Текст книги "Не жизнь без тебя (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Ты уверена? – Кристина впилась взглядом в Олино лицо.
– Почти. Могу спросить у рамки.
– Спроси. Только что толку. Даже если это так, разве он не идиот? Он же меня бросил. Бросил! Ненавижу! Если он попадётся мне на озере, я отхлещу его по щекам, за то, что он подглядывал.
– Ого! Да ты ещё влюблена в него.
– Нет! Просто не-на-ви-жу!
– Тогда хорошо, что ты уезжаешь.
– Я уезжаю? – подняла брови Кристина и тут же спохватилась. – Ах да, я уезжаю. Надо позавтракать и съездить в торговый центр. Купить подарки испанским родственникам.
– Ну отлично, тогда и меня подбросишь за вещами.
– А ты поедешь со мной в торговый центр? Я совершенно ничего не смыслю в подарках.
– Ладно, поедем, – Оля вздохнула. – Хотя я бы осталась и позагорала.
– Голой? – девушки расхохотались.
– Мы можем позагорать и поехать после обеда. Заодно, посмотрим, не появится ли Витька.
– Нет, тебе лучше его не видеть, – заметила Ольга, нахмурившись. – Поедем в Москву после завтрака. Ты позагораешь в Испании, а у меня тоже будет время, раз ты меня оставляешь.
– Ты права. Сходи за рамкой и спроси у неё. Надеюсь, она не покраснеет от такого интимного вопроса. Я быстро в душ и жарить яичницу. К чёрту овсянку.
Оля отправилась в спальню, пытать рамку. Рамка послушно повернулась в правую сторону, подтверждая предположение.
– Ну? – Кристина в коротком топике на плечиках и свободных шортах выглядела свежей и соблазнительной. Она успела принять душ и теперь жарила яичницу. Из распахнутых окон виднелись сосны. Обеденный стол был залит солнцем, игравшем на золотых ободках белых кофейных чашек.
– Как же замечательно! – воскликнула Оля, выглядывая в окно и рассматривая клумбу с белыми шапками гортензий.
– Оль, не мучай меня. Что сказала рамка? Это был Витька?
– Витька, – подтвердила Оля. – Я даже задала второй вопрос, был ли тот мужчина, которого я видела на пляже, как только мы приехали, Витькой?
– И…
– И это снова был он.
– Он специально загорает рядом с моим домом, в то время как…
– Ты помнишь, о чём мы говорили на озере?
– Нет, – покачала головой Кристина. – Что-то про сосны и солнце кажется.
– Нет, про то, что после того, как мы выпьем, мы пойдём купаться голыми. Это ты заявила. А он услышал и пришёл смотреть. Специально.
– Какой же козёл! – выругалась Кристина, чувствуя, как от одной мысли, что Витька видел её голой, покрывается мурашками. Ей было и больно, и приятно, и противно. Эмоций было столько, что она не могла в них разобраться. Они сливались, переплетались, образуя одну, самую яркую и сильную. Кристина по-прежнему хотела секса с ним. Или секса, вообще?
– Ты не говорила, что любишь лысого.
– Почему лысый? У Витьки прекрасные волосы: кудрявые и густые, – Кристина вспомнила, как ей нравилось запускать руку в его шевелюру, он при этом щурился, словно кот, которому чешут за ухом.
– Но тот был лысый.
– Значит, это был не Витька. Витька не может быть лысым. Это точно.
– Ну, может, его призывали в армию?
– Какая армия? Ему тридцатник скоро.
– Ну тогда химиотерапия, – Оля испуганно зажала себе рот.
– Да он здоров, как бык.
– Тогда не знаю. У тебя что-то горит!
– Чёрт, прошло полгода, а у меня по-прежнему всё валится из рук от одной мысли о нём, – Кристина смотрела на подгоревшую яичницу. – Что делать-то теперь?
– В Испанию ехать.
– Да нет, с яичницей?
– Будем есть горелую.
– Ладно, она вроде ничего. – Кристина разложила яичницу по тарелкам и погрузилась в раздумья. – Витька никогда бы не расстался с волосами по своей воле, – заявила она, прожёвывая кусочек.
– Ну, значит, жена его побрила во сне. Чтобы бабы не заглядывались.
