Текст книги "Перерождение (СИ)"
Автор книги: Тайга Ри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)
– Бойкот…
– Разве было не весело? – она усмехнулась здоровой стороной лица. – Блау ты дура …вы должны были уйти после третьего танца…и сейчас не …
– Глушилку поставили после первого, – я перебила ее, отрицательно покачав головой. – Мы бы не вышли…или остались где-нибудь под кустами, – я покосилась назад, в сторону монотонно шагающих «пустых». – Тогда где все? – если Фейу готовились, почему псаки их возьми, сейчас это происходит с нами?
– Я не знаю, – Марша говорила глухо, в голосе слышались тщательно сдерживаемое волнение. – Что-то пошло не так…Там брат и …
Что пошло не так? Горн начал трубить «измена». Если их заблокировали на подходе к поместью…Кто знает, сколько у них таких, живых умертвий, «пустых» в полном боевом облачении. Если приказ был поддельным…
– Я больше ничего не знаю. Осталось два поворота до центра. Дарин. Ты дала Слово, – она крепко ухватилась за почти оторванный рукав верхнего халата.
Неужели даже в такие моменты она способна думать о Квинте? Судно имени Марши Фейу дало течь и пошло ко дну. Даже если весь мир летит за грань, Фейу думает об этом козле Дарине?
Глава 35. Лабиринт 2
Квинт не заслуживал Фейу. Квинты вообще не заслуживали ничего, кроме пышной траурной процессии, и даже ее я бы исключила из сценария. Достаточно простого безымянного захоронения где-нибудь в горах…в районе Рифейского перевала.
Марша…какой-бы она ни была, тоже не заслуживала Дарина в супругах. Артефакт Фейу сейчас не работает, но я дала Слово – говорить только правду. Несколько мгновений мы шагали молча, я вспоминала точные слова. Последний раз этот урод почтил меня своим личным вниманием в комфортабельной камере номер шесть. Ровно за четыре луны до…
– Фэйу дойная тупая корова, которая побежит за каждым, кто поманит титулом, – цитата была точной, я ручаюсь. – Ее предел занюханный майорат где-нибудь в глуши Предела, или военный дуболом, который будет плясать под любую преторскую дудку. Пустышка. Не-наследница. Побочная ветвь, – я перевела дыхание. Марша дрожала. – Продолжать? – она знала, что я говорила только правду…но никто не говорил, что я слышала ее от Квинта именно в этой жизни. Самое сильное лекарство всегда будет горьким. Лучше переболеть один раз…
Марша кивнула.
– Если она тра*ется так же, как целуется, ее даже бесплатно, не возьмут ни в один бордель в столице…Приходилось закрывать глаза и представлять на ее месте кого-нибудь…, – я била наугад. Дошли ли они с Квинтом в этой жизни до поцелуйной стадии, я не знала точно. Но хрен Квинту, а не доступ к ресурсам Фейу.
Судя по реакции крошки – зашли даже немного дальше. Как нехорошо. Шалунишки.
– Айша целуется гораздо лучше, – я с упоением забила последний гвоздь в крышку гроба нежной девичьей дружбы. – Кстати, я их видела не так давно…ну просто утки-мандаринки…, – Марша зашипела сквозь зубы и зашагала быстрее. Правда, девочка, больно колет. – Квинты предатели, – правда. – Они утащат за собой весь Предел, – истинная правда. – Из тебя выйдет отличная жена для любого Высшего Сира, за пару зим ты сделаешь из мужа Легата, – правда. Но это я отклонилась от темы.
– Я. Ненавижу. Тебя. Блау. Как-же-я-ненавижу-тебя, – Марша протяжно простонала сквозь зубы.
Ненавидь сколько хочешь, девочка. Лучше ненавидеть Блау, чем любить Квинта и плясать под его дудку.
