Текст книги "Озорные стихи"

Автор книги: Татьяна Ахметова

Те же, кроме Кривохуя.

Пиздрона

 
Тебе пришла пора, прекрасный Мудозвон,
Тащи свою битку, тащи скорее вон!
 

Мудозвон

 
Исполню я твое, Пиздрона, повеленье,
Смотри и веселись.
 

(Вынимает хуй.)

Пиздрона

 
Какое дерзновенье!
Предстать ко мне с елдой не более как перст
 

Мудозвон

 
Не должно обращать внимание на рост,
Иные маленьким ебут гораздо слаще,
Задорней, веселей, приятнее и чаще.
Пословица гласит: не хуем – ебаком…
 

Пиздрона

 
Все это хорошо, но в хуе мне таком,
Какой есть у тебя, нимало нету нужды,
Столь маленьки хуйки пизде великой чужды.
 

Мудозвон

 
Взгляни хоть на сии обширные муде!
Таких в подсолнечной не сыщется нигде,
Черкасского быка мудям они подобны.
 

Пиздрона

 
Поди, мои слова век будут непреклонны,
Не нужен ни на что Пиздроне твой горшок.
Когда бы нужен был для денег мне мешок,
В который сто рублей могли бы поместиться,
Тогда о не мудрено мудам твоим годиться,
Но я елды ищу, в другой раз повторю:
С чичиркой же такой, тебе я говорю,
Чтоб ты и впредь не смел глазам моим казаться.
 

Мудозвон

 
Исчезло в мире все, чем мнил я наслаждаться!..
Жестокая!.. Мою презрела ты любовь!..
У коего всегда хуй красен, как морковь,
У коего в штанах воздвигнут храм Пиздроны,
У коего в кулак находятся бабоны,
Он бодрости битки на обеих сторонах,
Смотри: перед тобой стоит он на часах!..
А ты за все мое усердие, в награду
За пламенну любовь велишь мне выпить яду!
Умру, жестокая!.. Но прежде мне позволь
Узреть великую твою пизду.
 

Пиздрона

(поднимает платье и показывает)

 
Изволь.
 

Мудозвон

 
О, ада челюсти! верх пропасти бездонной,
Сам черт не видывал пизды такой огромной.
 

Пиздрона

 
Теперь ты видишь сам, что мой правдив отказ.
Забудь, зачем ко мне приехал в этот час,
Не думай еть пизду огромнейшую в мире,
Таких хуйков, как твой, войдет в нее четыре.
 

Аника

 
Досадно мне смотреть, как хвалится пизда.
Едва могу то снесть.
 

(Бьет по хую рукой.)

Мудозвон

 
О скверная елда!
О пакостнейший хуй, негоднейший хуишка!
О чирка гадкая! мерзавейшая шишка!
Ты, ты тому виной, что бедный Мудозвон,
В злосчастной участи такой пускает стон!
Клянусь, что я навек с пиздами распростился,
Когда Пиздрониной пизде ты не годился.
Нет сил моих залить любовну в сердце страсть,
Но силен над елдой свершить свою я власть.
 

(Вынимает нож, потряхивает хуй и отрезает его.)

 
Вот должное тебе.
 

(Бросает хуй и попадает им в Брюзгриба, который в ужасе вскакивает.)

Брюзгриб

 
Что вижу?.. Он с кинжалом.
 

(К Пиздроне с укором.)

 
Желал бы я пронзить пизду твою сим жалом.
О небо, моему молению внемли!
Желаю, чтоб ее до смерти заебли!
 

(Упадает и потом, вставши, уводит Мудозвона со сцены.)

Пиздрона и Аника

Аника

 
Когда он так себя презренно унижает,
Так, мать его ети, пускай же умирает.
 

Пиздрона

 
За дерзость мне его достоин он конца.
Пойду, велю привесть из стойла жеребца
И дамся еть ему: он хуй большой имеет.
 