– Ну ты же смотрела на него? – Кристина сощурилась.
– Но я же не знала, что это твой мужик.
– Бывший мужик.
– И лысый к тому же, – радостно подхватила Ольга.
– Витька не может быть лысым.
– Но это был Витька! Рамка сказала.
Кристина нахмурилась.
– Тогда с ним что-то случилось? Слушай, а ты можешь спросить у своей рамки?
– Что? – спросила Оля с набитым ртом. – Она уже съела яичницу и теперь с удовольствием уминала мягкий круассан с шоколадным кремом. Кристина лишь съела желток и, отставив тарелку в сторону, пыталась представить Витьку лысым. И не могла.
Вдруг она подняла палец, и её смуглое лицо оживилось.
– Я вспомнила: экстрасенша про него говорила, что жена столько всего на него понаделала, что Витька теперь и не мужик вовсе и, вообще, на робота похож.
– Да ладно тебе. Что же он тогда приходил на тебя посмотреть? На голую?
– Не знаю, – Кристина вздохнула. – Ну, проверить.
– Что проверить?
– Он всегда говорил, что со мной у него самый лучший секс.
– И он приехал на дачу через полгода, чтобы проверить встанет ли у него на тебя? И как же вовремя мы вышли!
– Глупо, – Кристина упёрлась кулачками в щёки. Оле стало жаль подругу. Она уже даже пожалела, что завела этот разговор. И отступать поздно.
– Так, но мы же сами с усами. Я зря, что ли у Ковалёва работаю? Я сейчас твоему Витьке проверю половую систему.
Кристина грустно улыбнулась, то, что кто-то, пусть и необоснованно, назвал Витьку её, оказалось неожиданно приятно. Когда-то и она сама так считала, несмотря на жену, которую явно недооценила. Да что говорить? Даже сейчас, малюсенькая часть её сознания, всё равно продолжала считать Витьку половинкой. И ни разлука, ни чужие козни не могли этому помешать. Тоненькая нить, связывающая их, оказалась на удивление крепкой. Если его жёнушка что-то со своими приговорами нарушила в прекрасно функционирующей мужской системе, то это вызвало желание поквитаться. Ведь, если бы она не вмешивала в их отношения всяких экстрасенсов, Витька бы остался с ней. Ведь, несмотря на свой слабенький характер, он любил её. Пусть не так сильно, как она. Пусть по-своему по-мужски, как пользователь любит свой компьютер. Последнее время ей часто приходила в голову мысль, что мужчины – всего лишь пользователи женского тела, причём большинство из них чайники и лишь некоторые программисты. Это те, которые своими руками и прочими частями тела, могут стереть записанные ранее программы и записать свою, с помощью которой его женщина хоть ненадолго вознесётся к небесам. Эту мысль Кристина озвучила в своём рассказе, который отправила на конкурс и её долго обсуждали другие самиздатовцы. Витька, надо отдать ему должное, был талантливым программистом. С первого раза у них всё пошло так, словно они всегда были вместе.
– Ты, правда, можешь проверить Витькин функционал? – хихикнула Кристина.
– Могу, но не скажу как. Не имею права рассказывать, пока ты первоклашка. Сейчас только кофе допью и приступим.
Кристина еле сдерживалась от нетерпения, сама она с трудом проглотила кусок яичницы и только пила воду из стакана, постоянно наполняя его из стоявшего рядом графина, и поглядывала на Ольгу.
Наконец, Оля наелась и откинулась на стульчике.
– Теперь понятно, почему ты такая худая, ты ничего не ешь и много бегаешь.
– Ты тоже можешь начать бегать. Потом снимешь квартиру рядом с парком и продолжишь. Всё можно устроить, если ты хочешь.
– Да? Ладно, вижу, ты лопаешься от нетерпения. Пойду за рамкой. Нет, я лучше поспрашиваю её в комнате, чтобы ты мне не мешала.
– Делай, как хочешь, только скажи мне правду, – чтобы занять себя, Кристина начала собирать тарелки со стола. Только она надела голубые перчатки и, наполнив раковину ферри, погрузила туда тарелки, зазвонил телефон. Конечно, мобильный в перчатках не работал, пришлось их снять, чтобы ответить на звонок.
