морщин, спутанные седые волосы в беспорядке падали на костлявые плечи. Рен подошла к ней, наклонилась. Предсказательница повернула трясущуюся по-старчески голову, обратив к девушке слепые и неподвижные глаза.

– Ты Гадючья Грива, предсказательница? – мягко спросила Рен.

Та моргнула и проговорила скрипучим, хрипловатым голосом:

– Кто спрашивает? Назови свое имя.

– Меня зовут Рен Омсворд.

Старческие руки, потянувшиеся к ее лицу, ощупали его, прошелестев по коже, точно увядшие листья.

– Ты принадлежишь к эльфам, – сказала старуха, убирая руки.

– В моих жилах – их кровь?

– Эльфийка! – Ее голос, напряженный и зловещий, отчетливо звучал под сводами подвала. Старуха склонила голову как бы в раздумье и проговорила: – Я Гадючья Грива. Что тебе нужно от меня?

Рен стояла перед ней, чуть покачиваясь на каблуках.

– Я ищу эльфов Западной Земли. Мне сказали, что ты знаешь, где их найти. Если, конечно, они вообще существуют…

Гадючья Грива презрительно фыркнула.

– Они существуют, но показываются не всем, а бывает, в течение многих лет – и вовсе никому. Ты очень хочешь найти их, а, эльфийка? – Старуха обратила к Рен невидящие белесые глаза. – Скажи, зачем они тебе?

– Мне дали поручение… и я решила его выполнить, – неуверенно ответила Рен.

– Так, значит, поручение? – Лицо старухи еще больше сморщилось. – Нагнись ко мне поближе, эльфийка.

Рен колебалась, затем с опаской наклонилась. Гадючья Грива вновь подняла руки, ощупывая скрюченными пальцами лицо Рен. Потом руки ее скользнули по шее и телу девушки. Коснувшись ее груди, старуха тотчас отпрянула, словно обожглась, вскрикнув изумленно:

– Магия!

Рен вздрогнула и неожиданно для себя самой схватила старуху за руку.

– Какая магия? О чем ты говоришь?

Но Гадючья Грива, поджав губы, отчаянно замотала головой, затем уронила ее на свою впалую грудь.

– Эльфийка, – проговорила она шепотом, – кто послал тебя искать эльфов, живших в Западной Земле?

Рен, глубоко вздохнув и пытаясь успокоиться, ответила:

– Тень Алланона. Старуха вскинула голову.

– Алланон! – Она произнесла это имя точно проклятье. – Так, значит, это поручение друида. Прекрасно. Тогда слушай меня. Иди на юг через Дикие Дебри. Пройдешь горы Ирайбис, пройдешь по берегу Синего Раздела. Когда дойдешь до пещер роков, разведи огонь, и пусть он горит три дня и три ночи. К тебе подойдет тот, кто сможет помочь тебе. Ты поняла?

– Да, – ответила Рен не очень уверенно.

– Но берегись, эльфийка, – предупредила предсказательница. – Я вижу: тебя ждут испытания, тебе грозят опасность, измена и большое горе. Я все это вижу, откровения преследуют меня, точно безумие. Послушай моего совета: полагайся только на себя, моя девочка. Никому не доверяй!

Никому не доверять!

Рен оставила старуху и присоединилась к Гарту.

Покинув Угрюмый Угол, они, следуя указаниям предсказательницы, направились на юг. Они шли уже двое суток, шли, не делая привалов даже для сна, так как стремились поскорее уйти как можно дальше и по возможности освободиться от таинственного преследователя. Еще сегодня утром Рен решила, что это им удалось, Гарт же так не думал. Его одолевала смутная тревога. И когда они остановились, чтобы наконец-то выспаться и восстановить силы, он внезапно изменил замысел – сказал, что, возможно, ему еще удастся все уладить.

Все это так похоже на Гарта – никогда не полагаться на волю случая.

В лесу беспокойно забила копытом лошадь, затем успокоилась. Уходя, Гарт спрятал животных среди густой листвы. Рен немного помедлила, чтобы убедиться, все ли в порядке, потом поднялась и скользнула под иву, спрятавшись в тени ветвей, снова прислонившись к ее толстому стволу. На западе, там, где небо сливалось с водой, свет приобретал серебристый оттенок.

Гадючья Грива говорила о магии. Что же это за магия?

Если эльфы действительно существуют и она найдет их, откроют ли они ей то, о чем умолчала старуха?

Рен прикрыла глаза, почувствовала, что засыпает, но на сей раз не противилась этому.

Внезапно проснувшись, она увидела, что на смену сумеркам пришла ночь. Вокруг царила темнота, и лишь луна и звезды сверкали между деревьями. Костер потух – она дрожала от холода. Рен поднялась, подошла к своему узелку, достала плащ и завернулась в него. Затем вернулась к дереву и расположилась под ним поудобнее.

«Ты заснула, – мысленно упрекала она себя. – Что скажет Гарт, если застанет тебя спящей».

Она твердо решила, что больше не заснет до его прихода. Было около полуночи, мир вокруг замер, и только волны тихонько плескались, набегая на берег, навевая дремоту… Гарт появился внезапно и абсолютно бесшумно. Почувствовав приближение друга еще до того, как увидела его, Рен обрадовалась, что чувства ее не подвели. Гарт вышел из леса и подошел прямо к тому месту, где она сидела, скрываясь в ветвях старой ивы. Он уселся перед ней, огромный и темный, – в полумраке невозможно было разглядеть его лицо. Он поднял свои большие руки, быстро перебирая пальцами.

