Текст книги "Двойное чудо для генерального (СИ)"

Автор книги: Тая Смоленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 23

Мария

Я смотрю на Артура и чувствую как в груди учащенно бьется сердце. Как он узнал? Почему сейчас?

– Что за выдумки, Артур? – нервно смеюсь я, ступая назад на шаг и еще один, потому что он надвигается на меня. Стараюсь выглядеть спокойной и уверенной, но получается плохо.

В его глазах – злость. И в этот момент я боюсь по-настоящему.

Он не имеет права злится! Это он нас оставил! Он заблокировал меня, не дал даже шанса сказать о своей беременности.

– Выдумки? То есть, ты утверждаешь, что это не так? Прекрасно, тогда чтобы закрыть эту тему раз и навсегда, предлагаю съездить на выходных в лабораторию и сделать тест на отцовство. И если я узнаю, что ты все эти годы прятала от меня детей…

– То что, Артур? – вскрикиваю громко, перебивая его. – Что ты сделаешь, а? Оставь свои угрозы при себе, ясно? Это не я морочила тебе голову. И не встречалась с богатой девушкой, которая по статусу подходит тебе больше. И это не я заблокировала тебя везде. Во всех социальных сетях!

Я дышу часто-часто, грудь распирает. Я впервые за много времени позволила себе сказать вслух все то, что накопилось внутри. И не просто сказать – а предъявить претензии человеку, которому они адресованы.

– Так как я должна была сообщить тебе о своей беременности, если ты своими поступками ясно дал понять, что не желаешь меня больше видеть?

– Я не блокировал тебя нигде, о чем ты вообще? И о какой богатой девушке речь? И если уж говорить об изменах, то это ты должна сейчас объяснить мне, какого черта когда я звонил тебе, трубку взял какой-то хрен и сказал что ты в душе! – взрывается Артур. – И не нужно отнекиваться и говорить, что все неправда. Я видел тебя с ним. Ты поэтому мне ничего о беременности не сказала? Потому что не была уверена от кого дети?

– Господи, что за бред, Артур? – я закрываю лицо ладонями, прислоняюсь к стене, ерошу волосы. – Ты серьезно думаешь, что я бы стала тебе изменять? Ты думаешь, что я бы прятала твоих детей от тебя?

Артур смотрит на меня с болью и недоверием в глазах.

– Я не знаю, Маша. Я не знаю, что думать. Ты просто исчезла из моей жизни, не дав ни одного шанса понять, что происходит. А спустя шесть лет я случайно узнаю о том, что оказывается у меня есть взрослые сын и дочь! Ты исчезла и украла у меня пять гребенных лет!

– Я исчезла? Это я исчезла? – восклицаю я, не веря своим ушам. – Ты просто решил, что мне всё равно. Ты даже не подумал, что у меня могла быть причина. Ты никогда не дал мне шанса объясниться.

– Объясниться? – его голос становится тише, но не менее напряжённым. – И что бы ты мне сказала? Что ты встречалась с кем-то ещё, пока мы были вместе?

– Я бы сказала тебе, что это была ложь! – кричу я, слёзы текут по щекам. – Я была в шоке, увидев тебя с Милой. Я не знала, что делать. Я хотела тебе всё рассказать, но ты не дал мне этой возможности, а теперь смеешь обвинять меня в чем-то?

– То есть, ты сейчас подтверждаешь, что дети мои?

– Да, Артур. Дети твои, – шепчу я, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли и усталости. – И ты бы знал это, если бы не ушёл тогда.

Он стоит передо мной, его взгляд меняется, в нём появляется непонимание.

Он трет переносицу, пытаясь успокоиться и обуздать эмоции. Ходит взад вперед, по тесному коридору. Его движения нервные и дёрганные. Я боюсь даже пошевелиться.

– Давай все по порядку, Маша. Начиная с того момента, какого черта ты не смогла сообщить мне о своей беременности, и с чего ты взяла, что я встречался с Милой за спиной у тебя. Потому что мне казалось, что мы с тобой прояснили тогда этот момент. Межу мной и ней ничего не было.