– Привет, Кристина. Это Олег, если помнишь?
– Привет, Олег! – Кристина обрадовалась его звонку. С тех пор, как у них родился ребёнок, они перестали созваниваться. – Как твой малыш?
– Спасибо, хорошо. Растёт. Как сама?
– Неплохо.
– Надеюсь, работаешь риэлтором?
Кристина покосилась на мокрые перчатки и улыбнулась. Разве можно бросить работу, которая всему мешает, но, тем не менее, приносит неплохие деньги?
– Конечно.
– Довольна ли ты агентством, в котором работаешь?
– Ну ты шутник?! Как можно быть довольной агентством?! Там только и требуют, чтобы ты приносила денег, и я чувствую себя кенгуру. Иногда думаю, что могла бы работать сама, но боюсь, дома закисну. Мне нужен стимул, чтобы выходить куда-то. Пусть это пустое дежурство, но я хоть красиво оденусь.
Олег рассмеялся.
– Я много думал об этом. Менять агентства совершенно бесполезно, везде одно и то же: тебя не обеспечивают работой, а только требуют. И в связи с этим, – Олег сделал театральную паузу: – я решил и надеюсь на твою поддержку, открыть свою фирму.
– Ого! – Кристина опустилась на диван, чтобы переварить новость. – Это свежая мысль. Можно нанять таких же, как мы, и заставлять их работать. А мы будем кричать: «неси!» и отстёгивать положенные тридцать процентов с каждой их сделки, добытой потом и кровью.
– Ты совершенно права. Можно дать для приманки и сорок процентов, как нигде.
– Ну, можно. А зачем?
– Я же сказал, для приманки. Нас же никто не знает.
– Хорошо, хоть пятьдесят. Нужен офис, реклама и ещё много чего.
– Пока мы можем обойтись без офиса. Сейчас некоторые хитрые предприниматели продают базы собственников. Тех несчастных, кто решил обойтись без агентов и выплюнулся на рынок. Как говорится, Бог тебе в помощь. Ты не хотел одного агента, а получил десять. Теперь ты никогда не узнаешь, по какой цене продаёшь квартиру. И даже не знаешь, по какой цене к тебе приходят покупатели.
– Я слышала про обзвон собственников, но сама не пробовала.
– В этом нет ничего сложного. Есть определённая схема разговора, ты предлагаешь им помощь, ничем их не ограничивая, они высылают тебе фотографии, и ты кидаешь квартиру в рекламу. Фишка в том, чтобы твоя реклама была хоть на рубль ниже, чем у хозяина и конкурентов, тогда все звонки уходят к тебе. Так что я предлагаю тебе купить базу, засесть в какой-нибудь «Шоколаднице» с ноутбуком и начать работу пока вдвоём. Заработаем денег, снимем офис, наймём людей.
Идея была до того проста и хороша, что Кристина только удивлялась, почему она не додумалась об этом сама. Можно не сидеть дома, можно работать в кафе. Как Франсуаза Саган. Нет, не как она. Там же надо не романы писать, а клиентов обзванивать.
– Я согласна! Только вот завтра улетаю в Испанию к маме. Но это ненадолго. Ты меня подождёшь?
– Конечно, подожду. Тогда давай наметим через пару недель, а я пока со своими на даче побуду.
– Отлично, договорились.
Кристина, забыв про немытую посуду, села на диван, мечтая, как она на каблуках и в новом костюме дрючит бестолковых агентов, чтобы больше несли денег, грозя увольнением. А потом берёт из сейфа …
– Что-то не так? – Перед ней стояла Оля с рамкой в руках, появление которой Кристина даже не заметила.
Кристина рассказала ей про предложение Олега и про то, как всё теперь замечательно и у неё будет время в Испании обдумать их новый бизнес.
– Мне нравятся девушки, которые ставят карьеру на первое место, – хихикнула Ольга, убирая рамку за спину.
Кристина нахмурилась, вспоминая, что она сама просила проверить Витьку.
– Ну что с ним? Жить будет?