Аника

(удерживает ее)

 
Постой, Аника здесь! Аника еть умеет,
Он может засадить тебе до живота.
 

Пиздрона

(с негодованием)

 
Хуевину несешь!
 

Аника

 
Надеюсь, тошнота
Проймет тебя от столь порядочного хуя.
 

Пиздрона

(в сердцах)

 
Ебливщину плетешь, так дерзостно толкуя.
 

Аника

(вынимает хуй)

 
Не вздор, не вздор, а то правдивые слова,
Порукой в том тебе мой хуй и голова!
 

Пиздрона

(увидев хуй, с радостью)

 
Хуй славный! Поглядим наделе <…>
 

Брюзгриб

(входит при последних словах)

 
Увы, что видел я! едва могу стерпеть.
Пиздрона хочет дать, Аника будет еть!
Разлился хлад во мне, кровь в жилах застывает..
Что вижу я! Легла… вот платье поднимает,
Портки спускает вниз: противник хуй вздрочил..
Уже прицелились… час ебли наступил.
Огромный хуй его, как золото, блистает,
То выдернет на свет, то снова забивает!
От ярости пизда как будто бы в огне!..
Я вижу – вот оне ебутся здесь при мне,
В пизде у ней шмотит, из хуя брызжет влага,
Которая вкусней, чем мартовская брага;
Власы на них ежом… в глазах сияет блеск…
С задора чувства мрут, из жоп стремится треск,
Сопят… и вот уже без сил от восхищенья!..
А я? О, бедный, я терплю еще мученье.
Как счастлив Мудозвон, оставивший сей свет.
Брюзгрибу одному нигде покоя нет.
 

(В отчаянье упадает.)

Кривохуй

(вбегая)

 
Не вижу никого! Пиздрона где сокрылась?
Я весь оцепенел… не еться ль удалилась?
Но с кем? Брюзгриб лежит, вздыхая от любви,
А дерзкий Мудозвон погряз в своей крови…
Итак, Аника тот, которого Пиздрона
Избрала д ля своих утех еблива трона;
Аника годной ей биткою награжден,
Счастливой он пиздой на свет произведен!
А я обегал всех и сколько ни старался
Свой выпрямить елдак, но все он крив остался.
Не могши перенесть душевныя тоски,
Ходил и к слесарю – щемил свой хуй в тиски;
Но тщетно было все: как стисну—распрямится,
Едва лишь отвинчу, опять, подлец, скривится,
Последнее теперь пришло на мысль мою,
Чтоб петлю сделав здесь,
 

(показывает на потолок)

 
Повиснуть на хую.
Расправится он в ней, а я и тем доволен,
Что будет он хоть мертв пизды ея достоин.
Готово все, и я ни часу не терплю.
 

(Вкладывает хуй в петлю и хочет повиснуть.)

Те же и Аника.

Аника

(сжаром. )

 
Что делаете вы, безумцы униженны?
О срам, позор мужчин для целыя вселенны!
Позорно кончить жизнь, зачем же? для пизды;
Нет, я вам расскажу могущество елды,
Которое свершил сей час на самом деле.
Узнайте, что души в Пиздронином нет теле.
Любезный всем предмет я до смерти заеб;
Она на сем хую так треснула, как клоп!
 

Брюзгриб

(вставая)

 
Как раз, что никому Пиздрона не досталась!
Поведай нам о ней, скажи нам, как скончалась?
 

Кривохуй

(с удивлением)

 
Пиздрона уж ничья?
 

Аника

 
Возмнила то она,
Что будто бы такой пиздой одарена,
Которая собой все пизды превосходит.
Хвалилась, что нигде и хуя не находит,
Могущего ее порядком проети.
Услышавши сие, спешил я к ней придти.
Пришел <в тексте пропуск>
Условились, что встанет она раком.
Разгладивши пизду, я плюнул с раз на плешь
И начал хуй совать в большой ея рубеж.
Большая часть его была еще без дела,
Как жопа у нее от боли запердела,
Я, нос отворотя, сильнее стал вбивать.
Тут черт ее прорвал, она пустилась срать.
И гордая пизда от столь задорной сласти,
Стенавши, лопавшись, вдруг треснула на части.
 