Меня всю трясет от этого разговора. Я сейчас хочу одного – чтобы Артур ушел. Воспоминания вызывают во мне давно забытые чувства. Я старалась не вспоминать через что прошла, как тогда страдала, но вот он затронул эту тему, и в сердце такая боль, как шесть лет назад.

– О чем нам говорить, Артур, если ты даже не признаешь своих ошибок, – устало произношу, опускаюсь по стенке на пол. Подтягиваю к себе колени, обнимаю себя руками.

– Ладно, давай пропустим сейчас разговор о том, кто кому изменял и перейдем к тому, что ты каким-то непостижимым чудом никак не смогла со мной связаться и сообщить о своей беременности. Ты позвонить что ли не могла? – его этот разговор тоже выводит из себя.

– Не могла, представляешь?! – поднимаю на него взгляд. – Я забыла свой телефон в машине твоего отца. И не знала как вернуть его. Купила новый, но твоего номера там не было.

– Стоп, ты виделась с моим отцом? – его голос звучит удивленно.

Киваю. Всхлипываю. Уже не в силах сдерживать слез.

Артур замолкает на мгновение, обрабатывая информацию. Его лицо меняется, выражение гнева сменяется на недоумение.

– Почему ты с ним виделась? Когда? Что он тебе сказал?

Хотела бы сказать, что не помню, ведь столько времени прошло, но нет, помню каждое его слово. Тот день остро засел в моей памяти.

– Ничего нового он мне не сказал. Только то, что ты не женишься на мне, потому что обручен с Милой. А потом ты приехал с ней. Это был весь наш разговор. Я ушла и уже дома обнаружила, что телефона нет.

– Черт, – он прикрывает глаза на мгновенье. – Ты не должна была разговаривать с ним, Маша. И верить ему тоже. Его слово против моего, неужели ты даже не сомневалась кому поверить?

– А что насчет тебя, Артур? Ты так говоришь, словно не знал где я живу. Я несколько дней на связь не выходила, а ты, судя по всему, так был занят, что даже не заметил этого. Вдруг со мной что-то случилось бы? Но нет, твое поведение говорит само за себя. Ты что-то себе надумал и заблокировал меня везде. Или понял, что я тебе больше не нужна, потому что Мила была лучшей партией. Провинциальная девчонка в подметки не годится той, которую одобрил отец, правда ведь?

– Я тебя не блокировал! – рычит он, приближаясь ко мне. – Давай проверим прямо сейчас. У меня все эти годы была та же страничка в социальных сетях, – он достает из кармана телефон. – Черт, где тут найти людей которых я отправил в бан. Вот, смотри… – он садится рядом со мной на корточки. – Что за херня? – хмурится, смотря в свой телефон.

– И что же там, Артур? – спрашиваю язвительно.

– Ничего, – глухо произносит и резко поднимается. Вертит в руке телефон.

– Пытаешься придумать отговорку? Забыл, что заблокировал меня и облажался, потому что не получилось оправдаться?

Мы встречаемся взглядами. Он хочет что-то сказать, но в этот момент в квартиру забегают дети.

Они резко замирают рядом с дверью. Видят меня заплаканную и переводят взгляд на Артура.

– Мамочка, что случилось? – подбегает ко мне Алина.

– Все хорошо, миля, я просто немного устала.

Олег хмурится настороженно смотрит на Артура.

– Дядя Артур, ты обидел нашу маму? Ты плохой, уходи, – толкает его в ноги Олег.

У Артура перекашивается лицо, когда сын называет его «дядей».

Он не может ничего в ответ сказать.

Его кадык дергается. Он сжимает кулаки так, что костяшки белеют.

– Нам нужно немного остыть. Я зайду вечером и мы спокойно переговорим, когда эмоции улягутся.

Потом его взгляд падает на ящики и чемоданы.

– И ты никуда не едешь.

Глава 24

Артур

Я вылетаю из квартиры Маши, словно за мной кто-то гонится.