– Жить-то он будет, но с женщинами и деньгами теперь проблема. Половая система почти не функционирует. Либидо отсутствует. Сперматозоиды не вырабатываются. И плюс ко всему плохое психоэмоциональное состояние. И ещё я проверила: последние три месяца у него не было сексуальных отношений. Так что мысль: он пришёл посмотреть на тебя, чтобы проверить потенцию, не лишена смысла.
– Бедный Витька! Нужно его расколдовать.
– Нет! Ты не имеешь права вмешиваться. Это его карма. Только если он попросит.
– Но как он может попросить, если он не знает, что с ним?
– Кристин, думай лучше о бизнесе. Тебе это так идёт.
– Ладно.
Кристина почувствовала, что несмотря на сидевшую в глубине души обиду, она всё равно жалеет Витьку и переживает за него. Если всё так, это ужасно. Но у неё будет время всё обдумать, а сейчас надо ехать в торговый центр за подарками, а потом собирать чемодан. Утром пришло письмо от Донато, что самолёт вылетает завтра, в десять тридцать утра. Времени мало, тем более, нельзя поддаваться жалости. Ведь, как бы то ни было, ни расстались.
Глава 14
Получив багаж в аэропорту Барселоны, Кристина вышла на улицу и тут же зажмурилась от яркого солнца. Отойдя в сторонку, она выудила из сумочки солнцезащитные очки и поспешно нацепила их. Огляделась. Мама сказала, что Донато не очень хорошо себя чувствует, поэтому её встретит Рикардо, его младший сын. Кристина видела его один раз, он был красив, как все молодые испанцы. За весь обед едва ли произнёс несколько слов. Кристину тогда насторожили его подозрительные взгляды, которые он бросал то на неё, то на Иларию. Новые отношения отца его вовсе не радовали, что было неудивительно.
Вглядываясь в каждого испанца, Кристина поняла, что вряд ли узнает Рикардо. Она уже пожалела, что не переоделась в самолёте в сарафан. «Какая жарища», – пробормотала она вслух. Выждав полчаса, позвонила маме. Мама сказала: Рикардо выехал и уже должен быть в аэропорту.
Кристине казалось, что у неё рябит в глазах, а испанцы все на одно лицо. И красивыми они ей уже не казались. Некоторые были высокомерны. Кристина продолжала озираться по сторонам, тут и там, наблюдая, как кого-то встречают и целуют. Некоторым совали в руки букеты. Она вздохнула, приказав себе не паниковать. В конце концов, можно взять такси и доехать до виллы самой. Адреса она, конечно, наизусть не помнила, к тому же вчера забыла поменять рубли на евро.
В этот момент телефон зазвонил, это был сам Донато. Оказалось, что он не может дозвониться до Рикардо, его телефон не доступен, но он должен быть в аэропорту. Донато извинился, голос его показался Кристине усталым. Она заверила его, что подождёт. Отослав очередного таксиста, Кристина зевнула. Что-то было не так.
Рикардо появился, когда она уже звонила, чтобы узнать адрес виллы. Без извинений и объяснений, забрал у неё чемодан и быстро покатил его машине. Он шёл так быстро, что Кристине приходилось бежать. Это казалось невежливо, но девушка не знала, как сообщить об этом наглецу, поскольку изучение испанского осталось в плане невыполненных задач.
В машине Рикардо распахнул перед ней заднюю дверь и, усевшись на переднее сидение, громко включил музыку. Кристина вся извелась, пока доехали. Её здесь явно не ждали. Глядя на красивую дорогу, она чувствовала, как закипает от гнева. Да кто они такие?! Она заберёт маму домой и конец этому дурацкому браку. Она привыкла о ней заботиться. Рикардо так резко затормозил перед оградой, что Кристина почти ткнулась носом в переднее сидение. Она чертыхнулась, на что Рикардо, повернувшись к ней, сказал на русском языке:
– Забирай свою мать и вали отсюда!
Оказывается, этот наглец говорил по-русски, о чём она совершенно не подозревала.
– Именно это я и собираюсь сделать! – Кристина выскочила из машины, дрожа от злости.
Рикардо опустил стекло:
– Сядь обратно! Мы должны соблюдать приличия.