Преследователь по-прежнему идет за ними – вот что означала эта жестикуляция.

Почувствовав внезапный озноб, Рен обхватила руками плечи.

– Ты видел его? – спросила она.

«Нет».

– Но теперь ты знаешь, кто он?

«Нет».

– Ты ничего не узнал? Совсем ничего?

Он покачал головой. Она злилась на себя за то, что позволила себе выказать явное разочарование. Ей хотелось выглядеть такой же бесстрастной, как и он, и относиться ко всему так, как он учил ее. Она хотела быть хорошей ученицей.

Рен положила руку ему на плечо.

– Он следует за нами по пятам или где-то выжидает?

Гарт объяснил знаками, что тот все еще ждет.

Он пожал плечами. На его бородатом лице не выражалось ничего, оно оставалось все таким же бесстрастным. Рен хорошо знала это выражение, за которым скрывались и внутреннее беспокойство, и неуверенность.

«Значит, он все еще чего-то ждет, – повторила она про себя. – Но чего ждет? Зачем?»

Гарт поднялся, подошел к своему мешку и достал из него большой кусок сыра и флягу с элем. Снова сел. Рен присоединилась к нему. Он ел и пил, не обращая на нее внимания, пристально глядя на темные воды Синего Раздела.

Рен задумчиво смотрела на него. Гарт был огромным и необычайно сильным, к тому же прекрасным охотником, ловким, как кошка. Он стал ее лучшим другом и защитником, ее учителем с тех самых пор, когда ее еще ребенком привезли в Западную Землю и отдали на попечение скитальцам после недолгого житья в семье Омсвордов. Как же такое могло случиться? Ее отец был из Омсвордов, мать из скитальцев, но она никого из них не помнила. Почему ее вернули к скитальцам, а не оставили жить с Омсвордами? Кто так решил? Ей так ничего и не объяснили. Гарт утверждал, будто ничего не знает, кроме того, что ему рассказали, а рассказали ему, в сущности, немного. Ему было поручено присматривать за девочкой. И он присматривал, заботился как мог, передавая ей все свои познания, научив всему, что умел сам. Он много потрудился, чтобы Рен усвоила уроки. Главной же наукой, которую она постигла, стала наука выживания. Хотя обычно детей скитальцев этому не учили, особенно девочек. Впрочем, сам Гарт знал гораздо больше, чем рассказывал. Позднее она в этом убедилась.

Однако Гарт ни в чем не признавался, когда она начинала донимать его расспросами. Он молча покачивал головой, показывая знаками, что ей требуется совсем другое, что она сирота и потому должна быть сильнее и умнее своих сверстников. Он постоянно ей это внушал, отказываясь что-либо объяснять.

Вдруг она поняла, что Гарт закончил есть – его обветренное бородатое лицо словно вынырнуло из тени, он смотрел на нее. Сейчас она ясно различала черты, по которым легко читала мысли и чувства друга: на его лбу глубокими складками морщин залегла тревога, а глаза светились добротой. И вместе с тем он был полон решимости, Рен чувствовала это. «Как странно, – думала она, – одним лишь взглядом он способен выразить столько, сколько другие не могут и словами».

– Мне нравится, что за мной охотятся именно так, – сказала она, подкрепляя свои слова жестикуляцией. – Не хочу, чтобы за мной ходили по пятам.

Он кивнул, насторожился.

– Это имеет отношение к эльфам, – неожиданно прибавила она. – Не знаю почему, но я чувствую это. Я убеждена.

«Значит, мы скоро что-то узнаем», – отозвался он.

– Когда доберемся до пещер роков, – согласилась она. – По крайней мере, мы узнаем, не обманула ли нас Гадючья Грива, действительно ли эльфы там.

«Тот, кто за нами следит, возможно, хочет узнать то же самое».

Она напряженно улыбнулась. Они обменялись долгими взглядами, пытаясь прочесть мысли друг друга, пытаясь понять, что их ждет.

Наконец Гарт поднялся и указал в сторону леса. Путники собрали поклажу и вернулись под иву – они устроились у ее корней, расстелив одеяла и завернувшись в плащи. Несмотря на усталость Рен предложила подняться с рассветом, Гарт согласился и в следующее мгновение заснул.

Рен слушала его ровное дыхание, затем стала прислушиваться к ночным звукам. Однако она смогла уловить лишь шелест ветра да мерный рокот волн, даже птицы и насекомые умолкли. Таинственный преследователь, по-видимому, находился далеко от них. Она была почти уверена, что он призрак, и поэтому старалась вести себя предельно осторожно.

Рен прикоснулась к мешочку с эльфинитами, висевшему у нее на шее. «Мой талисман», – подумала она. Талисман этот отвращал зло и защищал ее, оберегал от всех опасностей. Три осколка скалы – символы древнего искусства магии, теперь уже забытого, как и сами эльфы. Что это за древнее искусство? И сохранилось ли от него хоть что-нибудь?

Снова опершись о ствол ивы, она принялась вглядываться в темноту, словно ища ответа на мучившие ее вопросы.