Я все еще не могу поверить в реальность происходящего.

Моя догадка казалась мне абсурдной. Я думал, что когда спрошу об этом Машу, она рассмеется надо мной, но то что я увидел в ее глазах…

У меня есть дети и они называют меня дядей.

У меня есть дети и я пропустил их рождение и пять лет из жизни.

Я не видел как они начали ходить, не радовался их первому слову. Единственное, что сделал – научил сына на велике ездить. Как чужой дядя. Не отец.

Толкаю дверь и в лицо ударяет прохладные воздух, но этого недостаточно, чтобы охладить меня. Легкие выжигает изнутри. Я не могу собрать мысли воедино. Не могу понять, что делать.

Я для детей своих чужой человек. Как так вообще могло произойти?

Забираюсь в машину и прикрываю глаза. Выдыхаю. Пытаюсь проанализировать все, что только что узнал. Понять, как так вообще получилось.

Достаю из кармана телефон. В том, что я никогда нигде не блокировал Машу я уверен на все сто. Но кто и когда мог это сделать? Отец? Он точно мог разыграть весь тот спектакль. Но не помню, чтобы терял где-то телефон или оставлял надолго. Кто ему помог?

Маша права в одном – я глупец, потому что даже не соизволил узнать как у нее дела. Думал, не пытается со мной связаться – ну и пусть катится лесом. И проиграл. Во всем.

– Черт! – бью с силой по рулю несколько раз, эмоции накатывают и никак не отпускают меня. Обуздать их чертовски сложно.

Я чувствую в этом всем свою вину. Потому что прекрасно знал, какой отец и какими способами своего добивается, но все равно как пацан купился. Ревность взыграла и затмила все перед глазами.

Я должен успокоиться и продумать стратегию действий. Одно ясно, чтобы Маша подпустила меня к детям, мне нужно наладить с ней отношения. А этого не сделать, пока она считает, что ее кондитерскую подожгли по моему прямому приказу.

Кажется, я знаю как решить эту проблему.

Завожу двигатель и еду обратно в офис.

Прибыв в офис, я прохожу мимо сотрудников, не обращая внимания на их приветствия. Сразу направляюсь к кабинету своего помощника.

– Виктор, зайди ко мне, – бросаю на ходу и захожу в свой кабинет.

Виктор появляется через пару минут, вид у него встревоженный. Я сажусь за стол и говорю:

– Сегодня же прикажи юротделу подготовить документы на имя Марии Волковой. Одно из помещений на первом этаже в нашем новом здании будет принадлежать ей.

Его глаза расширяются от удивления, но он кивает.

– Конечно, Артур Романович. Я займусь этим сразу.

– И ещё, почему информация об этой женщине до сих пор не у меня? Я просил сто лет назад раздобыть все!

– Но, Артур Романович, я давно всё выслал на вашу почту, – отвечает Виктор, пытаясь оправдаться.

– На почту? – рявкаю я. – Почему сразу не сообщил?

– Простите, я думал, вы видели.

– Думал он! Иди займись делом, – отмахиваюсь я.

Виктор быстро покидает кабинет, а я открываю компьютер и захожу в почту. Найдя письмо от Виктора, начинаю внимательно изучать информацию.

Документы, фотографии, свидетельства о рождении… Всё тут. Фамилию Маша детям дала свою. Это словно удар по лицу.

– Тук-тук-тук, – ко мне заглядывает сестра с радостной улыбкой на лице.

Я быстро сворачиваю все вкладке на экране, чтобы у нее не возникло лишних вопросов. Я пока не собираюсь ни с кем делиться тем, что узнал.

– Что ты здесь делаешь, Света? Обед давно закончился и ты должна быть на своем рабочем месте.

Она хмурится, падает в кресло напротив меня.

– Я пришла доложить о том, как продвигается задание, которое ты поручил мне лично. Сегодня иду ужинать с твоим Мироном, – с гордостью заявляет она.

– Правда? И как у тебя так быстро получилось?