– …и последнее, Фейу. – я торопилась, мы уже почти вышли на огромную поляну в центре лабиринта. – Артефакты по нулям, – я шевельнула пальцами, унизанными перстнями, – порталы тоже, но родовой дар работает. Да, работает! – огрызнулась я в ответ на ехидство, у Блау есть родовой дар – можно смеяться. – Если у тебя активный атакующий, попытайся дозваться…, – моя эмпатия была бесполезна, а, если верить слухам, все Фейу получали что-то связанное с дарами огня. – …и передай дальше. Ты лучше знаешь своих…
Центр лабиринта представлял собой большую поляну, размером в половину бального зала в поместье, в форме правильного круга, с четырьмя входами-выходами. Фейу явно страдают страстью к гигантизму – всё должно больше, чем у соседа – истинная мантра этого рода.
«Пустые» выстроились по периметру зеленой изгороди, ощерившись пиками внутрь поляны, и замерли…видимо в ожидании приказов. Это очень напоминает умертвий, очень. Только простые действия, только прямые команды.
Плавно, медленно, бочком, ко мне перетек Кантор и занял позицию за моим правым плечом.
– Фейу…? – он говорил почти в ухо, щекотно. Я дернулась, чтобы увеличить расстояние. Тир – козел. Полный.
Вообще, все Тиры – козлы. И всегда были, и всегда будут, помятуя о будущем.
Он снова приблизился, и обхватил талию руками, чтобы не дергалась. Хватка была железной. Мальчик любит развлекаться с оружием?
– Одержимость? Значит, ловят Одержимого? – я шипела сквозь зубы.
– Депеша…была…, – он не уступал.
– Еще скажите, что Тиры не в курсе…, – сзади замолчали.
– …они должны были успеть. Этого вообще не должно было быть…это измена в легионе, Вайю…, – похоже мальчик начал сердиться.
– Где? Где те, что должны были успеть? Тиры всех всегда держат за идиотов…зачем вы пришли на прием?
– …контроль…помочь…, – второе прозвучало почти беззвучно.
– Засуньте свой контроль знаете куда? Вы заигрались, сир. Вы заигрались. Я не хочу сдохнуть здесь и сейчас, просто потому, что вы не сочли возможным вовремя поделиться информацией…Я отзываю приглашение в ближний круг, – я выдохнула.
– Леди привыкли принимать импульсивные решения…
– Вас это больше не касается…, – пальцы на талии сжались так, что скоро я не смогу сделать вдох.
– Прекрасно. Мне тоже в ближайшее время ждать от вас высочайшего повеления….что это будет….очередной круг справедливости или придумаете что-то ещё? Что-то оригинальнее? Чем вы возьмете долг жизни с меня? Вы же именно так решаете проблемы? Все Блау…используют молот там, где можно просто попросить…
– Попросить? – тут взвилась уже я. – Не верь, не бойся, не проси…или вас не учили в вашей столице? Просить можно у родичей. Вы знаете, почему леди Ву? Почему? Она самая умная – нет! Самая способная – нет! Может быть у рода Ву есть полезные связи – нет, это балласт! Просто леди Ву пройдет всю Империю пешком, если понадобится, даже если будет война и грань будет падать на землю, пройдет, чтобы вытащить Блау, поднимет все связи, будет унижаться и дергать за ниточки, но вытащит….не потому что ей это выгодно или полезно…нет, просто потому что это – Ву. А что делали Тиры для Блау…давайте вспомним последние два столетия…вас тоже, наверняка этому учили…
– Леди Блау!
– Пшел вон. ВОН! – убери от меня эти псаковы руки.
Эмоции были не мои, голова ехала и кружилась, как будто я выпила значительное количество аларийского самогона. Был драйв, кураж, священная ярость и….фанатизм, фанатизм затмевающий всё. Только фанатиков здесь и сейчас не хватало. Щит. Ещё один щит. Горы. Лирнейские горы. Снежные вершины, щит во-о-от такой высоты, там холодно и вечное спокойствие седых льдов. Щит трещал, но пока держался.
Оказывается, я упала на колени. Кантор стоял рядом, отвернув голову. Я сильно погорячилась, и у нашего разговоры были свидетели – судя по сияющему взгляду Фэй-Фэй, она слышала все до последнего слова. Дурочка. Маленькая дурочка.