Брюзгриб

 
Доселе свет таких примеров не видал.
Достоин, чтоб твой хуй в кунсткамере стоял.
 

Кривохуй

 
Там, мимо проходя, почтут его красотки.
Аника не умрет и в поздние потомки.
 

Аника

 
Прекрасный женский пол, вот мой тебе совет:
Не на хуй ты взирай, а сколько мужу лет.
Но вы хотите все елдак в пизду великой;
Смотрите, чтобы вам не встретиться с Аникой.
 

ВАСТА

Трагедия в трех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Васта, владетельница бордели.

Белогруда, дочь ея.

Слабосил, владетель страны, где бордель Васты находится.

Шестираз, иностранный рыцарь.

Ебихуд, наперсник Слабосила.

Хуестан, наперсник Шестираза.

Мудошлеп, начальник стражи.

Шентява, наперсница Васты.

Жрец Приапов.

Стражи и воины.

Действие в бордели.

Васта, Слабосил, Мудошлеп, Ебихуд и стража

Васта

 
Сначала при твоем приеме очень смелом
Я думала, что ты ебака самым делом,
Такую на себя осанку ты берешь;
Ноя ошиблася, обманутая слишком.
Нещастный человек! обижен ты хуишком.
Ты рыцарь! – Но смотри, здесь каждый гренадер,
В глазах моих тебя почтенней не в пример.
 

Слабосил

 
Позволь хоть несколько мне, Васта, оправдаться,
«Ты мною не должна так много обижаться,
Ты более своей нещастлива звездой,
Рожденная с такой широкою пиздой.
Я к делу сунулся в задоре несказанном,
Но ветер бушевал в строении пространном,
И мне представилось, что я совсем пропал,
Страх сердце поразил, и разом хуй опал.
 

Васта

 
Что, показалася пизда большим строеньем?
Ты <пропуск> таким негодным извиненьем,
Нет! ежели кого довольно любит рок,
Нет, если у кого битка стоит как рог,
Щастливцу этому давай ты еще шире,
Он, верно, никакой пизде не спустит в мире.
Но можно разобрать и с маленьким умом,
Что если ты ебещь, то всякую с трудом,
Иль надобно тебе быть видно гузноебу.
Ступай за мною» ты в последний раз на пробу,
Что хочешь выбирай: иль зад, или перед,
Авось-либо тебя вновь лутче заберет.
Поправь свою ты честь, обиду я забуду,
Ценою за ее получишь Белофуду.
 

(Уходит с Мудошлепом.)

Белогруда, Слабосил, Шентява, Ебихуд и стража

Слабосил

 
Ругаться надо мной! Ты слышал, Ебихуд?
Обида мне дошла до внутренности муд.
 

Белогруда

 
Помедли, Слабосил, кто в свете это видел?
Иль мало, что мою ты матушку обидел,
За нежную любовь и дочери во мзду,
Ты только прочь бежишь.
 

Слабосил

(гневно)

 
Ну к матери в пизду!
 

(Уходит. )

Васта. Белогруда, Шентява и Мудошлеп

Белогруда

 
Дивитесь, матушка, «сему» дивитесь чуду,
Он к матери в пизду отправил Белогруду!
Жестокий Слабосил рассержен без пути.
 

Васта

 
Пускай гузынится он, мать его ети…
Чего о нем жалеть? Добро бы путный малый —
Сама ему, сама наплюй ты на хуй вялый!
Сегодни должен здесь явиться Шестираз,
Вот рыцарь, говорят, вот ебур на заказ!
Ступай, Шентява, ты за ней в ее чертоги.
 