– Ты сомневаешься в моей женской неотразимости? – улыбается сестра, поправляя идеально уложенные волосы.

Я усмехаюсь.

А сам думаю о том, какой ненадежный этот Мирон. Ходил на свидание с Машей, сегодня познакомился со Светой и уже ее позвал.

Но я могу использовать это в свою пользу.

– Где и во сколько вы встречаетесь?

– В семь. В ресторане… – она щелкает несколько раз пальцами, пытаясь вспомнить. – «Этаж».

– Хорошо. Иди работай.

– И это все? А где же благодарность?

Я бросаю на нее такой взгляд, что она сразу же понимает – сейчас ей стоит заткнуться и уйти.

Я дожидаюсь когда за Светой закрывается дверь и тянусь за телефоном. Набираю Машу. У меня ее номер есть, у нее – нет. Иначе точно не взяла бы трубку.

– Да? – ее голос звучит глухо. Я прочищаю горло, слова застревают и мне едва удается что-то вытолкнуть из себя.

– Это я.

Между нами повисает короткая пауза, потом раздается раздраженное:

– Что тебе нужно, Артур? Предупреждаю, если ты решишь забрать у меня детей, я просто так не сдамся.

– Маша, – устало вздыхаю. Как мне не хочется с ней воевать. Я просто хочу понять что произошло, как так вышло и кто во всем виноват. Я просто хочу быть отцом для своих детей. Узнать их получше. – Давай встретимся сегодня и поговорим. Я немного остыл, уверен, ты тоже.

– Нам не о чем говорить, – отрезает резко.

– Ты так считаешь? Правда?

Снова пауза. Я слышу как тяжело она дышит. Беру инициативу в свои руки.

– Давай встретимся к семи в «Этаже», если тебе не с кем оставить детей…

– Это не твоя забота, Артур, – перебивает меня. – Я приеду.

И отключается.

Я откидываюсь на спинку кресла.

Понимаю, что поступаю подло, но ничего не могу с этим поделать. В этот раз ничто и никто не встанет между нами. Клянусь, я уничтожу каждого, кто посмеет это сделать. Даже если это будет мой отец.

* * *

Сижу за столиком в ресторане, ожидая прихода Маши. В голове роятся мысли, планирую, как лучше начать разговор. Нервничаю. Поглядываю вокруг, чтобы убедиться, что Светы и Мирона еще нет.

Понимаю, что Маша злится, что ей больно, но нам нельзя откладывать этот разговор еще на шесть лет.

Наконец, она входит в ресторан. Её лицо напряжено, глаза полны решимости. Она замечает меня и направляется к столику, стараясь держать себя в руках. Я встаю, чтобы поприветствовать её, но она останавливается в шаге от меня, не желая никаких вольностей.

– Давай сразу к делу, Артур, – начинает она, садясь напротив. – Что ты хочешь мне сказать?

– Прежде всего, я хочу извиниться, – начинаю я, стараясь говорить спокойно. – За всё. За то, что не был рядом, за то, что не знал о детях. Но я правда не знал, Маша. Если бы я знал...

– Если бы ты знал, – перебивает она, её голос дрожит от эмоций, – ты бы что? Оставил свою богатую подружку и вернулся ко мне?

– Это не так, – говорю я, сжимая кулаки под столом, чтобы сдержать гнев. Это отец вбил ей в голову эту сказку? Или она сама надумала себе? – Между мной и Милой ничего не было. Мы с ней никогда не были вместе. Я не знаю, кто и зачем тебе это сказал, но это неправда. Сразу после того, как мы с тобой… расстались, я уехал заграницу. Вернулся год назад.

Маша смотрит на меня, её глаза полны недоверия. Она явно хочет верить мне, но ее раны слишком глубоки.

В этот момент мимо нашего столика проходит Света. Она замечает меня и ее глаза округляются от удивления. К счастью, ей хватает мозгов пройти мимо и не поздороваться. Иначе план провалился бы.

Я тянусь к портфелю, достаю оттуда документы.