Хейли дипломатично молчал, делая вид, что его здесь нет. Он отдал свой верхний кафтан Фэй и сейчас дрожал в одной нижней сорочке. Истинный Сир проявляет себя именно в таких ситуациях. Кантор потянулся к верхним застежкам, но, наткнувшись на мой взгляд, опустил руки.
Блау ничего не нужно от Тиров. Все, что надо, мы отберем сами.
На поляне возобновились тихие шепотки, разгоняя гнетущую тишину ночи. Если бы не неподобающие одеяния, можно было бы подумать, что компания юных оболтусов в сопровождении леди вышла подышать свежим морозным воздухом. Прыщавый сумасшедший урод на поляну пока не явился, надеюсь, он потерялся где-то в лабиринте, или его сожрали исчадия грани по пути сюда.
– Я нашел общее…, – Хейли подошел ближе, и обнял себя руками, чтобы дрожать не так явственно. – Рисунок татуировки…
Я кивнула, чтобы он быстрее продолжал.
– Это сейчас модно…у нас…и в дивизии…говорят все легионы придумывают свой эскиз…Тиб, – голос дрогнул, – Тиб всегда поддерживает любые новшества…он потащил и меня, но я …, – он немного порозовел, – я не люблю медицинские иглы и чары. – Я отказался, а Тиб сделал, как и многие из наших…почти все из…, – Хейли больными глазами посмотрел в сторону «пустых». – Ребята не причем, я знаю всех, мы уже две зимы вместе, я ручаюсь, – он говорил горячо, пытаясь убедить в этом. Не убеждалось. Острия пик переливались на свету и выглядели куда как более убедительно. Но гипотеза может быть верной. Я не знала такого способа, но псаковы менталисты и дознаватели, давно используют похожие варианты печатей. Тогда почему не подчинение?
– Где рисунок? – Хейли в ответ похлопал себя по левому предплечью.
Ничего не меняется. Ничего. Мы тоже здесь накалывали себе стилизованный штандарт шестнадцатого легиона.
Справа, точно по направлению к Керну, вспыхнул яркий свет…факел? Костер? Причем где-то рядом, на границе лабиринта. Через мгновение следующий, и ещё один, и ещё, свет вспыхивал по порядку, очерчивая правильный круг…Круг…
– Марша, – я была в таком ужасе от своей догадки, что даже забыла обратиться по роду. – Марша, лабиринт – это круг? Правильный круг? А дорожки – это лучи…Лучи?!!
Фейу заторможено кивнула, наблюдая за светом. А потом она вскинула голову и у нее натурально задрожали губы.
– Лабиринт повторяет форму круга….рунного круга…вплоть до дюйма…пра-пра проектировал сам..., – она осеклась, с трудом сглотнув вязкую слюну.
Псаков рунный круг! Мы в самом центре натурального рунного круга, размером с треть поместья. Псаковы Фейу, с их долбанной страстью к гигантизму! Псаков прыщавый хрен….если они запитают лучи…
В этот момент круг замкнулся. Лабиринт по периметру засиял ровным светом, образуя кольцо правильной формы. Внутренне кольцо поляны, за спинами «пустых» легионеров тоже вспыхнуло, запирая нас внутри.
Дорожки. Нужно считать дорожки. Четыре центральных, и сколько внутренних? Сколько лучей будет, Великий? Лучи вспыхивали поочередно…один, два, три…десять…шестнадцать.
Ровно шестнадцать лучей.
Фейу и некоторые особо впечатлительные сиры осели на земь. Кантор пошатнулся, но устоял. Фэй-Фэй просто бестолково разевала рот. Сразу видно, кого хорошо натаскивали и учили дома.
Жервоприношение.
Рунный круг с шестнадцатью лучами – это жертвоприношение. Площадка в центре и толпа готовых беззащитных жертв с уровнем силы выше второго круга.
Великолепно! Просто великолепно! Если бы я не стояла в центре, я бы аплодировала тому гению, который разрабатывал этот план. А так, сегодня вечером, нас просто принесут в жертву…
Конец, достойный Блау…быть зарезанной, как овца – это как раз то, о чем я грезила в тюрьме долгими серыми вечерами…
Глава 36. Лабиринт 3
Жервоприношение.