(К Мудошлепу.)

 
А ты за мною вслед направь свои три ноги, —
Пойдем скорее мы с тобою на постель.
 

Прежние, кроме Белогруды, страж вбегает.

Страж

(запыхавшись)

 
О Васта! выслушай, не выходя отсель:
Явились страшные какие-то ебаки
И мечутся на всех, подобно как собаки,
Вкруг дому крик и шум, как некая гроза,
Там всякого ебут, лишь сунься на глаза —
Там рыцарь Шестираз с отборными хуями
Располагается пред нашими вратами,
Вся армия его их держит наголо —
Представь, как было нам с ним сладить тяжело,
Уж стражу уебли. Чу! крики я их внемлю,
Знай: эти наглецы хотят ети всю землю!
 

Васта

 
О друг мой! с радости не слышу я души!
Я первая пойду—и сяду на плеши.
 

Васта, Шестираз. Шентява и Хуестан

Васта

 
Приближься, Шестираз, по редкости шматины
Щастливый человек, прославлен от судьбины,
Ты стоишь дани той, котору целый свет
Во удивлении всегда тебе дает.
По взору, по твоей осанке благородной
Я вижу то, что ты ебака превосходной!
Итак, немедленно, не отлагая вдаль,
Меня и дочь мою, нас на хуй ты напяль;
Сперва над матушкой [ты] по-свойски постарайся,
И после с дочерью ты браком съединяйся…
А этот Слабосил, нещастливый хуек,
Который никогда путем уеть не мог,
Отныне он простись навек с ее пиздою,
Подобный гузноеб да спорит ли с тобою?
 

Шестираз

 
О Васта, удостой слова мои ты внять,
Доколе я еще тебе не буду зять,
Доколе с дочерью твоей не сочетаюсь,
Коль ебур я прямой, открыться обещаюсь,
По браке нас пиздам нельзя уже пленять,
И часто для того их надобно менять;
Так лучше говорить о ебле только будем,
Давай скорее все, что встретим, – переблудим;
Пускай повсюду здесь и все и всё ебут,
Пускай заебины по улицам текут.
 

Васта

 
Герой, как речь твоя мне сердце восхищает!
Мне мнится, голосом твоим Приап вещает.
Родился подавать законы ты везде,
И всякой кажешься оракулом пизде.
Теперь пускаяся с тобой в забаву сладку,
Усилюсь я подать пример земли остатку,
Как должно принимать таких, как ты, ебак!
 

(Уходит с Шестиразом.)

Шентява и Хуестан.

Хусетан

(схватя ее)

 
Постой, не думай ты уйти от ебли так!
Их пара – так и мне иметь днесь должно пару.
Нет нужды – уебу тебя, хрычовку стару,
Узнаешь ты, каков ебака Хуестан!
 

Шентява

 
На что ты, блядский сын, мне делаешь обман?
Пизда моя давно ослабла – опустилась;
Нельзя, чтобы в тебе такая мысль вместилась;
Но ежели таков закон уже небес…
Она становится раком, Хуестан хочет ее еть.
 

Прежние. Слабосил и Ебихуд (вбегают).

Слабосил

 
Постой, предерзостный!
 

Шентява

(уходя)

 
Вот черт его принес!
 

Хуестан

 
Мы всякую ети при первой встрече будем,
А вы изволите мешать лишь только людям.
 

Слабосил

 
Умолкни! Я судить по наглости могу,
Что вижу я в тебе наперсника врагу,
Который на свою надеясь лишь билдюгу,
Без права всякого пришел пиздам в услугу.
Но я сей областью владел один доднесь;
Так с крысами ебись! Ебитесь вы не здесь,
Иначе утирать вам хуем будет слезы.
 

Хуестан

 
Не страшны, государь, от хуя нам угрозы,
И тщетны против нас намеренья твои:
У нас и у самих плешивые хуи;
С моим я ничего на свете не пугаюсь.
 