На мгновенье поворачиваю голову, чтобы увидеть какой столик займет сестра.

– Вот, это документы на помещение. Здание будет закончено максимум через полтора года. Мои люди без моего ведома перестарались. Поэтому я предлагаю в качестве компенсации принять это.

Она смотрит на папку, но не прикасается к ней.

– Мне от тебя ничего не нужно. Я здесь для того, чтобы говорить о детях.

– Ты, наверное, не поняла, я дарю тебе помещение под кондитерскую.

– Это ты Артур, похоже, не понимаешь, – она склоняется чуть ближе ко мне через стол, смотрит прямо в глаза, в ее взгляде ярость и решимость. – Я не хочу ничего от тебя, кроме честного разговора о наших детях. Ты думаешь, что можешь купить меня этим помещением? Думаешь, что это решит все проблемы? Но я не продаюсь. Я просто хочу, чтобы ты наконец-то принял ответственность за свои поступки.

Я смотрю на неё, чувствуя, как внутри нарастает боль и отчаяние. Она права, я пытался всё уладить материальными вещами, но это не решит наши проблемы. Наши дети заслуживают правды и стабильности.

– Ты права, Маша, – наконец произношу я, вздыхая. – Я поступил неправильно. Я не могу изменить прошлого, но хочу сделать всё возможное, чтобы исправить настоящее и будущее. Я хочу, чтобы ты сказала детям, что я их отец.

– Не сейчас, – маска силы и независимости слетает с ее лица, сейчас она снова ранимая слабая женщина. – Мне нужно подумать как это сделать. Я ведь сказала им, что их отец…

Она осекается, не закончив мысль.

– Говори. Продолжай дальше, Маша. Ты сказала им, что их отец улетел в космос. Хорошо хоть не похоронила меня. Иначе было бы сложно объяснить, как я внезапно восстал из мертвых.

– Не паясничай, ясно? Что я по-твоему должна была сделать? – вновь заводится она. Наш разговор снова заходит в тупик.

Я выдыхаю. Стараюсь успокоиться. Я должен контролировать ситуацию и не дать ей усугубится.

Делаю глоток воды.

– Маша, ты понимаешь, что я собственную дочь не узнал на танцевальном фестивале, когда вручал ей приз? Это сводит меня с ума, – я тру переносицу, мне тяжело объяснить свои чувства. Это слишком сложно. – Я и так многое пропустил. Я хочу быть с ними каждый день.

– Не получится, – заявляет уверенно. – Я переезжаю. Покидаю этот город. Меня здесь больше ничего не держит.

– Ты никуда не поедешь, не с моими детьми! – выходит слишком громко, резко и эмоционально, потому что люди за соседними столиками оборачиваются и смотрят на нас.

Наш разговор прерывает официант. Это дает нам время остыть и собраться.

Когда мы вновь остаемся одни, я продолжаю уже более спокойно. Я не думал, что это будет так сложно. Тянусь через стол, беру Машу за руку. Она не одергивает ее, это уже хорошо. Но вздрагивает, остро реагируя на мое прикосновение. Ей неприятно, или наоборот?

– Прошу, дай мне шанс. Клянусь, я не разочарую тебя. Меня только назначили на пост генерального, я не могу так быстро все бросить и уехать. Но я так же не могу и не хочу быть здесь без вас. Клянусь, если я дам тебе хоть один повод для злости и разочарования во мне, я не буду тебя держать. Деньги не проблема, я обеспечу вас всем самым лучшим.

Она мнется. Сомневается. Не сказала сразу свое категорическое «нет» и то хорошо.

Я поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь на столик Светы. За разговором не заметил как пришел Мирон. Он не выглядит так, словно его сюда силком притащили. Улыбается, что-то рассказывая. Света сидит спиной ко мне, но уверен, она сейчас все свое очарование включила.

Я возвращаю свое внимание к Маше и понимаю, что она проследила за моим взглядом и увидела их вместе. Это именно то, чего я так желал. Показать ей, что мужчины вокруг нее ненадежны. За исключением меня, разумеется. Но сейчас отчего-то жалею о своем поступке.