Рунный круг активирован. Измена в легионе – они не успеют прийти на помощь. Подчинение. Нам не выбраться.
Все спланировано слишком хорошо, слишком. Это планировал псаков гений стратегии и тактики. Нам нужно чудо. Истинное чудо, не меньше.
А в чудеса я не верила уже очень давно.
Внутри стало холодно, как будто большой и тяжелый комок льда упал в желудок, распространяя холод дальше по венам.
Нам-не-выбраться.
Сбоку начали тихо поскуливать на одной длинной протяжной ноте – заткните ее уже кто-нибудь.
Я присела, подобрав юбки и начала скрести холодную траву пальцами, дорываясь до земли.
– Вайю…, – заткнись, Тир. Просто заткнись.
Я скребла до тех пор, пока не накопала лунку – вполне достаточно, под ногтями собралась черная жирная грязь. Я нагребла земляной жижи в ладошку и встала.
За тех, кого с нами нет сейчас. Первая широкая черная полоса ложится от крыльев носа и до виска.
За тех, кого мы защищаем. Вторая полоса легла на щеке рядом с первой.
За тех, кто придет после нас. Рисую на второй щеке, оставляя жирный черный след.
За Империю. Я последним длинным росчерком намазала полосу земли себе на вторую щеку.
– Ave,Caesar, morituri te salutant…, – я отсалютовала небесам, приложив грязный кулак к груди. Да здравствует Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя.
Блау умирают, но не сдаются. У меня нет сил. Но их и не было до десятого курса. У меня нет оружия, но есть зубы и ногти. У меня нет навыков, но не зря же Ликас тренировал меня каждое утро.
Я собиралась умирать. Но перед этим дорого, очень дорого обменять свою жизнь на достойное посмертие.
В гробовом молчании я подошла к Фэй-Фэй – глаза в глаза. Сестра? Навсегда! Фэй коротко решительно кивнула, подставив мордашку – две черные полосы с одной стороны от крыльев носа к виску, две полосы с другой. Моя умница.
Следующим на колени опустился Хейли и начал остервенело разрывать траву пальцами, драть до самой земли. Он зачерпнул целую пригоршень грязи, растер в ладонях, и одним широким мазком размазал сначала по одной щеке – потом по другой. Истинный мужчина – никаких девчачьих полосок.
Следующей ко мне подошла Марша. Ее краска со щек почти смазалась, и разбитая сторона лица алела запекшейся кровью. Она коротко криво усмехнулась, и черпанула себе свежей земли с моей ладони.
Одна щека. Вторая щека – больно, именно туда пришелся удар. Марша поморщилась, но дорисовала.
Следующий…
Следующий…
Следующий…
Я уже слышала, как в моей голове начали звучать отдаленные раскаты барабанной дроби…
Вереница детей потянулась друг за другом, кто-то ковырял землю сам, кто-то передавал другому по цепочке, кто-то рисовал полосы соседу и ждал, пока ему нарисуют в ответ.
Высшие не сдаются.
Умирают, но не сдаются. Эта псакова гордость, которая иногда, кажется течет по венам вместо свежей крови, немного разбавленная высокомерием. Право, отвоеванное веками.
Сила – это не просто слово и особое внутреннее строение энергетических каналов источника. Высшие – это нечто большее. Это поколения предков за твоей спиной. Это генные цепочки, которые просыпаются в крови именно тогда, когда организм испытывает максимальные перегрузки, это ярость, священная ярость того, кто имеет право.
Высшие готовились дорого обменять свою жизнь.
Мы были готовы.
Общий моральный дух на поляне резко скакнул вверх, многие криво, но улыбались, с удовольствием отирая грязные ладошки о края праздничной одежды – когда ещё можно такое себе позволить. Даже сердитый Кантор задумчиво смотрел на раскрашенные землей лица, раздумывая, присоединиться к всеобщему безумию или нет.