Слабосил

 
Покорствуй моему приказу!
 

Хуестан

(уходя)

 
Наебаюсь!
 

Белогруда

(одна)

 
Какая мне тоска! – Любовник дорогой!
Мне сердце говорит, что худо быть с тобой:
Ты лезешь на беду в своем задоре многом,
А у его врага – битка стоит рог рогом,
Он точно уебет того, кто сердцу мил!
И я лишусь тебя навеки, Слабосил!
Но пусть и разлучат с тобою Белогруду —
Ах? вечно я тебя, мой друг, не позабуду.
Ты нежности своей ко мне не умерял;
Когда ети не мог, то пальцем ковырял,
Почесывал пушок, потрагивал зароки
И часто доводил, что каплет из-под попки.
Но рок! – ебена мать! – все это пресечет!
 

Белогруда, Васта, в беспорядке, и Мудошлеп

Васта

 
Ах! даже и теперь материя течет,
Во мне еще его, мне кажется, билдюга!
 

(Увидя Белогруду.)

 
Какого, дочь моя, получишь ты супруга!
Мне надобно сказать об этом наперед,
Что он пизду твою ужасно раздерет,
Ты, верно, закричишь, как он тебя попялит;
Но ты смущаешься, а что тебя печалит?
 

Белогруда

 
Узнайте, матушка, что сделалось у нас;
Нещастный Слабосил! – Жестокий Шестираз
Во ослеплении, в своем ожесточенье…
Но долго сказывать мне будет приключенье.
Как можно, матушка, спешите помогать.
 

Васта

 
Ну к хую! Говори, что хочешь ты сказать!
 

Белогруда

 
Ах! Рыцарь к рыцарю пошел уже отселе,
И, верно, Слабосил погибнет на дуэле,
Жестокая судьба ему готовит гроб!
 

Васта

 
Ну, что же за беда, чтоб мать его уеб!
Какая бы над ним ни сделалась проказа,
Лишь только сохрани мне, небо. Шестираза!
Скорее, Мудошлеп, спасать его лети,
Иначе самому придет тебе ети,
А если ты хоть чуть ослабнешь под трудами,
Так я тебе велю отрезать хуй с мудами.
Аты, которая пустой питала страх,
Жалея самого плюгавца в ебунах, —
Ты знай, что я теперь не дам тебе потачки,
Сама тебя пред ним поставлю на карачки.
Ты слабости своей стыдись!.. И наконец,
Я вижу, что идет сюда великий жрец.
 

Прежние и жрец Приапов.

Васта

 
Служитель олтарей, Приапу учрежденных,
Подпора наших душ, сумнением смущенных,
Мы просим, дочь и мать, – молися ты за нас,
Да будет сохранен ебака Шестираз!
Без помощи твоей молитвы наши слабы.
 

Жрец

 
Етися и молчать – вот это должность бабы.
Клянусь пиздами я, колико их ни есть,
И тем, которому жрецом служу я в честь,
Который на хую, что хочет, то замучит,
Что рыцарь Шестираз победу днесь получит,
Отрезать я муде иль хуя дам конец,
Когда не примет он из рук твоих венец;
Но жертву между тем Приап себе желает
И Васте он теперь из уст моих вещает:
Чтобы во храм его шли сто нагих блядей
И с ними сто ебак из выбранных людей;
Чтобы они еблись! И задали им перцу!
Вот жертву принесешь Приапу ты по сердцу!
Итак, немедленно спешите, мать и дочь,
В обряде жертвенном жрецу ети помочь!
 

(Уходит с Вастою.)