Она выглядит расстроенной. У нее к Мирону есть какие-то чувства? Это злит меня. Безумно.

– Давай на этом закончим на сегодня. Сойдемся на том, что я дам тебе один единственный шанс все исправить, и если ты облажаешься, Артур, больше не будет вторых шансов. Я подумаю как сказать правду детям и сообщу тебе. Твой номер я сохранила, не звони мне первым.

Она резко поднимается и я за ней.

– А как же ужин? – указываю на нетронутые блюда на столе.

– Аппетита нет, – Маша разворачивается и быстрым шагом направляется к выходу, оставив меня одного за столиком.

Я мешкаю всего несколько секунд. Достаю из бумажника несколько купюр, бросаю на стол, забираю папку с документами и иду следом за ней.

Глава 25

Я выскакиваю из ресторана, словно за мной гонятся черти. Заскакиваю в свой старый пикап и завожу мотор. Замечаю как за мной выходит Артур. Находит взглядом мой автомобиль, но я даже не думаю выходить.

Резко знаю назад, но автомобиль глохнет.

– Вот черт!

Здесь ручная коробка передачи, от которой я отвыкла.

Снова завожу машину, давлю на педаль и проношусь мимо Золотарева.

Я так зла. Все мужчины одинаковы!

Я решила, что Мирон – это знак судьбы, указывающий на то, что мне стоит забыть о прошлом, думать об Артуре и витать в облаках. Хороший, успешный и заботливый мужчина – вот кто мне нужен. Но я не учла одного: в свои стандарты следовало вписать еще «верный».

Мне сказал, что занят на работе, а сам на свидание с другой женщиной поперся.

Отвратительно!

И как после этого доверять мужчинам и строить отношения?

Неужели кроме Артура я в своей жизни больше никого не встречу?

За несколько минут долетаю до дома, жду когда откроются автоматические ворота подземного паркинга. Замечаю позади себя еще одну машину. Фары отсвечивают, трудно разглядеть, но почему-то уверена, что это Артур никак не оставит меня в покое.

Я так хотела, чтобы у моих детей был отец, а сейчас я вся в сомнениях. Страх разъедает меня изнутри. Вдруг ничего не получится? Предстоящие изменения пугают. У Артура есть деньги и власть, если он захочет, то отберёт у меня детей. Поэтому мне не нужно попытаться не злить его, сделать вид, что я готова идти на встречу. Но, господи боже мой, как это сложно!

После разговора с ним я запуталась еще больше.

Он говорит, что у него не было отношений с другой женщиной. Но я собственными глазами все видела… Как разобраться во всем этом хаосе? А хуже всего, что я четко понимаю, что таких эмоций как он, никто больше во мне не вызывает. И я до сих пор чувствию это. Рядом с ним теряюсь и робею. Рядом с ним хочу быть беззащитной девочкой, которую он убережет от всего на свете.

оворачиваю машину и заезжаю на своё место. Выключаю двигатель и несколько секунд просто сижу, пытаясь успокоить дыхание. Но мысли о том, что Артур здесь, не дают мне покоя. Я выхожу из машины и направляюсь к лифту. Слышу, как дверь машины за мной захлопывается, и понимаю, что это он.

– Маша, подожди! – его голос раздаётся в тишине парковки, и я замираю. Оборачиваюсь, не в силах больше убегать.

– Что тебе ещё нужно, Артур? – спрашиваю, стараясь держаться спокойно.

– Хотел спросить дома ли дети. Я купил им подарки. Могу я отдать их?

Я облизываю пересохшие губы.

Я не в праве запретить ему встречаться с детьми. Хотя хочется. Он им по факту никто.

– Они с моей мамой. Приходи через минут пятнадцать, когда она уйдет, – соглашаюсь и иду к лестничной площадке.

* * *

Сижу на кухне и не нахожу себе места. Мама только что ушла, и дети теперь одни в своей комнате. Артур скоро придёт, и я не знаю, как они отреагируют на его визит.