–Ave,Caesar, morituri te salutant! – Хейли вскинул сжатый кулак вверх, проговорив ритуальную фразу перед боем.
Ave… Ave… Ave… Ave,Caesar, morituri te salutant…сжатые кулаки взметнулись вверх, крики летели в небо…в этот момент я почти гордилась этими почти детьми. Вынужденными взрослеть так быстро.
–Ave! – произнес знакомый, сильный и энергичный, и очень веселый голос за моей спиной.
С бокового выхода, широко и быстро, так, что хромота почти не была заметна, на поляну в центре лабиринта шагал Марий.
– Претор…, – Фэй-Фэй сбоку полузадушенно пискнула от восторга, приложив кулачки к груди.
– Претор! – счастливо выдохнул Хейли.
Претор! Претор! Марий Тибул! Претор шестнадцатого легиона! Мы спасены! Мы спасены! Легион пришел! Легион вытащит нас! Летели по всей поляне радостные крики…
Я не задумалась, почему Марий один и где остальные бойцы. Я не задумалась, почему он улыбается и без страха шагает мимо длинных острых пик, направляясь к нам. Не задумалась, почему Кантор дернулся, пытаясь преградить мне дорогу…я не думала вообще. Мозги отшибло напрочь. Внутренний щит рухнул, рассыпаясь осколками льда, погребя под собой последние остатки логики.
Голова ехала и кружилась, как будто я выпила значительное количество отличнейшего аларийского самогона. Внутри клубились драйв, кураж, священная ярость и….фанатизм, фанатизм затмевающий всё. Всё получилось! Всё получилось! Все получилось!
Марий нашел меня взглядом и улыбнулся, спеша ко мне. Он широко раскинул руки, и я видела только его глаза – он нашел меня, он нашел нас, я звала – и он пришел …пришел спасти. Последние шаги я не пробежала – пролетела, оказавшись в крепких надежных объятиях. Впервые за весь вечер я почувствовала себя под защитой – в безопасности.
Марий обхватил тонкую талию, и подкинул меня в небо, закружив, он улыбался и лучики морщинок разбегались вокруг глаз. Он кружил меня, а я – смеялась. Внутри клубились драйв, кураж, и…счастье.
Поляна продолжала радостно гомонить. Претор! Претор! Нас спасут! Мы спасены! Легион пришел!
– Наставник…всё готово. Можно начинать, – произнес картавый голос откуда-то сбоку. Прыщавый урод явился на поляну, замерев под защитой одного из «пустых» легионеров. Здесь ещё и Наставник этого выродка?
Я предупреждающе сжала пальцами руку Мария – будь осторожнее. А Марий….Марий ласково пригладил растрепавшие волосы у меня на голове, и спокойно кивнул.
Кивнул этому уроду.
Глава 37. Во имя республики
Мне казалось, что в одно мгновение я собралась и снова рассыпалась на кусочки.
Марий. Марий. Марий. Скандировали барабаны в моей голове. Марий. Марий. Марий.
Я видела ошеломленные, перекошенные внезапным пониманием лица – Марша, Хейли, Фэй-Фэй, девочки с приоткрытыми ртами, юные сиры…Измена. Это измена. Вы ждали легион? И он пришел.
На моем лице тоже застыло потрясение – я не могла шевельнуть и пальцем, не могла моргнуть даже кончиком ресниц. Как и все остальные на этой поляне. Как гротескные скульптуры, мы застыли в разных позах, озаренные светом активированных лучей рунного круга.
Марий наложил общий стазис.
Мне сразу стало тепло – он был предусмотрителен, и дополнил мою формулу активатором тепла. Забота снаружи грела ничуть не хуже разгоравшегося внутри пожара ярости. Ма-рий.
– Дамы и господа, – седовласая голова насмешливо склонилась, пародируя поклоны Высших. – Сегодня вы имеете честь присутствовать при эпохальном событии. Событии, которое перевернет мир, и Империя, которую вы знали, больше никогда не будет существовать, – он заложил руки за спину и неторопливо покачивался с носка на пятку. – Империя отжила свое, прогнившая полностью система не имеет права на существование…Мы…, – кулак взлетает вверх и «пустые» синхронно ударяют копьями по щитам, – мы представляем новую власть…равную власть для всех…власть Республики! Ave, respublica!