– Приличия? – Кристина скрестила руки на груди и уже собиралась послать его подальше, как вдруг подумала о маме. Нехорошо врываться в дом со скандалом. Сначала нужно выяснить, зачем её вызвали. Кристина села в машину и терпеливо дожидалась, пока откроют ворота. Рикардо повернулся к ней:
– Я не против тебя лично. Ты не хочешь возиться с больной матерью, но наша семья не имеет к этому никакого отношения. И если твоя мать обманом завладела сердцем моего отца… – Рикардо говорил по-русски с акцентом, иногда путая окончания, но чётко и ясно. Если бы Кристина не была так возмущена, она бы поинтересовалась, где он так хорошо выучил русский, но сейчас было не до этого. Ей, как всегда, нужно было встать на защиту матери.
– Послушай, твой отец полюбил мою мать…
– Что?! Какая любовь в их возрасте? Это брак по расчёту.
Кристина не успела ответить, как они въехали на территорию виллы. Не больше, чем в пятистах метрах перед ней плескалось море. Голубое и приветливое. Вдалеке плыла белая яхта. Но Кристина была слишком подавлена, чтобы оценить красоту.
Затормозил Рикардо слишком резко, и Кристина опять нырнула вперёд, чуть не ударившись лицом. Он быстро выскочил из-за руля и выгрузил, хотя правильно будет сказать: вышвырнул, чемодан Кристины из багажника.
– Надеюсь, что скоро вас здесь не будет, – бросил он ей, снова усаживаясь за руль и давая длинный гудок, возвещая, что они приехали.
Увидев, как пожилая женщина в фартуке, вышла на улицу, Рикардо приветливо ей улыбнулся и быстро проговорил что-то по-испански, после чего резко нажал на газ и выехал задом в открытые ворота.
– Буэнос диас, сеньорита, – женщина подхватила чемодан Кристины и пошла к дому.
Кристине только и оставалось, что следовать за ней. Возбуждённая и уставшая, она попала в гостиную и сразу увидела маму. Сердце у неё сжалось. Мама ещё больше похудела. Обняв её, Кристина почувствовала, как глаза наполняются слезами.
– Здравствуй, солнышко!
– Мамочка!
Кристина не выдержала и расплакалась, но тут же поспешно стала вытирать слёзы.
– Неужели я так плохо выгляжу, что ты плачешь? Все здесь так хорошо обо мне заботятся.
– Нет, это от радости, – Кристина снова обняла маму, шмыгая носом. Ей кажется, или у мамы остались только одни кости?!
– Пойдём, я провожу тебя в твою комнату. Скоро будет обед, и ты всех увидишь. Ты, наверно, захочешь принять душ. Рикардо такой несобранный, не смог вовремя тебя встретить. Ты не обижайся на него, он хороший мальчик.
– Конечно, я не обижаюсь, – мягко ответила Кристина.
У мамы, как всегда, все были хорошие. А это означало что, живя в своём мире, она не заметила ненависти Рикардо.
– Ну, пойдём немножко поболтаем. У тебя будет комната с видом на море. Разве не чудесно?
– Чудесно, – вздохнула Кристина, берясь за ручку чемодана.
Мама медленно шла впереди, показывая дорогу. Кристина обратила внимание на выступающие лопатки под обтягивающей кофточкой и поняла, что не ошиблась. Мама похудела.
В комнате было прохладно из-за работающего кондиционера. Из окна открывался вид на море. Обстановка была скромной, как в гостинице. Кровать, тумбочка, кресло, шкаф для одежды, стеклянный журнальный столик. Вся мебель белого цвета.
Кристина опустилась на покрывало кровати, пока мама грациозно заняла единственное кресло.
– Ну, рассказывай. Как жизнь?
– Нормально, – Кристина поняла, что рассказывать, в общем-то, нечего. В её жизни за эти полгода не произошло никаких изменений. Если не считать того, что как говорил Николай: она шла по духовному пути развития.
– Как работа?
– Потихонечку. Больших сделок давно не было. Так, всё по мелочи. Очень большая конкуренция среди риэлторов.
– Ну… а как с личной жизнью?
– Никак.
Кристина рассказывала маме, что они расстались с Витькой, но без подробностей. Все их телефонные разговоры были очень краткими, и сейчас чувствовалось, что они отвыкли друг от друга.