Белогруда

(одна)

 
Как? варвары хотят, чтоб я могла склониться
За рыцаря теперь противного молиться
И жертву для того Приапу приносить,
Чтобы любовника навеки погубить?
Ах! лутше для меня пусть варвар погибает,
Пусть гром его в сию минуту поражает,
Пусть молния слетит и при моих глазах
Сожжет его муде и с гордым хуем в прах!
А ежели судьба меня к тому принудит,
Что непременно мне с ним еться должно будет,
Пусть он меня к своей погибели сбег,
Пускай замучится – и в радости умрет.
 

Белогруда и Ебихуд

Белогруда

 
Что вижу я! увы! в твоем лице унылом!
Скажи, что сделалось с любезным Слабосилом?
 

Ебихуд

 
Ах! государыня! наш рыцарь уебён!
Во огорчении он шел отселе вон,
Ложился на кровать, печальные три блядки
Старались возбудить в нем сил его остатки;
Стоя вокруг него, они взялись дрочить,
Но в деле не могли успеха получить;
Хуй, голову склоня, лежал, не поднимался,
Казалося, с его печалью соглашался.
Вдруг делается шум, вдруг делается крик,
И сердцу нашему наводит страх велик;
Ночтоже. далее? Дивитеся вы штуке,
Что дверь, которая затворена на крюке,
Отшиблась, не стерпя ударов многих жоп,
И вмиг представился!.. Уж мать его уеб!
Какой ебака вдруг явился пред народом!
И самый Сатана не сладил бы с уродом!
Шматина толстая, большая без пути —
Грозила самого Приапа уети! —
Казалось, храмина от страха задрожала,
И жопа, зря его, далеко прочь бежала.
Приметя Слабосил, что столько он хуяст,
И ах! предвидя то, что перцу он задаст,
– Так это Шестираз, – сказал с печальным взглядом,
Попятился, потом поворотился задом.
Но только молвил он, как сей его схватил,
Поверг к своим ногам [и] хуй в жопу вколотйл,
Ни крику, ничего не слушая нимало,
Без всякой жалости взоткнул его на пяло;
Я, видя такову над рыцарем беду,
Без всякой трусости оттоле прочь иду;
Что делать? я желал врагу лишь только люту,
Чтобы до смерти он заебся в ту минуту!
 

Белогруда

 
О ужас! о судьба! и этот Слабосил,
Который у меня так сердце обольстил,
Ждала ли от него поступка я такого?
Он дал себя уеть, не говоря ни слова!
Забуду подлого!.. Пойду в тоске отсель.
 

Ебихуд

 
Куда, сударыня, изволите?
 

Белогруда

 
В бордель.
 

Васта, Шентява. Жрец и стража

Васта

 
Мы ныне воздадим богам благодаренье.
Ублужен Слабосил! Негодное творенье!
Не ебур, а евнух и сторож только жен,
От Шестираза он сегодня побежден,
От хуя от его имея участь худу,
Оставил навсегда герою Белогруду.
Прославим торжество и рыцаря возврат,
Пусть целый этот день на еблю посвятят,
А ты – чтоб дочь моя была о том известна,
Что будет для нее печаль ее не лестна,
О кладеном ее, Шентява, петухе,
И мысля об одном лишь новом женихе,
О деле думая, забыла б о безделье,
Готовила б пизду на новое веселье;
Исполни ты сие, а мы пойдем во храм,
Как должно праздновать, пример собой подам!
 

Васта, Мудошлеп, Хусстан и стража

Хуестан

 
Герой, которого гремят победы новы,
Мой рыцарь низложил соперника в оковы;
Он еб еще его, но в сем его труде
Изменник ухватил героя за муде!
Что делать? И стыда единого довольно!
Но, видно, он схватил героя очень больно;
При всем народе тут сьеб с ног его долой,
Тут в ярости своей поднявшися герой.
– Изменник, – закричал, – клянуся я богами!
Куда ж уйти хотел с моими ты мудами?
За это уж твоих лишу тебя днесь, плут! —
И тотчас Слабосилна жопу сел без муд.
Сражения сего и я был также зритель,
Которого прислал к вам с вестью победитель;
Он скоро должен сам пред Вастою предстать,
Готовым от тебя уставы принимать.
 