– Ave! – скандировали монотонным хором легионеры.
– Ave! – подпрыгивал на месте в экстазе прыщавый сир.
Власть республики. Республиканцы. Псаковы наивные идиоты, которые верят в то, что можно в одночасье перекроить привычный мир с помощью революции. Реки крови. Гражданская война, а что в итоге? Кто в итоге будет защищать их задницы, случись очередной прорыв? Равные права – равные обязанности, но верните силу той же Марше, и она сдохнет, но положит минимум половину дивизии этих бравых республиканцев. Кто будет латать дыры? Ставить заплатки? Изгонять демонов? Наивные идиоты думают, что Высшие покорно сложат регалии и накопленные веками богатства, и встанут в один ряд с плебсом? Три раза ха.
Я больше готова поверить в нормальный тщательно спланированный передел власти, была Империя – станет Республика, был Цезарь – теперь выборный дермократический орган, тот самый, которым они думают и на котором сидят…
Но как в это дерьмо умудрился вписаться Марий?
– Это революция, господа…Четвертый легион, шестой, восемнадцатый, десятый – сегодня вечером станут нашими. Огнем и мечом, если понадобится, – он активировал плетение воздушного смерча на ладони, – мы пройдемся по Империи. Завтра вы проснетесь в уже совершенно новом мире.
Значит, себе доступ к силе он оставил? Артефакт или что-то еще? Воздушник седьмого круга, даже, если снять глушилку, здесь с ним не тягаться никому – опыт не позволит. Щенки.
Четвертый легион – это плохо, это очень плохо. Он расквартирован у Столицы, и даже если предположить лучший сценарий – они просто могут не успеть удержать город.
Какого демона здесь вообще происходит?
Шестнадцатый никогда не участвовал в таких сварах. Мы слишком далеко от столичных игр. Да, по этой зиме должны были быть легкие волнения, но ничего подобного такого масштаба. Не сейчас. Республиканские настроения давно бродят в армии, но причем тут наш Северный Предел? Какого демона?
– Республика каждому готова предоставить выбор. Один единственный раз, – слова увесисто падали в тишину. Он использует преторские модуляции для управления голосом – их этому учат. – С нами – или против нас. Сейчас каждый, кто считает себя достойным разделить с нами правое дело – поднимет руку и отойдет в сторону, – он показал к выходу из лабиринта. – Остальные…, – Марий спокойно улыбнулся, – умрут во имя Республики, принеся неоценимую пользу всему Пределу. Вас должно утешить, что в отличие от вашей бесполезной жизни, ваша смерть послужит на всеобщее благо общества.
Великая утопия – всеобщее благо, равные права для всех. Великая морковка для легковерных наивных идиотов.
Претор повелительно взмахнул рукой, и прыщ с готовностью подскочил ближе.
– Дамы наеево, каваееы напраао…, – командовал он. Марий снял стазис, и в этот же момент одного из дернувшегося в сторону сира нанизали на пики – «пустые» промаршировали ближе, почти сомкнув кольцо. Девчонки завизжали, но звук резко оборвался. Он бросил сразу на всю толпу молчаливые путы, стянув им руки за спиной? Силен! Это уже не седьмой…это полноценное начало восьмого круга.
– С нами – или против нас…кивка будет достаточно, – он довольно усмехнулся.
Начала затекать шея и руки – стазис очень неприятная штука, ещё десяток мгновений и я просто свалюсь кулем на траву при отмене чар – просто онемеет все тело. Лучше бы наложил путы!
Кивнули трое.
Трое! Нет, я ожидала, что да найдется хоть один идиот, который примет его слова за чистую монету, но сразу трое идиотов среди Высших? Нация вырождается.
Один третий сын, четвертый сын, сводный племянник главы муниципалитета…все мелкие сошки, недовольные своим статусом и уровнем силы. С громадными притязаниями.