– Неужели ты до сих пор не можешь выкинуть соседа из головы? – мамины фиалковые глаза смотрели укоризненно, и Кристина тут же замотала головой. Ей вовсе не хотелось откровенничать.
– Дело не в нём. Он уехал, и я больше его не вижу. Пока не складывается.
– Сложится, – Илария с удовлетворением оглядела дочь. – У такой красавицы всё должно быть отлично.
Кристина пожала плечами, подумав, что, возможно, у неё изначально и был шанс. Если б него было войны, лишившей дома и отца, возможно, там, у себя на родине, она бы ходила бы на свидания, выбрала бы парня по душе и вышла замуж. Но теперь искорёженная психика много шансов не оставляла. Да и выматывающая любовь к Витьке сыграла свою роль. Мужчина ей теперь нужен только ради секса и приятного времяпровождения.
– А где Донато? – спросила Кристина, хотя на языке у неё вертелся совершенно другой вопрос. Хотелось всё-таки узнать, зачем её вызвали.
– Отдыхает перед обедом. В Испании даже здоровые люди слишком много времени проводят в постели. Спят днём, словно маленькие. – Илария внимательно посмотрела на Кристину. – Ты похудела.
– Для себя лень готовить и работы много, – поспешно добавила Кристина, опасаясь, что мама подумает, что это из-за несчастной любви к Витьке.
– Надо заботиться о себе, милая. Ты же знаешь, здоровье – самое главное в жизни.
– Хорошо, я постараюсь – послушно кивнула Кристина.
– Ладно, – Илария выпрямилась в кресле. – Давай поговорим, почему я тебя вызвала. – Донато болен и может… Не хочу об этом и думать. Удивительно, но год назад он был совершенно здоров. Я была уверена, что муж будет заботиться обо мне. А теперь я делаю ему уколы. – Илария зачем-то посмотрела на свои руки, и Кристина обратила внимание, что маникюр у мамы, как и раньше, безупречен. На левой руке на безымянном пальце сверкнуло кольцо с бриллиантами. Свадебное кольцо, которому полагалось быть гладким, чтобы семейная жизнь тоже была гладкой. Мама же тогда сказала, что всё это предрассудки. – Кое-кто здесь думает, что Донато заразился от меня, но моя болезнь никогда не считалась заразной, и ты – лучшее этому подтверждение. Тем более, у Донато рак желудка.
– Рак желудка? – Кристина прижала руку к губам. Болезни всегда пугали её. – Я даже не знаю, что сказать, – раньше бы она подошла к маме, обняла её, но расстояние и отсутствие общения отдалили их друг от друга. – Почему у нас так всё так складывается? После короткого промежутка счастья следует длинный промежуток горя и всё становится только хуже.
Илария вздохнула.
– Я хочу поговорить с тобой не о болезни моего мужа, а о наследстве. Донато обеспеченный мужчина, у него есть деньги и недвижимость. Он купил квартиры своим сыновьям. В этой семье никто не нуждается. Поскольку я его законная жена, то, если он уйдёт из жизни раньше меня, встанет вопрос о наследстве, которое я буду делить с его сыновьями. Донато принял решение: вилла, на которой мы живём, переходит ко мне, но я тоже больной человек и будет лучше, если мы сразу оформим завещание на тебя.
Кристина не могла вымолвить ни слова. Теперь всё встало на свои места. Естественно, Рикардо их ненавидит.
– Ну что ты молчишь? Видишь, я тоже могу стать полезной. Я знаю, сколько тебе пришлось вынести из-за меня.
Кристина вздохнула.
– Даже не знаю, имеем ли мы право?! Это семейная собственность. Они могут нанять адвокатов, доказать, что твой муж был не в себе, когда составлял завещание. – Кристина вспомнила ненавидящий взгляд Рикардо. Тут чужая страна со своими законами, и у них вряд ли получится выиграть. Лучше всего забрать маму и уехать.
– Детка, ты что?! Судьба, наконец, смилостивилась ко мне и решила наградить за все беды. Я уже второй десяток скитаюсь по чужим домам.
– Но мы живём дома уже давно.