Вскоре раздаётся звонок в дверь. Я глубоко вздыхаю и иду открывать. На пороге стоит Артур с большими пакетами, из которых торчат коробки с конструкторами Лего.

– Привет, – говорит он, стараясь улыбнуться, словно мы не виделись сегодня.

– Привет, – отвечаю я, пропуская его в квартиру.

Артур ставит пакеты на пол и внимательно смотрит на меня.

– Где дети?

– В своей комнате, – отвечаю я, чувствуя, как внутри всё сжимается. – Пойду позову их.

Я открываю дверь в детскую и говорю:

– Олег, Алина, выходите, к вам пришли.

Дети выходят из комнаты, и их лица сразу становятся напряжёнными, когда они видят Артура. Они останавливаются на пороге, не зная, что делать.

– Привет, ребята, – начинает Артур, стараясь улыбнуться. – Я принёс вам подарки.

Но они не двигаются с места. Алина смотрит на него исподлобья, Олег прячет руки за спину.

– Мы не хотим никаких подарков от тебя, – произносит Алина, сжимая губы.

– Мама плакала из-за тебя, – добавляет Олег. – Ты её обидел.

Моё сердце сжимается. Я понимаю, что дети видели, как я плакала, и считают Артура виноватым. На самом деле это правда, но я не хочу втягивать детей в наши с Золотаревым разногласия.

– Пожалуйста, поверьте, я не хотел обидеть вашу маму. Я... – пытается объяснить Артур, но слова застревают у него в горле.

Он ставит пакеты на пол и делает шаг назад, показывая, что не собирается навязываться. Такого растерянного его я никогда не видела.

Но дети всё равно не двигаются.

– Вы знаете, что я ваш..., – говорит он, зная, что пока не может сказать больше. – Что я очень хочу, чтобы мы были друзьями.

– Ты не наш друг, – говорит Алина, скрестив руки на груди.

Олег кивает, подтверждая её слова.

– Я думал ты хороший, раз учил меня ездить на велосипеде. Но ты плохой.

Я чувствую, как внутри всё сжимается. Неужели Артур действительно потерял их доверие ещё до того, как успел его завоевать?

– Ладно, – вздыхает он. – Но если вы передумаете, подарки всё равно ваши.

– Дети, я плакала не из-за Артура, а из-за того, что не могу найти мастера, чтобы постелил нам новы ламинат, – быстро нахожу объяснение, но дети не верят. Сбегают в свою комнату, не попрощавшись, оставляя посреди коридора растерянного Артура.

Он поворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю его.

– Подожди, – говорю я, стараясь говорить мягче.

– Они просто очень чувствительны и заботятся обо мне так, словно это их обязанность, а не наоборот, – говорю тихо. – Дай им время.

Артур кивает, его лицо выражает понимание и боль.

– Спасибо, что дала мне шанс, Маша, – произносит он, его голос дрожит от сдерживаемых эмоций.

Я киваю, чувствуя, как внутри всё сжимается.

– Постарайся не торопиться, Артур. И не злись. Они просто дети.

Он кивает, понимая, что я права. Но взгляд и поза все равно напряжены. Ему сложно сдерживать эмоции. Ведь его родные дети не захотели даже принять от него подарки.

Я должна радоваться. Так ему и надо! Неужели думал, что пропустит пять лет жизни детей, а потом появится на пороге с подарками и они бросятся к нему на шею?

Но не могу.

Тоже чувствую грусть.

Ведь это так неправильно.

Все с самого начала в нашей жизни неправильно.

И мне бы очень хотелось во всем разобраться, хоть уже и поздно.

* * *

Утром я просыпаюсь с совсем другим настроением. В конце концов ничего плохого не случилось. Не случилось ведь? Кажется, нет.

Артур не угрожает забрать детей.

Не принуждает меня ни к чему.