Их освободили от пут, и они неловко отшагали в сторону, и с пинком прыщавого сира под колени, бухнулись на землю перед Марием.
– Кьятва, кьятва еспублике, – прыщ бесновался в экстазе и прыскал слюнями.
Клялись по очереди. Они даже не позаботились придумать собственный текст, взяв за основу классическую клятву Империи. На третьем кандидате, Марий шагнул вперед и одним слитным движением снес юнцу голову.
За доли мгновения.
Голова, с широко распахнутыми от удивления глазами, летела и подскакивала, прямо в толпу детей. Визжать они не могли, поэтому просто отшатнулись все разом, попадали, создав жуткое месиво из кучи юбок, ног, рук…
Обезглавленное тело неудавшегося республиканца замерло в том же положении, на коленях, накренилось и повалилось вперед. Кровь, заливая траву, окрашивала ее в густой темный цвет.
– Республика не приемлет лжи, – Марий наклонился и медленно, тщательно, вытер гладий об одежду трупа.
У него артефакт правды или что-то ещё?
– Дамы наеево, каваееы напраао…, – снова заканючил прыщ, – Наставник…, – он пощелкал пальцами, изображая плетения чар. В ответ Марий отрицательно качнул головой, то есть мелкому уродцу доступа к силе не дали?
Дети начали беспорядочно строится, спотыкаясь друг от друга. Девочки – налево, мальчики – направо. Претор немного подумал и воздушными силками притянул ко мне Кантора и Фэй-Фэй, поставив их сбоку. В глазах Тира паники не было, вообще. Была приглушенная ярость, сожаление и холодный расчет. Он уже придумал, что делать? Фэй-Фэй молча давилась слезами, которые чертили вертикальные дорожки по грязным щекам – Хейли остался там, вместе со всеми.
Кантор приблизился ближе, встав спиной к боку, и кончиками стянутых за спиной пальцев погладил меня по платью.
– Забирай, ровно по четыре на луч, – он помолчал, обдумывая, – и одного мага. Должно хватить, – раздавал он указания прыщавому уроду.
Парней уводят, чтобы распределить по лучам? Они будут играть роль фокуса? Фэй забилась рядом, намереваясь шагнуть вперед, и Тир крепко наступил ей на ногу – хоть какая-то от него польза.
– Наставник, мое…моя…вы обеали…, – прыщ тыкал в Маршу, облизываясь. Марий коротко поощрительно кивнул, и парни пошли во второй выход, подталкиваемые сзади остриями пик – с ними он отправлял больше половины «пустых».
Оставшись одни на поляне, девчонки сбились в беззащитную кучку, стараясь как можно меньше привлекать внимание.
Марий поднял голову, оценивая положение созвездий и что-то только одному ему ведомое, и шагнул ко мне. Стазис спал мгновенно, я застонала, не удержавшись на ногах, и меня подхватили крепкие руки, баюкая и растирая онемевшие конечности.
– Вот так, девочка моя, сейчас пройдет, сейчас будет легче…, – он шептал мне в макушку. – Ш-ш-ш, – он повелительно приложил палец к моим губам, запрещая говорить, когда я вскинулась, – ш-ш-ш…помолчи…, – он прижал меня спиной к себе, крепко обняв сзади, развернув нас в сторону ночного Керна…город пылал…я видела несколько очагов пожаров…точно в стороне казарм….ратуша…старый ремесленный квартал…, – почти как тогда, правда…
Тогда? Площадь?
– Они не придут, девочка моя…те, кого вы так ждете…, – теплое дыхание коснулось уха…он что, недавно пил аларийский самогон? – Они даже не смогут покинуть город… Я просил знака с небес, там в храме, когда ты вошла. Вся в свете пламени огня Великого, ты была …неземная…Я просил знака, и тебе огонь ответил….ты помнишь…знак легиона и ровно шестнадцать огней, шестнадцать, Вайю! Я следовал за вами до площади, – он тихо вздыхает, – видел, как жрец вручил тебе амулет…потом…, – он поперхнулся обетом молчания, – …потом ты спасла меня…раз…и два, когда я уже попрощался с жизнью, Великий снова дал знак, оградив своей силой….в твоем лице…ты спасла меня, девочка.