– Двенадцать сосен? – Донато смеялся, когда я рассказывала, как ты называешь свой дом. Нет, это твой дом. Собственность, которая досталась тебе после смерти мужа, дом, в котором ты позволяла мне жить. Но всё может измениться, если ты выйдешь замуж, и мы не поладим с твоим супругом. Или он просто не захочет иметь рядом больного человека. Что мне тогда делать? Если Донато хочет оставить мне виллу, я готова её принять. И я хочу, чтобы завещание было оформлено на тебя, чтобы избежать дальнейших хлопот.
Необычная твёрдость в мамином голосе удивила Кристину.
– Но это может быть опасно.
– Каждый волен распоряжаться своей собственностью. Повторяю: у его сыновей всё есть. А вот моя судьба его беспокоит. Он знает, как дорого стоят здесь лекарства. А если вдруг мне потребуется сиделка, медсестра или дорогостоящее лечение? Моя болезнь не предсказуема: я могу на долгие годы превратиться в калеку. Один мой знакомый, мы общаемся на форуме, лежит в постели и может двигать только одной рукой. Это всё, что у него функционирует.
– Мамочка!
– Я не хочу, чтобы ты опять взяла всё на себя. Я так радовалась, что смогла тебя освободить.
– Неужели ты вышла замуж из-за меня? – тихо спросила Кристина.
Илария улыбнулась. Улыбка вышла немного кокетливой, словно она разговаривала не с дочерью, а с мужчиной.
– Не только. Мне было приятно, что я до сих пор могу быть интересна мужчине. Правда, для этого не обязательно выходить замуж. Но вариант показался слишком хорошим.
– Так это был брак по расчёту? – Кристина наклонила голову, и её длинные волосы свесились с правой стороны, закрывая глаз. Левым она продолжала рассматривать маму. Как всегда, она была элегантно одета. Длинная кремовая юбка спускалась складками до пола, пока она сидела в кресле, чуть поддавшись вперёд. Чёрная кружевная кофточка с коротким рукавом подчёркивала бледность лица и фиалковые глаза с подведёнными чёрным карандашом стрелками. В уложенных по моде волосах по-прежнему не заметно ни одного седого волоса. Кристина подумала, что обладай она такой эффектной внешностью и какой-то женской беспомощностью, Витька, возможно, остался бы с ней. Такую женщину хотелось защитить. Прислонить к своему сильному плечу. Именно поэтому Донато и решил оставить маме дом.
– По расчёту? – переспросила Илария и засмеялась. – Однозначно. Но это был приятный расчёт. Мне нравится жить в Испании. Акклиматизация далась мне тяжело и, кстати, врач предупредил меня что, если захочу вернуться в Москву, это может стать опасным для моего здоровья. Так что тебе придётся похоронить меня на испанской земле.
– Давай не будем об этом. – Кристина встала с кровати и подошла к окну, глядя на расстилавшееся внизу море: спокойное, словно огромное озеро. Голова у неё раскалывалась от недосыпания и того, что ей пришлось услышать. Хотелось остаться одной и подумать. Мама изменилась настолько, что она не узнавала её. Неужели это результат жизни за границей? Или результат её замужества?
Илария встала, подошла к дочери.
– Хотела бы искупаться до обеда? – Илария посмотрела на часы. – Боюсь, уже не успеешь. Здесь мы всегда обедаем в три. У тебя есть полчаса, чтобы принять душ и переодеться. Мне пора делать укол Донато. Рикардо не говорил, приедет ли он к обеду?
– Рикардо здесь живёт?
– Иногда. Вообще-то, у него есть девушка. Он часто уезжает к ней. Так ты не ответила? Он придёт? Мне нужно распорядиться, сколько приборов подавать.
– Не знаю, он мне не доложил.
– Ладно, Донато ему позвонит. Не сердись, что так получилось в аэропорту. И ещё, детка, – Илария остановилась, не дойдя до двери, – ты должна контролировать себя, когда увидишь Донато. Он очень изменился.
Илария неуверенно поплыла к выходу.