Моя жизнь почти не изменилась. К тому же, разве не я первые несколько лет по ночам смотрела в потолок и мечтала о том, что Золотарев внезапно снова появится в моей жизни, узнает о детях, скажет что любит меня и мы заживем долго и счастливо?

Ладно, тогда я была безумно наивной и влюбленной в него дурочкой, которая никак не могла отпустить его и смириться с тем, что моя любовь не взаимна.

Но сейчас я более зрелая, и понимаю, что со своими желаниями стоит быть осторожней.

Я окидываю взглядом коридор, заполненный коробками и чемоданами.

Бежать от проблем – плохая идея.

Не знаю чем я думала. Незнакомый город, двое детей, родителей рядом нет. Что бы я делала, если бы они заболели? Положится вообще не на кого.

Дети еще спят, я готовлю завтрак. Мне нужно поехать на объект и проверить как продвигается установка мебели и оборудования. Из-за пожара в кондитерской пришлось все закупать заново. Из-за этого у меня не хватило денег на замену чертовых полов в квартире. Вздувшийся ламинат безумно раздражает.

Мне в голову приходит внезапная идея.

Я беру телефон и набираю Артура.

– Маша? Что-то случилось? – его голос звучит стревожено, но бодро.

– Случилось. Мне нужно уехать по делам, детей не с кем оставить, я сейчас приведу их к тебе.

– Ко мне? – спрашивает растерянно. – Но почему ко мне? – искренне удивляется.

– Разве не ты настаивал на участии в жизни детей? Ты должен радоваться, что я иду к тебе на встречу и позволяю видеться с ними в любое время.

– Но… мне нужно на работу.

– Мне тоже. Тогда как поступим?

Короткая пауза, после чего Артур спрашивает:

– А они разве в сад не ходят?

– Сад закрыли на карантин. Кто-то принес ветрянку.

– Ясно.

– Ты так настаивал на том, чтобы рассказать обо всем детям, а теперь даешь заднюю? Артур, если ты хочешь быть отцом выходного дня, так и скажи. Чтобы я понимала на что расчитывать, – строго произношу я, раздражаясь.

Как-то слишком уж быстро он дал заднюю. Вчера только рассказывал как сильно хочет провести с ними время.

– Маша, давай без этого, хорошо? – он вздыхает. – Я сейчас позвоню помощнику, чтобы освободил день. До скольки с ними нужно посидеть?

– До трех дня.

– Хорошо. Но… слушай, я не уверен, что сам справлюсь с ними. Я никогда не имел дела с маленькими детьми. Чем их кормить? Что с ними делать? – спрашивает растерянно.

– Они едят тоже самое, что обычные люди, Артур. Им по пять лет, не волнуйся, они сами придумают чем заняться. Ты главное глаз с них не спускай, – инструктирую его. – Я приведу их к тебе через минут двадцать. Они принесут свои игрушки, включишь им мультики. Спросишь что они хотят есть и закажешь доставку.

– Ты приведешь их ко мне? Может, я спущусь к тебе? – такое ощущение, что он начинает паниковать. Боится за свою квартиру?

– Да, Артур, я приведу их к тебе, – произношу с нажимом и отключаюсь.

Потом бужу детей, ставлю перед ними тарелки и сообщаю:

– Вы сегодня побудете с дядей Артуром, пока я уеду по работе.

Дети сразу же замирают, их глаза округляются.

– С дядей Артуром? Мы не хотим с ним. Можно с тобой? – спрашивает Олег с набитым ртом. Дочка кивает быстро-быстро, поддерживая брата.

– Нет, ребята, я не могу вас сегодня взять с собой. Вам же нравился дядя Артур, так в чем дело?

Они переглядываются, молчат.

Я использую последний козырь в рукаве:

– Я разрешаю вам сегодня вести себя как хотите, не нужно быть послушными и хорошо себя вести у него дома. Поняли?

У детей зажигается огонек в глазах. Кивают, заговорщицки переглядываясь. Я знаю, что они могут быть невыносимыми. Так пусть новоиспеченный папочка прочувствует что такое быть отцом двоих гиперактивных детей.