Прежние и Шентява.

Васта

 
Ужели дочь моя покорствует приказу,
И идет ли сюда девица к Шестиразу?
Вещай! – предстанет ли она моим глазам.
Но что ты слезы льешь?
 

Шентява

 
Простите сим слезам,
Которые текут от горести душевной;
Ах! государыня! – О! рок жестокой, гневной!
Уж боле нет ея!.. Скончалась ебучись!!
 

Хуестан

 
Вот так-то умирать и всякая учись.
 

Васта

 
Как это сделалось? Как это приключилось?
 

Шентява

 
К ее нещастию все вместе съединилось:
Когда она в своем отчаяньи была,
Дорогой идучи, – нашла вдруг на вола —
Чего ждать доброго от носика волова?
Сам черт не вытерпит мучения такова!
Зашлося у нее! Зашлася и душа!!!
 

Хуестан

 
Ай, девка! вот была потеха хороша!
 

Васта

 
Я слышу все сие во всем души покое,
Я слышу обучись нещастие такое;
Тогда еще простыл к сей дочери мой дух,
Когда ей сделался любовником евнух, —
Когда до степени такой она забылась,
Благодарю богов, что так сие случилось! —
Пускай на весь мой род падет ебливый мор,
Коль вытерпит когда бесчестия мой взор. —
Но мы оставим то, что мысль так огорчает,
Не горести теперь от нас Приап желает!
 

Прежние и Шестираз

(неся муде).

Шестираз

 
Отправлен Слабосил уж на хуй к сатане!
А мы его муде повесим на стене:
Да навсегда оне уверят море, сушу,
Что гнев мой у него с мудами вырвал душу.
Пусть, Васта, твой оне украсят ныне храм —
Ты ведаешь, что он тому причиной сам:
Он сам схватил меня весьма худым манером,
Так пусть же послужат оне д ля всех примером.
Я жду себе твоих законов и суда!
 

Васта

 
Он жалости моей не стоил никогда,
И пусть и дочь моя – тебе уже известно —
В злой горести по нем жизнь кончила бесчестно,
Пусть поразит меня нещастием Приап,
Мой дух, еще мой дух не столько будет слаб!
Чтоб я печалилась? – Я этим наебаюсь,
В том прежде я клялась – и снова заклинаюсь.
Но у тебя в глазах мне кажется печаль,
По дочери ль моей?
 

Шестираз

 
Кому? – мне стало жаль?
Мой дух во мне как хуй! Благодарю природу.
 

Васта

 
Так докажи ты мне.
 

Шестираз

 
Что надобно к доводу?
 

Васта

 
Еть! – и мою руку принять с моей пиздой!
Но если утомлен сегодня ты елдой
И в силах чувствуешь ты несколько упадок,
Так я сейчас велю собраться труппе блядок,
Им дело мы дадим – заставим их дрочить.
 

Шестираз

 
Как? мне когда-нибудь на хитрость поступить?
Нет, государыня, то было бы забавно!
Пускай трудился я и много и недавно,
Как хочешь, ты меня вели тогда карать,
Когда хоть чуть мой хуй откажется стоять.
Увидишь ты, как я еть буду днем и ночью
И жопу и пизду со всей геройской мочью?
Когда придет сие для Васты по нутру,
Ети могу теперь всю ночь и поутру,
И если этого казаться будет мало —
Без всякой помощи во что бы то ни стало
Не только что жреца с тобою ублажу,
Но даже идола, которому служу!!!
 

Васта

 
Падите все пред ним – и в удивленья многом
Почтите вы сего героя полубогом!
Готовьтесь для него, готовьтесь на труды —
Мущины, женщины, и жопы, и пизды!!!
 

Конец третьего, и последнего, действия