Кристина упала на кровать и закрыла глаза. Десять минут она полежит в тишине. Звук кондиционера раздражал её, и Кристина, дотянувшись до пульта на тумбочке, выключила его. Потом вскочила и распахнула балконную дверь. Снова легла. Что же ей теперь делать? Судя по всему, роль испанской сеньоры пришлась маме по душе и увезти её домой не получится. К тому же есть ещё и Донато, рядом с которым она должна быть и в горе, и в радости. И куча испанских родственников. И Рикардо, который иногда здесь живёт. Кристина почувствовала, как за пять минут комната прогрелась, словно в неё поставили десять обогревателей. Она встала и вышла на балкон. Находиться здесь было всё равно, что в сауне, а глаза сразу захлопывались от яркого солнца. Кристина зашла в комнату, включила кондиционер и отправилась в душ. На обед она надела голубой свободный сарафан на тонких бретелях и подобрала волосы в низкий пучок.
Предупреждение мамы оказалось, как нельзя кстати. Кристина изо всех сил сдерживалась, чтобы на её лице не отразилось то удивление и жалость, которые она испытала, когда увидела Донато. Худой, с глубокими складками на загорелом лице и голым черепом, он выглядел стариком. На лице только остались одни глаза, которые продолжали бороться с болезнью. Взгляд изменился, стал более суровым, словно ему каждую минуту надо напоминать себе, что он не должен сдаваться. Рубашка с коротким рукавом свисала с поникших плеч, расправить которые у их владельца не было сил. Он пожал руку Кристине, вместо того, чтобы обнять её как раньше. Наверно, больные раком считают себя заразными, подумала она, ощущая его нейтральное прикосновение пальцев, в котором всё же чувствовалась симпатия.
Рикардо к обеду не вернулся. Мария подала холодный суп из томатов, на вкус Кристины слишком щедро приправленный чесноком, от которого Донато отказался. Он съел немного варёного мяса. Маме и Кристине Мария принесла паэлью. Чёрные раковины на рисе, пахнущие морем. Илария ловко раскрывала раковины, выуживая оттуда нежное мясо. Несколько кусочков она отправила в рот Донато, который, видимо, съел их больше для того, чтобы получить удовольствие от того, что за ним ухаживает любимая жена. В каждом его взгляде, брошенном на Иларию, сквозили нежность и страх. Он, взявший на себя ответственность за больную жену и собиравшийся о ней заботиться, теперь чувствовал себя предателем. По-русски Донато говорил плохо, поэтому Илария переводила его слова Кристине, которая больше кивала, чем отвечала, потягивая сангрию и надеясь, что, если захмелеет, ей станет легче переносить действительность. Семейная жизнь Иларии с Донато обернулась новыми испытаниями для мамы, также, как и кратковременное счастье с Витькой безвозвратно исчезло после нескольких месяцев совместной жизни. И это счастье Кристине казалось сейчас насмешкой, своеобразным издевательством, делавшим после испытанных радостей жизнь ещё тяжелее.
Кристина повернулась к маме, слушая, как она переводит слова Донато о том, как они теперь живут и что ни одному мужчине в мире так не повезло, как ему. Он может проводить с женой не только ночи, но и все дни. Их любимое развлечение аудиокниги. Сначала они их вместе слушают, а потом обсуждают. А ещё они каждый день смотрят по два фильма на испанском языке.
– Моя жена, – Донато поцеловал руку Иларии – просто умница. Так быстро запоминает слова. Её испанский почти безупречен.
Илария, переводя, гордо улыбнулась.
Кристина уткнулась в бокал, чувствуя, что сейчас расплачется.
– А ещё, – Илария, немного порозовевшая от вина, изо всех сил поддерживала мужа, который пытался убедить её дочь, что их брак вовсе не был ошибкой, он имеет массу преимуществ, – мы играем в компьютерные игры. Моя любимая игрушка – «Метро 2033». Донато сначала не хотел играть, а потом тоже увлёкся. А вот «Майнкрафт» нам не понравился. Иногда мы играем с кем-нибудь по интернету, но, в основном сражаемся друг с другом. Это развлекает.
К концу обеда этим двоим, проводящим столько времени в постели, удалось развеселить Кристину. Даже угрозы Рикардо перестали казаться пугающими. Она сделает то, что от неё хотят. Кристина бросила взгляд на море, видневшееся из огромных окон до пола. Интересно, сколько стоит вилла? Надо порыться в интернете и ознакомиться с испанскими законами о недвижимости, переходящей по наследству.