Великий! Если бы я знала…
– Это и был знак. Явственнее не бывает, я выжил именно для того, чтобы выполнить свою миссию. Если бы Великий не хотел – я бы умер там…Империя не должна больше существовать. Во всех легионах, Вайю, везде, у нас есть сторонники, у нас есть Армия, Вайю…Будущее за Республикой, за нами. Я следил за тобой, я собирал всю доступную информацию, я знаю, как Высшие обращались с тобой, Вайю. Этого больше не будет, больше никто не посмеет смеяться и унижать…И этот бойкот, они все умрут, Вайю…Ты умница, – короткий поцелуй в висок, – никаких артефактов, никаких эскапад, я боялся, что ты опять придумаешь что-то…Браслет, – он покрутил на моем запястье черную полоску, которую дал Тиберий, – защитил бы тебя от всех, кто под воздействием, но ты способна найти выход из любой безвыходной ситуации…я боялся, – он целует запястье и кожу под браслетом, – я так боялся…Ты зря потратила долг жизни, – ещё один поцелуй за ушко, – юнцы были готовы с самого начала вечера…я бы никому не позволил сегодня издеваться над тобой…Вайю, – Марий резко развернул меня, поставив прямо перед собой, – скажи мне, что-нибудь…
Я щурилась и молчала. В голове было совершенно пусто. Ни эмоций, ни мыслей – ничего. Абсолютная пустота. Фэй и Кантор затихли сзади, не шевелясь.
Сказать что-нибудь…Что-нибудь. Керн пылает. Легион раздирают внутренние разборки. Рунный круг…
– Я ненавижу Империю…, – с трудом разомкнула сухие губы. – Не-на-ви-жу. Я ненавижу Империю, – второй раз это было гораздо легче произнести, даже перед самой собой. Это была правда. Та самая правда, которую я старательно гнала от себя, но сейчас я достала эту темную часть со дна своей души. – Я НЕНАВИЖУ ИМПЕРИЮ! – я кричала, запрокинув голову в небо. – Я ненавижу их, – едва слышный шепот. – Они убили всех, они убили…Половину верховного Совета я бы уничтожила своими руками, – правда. Истинная правда звенела в воздухе, потому что Марий улыбался мне – счастливо, радостно и гордо.
– Я не ошибся в тебе, звезда моя, я не ошибся в тебе, Вайю…
Фэй неосторожно пошевелилась за спиной, и Марий перенес на них свое внимание.
– Почти как в старые добрые времена, не так ли? Немного урезанный состав, но тем не менее…Леди Ву – названная сестра и…наследник одного из самых …предприимчивых родов Предела, сир Тир…, – взмах руки и чары спадают. – Леди Ву, я сейчас прошу ответить однозначно, вы с нами или…
Фэй-Фэй умоляюще смотрела на меня, пытаясь найти ответ в моих глазах. Дурочка. Сестра? Навсегда!
– Я – как Вайю. Я везде следую за ней…, – она просветлела лицом и решительно кивнула. Выражение глаз Кантора нужно было видеть, он смотрел на Фэй-Фэй, как на неизученный наукой экземпляр насекомого. То ли раздавить, то ли использовать?
Мне достался полыхнувший презрением взгляд из-под косой челки. И отрицательный кивок Марию.
Ну, кто бы сомневался. Мальчик ещё отчасти такой идеалист…
– Тиры будут сговорчивее, – Марий потянулся похлопать Кантора по плечу, но тот увернулся движением загнанного в угол волчонка.
– Когда настраивают кампас, Вайю, стрелка крутится беспорядочно, пока не найдет Север. Где твой Север, Вайю?...Кто твой Север? – последние слова Тир хрипел, получив удар поддых от Претора, и свалился на землю уже молчаливым кулем, со стянутыми назад руками.
Я поймала его взгляд, и глядя ему в глаза, положила ладошку на руку Мария.
– Мой Север здесь, Тир. Мой Север здесь.
